Kitabı oxu: «Мирья. Лесной квест»

Şrift:

@ Электронная версия книги подготовлена ИД «Городец» (https://gorodets.ru/)

Глава 1. Рифмовалки

– Мирья. Вставай уже! – Откуда-то очень издалека до Мирьи доносится восторженный голос Айка.

Cон понемногу отступает. Хотя Мирья чувствует сейчас ещё бóльшую усталость и тяжесть во всём теле, чем вчера вечером, когда ложилась спать.

Она трёт глаза. За окном ещё даже толком не рассвело.

– Этот день настал, этот день настал, – напевает Айк где-то в ногах у Мирьи. – И Мирью я защекотал!

Мирья слышит, как брат хихикает. Через секунду ледяные пальчики добираются до пальцев её ног.

– Перестань! – Она поджимает под себя ноги и трёт руками пятки.

Ну вот, уже не щекотно.

Потом ещё глубже зарывается под тёплое одеяло.

– Ура, игра! Ура, еда! Пора, пора! Идём скорей! – ликует Айк, прокрадываясь под одеяло пальцами и пытаясь добраться до живота сестры.

– Твой стишок… – хохочет Мирья, хватая его за руки, – вообще не в рифму!

В следующую секунду одеяло Мирьи оказывается на полу.

– Аййй! – Она делает стремительное движение рукой, пытаясь схватить одеяло, но потом меняет решение и спрыгивает с кровати.

Айк уже улепётывает в сторону кухни. Мирья бросается вдогонку.

– Я до тебя доберусь, маленький безобразник!

Айк прячется в безопасное укрытие – за спину мамы, которая месит тесто для пирожных. Перед ней высится целая горка формочек – недавно отполированных скорлупок от желудей.

– Потише, не беситесь так, – говорит мама, обнимая Айка перепачканной в муке рукой.

Мирья хочет схватить его, но в этот момент у неё темнеет в глазах. Всё кружится и плывёт. Ей приходится ухватиться за край стола, чтобы не упасть. Она быстро наклоняет голову.

– Кажется, кто-то слишком быстро вскочил с кровати. – Мама гладит её по затылку, пока туман перед глазами Мирьи не рассеивается.

Теперь она снова может распрямиться.

– Да, чересчур быстро, – говорит Мирья.

Прищурившись, она посылает Айку угрожающий взгляд. «Погоди, я до тебя доберусь!» – написано у неё на лице.

Айк смотрит на неё с надеждой и восторгом.

От запаха теста в животе у Мирьи начинает урчать. И тут она замечает на столе папин пресс для колки орехов.

Вкуснотища. Только что вылущенные ядрышки фундука на завтрак.

Пальцы Мирьи быстро исследуют острые скорлупки, расколотые мамой, но внутри практически ничего не осталось.

Папа сам изобрёл этот пресс. Он вырезал из дерева плошку, в которую кладётся орех, а к крышке изнутри приделал камень. Крышку нужно закручивать до тех пор, пока скорлупа не треснет.

До того как у них появился пресс, им приходилось брать камешек покрупнее и колоть им орехи на улице. Острые осколки скорлупы то и дело со свистом пролетали мимо ушей. Так папа заработал шрам у левого глаза, и поэтому кажется, что папа постоянно улыбается.

Мирья приподнимает тяжёлую крышку, чтобы проверить, не осталось ли в прессе пары кусочков ореха. Но там не просто пусто. На боку плошки зияет тёмная трещина.

Пресс раскололся. Трещина тянется со дна до самой крышки.

Глава 2. Трещина

– Да, ужасная неприятность. – Мама проследила за взглядом Мирьи. – Больше нельзя колоть в нём орехи. Но Павлос обещал посмотреть, что можно сделать. Может, у него получится вырезать для нас новый.

– Новый? – Мирья даже не знает, что на это сказать. От одной мысли, что Павлос сунет свой нос и сюда, у неё внутри всё переворачивается. – Папа сам в состоянии это сделать. Когда вернётся домой.

Мама оглядывается на Мирью через плечо. В уголке её губ застыла сочувственно-понимающая улыбка. Но взгляд у неё тёмный и опустошённый.

– На, держи!

Она катит Мирье через стол очищенный от скорлупы лесной орех. Мирья едва успевает схватить его, ещё чуть-чуть и он бы упал на пол. Потом мама, не говоря больше ни слова, возвращается к пирожным.

Мирье уже не хочется есть. Она сжимает лесной орех в ладонях.

«Павлос то, Павлос это», – думает она. Как мама не замечает, насколько он льстивый и лицемерный? Вечно лезет со своей помощью. Как будто Мирья сама не в состоянии помочь маме!

– И на праздник Павлос тоже попрётся? – Мирья не в силах больше сдерживаться, она должна задать маме этот вопрос.

Мама резко оборачивается. Она бросает на Мирью такой строгий взгляд, что та в конце концов отводит глаза.

– Что ты себе вообразила? – Хотя мама говорит тихо, её голос, как лезвие ножа, рассекает воздух. – Павлос в гостях у нас. И на праздник пойдёт в этот раз.

– Ого, ты даёшь, мам! – смеётся Айк. – Слышала, Мирья? Мама тоже умеет говорить в рифму!

– Да уж получше, чем ты, – быстро выпаливает Мирья и тыкает его пальцем в бок, так что брат изгибается всем телом.

Потом Мирья демонстративно смеётся. Выходит слишком громко и резко. Она снова смотрит на ядро ореха. Ковыряет ногтём коричневую кожицу, так что становится видно белую мякоть. Мирья не хотела сердить маму. Она поднимает глаза и изо всех сил старается придать своему голосу жизнерадостности.

– А где Асмунд? – спрашивает Мирья.

– Моется на улице. Павлос его купает.

Мама кивает на дверь.

– У них опять морской бой? – Мирья выдавливает из себя улыбку.

– Скажешь тоже. – Морщина у мамы на лбу разглаживается. – Ну, может, немного забавляются. – У мамы вырывается смешок.

Мирья облегчённо вздыхает. Всё-таки мамино настроение не безнадёжно испорчено. Мирья потягивается и начинает думать о предстоящем празднике, на который они пойдут днём. Она представляет себе, сколько там будет всего вкусного, и вспоминает, как сильно проголодалась. Наконец Мирья вонзает зубы в орех.

И тут мама глубоко вздыхает.

Мирья поднимает на неё взгляд. Мама держит в руках их маленькую солонку.

– О нет, только не это! – Мама бессильно опускается на стул с крышкой в одной руке и солонкой в другой.

Мирья поспешно принимается жевать.

– Что случилось, мама? – спрашивает Айк, молчавший все время, пока мама разговаривала с Мирьей.

– Всё хорошо, Айк. – Мама медленно качает головой, но глубокая морщина у неё между бровями подсказывает Мирье, что это неправда. – Не случилось ничего, что могло бы тебя расстроить.

– У нас закончилась соль? – спрашивает Мирья.

Мирья опускает глаза, она не в силах выдержать мамин взгляд. Маме необязательно отвечать. Соли больше нет. Хотя маме хорошо заплатили за камни грёз, найденные папой, для Мирьи не секрет, что все деньги ушли на самое необходимое. Поэтому соль мама не купила. Соль дороже всего остального, Мирья это знает. У них в лесу соли нет. Только эльфы, живущие на побережье, умеют добывать соль из морской воды.

Мирья слышала рассказы о море. Об огромных волнах, которые иногда бывают высокими, как деревья. Когда Мирья была маленькая, вода часто снилась ей в страшных снах: бурный поток появлялся, чтобы утащить Мирью с собой. И тогда папа обычно гладил её по вспотевшим волосам и рассказывал, как когда-то гостил у эльфов, живущих на побережье. Они разрешили ему посмотреть, как разжигают огонь под большими котлами с морской водой. Испаряясь, вода оставляла на дне кристаллы соли, сверкающие на солнце. Ещё папа рассказывал Мирье о чердаках, где соль хранилась, сложенная в кучи, поэтому казалось, что всё завалено снегом. Слушая папины рассказы, Мирья забывала про кошмарный сон, по коже бегали мурашки от его историй – такими удивительными и увлекательными они были.

Мирья задерживает взгляд на маминых руках, всё ещё держащих солонку.

Пока прибрежные эльфы остаются единственными, кто продаёт соль на рынке, они могут просить за неё сколько им угодно. Каждый кристалл соли ужасно дорогой.

Наконец мама накрывает пустую солонку крышкой. Она пытается улыбнуться Мирье, но выходит только усталая гримаса.

– Может, Парлотти одолжит нам пару кристаллов? – осторожно предлагает Мирья, но мама только качает головой.

– А Павлос не может помочь? – спрашивает Мирья, хотя ей самой странно произносить эти слова. – Он же хотел сделать новый пресс для орехов. Мы сможем его продать.

Мама встаёт со стула. Проходя мимо Мирьи, она треплет её по волосам, как маленькую девочку.

– Сами справимся, – говорит мама, решительно кивает и возвращается к тесту.

Мирья вдруг на мгновение ощущает желание обнять маму и прижаться щекой к её спине, но она решает этого не делать. Вместо этого смотрит на орех, который держит в руках. Им придётся всю зиму есть без соли. Как бы она хотела помочь маме хоть чем-то.

– Ладно, ничего. – Мама делает глубокий вдох и со стуком ставит солонку на полку под потолком. От этого звука Айк вздрагивает. – Ничего, справимся, вот увидите. А сейчас марш к себе. Мирья, найди своё красивое платье. И поторапливайтесь, у нас мало времени.

– Нет, только не платье… – Мирья вздыхает и наклоняет голову набок.

– Не пререкаемся! – Мама стиснула зубы так, что подрагивает подбородок. – Может, мы и не так богато живём, как остальные, но совершенно необязательно выставлять это напоказ.

Мирья пожимает плечами и отправляется к себе в комнату.

– Как будто кто-то не в курсе, – раздражённо бормочет она себе под нос.

– Ты чем-то недовольна? – слышит Мирья за спиной мамин голос. – Опять?

– Нет. Найду я это платье!

Мирья поспешно закрывает за собой дверь.

Мама энергично громыхает чем-то в кухне. Мирья поворачивается и на секунду прижимается лбом к закрытой двери. Почему она вечно сердит маму? С этого момента нужно держать себя в руках. И порадовать маму. Мирья вздыхает и смотрит на платье.

Глава 3. Новости из кухни

Платье висит на крючке рядом с дверью. Не то чтобы в таких уж прямо принцессы разъезжают по балам, но тот, кому нравится подобного типа одежда, наверное, сказал бы, что оно красивое.

Мирья трогает край платья, проводит по нему пальцами. Мирье купили его, когда папа продал первые найденные им камни грёз.

Это было прошлой зимой, Мирья получила платье в подарок на Праздник полнолуния. Это был дорогой подарок, обычно ей дарят что-то подешевле.

Лучше бы они купили соль вместо этого платья. Тогда бы у мамы в солонке ещё осталось несколько кристалликов.

Платье никогда по-настоящему не нравилось Мирье. Все одеваются так или примерно так. Это глупо. Почему Мирья должна быть похожа на остальных, если она совсем другая? Когда-то ей казалось, что стоит начать выглядеть как все, и тебя примут как свою. Наверное, можно было бы даже подружиться с кем-нибудь вроде Эльмы, так думала Мирья.

Но это невозможно.

От одной мысли об этом Мирья усмехается.

Да ей бы и не хотелось этого. И говорить нечего.

У Эльмы в семье соль небось не переводится. Как, впрочем, и всё остальное.

Мирья делает глубокий вдох и начинает переодеваться. Она завязывает тесёмки на спине, чтобы платье плотно прилегало к телу в тех местах, где растут крылья, и оглядывает себя сверху донизу. Впечатление ужасное. Как будто она нарочно вырядилась. Подол топорщится во все стороны, и платье едва достаёт до колен. Видимо, она выросла.

Интересно, что подумает Феликс? Мирья проводит ладонями по платью, разглаживая материю. А вдруг ему больше нравятся девочки в платьях? Она знает, что он любит засахаренные ягоды рябины, которые едят, отрывая от гроздочки, и ещё любит острить, но помимо этого она, кажется, не очень представляет, что ему нравится. Правда, одна вещь ему совершенно точно понравится… Ну конечно же! Мирья даже вздрагивает от этой мысли. Её камень грёз!

Мирья быстро поворачивается и падает животом на кровать. Стремительно засовывает руку под подушку и вытаскивает камень.

Подумать только, она чуть не забыла про него!

С тех пор как Мирья едва не лишилась этого камня, не проходило и дня, чтобы она не подержала его в руках. И вот едва не забыла о нём именно сегодня. Сегодня, в день общего праздника, когда у неё наконец будет возможность показать камень Феликсу!

От мысли, что она всё-таки вспомнила про камень, настроение поднимается.

Тут до неё доносятся голоса Асмунда и Павлоса, шумно ввалившихся в кухню.

– О, вкусно пахнет! – ликует Асмунд.

– Но-но! Руки прочь!

Мамин голос ещё не подобрел окончательно.

Этот диалог заставляет-таки Мирью улыбнуться. Она-то прекрасно знает, как быстро способен орудовать своими ручками Асмунд, если он нацелился на мамино тесто для пирожных.

– Мария, тебе передавал привет… – слышит Мирья голос Павлоса, как всегда такой вежливый, что аж тошно, – передавал привет… Как его звали-то, Асмунд?

Павлос смеётся, как будто это, типа, смешно, что он забыл имя передававшего привет эльфа.

«Бла, бла, бла». Мирья украдкой корчит рожи, опуская камень в потайной карманчик на поясе.

– Сикстен, – подсказывает Асмунд. Его голос звучит так, словно он уже набил рот тестом.

Мирья представляет себе его жующую физиономию.

– Сикстен, точно! – подтверждает Павлос. – Как хорошо, Асмунд, что ты запомнил, как его зовут, потому что я забыл.

Мирья закатывает глаза.

– Вот как… – Мамин голос теперь снова стал радостным. – Этот господин, – хихикает она.

«Сикстен просто старик, к тому же вечно радуется всему, как дурак, – думает Мирья, расправляя платье на животе. – Может, это и неплохая идея – пойти в платье».

– Вид у него был совсем не веселый, – долетают до Мирьи слова Павлоса. – Судя по голосу, он был напуган. Ему не даёт покоя, что кто-то заходил внутрь Кольца Заклинаний, так он сказал. Если они один раз смогли пробраться внутрь Кольца, то смогут теперь сделать это всегда, в любой момент. И пока Совет не выяснит, кто это был, мы не можем обновить заклинания. Но Совет решил расставить повсюду патрули. И Гюрд собирается сегодня объявить что-то важное, когда будет произносить на празднике приветственную речь. Велено никому не опаздывать.

– Наверное, сообщит нам новости. – Мамин голос полон оптимизма. – Может, они уже давным-давно выяснили, кто провёл мутантов через Кольцо.

Мирья замирает. На секунду всё кругом словно леденеет. Им всё известно. Совет знает, что это сделала она.

Ей становится трудно дышать. Потом ноги наконец начинают слушаться. Прочь отсюда. Немедленно. Она не хочет здесь оставаться.

Мирья стремительным движением распахивает дверь. Быстрым шагом пересекает кухню. Проходит мимо мамы. Мимо Асмунда, Айка и Павлоса. Успевает только заметить, как они оборачиваются ей вслед.

Прочь отсюда. На воздух. Подышать.

Мирья слышит, как мама кричит вдогонку:

– Погоди, Мирья! Постой!

Глава 4. Боль в животе и утренние сумерки

Мирья чувствует, как рушится её мир. Крылья молотят по воздуху, поднимая её над землёй, и дом внизу быстро уменьшается в размерах.

Если Совет решит, что её нужно изгнать…

Кровь с громким стуком пульсирует в шее.

Может быть, она в последний раз видит свой дом.

От этой мысли Мирья начинает реже взмахивать крыльями. А что, если она уже никогда не вернётся домой? Мирья бросает взгляд на крышу дома, покрытую мхом. И вдруг понимает, что ей некуда лететь.

На мгновение она в нерешительности зависает в воздухе. В конце концов крылья сами несут её вниз и она бессильно опускается за домом на влажный от росы мох.

– Мирья? – раздаётся с другой стороны дома мамин голос, но Мирья не отвечает.

Земля под ней пока не прогрелась. В тени холодно. Мирья всматривается в утренний туман, остатки которого ещё укрывают лес.

– Мирья! – Мама зовёт громче.

Мирье прекрасно известно, что, если не откликнуться, мама рассердится по-настоящему. Но Мирья не может себя заставить. Она поджимает ноги и обхватывает руками колени.

Если они вычислили, что это она провела Буфо и Триту через Кольцо Заклинаний, ей никогда этого не простят.

Мирья прикусывает губу. Но тогда почему за ней ещё не пришли?

Хотя нет. Всё же ясно. Конечно, они хотят выждать. Дождаться того момента, когда все эльфы соберутся вместе и каждый услышит о её проступке.

«Добро пожаловать на самый важный праздник в году, – бормочет она себе под нос. – И до свидания, Болотная Кикимора Мирья, предавшая всех нас».

Она вся сжимается в комок, как будто и правда уже слышит всеобщее улюлюканье и выкрики, призывающие выгнать её из поселения.

Никто не будет по ней скучать.

Никто.

А Эльма с Белой будут корчиться от восторга, когда взрослые эльфы потащат Мирью прочь. Долой с праздника. Вышвырнут её за пределы Кольца. И запретят когда-либо возвращаться.

А мама…

Мирья ещё сильнее поджимает под себя ноги.

Мама, наверное, даже не будет по ней скучать. Теперь, когда она без конца возится со своим Павлосом и не видит, какой он неискренний и льстивый.

Мирья прижимается лбом к коленкам.

Почему все эти неприятности происходят именно с ней? Она заражает всех вокруг своим невезением. Сначала исчез папа, потом эта история с мутантами, которых она сама же и провела внутрь Кольца, теперь ещё и это.

Мирья чувствует, что на глаза наворачиваются слёзы. А она ещё как дурочка радовалась, что пойдёт на этот идиотский праздник! Даже если они пока не выяснили, что это она помогла мутантам попасть на территорию поселения, что с того? Ей всё равно и поговорить не с кем на этом празднике. Придётся, наверное, сидеть в полном одиночестве, пока другие развлекаются и веселятся.

– А, вот ты где спряталась! – доносится до Мирьи голос запыхавшейся мамы.

Глава 5. На праздники ходят нарядными

Мирья не поднимает взгляда. Даже когда мамина рука касается её волос.

– Что на тебя нашло? – Мама опускается рядом с ней на корточки. – Почему ты не откликаешься, когда я тебя зову? До начала праздника всего несколько часов.

Мирья только мотает головой.

– А мне ещё готовить и готовить. И кроме еды нам нужно много всего успеть сделать, – продолжает мама. – У меня сейчас нет времени на всякие глупости.

Глупости? Мирья пытается поднять голову, но у неё такое ощущение, что та сама падает обратно на колени.

Мама понятия не имеет, каково Мирье.

– Всё в порядке?

Мирья вздрагивает, услышав голос Павлоса. Она поднимает голову.

«Проваливай, – думает она, и её глаза превращаются в щёлочки. – Проваливай куда подальше». Но вслух ничего не говорит.

– Это просто Мирья. – Мама вздыхает. – Она…

Мирья съёживается, ожидая маминых слов.

– Её тут слегка заклинило, – говорит мама.

Как будто Мирья – вещь, которую можно вот так обсуждать в её присутствии.

– Ты из-за платья, Мирья? Оно тебе мало? – спрашивает мама и даже не ждёт, пока Мирья ответит. – Всегда такая морока надеть на неё что-то нарядное, – объясняет она Павлосу. – Каждый раз одно и то же.

Как маме могло прийти в голову, что всё из-за такой глупости, как дурацкая тряпка? И потом, Мирья же надела это идиотское платье! Чтобы порадовать маму.

– Почему она непременно должна идти в платье, Мария? – спрашивает Павлос. – Если она не хочет?

– На праздники ходят в платьях, – говорит мама. – И оно обошлось нам недёшево, можешь мне поверить.

– На праздники ходят в платьях? – смеётся Павлос. – А кто это решает, кому в чём и куда ходить?

Мирья поднимает голову и смотрит на него. Он не должен так разговаривать с мамой.

– Я в общем-то решаю сама! – Мирья стискивает зубы и бросает на Павлоса колючий взгляд. – Но я не собираюсь идти на этот паршивый праздник.

Мама поворачивается к ней.

– Хватит, Мирья. Это даже не обсуждается, ты пойдёшь с нами. Ты так этого ждала. Мы пойдём все вместе. И точка. – В мамином голосе слышен металл. – Кроме того, скоро зайдёт Хельга и приведёт в порядок твои крылья.

От злости Мирья на секунду забывает обо всём.

– Хельга? – Она смотрит на маму округлившимися глазами. – Но ведь…

– А что у Мирьи не так с крыльями? – спрашивает Павлос.

Мирья бросает рассерженный взгляд в его сторону. Ему обязательно лезть не в своё дело?

– Да так-то они в порядке… – В мамином голосе слышится усталость. – Для будней они годятся, эти крылья из листьев, но мы же идём на праздник.

От того, каким тоном она произносит «крылья из листьев», у Мирьи всё обмирает внутри.

Мирья открывает рот, чтобы возразить, но Павлос опережает её:

– Ты же это не всерьёз, Мария? Крылья из листьев такие красивые!

Мирья не знает, куда девать глаза.

– Посмотри на них, Павлос. – Мама похлопывает по крыльям. – Они засохли, сморщились и все в трещинах. Что подумают остальные, когда она заявится на праздник? В таком виде.

Мирья опускает плечи и смотрит на маму.

– Но… – пытается она возразить.

Мама избегает её взгляда.

– Так не годится, Мирья, – говорит она. – Сегодня мы должны выглядеть прилично. Все без исключения. – Она делает глубокий вдох. – Всё будет как я сказала.

Мирья косится на Павлоса. На секунду он ловит её взгляд. Она прячет глаза, но успевает заметить, что он ей улыбается. Почти извиняющейся улыбкой. Как будто возомнил, что понравится ей, потому что пытался встать на её сторону.

Так запросто она не даст себя охмурить.

– Прекрасно. – Мирья поднимается, скрестив на груди руки.

– Да, вот ещё что, – говорит мама. – Мне нужно, чтобы ты отнесла Роланду и Эе корзиночки, которые я испекла.

Роланду и Эе?! Мирья ошарашенно смотрит на маму. Родителям Эльмы? Ей что, придётся топать с корзиночками к родителям Эльмы?!

Pulsuz fraqment bitdi.