Kitabı oxu: «Сделка. Надежда на тебя»

Şrift:

Введение

Обязательно к прочтению перед этой книгой, первой части "Сделка. Попробуй спасти себя"!

Внимание!

Эта книга содержит сцены, которые могут быть неприятны для некоторых читателей. В ней присутствуют сцены насилия, как физического, так и психологического. В книге описываются трагические события, которые могут вызвать у некоторых читателей негативные эмоции.

Если вы чувствительны к такого рода содержанию, пожалуйста, прочитайте предупреждение с осторожностью. Книга рекомендована для читателей старше 18 лет.

С уважением, автор книги, Кейт Файер.

"Сердце не помнит прошлых ошибок,

оно помнит только надежду на новое начало."

Плейлист

1. Cece And The Dark Hearts & AG – Dark Side

2. UNDREAM, Neoni. –Nightmare

3. Jonny Craig – D.R.E.A.M

4. Madalen Duke – Born Alone Die Alone

5. Conor Maynard – You Broke Me First

6. Halsey – Control

Conor Maynard – You Broke Me First

7. Ex Habit – Who Do You Want

8. Rosenfeld – Body

9. Mickey Valen, Joey Myron – Chills (Dark Version)

10. Dominic Donner – Mask

11. Born Human – Roundabout

12. Biometrix feat. Bolshiee – Shameless

13. Mxze, Clarei – Manipulate

14. Henry – Night Drive

15. Beneld, BURY – FEEL

16. UNSECRET feat. Neoni – Fallout

Глава 1

Стэнфорд. 10 лет назад.

Коридоры Стэнфордского университета настоящий лабиринт, который разочаровывает тебя с каждым новым поворотом. Сжав в руке листик с отчислением, я шел уверенно, точно зная, куда нужно следовать. Но с каждым шагом ощущение уверенности начинает угасать. Стены вокруг меня кажутся бесконечными, и я теряю счет времени.

Каждый коридор выглядит одинаково, и я начинаю сомневаться в своем направлении. В голове крутятся мысли о том, что я могу заблудиться, и это вызывает тревогу. Я пытаюсь сосредоточиться на своем дыхании, чтобы успокоить внутренний хаос, но звуки шагов и разговоров других студентов лишь усиливают мою неуверенность.

Мимо меня мелькают аудитории, словно иллюстрации забытых глав. В каждом зале звучат голоса профессоров, как будто из другого времени. Эхо их речей о великих научных открытиях и бесконечных формулировках все сильнее возвращает меня в реальность. Никакой ностальгии – только горечь и отвращение от осознания того, что почти четыре года, проведенные в этих стенах, кажутся зря потраченным временем.

Эти учебные кабинеты, с их стерильным светом и тяжелыми книгами, заставляют меня задумываться о том, насколько далека была моя мечта от реальности. Вместо вдохновляющих открытий и новых знаний, я почувствовал пустоту и разочарование. Все эти часы, проведенные за конспектированием и подготовкой к экзаменам, казались бессмысленными.

Мои родители всегда мечтали о престижном образовании. С раннего детства они надеялись, что я стану тем, кто добьется успеха и принесет гордость семье вслед за отцом. Но, к сожалению, я не оправдал их ожиданий.

Пока другие мои сверстники углубленно погружались в толстые учебники, готовясь к экзаменам и сессиям, я проводил время иначе. Вместе с Кевином и Райаном мы устраивали веселые вечеринки у меня дома.

Дом, который мне сняли родители на период обучения.

Смех, музыка и беззаботное времяпрепровождение были нашими спутниками. Наши безумные вечеринки становились легендами среди друзей, а строгие взгляды родителей оставались где-то на заднем плане.

Здесь каждый знает меня по имени, хоть и посещаю я эти кабинеты от силы пару раз в месяц. Мои интересы упираются не в хорошие оценки и экзамены, а в мозг, который я решил прокачивать другими способами.

Учеба – лишь формальность, неизбежная часть студенческой жизни. И даже несмотря на многочисленные пропуски, я умудряюсь сдать все экзамены. Что еще раз доказывает то, что мне не обязательно ходить сюда.

– Мистер Уилсон? – удивился ректор. – Зачем пожаловали? Вас отчислили еще неделю назад.

На моих губах сразу же появилась ехидная улыбка, а ладонь оставила на столе документ, кладя сверху небольшой конверт, наполненный солидными банкнотами.

– Остался всего месяц, мистер Блэк. – уверенным тоном заявил я, плюхаясь в кресло напротив. – Потерпите меня еще немного, и я уйду так, словно меня здесь и не было.

– Я устал терпеть вас. – разочарованно произнес он, подвигая конверт ближе к себе. – Шумные вечеринки с вытягиванием первокурсниц из общежития, постоянные разборки с преподавателями, неуважительные высказывания в адрес одногруппников… Мне продолжать?

– Да что здесь такого? – возмутился я, поднимаясь на ноги. – Мы всего-то веселимся. И даже успеваем сдать экзамены на отлично.

– Отлично это слишком мягко сказано. – саркастически ответил он, пересчитывая деньги. – Вы залили статую на территории университета черной краской, а затем написали на баннерах «Morire». Мистер Уилсон, вам не кажется, что вы перешли черту?

– Этого должно хватить, чтобы покрыть все расходы. – я достал очередной конверт из пиджака. – Вы тоже были студентом. Мы молоды, в нашей крови течет адреналин. Что такого, если мы совершили небольшую шалость?

– Последний раз! – сурово ответил он, пряча все в свой стол. – Клянусь, что это последний раз.

Да-да. Этот последний раз уже десятый.

– Я знал, что с вами можно договориться, мистер Блэк. – протянув ему ладонь, губы мгновенно растянулись в улыбке. – Приятно иметь с вами дело.

Мои ботинки касаются мраморных плит, которые выстилают почти всю территорию Стэнфордского университета, пока солнце проникает сквозь листву вековых деревьев, создавая игривые тени. Сидящие на скамейках студентки, оборачивались, останавливая свои взглядa на мне.

«Это тот самый Джейкоб?» – перешептывались они, словно я был единственной темой для разговора на всем кампусе. Не обращая на них никакого внимания, я следовал к парковке, видя единственную цель перед собой – мой шикарный Mercedes-Benz SLS AMG.

И вот она, роскошная и мощная машина, у которой двигатель ревет как голодный зверь, ждет меня прямо в нескольких метров, привлекая не только мое внимание. Ее темно-серое покрытие переливалось в лучах, вызывая внутри меня триумф.

Открыв дверь, я сразу же оказался на кожаном сидении, ощущая запах дорогого топлива в салоне. Машина ожила, как после длительной спячки, и сразу же приготовилась к очередному, наполненному приключений, дню.

Сжав руль покрепче, я ощущал каждый контур дорожной поверхности. Ветер, словно невидимый союзник, обвивал пальцы, пока город мелькал вокруг, как калейдоскоп эмоций.

Впереди – улицы Стэнфорда, с его архитектурой, смешанной из старых каменных зданий и современных стеклянных небоскребов. В этом городе, где роскошь и эйфория переплетались, я почти что нашел себя.

Светофоры мигают, как звезды, а я метаюсь среди них, иногда проезжая на красный. Стены то сужаются, то расширяются, а рекламные щиты становятся порталами в другой мир. Прохожие суетятся, скрывая свои тайны, а время замедляется, вынуждая меня замечать каждое лицо, проходящее мимо.

Сердце бьется в унисон с ревом двигателя, когда я мчусь вперед, ощущая, как адреналин разливается по венам. Я испытываю странное сочетание свободы и пленения: я будто вырвался из оков и одновременно ощущаю невидимые цепи.

Счастье и разбитость сливаются воедино в этом мгновении, и каждый рывок машины напоминает мне о двойственности моего существования. В эти минуты я не уверен, чего хочу от этого мира, и, возможно, в этом и есть весь смысл – найти свой путь, пролетающий мимо на скорости.

Я плавно паркую машину у обочины, двигатель затихает, оставляя после себя лишь легкое эхо в ушах. Проведя ладонью по шее, я ощущаю прохладу кожи, смешанную с остатками адреналина. Открыв дверь, я выхожу из авто, чувствуя, как земля под ногами возвращает меня в реальность

– Наконец-то приехал. – облокотившись о столб возле клуба, пробурчал Райан. – Чего так долго?

– С отчислением решил? – сразу же напрягся Кевин. – Всего месяц и мы вернемся в Бостон…

– Все в порядке. – натянув улыбку, я поднял свою голову на вывеску. – Идем?

– Розу взял? – насупился сразу же Райан. – Ты же знаешь…

Мои руки ловко достали белоснежный бутон, прокручивая его через кончики пальцев. Я прошел вперед, бросая надменный взгляд на охранника. Его глаза на мгновение встретились с моими, но он быстро отвел взгляд, словно признавая мою власть в этом моменте.

Скрытый андеграундный клуб затаился в самом сердце Стэнфорда. Его адрес никто и никогда не озвучивает вслух, а чтобы пройти туда, нужно показать белую розу с шипами.

Как только ты переступаешь порог, тебя окутывает атмосфера загадочности. Светильники с дымчатыми стеклами рассыпают мягкий свет, а стены украшают картины и граффити – от абстрактных до провокационных.

Здесь нет правил. Только желание и похотливая страсть.

Басовые ритмы вырываются из колонок, наполняя пространство ритмичны пульсом. Девушки, двигающиеся в такт прямо на барных стойках, всегда ждут своего часа, забывая обо всем, кроме денег, которые они получат за подаренное удовольствие.

Кажется, что в этом месте собраны совершенно разные части планеты. Студенты, бизнесмены, творческие люди. Главное – это то, сколько ты оставишь после себя денег, и вернешься ли вновь.

За барной стойкой мужчина с длинными волосами и татуировками по всему телу. Он знает каждого по имени и готовит восхитительные коктейли, меняющие восприятие реальности.

– Нам как обычно. – обратился к нему я, занимая любимый столик в углу. – Каждому по два.

Мы с Кевином оба бостонских парня, встретившиеся на первом курсе архитектурного в Стэнфорде. Судьба явно свела нас неспроста, потому что мы сразу же поняли, что у нас много общего, из-за чего и делили комнату в общежитии.

Он – с приятной теплой улыбкой и светлыми волосами, а я – с холоднокровием и непоколебимой уверенностью. Кевин часто задавал вопросы, ответы на которые не знает никто, а я – всегда готов пойти на любые приключения, чтобы найти их.

Как по сюжету из фильма, в нашу комнату поселили Райана. Он постоянно рисовал здания в блокнотах, делал схемы и чертежи на партах, а мы удивлялись его странностям. Но, потом, когда мы узнали друг друга ближе, сразу же стали невыносимой троицей мистера Блэка.

Мы носились по открытым крышам, посещали закрытые мероприятия, приводили девочек в комнату и даже пару раз знатно напивались. Именно поэтому, нас сначала выгнали из общежития, а уже потом стали присылать документы на отчисления.

Мне пришлось выпросить у родителей отдельный дом. Угрожая им тем, что не получу диплом, если останусь в общежитии еще хотя бы на день. Но, честно говоря, я не смог бы уже прожить без Кевина и Райана, поэтому мы теперь живем там вместе.

Благо, дом шикарен.

– Есть отличная идея. – наклонился к нам Райан, будто хочет рассказать тайну. – В Бостоне ищут новых капо в семью…

– Что? – рассмеялся я, явно не ожидая от него подобной выходки. – Ка… что?

– Капо. – серьезно ответил он, не сводя своих глаз. – Бостонская мафия. Слышали о таком?

– Ты чист? – подозрительно изучает Кевин нашего друга. – Все нормально у тебя?

– Вот чем вы будете заниматься, когда вернетесь? – продолжал настаивать он. – Пойдете на скучную работу?

– Родители обязательно дадут нам какие-то должности. – непоколебимо ответил я, делая глоток жгучего напитка. – Не переживай об этом.

– Но это ведь… – сморщился Райан. – как-то уж слишком приторно. Не хотите хотя бы попробовать? У нас будут деньги, власть, оружие…

– Надеюсь, что ты пошутил. – поднял брови Кевин, притягивая стакан ближе. – Я в подобные игры не ввязываюсь.

– Зачем тебе это? – решил уточнить я прежде, чем пойти в отказную. – Настолько все плохо?

– Это же дико весело! – воодушевленно заявил он. – Давайте хотя бы попробуем?

– Это перебор. – остановил его я. – Не советую тебе влазить в подобное.

– Боитесь? – едва сдержал саркастический смех он. – Думал, что вы намного решительнее…

– Давай сначала успокоимся и с чистым разумом взвесим все против и за. – вмешался Кевин. – Зачем нам то, что, возможно, испортит нашу жизнь на остаток дней?

– Я знаю, что пришло вам на ум, как только вы услышали «Мафия». – Райан действительно настроен очень серьезно. – И это не то, что вы думаете. Это не только бандиты и пушки. Это бизнес. Настоящая организация, готовая дать вам деньги, власть и уважение за то, что вы подчиняетесь Крестному отцу.

Мы молча переглянулись с Кевином, убедившись, что нам двоим стало немного интереснее, чем пару минут назад.

– Я не говорил вам… – его голос стал едва слышным. – Но я уже несколько месяцев вхожу в нее. И вижу, как они работают. Это не просто группировка, это семья. Тут свои правила, свои законы. Но все очень справедливо.

– Как ты попал туда? – обеспокоено спросил я, подвигаясь ближе. – И зачем?

– Они прибыли для переговоров с огромным кланом в Калифорнии. – едва слышно шептал он, оглядываясь по сторонам. – И пробудут здесь еще пару недель. За это время вы сможете присоединиться к нашей семье, и мы вернемся в Бостон уже совершенно с другими намерениями.

Между нами повисла недолгая пауза, которая заставляла тестостерон разгоняться с новой силой, поднимая градус крови не только за счет алкоголя.

– Я говорю вам, ребята! – на его лице засияла улыбка. – Это наш шанс! Быть независимыми от кого-то, принадлежать только самому себе и плевать на остальных. Да, признаю, что это риск. Но мы же не трусы, правда? Мы всегда готовы идти на то, что нам нужно. Колледж изжил себя и все, что нам остается пить эти гребанные коктейли.

– И чем плохо? – все еще сомневался Кевин. – Это же нормально. Мы растем…

– Не думаешь, что мы должны стать кем-то больше, чем сейчас? – перевел на него свои эмоции Райан. – Это же шанс. Шанс на новую жизнь и власть. Конечно, я не могу просить вас слепо доверять мне. Но я прошу вас рассмотреть это предложение более серьезно. Вместе мы сможем сделать это, правда?

Сомнения подкрались ко мне, как призраки, заглушающие веселье на заднем фоне. Я обвожу глазами место, которое уже знакомо до боли и поднадоело за все эти дни. Затем, взгляд переходит на Кевина, и я понимаю, что он реально готов.

– Согласен. – непоколебимо ответил я. – Пора выбираться отсюда. Намного дальше, чем эти стены и бесполезно проведенное время.

Поднявшись на ноги, я просунул руки в карманы брюк и гордо поднял голову вверх. С каждым шагом к выходу моя уверенность росла, и шаги становились все быстрее. Музыка постепенно затихала позади меня, словно оставляя в прошлом все, что было.

Я ощущал, как каждая нота и каждый аккорд исчезают в тени, уступая место новому началу. В этих моментах мне казалось, что я вновь обретаю свободу и силу двигаться вперед, оставляя позади все сомнения и нерешительности.

Дверь сзади меня захлопнулась, пока легкие вдохнули свежий воздух. Кевин и Райан следуют за мной, как две тени по обе стороны. На улице тихо, а уходящее в закат солнце, красиво переливается в последних лучах.

Потянувшись к карману пиджака, чтобы достать ключи от своей машины, я почувствовал вибрацию телефона, заставляющую сердце замереть всего на мгновение. Достав его свободной ладонью, я сразу же принял вызов, прикладывая его к уху.

– Мия? – обеспокоенно произнес я. – Что случилось?

– Ты всегда так переживаешь за меня. – засмеялась она на том конце провода. – Я жду тебя.

– Ждешь? – оглянулся по сторонам я. – Где? В Бостоне? Я приеду через месяц…

– Нет. – мягко произнесла она, вызывая внутри меня непонятные ощущения. – Я прилетела к тебе в Стэнфорд.

Глава 2

Бостон. Наши дни.

Я стою на месте, как проклятый, не в силах сдвинуться с точки. Ноги, обычно такие надежные, отказываются подчиняться. Эмили, мой свет, радость и надежда, уходит от меня, как дым, растворяющийся в ночи. Она уже оказалась в лифте, пока двери медленно закрывались, и в этот момент я чувствую, как внутри меня что-то ломается.

Я хочу закричать, броситься к ней, но что-то невидимое удерживает меня на месте, словно невидимые цепи сковывают мои движения. Внутри меня бушует буря эмоций: страх, горечь, отчаяние. Я чувствую, как сердце сжимается, и дыхание становится тяжелым. Каждая секунда тянется, как вечность, и я не могу отвести взгляд от закрывающихся дверей, словно они забирают с собой все, что мне дорого.

Тьма накрыла меня, словно ледяная вода в океане. Волны поглощают меня, вызывая перед глазами плотную пелену, не дающую нормально дышать. С каждой секундой она становится сильнее, как черная дыра, затягивающая в бездну.

Внутренние страхи и сомнения вихрем носятся в голове, превращая каждую мысль в хаос. Моя воля, мой дух – все это подавлено и утоплено в этой ледяной темноте. Нет ни силы, ни желания бороться, лишь бессилие перед лицом бесконечной пустоты.

Хлопок лифта.

Эмили исчезла.

Падаю на холодный кафель пола, потому что ноги больше не держат меня. Боль в груди становится невыносимой, распространяясь, как огонь, по всем венам и артериям. Разум отчаянно пытается отвергнуть реальность происходящего, словно в плохом сне. Сердце бьется дико, с каждым ударом сопровождая лифт, уносящий мою голубоглазую вниз, вдаль от меня.

Каждый звук механизма становится невыносимо громким эхом в моих ушах, напоминая мне, что я теряю ее с каждой секундой. В глазах темнеет, и мир вокруг меня начинает расплываться. Воздух становится холодным, и с каждым вдохом я ощущаю, как меня покидает последняя надежда.

Я закрыл веки, ощущая внутри лишь бездонную пустоту. Вместе с ней ушла и моя душа, оставив за собой лишь эхо утраты. Я мысленно молю еевернуться, отчаянно цепляясь за прошлые моменты, но она была слишком далеко, чтобы спасти меня из тьмы, медленно пожирающей меня изнутри. Эта тьма, как холодный туман, заполняла каждый уголок моего существа, вытесняя последние крохи света.

– Босс… – залепетал Ноа. – Мне…

– Оставь. – шепчу я, зарывая пальцы в волосы.

***

Уже несколько дней я стою в комнате, где каждая тень кажется мне призраком ее ушедшего образа. На грудную клетку положили камень, вдавливая его со всей силы, словно пытаясь раздавить последние остатки жизни. Но я больше не чувствую боль. Лишь пустоту, настолько огромную и невыносимую, что я едва умудряюсь жить.

Эта пустота, как бездонная пропасть, поглощает меня целиком, оставляя лишь оболочку, которая когда-то была человеком. В каждом углу комнаты я вижу еесилуэт, слышу ее голос, но это лишь игра моего измученного разума.

Я стою здесь, в этой комнате, как призрак своего прошлого, пытаясь найти смысл в этом бесконечном мраке. Из меня вырвали кусок души, и теперь я не целый, а лишь частичный. Частичка чего-то неважного и бессмысленного. Передо мной постоянно ее лицо, ее голос и тепло. Она ушла, а я продолжаю стоять здесь, не в силах что-то сделать.

Не могу позволить, чтобы моя тьма, которая постепенно начала поглощать и ее, выбила ее из сил и вынудила жить такой жизнью, которую я выбрал лишь для себя. Не могу позволить, чтобы с ней случилось то же самое, что и с Мией.

Я нахожусь на краю бездны, и тьма медленно окутывает меня, словно густой туман, проникающий в каждую клеточку моего тела. Я чувствовал, как она тянет меня вниз, оставляя лишь холодное ощущение безысходности. Каждая секунда тянулась вечно, и мое сердце сжималось от страха и горечи.

И я знал, что, если не остановлю эту тьму, она заберет у нас обоих все, что мы когда-либо любили. Я должен был найти в себе мужество бороться, чтобы не позволить тьме поглотить нас обоих. Это была не просто борьба за себя, но и за нее, за ту жизнь, которую мы оба заслуживали.

Это моя ошибка. Я не должен был принуждать ее к браку. Нужно было отпустить ее еще тогда в лесу. И понести уже гребанное наказание за все свои грехи.

Но даже эти мысли не помогали мне страдать меньше. Наоборот, они усиливали боль в тысячу раз, заставляя меня чувствовать себя предателем, изгоем, который отверг мгновение счастья ради спасения дорогого человека.

Каждая мысль, как острый нож, вонзалась в мою душу, напоминая о том, что я потерял. Я твердо стоял на ногах, ощущая, как тьма поглощает меня, и не мог найти спасения. Внутри меня бушевала буря эмоций, разрывая на части остатки моего разума и сердца.

Знаю, что не смогу вернуть ее. И знаю, что никогда ее не забуду. И знаю, что буду жить с этой болью до конца своих дней.

– Мне жаль. – разочарованно произносит Кевин, заходя в комнату. – Вы оба так страдаете, что разрываете наши с Сарой сердца. Не думаешь, что пришло время позвонить ей?

– Звонил. – улыбнулся сквозь боль я. – В полном безумии прошлой ночью. Пару коротких гудков и я сбросил вызов, надеясь, что она не увидит пропущенный.

– Позволь рассказать ей правду. – настойчиво выдал он, подходя ближе. – Она точно поймет и…

– То, как я убил ее? – громкий и дикий смех, смешанный с горечью, наполнил все пространство. – То, как позволил кому-то насмехаться над этим? То, как не жил последние 10 лет, а когда увидел кого-то похожего, начал заменять одну на другую?

Между нами повисло тяжелое молчание, заставляющее меня умирать от тех воспоминаний, которые рвали сердце на куски.

– Я не могу быть с ней! – сорвался на крик я. – Очнись, Кевин! Это было самой ужасной идеей на свете. Я думал, что так смогу защитить ее от себя. Буду называть сестрой, чтобы моя тьма не поглотила ее. Та тьма, что сделала из меня монстра.

Передо мной появлялись картинки ее прекрасного тела, извивающегося в моих ладонях, восхитительный аромат ванили, смешанный с ирисами, и манящая своим теплом улыбка.

– Но потом… – я прикрыл веки, опираясь ладонью о балконную дверь. – Потом я начал что-то чувствовать. Я не знаю, что это было, но я стал радоваться ее доверию, ее нежности. Я стал понимать, что она не инструмент, а человек. Отдельная личность со своими чувствами. И знаешь, что самое ужасное? Я радовался, когда она становилась темнее. Я радовался, когда она теряла свою невинность, свою хрупкость, свою чистоту. Я чувствовал, как она становится похожей на меня, и это меня влекло, притягивало еще сильнее. Она всю жизнь была хрупкой девушкой, не способной пойти на отчаянный шаг. А теперь… Теперь она становится монстром, таким же, как и я. И в этом виноват только я.

– Ты безумно любишь ее, Джейкоб. – с полным отчаянием плюхнулся на кровать Кевин. – Верни ее. Потому что она тоже любит тебя. И вместе вы точно справитесь с этим.

– Я не могу быть с ней. – твердо решил я. – Я вредитель, уничтожитель. Я заперт в ловушке и не могу выбраться. Возможно, я должен был остаться в одиночестве до конца своих дней. А может, не должен был давать ей уйти. Но уже слишком поздно. Пути назад нет, Кевин.

– Мия была бы счастлива за тебя. – в его голосе было столько же боли, сколько и в моем. – Мы скучаем не меньше твоего, Джейкоб…

– Замолчи! – сжав кулаки, я сдерживался из последних сил. – Прошу, больше не поднимай эту тему никогда, понял?

Я стою у окна, глядя на рассвет, который каждый день приходит на место ночи, но не приносит с собой ни капли утешения. В моей груди пустота, поглотившая меня целиком. Солнечные лучи пробиваются сквозь облака, но их тепло не достигает моего сердца, которое сжимается от боли и страха. Я чувствую, как тьма, что окутала меня, медленно начинает поглощать и ее.

Эта огромная дыра, которая кровоточила после ухода Эмили уже почти месяц, становилась все глубже с каждым днем. В ней гулом отдается боль, как в разбитом сосуде, и каждая секунда приносит с собой новый удар отчаяния.

Спустя столько времени, я пытался вспомнить ее улыбку, смех, нежный голос, но все это было далеким, будто произошло в другой жизни. Закрывая глаза, я снова и снова пытаюсь унять боль, заставляющую меня дрожать от головы до пят.

Но она не уходит.

Она лишь усиливалась с каждой минутой, пронзая меня насквозь, как острые осколки стекла. Я знал, что не смогу вернуть ее. Знал, что упустил то, что не должен. И то, что ушло из моих рук, оставив меня в этом пустом мире, полном боли и отчаяния.

Я сдаюсь.

Сдаюсь боли, отчаянию, пустоте, которая поглотила целиком. Больше не буду бороться с этим. Больше не хочу чувствовать это. Я должен идти вперед, хоть и с пустым взглядом, устремленным в бездну собственного отчаяния.

Стоя перед зеркалом, я смотрю на зеленые глаза, которые когда-то искрились жизнью. Теперь в них лишь пелена из пустоты и холодный взгляд. Щетина, которая еще месяц назад была нежной, превратилась в настоящую бороду, и теперь я уже не тот Джейкоб, что был раньше.

Набрав ледяную воду в ладони, я покрыл ей лицо, не вздрогнув даже на секунду. Непоколебимо стоя возле своего отражения, словно статуя, моя ладонь превратилась в кулак и с размахом ударила по зеркалу, разбивая его на мелкие осколки.

Они разлетаются по мраморной поверхности, а их звонкий звук нарушает тишину. Мелкие фрагменты зеркала падают на пол, рассыпаясь в хаотичном порядке. Керамическая раковина, недавно безупречно гладкая, теперь усыпана осколками, как мое раненое сердце.

Я не чувствую боли. Но внимание приковано к крови, которая сочится из ран. Красные капли падают на плитку, создавая абстракции. Я не двигаюсь и не пытаюсь остановить кровотечение. Оно становится символом моей борьбы и разбитой души.

Каждая капля – часть меня, а в зрачках отражается лишь разбитое зеркало, без моего образа. Тьма, которая когда-то поглотила меня, вырывается наружу и я уже не в силах контролировать себя.

Душевная боль и физическая усталость сливаются воедино, пока я пытаюсь смыть под водой с себя грязь, пот, страх и ту самую черную дырку, прогнивающую в каждой моей клеточке все сильнее.

Ссадины на руке отлично сочетаются с видом полного опустошения, а кожа стерта, будто я сражался с самим собой. Стянув полотенце с плеч, я достал белоснежную рубашку и натянул на тело, как бронежилет, защищающий от мира.

Но внутри я по-прежнему беззащитный.

Черные брюки облегали ноги, как тень. Лицо, израненное жизнью. Потухшие глаза в отражение зеркала гостиной. Все это заставляло меня просыпаться ото сна и идти только вперед.

– Сегодня я сам. – не посмотрев в сторону охраны, я подошел к лифту, нажав кнопку. – Стойте здесь. И не смейте ездить за мной по пятам.

Бостонские ночи, как магия, и я знаю, как в них забыться. Я сижу за рулем своей Bentley Continental GT, постоянно пытаясь найти на соседнем месте Эмили. Ночные огни мелькают, создавая в моей голове кашу и делая дорогу передо мной черной лентой, ведущей куда угодно, но не к ней.

Вдавив педаль газа в пол, я несусь на полной скорости, чувствуя свободу. Мотор рычит сильнее, будто просыпается под капотом. Ветер рвет волосы у корней, а сердце бьется в такт двигателю. Все проблемы и тайны остаются позади. Хотя бы на это мгновение.

Но вдруг, яркая неоновая вывеска освещает лицо моей голубоглазки, заставляя еечерты заиграть контрастными тенями. Это был дорогой клуб, где играют в игры, которые приносят с собой чувство роскоши и богатства.

Резко затормозив, я быстро паркую авто у обочины, едва успевая заглушить двигатель. Взглядом я лихорадочно пытаюсь найти свою Эмили среди мерцающих огней и сверкающих украшений. Сердце колотится в груди, и каждая секунда ожидания кажется вечностью.

Выбегая из машины, я словно безумец, несусь по улице, отчаянно выискивая еесреди толпы. Ее образ появляется в самом углу моего зрения, и я рвусь туда, забыв обо всем, что было до этого момента.

«Эмили» – это имя эхом разносится в моем сознании снова и снова, как мантра, пока всевокруг меня плывет перед глазами. Я пробираюсь сквозь шум и мелькающие лица, сосредоточив все свои силы и волю на одной цели – найти ее, увидеть ее, коснуться ее.

– Милая. – останавливаю ее за плечо, задыхаясь от пробежки. – Эмили…

– Простите? – разворачивается ко мне абсолютно другая девушка. – Мы знакомы?

Разочарование обрушилось на меня, как будто по голове ударили молотом. Я закрыл глаза, отходя немного назад, словно пытаясь укрыться от болезненной реальности. Веки становились тяжелыми, тщетно пытаясь удержать слезы, которые рвались наружу. Все, что мне сейчас нужно – это она, ееприсутствие, ее тепло. Мир вокруг начал терять свои очертания, становясь размытым и бесцветным без нее. Мое сердце, словно застыло, ожидало хоть малейшего знака ее возвращения.

Но я потерял ее.

Горло сжалось, словно душу сжимали в тиски, не позволяя сделать ни вздоха, ни выдоха. Новая волна опустошения захлестнула меня, словно холодная волна прибоя. Я один, среди толпы, ярких огней и едва доносящейся музыки, которая лишь усиливает моеощущение одиночества.

Руки дрожат, пальцы предательски вибрируют, пока я изо всех сил пытаюсь принять суровую реальность, в которой оказался. Всевокруг кажется нереальным, словно сценой из ночного кошмара, и я не могу найти выхода из этой бесконечной тьмы.

– Джейкоб. – послышался знакомый голос. – Это ты?

– Эшли? – пытаюсь в бреду сообразить я. – Я…

– Ты выглядишь очень плохо. – ее ладонь оказалась на моем плече, удерживая на месте. – Тебе нужна помощь?

– Нет. – сразу же очнулся я, крепко встав на ноги. – Голова закружилась.

– Ты выглядишь ужасно. – обеспокоено произносит она, подходя ближе. – Тебя могут сфотографировать и поместить на обложки завтрашней прессы.

– Я пойду… – справился с отчаянием я, направляясь к машине. – Доберешься сама?

– А ты? – ее грустный взгляд можно понять без слов. – Давай я отвезу тебя.

Переведя свой взгляд на лихорадочно двигающиеся пальцы, я бросил ключи Эшли, садясь на пассажирское сидение спереди.

– Вы расстались? – сразу же догадалась она, заводя двигатель. – Страдаешь, потому что больше не можешь видеть Мию перед собой?

– Заткнись. – шепчу я, откидываясь на сидения. – Иначе, я вышвырну тебя прямо сейчас.

– Ты любишь ее? – настаивает на своем она. – Все, что их отличает – это разница в цвете глаз, волос и форме губ. Ну и то, что мисс Фостер старше ее на 5 лет. Это видно издалека.

– Хватит! – срываюсь на крик я, пока по моей щеке проскользнула слеза. – Я не хочу слышать об этом! Не хочу!

Ладони беспрерывно стучат по твердой поверхности панели, вынуждая Эшли вдавливаться в мягкое кресло. Звук ударов эхом разносится по салону, создавая атмосферу напряжения и тревоги. Эшли, сжавшись в кресле, чувствует, как еесердце колотится в груди, а дыхание становится прерывистым. Взгляд ее устремлен вперед, но мысли блуждают в хаосе, пытаясь найти выход из этой ситуации.

– Чем она так тебя зацепила? – продолжает она. – Если бы я вернулась из Лондона раньше, могла бы занять ее место…

– Ты и пальца ее не стоишь. – открыв веки шире, я бросил в нее холодный взгляд. – Ее улыбка… Сначала, она рождается в голубых глазах, как искры счастья. Затем, растекается по лицу, а уголки губ тянутся наверх. Когда она плачет, весь мир плачет вместе с ней. А когда умоляет о чем-то, голос становится музыкой, заставляющей забыть о всех правилах и тьме. Я как ребенок ведусь на ее игры и забываю то, кем являюсь. Я следую за тенью ее образа, как кукла, которую ведут за ниточку. Я сумасшедший и мне нравится это сумасшествие.