Kitabı oxu: «Искупление»
Глава первая
Том едва открыл глаза и тут же промычал через сильно стиснутые зубы. Голова дико, если не жутко болела, не давая ему прийти в себя. Мужчина тут же задался вопросом, что произошло и что происходит в данный момент в целом.
Несколько долгих минут он пытался прийти в себя, медленно моргая, ибо в глазах то и дело темнело и мутилось. Его немного тошнило, в ушах стоял гул – ощущение не из приятных.
Томас захотел осмотреться, но первоначально, даже не подняв голову, он тут же понял, что сидит, а руки его наглухо прикреплены к ручкам стула монтажным скотчем. В обычной повседневности он бы посмеялся такому: серый скотч напоминал ему дерьмовые ужастики, в которых жертве заклеивали рот, так как уж больно она была криклива. Однако сейчас он сам в такой ситуации, и это вовсе не кино, а реальная жизнь, так что чем больше он приходил в себя, тем больше его всё пугало.
Он только начал чувствовать приближение паники, а когда поднял голову, словно налитую чугуном, и вовсе замер. Перед ним сидела его возлюбленная, что ещё не пришла в себя. Барбара сидела точно так же, как и он, на стуле, руки её были закреплены скотчем на ручках стула, голова лежала на груди.
Дыхание участилось, он нахмурился и запаниковал. Голову атаковали мысли, он не понимал, что происходит, где он, почему перед ним его возлюбленная, что они здесь делают, привинченные к стульям?!
Он начал крутить головой, пытаясь всё рассмотреть вокруг себя. Но чем больше он осматривался, тем больше хмурился, понимая, что они находятся в гостиной, смежной с кухней, которая принадлежит Келли. Стены были белыми, позади их находилась барная стойка, у которой стояли высокие стулья; были здесь и белые колонны.
– Что?.. – еле слышно произнёс Том, не понимая, что происходит, почему он и его будущая жена сидят в гостиной его лучшей подруги Келли, к тому же привинченные к стульям.
Он был в полной растерянности. С трудом пытаясь сохранять хоть какое-то спокойствие, Том заставил себя вспомнить последние события накануне, однако давалось ему это с великим трудом, ибо голова дико трещала, словно он пил всю ночь напролёт.
Что-то, но он вспомнил: Келли, у неё что-то случилось, ей нужна была его помощь. Естественно! Она звонила… Что-то случилось…
Напряжённо он смотрел в одну точку, настойчиво пытаясь воспроизвести всё с точностью.
Вот он, обеспокоенный, приехал к Келли. Затем вбежал в её по обыкновению пустой дом. Да, верно, пустой… она любит минимализм… Но что, что же ещё?
«Думай, Том! Вспоминай! Что же произошло?..»
Он стал искать её по всему дому, верно, и нашёл её здесь, в гостиной, смежной с кухней! Девушка… Кажется, она плакала, он вспомнил, как вся тушь была размазана по её щекам из-за слёз. Келли хотела курить, но он не позволил, он выпытывал её, что произошло… Она смеялась ему в лицо… Почему она делала это? Её поведение было слишком странным.
«А дальше? – спросил себя Том. – Что было дальше? Ну же, почему так сложно вспомнить?»
Отчаянно напрягая свои мозги, он вдруг вспомнил, что Келли обещала поговорить с ним, только если он выпьет вместе с ней. Да, верно. Затем она… протянула ему уже наполненный стакан, так что он просто выпил. Келли долила ещё, что-то говорила, но он уже не помнил, о чём.
«Но как же… Почему я не помню? Мне тогда было нехорошо? Почему я не могу вспомнить, что же произошло?»
Томас вздрогнул от неожиданности, когда Барбара напротив громко простонала. Скуля и хныкая, девушка еле подняла голову, когда Том её окликнул.
– Бар… бара?.. – в шоке позвал он, только сейчас видя засохшую кровь, спускающуюся от её уха к шее.
– Томми! – Девушка заплакала, жмуря глаза и тяжело дыша.
Не теряя и секунды, он тут же в ужасе поинтересовался, что с ней произошло, при этом мужчина попытался встать, освободиться, но в итоге получалось расшатываться на стуле, из-за чего он чуть не упал.
– Томми! – отчаянно взвизгнула его будущая жена. – Это Келли, Томми! – Девушка взвыла, словно от сильного страха.
От услышанного он замер, не понимая, как такое вообще может быть правдой. Его возлюбленная бредит? Ей тоже плохо? Иначе он не мог объяснить такого, это было полной чушью.
Однако, опережая его вопросы, Барбара продолжила говорить, рассказывая, как именно всё произошло, хоть и получалось у неё это с трудом из-за паники:
– Я получила от тебя сообщение, что мы должны встретиться в кафе! Но не успела я дойти до него, как ко мне подъехала она и в истерике сказала, что тебя только что увезли на скорой в больницу!.. Ах!.. В ужасе я села к ней в машину… но мы поехали другим путём, я не понимала, что происходит!.. Келли… Она м-молчала. Она завезла меня в какую-то подворотню… Я даже никак не успела отреагировать!.. когда она схватила мен-ня за голову… и ударила кирпичом!.. – Девушка прервалась, слёзы сорвались с её глаз. – А потом я оказалась здесь, ты был без сознания, я так испугалась!.. Я ждала, что она опять меня ударит, но она так и не появилась и я просто отключилась… У меня так болит голова, Томми!.. Что происх-ходит?.. Я хочу домой!..
Девушка громко захныкала, неприятно кривя лицо. Том с ужасом смотрел на возлюбленную, хотя на лице его было выражено больше непонимания. Барбара всё плакала, она была жутко напугана произошедшим и пугающим настоящим.
– Ничего не понимаю… – еле слышно выдавил он, хотя на деле просто отказывался понимать. Как такое возможно, для чего, зачем. Какой-то абсурд!
«Келли… Что произошло?.. Что всё это значит?.. Не верю. Нет, я не верю!»
Однако никто не ответил ему. Но Том действительно, как никогда хотел знать, что, чёрт возьми, произошло. Келли часто грустила в последнее время, насколько он знал, хотя по своему обыкновению она была весёлой и бодрой, какой обычно её видел он сам. Девушка часто заряжала его своей энергией и готова была поддержать в случае чего. Однако что же пошло не так, чёрт побери? Почему она так поступила? Неужели всё сказанное правда?! Том до этого пытался поговорить с ней, как-то помочь, когда он уже устал от её поведения, но она и слушать почему-то не хотела, но…
«Господи, что происходит?» – отчаянно подумал Том, отказываясь хоть что-то понимать и пытаться найти в этом смысл.
– Барбара, милая, успокойся! – попросил Том, наконец, начиная понемногу соображать. Голова только сейчас начала хоть немного проясняться. Ему и самому теперь нужно было успокоиться, чтобы как-то выбраться и найти Келли, а потом понять, в чём дело: вдруг у подруги случилось помутнение рассудка, и если это так, то в чём заключается причина? Или, напротив, всё не так, как кажется? Кто-то замешан в этом? Кто-то угрожает им всем?
Несмотря на его просьбу, Барбара не могла перестать плакать, ей уже и не было так больно, но она просто не могла прийти в себя от испуга. Том всё безуспешно пытался привести её в чувство:
– Ну же, детка, взгляни на меня, прошу!
Повинуясь, она уставилась на него, скривив лицо. Косметика некрасиво растеклась по её лицу, она вся дрожала и хотела быть подальше от всего этого, чтобы забыть всё, как страшный сон, и он это понимал.
– Постарайся дышать глубже. Давай! Дыши вместе со мной! Вдо-ох, – он медленно и шумно вдохнул в лёгкие воздух, – вы-ыдох!
Томас командовал, заставляя подчиняться его голосу, только так можно было её сейчас успокоить, так что девушка слушалась его, дыша в такт вместе с ним.
Они так дышали ещё пару минут, прежде чем Барбара, наконец, успокоилась и смогла трезво размышлять.
– Давай попробуем выбраться, – предложил Том, так что она стали неуклюже пытаться выбраться из своих пут, но ничем хорошим это не закончилось, у обоих только лишь раскраснелась кожа, а ещё они потеряли свои силы, так что в итоге сидели и пытались отдышаться. В голове у Тома вновь немного помутилось.
– Не советую больше этого делать.
В комнату вошла девушка, обладательница от рождения тоненького, нежного голоса, который сейчас прозвучал слишком хрипло и басисто.
– Келли! – воскликнул Том. При виде её он заметно встревожился, хотя и был рад: сейчас она должна ему всё объяснить! Ведь кто, если не она сделает это?!
Всегда весёлая, сейчас Келли походила на женщину, у которой погиб муж или и вовсе вся семья. Но с её родными было всё в порядке, и она вовсе не была замужней.
Бледная, она шла к ним, то и дело покачиваясь. В руке девушка держала стакан, в котором плескалась коричневатая жидкость со льдом. Навряд ли это был холодный чай… Под её глазами видны были синяки от явного недосыпа. Томасу она сейчас показалась такой худенькой, несчастной, даже почему-то покинутой.
– Келли, что произошло? Почему ты напала на Барбару? Объясни всё это! – настойчиво сказал он. – Что произошло? Почему я ничего не помню?
К потоку вопросов лучшего друга девушка отнеслась более чем равнодушно, проходя мимо и попивая из стакана. Она взяла один из высоких стульев от барной стойки и, не отрываясь от своего стакана, поставила стул перед пленниками. Теперь она находилась с левой стороны от Тома и с правой от Барбары. Улыбалась Келли более чем угрожающе. И это было достаточно непонятно для Тома. Какого чёрта?
– Келли! – вновь настойчиво протянул Том, как бы говоря: «Ну же, ты меня расстраиваешь!». Но девушке уже не хотелось быть хорошей и понимающей. Она хотела расстроить его.
Сидя молча, Келли попивала из стакана, пока и вовсе не развалилась, смотря на присутствующих так, будто они все сейчас дети и она знает вещь, о которой хотели знать все. В принципе, сейчас это была почти та же самая ситуация. Только одно не сходилось – они вовсе не были детьми, а ещё двое из троих были наглухо прикреплены к стульям, и у одного из этих же троих до крови была разбита голова.
Том нахмурился, но молчал. Он ждал. Молчание его дико раздражало, но он продолжал терпеливо ждать. Однако Келли неожиданно рассмеялась. Она закинула голову назад и просто безостановочно смеялась.
– Прекрати! Что ты делаешь?! – прикрикнула Барбара, чуть тряхнув головой, отчего её светлые волосы шевельнулись, и рана вновь заболела. Она шикнула, жмурясь и опуская голову, ей было очень больно, так что она оставила попытки привести девушку в чувство.
Сама же Келли замечания не заметила и только продолжала смеяться, пока вдруг горько не заплакала, да с таким несчастьем, что при взгляде на неё тоже невольно хотелось заплакать. Громко плача, девушка выронила из руки стакан; тот, не разбившись, прокатился по полу. Прижав ладони к лицу, Келли рыдала, начиная понемногу трястись от истерики и всем непонятного горя.
– Келли! Милая, что случилось?! Освободи меня, нужно всё обсудить, ты сама не своя! – настаивал Том, однако Келли не скоро стала понемногу затихать, в итоге и вовсе замолкая.
Смотря на Барбару, Томас пытался тут же успокоить и её, но когда глаза его вернулись к лучшей подруге, сердце его ушло в пятки на ту или иную секунду от страха. Келли злобно уставилась на него через раздвинутые пальцы. Она шумно дышала и будто готова была броситься на него.
Боясь задать очередной глупый вопрос, Томас сидел и просто смотрел на неё, потеряв возможность говорить. Никогда ещё с ним не было ничего подобного. Никогда ещё Келли себя так не вела.
Он не знал человека, который сейчас так злобно смотрел на него. Определённо это была вовсе не она, и плевать, что она выглядит так же! Как дорогой ему человек может смотреть на него так злобно? Ведь её глаза всегда только лучились при нём!
– Ты-ы-ы… – прошипела она, не отводя глаз, но убирая ладони от лица. Это немного его вернуло в этот мир от раздумий.
Барбара с лёгким страхом глянула на неё. Но Келли не было до пленницы никакого дела, по крайней мере, пока что.
– Я? – не понял Том, немного наклоняя голову. Он был удивлён. – Келли, ты пугаешь меня, – честно признался.
– Ну, конечно! – Она подкинула брови и жутко, натянуто улыбнулась ему, и так же, как и он, склонила голову вперёд. – Ты и в самом деле хочешь узнать, что со мной?
– Да, Келли. Я хочу узнать это. Напротив, мне это необходимо, – спокойно ответил Том, смотря ей прямо в глаза. Сейчас ему уже стало немного спокойнее – она, наконец, пошла с ним на контакт.
«Лёд тронулся. Я знаю, ты невиновата, Келли!»
Но, как видно, он слишком быстро порадовался, ибо девушка вновь молча глядела на него, жутко улыбаясь.
Его это начало раздражать. И с каждой секундой всё больше и больше.
– Келли, пожалуйста… Что случилось? – шмыгнув носом, спросила Барбара, решив пойти на перемирие. Ей слишком хотелось покончить со всем этим и поскорее оказаться дома, подальше от неё.
Улыбка Келли медленно сошла с лица, взгляд будто налился кровью, вынуждая Томаса с шумом дышать через рот. Неспешно девушка повернула голову к пленнице, которая в непонимании покачала головой из стороны в сторону.
– Я. Тебя. Ненавижу, – чётко и по слову прошипела Келли. Еле заметно она задрожала от подступившего гнева и слепой ярости.
– Ненавидишь?.. Почему? – осторожно спросила Барбара. Для неё эта новость была странной. До этого они виделись пару раз. Келли была к ней холодна, но в последние удавшиеся встречи, когда Том объявил всем об их помолвке, она просто избегала её, но всегда дружелюбно улыбалась и могла помочь, если просили. Пару раз они втроём даже бывали в кафе. Тогда… Что могло означать подобное? Почему?
Келли закатила глаза в явном раздражении. Она вздохнула, накрыла лицо руками, но выпала из реальности в этот раз ненадолго.
Встав со своего места, она подняла стакан, зашла за барную стойку. Девушка выудила откуда-то бутылку виски и наполнила стакан. Выпив всё тут же, она прижала тыльную сторону ладони к губам и зажмурилась. Только через пару секунд она вновь открыла покрасневшие, припухшие от слёз глаза, чтобы взглянуть на пленников. Громко шмыгнув носом, Келли вновь начала наполнять стакан.
– Ненавижу эту дрянь, – с улыбкой сказала она, снова некрасиво шмыгая носом.
Том с сарказмом подумал, что подруга сейчас всё ненавидит. А после кое-что припомнил:
– Ты как в те самые пятнадцать лет – с отвратным характером, когда всё и всех ненавидишь. В чём дело, Келли? Ты так и не ответила мне. – Ситуация его уже сильно раздражала, так что он позволил себе это с тем же раздражением и сказать, поудобнее, насколько можно было, усевшись на своём месте.
Он был готов спокойно начать разговор, считая, что всё в порядке, что всё образуется. Ведь это Келли, его лучшая подруга, у неё есть объяснение, он не верил, что она была способна так поступить с ним, а особенно с его будущей женой. Явно здесь что-то не так, и он собирался выяснить это.
Келли на это улыбнулась, подкинув бровь. В непонятном согласии покивав головой, она немного отпила виски и вышла из-за барной стойки, странно покачиваясь из стороны в сторону. Она явно пила по счёту не второй стакан.
– Ты хотя бы заметил, что так было в последний раз, когда мне было пятнадцать!
– Ты говоришь сейчас так, словно, исходя из этого, я вовсе не хороший, а плохой друг, – сказал Том, пока Келли снова оказалась на своём прежнем месте.
– Ты никогда и не был хорошим другом, – сухо заявила девушка, в нескрываемом раздражении глянув на его будущую жену, которая в свою очередь неотрывно наблюдала за Келли.
Томас в шоке замолчал. Ему стало до жути обидно от таких слов.
«Вот оно, значит, как…»
Все заметили его потрясение, но заговорила Барбара:
– Вы сейчас как малые дети, перекладываете непонятную вину друг на друга! Ты плохой! А ты ещё хуже! А ты такой! – спародировав детей, проговорила девушка, но Том этого не заметил, а Келли и вовсе продолжала спокойно пить виски, в этот раз даже не жмурясь, хоть по её щекам и текли слёзы. – Хватит этого! Келли, отпусти нас, пожалуйста! Я хочу домой, у меня дико болит голова!..
Томас обеспокоенно посмотрел на неё, однако лично самой Келли было всё равно, что до пожеланий Барбары. Она всё также лениво пила, показывая своё непонятное, но явно обидчивое, раздражённое настроение, о чём и так за себя говорило её состояние.
– Сейчас… – вдруг выдал Том, – нет смысла пока говорить об этом. Вижу проблему, и мы это обсудим. – Он понуро опустил глаза. – Но в данный момент есть дело и поважнее. Отпусти нас, Барбара отправится в больницу, а мы поговорим. Я должен знать, что произошло, я не верю, что это всё сделала ты. Пожалуйста, Келли, сделай это сейчас же.
Сказанное девушку рассмешило – она пафосно прикрыла рот рукой и захихикала, но через секунду стала резкой и зло ответила:
– Нет!
– Келли, завязывай. Освободи нас!
Она наигранно задумалась, театрально прикладывая пальцы к голове.
– Дай подумать… М-м, нет! – Келли энергично закивала, широко улыбаясь, и вновь пригубила из стакана.
Он раздражённо вздохнул. Выбора не было, тогда придётся всё обсудить так.
– Хорошо, – раздражённо выдал он, – тогда просто объясни, что произошло. Вчера ты чуть ли не заставила меня приехать сюда, отчего я после ни черта практически не помню. Ты обманула мою девушку, ударила её по голове, и теперь я с ней сижу у тебя на кухне, прикрученный к стулу. Всё так выходит? Или ты, наконец, отведёшь от себя ужасные подозрения и начнёшь хоть немного соображать? Объяснись немедленно, я отказываюсь понимать это, если ты сама не расскажешь мне всё. Тебе что-то угрожает, или что? Зачем ты сделала это? Или же это была не ты?
Девушка одарила его на редкость пустым взглядом, который даже ничего не значит. Несколько это его сбило с толку.
– Это значит, – резко сказала Келли, вытирая слёзы тыльной стороной ладони, приходя в себя, – что ты ублюдок.
Подкинув брови в сарказме, смешанным с непониманием и всё больше и больше нарастающим раздражением, Том начал кусать губы. Выразительно глядя на подругу, он продолжал ожидать разъяснений.
«Да уж, Том… Женщины… И их логика… Нет, ну, просто фантастика! Объясните мне кто-нибудь хоть что-нибудь, в конце концов!»
Барбара сидела тихо, у неё всё не переставала болеть голова. Она не чувствовала то же, что и возлюбленный, она только хотела, чтобы боль прошла и она оказалась в безопасном месте.
Келли и дальше не хотела ничего объяснять, несмотря на ожидание пленных. Она и дальше попивала алкоголь, глядя то на руки, то и вовсе на руки своего пленника.
Возникло некое ощущение, словно девушка чего-то стыдится, словно не хочет говорить, в чём дело, словно из-за этого она чего-то в итоге лишится. Томас попробовал отогнать от себя такие мысли. Явно проблема в другом, очень важная, потому его подруга так нервничает, насколько он видел.
Но тут в её глазах появилась резкая решительность, смешанная со злостью. Нечто исчезло раз и навсегда в ней, так что она ответила ему:
– Ты выбрал не меня…
Томас нахмурился. Что бы это могло значить? О чём она говорит?
Он сидел, ожидая дальнейших разъяснений.
«Келли, давай же, объясни! Ты ведь моя самая лучшая подруга, я никогда бы не обидел тебя, ты что! Не молчи… Не мол..!»
– После стольких лет и усилий. Ты выбрал… не меня, – в пустоту, в полной прострации сказала Келли, будто сейчас до конца осознавая это, прерывая поток его мыслей.
Повисло долгое молчание. Барбара, сдвинув брови в непонимании, смотрела то на жениха, то на его подругу, явно сбрендившую, как она считала.
Келли в полном несчастье осунулась, смотря в одну точку на полу. В затруднении находился Томас, что, не отрываясь, уставился на подругу. Но вдруг он вспомнил, отчего понял, что она имеет в виду, и это его довольно сильно расстроило.
– Келли, о, нет… – со вздохом пленник покачал головой и на секунду прикрыл глаза. – Милая, мы давно обсуждали это. Как же так?.. Ещё три года назад ты сама сказала мне, что всё нормально, всё прошло, что ты ничего не чувствуешь! Ты ведь даже, по твоим словам, кого-то нашла себе!.. Я ведь думал, что всё отлично, ты, наконец, стала свободна от навязчивого чувства, и что же теперь? Это всё было враньём? Даже если так, я задолго, даже до того момента, расставил с тобой всё по местам, я не мог быть с тобой. Но, даже несмотря на это, я твой лучший друг! Почему ты не сказала мне, мы бы всё с тобой решили, я бы попытался помочь, ты же знаешь!
– ДА ЧТО ТЫ ГОВОРИШЬ?! – заорала на весь дом Келли, подорвавшись со своего места и швырнув на пол несчастный стакан; тот в несчастье разбился. Слушая до этого Томаса, она меняла одно выражение лица на другое, но под конец чужой тирады она просто взорвалась. Как хороший друг – считала Келли, – он мог бы не обсуждать это при Барбаре и подойти к делу спокойнее, но поведение Келли вывело его, и вот последствия: девушка в ярости. А он не в том положении, чтобы быть неспокойным. Жалкая ирония и обычная безвыходность.
– Как бы ты помог?! Купил бы мне пирог и затолкал в глотку, пытаясь задобрить, словно ребёнка, при этом доводя до слёз?! И что потом?! Поскорее бы попытался уйти, чтобы поставить себе невидимую галочку улаженного дела?! Это ты хотел сделать?! Как-то меня «отвлечь»?!
Она отшвырнула стул, перевернула низенький кофейный столик, который до этого стоял между пленными, подошла к нему и отчаянно жестикулировала.
– Ты не в состоянии понять, что это длится со мной, больше чем три года, чем пять лет, чем десять лет?!
Томас не сразу признался себе, но он испугался Келли. Она ещё никогда не была такой при нём, никогда он её такую не видел; ровно как и тот взгляд, которым она одарила его до этого. Всё больше он убеждался, что перед ним сейчас совершенно другой, незнакомый ему человек. И как говорить с ним, что самое страшное, – он не знал. А решать что-то надо было. Не она сидит перед ним, прикреплённая к стулу.
«Но неужели, – подумал он, – неужели она, действительно она всё сделала это? Только потому, что я выбрал не её? Действительно она?.. Не могу… поверить в это».
– Ты тупой идиот! Это – то чувство, от которого не отвлечься! Особенно если это длится так долго! – Переведя дыхание, Келли с безумным взглядом покачивалась из одной стороны в другую. – Тебя так легко поставить в беспечность! – уже тише сказала она. – Всего-то надо было немного приврать – и ты поверил! – с мерзостью она глянула на него. – Ты даже не спрашивал, кто он, откуда, сколько ему лет, ничего! Ты поставил себе, как и всегда, невидимую галочку и всё! Проблема решена! Настолько тебе плевать! Ибо я была для тебя всегда лишь проблемой! – Девушка вновь кричала, по щекам скатывались назойливые слёзы. – И это факт, что ты даже ни о чём не поинтересовался у меня тогда! Тебе было плевать!
Упав на пол, Келли горько заплакала, вновь спрятав своё лицо. Она дрожала от охвативших её рыданий, такая несчастная, безумная от своего горя, как единственный трепещущий лист, не упавший с ветки в позднюю осень. Девушка убивалась в своём несчастье перед ними, ничего непонимающими, напуганными, ещё не до конца пришедшими в себя, особенно после услышанного.
Не скрывая при этом своего удивления, Барбара, несмотря на боль в голове, сидела с открытым ртом. Никогда такого она ещё не видела, в целом для неё подобные проявления чувств было чуждым. Хоть никто и не знал этого…
В смятении Том отчасти признался себе, что Келли права, оттого он чувствовал себя раздавленным, ибо всё это было ужасно.
«Я не могу сказать слова против… Неужели… я действительно так ужасен?.. Она ведь… Она ведь, и правда, п-права..?»
– Ты избавился тогда от меня… – через ладони всхлипнула Келли. – Ты бросил все мои чистые, открытые чувства… Ради этого!
Внезапный крик напугал пленников. Со злобой глядя на Томаса, Келли указывала дрожащим пальцем на шокированную Барбару. Последняя в ужасе, смешанном с шоком, смотрела на палец, что тыкал в её сторону. Неужели это про неё – считала Барбара – как такое могло быть?
– Да! Ради ЭТОГО! – с мерзким отвращением прошипела девушка, уже глядя на его будущую жену. – Ты променял всё на пару дойных сисек побольше! – Келли медленно поднялась, подходя к перепуганной пленнице. – Ради мерзких ботоксных губ! Ради округлого зада, который она накачала, наверняка приседая на чужого дружка! – слащаво сказала она, качая головой в знак согласия своим словам, хотя на деле испытывала величайшее отвращение не только от своих слов, но и от девушки впереди себя в целом.
Не выдержав, Том накричал на неё:
– Как ты смеешь так говорить о моей женщине?! О моей будущей жене!
Он выглядел очень злым, то и дело сжимал кулаки, на лице ходили желваки. Томас покраснел, неотрывно глядя ей в глаза, не скрывая, как сильно его разозлили все эти слова. Это немного привело Келли в чувство, но она лишь улыбнулась ему.
– О да-а, ты всегда вёлся на всё красивое снаружи и безмозглое, мерзкое, гнилое внутри! – не обращая внимания на гнев мужчины, продолжала Келли. – Ты такой же, наверно, безмозглый, как и она! Идиоты сходятся друг с другом! Видят и чувствуют друг друга за чёртову версту! – с презрением, нескрываемым отвращением сказала она, кривя лицо. Ей было больно и неприятно, она не желала утаивать это, теперь они оба узнают это.
– А ты очень умная, а, Келли?! – С вызовом Том посмотрел на неё. Произошедшее охладило его, он был зол и хотел быстрее решить всё это. Их немедленно должна отпустить эта глупая девушка!
– Я? – переспросила Келли, состроив невинную мордашку. – Нет, не сильно, о чём ты знаешь, однако в людях я разбираюсь, в отличие от тебя. Более того, если мне что-то нужно, я могу быть очень даже сообразительной.
С каменным лицом она достала из кармана джинс телефон и показала его ему. Томас выразил собой лишь непонимание, одновременно будучи более чем сердитым.
– Это, – принялась объяснять девушка, обнимая Барбару и предоставляя ей возможность увидеть гаджет, – телефон твоей прекрасной будущей жёнушки. – Келли сладко выделила в своей речи слово «будущей» в блаженном предвкушении своей задумки. Она сама себе покивала головой.
Барбара неотрывно смотрела на свой телефон, явно о чём-то думая, а когда наверняка сошедшая с ума девушка позади неё начала говорить, стала переводить взгляд с телефона на глаза Тома и обратно.
– Что мы видим? Он красивый, дорогой. Белый, да! – спокойно, с насмешкой продолжала Келли. – Это та прекрасная вещь, которая покажет тебе, дорогой Томми, насколько ты эгоистичен и туп!
Всё это начинало казаться странным. Подкинув бровь, Томас внимательно посмотрел на Барбару, словно спрашивая: «Ты понимаешь хоть что-то? Что не так? Ты в чём-то замешана, что Келли сошла с ума?»
Сама же Келли, заставив себя взбодриться, высморкалась в свою руку, которую вытерла потом о розовенькое, коротенькое платьице Барбары. Последняя пропищала в отвращении.
– Келли, я не вижу того потрясающего смысла, на который ты намекаешь, – сказал мужчина, со вздохом немного расслабляясь на стуле, когда подруга вновь, как и до этого, села на высокий стул между ними.
– Конечно, это ещё раз доказывает то, что ты идиот тот ещё! – заявила она, высокомерно задрав голову. – Но не расстраивайся, милый! – пропела она уже с улыбкой. – Я тебе всё объясню, и ты хоть немного в этой жизни поумнеешь!
– Хорошо, Келли, – прошипел он со вздохом и вызовом, – объясни же мне всё. И, может, заодно ты объяснишь мне, зачем ты нас «прискотчила», так сказать, к стульям в своём доме? То, что я у тебя урод и козёл я понял, но это-то зачем ты сделала?
Никто не удивился, когда опьяневшая девушка захохотала в ответ.
– Дуралеи! – спустя пару секунд сказала она, всё ещё не остановив поток смеха.
Томасу казалось, что ещё злее он не был никогда. При этом он заметил, что у него дико болит шея, а ещё он беспокоился всё больше за Барбару – Келли явно к ней настроена, больше чем просто враждебно.
Когда девушка успокоилась, смогла, наконец, заговорить:
– Я привязала вас, чтобы вы, суслики, поняли, что вы – самые что ни на есть куски дерьма, которые, пусть и стоят друг друга, но я не дам вам жить в мире и согласии, как раз потому, что сейчас разъясню следующее, а именно: для чего этот телефон. А телефон нам нужен для того, чтобы раскрыть подлую натуру Барбары, в которой ты души не чаешь, Томми.
Явно довольная, девушка с улыбкой наблюдала за пленниками, которые всё равно до сих пор ни черта не понимали. Хотя её собственный энтузиазм ей был важнее, она явно считала, что вскоре всё окупится и её настроение будет прекраснее, словно всё обновится и перерастёт, как после зимы приходит весна.
Том начал задумываться, как вообще мог поддерживать с ней дружеские отношения, и довольно крепкие. Как он мог так проглядеться, куда смотрел, это ведь безумный человек. Хотя нет, нет-нет-нет!
«Но она не была такой!..»
Келли всегда была хорошей подругой, дорогой, надёжной, она не могла поступить так!..
Неужели Келли права и он действительно так глуп… Только ошибся совсем в другом.
– Келли… – Том со вздохом опустил голову. – Келли, милая, я виноват и, глядя на тебя, вижу, что от горя из-за меня ты просто немного сошла с ума… У тебя нервный срыв, пойми это, и да, я очень виноват перед тобой: я не был рядом, когда так был тебе необходим, не поинтересовался лишний раз, как ты и что у тебя, я был слишком занят собой и ничего не замечал вокруг, я признаю это. Келли, я хочу решить наши проблемы, я иду с тобой на перемирие, но оно возможно, только когда ты освободишь нас. – Том посмотрел на подругу, та глядела в ответ более чем серьёзно и понимающе, не было в её глазах плёнки безумия. – Освободи нас, Келли, и мы мирно всё обсудим, я постараюсь помочь тебе, ты же знаешь это. Ты же моя лучшая подруга!
Явно ему не следовало говорить последних слов, ибо её выражение лица при этих словах тут же изменилось: Келли вмиг обрела то самое раздражение, в глазах заорала обида.
– Нет, Том, – сказала она спокойно. – Я разоблачу вначале её, а затем тебя, и у нас будет много на это времени, очень много! Вы должны будете, видя, какие вы лживые и отвратные, терпеть друг друга, а я не стану помогать вам, ибо это ваш выбор, вы сами захотели быть друг с другом. И этот выбор я открою вам в полной красе.
