Белая Согра

книга очень понравилась. читается легко. неспешное повествование затягивает. смешивается наше время и древние славянские верования и где то даже суеверия ( о которых не принято говорить и которые не терпят ,чтобы о них говорили вслух). это древнее и лечит душу. и простота и доброта людей,которые живут в этой атмосфере. советую прочитать эту книгу.

Дорогой мой воображаемый друг, ты уже семь дней все молчишь в моей голове, и в глазах темней, и, хотя слова - не более, чем слова, иногда мне кажется, что взорвется моя голова, если их не будет. Лемерт

Девочка едет на каникулы к деревенской родне. То есть, даже не к родне, а к какой-то Марининой тетке. Ты ни малейшего понятия не имеешь, что за Марина но ассоциативный ряд, помимо воли, выстраивается: "Судьба барабанщика", с той же спокойно-отстраненной приязнью герой говорит о мачехе Валентине, которая укатила на море, бросив мальчишку. Нить, что свяжет "Белую согру" с самой пронзительной горько-нежной вещью Гайдара о взрослении, протянулась, и она не обманет.

Марина, в самом деле, мачеха, даже если официально еще не в этом статусе. Женщина ее отца. И она же психолог, помогавший Жу справиться с проблемами, которые возникли в результате серьезной психологической травмы. Что, скажете не бывает: врачебная этика и всякое такое? Ну, во-первых, она ж не с пациентом в отношения вступила, просто встретились два одиночества. Во-вторых, мы с вами не на в голливудском фильме, и Женя не курс психоанализа проходила, а едва не загремела в дурку, после того, как спасатели МЧС сняли ее с края крыши двадцатиэтажного дома.

Теперь они с братом сосланы на каникулы в эту глушь. Марина считает, что ей пойдет на пользу здоровая деревенская жизнь. Без интернета, потому что здесь даже связь не ловится (без телефона тоже, если вы еще не поняли). Ну, если брат, не так плохо. Да в том-то и дело, с братом явно что-то не то, об этом начинаешь догадываться очень скоро. То есть, когда рядом с тобой кто-то, кого другие не видят, вывод напрашивается. Я было подумала, что проблема связана с потерей брата: мальчик погиб, девочка не может смириться, пытается жить за себя и за того парня.

И нет, брат-близнец оказывается воображаемым другом, а переживает Жу смерть мамы, причины которой не объясняются. Вот была молодая кокетливая женщина, любила короткие юбочки и туфельки на каблучках, постила в инстаграмме букетики, подаренные папой с зашкварными подписями: "Пусечка принес. Чмоки-чмоки". А однажды легла в больницу и не вернулась. Папа страдал, но у него работа, друзья мужская привлекательность, наконец. Жу осталась со своим горем один на один, как большинство подростков эпохи интернета, не имея навыков реального общения.

Пока молодой симпатичный вдовец глушит горе работой, дочь, предоставлена сама себе, все глубже погружаясь в омут клинической депрессии. Осложненной снами о маме, приобретающими все более жуткий характер. Кто не мечтал, расставшись с любимым человеком, увидеть его во сне? Но когда из ночи в ночь и когда во сне знаешь, что мама мертва, это кошмар.

Вот тогда и появляется брат: дерзкий, безбашенный, уверенный в себе, какой Женя никогда не бывала, цинично остроумный, готовый дать отпор любому - как способ защиты. И эта психологическая, очень хорошо, кстати, выстроенная, линия книги, на самом деле второстепенная. То есть, фоном все время будет идти тотальное одиночество героини, желание стать незаметной, даже не намек на гендерную самоидентификацию, но жгучая тоска по сильному понимающему другу, которого за неимением создаешь из себя.

Главное здесь другое. Русский север, деревня в невероятной глуши, не потемкински изукрашенная сериалами, вроде "Участка" или "Жуков-2" (были, выходит, и первые). Но и не чернушное убожество абсолютного большинства обращений современной боллитры к деревенской теме. Они живут тут: бабки, тетки, мужики. Дети, есть даже четыре выпускника деревенской школы. Без спутниковых антенн и практически без интернета, хотя подозреваю, что, если забраться с мобильником на высокое дерево, как это делает герой "Осеннего солнца" Веркина, поймать сеть можно. Вопрос в том, что в контексте книги это становится ненужным, незначительным.

Потому что с первых страниц, с момента встречи городской девочки с этими странными, говорящими по-русски и словно бы не по-русски людьми, акающими, порой заменяющими "ч" на "ц": хоцу; "щ" на "ш" "ешшо", "в" на "у" "деука" погружаешься в иной мир. Сказать, что Ирина Богатырева хорошо передает строй диалектной речи, ничего не сказать. То, что она делает с речевыми характеристиками - не мастерство даже, но возможность пить из источника живой народной речи, естественная как дыхание. Данная в сопоставлении со строем мыслей и внутренней речью жителя мегаполиса. Не в противопоставлении, а именно параллельным потоком, имеющим не меньшую ценность. Есть это, а есть то, и ни одно не должно умереть, чтобы другое жило.

И конечно, повседневный бытовой мифологизм. Предельная, до кристаллизации насыщенность им здешних реалий, вообще характерная для Севера, где человеческая жизнь тесно связана со стихийными духами, а умение договориться с ними, наладить отношения - в немалой степени способствует процветанию, если не вовсе выживанию. В скандинавской, другой северной, литературе, между прочим, тема отношений людей с элементалями, без конфликта с религиозностью, тоже значима.

В наших рассказах Лоры Белоиван, "Вьюрках" Дарьи Бобыревой приоритет городского взгляда дачников. У Богатыревой погружение в деревенскость и то, как она это делает, чистое наслаждение. Одна эпопея с травиной чего стоит. Я читатель достаточно искушенный, но с такой мифологемой встречаюсь впервые. То есть, мы знаем цветок папоротника и разрыв-траву, которые во многом созвучны. Однако в том и другом случаях цель - богатство, от которого не отказались бы, но по большому счету во главу угла не ставим. У здешней травины роль утилитарная. Помогать в нахождении жизненно важного для тебя потерянного.

Всё, знашь, сложно жили, сложно, после войны-то – дело ли? Траву ели, всяку траву ели – эти вот, пистики. Ты знашь пистики-то? О, пистики – это… такие сладки! Нам казалось тогда: таки сладки, слаще ничего нету. А так, ну что мы видели, ни молодости, ничего не видели, хорошая моя, ничего. Двенадцати годов в колхозе за мужиков – и косить, и боронить, всё делали. С молоком бидоны возила, бидоны-ти тяжелей мине. Лес рубили, на сплав ходили, смолу курили. А сейчас – двадцать лет, а всё лялечки.

Или даже не имеет место, а должно иметь. Хотя, как видно по оценкам на различных сайтах ( да простит меня LiveLib), есть множество людей, которые не согласятся со мной. В среднем, везде средний балл за книгу средний. А говоря нормальным языком - половина плюётся и ставит "единицы", а половина тянется к "четверкам" и "пятеркам". И дабы разобраться в этой ситуации, начнём наше очередное погружение в русское фэнтези.

Что вообще мы представляем, когда слышим название сего жанра? Эльфы, Мэри и Марти Сью, вампиры, драконы и прочие волшебные существа. Еще какие-нибудь попаданческие мотивы и песни об спасении мира.

Если речь идёт конкретно о этносе, то мы, не долго думая, заменяем эльфов на мавок, вампиров на упырей, вписываем в сюжет пару бабок-ёжек и сидим довольные. Далеко не многие авторы, как и не все читатели, готовы копать и смотреть глубже. Если появляются правдоподобные обряды и боги, то лично для меня это уже маленький праздник и успех. Но "Белая Согра" стала не просто маленьким удачным вложением, это то, отчего я явно быстро не отойду.

На мой взгляд, часть эффекта явно теряется из-за аннотации. Возможно, цель была подготовить читателя или найти за счёт подробностей целевую аудиторию во имя хороших отзывов, но, как мы убедились по среднему рейтингу, это не удалось. Когда советуешь кому-то книгу, пытаешься подобрать слова так, чтобы не дай Бог не испортить прочтение случайным раскрытием карт. Но здесь нам не то, что карты, нам просто выдают максимально краткий пересказ всего произведения. Вы серьёзно? Отсутствие в описании пересказа парочки последних глав - это вообще не панацея. Этим слитые сюжетные ходы уже не спасти.

Грубо говоря, особой интриги у вас не будет. Эта история вообще не об этом. Стоит ли при этом браться за прочтение?

Стоит! Но не всем и не всегда. Это не остросюжетный кратенький романчик для коротания пары часов в очереди. Это погружение и многослойность. Ирина просто потрясающе воспроизвела говор и быт полузабытой деревушки где-то в лесах Сибири ( я не сильна в географии, но скорее всего действие происходит в этом районе). Речи бабушек завораживают, их истории растекаются по страницам и хочется вместе с Жу катать мёд на языке, смеяться и поддакивать им: "Но!". Не удивлюсь, если автор не вылезала из фольклорных экспедиций и перенесла всё, что впитала там, на страницы "Согры". Это чуть ли не лучшая часть всего произведения. А вот над передачей молодежного сленга местами стоит ещё поработать

Если вдруг сейчас откуда-то из-под пола выползет один несчастный, который читает на постоянной основе мои рецензии, то он просто должен завопить: "А динамика? Где динамика?" И будет прав.

И я снисходительно посмотрю на него и скажу: "Нетуть". И буду права.

В чём же дело? Здесь есть сюжет и есть конфликт. Но здесь не будет драконов, которых надо победить, после чего будет всё хорошо. Основная проблема заключена в самой Жу и в её становлении. Можно даже сказать, что почти вся книга это подготовка героини к своему жизненному путешествию. Что-то вроде переломного момента. Там есть буря эмоций и движение, просто они кажутся замедленными за счёт обстановки. Думаю, в этом и заключалась задумка писательницы и именно благодаря этому мы получаем эффект погружения.

Вы давно сами вырывались из бешеного темпа города в полумертвую глушь? Это как из быстрой реки резко попасть в стоячую воду. Для вас время в этот момент обязательно замедлится. Или даже встанет.

А если вдруг подобный опыт у вас был слишком давно, рискните. Выключите телефон, возьмите "Белую Согру" и прочитайте. И может у вас эта книга, как и у меня после прочтение, вызовет желание умыться, чтобы перезапустить свою жизнь и принять в себе себя - человека. Не женщину, не мужчину, не взрослого, а человека.

Ирина Богатырева - один из лучших современных российских авторов. Это именно Литература. Нарисованное потрясающим русским языком полотно жизни. Тонкий, глубокий, лиричный рассказ о лечении души.

Кто есть человек, приходящий в этот мир? Чистый лист без роду и племени, или уже с ярлыками? Кто определяет нас самих в этом мире: кем нам хочется быть по-настоящему или же будем играть определенные нам роли? Кто есть я?

Вопросы - они преследуют нас всегда, вот только ответы мы порой получаем не при самых счастливых обстоятельствах. Вот и Женька (Жу для многих), жила полной семьей, с мамой-няшкой и средне статистическим отцом, были они вполне даже счастливы, как счастливы многие вокруг лишь от того, что они вместе, рядом и могут позволить себе иногда какие-то поездки.

Река жизни текла, пусть и не слишком бурно, но однажды эта река затихла, течение сменилось и ее не стало. В день, когда мама не вернулась из больницы Жу оказалась в болоте. И это самое хреновое, что может произойти с подростком: когда ты учишься принимать себя, свое тело, свои мысли и свои желания - тебя вдруг отбрасывает назад, в самое начало и тебе приходиться стать чем-то или кем-то новым, начать идентификацию себя заново. Вот только рядом нет того женского плеча, потерю которого Жу то ли не понимает, то ли не пытается принять. Но по итогу, не представляя откуда ноги растут, она начинает ненавидеть все женское в себе: волосы, грудь, формы, все не то, не ее это тело. И какая же боль чувствуется в этом во всем. Ты слушаешь ее разговоры с братом, который насмехается, доминирует, который приказывает и берет бразды правления ее жизнью на себя и потом понимаешь...насколько эта малышка несчастна. Но она никому и никогда в этом не признается: ни отцу, ни психологу из клиники, что не просто так пережимает грудь ремнем, чтобы та не торчала, не просто так ходит в брюках отца, и не для себя она отстригла локоны. Ведь теперь она новая, точнее новый человек, ОН! Который, может и жил глубоко внутри, но сейчас он основное действующее лицо, некому его прогнать и пожалеть ее по-девчачьи.

А вскоре болото, засасывающее Жу в нового себя, оказывается вполне реальным местом, куда она попадает на изоляцию, ведь отцу она в общем-то уже и не интересна как человек, в его новой жизни нет места для "больной" девчонки. И вот многим будет легко представить эту глухомань, где даже телефон не ловит, где колдобины и кочки по сельской дороге, где один магазин на всю деревушку и много разных бабушек да теток сердобольных. Ох, а какая же здесь природная красота, как автору прекрасно удается передать масштабность окружающего деревушку леса, величие деревьев и глубину топей.

Хотя стоит отметить, что вначале казалось, будто автор издевается над бедным читателем: уж слишком много диалекта было в речах жителей. Но всего лишь казалось, ведь через десяток страниц ты уже привыкаешь к этим "можот", "дак", "чейный" и образы героев начинают смешиваться с твоими воспоминаниями из детства, такими же бабками из деревни, ходящими в передниках. Чуть позже, в какой-то момент ты понимаешь, насколько же эти особенности говора делают книгу вкусной!

А потом происходит самое интересное, в вашу читательскую жизнь и жизнь Жу врываются приметы, сказания, верования. Каждая бабушка и тетушка знают что-то свое: о волшебной травине, помогающей в поиске, о слове и глазе недобром, о Царе лесном, о покойных душах в мире людей. Изолированный от большой земли мир, такой странный и пугающий, но в тоже время манящий своей самобытностью. Мир, который будто бы мать, постепенно обнимает маленькую девочку, которая боится вырваться наружу, ведь все увидят слабости. Мир загадочный, возможно лишь в фантазиях Жу, но который она воспринимает всерьез.

И однажды эта плутающая душа (как мне кажется, под общим впечатлением от этой новой жизни и разных преданий и в изоляции от своего мира прошлого) все же отправляется на поиски. На самые главные поиски в своей жизни: кто есть я? Как же прекрасно Богатыревой удалось передать через кажущийся ореол мистики - такие сильные страдания. Когда Жу бежит в топи, и будто под сглазом местной ведуньи (или как назвать тетку-заговорщицу). Как из болот спасают только ее одну, как она вновь пытается вернуться в такое знакомое прошлое и готова на все, чтобы достать чудесную травину, которая помогает находить потерянное и как добрые бабушкины руки находят ЕЕ, спасают ЕЕ от другого себя и помогают принять мир в себе и себя настоящую. Это было очень трогательно и чувственно. И река смогла пробиться, смогла найти СВОЕ течение и побежать дальше к новым устьям, новым свершениям.

Но лишь одно меня немного пугало: это то, как Жу ходила по кладбищу, кормила хлебушком покойных, как руки тянулись к ней. Что она там искала, кого? Пыталась ли принять таким образом то место, где была ее мама? Хотела ли так докричаться до нее, ведь она не помнила день похорон, не помнила места. Или же это были метания немного нездоровой девчушки, которой казалось, что она обладает чем-то большим, даром видеть. Не знаю, так до конца не смогла найти точных ответов для себя. А может они вовсе и не нужны здесь и лучше оставить этот налет мистики без объяснений. В любом случае, спасибо автору за прекрасный, загадочный, настоящий и простой мир деревушки. За место, где можно не бояться себя, где можно не бояться остаться с собой наедине и завести долгий монолог.

В завершении хочется отметить факт того, что все же книга заставляет сильно задуматься, особенно когда ты родитель: что все протесты - это боль, внутренний крик души, поиск помощи от тех, кто вокруг, но только это не поиск нравоучений "как надо взрослым", а желание простого объятия, простого "я люблю тебя любой(ым)". Мы всегда стараемся усложнить, начитавшись и наслушавшись всякого эдакого, а надо дак что - не бояться себя самого, своих чувств и эмоций, пусть даже кому-то они будут казаться странными. Весь мир странный, каждая душа, кем бы она не была, он или она, или оно. Каждый имеет равный шанс жить свою жизнь.