«Внучка берендеева. Летняя практика» kitabından sitatlar

нечистью именуете, хотя иные из нас почище

Она облизнулась. – А тебе я, пожалуй, погадаю. Присядь. И Кирей против воли – тело больше не подчинялось ему – опустился на подушки. Тварь же поднялась одним тягучим движением, отбросила светлые волосы, изогнулась, томно потягиваясь, и блюдо с шафраном подвинула

на каблуках звонких. Идет Арей, и каждому слышно.

– И Михаил знал. Вдох. Я и не заметила, что дышать перестала

Теперь он бежал, что водица по каменьям, журчал

и нет. К чему рисковать? Нет уж… – Вы ведь меня не отдадите

– Не рад меня видеть? – Люциана Береславовна косы за плечи перекинула.

Матушкины губы вовсе узки сделались, не губы – линия, на лице прочерченная. И значит, ругаться она хочет, только не посмеет, потому как боярыни не ругаются, они гнев выражать изволят

имени. – Зимовит. – Кирей стоял посеред гудящего огня, и

для пива, и от бессонницы спасает, и от многих иных болезней сгодится. Ныне хмель еще в цвет не вошел, а после, как повиснут на плетях шишки его шубуршастые, то и срок придет собирать.