Kitabı oxu: «Гремучий коктейль – 7»

Пролог

Историю всегда писали победители. Даже то, что написано другими победителями, можно переписать в своих интересах. Так было, так есть и так будет. Он как никто другой знает эту аксиому, он учился применять её у лучших. У своей семьи, Истинного рода.

Прочим всегда оставалось только одно – смириться. Неважно, носит это быдло шапку золотаря или корону повелителя, его судьба лишь склониться перед ними, протягивая руки за деньгами, властью, покоем и иными милостями. Закрыть глаза на исчерканные чужой рукой страницы, заставить себя забыть то, как с ним обошлись и будут обходиться. Иначе не выжить, столкнувшись с волей, властью и влиянием Истинного рода Сильверхейм.

Сегодня, правда, золото не могло сказать своё веское слово, как не могли его сказать многочисленные союзники, купленные предками Дария, либо им самим. Всё, что у них было в наличии – это небольшая боевая группа родичей, один слабосильный ублюдок из Дании, чудом выживший в знатной заварушке, да и сам Дарий, Глава Рода.

Ах да, еще? Дикое отчаянное желание начать возвращать утраченные позиции Дома Сильверхейм! Рода, потерявшего всё в кровопролитной войне с Аксисами! Утратившего почти всё!

Рискнуть ради шанса общественным мнением? Да легко. Клеймо позора от нападения на хозяина с помощью лазутчика, открывшего портал, было бы серьезной проблемой, но далеко не самой страшной из тех, которые они могли решить деньгами и арканитом! Тем более, что напасть нужно было на члена собственного рода, подло похитившего один из самых ценных артефактов Сильверхеймов! Более того, эта тварь вполне могла и участвовать в их падении!

Она всегда крутилась рядом!

Всегда!

Но… как так вышло?

Дарий, зажимая дыру в плече, чувствовал, как от горящей болью раны распространяется по его телу нечто, несущее сонливость, делающее мысли вязкими и неторопливыми. Даже его бессильная ненависть, которой он пытался прожечь дыру в высоком молодом человеке, лениво пинающим ногой труп того самого везучего выжившего слабака, его отца, быстро угасала под влиянием чего-то, бывшего на пуле, ранившей Главу Рода.

Тупой ублюдок… Всё, что от него требовалось – так это напроситься в гости, убедиться, что разговор будет при минимальном количестве охраны, а затем, загородившись Щитом, открыть портал в Сильверхейм. Всё. А он, зачавший этого… вора, не смог заметить аж два огромных доспеха, вооруженных пулеметами, чьи пули спокойно пробили лучшую магическую защиту из возможных!

Сильверхеймы, выскакивающие из портала, просто падали, не успевая ничего сделать. Как упал и он, Дарий, понадеявшийся в отчаянии на то, что его смертный хлад, развеивающий на тела двух неудачников, оказавшихся рядом, развеет и летящую в них свинцовую смерть…

Какой…

Позор…

– Сильверхеймы, – с ясно различимым отвращением проговорил Дайхард Кейн, он же Юджин Сильверхейм, владелец гримуара Горизонта Тысячи Бед, – Наполучали по мозгам до почти полного вымирания, но вовсе не озаботились ими снова воспользоваться. Разучились, что ли?

– Ты безусловно прав, супруг мой, – кивнула хрупкая брюнетка с чрезвычайно длинными волосами, подстрелившая, насколько успел увидеть Дарий, аж двух его родичей, – Кидаются в бой, позабыв всё и вся. Даже уж не знаю, кого они мне напоминают.

– Эй! – стоящий среди трупов преданных им родичей аристократ обиделся, – Я не кидался, я тебя защищал! Смотри, костюм целый, никто из них своей ледяной Методой не дотянулся!

– Чан Ми, Син Ми! – повысила голос та, в ком Дарий опознал жену Дайхарда, – Держите портал под прицелом! Оттуда могут выйти дружинники!

«Не могут, я всех удалил из основного дворца», – вяло подумал Дарий, безуспешно пытающийся бороться с онемением, – «Чтобы Теодору нечем было ударить в спину, когда мы уйдем»

Теодор теперь станет Главой. Жалкий бесхребетный трус, как и этот отброс, глумящийся над ними. Надо же, китайские прислужники. Может, он тайный раб кланов Китая? Что-то такое ему докладывали…

Какой позор. Неужели ему, Дарию, придётся сейчас торговаться с этим ублюдком рода? Не просто же так он еще в самом начале заорал на своих китайцев в доспехах, требуя, чтобы они стреляли по ногам? Из полутора десятков Сильверхеймов почти половина еще живы… Переговоры? Не просто так их разоружили и заставили покидать гримуары на пол…

– Кейн! Кристина! – в зал ворвался кричащий по-русски человек, взлохмаченный и небрежно одетый. У него на запястьях и на шее болтались какие-то украшения, а вид был такой, как будто бы его только что подняли по тревоге. Следом вбежала высокая и умопомрачительно красивая блондинка, также пребывающая в художественном беспорядке.

– О, вы вовремя, – улыбнулся потомок семьи Сильверхейм, снимая с себя верхнюю часть домашнего камзола, – Поможете?

– А…, так ты тут уже всё? – тут же разочаровался смазливый брюнет, рассматривая побоище.

– Не я, – педантично уточнил русский князь, – Сестры Ми. Мы с женой только посмотрели.

– Как сейчас смотрим на вас, – ядовито произнесла брюнетка.

– И с чем тогда помочь? – язвительно хмыкнул растрепанный человек, засовывая пистолеты себе за пояс.

«С перевязкой», подумал еле удерживающий себя в сознании Дарий. С перевязкой, идиоты.

– Я сначала думал связаться с Корочкиной-Одолевской, а через неё с императором, – проговорил Дайхард Кейн, хватая одного из покойников за ногу, – Но потом понял, что толку не будет. Петру Третьему будет куда выгоднее взять в оборот оставшихся, чем возиться с этой «старой гвардией». Вон, глядите, они почти все беловолосые. Возиться с ними не с руки. Да и шум вокруг кавара до сих пор стоит. Закинем их назад и сделаем вид, что вообще ничего не было. А императору я потом отчитаюсь.

«Что значит «не с руки»? Что значит «возиться»?», недоуменно подумал Дарий, а затем вздрогнул от резкого щелчка выстрела.

– Ну не с руки, так не с руки, – с ленцой проговорил только что пристреливший Зигмунда Сильверхейма брюнет, хватая еще дергающийся труп за ногу и волоча к порталу.

Еще двое, находящихся в сознании Сильверхеймов, Мария и Саркель, попытались хоть что-то предпринять, чтобы не оказаться на месте Зигмунда, но их тела тут же задёргались от попаданий пуль из револьвера, удерживаемого княгиней.

– Мальчики, вы носите, – прозвучал холодный голос длинноволосой брюнетки, идущей с револьвером в руке к Дарию, – А я закончу.

Ч-что?

Дарий Сильверхейм, еще пять лет назад уверенно, хоть и неспешно двигавшийся к званию владыки двух миров, просто не мог поверить своим глазам. К нему деловито двигалась сама смерть по небрежному изъявлению воли мешка с костями, чьим смыслом существования было просто хранить один из самых ценных артефактов рода! С ним не собирались договариваться… просто потому, что не видели его, Дария Сильверхейма, не видели весь Великий Дом Сильверхейм, для Дайхардов они уже были просто…

…поставщиками арканита, удобными русскому императору. А сейчас их делают еще более удобными, банально избавляясь от тех, кто решился на боевую акцию!

– Не…, – выдохнул Дарий, напрягаясь и тараща свои белые глаза на черную сумрачную фигуру, наведшую на него оружие, – Не! Над…

Выстрел. Его он не слышит. Хрупкая девушка, каким-то чутьем угадав, что лежащий перед ней бледный человек в белых одеждах значимее других, выбивает ему мозги, а не пускает пулю в сердце.

– Иногда, чтобы старый лев выжил, ему нужно отрезать яйца, – задумчиво бормочет князь, таща второго покойника.

– Кейн! – возмущенно окликает его жена, а затем, добив последнего из Сильверхеймов, разворачивается ко второму «носильщику», – Петр, если забеременеешь нам Пиату, я тебе устрою очень веселую жизнь!

– Где-то я уже это слышал…, – бормочет Петр Васильевич Красовский, волоча покойника по паркету, – Но почему-то появилось искушение попробовать…

Глава 1

Три недели спустя

– Кейн, как бы сказать… это для меня чересчур.

Произнесший эти слова старый сухощавый боярин стоял, опираясь на трость, и неуверенно поглядывал на стол своего зятя. Сам хозяин кабинета стоял около гостя, с интересом его разглядывая. Сам Игорь Юрьевич молчал, продолжая взирать на две стопки разумных гримуаров, которые ему было предложено забрать на… «реализацию». Подумать только, что за слово-то такое? «Реализация».

Она и… разумные гримуары. Книги одиннадцатых и двенадцатых цепей! Они, боярский род Терновых, защитники трона, и то начинали с одного тома Короля Терний! Всего одного! Целого одного! Чудом и помощью даймона этой книги найдя вторую! За сто с лишним лет династии! А тут этот… невозможный человек, ставший Истинным князем за пять лет после того, как появился в Санкт-Петербурге, предлагает ему по-простому, по-родственному – продать дюжину разумных чернокниг на Руси!

Продать!

– Ох, что-то мне нехорошо, – чуть покачнувшись, удачно симулировал боярин, пытаясь придумать, что ему делать. Отказать человеку, поднявшему с колен весь род, подарившего, можно сказать, княжество, было никак нельзя, но сам Игорь Юрьевич никогда не видел себя в качестве торговца такими вещами, поэтому лихорадочно думал, как съехать с темы.

Его крепко, но очень аккуратно подхватили под локоть. Глаза, сияющие зеленью, нашли его взгляд, а под ними нарисовалась широкая, но какая-то тревожащая улыбка.

– Я сейчас вызову врача, – пригрозил князь, – Прямиком из Дворца Герцогов. Не волнуйтесь, дорогой папа, всё будет хорошо!

– Ох, – только и ответил ему тесть, испуганно забегав взглядом.

– Аркадий! – тем временем рявкнул Кейн Дайхард, – Зайди к нам!!

Деваться становилось всё более некуда с каждой утекающей секундой.

///

– Милый, не ожидала от тебя такой жестокости по отношению к папе, – с нотками упрека произнесла моя жена, стоя рядом и глядя, как её отец и братья скрываются в портале, – Ты бессовестный.

– Мне пришлось выдержать битву не на жизнь, а на смерть с его императорским величеством Петром Третьим, которого чуть удар не хватил от новости о наших гримуарах, – мрачно пробубнил я, – Лишь то, что мы буквально подарили ему Сильверхеймов, сообщив о полной ликвидации ядра этого заносчивого рода, помешало ему… слышишь, Кристина? Только помешало нормально сориентироваться. И то, он своим разрешением считай откупился от нас!

– Ну еще то, что он, как ни странно, не может «реализовать» книги, только подарить, – со вздохом признала мою правоту жена, – Но всё равно, это же папа…

Если быть честным, то нельзя назвать нашего «любимого» монарха именно жадным. Вот если у тебя миллион долларов, и он норовит отнять у тебя эти, в общем-то, небольшие деньги – тогда да, он жадный и вообще отморозок. А вот если ты где-то разжился пятком ядерных бомб, которые собираешься продать тому, кто может заплатить – то это уже не жадность, а банальный здравый смысл и самосохранение. Чернокниги на бомбы не тянули совершенно, хотя пара заклинаний, которыми умудрились пыхнуть пытающиеся ворваться к нам Сильверхеймы, сильно попортили отделку в гостевом зале…, но тем не менее.

– К тому же, я вовсе не уговаривал его начать трубить на всю империю, что Терновы барыжат разумными колдовскими книгами, – совершенно справедливо заметил я, – Но заняться этим именно такому достойному всяческого доверия дворянину, пока его дети заняты проектом с Азовыми – очень даже уместно.

– А ведь кто-то ему обещал спокойную старость в спокойном месте, – отвернувшись, буркнула жена, – Подружись еще с кем-нибудь, Дайхард! У тебя просто уже кончились те, на кого ты можешь что-то навьючить!

– Да, ваше сиятельство, очень правильное замечание, – покивал я, обнимая жену.

Стефания, смутившись, тут же погасила портал и, присев в быстром книксене, устремилась прочь со слегка красными щеками. Эту полненькую девушку, воспитывавшуюся до этого в Черноморском интернате для благородных девиц, неимоверно смущали мужики в целом, а уж выражение межполовых чувств так вообще.

Её, дочь Истинного боярского рода Корочкиных-Одолевских, нам выделил сам государь, чтобы «эти Дайхарды имели хоть какую-то свободу маневра, может, потише будут», так что теперь мы имели возможность попасть с помощью Стефании в некоторые уголки нашего прекрасного мира под названием Сердечник. Мы отвели нашей гостье в меру роскошные гостевые палаты и, выделив двух служанок, пытались даже наладить общение, но Стефания пока бегала от нас как испуганная лань. Видимо, её мамаша или тетя, кем ей приходится посол Руси в Америке, я не знаю, рассказала много нехорошего про мою светлую личность, забыв уточнить, как именно она это всё обо мне узнала.

В общем, тишина и пугливость нашей гостьи устраивала исключительно всех. Пиата и Красовский крутили роман, гоблинши учились, Мао Хан, недавно вернувшийся из баронства Аркендорф, проливал ведра пота над нашими делами, зарабатывая себе и женам на категорически нескромное поместье, а я с женой занимались своими высокими делами. Проще говоря – пытались не дать нашему небольшому, но очень зубастому кораблю затонуть на рифах.

В данный момент мы «воевали» на один фронт, называемый Синдикатом, в то время как второй, куда более опасный, Общество, всё пытался удержаться от краха.

С первым тоже было не всё так гладко. Организованная преступность в Америке получила чудовищный удар за время «чисток», войны конкурирующих группировок и низовых банд, а также попыток местных авторитетов утвердиться. К этому ко всему приложила руку большая аристократия, вовсю выводя средства из полулегальных частных банков и вбухивая их в государственные, чем получая льготы и преференции. Добавить к этому продолжающееся завинчивание гаек, строжайшую реакцию на любую попытку взбрыкнуть, и то, что господин Красовский грохнул одного из глав Синдиката, курировавшего все процессы на обоих материках… всё у моих недругов было крайне печально. Здесь. А вот в Аркендорфе, расположенном в Альпах, между Западной и Восточной Европами, Синдикат пока что был силен.

Сегодня я должен был принять участие в одной встрече, в Мюнхене, где некоторые заинтересованные лица, вдохновленные примером американских Герцогов, захотели поставить Синдикат на место – в конкурентную позицию с китайскими темными кланами.

Точнее, я туда отправлюсь в качестве сопровождающего. Этим парадом рулит моя жена.

Повязывая галстук, я быстро прогнал в памяти все предосторожности и меры, что предпринял за прошедшее время по защите своего американского дома. Казалось бы, не так уж и много – обработанные каваром поверхности и силовые доспехи, превращающие Шарпрок в крепость против магов, «бегемоты», возле которых постоянно бегают обученные люди, даймон, ежесекундно отслеживающий всю территорию. Однако, добавилась и пара сюрпризов – контракты аж с тремя охранными агентствами, обязанными выслать вооруженные отряды по вызову с разговорника, плюс еще парочка сюрпризов, что может выскочить там, где в данный момент нахожусь я. Ну и уведомление гвардии, хотя на последнее я особо не рассчитывал.

Плюс сама хозяйка всего Шарпрока, владетельная княгиня, её Тернейшество, Кристина Игоревна Великолепная. Такой она стала после того, как некий господин Красовский, то ли в качестве извинения, то ли из желания сделать первое доброе дело в своей жизни, но задарил моей жене комплект защитных артефактных украшений, которые до этого годами таскал сам. Где-то он разжился более крутой версией, причем я подозреваю, где.

Да, чуть не забыл. Петр Васильевич. Игнорировать этого господина, проживающего у меня, тоже не стоит.

– Кейн! Дружище! А мы идём с вами! – вслед за белозубой улыбкой в дверь ко мне вдвинулся вышеупомянутый тип, разодетый как на прием, с белокурой высоченной красавицей на прицепе, которая, вообще-то, является моей личной служанкой, но манкирует обязанностями с такой силой, что мы, если б могли эту силу запасать, вполне могли бы ей и торговать! Со странами.

– Хозяин, ну вам всё равно не нужен личный слуга! – заморгала белобрысыми ресничками эта двухметровая прожора, – Ну разве что как сейчас…

– А сейчас-то зачем? – озадачился я.

– Её сиятельство попросила, – взмахи участились, от чего Пиата стала выглядеть эталонной блондинкой, – Для представительности!

– Сама напросилась, – тут же определил я, – И Петра с собой потащила.

– Точно так, – злодейски ухмыльнулся Красовский, – сказала: «Койка – это, конечно, хорошо…»

– Эй!!! – аж подпрыгнула эйна, густо краснея.

– Вы нашли друг друга, – резюмировал я, заканчивая одеваться, – А уж скучать обоим явно надоело. Увы, у нас тут довольно невесело.

– И не говори, Кейн. С моим предыдущим местом работы не сравнить… хотел бы я тебе соврать, но ты знаешь, как работает репутация? Вот. Веселые пострелушки быстро сменяются простым запугиванием…

– Научи как, а? – с тоской я глянул на бандита-простолюдина, собирающегося пойти со мной на светский раут аристократов, – А то я уже устал отстреливаться…

– Ну разумеется… не научу! – осклабился Красовский, – Тогда с тобой тоже станет скучно! А мне пока не хочется в Африку!

Какая прелесть.

Сам прием, на котором Кристина решила собрать единомышленников по борьбе с организованной преступностью, сразу показал, что у большинства пришедших были совершенно другие планы, особенно после того, как они увидели меня. В основном эти планы были связаны с острым желанием вклиниться на рынок силовых доспехов, но без малейшего понятия о том, как именно. Учитывая, что моя мрачная жена совершенно не желала общаться на посторонние темы, искатели выгоды тонкими ручейками текли ко мне, где князь Дайхард, мило улыбаясь, их прямо спрашивал: «А что вы готовы сделать во имя нашей общей борьбы с организованной преступностью? Именно сделать? Деньги нам не нужны, их у нас очень много, нам нужны союзники, которые будут проливать рядом с нами кровь!».

Иносказательно, конечно.

Кровь проливать никому не хотелось. Даже не так. Всем, кроме женщин, пришедших именно для общения с княгиней Дайхард, категорически не хотелось ссориться с крупнейшим преступным образованием в Европе, пусть и испытывающим катастрофические сложности в Америках и сильное давление от кланов Китая. Синдикат – это защита, это выверенные порции наркотиков по надежным ценам, это информация и поставки алхимических препаратов с любого края мира. Синдикат – это лавочка вне закона, столь нужная любому аристократу.

Если бы не наши с женой титулы, я более чем уверен, что переговоры попытались бы сорвать, но здесь, в Германии, пиетет немцев перед равными герцогам князьям был очень высок. Отдельно стоило взять Красовского – они с Пиатой, подчиняясь моим тихим указаниям, курсировали по залам, останавливаясь у групп, проявлявших ненужные интересы, что работало как настоящая бомба. Жены утаскивали мужей, внося переполох, женщины теряли ход мысли и стратегии при виде юной высшей эйны, а у престарелых баронетов и виконтов тут же начинался период легкого гона.

Мне же пришлось сторожить Стефанию Корочкину-Одолевскую, чувствующую себя здесь как цыпленок посреди волчьей стаи. Истинная боярышня робко клевала воздушную зефирку, посматривая по сторонам как будто в испуге, что отнимут. При взгляде на Красовского бедолагу начинало трясти – она знала кто он.

– Рекомендую расслабиться, боярышня, – утешительно пробурчал я полненькой пожирательнице сладостей, – Здесь если и кусаются, то только после того, как заключат ту или иную договоренность. Скучные и нудные разговоры, полные намеков – это всё, что вам тут грозит.

– Я… постараюсь, – моргала барышня своими небольшими глазками, – Тетушка говорила, что это необходимо…

Еще бы. Правда, для будущего дипломата такой уровень наивности и неопытности чересчур высок для почти двадцати лет (что считается перестарком), но сейчас у многих Истинных семей мира появилась возможность плодить детей как портальные точки, а не в качестве будущих ревнителей. Силовые доспехи здорово снизили смертность ревнителей.

Не успел я обдумать эту мысль, как был «атакован» группой подтянутых молодых аристократов, оказавшихся как раз теми самыми ревнителями. Ну, это для большинства они казались молодыми, а так, прикинув средний возраст засыпавшей меня комплиментами группы лет в двадцать пять, я понял, что они почти все вплотную уже подошли к порогу смертности для их ремесла. Потому, кстати, хвалебные слова и предложения дружить сыпались одно за другим – господа с чернокнигами прекрасно понимали роль моих доспехов в их появившемся будущем.

Это стало внезапной дипломатической победой рода Дайхард – ревнители-ветераны, отличаясь вынужденным аскетизмом, с полным пониманием отнеслись к моему конфликту с Синдикатом. Им понравилась мысль, что этот больной зуб можно выдернуть, если уже шатается, так почему бы, скажем, не предложить своим многочисленным знакомым хотя бы снизить темп покупок или не начать торговаться? Китай, конечно, плохо, куда хуже, чем свои, европейские, бандиты, но Китай будет слаб.

– А еще они развивают технологию алхимических накопителей, господа, – наябедничал я, – Вы представляете себе перспективы этого направления? Позвольте, я вам расскажу!

Сильверхеймы (почти покойные) заслуженно пользовались ненавистью и завистью всего мира за свой уникальный арканит, так что и возникновение дешевого искусственного аналога накопителей тоже вызвало у ревнителей воодушевление. Тут можно Китаю и приплатить! Пусть напрягаются, шлифуют технологию!

– Уверяем вас в нашей всемернейшей поддержке! – пролаял лидер ревнителей на германском, пожимая мне руку, – Даю слово, что не пройдет и недели, как об этом разговоре будет знать вся Европа, или я не Ганс Кайзенберг!

Мелочь, а приятно. Из мелочей строится либо система, либо таран для её краха. А еще я понял, почему обладатели большого резерва редко выходят в высший свет – наши глаза светятся слишком ярко, а черные очки носить в таком месте не комильфо. В этом плане везет только Кристине, у неё радужки просто как черные дыры, поглощающие свет (и чужие души), а вот от моих моргалок взгляд отводят всё чаще и чаще. Неудобно и вызывающе.

Вскоре супруга подошла ко мне, а следом за ней прибыли и Петр Васильевич с изрядно покушавшей Пиатой. Оставив Красовского и эйну охранять нашу портальщицу, мы решили пройтись напоследок по залам, прощаясь с новыми знакомыми.

– Можно сказать, очень удачно слетали, – тихо пробурчала мне жена, – Если бы не пришлось сегодня еще увидеть старшую Корочкину, я бы была счастлива.

– Держу пари, что чаем она нас точно поить не будет, да и плюшек не выставит, – буркнул я, улыбаясь краем рта паре томных дам, сделавших мне ранее пару нескромных предложений, – Переживем.

– Да, остальные вопросы уже можно решить по разговорникам и через Корочкиных, номера я взяла. Отправляемся домой, – кивнула моя брюнетка.

Дома, точнее в резиденции Корочкиных-Оболенских, наше хорошее настроение было моментально стёрто – полненькая боярыня-дипломат выглядела бледно, испуганно и напряженно. А еще вокруг неё в комнате стояли несколько вооруженных автоматами человек, посматривающих на нас оч-чень нехорошо.

– Как это понимать?! – лязгнул я, выходя вперед и кладя руку на гримуар.

– Успокойтесь, пожалуйста! – торопливо завопила круглая тетка, – Они лишь для моей защиты!!

– Защиты?! От нас? – Кристина, защищенная амулетным комплексом, за спиной сидеть не захотела, а выступила вперед, с револьвером в руке, – С какой стати?!

– Это была ошибка! – взвыла боярыня, – Я ошиблась! Пожалуйста, не стреляйте! Просто ваш дом… ваш замок…

– Что с ним?!!

– Его взорвали!!! – зажмурившись, выпалила Корочкина-Одолевская, – Бомбардировка!! Не губите! Это не я!!!

Стефания, всхлипнув, осела там где стояла, закатывая глаза и мелко содрогаясь.

Глава 2

Мы стояли и смотрели на то, что еще несколько часов назад было дворцом Шарпрок. Теперь это был просто холм, на вершине которого с большим трудом можно было угадать жалкие останки здания. Совсем жалкие, да и то лишь за счет того, что черный камень разбомбленного здания, лежа кучами, намекал, что здесь что-то стояло. Местности вокруг так же сильно досталось, осколки, летя с холма, добрались до всех соседних зданий, хотя тут в любую сторону было не менее сотни метров…

– Дирижабль, – глухо произнес я, – висел здесь долго…

– Достаточно, чтобы его успели сфотографировать, – сумрачно добавил Петр Васильевич, – неоднократно.

Воздушный корабль может уделать любой самолет по грузоподъёмности, чем в свое время воспользовались германцы, создав свои знаменитые дирижабли-бомбардировщики. Тем не менее, это были военные суда, относительно небольшие, быстрые и маневренные. Здесь же кто-то нагрузил чуть ли не пороховыми бомбами грузопассажирского титана неба…

Его угнали прямо с эллинга, а затем, неторопливо нагрузив с баржи в море, отправили через весь город на Хэвен Гарден, где огромное воздушное страшилище, совершенно ничего не стесняясь, произвело пристрелку по Шарпроку, а затем начало вдалбливать дворец в землю, чем и занималось больше часа.

– Хозяин, я сделал всё, что мог…, – подавленный козлоголовый Аквариус, чью книгу, выбитую взрывом со специального пьедестала, сейчас удерживала бледная и злая Пиата, был полностью сокрушен произошедшим.

– Ты сделал достаточно…, – выдохнул я, – Это дорогого стоит. Ладно, идемте отдыхать, разбираться будем потом.

– Постойте, ваше сиятельство! – тут же возмутился усатый мужик преклонных лет в костюме полицейского, – Нам незамедлительно требуется взять у вас показания!

– Это, – ткнул я в развалины собственного дома, – Прямое доказательство вашей вопиющей некомпетентности! Дворец бомбили час! Слышите, час! Раз вы, полиция, ждали так долго, то подождете еще сутки! Заодно претензии соседей соберете, да разъясните им, что претензии эти должны быть обращены к городскому главе, а не к князю Дайхарду! А вообще – нет! Мне будет угодно завтра спросить у Герцогов, как этот акт военной агрессии вообще стал возможен в центре города! Свободны!

Говорил я достаточно громко, чтобы зеваки, уже скопившиеся здесь во внушительном количестве, донесли мои слова до всех заинтересованных ушей. Убедившись в последнем, я открыл портал и вернулся на Гарамон вместе с сопровождающими.

Боярыня Корочкина не зря волновалась, она знала, что на раут мы отправились вдвоем с Кристиной. А что это значит? Значит, что дочь, Алиса Кейновна Дайхард, осталась дома, во дворце, который был буквально стёрт с лица земли. Зная о моей дурной славе, сходящая с ума от страха толстушка не нашла ничего лучше, чем вооружить своих слуг чем попало для подстраховки, из-за чего чуть не случилась трагедия.

Не случилась она, по правде говоря, лишь потому, что Алиса, как и большая часть домашних, были на Гарамоне.

– Двадцать один «бегемот», мобиль, дворец, мелких и личных вещей почти на полмиллиона…рублей, – мрачно перечисляла Кристина, держа в руках длинный список, заполненный убористым почерком, – Обстановка дворца, Кейн… Я точно не могу предположить, но Аквариус утверждает, что если брать всё, включая и то, что хранилось в подвалах, то наберется еще на три миллиона долларов. Сам дом я считать не буду, там слишком сильно все от аренды зависит, но есть еще и вопрос кавара! Сколько мы потратили на защиту замка?

– Много, – вздыхал я, – Но вот об этом упоминать я не буду. Что оценивается в деньги, то можно и купить. Главный вопрос – что делать дальше.

– Мстить! – вспыхнули черным глаза супруги.

– Та! – поддержала ту сидящая на нашей кровати дочь, пытающаяся с помощью расчески сделать Курву новую прическу. Пес, положив огромную голову на край постели, млел от почесываний.

– Это был не Синдикат, – мрачно уронил я, – Они никак не смогли бы узнать, что мы собираемся отправиться в Германию.

– Ты сейчас не обижайся, но раз это было покушение на Алису, я обязана это озвучить, – посуровела жена, – Красовский.

– Я подумал об этом в первую очередь, – нехотя выдавил я, – Но не бьется. Синдикату незачем выводить Истинного из равновесия, у них столько отделений, что я, благодаря друзьям и бизнес-партнерам, могу годами «прыгать» по ним, каждый день купаясь в крови и принося чудовищные убытки. Нет, это были «раскольники» из Общества. Слишком масштабная, слишком хорошо организованная акция… при этом рассчитанная на то, чтобы «выковырять» нас из крепости. Уйти мы можем только на Гарамон, а это значит, что точка выхода будет известна, как сейчас. Мы стали очень уязвимы.

– Согласна. Что будем делать?

– Сейчас отправлюсь на Сердечник и напрошусь к Дарквиллу, – озвучил я свои планы, – Перенесем к нему точку портала, получим передышку, будем думать. Действовать надо срочно…

– Нет, Кейн не так! Бери с собой Стефанию, – Кристина неожиданно разволновалась, – Сразу прыгайте к этой толстушке! Тебя наверняка просчитали!

Черт! Она права! Надо шевелить задницей, пока вокруг толпа зевак! Это же ловушка!

Успели только за счет того, что очень четко все обговорив с нашей невинной курочкой, я не постеснялся одолжить у Красовского его амулетный набор. Петр Васильевич, легко расставшись с абсолютно бесценной бижутерией, тут же заслужил в глазах Кристины три вагона прощения и маленькую тележку разрешенных с Пиатой детей. Это нашу боярышню и спасло – как только мы высунулись из портала, по нам открыли огонь с крыш!

Взгляд младшей Корочкиной-Одолевской, когда от её головы отскочила пуля, был просто бесценным, а мне пришлось буквально заносить полненькую девушку в её же портал, пока кругом орали и разбегались люди. Надеюсь, хоть это простимулирует местных в достаточной мере.

Герцога в имении не оказалось, я с ним связался по разговорнику, получив полную поддержку и разрешение «приютить» точку выхода портала на его территории. Мне под это дело даже выделили отдельную залу в доме, поставив вооруженную охрану у дверей. Убедившись, что пока тылы прикрыты максимально надежно, я влил в трясущуюся Корочкину два стакана водки, а затем вернулся с ней на Гарамон.

Ситуация стала легче, но лишь в очень краткосрочной перспективе. Крепость на Гарамоне была нами обжита за последние три недели, но только как перевалочный пункт. Здесь совершенно не было ресурсов на толпу аж в двести пятьдесят живых существ, а заказывать их у гоблинов я банально опасался. Несмотря на то, что им как расе сейчас угрожала катастрофа, на контакт со мной обитатели Гарамона не шли.

– Кейн! – супруга меня встретила взволнованной и возбужденной, – У меня есть идея!

– Это очень хорошо! – подбодрил я её, – Рассказывай!

– Аркендорф! – выдохнула бывшая Тернова со сверкающими глазами, – Аркендорф!

– Что Аркендорф?

– Мы можем перебраться туда! Устроить дом там, а Гарамон использовать как перевалочную базу! Сделать то же, что сделал Герцог сейчас для нас – изолируем портальный зал, установив там все необходимое, а всех перевезем в швейцарское баронство!