Kitabı oxu: «Как приручить дракона – 4»
Глава 1. Конфлюэнция
В истории про графа Монте-Кристо мне больше всего нравится часть, где Эдмон Дантес сидит в замке Иф. Я даже пару раз перечитывал именно ее, только эти несколько глав, не углубляясь дальше в историю изощренной мести. Казалось бы – человек оказался в ужасных обстоятельствах, он заключен в тюрьме, предан друзьями, разлучен с любимой, потерял счет времени, находится на грани сумасшествия… Что тут вообще может понравиться? Ответ для меня всегда был очевидным: у Эдмона нашелся аббат Фариа, который помог ему употребить время заключения с максимальной пользой.
По сути, из простого, пусть и перспективного, моряка Фариа вылепил графа. Аббат обучил Дантеса куче полезных вещей: иностранным языкам, наукам, этикету, умению мыслить стратегически, а еще – упорству и целеустремленности… Пока они занимались тяжелым, изнурительным физическим трудом, копали дьявольски длинный подземный ход долгими-долгими месяцами, то не забывали и об интеллектуальном развитии. Извлечь максимум даже из самой страшной ситуации – вот чему меня научил Монте-Кристо! По большому счету, эта часть – не баллада о мести. Это – педагогическая поэма. Иногда, во время тяжкой болезни, я вспоминал замок Иф и этих двух несломленных узников и… И шел вести уроки, несмотря на адские боли, и брал в библиотеке очередные исторические монографии давно забытых ученых, и принимался за гимнастику, хотя сильнее всего хотелось просто лечь и страдать. У аббата Фариа было сокровище кардинала Спада, у меня – всегда были дети. Когда есть ради чего держаться – не потерять облик человеческий в самых диких условиях гораздо легче.
Но теперь, когда я сам оказался в ситуации, похожей на книжную, почему-то никакого желания заняться саморазвитием не возникало. Может быть, времени еще мало прошло? Вот отсидел бы годик – глядишь, и йогой бы занялся или отжиматься бы стал две тысячи раз… А я-то тут – всего ничего. Может – сутки. Может – чуть больше.
Да и аббат Фариа из-под земли вылезать не торопился. Потому как никакой земли тут в наличии не имелось: каменные стены, сырые и холодные, каменные же пол и потолок – все это у кого угодно отобьет охоту делать подкопы… Кроме сырого камня тут имелась кровать из неприятного на ощупь пластика, поролоновый матрас, пластиковое же ведро, в которое предполагалось испражняться, пластиковый рукомойник для гигиенических процедур. Попить можно было тоже оттуда – из рукомойника. Для этого на его крышке оставили одноразовый пластиковый стаканчик. Больше ни на что тут места не хватило бы, даже если очень сильно постараться и захотеть. Каморка три на два метра – особенно не разгуляешься, ни в прямом, ни в переносном смысле.
Помимо воды в рукомойнике тут горел свет, и это я решил считать жирным плюсом. Свет исходил из небольшого стеклянного многогранника на потолке и имел явно магическое происхождение. Неяркое голубое свечение позволяло прицельно мочиться в ведро и не спотыкаться о кровать, когда я возвращался от рукомойника или от двери. Зачем я ходил к двери? Ну, так исключительно для того, чтобы понять, когда ко мне заявится кто-то из тюремщиков. Зачем мне тюремщик? Чтобы вытрясти из гада всю душу, однако!
Это ведь только в кино всё сложно. Долгие расследования там, таинственные тайны… С наркодилерами в Вышемире все получилось очень просто: берешь за жабры крайнее звено цепочки, выуживаешь из него наводку на шишку чуток повыше рангом, добираешься до него, тоже хватаешь за жабры – и идешь до самого верха, пока не добираешься до главного рептилоида.
Один раз получилось – почему не должно было получиться снова? Я мечтал сожрать мерзавца, который упек меня сюда. А еще – я мечтал сожрать того чинушу, который росчерком пера заставил Гутцайт отправить меня на курсы повышения квалификации в Минск. Это ведь безумие: отрывать педагога от учебного процесса перед губернским этапом олимпиад и посылать в столицу слушать лекции людей, которые от школьного образования далеки более, чем полностью!
Честно говоря, мне теперь казалось, что в этом имелся злой умысел. Кто-то специально выдернул меня из Вышемира, где я чувствовал себя как рыба в воде… Выдернул – и украл. Кто-то довольно могущественный и уверенный в своих силах. Нужно быть очень, очень уверенным в себе, чтобы меня украсть. В конце концов – полгорода уже знало, что я работаю с Сыскным приказом, служил в Поисковом и в свободное время бью тех, кто обижает детей. Историю с «Рассветом» и подпольными боями раздули до небес, ко мне даже телевидение в гости приезжало. Передача «Земское утро», рубрика «Живет такой парень».
А тут решил от общаги, где нас, педагогов, разместили, с ветерком до Жданович добраться, вызвал такси, сел в машину – и вуаля. Однако, приехали! Полная темнота, а потом – каменный мешок, кровать, ведро, рукомойник. Зачем ехал в Ждановичи? Так там Машевские проживают – Броник и Мечик, родственнички мои по материнской линии… Интересные дядьки, они на дуэль мою приезжали смотреть в усадьбу Волк-Ланевских. Вряд ли эти двое меня подставили, по крайней мере – я не мог в это поверить. Мы ведь один раз успели встретиться в Минске, пока я был на курсах, пили кофе, знакомились. Они мне понравились, если честно. Мы обсуждали очень интересный проект, совместный, который предполагалось развернуть в моем домене в Горыни. Их вложения, моя территория и прикрытие.
Зачем им меня красть, я и так к сотрудничеству открыт? Тем более – с родичами. Их у меня тут настоящий дефицит, так что целых два веселых-энергичных дядьки – это просто находка. Для них я тоже был находкой: юридика – это значит экстерриториальность, а для бизнеса сие – как варенье для мух.
Так кто меня все-таки украл? Да кто угодно! Я перешел дорогу куче сильных мира сего за эти полгода, а где проживаю и чем занимаюсь – не скрывал. В общем-то, надежда как раз и была на то, что враги проявят себя сами, подставятся, а мы с драконом их сотрем в порошок. Вот они и проявились!
Лежа на кровати, я пялился в потолок, на магический светильник. Кое о чем он мне говорил. Например – о том, что магия тут в ходу, никаких запретов на нее нет, и уважают ее тут гораздо больше, чем электричество. Источник света вполне мог считаться массовым изделием, попросту – мануфактурным артефактом. Уж штамповку от штучной работы я отличу! Встав в полный рост, я присмотрелся к светильнику и разглядел даже циферки на одной из граней, которые обозначали номер и серию, и сокровенную надпись: «Sdelano v Rossii». Скорее всего – я находился на территории большой Родины…
Только от этого намного легче мне не стало: родина у нас – действительно БОЛЬШАЯ! Но – магия однозначно означает или сервитут, или – юридику. Почему не опричнину? Каменная кладка – явно старинная или – стилизованная под старинную, средневековую. Кроме как в юридике, домене какого-нибудь из аристократических родов, таким никто по доброй воле заниматься не станет, то есть с вероятностью процентов в девяносто – меня выкрали аристократы. Включаем бритву Оккама – зачем плодить лишние сущности? – и получаем еще одну отсечку: это магнаты из Великого Княжества. А вот какие – вопрос уже гораздо более интересный. Грешить на Радзивиллов я бы сходу не стал: с ними у нас установилось шаткое перемирие после явления на свет Божий Николая Христофора Черного…
За дверью вдруг раздался шум шагов, и я мигом спрыгнул с кровати и замер у входа, готовясь ухватить вошедшего за любую доступную часть тела. Ан нет! В нижней части двери открылась заслонка, и на пол поставили миску.
– Кушать подано, садитесь жрать пожалуйста, гы-гы-гы! – грубым голосом проговорил некто, и заслонка задернулась.
– Василий, чтоб тебя, Алибабаевич! – покачал головой я, явно услышав фразу из одного культового советского фильма. – Мне теперь уже и в тюрьме попаданцы мерещатся, однако!
Отказываться от еды? С чего бы? Отравят? Я вас умоляю! Переварю и стрихнин, нынче я дракон, его отравить сложно… Подняв с пола посуду, я обнаружил, что она – одноразовая, пластмассовая. И ложка – такая же.
– Аббат Фариа бы не одобрил, точно. Где мой котелок с металлической ручкой, или хотя бы глиняная тарелка, из которой можно набить черепков и ковырять стены? – я постучал ногой в дверь. – Однако, требую черепки! Кровь кровавому богу, черепки трону из черепков!
Сколько я тут находился? Как долго я был без сознания? Как вообще меня вырубили? Нет, теоретически – пока я в человеческом обличье и фактически являюсь нулевкой, мне можно просто дать по башке, да. Но очнуться-то я должен был быстро? Чем-то серьезным меня приложили, точно…
Вдруг створка отодвинулась, и некто спросил:
– Че ты там сказал про черепки?
– Черепки трону из черепков, вот что! – пояснил я. – В мрачной тьме далекого будущего есть только война!
– Так, ять… За Омниссию пояснишь? – это совершенно точно был попаданец. «Вархаммер» – слишком специфическая тема, чтобы существовать тут, на Тверди.
Его голос был растерянным, он явно не ожидал встретить тут земляка и поэтому пытался проверить меня на знание вещей, совершенно точно не известных местным. Подобные нам тут не были такой уж большой редкостью, как я понял, и сильные мира сего относились к появлению гостей из другого мира (или – миров?) довольно спокойно, находя им применение. Но вот так, вживую, встретить кого-то, кто знает про Кхорна и Адептус Механикус – это было очень необычно.
– Нет в плоти истинности, только измена.
Нет в плоти силы, только слабость, – охотно процитировал я. – Привет, брат-землянин. Открой дверь, а?
– Я-а-ать, ну как так-то, а? – грубый голос явно расстроился. – Ты – второй из наших, кого я встречаю, и первый, кто шарит за Омниссию. Обидно, слушай. Первого с дыбы сняли, второй вот – в одиночке сидит. Ты, брат, пойми меня правильно – у меня и ключа нет, чтобы к тебе зайти. Я так, еду развожу… Ну, хочешь – я тебе хлебушка еще накину?
– Принеси чайку, во имя Бога-Императора, а? – попросил я. – И тогда я не убью тебя, когда отсюда выберусь. И хлебушка тоже накинь, я против не буду.
– Ого, какие заявочки! А чего ты такой уверенный, что выберешься? – поинтересовался он. – Вроде на архимага ты не похож, да и для былинного богатыря статями не вышел…
– Потому что твой вельможный-ясновельможный хозяин мог похитить меня только по одной-единственной причине. Если бы хотел убить – то убил бы сразу, это ежу понятно. Значит, он хочет получить от меня нечто уникальное. А для этого я нужен ему живой, здоровый и лояльный, – конечно, я имел в виду инициации, что же еще? Но неизвестному любителю Вархаммера этого знать было не нужно. – Так что он точно меня отсюда выпустит, точно захочет поговорить вживую, и вот тут-то я и развернусь. Так что принеси мне чайку, брат-землянин, не будь жмотом.
Почему я был таким откровенным? Почему угрожал, что всех убью? Ну, а как должен себя вести человек, которого украли? Молча ждать своего часа? Так поступила бы хладнокровная тварь, да. Но, думаю, такое поведение было бы гораздо более настораживающим, чем мои угрозы.
Да и вообще – все местные с ума сходили по магическим инициациям. Магия тут – дороже денег. Все мечтают выиграть счастливый билет, а если сами слишком взрослые и уже потеряли надежду – так чтоб хоть дети… Меня страшно задолбали в Вышемире: оба почтовых ящика – и железный в подъезде, и электронный в сети – были завалены супер-дупер-жупел заманчивыми предложениями от суперд-дупер-жупел важных и богатых шишек. Они мечтали, чтобы я сделал так, чтобы их дети инициировались. А как иначе? У меня уже четыре инициации, за две четверти! Ладно – пять, считать Кузевича и Легенькую за одну – несправедливо. В любом случае – по мнению похитителей я однозначно что-то знаю!
Ничего я не знаю.
И ни один не хотел по примеру Холода отдавать своих отпрысков в шестую вышемирскую школу. Учиться с этим быдлом? Фи, моветон! Возьмите любые деньги, живите у меня во дворце гувернером, можете даже горничных сношать и с балкона мочиться, но гарантируйте, что мое чадо станет магом. Однако, шли они вальсом вдоль забора вместе со своими предложениями… Так что сомнений по поводу причин моего здесь нахождения у меня не было.
– Не убьешь, значит? – переспросил разносчик еды. – Ладно. Тоже неплохо. Я через полчасика приду, сделаю вид, что уборку делаю. Чаю тебе принесу, потреплемся за Омниссию…
Далась ему эта Омниссия! Несуществующий культ в выдуманном мрачном мире, который исповедуют марсианские техножрецы! Почему Омниссия, а не незамутненная вера в Бога-Императора или поклонение Тзинчу, например? Я прислушался: вот в чем секрет! Этот тип был киборгом – более логичного объяснения металлическому лязгу и легкому шипению я не мог найти. Аугментация не новая – вряд ли из Формации… Там-то на апгрейды денег не жалеют. Так что культ Бога-Машины ему все-таки вполне подходит.
Но – наличие тут земляка, пусть и сбрендившего – чистая удача! Кто ж мог подумать, что моя оговорка в стиле «Вархаммера» принесет такую неожиданную выгоду? Теперь сидеть и ждать было немного веселее. Киборг, конечно, не аббат Фариа, а омниссия – не уроки иностранных языков, но, как говорил один одиозный политический деятель, имеем то, что имеем!
* * *
В миске оказалась вполне сносная еда: картошка, морковка, капуста и шматочки комбижира. Местный вертухай не обманул: принес чаю в пластиковом стаканчике, крепкого, настоящего, и хороший кусок белого хлеба, и пообещал наведаться в конце смены, потрепаться. Миску я опустошил быстро, даже вымазал хлебом, а вот чай постарался растянуть на подольше. Сидел на кровати, прихлебывал, руки грел о стаканчик.
Аббат Фариа всё не появлялся, таинственные организаторы похищения – тоже. Меня стали одолевать мрачные мысли. О чем стал бы переживать нормальный человек, которого похитили и держат в каменном мешке? Наверное, о жизни, здоровье, горькой судьбе своей. Я же не был ни нормальным, ни человеком в полном смысле этого слова, и волновался о детях. После того, как Яшу, Кузевича и Легенькую перевели в Мозырский магический колледж, мне пришлось срочно искать им замену. С географией было покончено, это понятно. Развалилась географическая команда. Мои амбиции по поводу губернской олимпиады разбились о реальность: какая геология, какой университет, если ребята – потенциальные маги? Ладно, Яшка Носов – шаман, но сути это не меняет… Вечная учительская проблема: ты вкладываешь в них всю душу, а они вырастают и уходят. Вроде и радостно за ребят – для этого и работаю, а вроде и очень грустно…
Но у меня был Кузьменок! Он внезапно хорошо показал себя на обществоведении, взял четвертое место, и у него имелись шансы войти в уездную команду. А еще – Белов, по истории, он вообще молодец – третье место! И Светикова, та самая внучка Холода. Хорошая девочка, эрудиции и абстрактного мышления ей, может, и не достает, но трудолюбия и ответственности – на десятерых хватит. И вообще – даже если на губернию не пройдем, то у нас конкурсы научных работ впереди…
– ПРИ-ДУ-РОК! – констатировал дракон.
– Однако! – сказал я, удивленный и обрадованный одновременно. – Явился. Стоило в тюрягу загреметь, и он – тут как тут. А до этого месяцами ни видно, ни слышно…
– ОН? Я – ЭТО ТЫ, БОЛЬНОЙ ТЫ УБЛЮДОК. ТЫ ПРОСТО ВЫЗДОРОВЕЛ, У ТЕБЯ РАЗДВОЕНИЕ… РАСТРОЕНИЕ ЛИЧНОСТИ РАССОСАЛОСЬ, ПРОИЗОШЛА ЭТА, КАК ЕЕ… КОНФЛЮЭНЦИЯ! А ТЕПЕРЬ ТЫ ПОПАЛ В СТРЕССОВУЮ СИТУАЦИЮ И ВУАЛЯ! ПОДСОЗНАТЕЛЬНО АКТИВИРОВАЛ СВОЙ ИЗЛЮБЛЕННЫЙ МЕХАНИЗМ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ЗАЩИТЫ. КАК ВИШНЕВЕЦКУЮ ТРАХАТЬ – ТАК ЭТО САМ, А КАК БОШКИ ОТКУСЫВАТЬ – ТАК ПОДАТЬ СЮДА ЛЯПКИНА-ТЯПКИНА, СИРЕЧЬ – ПЕПЛА! – начал брюзжать по своему обыкновению дракон.
Я ничего не ответил, просто – допил в два глотка чай, поставил миску и стаканчик на крышку рукомойника и улегся на поролоновый матрац. А потом закрыл глаза, выдохнул и – пуф! – оказался в Чертогах Разума. Раз уж активировать механизмы психологической защиты – почему бы не делать это до конца?
– Однако, здравствуйте, – я помахал рукой дракону и Гоше.
На сей раз все это выглядело как ротонда посреди зеленой лужайки, границы которой терялись в небытии. В прошлую нашу встречу тоже были какие-то колонны, но так – нечеткие, на грани восприятия.
Гоша – гладко выбритый, худой, в вечной «оливе» – сидел на лавочке, прислонившись спиной к одной из колонн, Пепел – зеленый, в цвет этой самой «оливы», большой и страшно красивый, в позе удава из мультика расположился тут же, под крышей ротонды, подпирал кончиком хвоста подбородок и пялился на меня своими янтарными глазищами.
– Даже не думай, – сказал Гоша. – Как только ты начнешь превращение – на тебя начнет действовать магия. Не смей выбивать двери и устраивать там Варфоломеевскую ночь. Это не метод! У тебя нет фактов для анализа! Ты не знаешь, где находишься, кто твой враг и вообще…
– …И ВООБЩЕ, ЕСЛИ ПРЕВРАЩЕНИЕ БУДЕТ ПОЛНЫМ, И МЫ НЕ ОГРАНИЧИМСЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ИПОСТАСЬЮ, ПУСТЬ И В МАКСИМАЛЬНОМ ЕЕ ВАРИАНТЕ – ИМАГО, ТО НАМ ПЛЕВАТЬ БУДЕТ НА МАГИЮ. ОТКРЫВАЕТ, ЗНАЧИТ, ЭТА ПСИНА ДВЕРЬ – А ТАМ ДРАКОН! ТО-ТО ОН ОБРАДУЕТСЯ! А ВООБЩЕ – МОЖНО НАФИГАЧИТЬ ОГНЯ В ОТВЕРСТИЕ! – предложил дракон.
– Себе в отверстие огня нафигач, – предложил Гоша. – Деятель. Вон к чему твои выбрики привели: сидим теперь все втроем в одной камере! Топорно работаешь, ящерица!
– Что-то вы развоевались, – примирительно поднял открытые ладони я. – Предлагаю компромисс. Действовать будем аккуратно, но жестко.
Интересно: тут я выглядел как настоящий щеголь, в том самом костюме за две тысячи. Забавные выверты подсознания!
– То есть, ты продолжаешь подставляться? – скривился Гоша. – Ловля на живца? Будешь сидеть и ждать в камере? А как же дети? Яся? Поместье? Рикович? Надо бежать – и быстро. Используй этого любителя омниссии, он уже на крючке! У тебя есть что ему предложить. В конце концов – он с твоей планеты!
– Рикович? Вот уж о ком я волнуюсь меньше всего! – фыркнул я. – Яся – да. Яся – это аргумент. Переживает, наверное. Но – сбежать отсюда и не выяснить, что за бес меня украл – это будет опрометчиво. Таких врагов в тылу оставлять нельзя. Дети… Эх, позанимают гимназисты все места, что делать! Но, в конце концов, я и так должен еще десять дней квалификацию повышать! Кстати, ребята, а сколько я…
– ДВАДЦАТОЕ ЯНВАРЯ, – пояснил дракон. – СУТКИ ТЫ БЫЛ В ОТКЛЮЧКЕ. И Я СКЛОНЕН ДУМАТЬ – ТЕБЯ ШИБАНУЛИ ПО ГОЛОВЕ КАКИМ-ТО МОЩНЫМ АРТЕФАКТОМ, ЧТОБ НАВЕРНЯКА. ФИЗИЧЕСКОЕ И МЕНТАЛЬНОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ – ДВА ПО ЦЕНЕ ОДНОГО… ОНИ ВСЕ ЕЩЕ НЕ ЗНАЮТ, С КЕМ ИМЕЮТ ДЕЛО, И ПОТОМУ ПЕРЕСТРАХОВЫВАЮТСЯ.
– Однако, хреново перестраховываются, – усмехнулся я. – Что ж, решено: курсы у меня в печенках. Лучше я здесь посижу, на вас погляжу. Десять дней? На седьмой день я устрою им тут Содом и Гоморру. Если главный негодяй не объявится.
– Не надо Содом, – попросил Гоша. – Это как-то не по-христиански.
А Пепел заржал, скотина чешуйчатая, и огонь с дымом поперли у него из ноздрей.
* * *
Глава 2. Конкуренция
Не знаю, что там снаружи происходило, но про меня забыли надолго. Час, два, три? Я был предоставлен сам себе.
Мы с ребятами в Чертогах Разума успели обсудить кучу всего. Например – последнюю холодовскую наводку на клуб исторической реконструкции: он думал, что там готовят будущих бойцов, которые могут превратиться в конкурентов внутри криминальной тусовки, а оказалось – никакого преступного подтекста, все вполне чинно-благородно, с пацанвой занимаются настоящие энтузиасты. Или – будущий водный поход с Ясей, который мы запланировали на апрель – по речке Страче, в это время полноводной, порожистой и бурной. Да, да – такие в Беларуси тоже бывают… А еще – прикидывали плюсы и минусы идеи Машевских – они хотели построить в моей юридике виртуальный хоспис! Дико звучит? Конечно, дико. Но если вникнуть, то…
– Дах! Дах! Дах! – в дверь постучали. Скорее всего – ногой.
– Войдите, – сказал я, открывая глаза и снова утыкаясь взглядом в каменный потолок с магическим светильником.
Определенно, ротонда, лужайка и приятные собеседники – это куда как привлекательнее окружающей действительности. Да здравствует эскапизм!
– Кур-р-рва, да тут заперто! – раздался незнакомый голос снаружи.
– Недоумок, это же камера в подземной тюрьме! Конечно, тут заперто! – откликнулся другой.
Подземная тюрьма? Однако, это стоит запомнить. Любая информация мне сейчас может пригодиться.
– Эй, там! Как тебя? Ты живой? – они снова забарабанили в дверь.
– Вашими молитвами, – откликнулся я.
– Ты там это… Не уходи никуда!
Я даже воздухом подавился от удивления и самым дурацким образом захихикал.
– Имбецил! – раздался второй голос. – Куда он, мать твою, уйдет? Это подземная тюрьма!
– О, курва! Точно! Надо найти ключ или подорвать дверь, – имбецил сегодня просто фонтанировал идеями! – У меня есть кое-что…
– Не надо подрывать дверь, однако, – попросил я.
– Это почему? – в его голосе звучало искреннее изумление.
– У меня тут камера полтора на два с половиной метра, – с грустью в голосе пояснил я.
– И что? – наверное, все-таки у него стоял диагноз, ЗПР там или что-то вроде этого, иначе такое скудоумие объяснить было сложно.
– Его зашибет, кретин! – второй, похоже, психических девиантностей не имел. – Я пер-р-р-рдоле, почему ты такой непроходимый тупица? Почему Боженька даровал тебе смертоубийственную магию, а мне – жалкие крохи? За что мне это все? Давай, туебень, бегом – на поиски ключа, в караулку!
Они говорили по-русски, но эти словечки… «Курва», «пердоле» – такое чувство, что они долго общались со шляхтой или – поляками и, конечно, сразу нахватались ругательств. Это вообще та часть языка, которая всегда запоминается первой. Мне думалось, что здесь, в этом месте, эти двое были чужими. Проникли сюда нелегально. Иначе за каким бесом им взрывать дверь в тюрьме?
– А-хм! Господа! А не подскажете, где я, собственно, нахожусь? И кто меня, собственно, украл? – я все-таки решил задать этот вопрос.
Попытаться стоило. Если они враги тех, кто держал меня здесь – то хоть и вряд ли друзья мне, но какую-то информацию выдать могли. Тем более – тот, второй, вроде бы был человеком более-менее адекватным. Или – не человеком. Мы на Тверди, тут всякое случается.
Так или иначе – он меня не подвел:
– Они что, в несознанке вас тащили? Ай-яй-яй, какое невоспитанное, хамское быдло! Но мы вас вытащим, не сомневайтесь! И условия будут – не чета здешним. Но пока что вы находитесь в Великом княжестве Белорусском, Ливонском и Жемойтском, это Виленская губерния, и… – тут дверь потряс страшный удар, потом – еще один, и сквозь крохотную, почти незаметную щель над заслонкой потекла темная кровь. – Кхр-р-р-р…
– Ах ты курва! – раздался голос тугоумного, послышался топот, мат, звуки драки, лязг железа, потрескивание, какое бывает, когда искрят оголенные провода, потом – выстрелы.
Мне оставалось только ждать. Что за катавасия там творилась? С одной стороны – сражались вроде бы из-за меня и за меня, и мне должно было быть интересно, кто в итоге победит. Но, с другой стороны, я понятия не имел, что за силы там схлестнулись. В конце концов, чем больше эти ребята друг друга поубивают, тем меньше работы останется мне!
Вдруг меня прошиб холодный пот: а вдруг они все там сдохнут? Прикончат один одного, а я останусь тут насовсем?
– ИДИОТ! – рыкнул дракон.
– А, да, действительно, – я медленно выпустил воздух из легких.
В ипостаси имаго я с огромной долей вероятности смогу выбить дверь, сделав столько попыток, сколько потребуется. В конце концов, это обычная дверь, пусть и стальная. Если будет совсем плохо – нафигачу огнем в отверстие, как дракон советовал. Устрою пожар и расплавлю тут все к бесам.
Там, снаружи, продолжал раздаваться шум борьбы, что-то грохотало, завывало и посвистывало, потусторонние звуки перемежались с явно механическими. Спустя время все стихло, и знакомый грубый голос проговорил:
– Ты там, земеля? – это точно явился любитель омниссии.
– Нет, погулять вышел! – откликнулся я. – Вас там что, по голове лупят? Что за дебильные вопросы?
– Лупят, чего не лупят? Напали на замок, такое дело… Мы их лупим, они – нас. Слушай, это настоящий боевой маг, представляешь? Махал руками что твой пропеллер у Карлсона, ногами лягался и по стенкам бегал! Шустрый, гад! Но тупой… Коленку мне сломал, гад, а я его разрядником приголубил, а потом продырявил в двух местах! Теперь не побегает!
– А второй? – мне нужна была любая информация, и сам факт, что я нахожусь в замке, уже кое о чем говорил.
Виленская губерния, замок… Нужно было еще несколько отсечек, и я точно вычислю свое местонахождение!
– А второй из шмайсера своего в меня палить стал, вмятин в грудине наделал, ухо посек… Плевать, я ему голову отчекрыжил, а шмайсер себе заберу, в коллекцию. Ты это… Там как-то марафет наведи, к тебе хозяин вроде как придет, лично. Разговор серьезный предстоит, человек он тем более непростой, отказов не любит…
– Однако… – я потер лицо ладонями, пребывая в диком раздражении. – Наведи марафет? Определенно, то ли ретроградный Меркурий нынче, то ли магнитные бури… Что там с вами со всеми? Вязкость мышления развилась? Какой марафет? Марафет – это вообще-то кокаин, к твоему сведению, земляк! «Навести марафет», «попудрить носик» – это все на жаргончике декаденстствующей интеллигенции начала двадцатого века обозначало нюхнуть кокаина! Друг, вы там ничего не нюхнули? Как я приведу себя в порядок рядом с ведром с мочой, в каморке три на два метра, из гигиенических средств имея только рукомойник с литром воды внутри?
– Э… Что – серьезно? – растерялся земеля за дверью. – Марафет – это кокс?
– Кокс – это сорт каменного угля, однако… – мне уже реально хотелось спалить тут всё к бесам.
Он что-то такое почувствовал и решил пойти мне на встречу. В фигуральном смысле, понятное дело.
– Ну это, ты не серчай, – тон моего собеседника стал почти теплым. – Давай сюда ведро, поставь к заслонке. Я вынесу. Хочешь, футболку тебе чистую принесу и влажных салфеток?
– И на том спасибо, мил человек! Еще б расческу, зеркальце, щетку зубную с пастой…
– Не… – неуверенно проговорил киборг. – Зеркальце я тебе не дам. Им можно уничтожить противника.
– Дурдом какой-то, – покачал головой я. – Какие-то кретинские похитители мне достались… Даже если сильно захочется – Стокгольмский синдром не разовьется. У них там война по всему замку, а они боятся, что я зеркальцем уничтожу противника!
Справедливости ради, салфеток он принес много – целую гигантскую пачку на триста штук. Так что я нормально обтерся и почувствовал себя чуть-чуть лучше. Футболка была черная, чистая и – что характерно – ордынская. На груди, напротив сердца, имелся стилизованный белый отпечаток ладони, а на спине – надпись на латинице: «YA KROKODIL, KROKOZHU I BUDU KROKODIT'!» Бахар и Барбакан бы одобрили, точно.
Наконец запоры на двери залязгали, и я прищурился от яркого света, который ворвался внутрь.
– Давай, земеля, не дури. Ясновельможный пан тебя ждет! – проговорил киборг.
Он походил на Джона Сильвера из мультика «Планета сокровищ». Толстый, наполовину аугментированный – рука, нога, левая часть туловища и левый же глаз у него были кибернетические. Киборг передвигался чуть прихрамывая (последствия схватки с боевым магом), почесывал стальными окровавленными пальцами свой небритый двойной подбородок и всячески выражал ко мне доброе расположение. А вот ребята в бронескафандрах с очень характерными гербами на плечах, наоборот, хмурились и целились в меня из автоматов Татаринова.
– Проходим, – сказал один из них и дернул затвор оружия.
Нервный, что ли? Я снова глянул на его бронированный наплечник: герб этот назывался «Лис», но на лиса похож не был от слова совсем. Классический ягеллонский белый крест на красном фоне, только на вершине креста – стрелка. Сапеги! Это были люди Сапег – магнатов, графов, одного из могущественнейших родов нашего Великого Княжества.
И, судя по всему, ситуация не располагала к тому, чтобы кто-то из представителей этого гордого рода почтил своим присутствием вонючую тюремную камеру. Что ж – ради того, чтобы посмотреть в глаза организатору похищения, я готов был прогуляться. Хорошо, хоть футболка чистая… А вот измятый пиджак – с этим уже ничего не поделаешь. Аккуратнее надо людей воровать, вот что!
* * *
Не задерживаясь, меня провели по темному мрачному коридору с сырыми стенами и архаичными решетчатыми перегородками, потом – по освещенной магическими светильниками лестнице. Остановились один раз – у металлической раздвижной двери самой современной конструкции, где киборг предъявил в сканер свой живой человеческий глаз – наверное, для идентификации по сетчатке. Диковинное сочетание древних камней, колдовского света и высоких технологий производило странное и тревожное впечатление, но гораздо больше, чем интерьеры тюрьмы, меня интересовал вопрос геолокации. Где я находился?
Проходя по узкой галерее – скорее всего, внутри крепостной стены – я сумел заглянуть в узкие окна-бойницы и едва сдержал радостные эмоции. Теперь я знал свое месторасположение! Сапеги, Виленская губерния, замок, безбрежная гладь озера за окном, заснеженные холмы – с огромной долей вероятности это был Браслав – курортный, туристический городок в моем мире! Здесь же – домен Сапег, который наравне с Быховской ординацией и Ружанской юридикой составлял основу их земельных владений. В пользу такого вывода говорили и незамерзающие озера. Январь на дворе – но маги могут себе позволить и не такие выверты.
Я не очень-то углублялся в местную историю магнатских кланов, но, кажется, фишкой конкретно этих могущественных аристократов всегда считалось разнообразие. В семье Сапег процент одаренных был очень велик, и, может быть, никто из них и недотягивал до уровня архимага, да и специализации как таковой у них не имелось, но – за редчайшим исключением каждый из детей, родившихся внутри клана, проходил и через первую, и через вторую инициации, превращаясь по итогу в крепкого, сильного волшебника с естественными склонностями к манипуляциям магией самой разной природы. Пироманты, геоманты, аэро– или гидроманты, темные, светлые, целители и даже пара некромантов – за свою пятисотлетнюю историю Сапеги доказали, что их талантам нет числа. Возникало впечатление, что кто-кто, но эти аристократы уже очень сильно приблизились к пониманию самой природы инициации и факторов, ее обеспечивающих.
И тем более странным казалось мое похищение. За каким бесом им провинциальный учитель? Ну да, пять инициаций за две четверти – это много. Но они ведь и так… Или – наоборот? Им нужна монополия! Это было довольно похоже на правду.
– Сюда! – бронированные подошвы высокотехнологичных доспехов застучали по камням винтовой лестницы.