«Прекрасные и проклятые» kitabından sitatlar, səhifə 2
— Классической, — размышлял Энтони, — можно считать любую пользующуюся успехом книгу, которая будет вызывать интерес следующей эпохи или поколения. Тогда она уже незыблема, как стиль в архитектуре или мебели. Взамен просто модности она приобретает художественную ценность…
Я ничего не делаю, потому что не могу делать ничего такого, что стоило бы делать.
Классической можно считать любую пользующуюся успехом книгу, которая будет вызывать интерес следующей эпохи или поколения. Тогда она уже незыблема, как стиль в архитектуре или мебели. Взамен просто модности она приобретает художественную ценность…
Твой драгоценный Опыт дается тебе слишком дорого. Это е мед, который вливается прямо в твой раскрытый рот, это стена, на которую приходится карабкаться изо всех сил.
Почему весну изображают девушкой, почему эта иллюзия, танцуя и распевая визгливым голосом, проделывает свой трёхмесячный круг сквозь нелепое бесплодие земли?Весна - это сгорбленная старая кляча с торчащими рёбрами, это куча навоза на поле, которую солнце и дождь доводят до состояния зловещей чистоты.
Когда говорит мужчина, эта никого не удивляет. За его словами стоит, по меньшей мере, несколько тысячелетий традиции. А женщина — это, как бы выразиться, таинственный рупор будущего.
— Идиот! — вскричал он. — И это я слышу от тебя! Вот я сижу перед тобой, мой юный Энтони, и точно так же буду сидеть еще лет тридцать или больше, наблюдая, как мимо, влекомые вечным движением, пляша и распевая, любя и ненавидя друг друга, проносятся весельчаки вроде тебя, Дика да Глории Гилберт. А меня задевает лишь то, что меня уже ничто на свете не задевает. Я буду сидеть, и будет падать снег… Эх, записать бы все это Кэрэмелу!.. Придет еще одна зима, мне будет тридцать, а вы все втроем будете скакать вокруг меня в своем вечном движении и петь. А после того, как все вы уже скроетесь из глаз, я буду подсказывать сюжеты новым Дикам, выслушивать циничные монологи о радостях и горестях новых Энтони… да, и естественно, рассуждать с новыми Глориями о загаре всех грядущих лет.
С женой было легче. После пятнадцати лет непрерывной партизанской войны он все же одержал верх. Это была схватка тупого оптимизма с тупостью организованной, и победу ему не в последнюю очередь обеспечило переходящее в некое новое качество бесконечное количество «да», которыми он мог отравить любой разговор.
- Ну, ты спя-я-я-тил! ©
- Куда ни приду, везде найдется глупая девица, которая непременно поинтересуется, читал ли я "По эту сторону рая"? ©
