Новый мир. Под землей

Глава девятая. Месяц

Да, уже месяц как мы живем в непонятном мире под землей. Каждый день я просыпаюсь с мыслями, что все это сон. Мне кажется, что я никогда в жизни не мечтала так, как здесь, каждый день я думаю о солнце, траве и вкусном свежем воздухе. Ласково в эфирах я называю нас подснежниками. Скоро мы все распустимся на поверхности. Я верю в это.

Сегодня важный для меня здесь день – впервые я иду на совет. Буду смотреть со стороны, а потом озвучу важные вопросы и решения. Все это очень волнительно. Радости мне это мало приносит, так как в ту дозированную информацию, которую нам дают, я не верю. Биологи ни с кем не разговаривают и держатся отстраненно. Две недели подряд пыталась выяснить у них, что сейчас происходит с поверхностью Земли. Молчат как рыбы. Их всего три человека, так что они легко теряются в толпе.

Метеорологи – семейная пара – хотя бы общаются со мной. Наши дети сдружились, и это и правда сближает, но не разговаривают о поверхности, это для всех тайна, им просто нельзя распространяться. Раньше, живя на Земле, я избегала общения с мамочками. Родила я рано, и на воспитание моего ребенка у меня собственное мнение. Мнение, которое не подходило в их рамки. А в рамках я жить не очень-то хотела.

Также за этот месяц много людей посадили на исправительные работы, проступки у них не такие тяжелые, как можно подумать: драки, деление места, и даже был одиночный митинг против правил «Невы». Было забавно наблюдать за надписями на табличке: «Мы все равно умрем, хватит слушать этот понос, что льют нам в уши» или «Мы сами решим, кто здесь власть». Вот теперь он реально в этом копается. Все, кто провинился, несут наказание – чистят канализацию, так сказать, спускаются на шестой уровень.

Все это я озвучивала в эфирах. Чаще читаю по бумажке, в редких случаях мне разрешают делиться своим мнением. Во многом оно отличается, но я не дура и понимаю, что общество должно смотреть в одном направлении, чтоб выжить.

Спасибо Шуту за то, что заделал мне записи, которые крутятся в эфире в обед и перед отбоем. Первые две недели я просто не вылезала из этой будки. Времени ни на что не хватало. Даже просто погулять по коридорам. Когда есть свободное время, хожу на ферму: трава, зелень и скот. Теперь для меня это лучше утуба на ночь.

Кира нашла мне классные картины и сделала рукав для микрофона. Теперь его не надо держать в руках. Вообще она классный инженер-механик. Из любого мусора может сделать конфетку. Также она оказалась отличной подругой, веселой, отзывчивой и заводной. Да и с Сашкой сидит, когда я не могу.

Наверное, это плюсы закрытого пространства: с людьми ты сближаешься гораздо быстрее, чем в жизни на поверхности. Ты начинаешь их слышать и понимать, а главное, и тебя. Ведь проблемы у всех сейчас одни и те же, поэтому мы не выливаем кучу ненужной никому энергии, а развиваемся вместе.

Хорошо, что полковник оказался не прав: я не «вестник смерти», и от меня не отвернулись люди. Теперь они мне верят и слушают меня. Вау, меня слушают, во всем и всегда надо находить плюсы, и я пытаюсь теперь жить только по этому принципу. Как я переживала первые дни, я та, кто сказала, что они теперь здесь заперты. Та, кто сказала, что наверху все умерли. И меня не возненавидели, а наоборот, стали слушать. И вот сегодня я наконец узнаю что-то новое, на совете собираются все начальники этажей, советники, это как дума или парламент, только голосом большинства принимается решение. И, само собой, губернатор бункера. Интересно то, что его видели всего пару раз. Он не считает нужным спускаться с первого уровня, хотя, возможно, он просто скорбит. Мы не можем знать, что у человека в голове. Он потерял беременную жену в суматохе наверху. И теперь с каждым днем пытается спасти нас, чтобы его боль не заглушила. Хотя для большинства людей, которые любят видеть только то, что сами себе придумали, это все не так.

Мама работает в больнице, она теперь там одна из главных хирургов. Врачей здесь катастрофически не хватает. Слышала от нее, что много людей болеют, возможно, это последствия радиации, которую мы все немного подхватили, но не умерли, и это плюс. А возможно, как в самом начале говорили о биологическом оружии. Но все это только слова. Теперь она почти живет там. Я редко ее вижу, в работе она забывает о происходящем вокруг.

Старший брат работает механиком: чинит водоочистительную систему и управляет ей. Он начальник над пятью такими же механиками, так что информацию я собираю везде. Только не могу ее всю применять. К сожалению, с Анжелой они расстались и теперь живут в общежитиях. Не хочу ее осуждать, но уйти от доброго классного парня к одному из охранников – это не лучшая идея. Но это их дело и их решения.

Охранники – ими забиты все этажи. В эфире недели три назад попросили озвучить, что они не военные, а охрана от нежелательных последствий. Эти ребята почти все жестоки, так как власти у них больше, и сначала верят им, а только потом обычным людям.

Дэна почти не видно. Когда сталкиваюсь глазами с ним где-нибудь в столовой, он подходит, и мы просто говорим обо всем подряд. Сегодня вечером обещал прийти на первую дискотеку.

Шут уговорил ее устроить, сегодня я все это согласую, и мы наконец-то просто выпустим пар и отдохнем.

– Оль? – Только отойдя от микрофона, увидела Шута.

– Оу, я тебя не заметила. – Меня удивило его присутствие.

– Еще бы, ты так оживленно рассказывала о том, что мы должны быть сплочены, что я чуть не пустил слезу, – иронично показывая на своем лице слезы.

– Вообще-то я говорила на серьезную тему, это не повод для шуток, – решила сделать вид, что обиделась, он всегда на это ведется.

– Я не хотел тебя задеть, я просто пошутил неудачно. – Он опустил глаза.

И тут я уже не выдержала:

– Видел бы ты свое лицо, как у провинившегося школьника, я бы залила это в сеть, если бы не наступил конец света.

– Ты шутишь гораздо жестче меня, но я тебя прощаю.

С этими словами он легонько толкнул меня локтем, и мы засмеялись.

– Я что пришел? Хотел напомнить о масштабной тусовке, ты ведь не забудешь сегодня обсудить этот вопрос?

– Ну, не знаю, ты же понимаешь, что среди таких важных вопросов о процветании фермы и говноуборках он, возможно, просто затеряется? – Меня выдает моя улыбка. – Конечно, я не забуду, и даже если не разрешат ее устроить, мы нарушим правила. А потом дружно спустимся на шестой уровень.

– Я знал, что ты не подведешь. Дави на то, что всем нужна разгрузка, ок?

– Не переживай, я смогу подобрать слова.

Выходя из своей радиобудки, закрывая дверь, у меня резко возник один вопрос:

– А как ты попал сюда? Допуск же есть только у меня.

– Ты забыла, что я могу взломать любую систему? Защита здесь не такая уж и сложная, – показывая на замок.

– Твои мозги иногда меня пугают, ну, думаю, мы найдем им применение. – Я посмотрела на него с подозрением.

Шут, сделав очень хитрые глаза:

– Я уже нашел им применение.

– Если ты будешь меня интриговать, я тебя побью, – делая вид, что замахиваюсь на него. – А еще лучше – расскажу все Кире, она найдет для тебя наказание на ферме, – я смеялась.

– Только не ферма, – подняв руки вверх и улыбаясь. – Я все тебе расскажу и даже покажу во время дискотеки.

Наш разговор прервал один из охранников:

– Ольга Евгеньевна, вас все уже ждут.

Глава десятая. Договор

– Ольга Евгеньевна?!

Когда я слышу, как меня называют по имени-отчеству, становится не по себе. Скорей всего, я просто не могу принять свое взросление, или это какие-то детские комплексы, а может, сказывается детство без отца. И поэтому я так негативно отношусь к полному имени от сверстников.

– Просто Оля, – спокойно сказала я.

– Простите, не положено.

– Не положено называть человека так, как он сам этого хочет? – я всегда знаю, что сказать.

– Эм…– покраснел, не зная, что ответить. – Хорошо, Оля, вас все ждут, вы важное звено в обсуждении дел бункера.

– Я как раз собиралась идти. Проводишь меня?

Он покраснел еще больше.

– Да, конечно, это как раз моя работа.

Посмотрев более пристально в его глаза:

– Я вспомнила тебя, ты тот приятный парень, что регистрировал меня и хотел отправить в столовую работать?

– Эм, я не хотел отправлять вас в столовую. Просто такие инструкции, я не мог их нарушать, – он сильно тараторил.

Посмотрел он так, как смотрит нашкодивший котенок.

– Ха, а я уже подумала, что у тебя ко мне личная неприязнь. – Меня забавляло такое общение.

– Нет, что вы, мне как бы… – недолгая пауза. – Наоборот, вот.

Он явно запутался в словах или просто забыл весь словарный запас.

– Не буду тебя мучить, ты прощен, – с чувством превосходства я улыбнулась.

Я совсем и не обижалась на это, просто должна была укорить такого податливого юношу.

Он улыбался всю дорогу, как мы шли к лифту. Потом мы зашли, но чтобы отправиться на первый уровень, мало было нажать кнопку, еще надо провести картой. И тут повисла тишина, он смотрит на меня, я на него, не понимая, чего он хочет. Как-то неловко, тишину прервала я:

– И чего мы ждем? – смотря ему в глаза.

– У меня нет доступа на этот уровень. Приложите, пожалуйста, свою карту.

– Я? А у меня-то откуда доступ? – Удивление читалось на моем лице.

– Полковник сказал, что вы теперь владеете этим уровнем. Но только по его разрешению, просто так вам туда попасть не получится.

– Класс, – сама не заметила, как сказала это вслух. – Я имею в виду, неплохо, это же привилегия?

– Да, которой нет у многих. – Он опустил взгляд на свои армейские ботинки.

Какая-то обида в его голосе. Надо его поддержать.

– Не расстраивайся, думаю, у тебя скоро будет гораздо больше привилегий. Ты очень хорошо исполняешь инструкции, а здесь это ценят.

Я дотронулась до его плеча, он смущенно кивнул.

Да что ж все такие краснеющие? Даже подкалывать неловко.

Остальной путь мы молчали. Я очень удивилась, когда на первом уровне увидела картины, висящие по всему коридору. Вот Ван Гог, Сальвадор Дали, Шишкин и многие другие. Зачем прятать эту красоту здесь? Почему бы не дать возможность всем ей любоваться?

Когда мы дошли до стеклянной двери, я уже была внутренне на взводе, здесь не так, как на остальных этажах. Более чисто, светло, и дышится легче. Еще и эти картины повесили, а внизу людям тяжело от серо-зеленых стен.

Миловидный охранник подошел к аудиомофону, нажал на кнопку.

– Петрова пришла.

За стеклянной дверью я увидела полковника. Он с улыбкой подошел к двери, провел картой, и двери открылись.

– Здравствуйте, Ольга, мы вас уже заждались. Проходите, у нас много информации для вас.

Зашла я в огромную, не просто большую, а огромную комнату, наверное, размером с тот ангар, в котором нас встречали изначально. Он был разбит на секции, отгороженные офисными ширмами. В первую очередь в глаза бросился большой компьютер с кучей маленьких экранов, транслирующих все, что происходит в бункере. Также другая сторона с мониторами была выключена, но пульты, находящиеся под ними, работали, и горели разные лампочки. Можно было сделать вывод, что кто-то просто отключил экраны, чтобы мы не увидели лишнего. На стене располагалась большая карта мира, на которой были разные огоньки желтого, красного, зеленого цветов. Что они означали, я даже не хотела думать. Справа за ширмой я увидела метеорологов, они стояли вокруг небольшого компьютера и о чем-то оживленно беседовали с мужчиной в черной форме. Людей здесь не так много, как внизу, но я и половины из них не знаю.

Также за другой ширмой были ученые, которые никуда не спускались с этого уровня.

Можно было свободно догадаться, что они знают очень важную информацию, ту, которую не знаем мы. Как же мне хочется с ними поговорить, надо будет пригласить их в гости, вдруг из этого что-то и выйдет.

Я шла следом за полковником к круглому столу, за которым было человек пятнадцать. Среди них около белой офисной доски стоял губернатор. Седой, очень высокий и уверенный в себе мужчина. Увидев меня, он перевернул доску другой стороной, чистой, и обратился ко мне:

– Проходите, проходите. Мы как раз обсуждали вопросы очистки воды и развития фермы, – показывая рукой к остальным за стол.

– Погодите, этот вопрос вы обсуждаете уже месяц и всегда передаете мне просто информацию. Что такого случилось, что вы решили пригласить меня лично? Может, есть что важнее очистки воды, которая пока совершенно чистая и так? – подойдя ближе к столу.

– Да, вы правы, от вас ничего не утаишь. – Он как-то странно улыбнулся, больше печально. – Я хотел бы показать вам, как сейчас выглядит Земля. Хочу, чтобы вы передали жителям «Невы», что вы увидели своими глазами. Я хочу, чтобы люди знали, от чего мы их спасли. Чтобы в дальнейшем было меньше нарушений порядка, тем более не было насилия по отношению к нам, – показывая на собравшихся рукой. – Вам, как ни странно, они верят, – ему явно не нравилось то, что меня слушают. – Поэтому подойдите, пожалуйста, поближе.

Конечно, я сразу подошла к столу, на нем лежали разные карты и фотографии не очень хорошего качества. На них изображена вода, по некоторым признакам я понимаю, что это наш Санкт-Петербург. Половина города затоплена, вторая половина наполовину разрушена из-за многочисленных пожаров и, видимо, каких-то катаклизмов.

От увиденного я немного покачнулась назад, город, который всю жизнь мне был домом, просто разрушен.

– А что с остальными городами? – Мне кажется, я сама знала ответ, но хотела его услышать.

– У нас нет информации об остальной части страны, также как и об остальном мире. Мы можем говорить только догадки. На поверхности земли не работает ни один электроприбор. То, что в бункере есть электричество, – это просто чудо. Возможно, под землей солнечные бури не действуют. Поймите, Ольга, я не хочу паники. Но хочу, чтобы вы донесли информацию мягко, так, как вы это умеете.

– Хорошо, я вас поняла, постараюсь сделать все, что в моих силах. Но у меня есть к вам предложение.

Он посмотрел на меня сверху вниз.

– Да, конечно, мне очень интересно.

Сделав глубокий вдох, я сказала:

– Я прекрасно понимаю, что сейчас мы живем в не очень хороших условиях. И также я понимаю, что жить нам так предстоит еще долго. Я хочу вам предложить, – не отводя взгляда от губернатора, – так как люди и морально, и физически очень сильно устают, устраивать хоть какие-нибудь праздники. К примеру, ко мне часто обращаются жители с вопросом об организации дискотеки. Поймите, у нас здесь каждый день – день сурка, все абсолютно одинаково, так ведь можно сойти с ума.

Я не обращала внимания на других людей, смотрела только в глаза губернатора. На заднем плане было много возмущений, но меня они совершенно не касались. Я хотела улучшить жизнь в бункере и все равно сказала, что думаю и что хотят жители.

Посмотрев на окружающих, одобрительно кивнул.

– Хорошо, у людей до этого была совершенно другая жизнь, и я, – посмотрев по сторонам, – и все мы понимаем, что здесь тоже надо налаживать жизнь. Если вы хотите устраивать праздники или дискотеки, давайте все это согласуем и, конечно же, сделаем так, как будет хорошо остальным.

– Я предлагаю начать сегодня. – Мне кажется, я напоминаю себе героиню кино – так безрассудно и смело высказывать свои мысли.

– Сегодня? Хм… – Он задумался, смотря куда-то далеко, быстро вернул взгляд на меня. – Хорошо, сегодня так сегодня. Только никаких несовершеннолетних, все должно быть в рамках приличия. Находите помещение, я выделю охрану для безопасности, и до часу ночи можете отдыхать.

– Все уже найдено, спасибо, что согласились на это. У меня к вам еще одно предложение, – увидев его заинтересованность, – в коридоре по пути сюда я видела много произведений искусства, которые скрыты от остальных людей. Давайте организуем галереи, куда любой желающий сможет прийти и насладиться в любое время, для этого у нас есть помещения. Я думаю, найдутся желающие помочь с организацией процесса и уходом за картинами.

Ему явно не понравилось мое предложение, поправил галстук.

– Насчет галереи я приму решение и обязательно его озвучу вам. – Он кивнул в знак того, что меня услышал. – Также я хочу, чтобы вы могли иметь доступ сюда и быть связующим звеном. Можно сказать, журналистом.

– Журналисты чаще всего рассказывают правду, а вы многое пытаетесь скрыть. Я прекрасно понимаю, что не всю информацию можно говорить. Теперь, я надеюсь, дозированной информации будет гораздо больше.

– Конечно, я рад, что вы все и так понимаете.

Дальше и правда было обсуждение: фермы, больницы и школы. Информации было много, так что я решила сесть за стол и записать все, что услышала, за ширмой меня и не видно. Все разошлись, я осталась делать важные заметки. Меня не видно, и, возможно, многие подумали, что я уже ушла. Но я все еще сижу над заметками.

За ширмой началось движение, интуитивно почувствовала, что лучше не шевелиться.

Женский голос говорил очень тихо:

– Губернатор, вы не сообщите людям, что второго бункера нет? По всем нашим подсчетам, там никто не смог выжить.

– Нет, многие надеются на встречу с родственниками, у них хотя бы остается надежда.

– Связь пропала после сигнала бедствия еще месяц назад. А если жители узнают правду, когда выйду отсюда?

– Когда они выйдут отсюда, тогда они ее примут, а сейчас это секретная информация. Пусть так оно и будет.

Шок. Дрожь по всему телу, многие думают, что мы не одни, ищут и пишут родственникам. Почему бункер только один? Мои ладони вспотели, я не хочу принимать информацию, что еще 50 000 человек мертвы, только не сейчас.

Я и не заметила, как ко мне подошел губернатор, наверное, я сделала какое-то непроизвольное движение, пока была в своих мыслях, возможно, он просто увидел мою тень.

– Оля? Вы еще здесь? И много вы слышали? – он нервничал.

– Достаточно, – все, что я могла сказать в этой ситуации.

– Вы не должны никому об этом говорить. Люди просто этого не поймут, не примут, возможно, мы единственный уцелевший бункер. – Он был явно сильно напуган.

– Почему вы считаете, что люди этого не примут? Вы боитесь последствий от правды. Но скрывать это может быть гораздо опаснее.

– Мы это все понимаем, поэтому вы уж точно не должны были это услышать.

– И вы предлагаете мне молчать о таком? – я была на взводе и сильно возмущена.

– Не предлагаю, а приказываю и надеюсь, что вы не ослушаетесь моих слов, – он сказал это достаточно громко и явно угрожающе.

Немного придя в себя, я успокоилась. Прекрасно понимаю, что где-то он прав, и, может, просто опять начнется паника, паника, которую успокаивали неделю после известий о конце света. И тут меня посетила мысль:

– Хорошо, я не буду говорить информацию, которую тут услышала. И также всю дальнейшую информацию буду согласовывать, но я помню прекрасно тот текст, который я читала в первый день. Я запомнила каждое слово, там была речь о группе, что выйдет на поверхность через год. Так вот, я хочу быть в этой группе.

– Да вы не так просты, как кажетесь, но у вас нет никакой физической подготовки, а это может быть очень опасно. – По его лицу не были понятны его эмоции, только небольшой блеск в глазах выдавал азарт от моего предложения.

– Выделите или дайте право мне выбрать человека, который будет заниматься моей физической подготовкой ближайший год.

Посмотрев на черноволосую женщину-ученого, мы оба забыли о ее присутствии, меня даже удивило, как она смотрит на нас и не пропускает ни одного слова. Губернатор, недолго обдумывая мое предложение, согласился.

Решив больше не испытывать судьбу и характер главы бункера, я пошла к себе, пока нужно выкинуть из головы все мысли. Ведь сегодня будет дискотека, это долгожданный отдых и время забыться. Об остальном подумаю завтра или проявлю эгоистичность и сотру это из памяти.

Глава одиннадцатая. Дискотека

Получив все инструкции, я спустилась в свою каморку, я сразу же села за пульт. Включение, 3,2,1.

– Добрый день, жители нашего подземелья! Сегодня прекрасный день, поэтому я выхожу к вам в эфир с радостной новостью! Сегодня наш губернатор после небольших моих доводов разрешил провести дискотеку! Я знаю, вы все ждали этого отдыха! Нам всем пора выпустить пар, надеюсь, мы отдохнем так, как никогда в жизни, но работу завтра никто не отменял, так что веселье будет до часу ночи. Также ради нашей безопасности и спокойствия на этаже будет охрана, прям как в клубах наверху. И еще вход будет по картам, так что, любимые подростки, вам туда будет нельзя, но обещаю: для вас я тоже что-нибудь придумаю позже. Также предлагаю устроить не просто дискотеку с танцами, а пускай это будет карнавал, с масками и интересными костюмами, готовьтесь, будет жарко. Всем до встречи в девять вечера, люблю вас, ваша Оля.

Микрофон, выключение. Об остальных новостях расскажу завтра, не хочу портить настроение жителям.

Смешанные чувства, вроде я только узнала о гибели еще 50 000 человек и расстроена, но, с другой стороны, дала себе сегодня слово не думать об этом. Интересно все же устроен человек, мы быстро привыкаем к ситуации и смиряемся с ней, если она не коснется лично нас.

Так, все, пора идти найти себе что-нибудь красивое, надоели джинсы и футболки, хочу сегодня быть леди.

Идя по коридору, я думала, где достать платье. На земле я решила это не жизненно важными вещами и оставила все в квартире. Моя квартирка, я хотела из нее съехать, не жить с мамой, начать жить отдельно. Вот же судьба, мечтала – теперь получила.

Заскочу-ка я к Кире, мало ли, может, у нее есть вариант достать платье.

Кира работала на ферме механиком. Чинила оборудование и придумывала новые и интересные механизмы для улучшения работы поливочных машин.

Нашла я ее под таким вот аппаратом, из-под которого летели нецензурные ругательства. Посмотрев на ее торчащие из-под непонятной для меня машины ноги:

– Кира, я пришла поднять тебе настроение. У меня есть наивкуснейшие, месячной давности три шоколадные конфеты, вылезай давай.

– Оля! Как хорошо, что ты ко мне зашла. – Чумазая, но счастливая, подбежала меня обнять. – Помоги мне свалить с работы. Скажи, что я тебе срочно нужна, к тебе точно отпустят. Иначе я разобью эту железяку, – кидая гаечный ключ в машину. – Кто придумал накручивать болты вместе с клеем, ну какой идиот?!

– Так, поняла, тебе срочно надо выдохнуть. У тебя бывает хоть день без поломок?

– Были бы, если бы не тупоголовые и криворукие гуманоиды, кто собрал это, – сделав выдох, посмотрев на меня. – Не будем об этом, я рада, что ты заскочила ко мне. Ты поможешь мне сбежать отсюда?

– Конечно, в чем вопрос?

Мы пошли к начальнику смены, и я благополучно ее забрала. Идя по коридору, Кира только и говорила:

– Так, до подземного отдыха нам осталось 4 часа. Что ты наденешь?

– В этом-то и вопрос. Ты думала, я тебя просто так отмазала? – я улыбнулась. – Мне нужно платье, хочу сегодня почувствовать себя девушкой.

– У меня есть вариант достать платье. Давай через тридцать минут у меня на этаже, и захвати гречку, полпакета, думаю, хватит.

– Ок.

Да, взять с собой еду было одним из лучших вариантов, так как хочешь что-нибудь достать – плати, денег нет. Люди меняют вещи друг на друга, но самая большая ценность – еда. Конечно, нас кормят, детей – три раза, взрослых – всего два. И в принципе я наедаюсь, а многим очень мало и всегда хочется чего-нибудь этакого. Банку сайры я смогла обменять на два классных матраса, банку сгущенки – на карандаши и одеяло для Саши.

Так что еда ценится важнее всякого золота. Ценности денег и ювелирных украшений нет, они здесь просто не нужны.

Забежав в свою комнату, я пошла к шкафу. Так как я мало кому здесь доверяю, лучше все буду хранить тайно. Мало ли кто зайдет. Внизу была полка с небольшим выступом, я потянула за него, и вот тайное отделение открылось. Мне сделала его Кира на всякий случай, она знала, что у меня есть еда, и не хотела, чтоб я ее сдавала в столовую. На второй день все, у кого была еда, обязаны были сдать ее в столовую. Когда я хотела это сделать, ко мне в гости забежала Кира, предложила этого не делать, так как еда может еще пригодиться. Я очень рада, что послушала ее. Конечно, я понимаю, возможно, я поступила неправильно по отношению ко многим. Но еда моя, принесла ее я, и распоряжаться ей тоже буду я.

Решив взять целый пакет гречки, я надела джинсовую куртку и спрятала под нее пакет. Вышла из комнаты, надо еще забежать к маме и попросить оставить Сашу у нее, так как она до сих пор боится спать одна в комнате. Конечно, она не сильно обрадовалась возможности сидеть с внучкой, но все же согласилась.

Из-за долгих разговоров с мамой на встречу с Кирой я опоздала на 10 минут.

– Что ты так долго? Мы можем не успеть. – Нетерпеливо взяв меня под руку, повела по коридору.

– Мы все успеем, не переживай, – освобождаясь от ее хватки. – Кстати, в чем ты пойдешь?

– Думаю, как есть, так и пойду. Только надо придумать себе маску. – На последних словах у нее заиграли глаза.

По ее лицу было видно, что она хочет пойти в чем-нибудь другом. Но я прекрасно знала – у нее нет одежды, так как она не успела заскочить домой за вещами, боялась опоздать на автобус.

– Нет, так не пойдет, думаю, мы тебе тоже что-нибудь подберем. Не одной же мне идти в платье, – я улыбнулась.

– У меня нечем платить, да и в джинсах удобнее. – Она не понимала, на что я намекаю.

– Зато у меня есть, так что не переживай.

В этот момент я приоткрыла куртку и показала целый пакет гречки. Спорить она не стала, а просто кивнула в ответ.

Через два часа мы были полностью готовы. Подойдя к зеркалу, я увидела себя прошлую, мне кажется, это было так давно, в другой жизни.

Я всегда избегала ярких цветов в одежде, а сейчас смотрю на себя в красном коктейльном платье, мы даже нашли мне каблуки. Кира была в желтой юбке, белых кроссовках с зеленым принтом и в короткой майке белого цвета.

– Осталось придумать маски. Кира, ты знаешь, где найти цветной картон?

– Зачем нам картон? У меня есть решение этой проблемы. – Ее глаза засветились так же, как и пару часов назад.

С этими словами она взяла меня за руку и повела к себе в общежитие. Каждое общежитие было рассчитано на 50 человек. Двухэтажные кровати с металлическим основанием, большой длинный шкаф при входе, у каждой кровати стояли двухэтажные тумбочки. Заглянув под свою кровать, а она одна из немногих была покрашена краской в синий цвет, достала чемодан для инструментов, немного покопалась там.

– На, держи, я сделала их специально для нас, – с какой-то любовью в голосе и стеснением сказала она.

Протянула мне черную кружевную маску, небольшую, но очень изящную, разрезы для глаз напоминали кошачьи, это выглядело очень сексуально и привлекательно. Завязки были такие же черные и кружевные, но из ткани. Никогда бы не подумала, что из пластика можно сделать такую красоту.

– Спасибо, какая она классная! – я не могла удержаться от восторга.

Пожалуй, это лучший подарок в моей жизни, она подумала обо мне, и это было приятно. Сейчас подарки, что я хотела раньше, не играют роли, насколько важно что, когда сделано от души. Когда просто подумали о тебе, внутри меня все бурлило от мыслей, как ценен для меня ее поступок. Надев маску, я завершила свой не менее сексуальный образ.

По дороге в столовую, а именно там решили устроить дискотеку, мы встретили Шута.

– Девчоночки, как я рад вас видеть! Оля, спасибо, что помогла и добилась сегодня отдыха. И у меня для вас есть сюрприз, я, – икая и качаясь, – собрал самогонный аппарат. И сегодня мы все напьемся.

Он качнулся назад, мы только и успели его поймать.

– Что ты сделал? Ты же знаешь правила – никакого алкоголя. Если нас поймают, то накажут.

– Кира, не ворчи, кто бы нас поймал? Никто не узнает, – махая руками в разные стороны.

– Да ты же на ногах не стоишь, – смотря на Ваню, который пытался сделать трезвое лицо. – Кира права. Но я сегодня тоже выпью, и посмотрим, кого накажут. Время нарушать правила. – В моих глазах играл азарт, давно меня так не радовало нарушение режима.

Мы дружно переглянулись, он взял нас под руки, больше не ради галантности, а чтобы пройти мимо охраны. Мы двинулись в зал.

Зал был украшен гирляндами разных цветов, все столы стояли около стен, на самих стенах кто-то нарисовал узоры красками. Большие колонки стояли во всех углах, парень в кепке бегал от одной колонки к другой и, видно, проверял звук. Это Слава, раньше он был ди-джеем в клубе, но, оказавшись в бункере, отправился на ферму ухаживать за животными. Он поднял на меня взгляд, парень лет тридцати, в кепке и наушниках, шортах и белоснежной футболке. Он давно строит мне глазки, но дальше подмигивания у него не пошло. Увидев меня, он улыбнулся очень искренне, в его серых глазах я увидела благодарность, ведь это когда-то была его жизнь, и он сильно скучал. Я кивнула ему в ответ, и парень невысокого роста, отвернувшись от меня, убежал к столу с самодельной диджейской установкой.

Я перевела взгляд на потолок, с него свисали металлические шары с маленькими стеклами – лучший клубный шар, который я когда-либо видела. Потом мой взор привлек пол, на нем мелом посередине нарисовали круг.

– У нас даже танцпол будет! – я не смогла сдержать радости.

Пускай это выглядело по-деревенски или как-то очень неаккуратно, но это лучший клуб, который я видела. И сегодня мне хотелось напиться и танцевать, ни о чем не думая.

Народу пришло много, в компот Шут всем подливал своего самогона, не забывая рассказать о секретном рецепте его приготовления. Все веселились, и казалось, что все проблемы позади. Я танцевала так, будто делала это в последний раз. Потом Слава устроил конкурс самых оригинальных костюмов, и я решила отойти в сторону. Никогда не любила участвовать в таком. Кто-то тронул меня за плечо, я повернулась. Даже маска не могла скрыть такое знакомое лицо, меня отшатнуло назад, это был черноглазый парень.

– Я хотел с тобой поговорить, выйдем?

Не дожидаясь моего ответа и воспользовавшись моим замешательством, он взял меня за руку и потянул за собой. Открыв дверь, мы вышли в коридор.

Не знаю, зачем я пошла, я не увидела опасности. Считала, что могу за себя постоять.

В коридоре уже отключили основное освещение, и только красные лампы мигали над нами.

– Что ты хотел? – Я выдернула руку. – Говори быстрее, у меня нет желания с тобой общаться.

– Почему? – он улыбался, его забавляла эта ситуация.

Я только закатила глаза.

– Думаю, ты и сам знаешь, или ты настолько несообразителен, что не можешь понять элементарных вещей.

– Возможно, – замолчав на секунду. – Я не хотел причинить тебе тогда боль, никому не хотел, просто был на нервах из-за всей ситуации, еще и Света меня обломала и подставила. Я не сдержался, поэтому повел себя как… – сделав паузу, он так и не смог придумать себе оскорбления.