Həcm 450 səhifə
2015 il
Зулейха открывает глаза
Kitab haqqında
Гузель Яхина родилась и выросла в Казани, окончила факультет иностранных языков, учится на сценарном факультете Московской школы кино. Публиковалась в журналах «Нева», «Сибирские огни», «Октябрь».
Роман «Зулейха открывает глаза» начинается зимой 1930 года в глухой татарской деревне. Крестьянку Зулейху вместе с сотнями других переселенцев отправляют в вагоне-теплушке по извечному каторжному маршруту в Сибирь.
Дремучие крестьяне и ленинградские интеллигенты, деклассированный элемент и уголовники, мусульмане и христиане, язычники и атеисты, русские, татары, немцы, чуваши – все встретятся на берегах Ангары, ежедневно отстаивая у тайги и безжалостного государства свое право на жизнь.
Всем раскулаченным и переселенным посвящается.
Произведение принесло автору первую премию «Большой книги» 2015 года.
Достойное издание для библиотеки «Ельцин-центра» как образец современной русофобии.
Книга начинается с «развесистой клюквы» и продолжает веселить читателя неосведомленностью автора о простейших вещах крестьянского, да и просто быта.
Ляпы на каждой странице. Автор явно не был ни в бане, ни в амбаре, Не знает как можно или нельзя хранить продукты. Образованнейший человек в селе (татарин) не осведомлен о наличии Сибири – что это и где. Уважаемого автора хочется спросить – вы на карту смотрели, хотя бы из любопытства? Сибирь к Татарстану ближе, чем Москва.
Весь задор «комсомольцев-добровольцев» безусловно заканчивается либо пьянством либо смертью от пьянства (без поддержания мифа о пьянстве и балалайки разве можно претендовать на международные премии? да? – конечно нет).
Зато местечковый национализм – это, как говорит молодежь «круто». Да, женщины описываемой национальности жили фактически в рабстве, из которых злые русские их пытались вытащить. Но, нет – «как они смеют указывать нам, что плохо, а что нет».
В общем повествование о том как «раньше было хорошо» а потом пришли злые комсомольцы и все испортили. Аминь.
Краем глаза заметил отзыв госпожи Улицкой… хм. Читая книгу ловил себя на мысли что её писала сама Улицкая под псевдонимом.
Я не понимаю, почему эту книгу так распиарили?! Если только политический заказ. Очень однобокая книга, плоские персонажи, нулевые характеры. А главное, раздражает попытка свести все к национальному вопросу. Будто бы в те годы в простой рязанской деревне русским женщинам легче жилось.
Прочитал до ночи в мечети – дальше не смог. Книга постоянно давит на одну и ту же струну – на горе и страдания, ничего светлого не видно вообще, если только солнышко на морозе улыбнётся, или выпадет случай отдохнуть пару минут… Сплошной беспросветный ад – вот какую картину рисует нам автор, картина чёрными красками на чёрном холсте. Поэтому читать тяжело, если сопереживаешь героине, требуется делать паузы, переводить дух.
Большевики, естественно, показаны врагами рода человеческого, в сцене в мечети их прямо сравнивают со скотами: на женской половине хлев с баранами, на мужской половине по-скотски ведут себя они: оскверняют храм, жгут книги, ходят с непокрытой головой, совокупляются рядом со спящими людьми и т.п. Ну, вы знаете, что делают мусульмане с баранами на Курбан байрам, со скотскими большевиками, видимо, надо также. Словом, отвратительная антисоветчина, достойная стоять на одной полке с солженицыным, шаламовым и гинзбург.
Художественная ценность этой книги, на мой взгляд, весьма сомнительна.
прочитал! полнейший бред, особенно про «каторжный маршрут». Автор показал полнейшее не знание советской истории. Произведение из разряда «Рэмбо во Вьетнаме и Афганистане». Просто стыдно, что такое у нас печатают.
Книга написана на коленке,за исключением начала,где описывается быт татарской деревни.Особенно удались автору ненависть героини к свекрови(наверное,личный опыт) и сцена родов (чувствуется консультация гинеколога).Все остальное высосано из пальца .
Они с Игнатовым увидят друг друга и остановятся – он на одном краю поляны, она на другом.
Он вдруг поймет, как постарел: потерявшие зоркость глаза не смогут различить ни морщин на лице Зулейхи, ни седины в ее волосах. А она почувствует, что заполнившая мир боль не ушла, но дала ей вдохнуть.
Воля Всевышнего порой бывает причудлива, непостижима дневному уму.
Жена не должна таиться от мужа, но что поделаешь - приходится.
"...патрон входит мягко, с нежным звуком, похожим на поцелуй."
А есть хотелось всегда. Живот ныл, требовал. То сжимался кулаком, то расправлялся, раздувался.
Rəylər, 2966 rəylər2966