Kitab haqqında
Скандальный. Нахальный. Безбашенный. Он не просто вышел – он ворвался в мир, швырнув вызов всем и сразу. Его ненавидят. Его запрещают. Поговаривают, что его автор, известный в определённых кругах как Фай Гокс, отсиживается где-то на краю цивилизации. Именно там и родился его дебютный роман, который теперь боятся печатать и цензурировать – настолько он дерзок и едок.
Вы не готовы к этой книге. Она слишком смешная, слишком злая и слишком умная. Она заставит вас хохотать и одновременно задыхаться от возмущения. Вы захотите её сжечь… а потом, скорее всего, купите второй экземпляр. Готовы рискнуть? Тогда открывайте. Если осмелитесь.
Джо, двадцатипятилетний рекламщик из Нью-Йорка, получает предсмертное письмо от своей тети, в котором та уведомляет его, что собирается оставить все свое весьма крупное состояние своей воспитаннице Лидии, о которой тот ничего не знает. В письме содержится оговорка: наследство достанется Джо, если он докажет, что Лидия – ведьма.
Задача, с которой сегодня справилась бы даже парочка третьеклассниц, вооруженных одной лишь верой в силу слез и взаимных исповедей, на поверку окажется куда сложнее. Герою не помогут ни трюки с раздваиванием, ни его верная «Беретта», ни запоздалое осознание глубокой экзистенциальной подоплеки происходящего.
«Это» – роман, написанный в редком жанре онтологического триллера. Книга рекомендована к прочтению всем, кто стремится получить ответы на те самые, «вечные» вопросы: кем, когда, а главное – с какой целью была создана наша Вселенная?
В большом искусстве Фай Гокс далеко не новичок. Многие годы он оттачивал писательское мастерство, с изумительной точностью воспроизводя литературный почерк своих более именитых собратьев по перу в их же финансовых документах. Результатом стало вынужденное, но вполне осознанное отшельничество автора в зонах, климатически для этого малоподходящих. Уже будучи тяжело больным, оставаясь прикованным к постели тюремной лечебницы для душевнобольных, он все твердил: «А знаете, что самое паршивое? Написать чертов шедевр и видеть, как эта кучка имбецилов, так называемое „остальное человечество“ продолжает не иметь об этом ни малейшего понятия!»
Digər versiyalar
Janr və etiketlər
Rəylər, 18 rəylər18
Крутая книга! Слог автора зашел сразу, написано интересно и иронично, и главное ярко! Куча отсылок, чем-то мне напомнило выступления Джорджа Карлина.
Иногда сложная, но читается с интересом. Есть серьёзные мысли, но поданы живо. Попадаются необычные эпизоды, над которыми хочется подумать. Написано умно и без скуки
Что это за #@ №..%$#@??!
На этом, в общем-то, можно было бы и закончить отзыв.
Но если говорить серьёзно, “Это” - не просто книга, а литературный вызов. Она существует на грани постмодернистской гротескности и философского протеста: в мире, где истина утрачена, а авторство размыто, всё превращается в цитаты на цитаты. Это книга, написанная после того, как уже всё было написано - и потому не желающая играть по правилам.
Метафоры и аллегории здесь не просто работают, они деформируют восприятие. Знакомые сюжетные схемы: шабаш, суд, бунт, спасение, ломаются изнутри. В сцене обряда в доме тети Джулии Лидия вспыхивает фосфоресцирующим светом, левитирует, а участники обряда замерли в ужасе: это одновременно и ведьмин ритуал, и театральная постановка, и семейный кризис в магической упаковке. В другой сцене Джо наблюдает зрителей, “размноженных на адском 3D-принтере”, которые стареют и молодеют у него на глазах, и это уже не готика, а театр абсурда.
Пара слов о персонажах: Джо, главный герой, не герой в привычном смысле, а наблюдатель и невротик, одновременно и участник, и комментатор. Его внутреннее раздвоение (буквально два «Я», спорящих между собой) превращает его в зеркало читателя: ты можешь не верить в происходящее, можешь иронизировать, но будешь читать дальше.
Остальные ведут себя так, словно репетируют пьесу без сценария. Лидия - то ведьма, то партнёр; Рональд - то муж, то редактор, то самозваный режиссёр чужой жизни. Так же Выделяется фигура адвоката из сцены суда, его речи по сути юридически оформленные абсурдистские мантры. Он говорит о “суррогате истины”, “анусе в центре словоблудия”, цитирует неизвестные источники и закручивает монологи до состояния гипноза. Он не имеет имени, но создаёт эффект клоуна-судьи - выглядит забавно и интересно.
Это не роман для отдыха. Это литературная антиновелла, палимпсест, где слой за слоем проступают чужие смыслы и голоса. Читатель вынужден быть соавтором, комментатором, критиком и героем одновременно. Где-то текст намеренно перегружен, где-то кажется саморазрушением - но это разрушение с намерением, с точной архитектурой.
С первых страниц возникает ощущение, что ты попал в артхаусный фильм, снятый Ларсом фон Триером на остатки бюджета “Мулхолланд Драйв”)). Необычно, неуловимо, и все это затягивает!
Финал резонирует с темой распада личности, оставляя пространство для рефлексии. Ты не получаешь ответов, и в этом - ключ к восприятию.
Я бы назвал эту книгу: “артхаус в твердой обложке”.
…Это как когда смотришь странный фильм, а потом через неделю он вдруг возвращается в памяти - и ты понимаешь, что он оставил след.
Читал сию книгу месяц назад. Повеселило, что-то заставило задуматься, решил сейчас перечитать и в голову пришли мысли, что если это не роман, а тщательно завуалированная пародия на сам роман как жанр, на саму идею повествования, на читательское ожидание что ли. Но после 2-го чтения история кажется более глубокой потому что, перечитывая, я начал видеть в ней бесконечные отсылки.
Это не просто сатира, а сатира на сатиру. Автор не просто рушит четвертую стену, он разбирает её на кирпичи, подписывает каждый номером и потом выставляет на продажу под видом арт-объекта. Тут иронизируют над логикой, над автором, над читателем, над самой книгой и даже над иронией как таковой.
самопал, заряженный картечью, и замрет в ожидании удобного случая, чтобы под общие рукоплескания взойти на подмостки своего подземного театра. Для тридцать восьмого Бобби, который я подберу с пола, Мики окажется недосягаем, потому что его надежно защитит стойка бара; моя же голова в момент выстрела в Эрни будет представлять собой такую же удобную мишень, как пеньята на
