– Мой папа был нечистым, так их называют, но я не понимаю, почему так. Да, он не похож был на других, но его сердце у него было большим. Многие из них очень добрые и милые, а вот мама была человеком. Только я её почти не помню, но папа очень часто про неё рассказывал. Он говорил, как она вдохнула в него жизнь.
– Она полная сирота уже в девять лет… – мысленно сказал Илья.
– Бедный ребёнок…
– А ты, получается, тогда кто?
– Я – человек, – ответила Василиса.
– Это может вызвать некоторые затруднения, – прозвучал голос Жар-птицы.
– Почему?
– Сам поймёшь, уже скоро.
Через полчаса пути Василиса, которая, наверное, уже в пятый раз жаловалась на усталость, вместе с остальными героями увидела одинокий небольшой деревянный домик посреди лесной чащи. От домика шла небольшая дорожка, которая, похоже, вела, к какому-то болоту.
Илья слез с коня и помог Василисе спуститься.
– Куда вы меня привели?
– Послушай, Василиса, – Илья наклонился, – ты очень хорошая девочка, и мы были бы рады взять тебя с собой, но, боюсь, если это случится, то те ужасы, что ты увидела, могут повториться.
– Самое страшное со мной уже случилось!
– Пойми, в жизни очень редко выпадает шанс провести спокойную и тихую жизнь вдали от всего. Будет ведь не очень умно потерять такой шанс, правда? Тебе нет нужды кататься с нами незнамо где и искать проблемы. Будь лучше здесь. Тут очень хорошие люди, так ведь, Жар-птица?
– Одни из лучших.
– Хорошо, тогда пора нам всем познакомиться.
– Я не хочу ,чтобы вы уходили.
– Василиса, ты провела с нами очень мало времени, но пусть оно тебе запомниться как вся жизнь, если ты так им дорожишь.
Илья подошёл к двери и постучал в неё несколько раз. Сначала никто не отвечал, стояла гробовая тишина. Илья постучал ещё, но Жар-птица сказала ему перестать и ждать ответа. Спустя некоторое время дверь отворил мужчина среднего возраста невысокого роста с очень маленькой седоватой бородкой с оттенками коричневого цвета. Он был в синей рубахе, лаптях и соломенной шляпе. Старик сначала грозно осмотрел гостей, а затем застыл в удивлении, сказав:
– Боеслав…?
– Нет, я Илья сын Иванович. А это…
– Знаю я, кто это… – слегка презрительно сказал старик, посмотрев на Жар-птицу.
– Мне сейчас не послышалось?! – вдруг в проёме возникла женщина тоже невысокого роста, с зелёным, но красивым и чистым лицом, густыми длинными чёрными волосами и ярко-жёлтыми глазами. На ней был чёрный плащ с откинутым капюшоном.
– Послышалось, к сожалению, – ответил старик.
– Знакомься, Илья, это – Митрофан и Агафья. Домовой и Кикимора. Я давно их знаю, им можно верить.
– Подожди, ты сейчас сказала верить? – спросила Агафья, – после того, что ты сделала? Ты сгубила человека, а теперь говоришь что-то о доверии?
– Жар-птица, не знаю, что у тебя здесь за дела, но скажу прямо: тебе здесь не очень рады, – добавил Митрофан.
– А это кто? – спросила Кикимора, указав на Илью.
– Илья сын Иванович какой-то, – ответил Домовой.
– И вправду похож… но это не он…, у того глаза были другие.
– Митрофан и Агафья, – начал Илья, – мне сказали, что вы – именно те, кому можно доверить одно очень важное дело, и нет лучше того, кто бы сделал это лучше вас.
– Какое дело-то? – спросили Митрофан и Агафья одновременно.
– Видите ли, мы с Жар-птицей пришли не одни. С нами ещё один очень важный человек. А где она?
Илья обернулся и увидел, что Василиса спряталась за его могучей спиной, испугавшись Митрофана и Агафьи.
– Эй, не бойся, – снова наклонился Илья, – обещаю, им можно верить.
– Красивая, – сказала Агафья, – даже очень…
– Мы нашли её далеко от сюда. У неё нет абсолютного никого. Ей нужен дом, понимаете? Нужен тёплый уют, где она может вырасти достойным человеком.
– Эй-эй, придержи коней, молодец, – ответил Митрофан, – ты ,что предлагаешь нам девчонку под своё крыло взять? Кто она хоть? Как зовут?
– Зовут её Василиса. Она дочь нечистого и человека, а сама тоже человек.
– Человек? Нет, это вряд ли. Нам люди здесь не нужны, да и место не то. -ответил Домовой.
– Послушайте, – Илья начал приближаться, но Митрофан и Агафья вдруг напряглись, тогда Илья чуть сбавил шаг и неспеша подошёл к ним, сказав шёпотом, – послушайте, её мать умерла при неизвестных обстоятельствах, а отца убили прямо на моих глазах. Какие-то ублюдки держали её на привязи и жестоко над ней издевались. Я повторюсь, у неё нет абсолютно никого. Все, кто у неё есть – это один здоровяк, говорящая и немного странная птица, огромный конь и всё. Мне сказали, что вам можно верить. Если это так, то у вас должно быть сердце, а если это правда, то вы должны понять, что она больше всех нас вместе взятых заслуживает людского счастья.
Домовой и Кикимора молча стояли в проёме, размышляя над сказанным Ильёй. Митрофан спросил одну вещь:
– Как, говоришь, её зовут?
– Василиса.
– Дай нам немного времени…
Митрофан закрыл дверь, оставив героев на улице, а сам с Агафьей подошли к красивому и чистому столу с белоснежной скатертью в более-менее чистой кухне. Митрофан опёрся кулаками на стол, а Агафья уселась на подоконнике.
– Я не знаю даже, что делать, – сказал Домовой.
– Слушай, Тош, мы уже достаточно много лет провели совместную жизнь. У нас очень счастливый брак, и отмерена нам вся вечность, но ведь и мы не можем столько жить лишь вдвоём. Да, мы превратили эту халупу в приличный дом, а сами стали гораздо краше, но ты сам знаешь чего нам не хватает. Ведь без людей-то здесь всё равно ничего не поменяется, да ты и сам знаешь, что с детьми у нас так и не вышло и, скорее всего, не выйдет. Вот есть шанс. Прекрасная девочка. Она одна, у неё никого и ничего нет, как и у нас, но мы ведь есть друг у друга. С ней мы действительно станем полноценной счастливой семьёй, ведь большего и не надо.
– Она человек… Она ведь когда-то умрёт, а мы будем здесь. Ты готова пережить такую боль?
– Я готова прожить эту жизнь с тобой и с ней, наслаждаясь каждой её секундой, и, поверь, что бы ни случилось, мы ведь будем всегда помнить о ней. Может, мы будем ценить нашу вечную жизнь ещё больше.
– А ты им веришь? Этому Илье, особенно этой птице…? Ты ж сама знаешь…
– Я знаю… Но не она меня волнует, а Илья. Он ведь всё верно сказал. Куда её ещё можно пристроить здесь? К Баюну? У них точно нет. Где Жар-птица – там нет покоя.
– Агаш, я ведь давно хотел, чтобы у нас был человек, но после Боеслава я уже не знаю, могу ли я снова прижиться с людьми?
– Да, можешь, это твоя природа. Да и зовут-то её как.
– Да, Василиса… Они даже чем-то похожи… Эххх… Ладно… Но глаз с неё спускать не будем. В лес одну не пускать, от опасностей беречь.
– Это ты МНЕ говоришь про это? Я тебе ещё покажу, что такое настоящая забота. Ты ещё жалеть будешь, что я тебе времени мало уделяю.
– Ну-ну, ещё увидим.
Дверь открылась и Митрофан сказал:
– Берём. Заводи.
– Здравствуй, дорогая, как тебя зовут, не напомнишь? – звонким и ласковым голосом спросила Кикимора.
– Ва… Василиса я… – слегка боязно ответила девочка, ещё немного остерегаясь Агафьи.
– Надо же! Какое оно у тебя красивое! А я – Агафья, но зови меня тётя Гаша, а это Митрофан, ну или дядя Тоша.
– Здравствуй, Василиса! – Митрофан мягко улыбнулся и протянул Василисе руку, которую он пожала, – слушай, а хочешь я тебе самую красивую игрушку на свете сделаю?
– Да… наверное… – Василиса посмотрела на Ильи, и тот одобрительно кивнул, – Да, хочу!
– Ну тогда заходи, не стесняйся, а я тебе свою мастерскую покажу!
– Успеется ещё, Тоша. Василиса, скажи, ты суп когда-нибудь ела?
– Не помню, вроде не ела…
– Я тебе тогда сейчас таким супчиком угощу, что сразу забудешь про голод, ты вообще больше никогда не будешь с нами голодать!
– Можно я только с дядей Ильёй попрощаюсь?
– Конечно, можно, не спеши никуда.
Василиса крепко обняла Илью, обняла Жар-птицу и погладила наклонившегося Бурушку по морде, а затем сказала:
– Я же тебя больше не увижу?
– Кто знает, Василиса. Мир-то круглый.
– Пообещай, что мы увидимся.
– Обещаю. Ты слушайся этих добрых людей. Они видят тебя только пять минут, а уже любят всем сердцем. Это много о чём говорит. Я не прощаюсь с тобой. Главное – проживи эту жизнь счастливо, не жалея ни об одном её мгновении. Получится так сделать?
– Да, клянусь!
– Тогда иди в дом, тебя уже заждались.
Василиса вошла в небольшой домик, который, казалось, уже стал чуть опрятнее.
Агафья подошла к Илье и сказала:
– Слушай, то, что ты сделал. В общем, в тебе чувств и жизни больше, чем я когда-либо видела. Не теряй это никогда. Твой сегодняшний поступок заставил меня поверить на ещё одного человека больше в этом мире. Был один, почти как ты, так вот у вас у обоих добрые сердца. Сегодня ты спас целую жизнь, а когда-то так же спасли и мою. Я думаю, ты прекрасно знаешь, как много это значит. Удачи тебе, Илья сын Иванович.
– Агафья, поначалу я сомневался отдавать её вам или нет, но сейчас я вижу, что ни на капельку не ошибся. Берегите её, вы втроем заслужили быть семьёй.
Агафья слегка поклонилась Илье и ушла в дом присматривать за Василисой. Илья уже вскочил на Бурушку и был готов отправиться в путь, но он увидел как Жар-птица и Митрофан кое о чём говорили:
– Слушай, птица, расскажи, что с Боеславом-то?
– Мне жаль, Митрофан, но больше вы его не увидите.
– О нет… Как же так?
– Этот мир не принял его таким, какой он есть, вот и всё. Ещё раз повторюсь, что мне жаль, очень жаль. Я ведь должна же была что-то поменять, как-то предотвратить всё это, а в итоге, как дура, слепо шла по одной дороге, не задумываясь ни о чём… Не знаю… как-то слишком много меняется в последнее время. Я уже задумываюсь о своей жизни в целом. Что-то я точно делала неправильно
– Хм, раньше ты такого не говорила. Может, ты и вправду меняешься. А этот Илья, где ты его нашла? Он-то парень, кстати, ничего.
– Скажу так, помогаю ему найти свой путь. И в этот раз всё будет по-другому.
– Тогда не смею задерживать. Удачи, птица, не потеряй этого молодца.
– Обещаю, а вы берегите Василису.
– Как зеницу ока.
Домовой закрыл входную дверь, а красно-огненная Жар-птица направилась к Илье, и вместе они стали решать куда идти дальше, пока тёплый золотистый свет озарял их лица.
Глава 10: Надо бы кое-что утрясти.
Абаддон сидел в своём кабинете, будучи погружённым в работу. Каждый день сотни, а то и тысячи важных решений принимались с его участием. Иногда он вспоминал как раньше сражался в грандиозных битвах, странствовал по миру и никогда не сидел на месте. Теперь же, когда он заполучил власть, он по-настоящему понял, что удержать её гораздо труднее, и это не давало ему покоя. В последнее время он был будто сам не свой. Лишь недавно он смог принять, что всё ещё может что-то чувствовать, но Абаддону всё никак не удавалось найти решение одной из самых своих сложных проблем: обрести покой и смириться с вечностью, которая его ожидала. Когда он погружался в эти мысли, то работа проходила проще. Так и сейчас, он в одиночестве проводил время за работой, как вдруг почувствовал какое-то непреодолимое чувство чего-то могущественного и сильного, чего-то страшного… Он тут же понял, кто это был, ведь он знал только одно существо, которое обладало такой силой.
Чернобог стоял прямо напротив Абаддона, и последний тут же подскочил с места. Чернобог не спеша подошёл к окну, откуда открывался вид на весь город «Мрака» и жестом позвал Абаддона к себе. Тёмный воин хоть и сам был громадного роста, но только сейчас он увидел, что его повелитель гораздо выше его самого.
Абаддон подошёл к окну, а Чернобог молвил:
– Да, этот мир очень сильно изменился с тех пор, как я был здесь в последний раз. Ты хорошо потрудился.
– Всё на волю Тьмы, владыка.
– Оставь пустословие своим слугам. Мы оба прекрасно понимаем, что ты это делал в первую очередь для себя, потому что тебе это безумно нравилось.
– Да, вы правы. Я действительно обожаю этот мир, поэтому я и вложил в него всё, что мог.
– Однако даже ты не можешь уберечь его от всех угроз.
– Но ведь вы сами знаете, что я сделал для его защиты.
– Это верно, но ведь ты не думаешь, что обладаешь абсолютно безграничной силой?
– Конечно, нет. Я тоже слаб в некотором роде. Однако я не могу понять, как это связано с вашим приходом?
– А у меня должна быть причина, чтобы я пришёл в свой мир? Тебя ведь боятся даже больше, чем меня. Я для них уже легенда, миф, а ты прямо тут вместе с ними. Однако не забывай кому принадлежит всё, что ты имеешь. Не забывай, что может быть ещё кто-то с такой же силой как ты. Скажем, ведь кто-то обхитрил тебя и заложил ту световою бомбу, когда ты сидел в своём кабинете, прямо как сейчас. А может кто-то просто утаил это от тебя?
– Такого не может быть, я проверил каждого жителя Навьего мира и мира нечисти, погружаясь в их сознания. Все верны власти, а значит кто-то другой знал о бомбе, но утаил это. Кто-то, хорошо осведомлённый. Но ведь тогда только один мог располагать такой информацией… это вы…
– Да, и я не сомневаюсь в правильности своего поступка. Это ведь привело к цепочке событий, которая в свою очередь привела к тому, что у тебя скоро может возникнуть такой противник, что не будет уступать тебе по силе.
– Вы так хотите от меня избавиться, да?
– Навряд ли я бы стал так заморачиваться.
– Тогда зачем всё это? Зачем войны, если мы всё равно не можем существовать друг без друга? Зачем я вообще здесь, если я приношу столько проблем?
– Вот видишь, ты всё ещё очень мало чего знаешь. Тебе нужно кое-чему поучиться, а пока я советую тебе приглядывать за этим Ильёй сыном Ивановичем. Кто знает, что из него получится.
Чернобог исчез из кабинета Абаддона, не оставив ни следа. В то же время Жар-птица и Илья обсуждали дальнейшие планы, пока шли по дорожке мимо небольшого болота:
– Так что, птица, куда нам дальше-то?
– Пока не знаю, не могу найти источник Силы.
– А мы далеко от него?
– Всё зависит только от тебя. Как только ты будешь её достоин, то она сама тебя найдёт.
– И она мне что, на всю жизнь дастся?
– Не просто на всю жизнь – на всю вечность.
– Это как?
– Когда у тебя будет Сила, то ты перестанешь жить как обычный человек. Ты будешь чем-то гораздо большим и могучим.
– А почему ты сразу не сказала? То есть, я прямо до конца времён буду биться с вашими тёмными ребятами?
– По сути, да, а ещё, может быть, управлять мирами, но я в этом не уверена.
– Мирами Света?
– Всё верно.
– Но я об этом ничего не знаю.
– Как раз у тебя будет вечность на то, чтобы всё узнать. Главное, не беспокойся об этом.
– Легко сказать… Слушай, не знаешь от чего Митрофан перепутал меня с каким-то Боеславом?
– Потому что это один и тот же человек, и ты и вправду на него чем-то похож.
– Подожди, Боеслав… Мне знакомо это имя. Когда к нам в город пришла Лучезарная армия, то я слышал, как матушка часто упоминала его. Так получается, он тоже здесь был?
– Да, и оставил немало следов за собой.
– А расскажи про него.
– Боеслав был сильным, грозным и иногда бесчувственным. Однако он всё равно был человеком с большим сердцем. Он никогда не убивал без надобности, не унижал слабых и не мучал животных во время охоты. Его чтили и уважали, но всё же этот мир его слишком испортил, а я не углядела за ним.
– Как это не углядела?
– Дело в том, что я тоже сопровождала его, пока он искал Силу, как и ты. Даже причины у вас схожи. Однако я не ходила с ним везде как с тобой. Я постоянно была где-то вдалеке, лишь изредка чем-то помогала, а когда он со мной разговаривал, то очень часто я отвечала, будто мне всё равно. Да, я помогала ему в битве с Лучезарной армией, но теперь до меня дошло: я была совсем не в том месте и делала абсолютно не то, что должна была. Я должна была быть рядом… Из-за меня он потерял почти всю тягу к жизни, а затем и вовсе сгинул. После этого, я так и не бралась сопровождать кого-то ещё.
– Похоже, что этот путь предназначен не только для меня, раз ты приходишь к осознанию своих ошибок. Однако позволь спросить, много ли людей искало Силу?
– Очень много, но почти никто её не нашёл.
– И ты их всех сопровождала?
– Нет, конечно, только тех, кто казался наиболее достойным из всех. Я совершала всё те же ошибки, может поэтому из-за меня и сгинуло столько людей.
– Значит, я просто один из многих вариантов?
– Я бы сказала один из наиболее подходящих и достойных. Был бы просто одним из многих, то я бы с тобой сейчас не летала тут.
– Эй, я всё понимаю. Я тоже очень много думал об этом, но я боюсь, что могу быть не готовым к такой ответственности.
– Поэтому мы и проходим весь этот путь. Тем более, тебе надо быть готовым не столько к ответственности, сколько к могуществу, которое ты получишь. Помни, что сила и власть не должны тебя развращать.
– Я ведь даже не знаю, что будет… Постараюсь приложить все усилия, чтобы остаться человеком.
– Тут уже решают не действия, а твоя сила духа. Просто помни о тех, кого ты должен оберегать, но не делай их своей одержимостью.
– Кстати, насчёт действий. Я тут подумал, что ведь те похитители остались в живых, и они точно вскоре возьмутся за старое. Предлагаю выследить их.
– Хорошо, выследим, а потом? Убьём?
– Не знаю пока. Здесь же нет какой-нибудь дружины, чтобы их сдать.
– Вообще-то есть, но нам не стоит к ним ходить.
– Почему?
– Потому что это воины Тьмы. Вряд ли ты ещё понял, но мы уже в мире нечисти.
– Я это заметил, но мы же вроде были и в мире людей.
– А границы между мирами очень размыты. За столько времени, особенно когда пришёл Абаддон, то всё перемешалось в кучу. Мы можем с тобой сейчас идти по вашему миру, а через пять минут уже по-нашему, понимаешь?
– Всё это очень странно, но я понимаю, да. Тогда что с ним будем делать? Честно говоря, после того, что он сделал с Василисой, мне тоже хочется лишить его жизни. Ты ведь сама сказала, что есть те, кого не изменить. Этот ублюдок – точно один из таких.
– Да, но убийство не должно совершаться необдуманно. Ты должен очень всё серьёзно взвесить и решить, как поступать.
– Я уже подумал и могу сказать, что миру без него будет лучше.
– Это твой выбор. Лучше скажи какой у тебя план.
– План, если честно, не самый надёжный, но мне кажется надо поискать местных жителей и поспрашивать их, может они его видели.
– Видели-ли вы мужика в чёрной мантии? Они скажут, что это был болотник и всё, а болотников этих тысячи.
– Может, это и были болотники.
– Сомневаюсь, они всё-таки стражники этого места. Как раз что-то похожее на дружину. Нам его будет очень трудно найти.
– Тогда придётся поискать.
Так, Илья и птица ещё несколько долгих дней провели в поисках каких-нибудь зацепок. Они уже очень далеко ушли от дома Митрофана и Агафьи, но так почти никого и не встретили. Однако одним солнечным днём они заметили среди бесчисленных высоких деревьев двух существ странного вида, которые копались в земле рядом с болотом. Можно было разглядеть, что одеты они были в оборванную одежду, а кожа была их чёрного цвета. Жар-птица увидела этих существ и крикнула им:
– Э, гопнички!
Существа тут же поднялись и удивленно посмотрели на птицу с богатырём. Жар-птица тут же подлетела к ним и добавила:
– Вы что, головы, потерялись здесь?
– Да, нет, мы просто работаем тут.
– Где вы работаете, чубрики? Вы не на той земле, чтобы такой базар вести.
– А чё такое? Мы мешаем что-ли тебе?
– Смотри, Илья, что за черти тут развелись, – сказала птица только что подскакавшему Илье.
– Э, э, чё за движения пошли? Чё за шкаф здесь? – спросил один из монстров.
– А это братишка мой. Чё, вопросы какие-то у тебя есть?
– Жар-птица, о чём вы говорите? Я не понимаю по-вашему, – сказал озадаченный Илья. Он не знал, что в Навьем мире и мире нечисти помимо технологий появились и новые сленги. Тот, на котором они говорили, часто использовался среди преступных и даже маргинальных членов общества.
– Да тут вопросик один есть к пацанам. Похоже, что они кристальные грибы здесь ищут.
– Какие грибы, о чём ты, пернатая?
– Да, птица, что за грибы?
– Грибы здесь – это такое вещество, которое меняет твоё сознание. У нас оно называется наркотик. И вот ребята здесь похоже ищут наркотики.
– А что, они пагубно влияют что-ли?
– Ещё как, и я не позволю этим гопникам заниматься такими вещами на этой земле. Э, черти, вы хоть понимаете где находитесь? Может, к вам болотников подослать? Я-то ведь могу это устроить.
– Слушай, Жар-птица, давай ты нас с другом в покое оставишь, а то нам ещё работы немерено.
– Нет, ты слышал? Оставить их? Слушайте, ребята, добрый совет вам: оставьте-ка это место и разойдитесь по домам, пока ещё время есть.