Kitabı oxu: «Пламя меж ледяных ладоней»

Глава 1

Блаженно раскинувшись на широкой двуспальной кровати, Эсса пускала дым в потолок, следя, как его клубы кружатся в воздухе и рассеиваются в никуда. Она была не одна, но в комнате висела уютная тишина, которая возникает меж теми, кто уже давно всё друг другу сказал.

По обнажённому телу девушки, еле касаясь, скользнули мужские пальцы, приятно щекоча кожу. Добравшись до плеча, они коснулись кроваво-алых волос Эссы и добрались до затылка, осторожно, но настойчиво разворачивая её голову к их обладателю.

Укоризненный взгляд столкнулся с ровно таким же, поблёскивающим глубинными гранями янтаря. До встречи с Мэлом в голове Эссы жило стереотипное представление о рыжих парнях: милые, скромные, стеснительные, чересчур бледные и почему-то непременно худощавые.

Буквально выбив ногой дверь в её жизнь, Мэлас разметал все эти представления церберам под хвост. Статный, подтянутый, с немалым количеством татуировок на теле, ровными и даже острыми чертами лица, на котором часто можно было видеть по-настоящему хищную улыбку, граничащую с оскалом, Мэл был импульсивным огненным вихрем, вместе с которым хотелось пылать все ночи напролёт.

Собственно, это Эсса и делала, полностью отдаваясь единственному живому чувству внутри – безудержной всепоглощающей страсти. Не то, чтобы каждую ночь, но – частенько. Своего любовника девушка уважала, и считала, что её слишком уж частые визиты будут ограничивать его личную свободу и досаждать и ему, и ей самой.

Ни разу за прошедшие три года с их близкого знакомства парень не отказывался от встреч, и Эссе это было весьма удобно. Поначалу он заикался об отношениях, искал с ней общения вне постельных утех и даже пытался вытащить её со дна, на которое она добровольно рухнула раненной птицей, но… после предупреждения девушки о том, что, если он не перестанет, они больше не будут видеться в принципе, подобные разговоры резко прекратились.

Одно сообщение – и от всех проблем можно было сбежать, скрыться хотя бы ненадолго. Эссе было наплевать, сколько любовниц у её горячего любовника, важно было лишь то, что он хорош именно с ней. Если брать в расчёт весь накопленный за три года опыт с другими мужчинами – даже чересчур хорош, ведь каждый раз было ощущение, что парень стремится удовлетворить в первую очередь её, а не по-быстрому отстреляться самому.

Какое-то время Эсса думала, что это пройдёт, но – нет. Даже немного завидно было той, с которой Мэлас свяжет свою жизнь в дальнейшем, когда наконец докатится до мысли о том, что пора бы уже остепениться.

Судя по любви к чрезмерному количеству плотских утех, Мэла не скоро должна была настигнуть подобная участь, и Эссу это в глубине души радовало. Искать нового любовника, да ещё и такого умелого… лениво, пожалуй?

– Ухожу или ещё? – гася сигарету в пепельнице и убирая её на тумбочку, буднично поинтересовалась она.

– Каждый раз спрашиваешь, чтобы позлить? – с иронией спросил Мэл, одним по-хозяйски властным движением пододвигая девушку за бёдра под себя и нависая сверху.

– Чтобы убедиться, что ты тоже хочешь, – хмыкнула Эсса, раздвигая ноги и дразня его, поглаживая пальцами свою чувствительную точку. – И потешить своё эго, разумеется.

Тень привычной самодовольной улыбки появилась на его губах – её желание раздувало и без того непомерное, по мнению партнёрши, эго такого притягательного мужчины. Что ж, в этом они определённо с ним сошлись. Эсса закинула за него ноги, настойчиво веля не болтать, а заниматься делом.

Вот только Мэл не спешил, как и всегда. Ему нравилось играть с ней, растягивать удовольствие и чувствовать каждый ответ возбуждённого тела, страстно жаждущего соития и выгибающегося ему навстречу.

Сильные пальцы сжались на боку девушки, властно прижимая к постели. Другой руки он так и не убрал от её головы, и пальцы приятно взъерошили волосы. Опершись локтем на кровать, Мэл поддерживал ладонью затылок партнёрши, не позволяя самовольничать и отворачиваться от его жарких поцелуев. Он знал, что Эссу любое проявление контроля над ней раздражало, а его злило, когда она в порыве страсти всё равно пыталась ускользнуть от его губ. Так что заслуженно – и поделом.

– Давай уже, сейчас всю кровать затоплю тебе, – высвободившись от жадного поцелуя, фыркнула Эсса.

Лицо Мела приобрело хитрое и деланно задумчивое выражение, а головка члена как бы оценивающе коснулась клитора, издевательски скользя то вниз, то вверх.

– Маловато будет. Ты можешь больше, – ухмыльнулся он и чувствительно прикусил кожу на её плече.

– Да чтоб тебя! – выругалась Эсса, но хитрость парня удалась – возбуждение переросло в нетерпимое.

Схватив рукой член Мэла, она направила его в себя, обхватила торс парня ногами и буквально натянула себя на него. Тело пронзила приятная боль от ощущения набухшего члена внутри и упоения от того, что любое сопротивление Мэла может ей навредить, а значит, он не будет…

Ухо опалил горячий выдох и вместе с ним почти звериный рык недовольства от непослушания. Сильные руки резко заточили Эссу в объятиях, с силой прижимая к его разгорячённому телу. Она хотела было вырваться, зная, что за этим последует, но не тут-то было. Рывком Мэл поднял её вверх, вставая на кровати вместе с девушкой, но не вытаскивая при этом из неё члена.

Ощутимый удар спиной об стену и напористые движения внутри стали выбивать из головы остатки ненужных мыслей. Он знал её наизусть, как прочитанную книгу, знал, как она любит его грубость и жадность до её тела, и это разжигало такой огонь страсти, что, даже пожелав остановиться – он бы не смог.

– Сильнее! – Эсса вцепилась обеими руками в широкие плечи, царапая по татуировкам ноготками.

Толчки стали яростнее и ярче, от каждого рьяного касания его разгорячённого тела к её чувствительной точке с губ девушки срывался ненаигранный томный стон. Как бы она ни прикусывала губу, чтобы не стонать – у неё не получалось. Да что уж, если бы не соседи, она не сдерживала бы себя и кричала от удовольствия, наплевав на всё вокруг.

Запустив пальцы во взъерошенные рыжие волосы, Эсса стала двигаться ему навстречу, насколько это было возможно в таком положении. Она тоже знала Мэла наизусть – его раззадоривало её желание и слабые попытки управлять процессом, вопреки властной настойчивости парня делать всё по-своему.

Несмотря на давнее знакомство, Эссу всегда поражало, насколько долго он мог брать её в такой позе, не отпуская и не обращая внимания на жалостливый скрип кровати под ними. Не давая ей отвлекаться, Мэл укусил её за мочку уха и ускорился ещё, словно поставив себе цель заставить девушку кричать от удовольствия.

Мышцы пресса и плеч напряглись, теряя упругость и становясь каменными. Движения Мэла участились настолько, что Эссе перестало хватать воздуха. Закинув голову назад, она ощутила, как её тело задрожало в оргазме. Спустя мгновение, чувствуя, как стенки влагалища неистово сжимают его член, парень буквально вжал её в стену и кончил сам, удовлетворённо прорычав и уткнувшись в шею девушки, рисуя на ней узоры языком.

Расслабившись и повиснув на сильных руках, Эсса провела ладонью по его коже, покрывшейся мурашками. Иногда её посещал крамольный вопрос – ему так хорошо со всеми, или только с ней? И сразу выдворялся за пределы сознания – ей плевать. Главное, что их совместные утехи доставляли удовольствие Эссе, а остальное её не волновало уже очень давно.

– В этот раз даже не сломал, молодец, – хмыкнула девушка, кивая на постель. Мэл был большим любителем такой необычной позы, но его настойчивость выдерживала не каждая кровать, отчего они сменялись в его комнате с заядлой периодичностью.

Ответа не последовало – Мэлас лишь уткнулся носом в её густые, разметавшиеся по плечам волосы, стараясь утихомирить учащённое дыхание. Эсса каждый раз чувствовала это странное состояние – как будто ей было неловко от того, как он тянется к ней, хватается за каждое мгновение близости, словно за воздух. В такие моменты это сделать было проще всего – горячие руки сжимали, будто тиски, и выбраться из них было куда сложнее, чем обычно.

– Отпусти меня, – велела девушка, и Мэл сделал шаг назад, осторожно ставя её на кровать рядом с собой. Его рука откинула назад алые волосы Эссы. Заглянув ей за спину и опасаясь, что их бурная близость причинила ей боль и оставила следы, парень тихим бархатным голосом спросил:

– Не переусердствовал?

– Нет, как всегда – филигранно и в самый раз, – Эсса одобрительно хлопнула его по груди ладошкой и выскользнула из объятий, бесцеремонно прошагав по кровати и направившись в душ.

Быстро сполоснувшись, девушка протянула ситечко вошедшему следом за ней Мэлу и, привычно уклонившись от прикосновения губ, чмокнула его в щёку. Пожелав любовнику хорошей ночи, она ушла.

Тяжело вздохнув, Мэл водрузил душ в держатель и подставил лицо под горячие струи. Единственное тепло, которое оставалось в его жизни, когда из неё исчезала Эсса.

Глава 2

Утренний будильник, предусмотрительно оставленный именно там вчера, вопил из другого конца комнаты, раздражая противным звуком. Кое-как разлепив веки, Эсса пробормотала под нос бессвязное ругательство, поднялась со своей кровати и поплелась его отключать.

Просмотрев с минуту в экран телефона невидящим взглядом, она взяла его с собой и направилась обратно в постель. Спину слегка саднило после вчерашнего, но это как раз ничуть не раздражало. В отличие от висящей на шкафу синей военной формы и необходимости тащить своё бренное тело в штаб.

Как быстро мечты в реальности могут обратиться в противный привкус пепла на губах? Как оказалось – в одно мгновение. Яркое. Болезненное. Опустошающее.

Военный конфликт между Эрнардией и Карсталией длился без малого вот уже десять лет. Поначалу распри были только политическими, но после похищения нескольких сенаторов и прочих тёмных шпионских делишек с обеих сторон конфликт разросся и вспыхнула война.

Постепенно сражения стали иметь скорее локальный характер, превратившись в операции, а-ля вылазок «за речку». Могучая и широкая Тодага – река, разделяющая две страны, довольно сильно сдерживала неуёмный пыл воинственных соседей и усложняла ведение всех военных действий. Семь лет назад в такой вылазке погиб отец Эссы, и жизнь убитой горем девушки кардинально изменились.

Планы на счастливое спокойное замужество где-то в столице и подальше от войны полетели в мусорный бак. Семья Эссы была из мелкой аристократии, той самой, где для людей по-прежнему был элитарный потолок, но и этого было достаточно, чтобы поступить на военный факультет при должной подготовке.

Не жалея себя, Эсса целыми днями тренировалась и изучала теорию, зачитываясь до глубокой ночи. Её подготовка не прошла зря – она прошла в Академию с одним из наивысших баллов.

Опередил девушку тогда только наследный принц Эрнардии Артамнардинр Шомейн, поступивший с ней на один факультет. Эсса не питала иллюзий о каких-либо взаимоотношениях со столь титулованной персоной, как многие её сокурсницы, воспринимая возможность учиться бок о бок с принцем только как дополнительную мотивацию к учёбе.

В те времена Эссу очень сильно вдохновляла его мать – принцесса Айлин Шомейн, и пару раз девушка даже украдкой спрашивала у принца о ней, чем его явно смущала. А может и не вопросами, а тем, что её «вдохновлённость» принцессой доходила до фанатизма – имея внешнюю схожесть, Эсса ещё и покрасила волосы в алый цвет, чтобы ещё больше походить на своего кумира.

Такой выбор она сделала не просто так – девушка осознавала, что в окружении наследников ксайтарнской элиты, пробиться на избранном ею пути будет крайне сложно. Но, тогда казалось, что нет ничего невозможного. Будучи человеком, Айлин смогла изменить мир и устои общества – и Эсса сможет.

Всё, кроме учёбы, отошло на второй план. Всеми силами она рвалась вперёд, добивалась, чтобы быть лучшей везде и всюду, но крылья жестоко обломал последний год обучения в Академии.

Перед его началом шло предварительное распределение по должностям, которые будут занимать выпускники, как только покинут стены высшего учебного заведения. В списках младшего офицерского состава Эсса нашла всех самых привилегированных сокурсников-ксайтарнов, но не себя. Ей досталась должность старшины, и, когда девушка пришла с вопросом к ректору, услышала слова, которые запомнила на всю жизнь:

– Госпожа Мейрен, вы же весьма умны, судя по вашим успехам в учёбе. Уверен, кому, как не вам, понимать – для людей предоставленная вам должность – потолок. Напомню, что наша страна находится в состоянии войны. Мы не можем доверить управление армией… кому-то недостаточно некомпетентному. Радуйтесь тому, что имеете.

Закравшись в душу, болезненные утверждения ректора знатно разорвали её, стали хлёсткими пощёчинами реальности, которая громко рассмеялась – чтобы Эсса ни делала, она останется простым солдатом. Той, кому однажды тоже суждено не вернуться «из-за речки». Весь мир за одно мгновение рухнул, как карточный домик, разметавшись серой пылью давящего осознания… и раздувшейся внутри пустоты.

Первое время она пыталась бороться – жалко и слабо – как девушке казалось сейчас. Куда бы Эсса ни отправляла прошения, куда бы ни ходила и ни обращалась – слова ректора всюду подтверждались.

Не в силах что-то с этим сделать, Эсса сдалась. Сломалась, потеряла стремление к чему-либо, да и вообще – к жизни. У неё не было ни родственников в верхушках элит, ни друзей, а стратегический талант и вызубренные уроки больше не имели смысла. Морально уничтожало не столько это и даже не иллюзорная перспектива героически помереть на баррикадах – Эсса чувствовала себя бессильной и бесполезной.

Спустя неделю после оглашения списка, спасаясь от терзающего отчаяния, девушка впервые в жизни попробовала алкоголь. Неведомое ранее ощущение расслабленности окутало, увело от страданий и спрятало в потаённом тёмном уголке сознания.

Попытки спрятаться в нём учащались каждый день. К большому разочарованию Эссы, довольно быстро новое средство стало сбоить – нельзя убежать от самой себя. Как ни пыталась – она везде и всюду брала с собой ставшую ненавистной неудачницу Эссу Мейрен, которой просто не повезло родиться человеком, а не ксайтарном.

Тогда в голову, помутнённую от пьяного угара, пришла ещё одна идея, показавшаяся девушке забавной. До ставшего в её жизни роковым разговора, где-то в глубине души Эсса верила – пройдя все испытания и отомстив за гибель отца, она сможет быть счастливой в отношениях.

Как бы она не противилась и не повторяла про себя, что «она не такая», Эсса украдкой была влюблена в наследного принца и видела себя рядом только с ним. Конечно, девушка всегда отдавала себе отчёт, что это – только глупые несбыточные мечты, но ничего поделать с этим не могла.

Пожалуй, скорее – не хотела. Какие-то традиции общества можно пошатнуть, а какие-то остаются незыблемыми. Такой была непременная непорочность короля и его избранницы, а витающая в облаках Эсса, видя себя в этой роли, оттого и рьяно училась, и никого к себе не подпускала.

До того дня, когда осознала, что тратила впустую время, которого у неё, быть может, не так уж и много. В будни за студентами приглядывали преподаватели и коменданты, но в выходные никому до них дела не было – все взрослые, и могут позволить себе… всякое.

«Всякое» бывало в самых разных масштабах – от специально отведённых для него комнат, в которые – по слухам – даже велась запись, до оргий, устраиваемых в ночь с субботы на воскресенье.

Решив не мелочиться, Эсса не стала утруждать себя поисками одного партнёра на раз, а, поднакатив изрядную долю первого попавшегося под руку спиртного, направилась прямиком на оргию. Терять всё равно уже было нечего, а то, что было – хоть и последнее, ценности больше не имело.

Дойти и совершить огромную ошибку она всё-таки не смогла. Бредущую по коридору в сторону специально отведённых помещений девушку шатало так, что она периодически врезалась в стены или двери по его сторонам. Одной из таких дверей как раз оказалась та, что вела в комнату её одногруппника Мэласа.

Ударившись в неё плечом, Эсса поплелась дальше по коридору, но парень открыл дверь, подумав, что к нему кто-то стучится. Что было дальше – Мейрен не помнила напрочь, но была уверена в двух вещах: до места проведения оргий она в тот день не дошла, но и с Мэлом у них ничего не было. Но это – только в ту ночь…

Будильник вновь страдальчески пиликнул. Бурча проклятия, Эсса поднялась с кровати и принялась натягивать злосчастную форму. Причесав и собрав непослушные волосы в подобие какой-то причёски, девушка взяла с комода тёмную бутылку с вином и недовольно посмотрела на свою форму в большое зеркало, пригрозив самой себе пальцем:

– Ненавижу тебя, – переведя взгляд на вино в руке, она зубами вытащила из него пробку и, улыбнувшись злой улыбкой, добавила: – А тебя – очень даже люблю.

Эсса хотела было приложиться к горлышку, но вспомнила про противозачаточные таблетки, выудила из ящика комода одну и закинула в рот. Запив её вином, она поставила бутылку на место, в очередной раз проверяя время на телефоне.

– Ну, вот и позавтракали, – хмыкнула девушка, направляясь к двери из её комнаты.

Разумеется, она прекрасно знала, что подобные перфомансы очень вредны для здоровья, но какой толк в этом знании, если её жизнь и так не предполагала «долго и счастливо»?

Глава 3

Вопреки ожиданиям Эссы-выпускницы, она не попала в казармы, где обычно обитали солдаты и низшие чины командования. В листке распределения она нашла номер комнаты в здании, отведённом для проживания офицерского состава – бывшем отеле, который вначале войны владелец радостно перепродал государству за бесценок, понимая, что с её началом его бизнесу пришёл конец.

С чего девушке была представлена такая привилегия – она не имела ни малейшего представления. Как и то, по какой причине главнокомандующий посчитал необходимостью её нахождение в штабе, а не в поле. Хотя, тут Эсса, пожалуй, лукавила…

Казалось бы, жизнь удалась гораздо лучше, чем она себе представляла. Штаб находился через пару домов вверх по улице, где располагался отель, в здании бывшего торгового центра, и за два года службы девушка ни разу не отправлялась куда-то дальше него.

Опостыливший просторный зал, заполненный людьми в форме, привычно жужжал, подобно пчелиному рою. Стараясь лишний раз не отсвечивать, Эсса дошла до своего стола и опустилась на стул, сбрасывая с плеч бестолковый китель. И кто придумал, что штабным тоже нужно постоянно носить форму?

Мимо неё прошёл Мэлас, сухо здороваясь и направляясь к своему столу. Её страстный ночной любовник под утро, как обычно, изменился до неузнаваемости.

Тёмно-синяя строгая форма скрывала под собой все татуировки, как будто специально нанесённые так, чтобы скрываться в тени одежды, когда это было необходимо. Собранный и подтянутый, Мэл излучал непоколебимую силу и самоуверенность. Тут уже язык не повернётся назвать молодого лейтенанта «парнем» – только мужчиной.

В глубине души Эсса даже как-то им гордилась: Мэлас тоже был человеком, но, несмотря на классовое и расовое неравенство, всё равно смог добиться определённых высот, словно выгрызая почёт и уважение зубами. Поначалу, как в Академии, так и здесь, над ним пытались подшучивать из-за необычной внешности, но Мэл быстро поставил всех на место, показав, кто главный. Упорный и упрямый, он давно привык бороться с окружающим его обществом, и каждый раз выигрывал. Принципиально.

Пробормотав приветствие в ответ, Эсса даже не посмотрела на него, а уж тем более – вслед. При всей свободности их отношений, лицезреть восторженные взгляды на своего любовника и текущие от желания слюни у коллег женского пола было мерзко.

Быстро ставшая нелюбимой работа вызывала сонливость. Разогнать её помогали разве что сирены воздушной тревоги, но последние пару недель карсталийцы притихли и обстрелов не было, что стало вызывать недобрые подозрения у всего командования.

Единственной укромной радостью для девушки было наблюдать в отдалении принца собственной персоной. Дин предпочитал всегда находиться в штабе на передовой, лишь изредка отлучаясь в столицу. Насколько было известно Эссе – поступление именно на военный факультет тоже было исключительно его решением. Будущий король намеревался либо одержать победу в войне, либо завершить её во что бы то ни стало.

Пока что продвижений было немного, но по холодной непроницаемости наследного принца невозможно было сказать о его внутреннем состоянии. Дин напоминал непробиваемую ледяную глыбу, никогда не ведающую тепла, а яркие голубые глаза только усиливали проводимую аналогию. Эсса старалась сразу сжаться и спрятаться, если те смотрели на неё – настолько взгляд командира был леденящим и пронизывающим.

Несмотря на то, что девушка была знакома с принцем вот уже семь лет с момента их поступления в Академию, его присутствие по-прежнему вызывало в груди глубинный трепет. Помимо страстного желания своего любовника, возникающего в моменты их близости, это чувство оставалось единственным, шевелящимся где-то в пустоте внутри.

Пока Дин стоял лицом к вертикальной электронной карте, раздумывая о чём-то своём, к нему подошла ксайтарнка и его личная помощница Хора, попытавшаяся обратить внимание мужчины на себя.

Безупречную темноволосую ксайтарнку ещё со студенческой скамьи пророчили принцу в жёны, но ему, казалось, до таких мелочей дела нет и не было совсем. Вот и сейчас Хора получила какой-то ответ, явно её не устроивший, поджала губы и ушла по своим делам.

Хмыкнув, Эсса прикрыла глаза. Девица так или иначе своего добьётся – у неё всё для этого есть. А Эссе… да плевать, так-то. У принца явно присутствовал синдром спасателя, и он чувствовал себя ответственным за всё и вся, что вполне логично и правильно для будущего короля, но периодически раздражало девушку.

В особенности, когда отголоски тщательно скрываемого тревожного расстройства Дина выливались на неё саму. Абсолютную бесцельность, депрессивность и безалаберность Эссы заметили сразу же, как только девушка попала в штаб. Видя, что к ней относятся, как к мебели и не воспринимают всерьёз, она растеряла последние остатки надежды на самореализацию и часто засыпала прямо на рабочем месте, а то и приходила на него под хмелем.

Спустя всего лишь месяц работы, её вызвал к себе в кабинет непосредственный начальник. Он долго возмущался и кричал, импульсивно жестикулируя и пытаясь вызвать хоть какие-то эмоции у подчинённой, но Эсса только одарила его пустым равнодушным взглядом, ничего на его тираду так и не удосужившись ответить.

Взбеленившись от такой неслыханной наглости, начальник заявил об её увольнении и отстранении от службы. Коротко кивнув, Эсса ушла собирать свои вещи, но отбыть решила поутру следующего дня, чтобы не мучится тошнотой в поезде после очередного заливания в себя всего спиртного, которое она сумела отыскать.

На следующий день девушку разбудил настойчивый стук в дверь. Настолько длительный, упрямый и надоедливый, что пришлось открыть её… и застыть на пороге от изумления.

– Госпожа Мейрен, вы в порядке? – тон Дина был холодным и официальным, хотя при их редком общении они всё же обращались друг к другу на «ты». Получив в ответ рассеянный кивок, он с напором спросил ещё: – Тогда почему вы нарушаете устав и в рабочее время находитесь вне штаба?

– Меня уволили и отстранили вчера, – безучастно пожала плечами Эсса.

– И вы подписали приказ? Нет? – голубые глаза слегка засветились и прищурились. – Человек, который вас уволил, был отстранён и уволен сегодня утром. Его последние приказы не имеют никакой силы, так что жду вас в штабе.

– Издеваешься? – одними губами раздражённо спросила Эсса.

Уголки губ еле заметно дёрнулись, но Дин не ответил, развернувшись и удаляясь по коридору. Даже по его широкой спине было заметно, что принц доволен собой и ни о чём не жалеет. А вот Эссу его поведение вывело из себя – она ни раз отмечала, что ксайтарн её жалеет, что неимоверно злило.

– Если тебе нужно отоспаться – возьми увольнительную, – послышался знакомый голос прямо над головой и девушка распахнула глаза, с раздражением смотря за тем, как Дин пододвигает к её столу стул и размещается на нём.

– На такое количество лет увольнительные не дают, – пробурчала она.

– Мне нужна твоя помощь, – игнорируя её недовольства, принц протянул подчинённой стопку документов. – Подойди ко мне, как только со всем ознакомишься. Уверен, лучшего решения, чем ты, никто не найдёт.

– Опять планируешь операцию? – уже без раздражения спросила Эсса, бегло пробегая глазами по тексту верхнего в стопке документа.

– Да. На этот раз более сложную и… хотелось бы, с моим непосредственным участием, – Дин свёл густые чёрные брови, становясь точной копией своего отца – Еренхайсендера Шомейна, которого Эсса видела только на фотографиях в соцсетях.

– Дин… помилуй меня, пожалуйста, – в её голосе не было мольбы – только усталость. – Я до сих пор не отошла от провала предыдущей. Цербер с ней, с операцией, но там погибли люди… Ты не хочешь обратиться к кому-то более компетентному, чем я?

– Это война, Эсса, – покачал головой командующий, – здесь постоянно кто-то погибает. Без нас это могло постичь всю страну. Я хочу в этот раз прикрывать людей лично. При необходимости – с воздуха. И… мне нужна твоя помощь, чтобы убедить в этом совет.

– Спятил?! – девушка прыснула от услышанной нелепости в кулак. – Тебя?! Наследника престола?! В поле?! Да они, скорее, сами туда пойдут. Пешком и без снаряжения. Потому как, случись что с тобой, ничего, страшнее гнева твоего отца, никто тут представить не сможет.

– При чём тут мой отец? Что со мной может случится? – судя по слегка изменившемуся, но по-прежнему холодному тону, Дин вспылил. – Я – ксайтарн, чтобы мне навредить – надо очень постараться. Обернись вокруг, Эсса! Ты хоть раз видела, чтобы все эти элитарные мерзавцы поднимали свои задницы и ими же рисковали?!

Девушка обернулась, скорее, просто по привычке исполнять все отданные ей приказы. Кто из присутствующих являлся ксайтарном, а кто – нет, она не знала, разве что могла отличить по занимаемой должности. Зато наткнулась на пронизывающий взгляд Мэла, внимательно следящего за их беседой, и поспешила отвести глаза.

– Тебе не позволят, – выдвинула вердикт Эсса, протягивая документы обратно. – Я не смогу тебе помочь в этом вопросе.

– Тогда просто прочти, пожалуйста, – голос снова стал тих и властен, как и подобало говорить будущему правителю. – О большем я не прошу. И – да, это не приказ. Это моя личная просьба.

Поднявшись, он убрал стул на место и ушёл обратно к карте. Девушка закатила глаза, выругавшись, но всё же уставилась в треклятые бумажки.