Kitabı oxu: «Со вкусом Яда»

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ

В книге присутствуют сцены насилия, психологического давления и морально неоднозначные отношения. Упоминается употребление алкоголя и табачных изделий. Содержит нецензурную лексику.

Сюжет и персонажи являются вымышленными. Автор не оправдывает и не романтизирует токсичное поведение.

Книга предназначена для совершеннолетних читателей (18+).

И т.д. и т.п….

А теперь обойдёмся без формальностей.

Некоторые главы будут вызывать отвращение. Другие – странное, извращённое удовольствие.

Если хочешь почувствовать, как медленно пропитываешься ядом – оставайся на свой страх и риск.

Но потом не говори, что я не предупреждала.

ПЛЕЙЛИСТ

«Madness» – Ruelle

«Just Wanna» – Offish

«Welcome to Paradise» – Grandson

«I Wanna Be Your Slave» – Måneskin

«Control» – Halsey

«Blood in the Cut» – K.Flay

«Blood // Water» – Grandson

«Danger Us» – Johan

«Cavalier» – Fox Stevenson

«Horns» – Bryce Fox

«Wicked» – Tommee Profitt

«Broken» – Honors

Сканируйте QR-код, чтобы открыть плейлист,

или переходите по ссылке на сайт Яндекс. Музыка

Пролог

Тьма. Холодные цепи тянут руки, оставляя на коже синяки. Металл скрипит при каждом движении, а воздух внезапно становится густым от сладкого парфюма и терпкого запаха сигарет. Слышу лёгкий скрип паркетного пола под чужими шагами. Внутри всё немеет. Сидя на кровати с поднятыми и слегка онемевшими руками, я невольно подгибаю ноги.

Я не могу видеть из-за повязки на глазах, но ощущаю её присутствие каждой клеточкой.

– Лео… мой львёнок, – слышу тихий шёпот.

Она подходит слишком близко, и я чувствую её дыхание на своей шее. Тонкие пальцы скользят по моей скованной руке, проверяя сопротивление. Я сжимаю кулаки, пытаясь себя удержать, но тело предательски реагирует на каждое её движение.

– Не смей, – в очередной раз пытаюсь остановить это безумие. – Это… ненормально.

Она лишь наклоняется ещё ближе и до боли прикусывает мне мочку уха.

– Кто сказал, что я хочу быть нормальной?

Кончик сигареты касается моих губ, и я делаю долгожданную затяжку. Но едва начинаю выпускать из лёгких дым, как её губы касаются моих, разделяя со мной этот выдох.

Её рука мягко, но уверенно перемещается по моей обнажённой, исцарапанной её же ногтями груди, бёдрам, язык оставляет влажную дорожку на шее. По телу пробегает дрожь – ненавижу эту сумасшедшую, ненавижу себя за то, что тело откликается. Сердце колотится, вены пульсируют, а разум кричит: «Сопротивляйся!» Но каждый раз, когда она дразнит прикосновениями или шепчет что-то, я теряю часть себя.

Она играет со мной как с прирученной кошкой, подталкивая к краю, но не позволяя упасть. Ноги сводит от напряжения, а цепи сковывают любое движение, напоминая, что я заперт. С закрытыми глазами все другие чувства словно обостряются, и каждая её пытка будто вгоняет меня глубже в эту смесь страха и непостижимого возбуждения.

– Тебя это заводит, – дразнит она, упиваясь моим состоянием.

Я дёргаюсь, стараясь оттолкнуть её, но она лишь издаёт короткий смешок. Моя тюремщица садится сверху, прижимаясь бёдрами к моим, и нежно гладит по щеке. Адреналин внутри хлещет, и вместе с ненавистью к ней возникает противоречивое чувство – ужасное и притягательное одновременно.

Каждое её движение, каждый шёпот – контроль, власть, игра. Я – на цепи, она – свободна. И пока её тень скользит по комнате, я понимаю, что всё, что будет дальше, зависит только от неё.

I

Музыка в салоне больше раздражает, чем помогает сосредоточиться. Всё идёт не так: поставки «товара» сорвались, сотрудники соврали, контракты рушатся один за другим. Сжимаю руль, вхожу в резкий поворот, и злость растёт с каждой секундой, затуманивая зрение.

И вдруг – кто-то выбегает на дорогу.

Из-за резкого торможения, ремень больно впивается в плечо. Но поздно. Машина скользит по влажному асфальту. Глухой удар, и нечто падает прямо перед капотом, пропадая с моего поля зрения. Сердце бешено стучит, а злость вспыхивает ещё ярче.

Вылетаю из машины прямо в руки холодной ночи. На дороге пустынно и темно, тусклые фонари толком ничего не освещают. Виновник моей внезапно образовавшейся проблемы сидит на асфальте в свете фар и смотрит на меня с упрёком.

– Что ты творишь?! – кричу, не скрывая ярости. – Ты что, совсем ослеп?!

– Кто тут ещё слепой. Я вообще-то шёл по пешеходному переходу, дура. А теперь, из-за тебя, у меня, похоже, что-то с ногой.

Я оглядываю машину, скрипя зубами. Замечаю небольшую вмятину на недавно купленном авто. Ногти впиваются в ладони, кажется, ещё немного, и я пущу кровь. И не только свою.

– Из-за тебя мне придётся чинить машину!

Наглец прищуривается и, несмотря на боль, которую он должно быть испытывает, дерзко усмехается:

– О, дорогуша. Траты за ремонт покажутся тебе копейками, в сравнении с тем, сколько денег ты отвалишь мне за ущерб.

К горлу подступает вязкий ком. Я уже готова взорваться, как вулкан, но тут включается разум. Через свои связи я могу «закрыть» это дело в два счёта, но светиться лишний раз не хочется. Тем более сейчас, когда всё и так валится из рук. – Ладно, – мне приходится согласиться, – я отвезу тебя в больницу и оплачу обследование. Молчи о случившемся, и дело будет закрыто.

– Отлично, – на его лице появляется мерзкая ухмылка, которую хочется стереть, проехавшись по нему и покончить с этим бредом. – А так как у тебя тачка приличная, отвези меня в больницу подороже. Деньги у тебя есть, верно?

Злость внутри только разгорается, но я киваю. Иногда уступать – просто стратегический ход.

Я уже открываю дверь, чтобы сесть за руль, когда оборачиваюсь и вижу, что блондинчик так и сидит, протягивая мне руку:

– Встать помоги.

Я бью кулаком по двери, раздражение выплёскивается наружу:

– Будь добр, справляйся сам!

Он лишь фыркает, словно я не имею права злиться:

– Тебе бы нервишки подлечить.

Упираясь о капот машины, он медленно поднимается на одной ноге, скрипя зубами, допрыгивает до задней двери и, слегка пошатываясь, заваливается в салон. Я оглядываюсь по сторонам в поисках ненужных свидетелей. Пусто. Глубоко вдохнув, сажусь за руль и сразу даю газу.

– Куда ты так мчишься? – его голос наполняет салон, словно проверяя меня на стойкость. – У тебя что, цель – за ночь собрать как можно больше жертв?

– Заткнись, – бурчу я, слегка снижая скорость, но ощущаю, как адреналин разливается по венам.

Смотрю в зеркало заднего вида на назойливого пассажира, и сердце ёкает. Он кажется мне знакомым. Голубые глаза, густые брови, тонкие губы… образ из прошлого, который я до сих пор не смогла выбросить из головы, заставляет меня начать нервничать.

– Как тебя зовут? – спрашиваю, стараясь скрыть дрожь в голосе.

– Лео, – коротко отвечает он.

Грудную клетку сдавливает так, что я не могу сделать вдох. Тело перестаёт слушаться, и я теряю контроль над управлением рулём.

С трудом найдя в себе силы пошевелить ногой, я резко торможу. Парень чуть заваливается вперёд, его голова оказывается прямо между передними сиденьями, почти у моего плеча, что я могу почувствовать его горячее дыхание.

– Кто вообще разрешил тебе водить?! – орёт он, хватаясь за больную ногу.

Слова застревают в горле. Ненавижу, что этот фантом из прошлого до сих пор так легко выводит меня из себя. Только теперь мне не хочется разодрать его глотку своими длинными острыми ногтями. Наоборот, внезапное потрясение и предвкушение только заводят и пробуждают во мне что-то хищное.

– Прости… сама ещё не отошла от шока после аварии, – я смягчаю тон.

Он подозрительно приподнимает бровь:

– Ну и что теперь? До больницы то довезёшь?

– Давай я лучше отвезу тебя к себе домой, – пытаюсь говорить ровно, не выдавая внутреннего волнения. – В больнице всё равно будут вопросы о том, как ты сломал ногу, и там могут докопаться до правды. Я обещаю, что позабочусь о тебе: накормлю горячим ужином, выделю шикарную гостевую спальню и вызову своего личного врача на дом.

Он немного задумывается, откидываясь на спинку сиденья.

– А лобстеры на ужин будут?

Я мысленно улыбаюсь. Дерзкий и непринуждённый, ничуть не изменился. С мягкой улыбкой отвечаю:

– Сегодня нет. Но завтра я прикажу, чтобы к ужину подали лобстеров.

Он цокает языком.

– Прикажу, – цитирует, словно смакуя это слово. – Ладно, поехали уже. От этих разговоров аппетит разыгрался.

Я ловлю себя на мысли, что аппетит разыгрался и у меня. Только совсем в другом смысле. Тонкий огонёк удовольствия пробегает внутри, будоража и отзываясь в каждом нервном окончании. Завтра на ужин я получу то, о чём так давно мечтала.

II

Подъехав к дому, я не могу сдержать улыбку. Высокий, строгий особняк из тёмного камня. Не дворец, а крепость, которую не покинешь незамеченным.

Я плавно торможу у главного входа и, не глуша двигатель, выхожу из машины. Мои мальчики на побегушках уже послушно стоят рядом и ждут указаний. Бросаю ключи первому, второму киваю на пассажира:

– Доведи его до гостевой спальни на первом этаже.

Подхожу ближе и шепчу на ухо:

– И будь осторожен, он – ценный товар.

Вхожу в дом первой, и прохладный воздух холла встречает меня запахом полированной мебели и лёгким ароматом ванили от свечей, которые обычно прислуга зажигает к вечеру.

– Вызови врача, – приказываю служанке, даже не смотря на неё. – Срочно.

Не дожидаясь ответа, поворачиваю направо и иду в гостевую. Нужно подготовить всё для прихода гостя. В предвкушении облизываю губы и приступаю к делу. Включаю лампу на тумбе, чтобы тусклое освещение придавало комнате интимную атмосферу. Приоткрываю окно, но шторы плотно задёргиваю. Ступаю по мягкому ковру прямо к декоративному камину, внутри которого стоят большие, высокие свечи алого цвета, похожие на вытянутые капли крови. Зажигаю каждую из них, и комната словно оживает – от колышущегося пламени по стенам расползаются тени, двигаясь в мрачном танце.

Достаю из кармана пачку сигарет и прикуриваю одну прямо от одной из свечей. Опускаюсь в кресло у стены. Дым расползается по комнате, смешиваясь с ночным воздухом и моим сладостным предвкушением.

Когда слышу приближающиеся шаги в коридоре, кровь в венах начинает бурлить. Опираясь на плечо охранника и передвигаясь на одной ноге, Лео заходит внутрь. Его усаживают на огромную кровать, укладывают среди кучи бархатных подушек, а он, тяжело выдохнув, откидывается назад и на секунду прикрывает глаза.

Я не шевелюсь. Сижу в тени, наслаждаясь очередной затяжкой, и наблюдаю. Свет лампы падает на его профиль – резкие линии скул, нос с небольшой горбинкой, губы, которые манят и издеваются над моим покоем.

От стука моих ногтей по деревянному подлокотнику, он, повернув голову на звук, наконец замечает меня.

Я медленно выпускаю дым в его сторону.

– Хочешь покурить? – спрашиваю, но ответа не жду.

Подхожу к нему, нарушая тишину стуком каблуков по дереву. Лео тянет руку за сигаретой, но я недовольно цокаю. Забираюсь на кровать и располагаюсь рядом. Подношу пальцы к его губам и жду.

– Серьёзно, прям с твоих рук? – удивляется он. – Я хоть и раненный, но не немощный.

Я продолжаю сидеть неподвижно. Лишь приподнимаю бровь в немом вопросе.

Лео сдаётся и делает затяжку, задевая губами мои пальцы. Он поднимает голову и выпускает густое облако дыма, от чего я мгновенно завожусь. Как же я скучала по этому зрелищу…

– Ты там что-то про вкусный ужин говорила, – лениво бросает он, повернув голову в мою сторону.

Движение выходит слишком опасным: его лицо оказывается почти рядом с моим, и на секунду мне кажется, что я вдыхаю не кислород, а самого его, его дыхание, запах. Тёплый, дерзкий, до боли знакомый.

Я втягиваю воздух глубже, задерживаю его в лёгких, позволяя себе мгновение слабости. На губах появляется лёгкая, почти насмешливая улыбка.

– Конечно, – шепчу я, не отводя взгляда. – Сразу как врач тебя осмотрит.

Не хочу уходить, слишком долго я ждала этой встречи… Мысленно убеждая себя, что нельзя так сразу бросаться в омут с головой, я встаю с кровати и покидаю комнату. Дверь за моей спиной мягко захлопывается, оставляя Лео в полумраке среди алых свечей.

Поднимаюсь по лестнице на второй этаж. Каждый шаг по мраморным ступеням звучит, как ритм стрелки часов, отсчитывающей секунды до желанного. Я прекрасно знаю, кого впустила в дом: не случайного гостя, а ту самую недосягаемую игрушку из прошлого, которая теперь сама оказалась у меня в руках. В своей спальне, за тяжёлой дверью, я позволю себе смаковать это чувство – впервые он ближе, чем когда-либо.

В нашей элитной, закрытой школе чужаков не любили. Детей из приютов брали для отчётности, для показухи, называя это благотворительностью. Большинство из них долго не выдерживали – ломались от постоянных насмешек, тонули в чужой роскоши, понимая, что никогда не станут частью этого мира. Но один из них был другим. Ему было плевать на правила, на фамилии, на деньги. Он мог запросто врезать сынку какого-нибудь политика и даже не дрогнуть. И именно эта наглость делала его опасно притягательным.

Девчонки смотрели на него украдкой, а я… я писала его имя в тетрадях, выводила буквы, пока на страницах не оставалось места. Я хотела быть его единственной. Но он даже не замечал меня.

Уже в старших классах я не выдержала: подошла сама, подняла голову и дерзко заявила, что он будет моим парнем. Наглец посмотрел мне прямо в глаза и рассмеялся. В лицо. Сказал, что я не в его вкусе. Мне – Даниэле, которая всегда получала всё, что только захочет. Это был первый и единственный отказ в моей жизни.

Прошли уже годы, но этот упущенный трофей никогда не давал покоя. Сейчас я могу заполучить любого – хоть на одну ночь, хоть на всю жизнь. Но он… он тот единственный, кого я так и не получила. Мой Лео.

А теперь он лежит внизу, в моём доме, и никуда не денется. Судьба наконец-то вернула мне долг.

III

Развалившись на широкой, мягкой кровати, я медленно оглядываю комнату.
Мрачновато… всё утопает в темноте: стены, пол, мебель, даже текстиль. Ни одной яркой детали, кроме этих красных свечей, пахнущих чем-то пряным и терпким.

Но дамочке такой интерьер вполне подходит. Такой же холодный, томный и своеобразный.

Нога ноет, но я знаю точно – это не перелом. Их я переживал херову тучу раз, и ощущения от них другие: резкая, режущая боль, от которой скручивает кишки. Тут совсем не то. Просто ушиб, растяжение, фигня. Но я и не думал признаваться. Такие шансы упускать глупо: дамочка явно богата. А мне-то лишние купюры никогда не помешают. Подработки на улицах? Пф, только на пиво и дешёвые сигареты хватает.

Вытягиваю руки за голову и самодовольно улыбаюсь сам себе. Я поимею её по полной… хотелось бы даже во всех смыслах. Девушка-то ещё и невероятно красивая. Длинные чёрные волосы, струящиеся по плечам, кожа светлая, как мрамор. Губы алые, такие, что сам чёрт позавидует, – так и манят прижаться к ним. Фигура тоже что надо: статная, женственная. Кажется, одним взмахом руки она может подчинить себе любого.

Так что, было бы неплохо совместить полезное с приятным.

Я начинаю насвистывать весёлую мелодию под лёгкое потрескивание фитиля свечи. Вполне атмосферно. Кровать комфортная, подушки пахнут чем-то дорогим. Наверняка, прислуга стирает всё вручную. В общем, грех жаловаться. Осталось только дождаться обещанного ужина.

И тут дверь резко открывается без стука. Я сбиваюсь с мелодии и замолкаю. На пороге появляется хозяйка, та самая красавица, и с ней какой-то мужик средних лет.

Мужчина не тратит ни секунды: сразу подходит к кровати, ставит свой чемоданчик на пол и тянется ко мне. Хватается за край моих джинсов и начинает их стягивать.

– Эй! – я дёргаюсь, вырывая ногу, и шиплю от пронзающей боли. – Какого хрена ты творишь?!

Он даже не отвечает мне, только переводит взгляд на неё. На хозяйку.

Та стоит по другую сторону кровати, скрестив руки на груди и задрав голову.

– Это врач, – произносит она спокойно. – Он должен осмотреть твою ногу.

Я фыркаю.

– И что? Я и сам могу справиться.

Не скрывая раздражения, расстёгиваю пуговицу, поддеваю край джинсов, приспускаю их и откидываюсь на подушки.

Врач работает быстро. Ощупывает мою ногу, слегка надавливает, потом резко дёргает в сторону. Неприятно тянет, но не больно. Я сжимаю зубы, молчу. Пусть знают, что я не какой-то слабак.

Мужик что-то быстро записывает на листке бумаги и протягивает его женщине через кровать. Меня уже начинает подбешивать, что ко мне относятся, как к ребёнку. Я тянусь за листком, но девушка успевает первой. Она скользит глазами по бумаге и тихо хмыкает.

– Здесь написано, что это всего лишь ушиб. Никакого перелома.

Я поднимаю глаза, смотрю на неё молча.

– Ты что, меня обманул? – её голос звучит всё так же спокойно.

Я ухмыляюсь и шутливо поднимаю руки.

– Да, да, поймали с поличным. Но травма-то всё равно есть.

Она кивает врачу в сторону двери. Тот, сразу поняв её, начинает собираться. Но, прежде чем уйти, вытаскивает из чемоданчика тюбик и кладёт на тумбочку. Потом молча уходит.

Я перевожу взгляд на хозяйку.

– Что теперь? Выгонишь меня?

Она чуть приподнимает брови и как-то странно осматривает меня с ног до головы. Почти физически ощущая на себе этот пристальный взгляд почти чёрных глаз, мне сразу становится не по себе и хочется натянуть джинсы обратно. Я не из робких, но дамочка меня напрягает.

– Надо бы. Ненавижу лжецов, – заключает она, перестав сканировать моё тело.

– Ха, – я усмехаюсь. – Если выгонишь, пойду в полицию.

Я жду, что она отреагирует, но её лицо остаётся безупречно спокойным. Она обходит кровать, маняще покачивая бёдрами, и берёт в руки тюбик. Ловко откручивает крышку, выдавливает на пальцы прозрачный гель. Запах ментола сразу бьёт в нос.

Сев на край кровати, она берёт мою ногу и без стеснения начинает втирать мазь, иногда задевая кожу длинными, острыми ногтями. Холодно, щекотно, но приятно. Я сжимаю губы, чтобы не выдать, что мне нравится.

– Я же обещала о тебе позаботиться, – почти ласково говорит она. – Я позабочусь. Не сомневайся.

Я наблюдаю за её руками, за губами, за тем, как в её зрачки расширяются, а на лице всё отчётливее появляется улыбка. Пытаюсь отвести взгляд, но всё равно цепляюсь глазами за её ноги, за изгиб бёдер. Чёрт, эта женщина создана, чтобы сводить мужиков с ума. И ведь знает об этом, видит, как я смотрю. Улыбка у неё – не тёплая, нет, скорее, как у кошки, которая нашла мышь и играет с ней.

Потом она вытирает пальцы салфеткой, поднимается и идёт к двери. На пороге оборачивается и успевает заметить, как я почти пускаю слюни, бесстыдно пялясь на её зад.

– Ужин через полчаса. До столовой дойдёшь сам, раз уж никаких серьёзных переломов у тебя нет.

Щёлк – дверь закрывается.

Я снова остаюсь один. Комната пахнет ментолом и её духами. Я лежу и усмехаюсь в потолок, чувствуя лёгкое возбуждение после её прикосновения.

Была у меня одна подружка. Так вот эта озабоченная любила после каждого секса зачем-то пересказывать мне сюжеты своих любимых книг. И хотел бы я пропускать её тарахтение мимо ушей, да вот только та дичь, которую она несла всегда привлекала внимание. Там вечно какой-нибудь богатый мужик с необхватным членом до колена находил себе мисс «сама невинность» и делал с ней, что хотел до тех пор, пока та дурёха чудом не влюблялась в этого отбитого.

Интересно, а в жизни так бывает? Нет, определённо девушки часто идут на всё, чтобы захомутать мужичка побогаче, но обычно в таких историях о любви речи не идёт. И вообще, а бывает ли наоборот? И к чему я вообще это вспомнил?

Хотя, чему удивляться. Обстановка сама располагает к тому, чтобы вообразить себя героем такой истории. Богатая, загадочная дамочка… Определённо, с ней будет не скучно.

Не знаю, сколько времени прошло, пока я варился в этих мыслях. В комнате часов нет, а телефон я потерял пару дней назад, когда чуть не сцепился с двумя отморозками в подворотне. Может, выпросить у неё новый телефон? Для такой, как она, это мелочь. Для меня – почти целое состояние.

Устав валяться без дела, я решаю, что хватит ждать. Нога ещё ноет, но уже не так сильно – мазь, похоже, и правда подействовала. Поднимаюсь, прихрамывая, и двигаюсь к двери.

Выхожу в едва освещённый коридор. Ещё по дороге сюда я успел осмотреть помещение. Вроде, ничего вычурного и кричащего в интерьере нет, но сам масштаб здания поражает. Задираю голову и пытаюсь прикинуть, какая тут высота. Кажется, метров пять, не меньше. Всё в тёмных тонах, даже потолок. Только местами на глаза бросаются яркие, алые пятна – мазня на картинах, две огромные вазы и ковровая дорожка. Источников света довольно много даже в это прохожу: витиеватые бра на стенах, торшеры. Но горят только бесконечные ряды свечей.

Не имея представления, куда направляться, иду просто прямо. Куда-нибудь, да попаду. Свернув за угол, сталкиваюсь с охранником. Даже он выглядит как великан.

Тот не произносит ни слова, только качает головой в сторону, явно предлагая следовать за ним.

Он провожает меня до просторной комнаты. Я останавливаюсь на пороге, и первое, что бросается в глаза – массивный круглый стол в самом центре. Над ним висит огромная люстра, она не горит, но её кристаллы переливаются от мягкого, мерцающего света. Но главное – свечи.

Их слишком много. Думал, что в коридоре с ними перебор, но ошибся. Несколько на столе, на комодах и даже на полу. Огонь живёт своей жизнью: пламя то дрожит, то тянется вверх, отбрасывая длинные тени по стенам.

Подхожу к уже накрытому столу и хватаю из вазы дольку какого-то неизвестного мне фрукта, запихивая её целиком в рот. Не успев занять место, оборачиваюсь на звук. В столовую входит она. С аккуратно собранными волосами, алой помадой на сочных губах. На высоких каблуках и в тёмном, прозрачном халате, под которым… нет ничего, кроме её обнажённого тела…

Блядь. Как же хочется сорвать с неё этот чёртов халат и проверить, такая ли она на вкус, как этот фрукт, которым я подавился от такого зрелища.