Kitabı oxu: «Семь подвигов Геракла Сергеевича», səhifə 2
–Постой, паровоз, не стучите, колеса, Горбачев, нажми на тормоза! Уважаемый зритель! Я часто вспоминаю советские времена с комсомолочками в фартучках и газированной водой в автоматах! И вот, сегодня мы будем лицезреть вскрытие исторического документа, созданного, не побоюсь этого слова, в СССР! Мы узнаем, что хотели нам сказать прошлые поколения, в новом выпуске программы…
Не дослушав его, Геракл устремился в первый ряд, где для него уже было приготовлено место. По пути он поймал на себе презрительный взгляд Светы, торжествующий взгляд Димы Бесогонова и недовольно-удивленные взгляды остальной группы.
–Дорогой камрад Родион Артурович, не могли бы вы присесть рядом с товарищем Дмитрием Аркадьевичем? Просто, боюсь, что для встречи с ректором ваш гардероб чрезмерно пролетарский, – сказал Геракл.
–Ничего-ничего, Геракл Сергеич! Я и тут посидеть могу. Не каждый день людям моего статуса удается побыть, так сказать, в теплом гнездышке, – ответил Родион Артурович.
–Фу, это же бомж! Ничего, впрочем, удивительного, кто еще захочет знаться с этим жирным недоразумением? – громко сказала Света.
Ни Геракл, ни Родион Артурович не обратили на нее ни малейшего внимания.
В зале среди почетных гостей присутствовал и член попечительского совета университета – депутат Борис Николаевич Сельнов, школьный соперник Геракла. Тот моментально заметил своего одноклассника и неторопливо повернулся к нему:
–Так-так… Гера Водохлебов? Неужели ты?
–И вам не хворать, товарищ Борис, – пожимая руку, сквозь зубы сказал Геракл.
–Так это ты, выходит, документ нашел? Всегда ведь дотошным, как овчарка был! С моим племяшей, Вольдемаром, пересекался?
–Да уж знакомы, Борька. Сам-то как?
–Да у меня тоже маленькое достижение – наконец-то виллу на Багамах приобрел. Надоело в Сочи жир плавить.
–Мое почтение, – произнес готовый атаковать «империалиста» Геракл.
–Ладно, иди, братан, сегодня твой черед блистать!
С облегчением наш герой отошел от древнего врага.
В первом ряду Геракла встретил отец:
–Я в кои-то веки я по-настоящему горжусь тобой, просто представить не мог, что ты в первый же день найдешь подобный артефакт, сын.
–Никто не знает моей истинной силы, отец, включая и меня самого! – ответил Геракл.
Их диалог прервала громкая музыка. Под нее на сцену вышел семидесятилетний мужчина в замшевом костюме – это был ректор университета, Владимир Петрович. Кашлянув, он начал торжественную речь:
–Уважаемые студенты! Уважаемые преподаватели! Уважаемые работники средств массовой информации! Сегодня, в вашем присутствии, я вскрою конверт, в котором, судя по всему, содержится послание будущим поколениям от поколения строителей коммунизма. Однако прежде, чем я произведу вскрытие, прошу приветствовать на сцене человека, нашедшего этот артефакт, московского, не побоюсь этого слова, Индиану Джонса! Итак, прошу любить и жаловать, студент первого курса юридического факультета Геракл Сергеевич Водохлебов!
Вновь грянула торжественная музыка, и Геракл с легкостью лани вбежал на сцену. К его сожалению, громких аплодисментов в зале слышно не было(«Наверное, из-за имени», – подумал Геракл). Впрочем, это не могло испортить ему настроение. Он пожал руку ректора и торжествующе встал рядом, сияя, как бриллиант.
–Блестяще, молодой человек! Не каждому студенту удается совершить подобное. Я немедленно распоряжусь о том, чтобы ваша фотография висела на доске почета юридического факультета. А теперь, прошу вас, обратитесь к аудитории с речью! Не стесняйтесь! – сказал ректор.
Вне себя от эйфории, Геракл начал:
–Уважаемые товарищи…
После десяти минут этой речи, из которых девять было преисполнено славословиями в адрес СССР, Геракла прервал ректор, чувствовавший, что терпение слушателей подходит к пределу:
–Прекрасные слова, молодой человек, но не возражаете ли вы, если мы все-таки начнем вскрытие?
–Так за этим и собрались, товарищ ректор! – ответил Геракл и отошел в сторонку.
Ректор взял из рук ассистента конверт и ножницы. Вслед за этим он обратился к зрителям:
–Ну что ж, приступим.
Владимир Петрович вскрыл конверт и громко начал читать послание:
«30 июля 1984 года.
Пахомыч вообще в последнее время как не в себя синячит! Пришлось провести с ним воспитательные работы. После того, как я исполнил долг строителя коммунизма, Пахомыч слезно меня попросил забрать у него половину заработной платы и не отдавать ему до 2000 года, по его словам, «чтобы худа не было». Хрен его знает, почему до 2000 года, ну да ладно, мое дело – исполнить. Я еще и под бюст Сталина в подвале собираюсь спрятать, уж там и Шерлок Холмс не найдет, не то, что Пахомыч. Может теперь меньше бухать будет, алкоголик чертов!
Сторож Ефимов В.В.»
В конверте в самом деле лежало пятьдесят советских рублей. После того, как ректор закончил читать, в зале повисла гробовая тишина, прерванная нетрезвым голосом сторожа с задних рядов:
–Вот, братишка, куда тогда мои денежки подевалися-то!
Зал еще сильнее впал в недоумение. Чтобы разрядить обстановку, Геракл громко произнес:
–Ну вот так как-то!
Подвиг второй. Посвящение
25 октября 2018 года.
С началом сентября жизнь Геракла Сергеевича коренным образом изменилась, ведь теперь он вновь носил гордое звание студента. Ему больше не удавалось наслаждаться шедеврами немецкого кинематографа до шести утра, ведь уже в семь он просыпался и собирался на учебу.
Геракл по-прежнему был не совсем в ладах с преподавателями, некоторые из которых были не сильно старше него самого. Философ Марина Петровна часто выводила российского полубога из себя, поскольку почему-то любила затрагивать тему СССР. Как правило, после дискуссий с ней Гераклу приходилось покинуть аудиторию, к облегчению большей части группы.
Отношения с одногруппниками, кроме Дмитрия, у Геракла в целом были стабильными – он просто старался с ними не разговаривать после инцидента с подвалом. Несмотря на эту «Холодную войну», Геракл все же отправил всем одногруппникам запросы дружбы в социальной сети, которые, за исключением наркомана Якова Пчелина, которому было «вообще пофиг», никто не принял. Сначала Геракл счел это «кровным оскорблением» и «поступком, подрывающим дух коллективизма», но уже на следующий день абсолютно про это забыл из-за учебы.
Дмитрий Аркадьевич Бесогонов, в отличие от подавляющего большинства современных молодых людей, в социальных сетях не был зарегистрирован вовсе, потому что считал их «бесовским творением» и «ловушкой ЦРУ», зато в реальной жизни он практически сразу стал для Геракла лучшим другом. Впрочем, судя по всему, дело было просто-напросто в том, что никто больше не стал бы долго общаться с кем-то из них двоих.
Геракл и Дмитрий даже в кино входили вдвоем – не с девушками или с большой компанией, а именно вдвоем, что порождало на территории университета различные слухи, малейшие упоминания о которых превращали Геракла или Дмитрия в Жириновского на дебатах. На самом деле, конечно, в данной ситуации о гомосексуализме и речи не шло – обычная мужская дружба.
Кого из группы Геракл на дух не переносил, так это Светлану Клубникину, успевшую за это время стать старостой группы. Ее выходка в первый день учебы была, по словам Геракла, «категорически неприемлемой». Света, в свою очередь, тоже терпеть не могла «уродливого борова». В итоге они практически не разговаривали, что явно устраивало обоих.
День за днем, конец октября становился все ближе, а вместе с ним и едва ли не самое важное событие в жизни первокурсника – посвящение в студенты. У многих оно бывает только раз в жизни… впрочем, для Геракла Сергеевича это посвящение было уже восьмым.
Любое посвящение делится на две части – как правило, скучноватую и пафосную официальную, а также веселую и безбашенную неофициальную, причем активно готовиться надо было к обоим сразу. На неофициальной части довольно многие впервые пробовали крепкий алкоголь или тяжелые наркотики, а также массово происходили первые контакты с представителями противоположного пола – именно на последний пункт особенно надеялся Геракл, хотя в его группе, на удивление, девушек практически не было.
«Может приведут наши юные строительницы коммунизма на праздник своих подруг?»– мечтал Геракл.
Впрочем, сначала надо было приготовиться к официальной части, а именно – отрепетировать сценку, с которой группа Геракла должна была выступить перед всем потоком.
Режиссером сценки был специально подготовленный человек – девяностолетний Иосиф Викторович. По его собственным словам, он был лучшим другом Гайдая и Рязанова – все равно из-за их смерти никто не мог этого опровергнуть. Впрочем, Иосиф Викторович никогда не снимал кино, вместо этого он уже пятьдесят лет был творческим работником в университете Геракла. Ректор давно хотел отправить его на пенсию, но в ответ на это Иосиф Викторович всегда повторял:
–Артиста только гроб изгнать со сцены может!
Вот и в этот раз Иосиф Викторович ставил сцену, которую играли первокурсники-юристы уже много десятилетий подряд – «Суд над юношей». По ее простецкому сюжету, не менявшемуся никогда, судья и присяжные заседатели приговаривают юношу к пяти годам обучения юриспруденции. То, что сейчас студенты-бакалавры учатся уже четыре года, нисколько не смущало Иосифа Викторовича, который на предложения декана Маргариты Ивановны изменить эту строку всегда отвечал:
–А Толстого вы бы тоже заставили концовку в «Анне Карениной» менять? Не стану я портить свой авторский замысел ради блажи правительства!
В этот раз роль судьи досталась Свете, а роль юноши – Диме Бесогонову. Геракл мечтал блеснуть на сцене своим актерским мастерством, но в ответ на просьбу дать роль юноши ему Иосиф Викторович ответил:
–Голубчик! Прошу вашего прощения, но вы же уже не похожи на звонкого юношу, тем более с такой густой бородой. Ей-богу, такой бороде и Лев Николаевич Толстой позавидовал бы. Вот что! Сыграйте-ка роль учителя, который уводит юношу по дороге знаний в конце!
–Уважаемый камрад Иосиф Викторович, это же роль без слов – настоящее оскорбление моему актерскому таланту, – возмутился Геракл.
–У Чаплина, мой голубчик, вообще почти все роли без слов были – и ничего. Как говорится, нет маленьких ролей – есть маленькие артисты. Уверен, вы блеснете даже в своем коротком эпизоде, душка!
Гераклу ничего не оставалось, кроме как покориться воле режиссера.
***
После последней пары – логики – оставалось еще больше двух часов до официальной части посвящения в студенты. Геракл и Дмитрий упорно пытались встать со своих мест, что было достаточно затруднительно, поскольку после трех пар они совсем не чувствовали ног. Вот, наконец, Дима Бесогонов сумел вроде бы приподняться и сразу потянулся вверх:
–Ух, знаете ли, мсье Геракл, как у меня спина болит…
После этих слов его ремень лопнул, и объемные брюки Дмитрия опустились на пол с легкостью пуховой перины. Вся группа имела счастье лицезреть золотистые трусы Бесогонова, на которых сзади красным было написано:
«За Русь-матушку».
Из-за своей крайней усталости Дмитрий даже не смутился, а произнес безразличным тоном:
–…И штаны, видите ли, сваливаются…
После этих слов группа попадала на пол со смеха. Не засмеялся только Геракл, который строго произнес:
–Вот видите, товарищи, какие хреновые ремни сейчас делают!
Только теперь Дмитрий осознал всю тяжесть своего положения. Громко заорав, он рванул в сторону ближайшего мужского туалета и заперся там.
–Эй-эй-эй! Мне с этим слонопотамом еще на посвящении выступать! Как же он будет играть на сцене, если остался без ремня? – спросила Света.
–Без паники, камрады. У меня решительно вовремя сегодня с собой есть запасной ремень. Пойду, поговорю с товарищем Дмитрием и отдам его ему, – сказал Геракл и пошел к туалету.
–Хоть какая-то от тебя польза, – презрительно бросила вслед Светлана, но Геракл это проигнорировал.
–Яшка, как думаешь, нахрена Геркулесу был нужен второй ремень? – спросил Сява, когда Геракл вышел.
–Предполагаю, он ожидал подобного конфуза с самим собой, – быстро проговорил Яков, опять пребывавший в астрале.
–Что, Светка, вечером к тебе? – спросил Вольдемар, когда все закончили смеяться.
–Конечно, Вольдемарушка. Ты купил вино и презервативы?
–Разумеется, ягодка!
–Вот молодец какой.
–А нам к тебе можно?! – хором спросили Яков и Сява.
–Мальчики, не сейчас, сегодня очередь Вольдемарчика, – ответила Света.
–Да, без обид, пацаны, – сказал Вольдемар.
–Вот шалава, – прошептала выходившая из аудитории отличница Маша Аввакумова. К счастью, Света этого не услышала.
–Вообще без базара, – ответил Свете Сява.
–Нормуль, – пробормотал Яков.
Как понятно из вышесказанного, Светлана пользовалась положением старосты для удовлетворения своих естественных потребностей со всеми парнями группы. Разумеется, со всеми, кроме Геракла и Дмитрия, которые не были в курсе этой ситуации.
Пока группа выходила из аудитории, Геракл пытался разговорить запершегося в туалете Дмитрия:
–Товарищ Дмитрий! Открывайте дверь!
–Не обращайтесь ко мне большевистским словом «товарищ», сударь. И я никуда отсюда не выйду до самого вечера. Это моя неприступная цитадель…
–Не занимайтесь ерундой, товарищ, лучше берите ремень и надевайте штаны!
–У вас в наличии ремень? Как предусмотрительно! Хорошо, попробуем…
Дмитрий забрал ремень Геракла и попробовал его застегнуть. С трудом, но это удалось.
–Спасибо огромное, сударь. А сейчас поспешим, мне надо маленько подкрепиться перед моим триумфом.
Любимым местом обеда Геракла и Дмитрия была находившаяся напротив университета бургерная «У Армена». Хозяин, эксцентричный армянин Армен Ашотович, громогласно приветствовал своих лучших клиентов, когда те вошли:
–Заходите, дорогие!
–Категорически приветствую, – ответил Геракл.
–И вам не хворать, басурманин, – сказал Дмитрий.
Бесогонов оставлял в кафе столько средств, что Армен не обижался даже на «басурманина». Широко улыбнувшись, он спросил:
–Вам чего?
–Мне два двойных чизбургера, Армен Ашотович, – сказал Геракл.
–Прелестно! Вам чего, золотой мой Дмитрий?
–Мне, будьте так добры, два двойных чизбургера, один тройной чизбургер, картофель фри с соусом и большую содовую, сударь.
–Будет исполнено в лучшем виде!
«Надеюсь, на нем не лопнет второй ремень. Еще одного у меня нет», – подумал Геракл.
Через полчаса сытые друзья вышли на улицу и отправились назад, к университету. Стоило им только перейти дорогу, как разыгралась трагедия, достойная Шекспира.
–…И все же вам стоит начать следить за собой, товарищ. Такими темпами вы скоро ни в одни брюки не влезете, – сказал осматривавший округлившегося Дмитрия Геракл.
–Вот еще чего! Экие же глупости вам в головушку лезут, мсье Геракл. Да известно ли вам, что в царской Руси полнота была признаком благополучия и богатства? Я не намерен выглядеть, как голодающий холоп…
После этих слов ремень на Дмитрии лопнул еще сильнее предыдущего. Громко закричав, современный барин убежал в неизвестном направлении, попутно сбив с ног трех девушек и неторопливо гулявшего Родиона Артуровича. Заметив старого товарища, Геракл не придумал ничего лучше, как подойти к нему.
–Родион Артурович, мое почтение. Куда…
–И вам не хворать, Герашек. Похоже, надо завязывать со спиртосодержащими жидкостями, потому что причудилось мне, как ваш товарищ без штанов меня с ног сшиб. Белая горячка никогда, знаете ли, не в радость.
–Это в самом деле был он! – сказал Геракл и быстро пересказал бездомному сегодняшние происшествия.
–Экая же оказия, – сказал, посмеиваясь, Родион Артурович.
–Видели ли вы хотя бы, куда он побежал?
–Признаться честно, нет, – сказал покрасневший бомж.
–Что же за наказание такое, товарищ… Ведь Дмитрий Аркадьевич должен был на посвящении главную роль играть, а теперь как сквозь землю провалился, еще и без штанов. Вот и что делать теперь нашему славному коллективу?..
–Не волнуйтесь, Геракл Сергеич, найдем мы борова вашего!
–Мы?
–У нас, бомжей, такая сеть по городу, Гераклушка, что ЦРУ отдыхает. Мигом отыщем вашего товарища непутевого, а вы пока ступайте в университет, не подводите группу!
–Спасибо, камрад, – сказал Геракл и убежал в сторону университета.
До посвящения оставалось чуть больше часа, когда Геракл, державший в руках штаны Дмитрия, вломился в актовый зал. Репетиция под руководством Иосифа Викторовича тем временем шла полным ходом, но тому самому приходилось читать реплики Дмитрия. Заметив Геракла, все присутствовавшие на мгновение утратили дар речи. Наконец, молчание прервал невозмутимый голос наркомана Якова, который спросил:
–А че, Димас в свои штаны впитался?
Никто не посмеялся над этим бредовым вопросом.
–Гера, а где Дима? Этому жиртресту же сегодня здесь играть, или он забыл? – спросила Света.
–Камрады, Дмитрий вновь оказался в одних портках и ретировался в неизвестном направлении.
–Да я этого кабана на колбасу пущу! – во весь голос завопила Света.
Раздались немногочисленные смешки, но затем наступила гробовая тишина. Полностью ошеломленный Иосиф Викторович присел на сцену и заговорил:
–Полвека я здесь тружусь на благо искусству, но такого безобразия никогда не видывал! И что же нам прикажете делать, Геракл? Артист пропал, а нам уже через час открывать программу своим номером. Позор на мои седины! Не мне же в самом деле играть юношу? Вот что! Займите место друга, молодой человек, а роль ведущего к знаниям учителя, так и быть, моя.
–Не стану я играть на одной сцене рядом с этим озабоченным куском сала! – возмутилась Света.
–Не больно-то и хочется, падшая женщина, – невозмутимо ответил Геракл.
–Как ты меня назвал?! – манерно возмутилась спавшая с десятью парнями за месяц Светлана.
–Ты это, поаккуратней с девочкой, Геродот, – сказал начавший разминать руки Вольдемар.
–Девочка, камрад – это неполовозрелая особь в возрасте до тринадцати лет, а на этой сцене стоит просто темноволосая, извините за слово, шваль!
После этих слов Вольдемар ударил Геракла в пах и началась неразбериха, которую вскоре прервал зычный голос режиссера:
–Тихо, щеглы! Вы же не хотите опозориться на сцене перед всем потоком? Так начинайте репетировать, мать вашу!
Никто не ожидал услышать от интеллигентного Иосифа Викторовича слова «мать вашу». Это отрезвляюще подействовало на группу, и сгоравшие от взаимной ненависти Геракл и Светлана все же начали репетировать свои роли.
Худо-бедно, но к началу праздничного вечера два раза группа отрепетировать успела. Перед торжественным началом Геракл вышел из зала, чтобы посетить туалет. Вдруг его толстую шею сзади ухватила мощная рука и приперла к стене. Повернув голову, Геракл заметил, что его держит Вольдемар, который начал медленно говорить:
–Послушай ты, жирное ничтожество! Зачем ты просто так девушек оскорбляешь?
–Она… заслужила, – прошептал Геракл.
–А теперь слушай сюда! Если ты еще раз своим поганым ртом что-то про Светку вякнешь, то я позвоню своему дяде и он такое сделает…
Услышав про дядю Вольдемара, своего школьного недруга Борьку, Геракл чуть не полез на стену. Опомнившись, он быстро заговорил:
–Хорошо, хорошо, товарищ! Отныне я буду держать свои замечания при себе.
–Вот и славно, Герасим, вот и славно! А теперь бегом ссать, а то опоздаешь еще. И помни – я за тобой слежу, – ответил Вольдемар и вернулся в актовый зал.
***
Красивые и ухоженные первокурсники чинно сидели в актовом зале. Парни в большинстве своем были одеты в классические костюмы, а девушки – в красивые платья. На этом фоне резко выделялся наш Геракл Сергеевич, одетый в клетчатые штаны до пупа и еле застегивавшеюся белую рубашку. Не удосужился он и побриться, или хотя бы постричь бороду. Как всегда утверждал Геракл, «любящее сердце и таким меня почувствует».
Вот, наконец, на сцену под “Имперский марш”(который случайно включил исполнявший роль ди-джея Яшка) вышла декан юридического факультета Маргарита Ивановна. Глубоко вздохнув, она начала торжественную речь:
–Уважаемые первокурсники! Сегодня у вас состоится одно из самых важных событий – торжественное посвящение в студенты. Вам предстоит показать все свои таланты и наконец примкнуть к нашему славному братству… Что такое?!
Зал валился со смеху, потому что продолжал играть “Имперский марш”. Не смотревшая «Звездных войн» Маргарита Ивановна громко возмутилась:
–И что же вас не устраивает, юное поколение? Как по мне, торжественная музыка, по-моему, из какого-то советского фильма про войну. Ладно, раз не нравится, то поставьте что-нибудь другое, молодой человек.
Вскоре декан продолжила речь:
–Вы не просто первокурсники, вы – будущие юристы, особая, не побоюсь этого слова, порода людей. Вам предстоит стать самыми умными, самыми дисциплинированными, самыми спортивными… Это что еще за безобразие, нацист малолетний?
В этот раз Яков случайно(а может, и нет) поставил гимн Третьего рейха. Вне себя от ярости, Маргарита Ивановна громко закричала:
–Я непременно потом поговорю с вами по этому поводу, молодой человек, а пока что не ставьте лучше вообще никакой музыки!
Приведя мысли в порядок, декан быстро закончила речь:
–В общем, удачи вам! Ни пуха, ни пера!
–К черту! – грянул голос студентов.
На сцену вместо декана вышел ведущий мероприятия – Иосиф Викторович. Он находился(по крайней мере, на первый взгляд) в самом наилучшем расположении духа. Вздохнув, старик начал:
–Молодость, о прекрасная пора! Как счастлив я видеть столько цветущих, счастливых лиц. Но не стоит тратить свою молодость понапрасну! Об этом и расскажет нам в своей сцене о звонком юноше группа юристов общего гражданского профиля!
На сцену вышли Геракл, Света, Вольдемар, Сява и десять остальных одногруппников(все, кроме пропавшего Дмитрия и ди-джея Якова). Широко улыбнувшись аудитории, Света начала свою речь, моментально сменив взгляд на презрительный:
–Итак, всю жизнь вы были трусом, лентяем, подлецом! Неужто вам меняться уж вовсе не к лицу?
–Уж не намерен я судьбу свою менять! Я лучше буду до обеда спать! – ответил Геракл.
–Но ведь нельзя бесцельно так существовать! Как смеете вы время прожигать?
–Уж и на этом счастлив, мой судья…
–Помилуй Бог! Да вы совсем свинья!
Замолчав якобы от изумления, Света продолжила:
–Вам нужно умным стать, учиться дисциплине.
–Зачем же вдруг? И так погряз в рутине.
–Какой упертый он, однако, господа! Ужель останется таким он навсегда? Вот что, голубчик, мне надоели враки, побудьте-ка пять лет вы на юрфаке!
–Простите уж меня вы за признанье – за что же мне такое наказанье?
–Вы благодарны будьте, научитесь вы там знать цену всю своим словам! Сумеете вы близких защитить, правам всем вас там смогут обучить.
–Ну если так, то это дело!
–Преобразите там и душу вы, и тело. Ну что, согласны, господа?
–Единогласно скажем: «Да!» – ответили «присяжные».
–Да пожелаю вам успешных начинаний! Он отведет вас по дороге знаний! – сказала Света, указав рукой на вышедшего на сцену Иосифа Викторовича. Тот взял руку Геракла и спустился с ним со сцены.
В зале раздались аплодисменты. Представление было успешным даже без все еще пропадавшего Дмитрия. Геракл и его одногруппники удалились на свои места.
Иосиф Викторович вернулся на сцену и вновь обратился к залу с речью:
–Блестящее, просто блестящее выступление! Кто бы ни был автором этих строк, он определенно гений, – горделивым тоном произнес режиссер.
В зале раздался смех. Все и так знали, что пьесу придумал сам Иосиф Викторович.
–Как рад я, что у вас замечательное настроение! А теперь взглянем-ка на сцену студентов общего уголовного профиля под названием «Преступление и наказание».
На сцену вышли «Раскольников» в подкатанных джинсах и «старуха-процентщица» с кнутом в руках и в колготках в сетку. Но не успела данная чудесная пара произнести и единого слова, как в зал ворвался запыхавшийся Дмитрий. Он был с ног до головы измазан какой-то грязью и одет в одни трусы. Не успев перевести дыхание, Дима Бесогонов закричал:
–Караул! Холопы-содомиты! Спасайтесь, кто может!
Естественно, никто не собирался зачем-то спасаться. Студенты валились на пол со смеха, а некоторые даже показывали на несчастного Дмитрия пальцами. Строго нахмурившись, Маргарита Ивановна закричала:
–Это что за выходки, молодой человек? Чего ради вы сюда явились?!
–Покорнейше прошу прощения, сударыня, но я, между прочим, сегодня важное действующее лицо! Я намерен блистать на сцене аки Высоцкий, исполняя роль звонкого отрока.
–Эту роль уже сыграл тот… мужчина, – сказала декан, указав рукой на Геракла.
–Геракл Сергеевич? Заменить меня соизволили? Благодарю, и отныне навеки в долгу у вас…
–И вам мое почтение, камрад, – ответил Геракл.
–В любом случае, молодой человек, выйдите вон и приведите себя в порядок, – сказала Дмитрию Маргарита Ивановна.
–Зачем? Свиньям очень идет грязь! – во весь голос сказала покатывавшая со смеху Света.
–Светлана, да вы ведьма! Ух я до вас сейчас доберусь! – закричал Дмитрий и побежал к девушке.
–ВЫЙДИТЕ ВОН, ДМИТРИЙ! ЧЕГО НЕПОНЯТНОГО?! – заорала окончательно начавшая сходить с ума Маргарита Ивановна.
–Ладно, желание дамы – закон. А до вас, Светлана, я еще доберусь, никто не смеет меня безнаказанно с кабанами срамными сравнивать, – сказал Дмитрий и направился к выходу.
Однако только вышел Дмитрий Аркадьевич за порог, как тут же с бешеным воплем влетел обратно:
–ОНИ ЗДЕСЬ! Посмели явиться за мной в храм знаний, холопы подзаборные!
После этих слов в зал ворвался десяток бездомных во главе с Родионом Артуровичем. Студенты и преподаватели окончательно впали в недоумение.
–Товарищи бездомные! Может потрудитесь объяснить, как вы сюда попали? – спросила Маргарита Ивановна.
–Да попасть-то, мадам декан, немудрено было. Мы с Петром Пахомовичем, сторожем, приятели давние, тот, поди, и на Луну меня сопроводит, – сказал, посмеиваясь, Родион Артурович.
–Я непременно с ним поговорю на этот счет, – сурово сказала декан.
–Родион Артурович, дорогой товарищ, объясните хотя бы, зачем вы сюда явились? А то, смотрю, Дмитрий Аркадьевич со страху как Гитлер в сорок пятом трясется, – сказал Геракл.
–Так вы же сами сказали, Геракл Сергеич, что отыскать надо свинтуса этого…
–Геракл! Ужель и вы посмели меня со свиньей сравнить?! – громко спросил Дмитрий.
–Извините, Дмитрий Аркадич, это уж я приукрасил, – смущенно сказал Родион Артурович.
–Так и быть, прощаю. Но впредь не допускайте таких низменных сравнений.
–Так вот, значится, о чем это я говорил? А, о том, что Геракл Сергеич поручил мне найти этого к… красивого юношу. Так я не стал мешкать и сразу БРУ к делу подключил…
–Что еще за БРУ, мужчина? – спросила декан.
–А то и значит – Бездомное Разведывательное Управление. У нас, люмпенов, знаете, какая чудная система – и хомяка на улицах найдем! Так, значит, после разговора с Гераклушкой, я передал весть Геннадьичу, тот – Сидоровичу и так далее. В итоге быстро мы все этого св… святого человека нашли, он в двух кварталах от университета этого в мусорный бак запрятался между домами!
Все в зале засмеялись, включая преподавателей и декана.
–Ну а вы бы что сделали, господа, если бы без брюк посреди Белокаменной очутились? – спросил покрасневший как рак Дмитрий.
Усмехнувшись, Родион Артурович продолжил:
–Так вот, нашли мы его и заходим с нескольких сторон, потому что хотели этого х… хорошего мальчика к Гераклушке отвести…
–Конечно, у них ведь любовь-морковь, – сказала, смеясь, Света, на которую устремились кипевшие от ненависти взгляды Геракла и Дмитрия.
Не обратив внимания на ее ремарку, Родион Артурович продолжил:
–Так вот, Сидорович выходит из переулка и направляется к Диме вашему. Я – с другого конца переулка иду. Остальные пролетарии скамьи – с третьего угла. Так ваш Дмитрий со страха вылетел из бака, как пробка из «Жигуля» и с криками похабными в эту сторону рванул. Ну мы, значится, за ним – надо же к Гераклушке этого бор… борзого парня доставить было. Так сюда и добрались.
Зал сначала оцепенел, а потом принялся хохотать во весь голос. Парень, игравший Раскольникова, даже упал со сцены.
–Блестящая история, обязательно увековечу ее в каком-нибудь фельетоне, – сказал сквозь слезы от смеха Иосиф Викторович.
–Попрошу вас от этого воздержаться, сударь! – закричал Дмитрий.
Когда все более-менее успокоились, Маргарита Ивановна сказала:
–Ладно, попрошу все же товарищей бездомных и Диму Бесогонова выйти из зала. День, конечно, неординарный, но посвящение необходимо закончить. Группа юристов-уголовников, продолжайте выступление!
Представление возобновилось, и больше до конца вечера эксцессов не было. К одиннадцати все начали расходиться по домам.
Выйдя из университета, Геракл наткнулся на шедшего навстречу Дмитрия Бесогонова, который был вымыт и одет во фрак и цилиндр. Дима, очевидно, был крайне рад увидеть друга:
–Мсье Геракл! А что, вечер уже завершился, пока я домой странствовал?
–Да как видите, камрад.
–Печальная весть, похоже, не судьба мне сегодня сударыню какую подцепить.
–Без паники, Дмитрий Аркадьевич, завтра нас ожидает неофициальная, так сказать, часть. Вот там нам, быть может, и повезет.
–И то правда. А теперь не возражаете, если мой батенька вас до дому отвезет? В наши смутные времена по ночам, знаете ли, небезопасно перемещаться…
Сразу после этих слов Геракла и Дмитрия сзади обхватили чьи-то грязные руки. Парни уж было думали закричать, как свиньи на мясокомбинате, как раздался знакомый голос Родиона Артуровича:
–Вы уж простите меня, Дмитрий, коли напугал сегодня вас чем-то.
–Я просто было подумал, что вы с друзьями – маньяки-содомиты какие-то! А кто еще станет человека в тесном переулке со всех сторон окружать?
–Поменьше, знаете ли, всякой чуши иностранной смотрите! Вот мы в Союзе таких фильмов не знали – и замечательно, надо сказать, жили.
–Ладно, так и быть, прощаю, бродяга московский.
–И вам не хворать! Доброй ночи, Геракл Сергеич! Доброй ночи, Дмитрий, – сказал бомж и ушел во тьму.
Геракл глубоко вздохнул и сказал:
–Ну вот, Дмитрий Аркадьевич, так как-то получилось сегодня.
