Kitabı oxu: «Слесарь. Книга 1-2»

Глава 1

Грибы в этом году уродились на славу. Аккуратные, красноголовые подосиновики растут целыми колониями. Срезая один и отправляя его в корзину, можно увидеть сразу же несколько шляпок рядом.

Белые кажутся похитрее и старательно прячутся под нижними ветками елок. Приходится вдоволь понаклоняться и наползаться, пока все семейство отыщешь и соберешь в густой траве.

Процесс наполнения корзины очень увлекает, никакие посторонние мысли не лезут в голову, не грызут ноющий мозжечок. Это как раз то состояние, которое остро необходимо мне сейчас, из-за которого я готов совсем не выходить из леса. Аккуратно срезая и проверяя каждый гриб на чистоту, я вспоминаю чувство легкого счастья из моего обычного детства.

Три месяца школьных каникул казались временем настоящей жизни, отдыха от городской суеты с ее обязанностями и просто от цивилизации. Можно не мыться неделями, купаясь по два-три раза в день в широком притоке Волги, вот и я не мылся.

– Ну, если в общественную баню ходил иногда, которая топилась по-черному, – вспоминаю тяжелую завесу дыма на уровне своих плеч.

Поэтому всегда вспоминаются именно так, с чувством ностальгии и заметного сожаления о невозможности вернуться в свое детство.

А вернуться в него сейчас очень хочется, поэтому в голову тут же лезут другие воспоминания из того же времени.

Небольшие недоразумения в общении с деревенскими парнями, местами наглыми, местами трусоватыми, совсем не мешали получать удовольствие от простой жизни и рыбалки, на которой я пропадал сутками. В деревне я считался почти своим, хоть и являлся чисто городским жителем. Когда местные парни решили проверить городского на крепость духа, я к этому времени уже два года занимался борьбой и без особого труда показал превосходство техники над просто крепкими от природы заводилами.

Дядя мой имел в деревне определенный авторитет, вкупе с резким, непростым характером, поэтому желающих доставать посерьезнее обладателя непонятной, но эффективной борьбы, не нашлось. К слову, парни в деревне между собой вообще не дрались, до кулаков дело при мне ни разу не доходило. И так все задиры хорошо знали силу друг друга.

Такое маленькое человеческое сообщество в крошечной деревне из всего шестнадцати домов и еще в соседней размерами побольше двадцать четыре дома.

Про все стычки и попытки выяснить, кто сильнее, деревня немедленно узнавала в клубе.

Клубом в двух небольших деревнях являлось маленькое сельпо, куда по вторникам и пятницам завозили товар из соседнего Углича. Почти все местные жители двух деревень собирались заранее и, активно общаясь между собой, дожидались Газона с продуктами. Буханка свежего ржаного хлеба стоила тогда всего шестнадцать копеек, поэтому деревенские свою личную скотину кормили в основном только хлебом, так выходило проще и дешевле всего. Набивали по два-три мешка хлебушка и развозили по домам на рамах и багажниках велосипедов или в колясках мотоциклов.

Личных машин не было ни у кого, а вот мотоциклы почти во всех семьях имелись.

Советская власть поддерживала две небольшие деревеньки своим сельпо и дотационными ценами на хлеб.

Такие причуды позднего социализма еще остались в памяти, как одно из самых ярких воспоминаний детства.

Сейчас-то кормить хлебом корову точно не станешь: и дорого, и помрет быстро от химии в страшных мучениях.

Вот и сейчас, вспомнив свои юношеские годы, беззаботные и счастливые, я замер около особо высокого и крупного подосиновика, не торопясь его срезать. Хорошо так стоять, когда что-то хорошее есть рядом, находится прямо у тебя под ногами.

Не понял даже в итоге, сколько простоял так, улыбаясь своим мыслям, пока не заметил, как ясное прежде небо стремительно потемнело на востоке.

Сразу же спохватился, что сегодня, занятый с утра делами с отцом в гараже, еще ни разу не смотрел прогноз погоды и быстро достал смартфон. Прогноз однозначно предсказывает грозу, что наглядно подтверждается черными тучами, наползающими вдали на верхушки деревьев. Карта осадков обещает час-полтора мощного ливня, самая чернота проходит именно через мою теперешнюю локацию. И еще совсем нехорошая новость оказалась в том, что гроза ползет от того самого места, где я оставил свой немолодой пыжик и уже минут пять усердно его поливает.

Убегать от нее или просто торопиться к машине нет вообще никакого смысла.

Не так давно я заплутал в лесу по-настоящему. Провел очень холодную и невыносимо долгую ночь на охапке лапника под елкой, у которой аккуратно, но с большим трудом голыми руками выломал нижние ветви. Громко стучал к рассвету зубами так, что было слышно, казалось, за целую сотню метров. После этого экстрима с выживанием стал особо аккуратно отмечать на карте место, где оставил машину, и еще очень внимательно контролировать заряд аккумулятора смартфона.

Сегодня утром перед самым выездом из дома смартфон показывал почти девяносто процентов заряда. Этого мне до вечера хватит, если в игрушках не сидеть. Но в сильно грибном лесу явно не до такого времяпрепровождения.

Еще по дороге я заряжал его от прикуривателя машины, хорошо помня, что в тот раз попал в лес с почти разряженным аккумулятором смартфона. Поэтому даже пара лишних процентов заряда лишними точно не станут.

Эта мелкая неприятность, вкупе с неожиданной потерей направления и напавшей совсем не вовремя на меня легкой паникой, привела к бестолковым блужданиям на пару часов по внезапно совсем незнакомому лесу до полной темноты.

И в итоге – к неподготовленной ночевке в холодном и страшном в ночи лесу.

Когда взошло солнце, пришлось проводить реально болезненную разминку, чтобы начать двигаться хотя бы не как восьмидесятилетний старик. И потом, ориентируясь по солнцу, через пару часов выйти к знакомой трассе, а там впереди меня ждет еще несколько километров прогулки до машины. Ноги в сапогах я все же стер, хотя и надел удобные носки. Все равно ступни немного гуляли в больших по размеру сапогах, поэтому лишних восемь-десять километров торопливой ходьбы сказались на пальцах и пятках не лучшим образом.

Повезло, что вскоре отзывчивый водитель, едущий в нужную сторону, остановился на мою протянутую руку. Узнав о моих злоключениях, подвез до машины, еще угостив парой чашек кофе из термоса и бутербродом с колбасой.

После сурового урока на ровном месте я продумал меры на случай таких же непредвиденных, но вполне возможных в лесу случаев. Теперь я уже не так уверен в себе, понимая, что лес совсем непрост и не всегда гостеприимен.

Кроме корзинки, ножа и заряженного смартфона стал брать с собой небольшой, но весьма удобный рюкзак, в котором теперь лежит легкий котелок, стилизованный под немецкий аксессуар времен Великой Отечественной, полный всяких полезных вещичек для комфортного выживания и ночевки в лесу. Если, конечно, мне придется снова заблудиться, сам я так выживать больше не собираюсь.

Там же на дне рюкзака лежит маленький легкий топорик в чехле, с небольшой ножовкой в рукоятке и даже настоящее огниво в нем имеется. Оказалось, что в реале резать ветки для костра небольшим ножом и ломать руками очень трудно и крайне неэффективно. Сбор валежника – дело несложное, но хороших, толстых ветвей на земле валяется не так много, а мелочь дает тепла едва-едва. Тем более, если ты собираешь дровишки наощупь в полной темноте и ничего не можешь разглядеть в метре от себя.

– Топорик же с ходу решает проблему костра, хотя он маленький и не очень увесистый, – все это я установил опытным путем, проштудировав интернетные форумы по выживанию в лесу и разведя пробный костер пару раз.

Сам я не курю, поэтому спичек или зажигалки со мной не оказалось в тот самый день, а отсутствие костра очень осложнило ночь. Реально перевело из возможного просто приключения в самое настоящее выживание, ведь теплых вещей с собой у меня тоже не оказалось. Просто футболка, шуршащая ветровка и штаны немецкого армейского камуфляжа совсем не защищали от пронзительного ночного холода.

Конечно, брать и таскать по грибы маленькую, одноместную палатку или спальник для комфорта тоже возможно, но совершенно излишне. Я больше вообще не собираюсь ночевать в лесу, рассчитывая на навигацию в смартфоне.

Но необходимый минимум все же собрал и ношу с собой в рюкзачке качественной немецкой фирмы, дающем отличную вентиляцию спине и обладающем хорошими, удобными лямками. Не стал жадничать, спина все же своя. На случай сильного дождя на дне рюкзака лежит аккуратно свернутый длинный прозрачный дождевик с капюшоном.

– Тем более, когда урожай грибов попадается сильно выдающийся, то в рюкзаке помещается с пол корзины вообще легко. И она сама руки так не оттягивает через пару часов тихой охоты, а повышенную нагрузку на плечи все равно особо не чувствуешь, – признаю я.

Ну, становишься немного более неуклюжим, продираясь через кусты и бурелом, но все вполне терпимо.

Навигация показывает три с половиной километра до машины. Бежать такое расстояние навстречу ливню, чтобы полностью промокнуть, да еще скользить по напитанной влагой земле, рискуя навернуться на какой-нибудь пенек – нет никакого практического смысла. Я довольно далеко удалился от четыреста шестого пыжика и почти дошел до берега Вуоксы в своей азартной охоте, как показывает сейчас навигатор.

Поэтому решил не мудрствовать, а просто добраться до берега реки Вуоксы, найти там развесистую ель, способную качественно прикрыть от ливня. Под ней переждать буйство стихии, удобно устроившись на каком-нибудь камне, глядя на воду и на медленно проходящую мимо грозу.

С утра было достаточно душно, поэтому гроза пришла в самый раз, чтобы освежить воздух. На смартфоне экран показывает около двенадцати часов дня. Провести какое-то время в относительном комфорте, дав требующийся уже отдых ногам, тщательно перебрав грибы и пересыпав большую часть из корзины в рюкзак, глядя при этом, как крупные капли выбивают на воде глубокие ямки – пожалуй, это кажется лучшим решением.

Связь нашлась, правда, всего два деления, зато дозвониться удалось сразу, чтобы наглядно объяснить отцу свою ситуацию.

– Па, я попал под грозу! Да, очень сильная! Пережду и выеду к вам! Грибов набрал!

Договорились созвониться после грозы, чтобы засвидетельствовать, что все в порядке, и чтобы мать лишнего не переживала. Она и так не может спать из-за неурядиц в семье сына.

Скрывать свои семейные проблемы перед родителями не вижу никакого смысла.

С кем же еще поговорить, как не с самыми близкими людьми? Тем более, если теперь все время проводишь с ними, а не с семьей.

Сестра уже давно живет в Штатах, стала совсем американкой-патриоткой звездно-полосатого и со мной не общается. То ли взаправду обиженная, то ли придумавшая эти обиды. Некоторые из них тянутся с самого детства, поэтому распутать этот клубок теперь совершенно невозможно, да уже и не нужно нам обоим.

После звонка пришлось быстро идти вдоль неровного берега Вуоксы, выглядывая деревья с удобной конфигурацией веток. Таких немало, но подлезть под них весьма затруднительно, придется рубить топориком нижние ветви, а я не хочу так сильно заморачиваться, чтобы потеть в духоте, собирая всю пыль и грязь на свою голову и еще за шиворот. Метров через пятьсот я набрел на довольно плотную стену здоровенных елей, снизу обросших белесым мхом. Два близко стоящих ствола выросли немного выше других и удачно стоят на краю обрыва, далеко вынося нижние ветви и создавая реальный навес над каменной осыпью. Я осторожно спустился вниз к воде и сразу понял, что лучшего места мне точно не найти, да и времени уже нет на поиски – черные тучи нависают непосредственно над головой.

Пространство, где можно комфортно разместиться с вещами, находится ровно посередине склона, как раз между стволами, и внешне даже напоминает каменное кресло с почти отвесной задней стенкой. Забравшись по склону повыше и пригибаясь от нижних ветвей, я смахнул высохшие ветки и множество паутины над головой. Еще и порадовался своей находчивости, обнаружив такое на редкость удобное место.

Тем временем зашумели от ветра верхушки ближних деревьев и спустя пару минут первые, еще достаточно робкие капли ударили по веткам. Я не стал терять времени, достал дождевик из рюкзака, надел его, шурша полиэтиленом, прикрыл колени. Сверху на них положил рюкзак и прямо под ноги поставил корзину с грибами.

Удачно так разместился, все оказалось рядом, прямо под рукой.

Достал и проверил смартфон, убедился, что край тучи на экране как раз добрался до берега реки, бережно спрятал телефон во внутреннем кармане куртки. Порыв ветра подхватил ели, они ощутимо зашатались, заскрипели, поэтому сразу постарался прикинуть траекторию деревьев, если бы их угораздило начать падать в сторону реки. На всякий случай наметил сторону, куда лучше спасаться при первых признаках опасности, когда дерево начнет падать со страшным треском.

Гроза, наконец, добралась до меня, да такая, что стало понятно сразу – эту я запомню навсегда. Раскаты грома не прекращаются ни на минуту, сплошная стена ливня полностью закрыла обзор. Шум от резких порывов ветра, скрипа деревьев и падающей воды стоит неимоверный.

Сразу вспомнил, что поставил машину на сигнализацию – все же оставлять сильно пожилого Пыжика приходится в достаточно безлюдных местах, мало ли кто найдет его. Угонять, конечно, старенькую машину никто не станет, а вот снять хорошие колеса или аккумулятор – вполне могут. И задумался о том, что большой удачей окажется не разрядить тот же аккумулятор полностью, если она повоет во время грозы сиреной часок и помигает аварийкой. Аккумулятор стоит новый и мощный, вполне достаточный для дизеля, но подзаряжался он полностью последний раз еще в декабре. Правда в сумке для инструментов лежат качественные, купленные в Швеции «крокодилы», поэтому шансы завестись от проезжающих машин у меня почти стопроцентные. От высокой нагрузки они точно не поплавятся – проверено уже много раз. До полной темноты, когда люди боятся останавливаться для помощи незадачливому водителю, времени остается еще очень много.

Густые, переплетенные ветви елей держат воду очень хорошо, пока в уютный полумрак упали одиночные, редкие капли дождя. Наверху творится совершенное светопредставление, сейчас я очень даже порадовался своему опыту и умению предугадывать правильные варианты развития событий.

Но радовался недолго, пока где-то совсем рядом не ударила извилистая молния и в глазах у меня не запрыгали зайчики.

Как-то сразу отчетливо понял, что сижу на камне под абсолютно мокрым деревом, а от удара молнии вырабатывается семь кило оксида азота в среднем.

– Вот такая никому не нужная по жизни информация появилась в голове.

– При попадании молнии в выделяющиеся своими размерами деревья шансов избежать электрического удара у меня почти нет, – и это я тоже осознал.

Поэтому сделал для своего спасения все, что смог придумать за пять секунд в данных критических условиях. Высмотрел и метнулся вниз, к краю воды, где подобрал прибившийся к берегу солидный кусок дерева типа полена, уже совсем мокрого, протер его об штанину и подсунул под себя. Хоть какой-то диэлектрик будет между мной и камнем. Потом еще подсунул под зад и рюкзак, прижав котелок и топорик к спинке каменного сидения.

И стал молиться, прочитав две молитвы. Знаю я более-менее хорошо только «Отче наш» и молитву Николаю Угоднику, зато последнюю прочитал три раза, вдумчиво крестясь сообразно моменту.

Молнии бьют почти прямо над головой, гром не прекращается ни на минуту. Очень захотелось посмотреть, сколько времени я так просидел.

Не пора ли грозе уже проходить мимо?

Только сейчас я впал в какое-то состояние прострации, боюсь даже сильно вздохнуть, не то, чтобы как-то пошевелиться. Кажется, если так неподвижно сидеть, то это единственно безопасное решение для моего выживания, и скоро страшное испытание запредельными электрическими разрядами закончится.

Время идет, гром гремит, молнии бьют вокруг, даже не смотрю – куда именно. Только вспышки яркого, белого света освещают мое скромное убежище, в воздухе сильно пахнет озоном, но ничего страшного не происходит. Потом я выпрямился сам и положил правую руку на спинку кресла, как раз по центру, чтобы поменять свою позу, а то уже спина затекла в одном положении сидеть.

Я начал уже расслабляться, активно пытаясь продышаться, когда один за другим, два огромных, нестерпимо ярких столба даже через закрытые глаза, упали с неба и уперлись в землю где-то недалеко за моей спиной.

Очень недалеко, метров десять, не больше. Ну, как мне в этот момент показалось.

Сам невольно сжался в ожидании боли и смерти, но через несколько мгновений осознал, что еще все же жив и даже здоров, а шум от вакханалии грозы стал тише и как-то немного отстраненнее.

Несколько секунд просидел, закрыв лицо одной ладонью, и успел подумать, что даже не помню момент, когда так поступил. Осторожно опустив руку, я задрал голову и посмотрел вверх, но ничего не увидел. Какой-то сгусток, похожий на туман, перекрывает вид на ель. От самого края сгустка еще торчат концы опущенных нижних ветвей. Только по медленному исчезновению этих самых концов и понял, что туман опускается или расширяется, занимая все больше места над головой.

– Что это за явление? От молний дерево загорелось, что ли? Молния рядом куда-то попала и испарила лужу с водой?

Вспоминая в будущем этот момент, я хорошо помню, что совсем не испугался непонятного явления, решив, что странный туман появился от близкого разряда молнии. Даже мелькнула мысль взмахнуть рукой и развеять это белесое облако, но что-то меня удержало. Природная скромность и понятная осторожность, наверное.

Рядом проходят процессы с непостижимыми разрядами и энергиями, поэтому сунуть пальцы в неизведанное явление только для удовлетворения мальчишеского любопытства просто рука не поднялась.

Вдруг я понял, что внизу тоже что-то происходит: каблуки сапог очень плавно, почти незаметно оторвались от каменистой породы. Сам бы и не заметил этого, но корзина с грибами, стоявшая меж широко расставленных ног немного неровно, тоже заметно шевельнулась. С недоверием увидел такой же туман, медленно поднимающийся над коричневыми осколками гранита и разноцветных камней.

Туман оказался твердым!

И гладким, в чем я убедился, шаркнув одной ногой. Резиновая подошва сапога не почувствовала никакого сопротивления, как если бы это оказался лед. Я немного качнулся назад, верхней частью спины уперся в каменное сидение и только сейчас понял, что сижу с почти прямыми ногами, а корзина стоит уже вровень с коленями.

В начинающейся панике бросил взгляд наверх и обнаружил, что туман в виде идеально ровного потолка находится прямо над головой. И хоть медленно, но опускается. Больше не сдерживаясь, я вскинул правую руку вверх, надеясь пробить странный потолок и с облегчением убедиться, что наверху нет преграды, что можно хоть сейчас встать и выпрямиться. Но рука сразу уперлась во что-то твердое и скользкое, просто проскользнула по поверхности вперед.

Стало совсем страшно!

Однако оказаться раздавленным между непонятным потолком и полом я точно не собираюсь. И из сидячего положения дернулся вперед, соскальзывая с подложенного рюкзака и деревяхи. Корзина мне совсем не помешала, так же легко катнулась вперед между ног. Спасительный берег виднеется в метре от меня, и я еще раз оттолкнулся, выбрав в качестве опоры край сидения. Заскользил к выходу, рассчитывая вылететь и упасть где-то на кромке воды. Если совсем не повезет, то залететь в реку по пояс и выскочить обратно из ледяной воды, как пробка.

Промокну полностью, да и хрен с ним! И так не должен под таким ливнем сухим остаться!

Ноги уперлись в невидимую преграду и остановились, я замер, то есть остался в том же положении. И на моих глазах видимый противоположный берег пропал, выход мгновенно стал непрозрачным. Боковые стенки тоже появились, как по команде сдвинув почти вплотную к телу обе руки. Быстро оглянувшись назад, я понял, что неведомая ловушка захлопнулась: туманная стена показалась и из-за каменной спинки, так же медленно пододвинув ко мне рюкзак и кусок дерева.

– Да что же это такое за хрень!

Я оказался закрыт в пространстве примерно два метра на метр по ширине, и по высоте получается тот же метр. Тогда я резко лег на спину, решив использовать самые сильные мышцы, уперся подошвами и руками через полено в противоположные стороны своей странной, непонятно откуда взявшейся темницы.

Сначала изо всех сил упирался и давил, а потом начал стучать куском дерева по преграде. Но почувствовал только, что стенки, словно в ответ на мои усилия, просто выбрали оставшееся пространство, а локти уперлись в стену.

Сверху места осталось совсем мало, снова сесть уже не получится.

Мелькнула и прямо обожгла мысль использовать топорик из рюкзака, чтобы разбить странное, такое гладкое стекло.

– Обухом дам с размаху, и оно точно треснет!

Я судорожно нащупал рюкзак справа от себя, начал выдергивать его, чтобы немного развернуть и добраться до молнии. И тут конкретно почувствовал, что места для размаха уже не хватает: проклятые туманные стенки совсем лишили меня пространства, я почти касаюсь кончиком носа потолка.

– Или крышки гроба, – успел подумать.

Дышится еще легко, свет откуда-то поступает. Я понял, что стенки перестали двигаться, оставив ровно столько места, чтобы лежать и дышать. Появилась мысль, что теперь я упрятан в гробу и жду погребения – на редкость неприятное ощущение.

Потом возникла спасительная мысль, что я просто заснул, и все это мне только снится. Для проверки сначала легко щипнул себя за бедро, там, где сейчас находится рука. Тело почувствовало щипок, но как-то немного отстраненным образом. Потом пристукнул кулаком по стенке и снова убедился, что я все же не сплю, а этот кошмар происходит наяву.

Тут же вспомнил, что нож лежит в левом кармане в заводском чехле, можно попробовать подлезть под дождевик, изловчиться и достать его. Что я могу сделать ножом в этой ситуации – не знаю, но стало как-то спокойнее.

И тут произошло такое, что я сразу забыл и о ноже, и о том, где сейчас нахожусь.

Стенки этого саркофага потемнели, и внутри тоже стало очень темно.

– Как у негра в жопе, – пробормотал я в панике. – Это что же такое?

Пролежав так полминуты, я все же собрался достать нож на всякий случай, чтобы не мучиться. Быстро вспомнил, что смерть от удушья считается достаточно мучительной и тяжелой.

Но дальнейшее опять отвлекло от самостоятельных мыслей.

На уровне моих глаз на внутренней стороне верхней крышке загорелись неярким красным светом несколько значков. Рассмотреть их оказалось сложно, я немного сдвинул голову в сторону, чтобы хоть так сфокусировать на них зрение. Толку от этого вышло немного, разглядеть ничего не получается. Но теперь у меня появилась странная уверенность, что это не просто подсветка саркофага, а некие разумные значки.

Или символы.

Тем более, что знаки как-то синхронно по очереди становятся один за другим ярче и как-то более выпуклыми. Через какое-то время действие повторилось.

– Да они просто мигают по очереди! – догадался я.

Затем еще раз, а потом раздался Голос.

Мне показалось, что прямо в голове у меня раздался. Голос похож на человеческий, но слова не понятны. Я решил, что голос сообщает какие-то сведения или может быть спрашивает о чем-то меня самого.

Значки снова мигнули по очереди, и Голос снова что-то сказал. Я увидел, что значки на потолке начали светиться сильнее, но уже не так быстро. Я даже успел посчитать секунды на втором знаке, потом на третьем, убедился, что это яркое свечение продолжается ровно по восемь секунд на каждом элементе.

Голос в голове опять что-то спросил. Я решил, что таким образом хозяева саркофага хотят то ли подтолкнуть меня к каким-то действиям, предлагая нажать на один из светящихся значков, то ли спрашивают пароль доступа к устройству.

Но делать какой-то выбор мне не хочется категорически. Ведь остается надежда, что без какого-то кода доступа эта инопланетная техника – теперь я в этом уверен, просто не сработает.

И может быть тогда все непонятное и страшное прекратится, морок развеется, а стенки саркофага пропадут.

Я опять увижу Вуоксу, ели, грозу, молнии и все остальное – такое родное и понятное.

Так прошло еще немного времени, Голос в голове снова что-то сказал, теперь уже скорее с утвердительным акцентом. И один из знаков, который самый правый, загорелся очень ярко, ослепив и заставив меня прикрыть глаза.

Это оказалось последним, что я увидел и запомнил, потом пришло забытье.

Глава 2

Пробуждение оказалось непростым и совсем неприятным.

Комок подступил к горлу и я, боясь захлебнуться, с трудом приподнялся, опираясь на локоть левой руки. Откинулся, как смог, подальше от места, где оказалось мое тело в момент пробуждения.

Тошнит меня долго и обильно, брызги разлетаются, попадая на руку и пачкая одежду, но остановиться я не могу, пока желудок полностью не выкинул все свое содержимое.

Выпрямился и попробовал сесть, однако в голове ощутимо зашумело и закружилось. Только и смог, что не удариться сильно головой, откидываясь обратно на спину.

Два года в самбо, которые я честно отходил, на разминках постоянно делали переднюю и заднюю страховки, прыгали с кувырком в длину и высоту через лежащих и стоящих товарищей.

На каждой разминке перед тренировкой, поэтому такие телодвижения натренировал на всю сознательную жизнь.

Мысль эта оказалась в голове сама по себе после рефлексивного движения головой, но вскоре пришло осознание, что память не пропала с концами, а я точно не какой-то овощ.

– Я ощущаю себя именно Олегом Протасовым, одна тысяча девятьсот восемьдесят первого года рождения, место рождения – город Ленинград. Тогда еще Ленинград, – говорю сам себе.

Родители живы и вполне здоровы, купили к пенсии домик с участком в садоводстве рядом с Вуоксой, там теперь и живут постоянно. Последнее время я сам стал там постоянно пропадать, собирать грибы и прятаться от своих тяжелых мыслей.

Есть жена Вера и дочь Ксения. Но сейчас я в состоянии развода после двенадцати лет вполне счастливого брака.

– И это основная проблема в моей жизни. Других проблем просто нет, меня все остальное в жизни устраивает.

Работаю я уже десять лет в одном и том же сервисе, хорошо ремонтирую подвеску машин, осваиваю сейчас компьютерную диагностику. Зарабатываю очень неплохо для простого работяги, много благодарных клиентов, которых я не пытаюсь разводить на деньги, несмотря на давление со стороны хозяина сервиса. Есть мысли поменять место работы или даже арендовать свой подъемник, чтобы работать на себя с парой хороших приятелей.

Как обычно бывает у таких простых парней, что нужно работать на себя и тогда все пойдет еще лучше.

Сейчас из-за полного охлаждения в отношениях с женой и частично еще из-за этого и с дочерью, постоянно пропадаю на работе или у родителей на даче, эту неделю вот – плотно собираю грибы. Они как раз пошли нормально.

Пока воспоминания занимают голову, я потянулся всем телом и попробовал почувствовать руки и ноги.

– Все вроде в порядке, острой боли от переломов не ощущается, руки-ноги вполне меня слушаются, ничего на них не надето, типа кандалов или веревок, – чувствую я.

О, это очень радует. После того, что со мной случилось. А что вообще со мной случилось-то?

– Куда это я провалился?

– Первого признака принесения в дар богам на жертвенном камне точно нет. Или не богам, а какому-нибудь чудовищу с багровыми глазами.

Как говорит мне мое сознание, перечитавшее кучу подобных книг и пересмотревшее немало таких фильмов.

Тошнота проходит, только сейчас я осознал, что лежу на чем-то ровном и теплом. И теплота эта очень хорошая, стабильная такая.

Звуки шуршания полиэтиленового плаща напомнили о грозе, береге Вуоксы, месте под елями, где я спрятался переждать грозу.

Далее я начал смутно вспоминать, что со мной случилось: молнии за спиной, этот странный туман, гладкие скользкие стены, Голос, мигающие знаки на верхней крышке саркофага.

«Я жив!» – эта мысль затмила все ощущения.

И даже при полной памяти, и без ощутимых повреждений. Под боком я почувствовал что-то твердое, мешающее мне лежать, протянул руку и нащупал кусок дерева, похожего на полено, и еще под ним синтетическую, плотную ткань.

– Рюкзак! Полено из-под головы переместилось, – узнал я эти предметы.

На рюкзаке сейчас и лежит частично мое тело.

Что же еще у меня оказалось с собой перед тем, как я потерял сознание?

– О, я и это помню! Что потерял сознание в саркофаге!

Я еще раз потянулся, разминая тело и обнаружил, что ноги у меня разведены, сапоги немного скользят по поверхности, а между ног все также зажата корзина.

Неужели в ней остались грибы? Чувствуется, что она нелегкая и значит, что не пустая.

Глаза между тем немного привыкли к освещению, теперь я разглядел, что здесь темно не абсолютно, как показалось мне поначалу. Рассеянный свет откуда-то сверху немного освещает это место, где я очнулся. Тишина тоже оказалась неполной, где-то чуть слышно шумит вода. Сверху доносятся ритмичные порывы ветра, хотя в этом месте совсем не чувствуется никакого движения воздуха.

Ощущения присутствия кого-либо живого рядом нет, никто не дышит, не сопит, не шевелится. Слышны только шорохи от моих движений и шуршание плаща. Вот скрипнул резиновый сапог при попытке поменять положение ноги на более удобное.

– Можно и дальше лежать, только не ухудшаю ли я этим свое теперешнее положение? – приходит в голову мысль.

Может моего внезапного появления просто не ждали, а теперь жрецы кровавого культа спешно собирают храмовую стражу или охрану, чтобы поместить перемещенное тело в более печальное место? И гораздо более пугающие жизненные обстоятельства?

Я решил не тянуть время, смысла и дальше лежать неподвижно нет никакого.

– Лучше встретить опасность, если она есть, лицом к лицу, заодно проверю свое физическое состояние.

И хорошо бы посмотреть, куда чертов саркофаг меня закинул.

Приподнялся и внимательно осмотрелся кругом, но почти ничего не разглядел. Только сверху, в круге рассеянного света, виднеются коричневые гладкие колонны, сходящиеся так, что метрах в десяти выше меня они создают ровный круг своими концами, примерным диаметром в полтора метра.

Где-то за этим кольцом и находится источник света. Но не сразу за ним: свет и около кольца рассеянный. Видно, что попадает не прямо, а через какие-то преграды.

Я посмотрел по сторонам, ничего не увидел, освещения хватает всего на пару метров от меня и только.

Стало реально страшно. Показалось, что в кольце невидимости притаились ужасные чудовища, на корм которым меня и бросили. И они бесшумно подбираются поближе ко мне, кровожадно разевая острозубые пасти.