Kitabı oxu: «Чрезвычайное средство»
Раздался звонок, хозяйка отперла дверь.
– Студент Гроздин дома? – спросил женский голос.
– Дома; вот здесь, сейчас – направо…
Дверь отворилась, и вошла очень молодая девушка, – вошла и нерешительно остановилась на пороге.
Гроздин внимательно всмотрелся в её лицо.
– Вы?! – с изумлением воскликнул он, – Ольга Александровна? Не может быть!
– Извините, пожалуйста… Да, это я. Ради Бога, извините, – с видом крайнего замешательства говорила гостья тоненьким детским голосом, таким слабым и нежным, и при этом, должно быть, от волнения, нервно и совершенно неудачно старалась зачем-то снять с правой руки перчатку.
Гроздин всей своей фигурой и лицом выразил непонимание и не знал, что сказать.
– Это ваша квартира? – спросила гостья, также неизвестно зачем, должно быть, от смущения.
– Да… я снимаю комнату. Садитесь же… Я не ожидал, что это вы…
– Да, это неожиданно… Я сейчас вам расскажу.
– Вы, кажется, взволнованы? Не дать ли вам воды?
– Ах, нет, воды не надо… Слушайте, вы жили у нас три месяца, и мы с вами за это время сказали не более тридцати слов, так что, конечно, это странно, что я прямо к вам пришла. Но я в Москве больше никого не знаю. Ни души.
– Вы по делам?
– Как по делам? Разве у меня есть дела? Нет, я просто… Ну, просто убежала…
– Убежали? Зачем же?
– Видите… Я… я хочу учиться… Я давно уже хотела учиться… Но мой опекун… Он на это смотрит, вы знаете, как… Он ни за что… Так вот я и убежала…
Гроздин менее всего ожидал от неё такого объяснения; впрочем, он ничего не ожидал. Минувшее лето он жил на уроке в Саратовской губернии, в усадьбе полковника в отставке, Карелина, приготовлял мальчика в кадетский корпус. Ольга Александровна, дальняя родственница полковника, у которой он был опекуном, казалась ему милой барышней, и никогда ему не приходила мысль, что у неё в голове роятся какие-то стремления и планы. Правда, в больших серых глазах молодой девушки было что-то загадочное. Она часто задумывалась и с родными была как-то холодна. Полковник был, что называется, тяжёлый человек, – требовательный, помешанный на хорошем тоне, любил брюзжать по поводу современных порядков, которые ему не нравились, порицал распущенность молодёжи и в особенности почему-то воевал с образованными женщинами.
Гроздин приготовил мальчика в кадетский корпус и, получив обещанное вознаграждение, был очень рад, что мог выбраться из этого дома на свободу. И вдруг перед ним Ольга Александровна.
– Так вы убежали? – спрашивал он. – Но как же… Как же полковник, ваш опекун? Впрочем, что же я спрашиваю? Конечно, он… он этого не простит… Но как же вы будете? Ведь знаете, это очень серьёзно… У вас есть какие-нибудь планы?
Она покачала головой.
– Нет! У меня есть только желание. Я хочу учиться на медицинских курсах; но ведь они не здесь, а в Петербурге, а уж там у меня окончательно ни души знакомых. Я уже полтора года занимаюсь латинским языком и могу выдержать экзамен… Я хочу быть врачом. Ведь вы тоже медик.
– Странно, что вы мне об этом никогда не говорили.
