Kitabı oxu: «S-T-I-K-S. Водила книга 1»
Туман
Утро выдалось хмурым и промозглым. «Менять зимнюю резину на летнюю, или пока не стоит? Так-то в конце марта ещё могут быть заморозки. Нужно будет ещё раз глянуть, что там прогнозники вещают…» – с такими мыслями Михаил зашёл на КПП автотранспортного предприятия, где его ждала рабочая лошадка, Лада Ларгус фургон.
– Здорово Максимыч. Как жив здоров? Из нашей курьерской команды пришёл уже кто?
– Здорово Миша, особо не жалуюсь. С вашей конторы ты первый, – ответил знакомый чоповец, контролёр КПП.
– Ясно. Мне через пол часика примерно нужно будет убыть, успеешь смениться, падай на хвост.
– Лады, если сменщик не забуксует. Нет, так с другой вашей машиной поеду.
Электронный сканер считал пропуск, пискнул, мигнул зелёным, с лёгким щелчком разблокировал вертушку. Михаил прошёл на территорию, направляясь вдоль бетонного забора в сторону складского ангара к небольшой двухэтажной пристройке. На втором этаже горел свет. Фельдшер Лариса Семёновна была на месте. Предрейсовый медицинский осмотр занял несколько минут. Давление в норме, алкоголь в выдыхаемом воздухе не обнаружен, запись в журнал сделана, можно выезжать. «Провести беглый внешний технический осмотр по кругу авто, проверить уровень масла в моторе, завести машину, связаться с диспетчером», – Михаил на «автомате» прогонял в голове стандартный порядок действий, шагая вдоль склада. Пройдя половину погрузочно-парковочной площадки, мужчина носом уловил слабый химический запах, отдающей кислинкой. Поблизости от территории автотранспортного предприятия, где «Бандеролька» арендовала часть парковки под свои машины, располагалось небольшое пластполимерное производство, точнее небольшой литейный цех. Обычно он себя никак не проявлял, в плане сильных запахов. По всему было ясно, что на фильтрации выброса вредных веществ в атмосферу там не экономили. Могло выйти себе дороже. Иногда ветерок доносил оттуда слабый сладковатый запах новой клеёнки, но и только. «Откуда так воняет химией и в воздухе привкус кислоты? – промелькнул вопрос в голове. – Так, всё потом, не дым и ладно…» – Михаил подходил к ряду курьерских машин, и текущие задачи переключили внимание на происходящее здесь и сейчас.
В конце погрузочной площадки особняком стоял десяток серебристых братьев близнецов, компактных фургонов с логотипом «Бандеролька» на бортах. На нажатие кнопки брелка сигнализации отозвался третий справа автомобиль в ряду, дважды моргнув поворотниками. Проверил масло в моторе. Обошёл машину, бегло осматривая кузов, накачку и состояние колёс. Заглянул под днище, в поисках подозрительных пятен или лужиц на парковочном месте под авто. Сел за руль и запустил двигатель. Закрепив смартфон на кронштейне, активировал свой аватар в приложении, используемом компанией. Гаджет плямкнул входящим сообщением. Рядом со значком аватарки с подписью «Марина дисп.» выскочила фраза: «Доброе утро. Ты уже на коне?». В ответ мужчина набрал: «Привет. На коне. Готов выдвигаться к нашему складу». Через полминуты плямкнул снова входящий: «Выдвигайся. С вечера собрана доставка посылок и бандеролей по двум районам. Для тебя там по пяти адресам». Склад «Бандерольки» был в другой части промзоны, на границе со спальным районом. Где-то в нём жил охранник Максимыч и его сменщик. По взаимной договорённости и распоряжению руководства, отдежуривших ночь к городу подвозили утренние водители-курьеры «Бандерольки». Сотрудничество обуславливалось ещё и тем, что ЧОП «Редут» охранял территорию, где находился склад компании.
Ларгус встал перед воротами. Михаил коротко посигналил. С внутренней двери КПП вышел Максимыч, сразу направившись к машине. Откатная створка ворот поползла в сторону. Охранник сел в машину со словами: «Успел. Сменщик вовремя пришёл. С тобой поеду». Проезд ещё не открылся полностью, как снова распахнулась дверь проходной, и из неё появился парень в кожанке, джинсах и фирменной бейсболке «Бандеролька» на голове. Михаил приветственно махнул рукой коллеге, получил ответный жест, убедился, что пассажир плотно закрыл дверь и выехал с территории АТП. Повернув направо авто в спокойном режиме стало набирать ход. Слева походу движения тянулись кусты и низкорослые деревья. Они занимали большую часть пространства на полосе отчуждения между железной дорогой и территорией промзоны окаймлённой с этой стороны объездной двухполосной дорогой с асфальтом не первой свежести. Боковым зрением Михаил уловил клубящийся белёсый туман у земли, в канавах и под кустами, но особого значения этому не придал. Весна пора капризная. За зоной отчуждения железки виднелась насыпь и само железнодорожное полотно. За ним толком было ничего не разглядеть, но Михаил знал, что там начинались луга и поля, разбавленные перелесками. Справа тянулись серые бетонные заборы, с изредка попадающими в поле зрения воротами. За высоким ограждением просматривались ряды серых бетонных коробок складов. Примерно через полтора километра за т-образным перекрёстком показалась АЗС известной популярной сети. Подсветка, яркое оформление и большие стёкла магазина заправки выглядели неким оазисом посреди серой унылости промзоны.
До склада «Бандерольки» можно было добраться, как повернув направо, углубляясь в промзону, так и по окружной дороге вдоль железнодорожных путей. Михаил не любил ездить напрямик, хотя так и было ближе. Вид серых заборов с колючей лентой егозы или обычной колючкой по их верху с двух сторон и необходимость периодически петлять не добавляли позитива. Не сказать, что вид на объездной из окна особо радовал глаз, но всё же не было ощущения, что едешь по мрачным тоннелям. Проскочив ещё пару километров и три т-образных перекрёстка, мужчина увидел впереди габаритные и стоп сигнальные огни хвоста пробки. В этом месте заторов Михаил не припомнил. Простояли несколько минут, не сдвинувшись с места. Сзади пристроилось ещё несколько машин, пополнив собой колонну ожидающих проезда.
«Максимыч, глянь аккуратно, что там случилось», – попросил Михаил соседа. «Момент», – охранник вышел на обочину, понаблюдал некоторое время за происходящим впереди и вернулся в машину. «Ничего особенного. Панелевоз, выезжая из ворот с территории завода по производству бетонных изделий, плохо рассчитал радиус. В результате раскорячился, маневрируя, но двигается понемногу, ему там помогают», – пояснил Максимыч. Ожидая начала движения машин в спонтанной колонне, Михаил снова переключил внимание на свои ощущения. Запах кислой химии усилился. Клубящийся в углублениях почвы туман стал плотнее. «Странно это», – подумал он. Через несколько минут впереди погасли стоп сигналы минивэна и мысли снова вернулись к привычному ходу в утро обычного рабочего дня. Выстроившись за панелевозом, как вагончики за паровозом попутные машины начали движение. Разметка на данном участке была между полос сплошная, никто из «вагончиков» ценою штрафа на обгон не пошёл. В этом месте были установлены камеры, фиксирующие не только превышение скорости. Тем временем объездная дорога плавно забирала вправо, впереди и немного левее замаячили многоэтажки спального района. В паре километров дальше уже просматривался массив путепровода автодороги ведущей в город над железнодорожными путями.
До поворота на склад «Бандерольки» оставалось всего с половину километра, когда над землёй начал резко сгущаться и стелиться густой туман. «Это что за хрень?» – спросил Максимыч, повернувшись к Михаилу. «Ты смотри, как заволакивает всё и воняет чем-то химическим», – продолжил он. Михаил врубил аварийку, кпп переключил в нейтраль, пустил машину накатом, гася скорость, в готовности нажать по тормозам. Спустя пару минут они не обогнали бы даже уставшего пешехода. Дорожное полотно с разметкой, край асфальтного покрытия, обочина и всё, что за ней, стали не различимы. Пришлось остановиться, закрыть подачу внешнего воздуха в салон, отключить принудительную вентиляцию и заглушить мотор. Туман стал подниматься выше капота. Габаритные огни остановившейся машины перед ними пропали. Химический кислый запах резко усилился. Во рту запершило и пересохло, глаза заслезились. Спустя ещё несколько минут клубы плотного тумана обволокли автомобиль полностью. Стало не видно ни земли, ни неба. По прикидкам Михаила до поворота на склад их конторы они не доехали метров двести. В непроглядных белёсых клубах пробегали электроразрядные всполохи, а по ушам били раскаты грома. Мужчины смотрели на светопреставление через окна, даже не помышляя выйти наружу. Обоим было ясно, что происходит что-то не обычное, а по ощущениям и не слишком полезное для здоровья. Попутчики, перекрикивая шум с наружи, обменялись парой фраз, и стали ждать. Михаил, наблюдая за происходящим, увидел, что значок сети на его смартфоне, закреплённом в кронштейне и включённом в режиме навигатора, пропал. Время тикало, а ситуация не менялась. Отсутствие мобильной связи с момента начала всполохов в тумане только добавляло неопределённости. Наконец, Михаил заметил, что вспышки разрядов и грохот прекратились. Стало светлей, проявились контуры обочины и окружающего пространства.
– Туман вроде растаскивает. Что-то голова моя разболелась, – хрипло произнёс Максимыч.
– Есть такое. И башка то же бо-бо. Во рту засуха, – ответил попутчику Михаил, перебарывая своё состояние, стараясь рассмотреть, как можно больше деталей в отступающем и редеющем тумане.
Вот появились два красных пятна габаритных огней машины перед ними. Следом стали проступать очертания и самого минивэна. Туман стремительно таял, курясь обрывками над дорогой и землёй. Кислый запах стал ослабевать. Непроизвольно подняв взгляд вверх, Михаил увидел, что плотная облачная хмарь тоже начинает развеиваться. Сквозь открывшиеся просветы не по-весеннему высоко расположенное солнце световыми столбами пробилось к земле. Буквально на глазах пришли в движение воздушные массы, окончательно разрывая плотную облачность и быстро растаскивая её куски по небу. В унисон процессам наверху у земли прошли мощными волнами и завихрениями сильные порывы ветра. Ими в воздух подняло много песка, пыли и различного мусора. Видимость резко упала, машину стало раскачивать в рваном ритме. Попутчикам оставалось только порадоваться, что их не было снаружи. В то же время Михаил ощутил всем нутром перепад давления. В глазах всё поплыло, уши, словно ватой забили, в голове гудел набат. Постепенно слух и зрение стали восстанавливаться, а поднятая высоко в воздух взвесь, оседать на землю. Некоторое время спустя мужчина обратился к попутчику:
– Максимыч, живой?
– Вроде да. В ушах звон ещё стоит, слышу тебя плохо. Содержимое желудка наружу просится.
Словно в подтверждение последнего сказанного он резко приоткрыл дверь и, свесившись над дорогой, попрощался с ещё не переваренным завтраком. Михаил еле сдержался, чтобы не повторить действие Максимыча. Этим утром он успел лишь немного перекусить, рассчитывая докинуть калорий позже. Вероятно, это помогло пересилить приступ рвоты. Охранник в свою очередь откинулся на сиденье, стараясь продышаться и подавить новые позывы освободить желудок.
– Извини, скрутило, – прохрипел он в промежутках между глубокими вздохами, направленными на ускоренную вентиляцию лёгких.
– Забей. Сам, как с карусели бешенной только слез. Еле сдержался, чтоб не вывернуло.
В салоне фургона на некоторое время повисло молчание. Мужчины переводили дух, им было не до разговоров. Михаил, не делая резких движений, старался оценить обстановку вокруг. Получалось не очень. Стёкла и внешние зеркала заднего вида густо покрылись оседающей пылью, приличная её часть ещё болталась в воздухе, то зависая, то резко меняя направления в порывах ветра. Когда просветлело, собравшись с мыслями и переборов подкатывающую тошноту, Михаил немного приоткрыл дверь со своей стороны. «Выйду, огляжусь. Отходить от машины далеко не буду», – сообщил он попутчику, хрустя песком на зубах. Охранник до сих пор усердно вентилировал через лёгкие воздух, был бледен и, казалось, его не услышал.
Придерживаясь за кузов машины, Михаил выбрался на дорогу, прикрыв за собою дверь. Приходилось сильно щуриться, чтобы глаза не забило песком. После первого же вздоха ощутил сильное желание чихнуть и высморкаться. Непроизвольно прикрыл нос рукавом куртки. Сквозь чуть приоткрытые веки, посмотрел вперёд по ходу движения. Стоящий минивэн загораживал обзор, тогда мужчина собрался с силами и, перебарывая тошноту, и головокружение двинулся влево. Со встречки, щурясь и стараясь сохранять равновесие, он рассматривал дорогу. Грузовой фургон, за ним пара легковушек, седан и хэтчбек, а перед ними среднеразмерный автобус, жёлтая окраска которого угадывалась с трудом. Далее в колонне с разным интервалом друг от друга маячили ещё с десяток грузовичков и легковушек. Возглавлял видимую вереницу автомобилей, панелевоз. «Похоже, тот самый виновник недавней пробки», – подумал Михаил. Водительские двери нескольких машин были приоткрыты. Кто-то из вышедших пытался озираться по сторонам, а кто-то, скрючившись пополам, прощался с завтраком. Вид последних чуть не спровоцировал Михаила очистить собственный желудок, и он поспешно обернулся назад. В двадцати метрах от его Ларгуса стоял тентованный фургон, за ним, почти впритык, пристроился цельнометаллический грузовой микроавтобус. Далее на разном расстоянии друг от друга мужчина рассмотрел ещё три сильно запылённые, засыпанные песком и разным мусором легковушки. С водительской стороны этих автомобилей вышло два человека, и, судя по их позам, там происходил ритуал прощания с завтраком. Остальные находились в машинах, и выходить не спешили. Сквозь запылённые лобовые стёкла, не чётко, но было видно, как кто-то пил воду, кто-то пытался позвонить, а кто-то просто откинулся на спинку сиденья, пытаясь придти в себя. За последним автомобилем перспектива дороги просматривалась плохо, так как с этой стороны она плавно уходила влево и часть стоящих авто её попросту загораживала. Впрочем, из-за продолжающей оседать взвеси обзор был не более чем метров на триста. Далее детали терялись в вихрящемся мареве.
Михаил, перебарывая очередной приступ тошноты, направился к своему автомобилю. Взгляд скользнул за машину и упёрся в серый бетонный забор около трёх метров высотой и егозой по верху. За ним частично просматривались коробки складских и производственных корпусов из железобетонных плит. В дополнение к прежнему невзрачному виду добавился приличный слой пыли и ошмётки различного мусора, зацепившиеся за заусенцы закреплённых колец заградительной металлической ленты. Прямо напротив фургона болтался разлохмаченный полиэтиленовый пакет, чуть в стороне кусок коробки из гофрокартона и какая-то ветошь. «Мусорная гирлянда постапа…» – подумал Михаил, садясь в машину.
– Что там видно? – первое, что спросил Максимыч, когда мужчина устроился в кресле и закрыл дверь.
– Не особо чего. Пыли в воздухе ещё с избытком. Ранее скопившаяся колонна сильно растянулась. Народ в основном внутри. Видел несколько таких же любопытных, как и я, а кто-то выбрался на дорогу, чтобы с завтраком попрощаться. Со связью не только у нас проблема, в машинах сзади от нас через лобовые стёкла, не чётко, но рассмотрел несколько людей, пытающихся договориться с девайсами на предмет позвонить.
– Тут не с устройствами, с сетью договариваться бы надо, – попытался пошутить спутник, уточняя, – это всё?
– Запах кислятины стал слабее. Не слышал в колонне работающих моторов.
– Химией, и, правда, стало меньше пахнуть, а то было не продышаться никак. Про моторы, что думаешь?
– Тут более, менее понятно. Если в тумане глушить было не критично, то в пылевом вихре воздушный фильтр можно быстро забить.
Максимыч просто кивнул на это, и вопросительно глянул на Михаила, расстёгивая молнию своей форменной куртки.
– Что-то жарковато становится, так и упреть недолго, – прокомментировал он своё действие, и тут же спросил, – самому-то как?
– Тоже жарко. На улице теплом веет, как летом, и это в конце марта в наших широтах. С утра с этим было всё нормально, градуса три выше ноля, сейчас явно теплее. Пожалуй, то же куртку расстегну. Если так дальше пойдёт, то и снять придётся.
Далее разговор сам собой свернулся, каждый ушёл в свои мысли. Кроме того общее состояние людей к ведению беседы не располагало. Чувство жажды усиливалось, нужно было срочно найти чистую воду. Впрочем, где её взять Михаил знал и так. Склад их конторы с пунктом приёма-выдачи курьерских отправлений был совсем близко. В клиентском зале всегда стоял кулер с 19 литровой бутылью питьевой воды. «Возможно, там можно будет получить информацию о случившемся», – подумал он. В любом случае это была ближайшая цель его сегодняшней поездки. Мотор завёлся без проблем. Струи жидкости из форсунок стеклоомывателя упёрлись в лобовоё стекло. Грязевые потоки подхватили включившиеся дворники. Прежде, чем удалось добиться относительной чистоты в зоне работы щёток, пришлось ещё несколько раз активировать подачу моющего раствора. Михаил привычно кинул взгляд по зеркалам и с включённым левым сигналом поворота, прижался к осевой линии проезжей части на предмет оценки ситуации впереди. Песок, мелкие кусочки какой-то грязи и пыль осели на дорожное полотно. Местами было не ясно, а асфальт ли там вообще. Разметка на дорожном полотне лишь угадывалась в местах редких проплешин. Соседи по колонне активности в намерении куда-то двигаться не проявляли. Не увидев встречно движущихся машин, и желающих сзади объехать стоящий транспорт, Михаил выехал на встречку, высматривая нужный съезд. Поворот к въезду на территорию, где был склад «Бандерольки» оказался сразу за стоящим впереди автобусом. Ворота оказались открыты, но шлагбаум за ними был опущен. Подъехав к нему, мужчина остановился и коротко посигналил. Из будки контроллёра его заметил дежурный охранник. Машину и её государственный номерной знак тут хорошо знали, поэтому без проволочек дистанционно проезд был открыт. Не спеша фургончик въехал внутрь, притормозив напротив расположенного слева остеклённого помещения дежурного, совмещённого с переделанным контейнером, в котором была организована комната отдыха для свободной смены. Обычно вахту несли два сотрудника ЧОП «Редут». Из-за бытовки охраны доносился звук работающего электрогенератора. Остановившись, Михаил спросил Максимыча:
– Сейчас к своим выйдешь, или со мной в контору за новостями?
– Давай сначала к вашим. У коллег, что-то не так со светом. Генератор запустили, слышишь, молотит, с него значит и на освещение, холодильник, и привод шлагбаума питание идёт. Сидят на посту, видели поменьше нас. Если в конторе твоей связь и электричество есть, то там, возможно, узнаем, что произошло. К своим потом загляну на пару слов, всё равно мимо идти.
– Как скажешь, – Михаил тронулся с места и не спеша стал двигаться по территории базы между двух прямоугольных бетонных ангаров.
Вход и въезд на склад «Бандерольки» был с обратного торца правого сооружения. Обогнув здание, Ларгус встал в промежутке между грузовыми воротами высотой около 3,5 метров, и железной дверью для посетителей под небольшим козырьком. На стене, рядом со входом, размещалась табличка с логотипом компании и указанным графиком работы отдела приёма-выдачи отправлений. Мужчины покинули машину и направились к входу. Воздух по-прежнему был насыщен пылью, поэтому им приходилось прикрывать нос и рот снятыми в авто куртками. Дверь была не заперта, и они оба вошли внутрь. Клиентский зал, а проще говоря, помещение для приёма-выдачи отправлений представлял собой прямоугольную комнату 10 на 8 метров. Справа располагался стол, рассчитанный на два рабочих места оператора. Напротив них стояла пара стульев для посетителей. Мониторы, работающие в режиме экранной заставки, немного разгоняли темноту. Встроенные светильники в подвесном потолке не работали, а окон тут не было задумано даже в проекте. Под столом, рядом с системными блоками, располагалась пара бесперебойников, которые регулярно перемигивались светодиодной индикацией и оповещали спикерами всех заинтересованных, что время их работы скоротечно, и нужно озаботиться либо подключением к электросети, либо свернуть программы и закончить работу компьютеров. В настоящий момент никого из персонала компании в клиентском зале не было. Когда глаза немного привыкли видеть в полумраке хоть что-то, Михаил ещё раз огляделся. В дальнем правом углу комнаты располагалась дверь для прохода на склад. Недалеко от неё размещались на некотором расстоянии друг от друга пара напольных весов. У левой стены, примерно по её центру, стоял кулер для воды, с установленной на него 19 литровой пластиковой бутылью. Полиэтиленовый рукав с одноразовыми стаканами крепился к стене рядом. Там же на полу стояла корзина с пакетом внутри, для использованных стаканчиков. Всё было на своих местах, следов беспорядка не наблюдалось, но было непонятно, где сейчас коллеги. Прислушиваясь, мужчина повернулся в сторону левого дальнего угла, где был проход в служебное помещение. Там располагалась комната отдыха персонала, а так же было организовано ещё одно рабочее место со столом, компьютером и двумя офисными шкафами для документов и офисных необходимостей.
Шумов или голосов, указывающих на присутствие людей, с той стороны не доносилось. Михаил стал прикидывать, где сейчас могут быть сотрудники, продолжая прокручивать в голове видимую им обстановку. «Если они просто где-то сидят, то где? – задавал себе он вопрос. – Все рабочие места имели операторские кресла, в комнате отдыха присутствовал небольшой диванчик, столик, пара стульев и маленький буфет. Это наиболее подходящее место, помимо клиентского зала. Как вариант, коллеги на складе. Санитарные удобства организованы тоже там, в небольшой отдельной внутренней пристройке», – от размышлений отвлекла усиливающаяся жажда. Михаил со своим спутником направились к кулеру с водой. Тем временем со склада послышалась какая-то возня и разговоры. Внешние удалённые шумы шли фоном к звукам жадно проглатываемой воды. Лишь опорожнив по три стакана, мужчины остановились. Засуха отступила, но было ощущение, что это ненадолго. Разговор за дверью склада прекратился, раздались шаги и в проёме появился высокий молодой парень, окликнувший посетителей, не узнав их в темном помещении.
– Здравствуйте. Мы без света пока. Если вы получать или сдавать груз, то сейчас ничего не получится. Погуляйте немного. Постараемся как можно быстрее прояснить ситуацию.
– Андрюха, ты? – вместо ответа спросил Михаил.
Максимыч присоединился к разговору, сказав:
– Андрей привет, погода не очень для прогулок, да и клиентов тут нет.
– Привет, не признал сразу, темно тут у нас. Вы в курсе, что с электричеством и связью? Да и воды в кране нет.
– Да откуда ж в курсе, Андрей. Мы с Максимычем у вас думали информацией разжиться. Только приехали.
Тем временем в клиентский зал вошёл ещё один сотрудник, Валерий, ничем не примечательный мужчина средних лет, который знал всех присутствующих. Поздоровавшись друг с другом за руку, набрав по стаканчику воды с кулера, народ перебрался в помещение для персонала. Тут был не большой проём, заложенный стеклоблоками, через который попадало немного света с улицы. Расположились в зоне отдыха персонала, около столика, кто на диванчике, кто сел на стул. Рабочее место приходящего бухгалтера, проверяющего ведение первичной документации, а так же осуществляющего после этого разноску их по папкам, сейчас пустовало. Первым разговор начал Валерий. В «Бандерольке», в этом её отделении, он был кем-то вроде старшего кладовщика-администратора. За неимением иных руководителей ему частенько доводилось решать различные вопросы по деятельности склада и пункта приёма-выдачи отправлений. Ближе к вечеру и по выходным дням их смену перекрывал, выполняя подобную работу их коллега, Пётр. В общем, как лицо материально ответственное, и начальствующее над собой и своим младшим товарищем, Валерий озвучил свои мысли и переживания. Его волновал ряд условно бытовых вопросов связанных с обеспечением работоспособности филиала. В первую очередь он хотел запустить небольшой бензоэлектрогенератор, который хранился на складе на экстренный случай обесточивания. Предполагалось, что агрегат вытаскивается на улицу, запускается и от него запитывается рабочий компьютер, некоторая оргтехника и дежурное освещение клиентского зала и склада. Чем больше он говорил, тем сумбурнее казались его мысли, словно что-то сбивало его с толку, и он, перебарывая своё не лучшее физическое состояние, начинал снова. Слушавший своего начальника Андрей, смотрел в одну точку, изредка кивая невпопад.
Михаил, слушая очередной затянувшийся монолог объяснений кладовщика, решил всё же его прервать. Выбрав момент, когда он прекратит бубнить по кругу одно и то же, спросил: – «Валера. Ты вообще в курсе, что за воротами склада произошло? – тот отрицательно помотал головой, а Михаил, продолжил. – Бензоэлектрогенератор запустить, конечно, дело полезное, но возможно не своевременное или вовсе не нужное. Особенно, если придётся всё закрывать и срочно эвакуироваться». Валерий с непониманием смотрел на мужчину, периодически переводя взгляд на охранника. Такое же непонимание читалось и в глазах Андрюхи. Впрочем, тому было явно нехорошо, поэтому там вообще было не ясно, о чём он думает. В воздухе висело несколько не высказанных вопросов, типа, что делать, если к ним клиент приедет, а они не один документ не смогут распечатать. В результате Михаил изложил то, с чем столкнулись они с Максимычем по дороге сюда. Некоторое время все молчали, периодически прикладываясь к стаканчикам с водой. Потом завязалось вялое обсуждение главного вопроса «Что делать?». Жажда не проходила, пришлось ещё несколько раз ходить к кулеру за добавкой.
В очередной раз народ расселся за столом, выражения лиц явственно показывало, что каждому из присутствующих приходится справляться с серьёзным недомоганием. Валера, испытывая слабость, неспешно и периодически сбиваясь, обрисовал, как у них тут всё было до появления Михаила и Максимыча.
С его слов выходило так, что он заехал на своём Солярисе за Андрюхой в городе, и они прибыли в отдел приёма-выдачи отправлений «Бандеролька», примерно в то же время, как и Михаил на территорию АТП за служебной машиной. Посредством смартфона через приложение, используемое их компанией, они обозначили своё наличие на рабочем месте. Ну, а далее Андрей пошёл на склад заниматься компоновкой доставок курьеров, а Валера остался в клиентском зале, занимаясь тем же самым, но на компьютере. В общем, обычная рабочая рутина начавшейся смены. Потом стало происходить, то, чего никто не ожидал. Сначала почувствовали лёгкий химический кисловатый запах, спустя некоторое время он резко усилился. Из-под двери, ворот и прочих щелей в помещениях стал собираться то ли туман, то ли пар, при этом быстро сгущаясь. Во всех помещениях отключилось электричество, погас свет, устройства бесперебойного питания компьютеров, перемигиваясь индикацией и попискивая спикерами, перешли в автономный режим. В клиентский зал на ощупь вернулся со склада Андрюха. Его смартфон был им оставлен для подзарядки на столе рядом с Валерой, и помочь ему подсветкой не мог. Снаружи доносились раскаты грома и звуки от потревоженной охранной автомобильной сигнализации. На фоне происходящего непотребства резко обоим поплохело. Выпив воды из кулера, захотели умыться. Когда в потёмках и клубах тумана, двигаясь по стеночки в санузел, подсвечивали путь смартфонами, обратили внимание, что мобильная связь отсутствует. Вывернуло обоих завтраком. Благо, что в тот момент они оказались на складе в шаговой доступности от санитарного блока. Там же выяснилось, что в кране нет воды. Желание пить снова заявило о себе, поэтому вернулись в клиентский зал, поближе к кулеру. Сгустившийся туман внутри помещения начал рассасываться, раскатистый грохот из-за стены с улицы стих. Болезненные ощущения, сковавшие голову, только начали притупляться, как оба почувствовали сильный перепад давления и плюхнулись на пол где стояли. Андрей на время вообще отключился. В голове звон, звуков почти не слышно. Более-менее пришли в себя, закинулись таблетками от головной боли, отпивались водой с кулера. В помещениях темно, расходовать заряд смартфонов на подсветку не хотели, поэтому двинулись на склад искать автономный светодиодный светильник. Пока там возились, вспоминая, где нужный фонарь лежит, в клиентском зале услышали людей.
– Не густо информации, – прокомментировал услышанное и текущую ситуацию Максимыч, перебарывая очередной перезвон в своей голове. – Думал вы, что-то проясните, я потому на КПП и не вышел.
– Таблетки от головной боли остались у вас? – обратился к коллегам Михаил, потирая руками виски.
Валерий, молча, протянул початый блистер с небольшими капсулами. Закинув одну в рот и запив остатками воды из стаканчика, Михаил со скрипом прокручивал в голове события сегодняшнего нескучного утра. Народ молчал и откровенно тупил, уйдя в себя. Максимыч так же закинулся пилюлей и сосредоточился на ожидании действия препарата.
Так прошло ещё какое-то время. Переборов очередной накат неприятных ощущений в голове, Михаил поднялся и вышел из комнаты отдыха персонала. Пройдя в потёмках клиентский зал, вышел на улицу. Метель из пыли, песка и мусора улеглась. Все открытые поверхности были припорошены тем, что недавно ещё летало. Остатки туч больше не разрывались в клочья на небе порывами ветра. Солнце, забравшееся весьма высоко, ощутимо грело. В тонкой, но плотной вельветовой рубашке, одетой на лёгкую х/б футболку и в джинсах было комфортно, а вот ногам в демисезонных кожаных туфлях становилось жарковато. Михаил, удерживая верхнюю куртку в левой руке, правой снял фирменную кепку и вытер внутренней частью предплечья выступившую испарину со лба. Серая бейсболка со средним козырьком и белым принтом логотипа «Бандеролька» на тулье вернулась на больную голову, глаза продолжили разглядывать окружающее пространство. Шестерёнки в голове с трудом старались зацепить из полученной информации для анализа сложившейся ситуации всё, что покажется непривычным и поможет в понимании того, что произошло и как действовать впредь. Весь его жизненный опыт, не хватавшего с неба звёзд 32 летнего мужчины, подсказывал, что запас времени тает. Сосредоточился, бросил взгляд направо. От входной двери до конца серой стены ангара было метров 10. Далее небольшой проезд, которым пользовались редко, запорошенный песком и пылю. За ним трёхметровый забор из железобетонных плит. Поверх него закреплена обычная колючка, на которую местами зацепился различный мусор. Пакеты, какие-то ветки, картонки. В перспективе за забором просматривался ангар из бетонных блоков, похожий на те, что были на их территории. Чуть левее маячили трубы и корпуса небольшого стеклоплавильного предприятия. С той стороны в небо поднимался густой чёрный дым, как если бы горела покрышка машины или что-то подобное. Это было далеко отсюда. С того же направления доносились какие-то глухие металлические звуки. Далее взгляд дошёл до правого угла площадки перед их складом. По кратчайшей линии от входной двери было метров двадцать. Там пристроилась покрытая слоем мусора и песка машина Валеры. Он её всегда там ставил, чтобы не мешала парковке клиентов и курьеров. От этого места под прямым углом ограждение территории уходило влево. Взгляд переместился дальше, упёрся в забор напротив въезда на склад «Бандерольки». Снова разный мусор, зацепившийся за колючку, пущенную поверху. За ним виднелась часть козлового крана соседей и их полукруглого ангара обитого оцинкованными листами железа. Там располагалась небольшая металлобаза, торгующая металлопрофилем. Забор тянулся далее влево, упираясь в подобный и формируя дальний левый периметр ограждения всей территории базы. Перед ним было много свободного места, сейчас заваленного песком и мусором. Обычно пространство вдоль него использовали для стоянки фургончиков их компании, чтобы не создавать проблем для парковки транспорта клиентов. Перевёл взгляд на грузовые ворота их склада, свой запылённый фургончик, поставленный вдоль стены, потом на угол здания.
