Kitabı oxu: «Чётвертая стража»

Şrift:

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от автора. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия автора является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

* * *

I. Четвёртая стража

«Свет на том берегу. Стол заказов, бюро находок…»

Свет на том берегу. Стол заказов, бюро находок,
порт приписки всех затонувших подводных лодок,

столб вдали верстовой, место встречи и дом свиданий,
грязный скомканный лист неоправданных ожиданий;

на ладони свистулька из глины огнеупорной.
Вглубь, и вниз, и вперёд. Вот сомкнулся свод над водою чёрной.

Стонет молот, уходит холод; из-под пологих
сводов мерно доносится сердцебиенье многих.

И нельзя вздохнуть, и скрипит ладья, и не видно света.
Чьё-то имя мешает петь, как во рту монета.

Четвёртая стража

Тот, кто войти под твой стремится кров,
поёт, не выговаривая слов;
не кашляет охрипшим nevermore'ом —
в невидимые дует паруса,
и тонкие чужие голоса
ему бесстрастно подпевают хором.

До сна ли тут, когда сгустилась мгла.
Жужжи, жужжи, казённая игла,
верти волчок, царапай дно колодца;
искрится нить в стеклянном колпаке,
и свет её с той мглой накоротке,
что в стены ненадёжные скребётся.

Твой терпеливый гость тихонько трёт
напильничком мышиным взад-вперёд.
Поёт волчок, подрагивает веко;
жужжи, жужжи, наматывай круги.
Снаружи, как положено, ни зги,
ни зверя, ни звезды, ни человека,

что, собственно, не значит – ни души.
Звени ключом, бумагами шурши —
не отменить присутствия, дыханья
и в воздухе особой тесноты,
что предваряет взгляд из темноты
и влажных крыльев лёгкое касанье.

И, в общем-то, всего осталось чуть —
неловко улыбнуться и шагнуть
навстречу, путь себе отрезав к бегству,
и губы разомкнуть не без труда,
чтоб прошептать дежурное: «Куда
ведёшь меня?» И далее по тексту.

Гавана

Крик петуха в предрассветную рань
(ночь пролетела, за нею другая)
лезвием ржавым вонзится в гортань —
ты не в Чикаго, моя дорогая.

Город – как мёртвая роза в руках:
пальцем коснись, и рассыплется в прах.

Гомон на пристани, стук молотка,
мокрых снастей набухающий кокон;
капля, помедлив, сползает с виска;
сумерки, срез перепончатых окон,

влажное кружево, мрак, тишина,
воск, оплывающий на пол. Страна

с именем кратким, как выдох – и вдох
(скрип или всхлип). Цитадель, Фернандина;
гиблое место, мой ангел. Из трёх
сотен ангольцев всего половина

до окончанья дождей доживёт
(занавес, дрогнув, к кулисам плывёт).

Полдень, дыхание каменных плит,
красная нитка на смуглом запястье;
горсточкой чёрной фасоли гремит
в такт барабанам нехитрое счастье;

новые пешки для новой игры.
Хриплое радио, звон мошкары,

лепет Масорры и рёв площадей,
шарканье конги, сухие ладони,
август, испарина, грохот дождей,
крики на лестнице, топот погони,

кровь на губах и бумажный комок —
пропасть, свобода. В назначенный срок

всё, что истлело, вернётся опять,
вспыхнет, всплывёт, прорастёт, повторится —
ветром, терзающим мокрую прядь,
запахом патоки, тлена, корицы,
плесени, спермы, безумья, чумы
(яростный хор вырастает из тьмы).