Kitabı oxu: «Пламя надежды», səhifə 10

❥๑━━ Глава 28 ━๑❥

Как бы ни было сейчас страшно, я понимаю, что спасла Молли.

Что парни не дадут её в обиду.

Что я отплатила ей за всю её помощь и за все эти годы, когда она была рядом со мной.

Вспоминая, что метку не убрать, я даже не сопротивляюсь, когда смотрю вниз и вижу лишь темноту и несколько проезжающих машин вдалеке.

У Моллс должен быть шанс на счастливую долгую жизнь, даже если она будет без меня. Теперь уже она кричит и вырывается из цепких рук Кристофера, который наверняка не без вампирских усилий старается сдержать её, а заодно и свой гнев, который так ярко читается на его более бледном, чем раньше, лице и смоляных глазах.

– Клянусь, чёрт побери, я из-под земли тебя достану, переверну все котлы в твоём грёбаном Аду и перебью столько тварей, сколько попадёт мне под руку, если с неё хоть волос упадёт! – рычит Кристофер, проговаривая всё это на одном дыхании.

Но это страшилище не обращает внимания на него. Оно только не сводит глаз с Кейдана и повторяет свои слова вновь.

– Ты думаешь, что если поменял их местами, что-то изменится? – Кейдан хмыкает. – Та – человек, и в её спасении был смысл, но ты выбрал неудачную стратегию, забрав и так обречённую. Стареешь, – бездушно огрызается он.

Существо лишь вздымает одну бровь и лукаво скалится.

– Не уж-то?

На мгновение он разжимает все пальцы, что я вскрикиваю от неожиданности и слетаю не меньше пяти метров в свободном падении, когда сверху слышится пронизывающий вопль Молли и ругательства Кристофера.

Кейдан делает резкий шаг в сторону монстра, тем самым поставив свои же слова под ещё большее сомнение. Здоровяк вновь поднимает меня в поле их зрения и теперь уже более твёрдо говорит вновь:

– Тик-так? Больше никаких игр. Отдай камень, иначе ты старался напрасно, выискивая старуху. Хотя… – Его глаза вновь вспыхивают, а по лицу расползается гнусная улыбка. – Может, просветишь нас, каково это, сделать всё, чтобы смертная заб…

– Закрой пасть, – уже явно рычит Кейдан. – Мне плевать на её участь, это не она. Ты зря стараешься. У меня нет того, что тебе надо.

Кажется, эти слова как никогда злят и даже приводят в бешенство существо, что оно вопит. Я вновь ощущаю вибрацию и вижу, как осколки заметно задрожали на столе.

– Наверное, ты прав… – выдаёт наконец оно, тяжело выдыхая. – Какой толк от её смерти, если она уже одной ногой там. Гораздо хуже ощущать на себе враждебно настроенную девушку, которая будет до конца своих дней винить тебя за гибель дорогой подружки, не давая и шанса на прощение. – Чудовище мотает головой, наигрывая сожаление, но в итоге не удерживает едкой усмешки.

Глаза Кейдана наливаются яростью, что ещё миг, и он точно бросится на него. В этот момент существо проворачивает тот же трюк, что и в первый раз: отбрасывает меня в сторону Кристофера, который молниеносно отпускает из оков Молли и схватывает меня, чтобы не получилось, как с подругой, но Кейдан теперь не сводит настороженных глаз с монстра тьмы. И этим он пользуется, стаскивая от нас опять Молли, которую Кристофер с Кейданом не успевают ухватить, и подвешивает её над пустотой.

– Хоть ей и осталось недолго, но её гнев тебя будет преследовать до конца твоей сущности. Как думаешь, сколько живут вампиры? – Он ухмыляется, когда Кейдан сжимает кулаки, продолжая: – Наверняка, долговато…

Существо в мгновение ока разжимает кулак, и я кричу так громко, что запросто смогла бы оглохнуть от своего же крика, если бы не шок и сбившееся дыхание. Кейдан бросается к нему, но тот превращается лишь в пыль буквально в воздухе, и тогда парень выпрыгивает из окна вслед за падающей Молли.

❥๑━━ Глава 29 ━๑❥

Я бегу к окну, стараясь увидеть, что там происходит. Нога подкашивается у обрыва, и Кристофер отдёргивает назад, когда за пеленой слёз я не могу ничего разглядеть, но криков сестры больше не слышно.

Стоит кромешная тьма и звон в ушах от ужаса происходящего. Босиком я мчусь по осколкам к выходу, не обращая внимания на порезы, спотыкаясь о свои же ноги из-за настигшего адреналина и преждевременной скорби. Кристофер обходит спереди и чуть пригибается.

– Так будет быстрее, – говорит он, подставляя свою спину и предлагая ухватиться за плечи.

Не раздумывая, я тут же обхватываю его. Он несётся по лестнице так быстро, что буквально через несколько секунд мы оказываемся на первом этаже, и, выходя из холдинга, он ставит меня на ноги.

Жгучие слёзы застилают, щиплют глаза. Но доля надежды, что Кейдан успел, успел её поймать, не покидает меня. Я тороплюсь обойти здание, чтобы увидеть, что с ней всё в порядке. Что она напугана, ранена, но жива.

Заворачивая за последний нужный угол, я набираю скорость, когда вижу спину сидящего на асфальте Кейдана и ноги Молли. Начиная всматриваться, вытираю солёные слёзы, которые капают с подбородка. Прежде, чем обойти его сбоку и увидеть это, я закрываю рот руками, а по улице разносятся громкие всхлипы.

И уже кидаюсь на колени к безжизненному телу подруги, которое лежит в луже крови.

– Боже, пожалуйста, Молли, нет! – кричу я. – Нет!!

Внутри всё медленно умирает.

Вместо солнечной и пышущей жизнью поляны с прекрасными голубыми колокольчиками и небесными васильками в моих воспоминаниях, любимыми полевыми цветами Молли, всё высыхает. Всё превращается в один большой безжизненный пустырь с глубокими разломами в земле, который не способен вернуть к жизни даже многомесячный проливной дождь. Моя душа уже умирает вместе с её и не дожидаясь оставшихся недель. Слёзы всё текут, а в голове до сих пор не укладывается новая реальность.

Реальность без неё.

Без девушки, которая заменила мне семью. Заменила всех. Она была центром притяжения моей вселенной, не давая улететь в бескрайний космос. Она была больше, чем просто смысл моего существования.

Она и была моей жизнью.

Она была моей Молли.

Моей маленькой девочкой, у которой в детстве путались волосы и она их отстригала, не задумываясь ещё о внешности, просто потому что так не нужно было причёсывать свалявшиеся колтуны; девочкой, которая в детстве путала левый ботинок с правым до школы; девочкой, которая была причиной наших постоянных дежурств в детском общежитии из-за поведения.

Но она и была моей девочкой, которая заплетала мне косы рано утром перед школой; девочкой, которая стаскивала мне лишнее яблоко в школьной столовой, зная, что это мои любимые фрукты и как их тяжело достать в общежитии.

Наконец, девушкой, которая была первой в моём сердце.

Кристофер кладёт руку на моё плечо и скорбно шепчет:

– Мне так жаль, Агнесс…

Кейдан сидит рядом и не произносит ни слова. Кажется, что он скорбит сильнее, чем показывает это.

– На её месте должна быть я… – всхлипываю, вытирая глаза.

– Перестань себя винить, здесь нет твоей в… – переубеждает меня Кристофер.

– Нет, есть! Это мне осталось жить меньше месяца, и да, я обречена! Не она! Я! – вскрикивая, я машу руками. – Она должна была прожить долгую и счастливую жизнь, но вместо этого она умерла!

Он хочет вновь возразить, как тело Молли содрогается. Я сосредотачиваюсь только на ней, как и ребята, припадая на колени возле неё. Подруга едва кашляет, не открывая глаз, не двигаясь, и я опять кричу:

– Молли! Скорее, звоните в скорую!

Но они не шевелятся. Я кричу им об этом снова и снова, но те лишь молчат, когда Кристофер начинает:

– Они не успеют. У неё раздроблены все кости, большая кровопотеря и неизвестно, что с внутренностями. Мне ж…

– Но ведь можно что-то сделать?!

Я стараюсь лишний раз не трогать подругу, потому что, как бы мне ни хотелось, чтобы это было ложью, но это правда. Её внутренности, скорее всего, похожи на отбивные. Она хрипит и пытается что-то сказать, но изо рта только начинает течь кровь, и она закашливается ею.

Я вновь с мольбой смотрю на парней, но никто не реагирует, тогда я пытаюсь вновь:

– Умоляю! – Слёзы хлынули с новой силой, а тело пробирает крупной дрожью. – Она – всё, что у меня есть… Я не переживу, если её…

– Наша кровь, – говорит Кристофер. – Она может помочь…

– Нет, – отрезает Кейдан.

Я пристально смотрю на Кристофера, не обращая внимания на его брата.

– Что?? Что она должна сделать?! Выпить её?? Она исцелит её?? – Перебираю все варианты, уловив хоть крупицу надежды в его словах.

– Она станет вампиром, Агнесс, это не лучше смерти, – цедит старший.

Идут считанные секунды.

Она кашляет, и её грудь вздымается всё медленнее. Глядя на неё, я не думаю, что быть вампиром хуже, чем найти смерть от лап демонов из тьмы.

– Сделай это, прошу, – я поворачиваюсь обратно к Кристоферу и молю его.

Но Кейдан вновь обрывает все мои надежды одним коротким словом:

– Нет.

– Почему нет?? Почему ты такой..!

– Чем она лучше моего брата? – Он встаёт и смотрит с презрением мне прямо в глаза: – Почему он должен будет потом страдать из-за человека? Этому не бывать. – И мотает головой.

– Кейдан, всё норм… – Кристофер начинает говорить, но его прерывают.

– Нет, не нормально. Больше разговоров не будет. Уходите. Я закончу здесь сам. – Он обрывает все наши пререкания с ним, но Кристофер хочет вновь возразить, и тогда тот низко рычит: – Это приказ.

Младший из братьев переминается с ноги на ногу, не зная, как ему поступить в этой ситуации, и буравит яростным взглядом старшего в ответ. Через пару минут Кристофер фыркает и всё же сдаётся.

– Мне жаль, но нам нужно уходить, – цедит он сквозь зубы.

– Что?? Нет! Ни за что! Я не оставлю её здесь с ним! – бросаю я, ясно давая понять, что не сдвинусь и с места.

Кристофер мечет беглый взгляд на брата, потом на меня, как бы говоря, что выхода у нас другого нет, и подходит ко мне. Взяв за руку, он начинает тянуть на себя в сторону дороги.

Я вырываюсь, отталкивая его от себя, и тогда парень хватает и закидывает одним резким движением себе на плечо. Пока я пытаюсь вырваться, колотя его по спине и крича, парень уносит ноги как можно быстрее отсюда.

❥๑━━ Глава 30 ━๑❥

Кристофер ставит меня возле машины, но не отходит далеко, смотря в глаза, которые мелькают между ним и дорогой к телу Молли, приговаривая:

– Ты же понимаешь, что это бесполезно?

– Что из? – огрызаюсь я.

– То, что ты удумала. Я вампир, не забыла?

Фыркнув и разворачиваясь к машине, я похлопываю по двери.

– Я и не собиралась бежать.

Он вскидывает обе брови и скрещивает руки на груди.

– Неужели?

Уже сжав челюсть, настойчивее хлопаю по пассажирской двери.

– Послушай… – пытается начать он.

– Просто открой, наконец, эту чёртову дверь.

Парень вздыхает и снимает машину с сигнализации. Хотел было подойти так же помочь, как я даю рукой знак остановиться и залезаю сама, закрыв за собой дверь. Он быстро садится в машину, заводит её и нажимает на газ, тихо спрашивая:

– Какой адрес?

– Я не хочу домой. – И сглатываю слёзы.

– Агнесс…

– Я не вернусь туда без Молли, и на этом точка, Кристофер. – Отвернувшись к окну, прислоняюсь к его холодному стеклу, и оно обжигает палящие щёки.

Мотор взвывает от увеличения оборотов. Мимо в ночи пролетают скверы и дома, в которых ещё горит свет в окнах. В голове вспыхивает воспоминание, проезжая до боли знакомый проулок возле нашей съёмной квартиры с Молли.

➤ Глубокая осень прошлого года.

Время далеко за полночь.

Я возвращаюсь домой с очередной смены из бара, еле волоча ноги на огромной шпильке, потому что мои сменные кроссовки кто-то спрятал. Я иду и знаю, что Моллс устроит мне дома нагоняй за переработку, к тому же не оплачиваемую.

Но этот начальник – козёл.

Никогда не отпускал вовремя, да и платит копейки, за что я должна терпеть хамство этих извращенцев, которые при любом удобном случае стараются заглянуть под мою юбку или шлёпнуть по заду.

Я стискиваю зубы, вспоминая о сегодняшнем вечере, и полна решимости написать завтра увольнительное письмо счастья. Но скотина Троун, как всегда, порвёт и потушит об него свой бычок, отправляя переодеваться, плюсом оставит без чаевых. А чаевые там порой больше самой зарплаты. Особенно в футбольные матчи.

Поэтому это такая же несбыточная мечта, как и поступить на нормальную работу, на которую я учусь четыре с половиной года. Подумать только, четыре с половиной года слёз и несомкнутых глаз ради красного диплома, а мы с Молли работаем официантками в паршивом пабе за копейки, одеваясь там не лучше проституток. Надеюсь, после окончания института мы свалим отсюда и забудем об этом баре, как о страшном сне.

Однако на душе теплеет, когда уже вижу наш дом и яркий свет на кухне.

За спиной слышатся какие-то звуки, и решаю обернуться.

В метрах пятнадцати позади идут заядлые посетители бара. Их свист, адресованный сейчас мне, я ни с чем не спутаю. А потому ускоряю темп и запахиваю пальто, удерживая на груди руку и сумку на плече.

– Эй, детка, подожди нас! – кричит и смеётся та компания парней.

Больше не оборачиваясь, я почти что бегу, насколько мне позволяет это сделать обувь. До дома один поворот и считанные метры, чтобы я смогла вызвать полицию, уже находясь в безопасности.

Но, кажется, этих товарищей не устраивает такой исход событий, и они активно набирают темп, всё выкрикивая мне вслед непристойные слова. На ходу я залезаю в сумку, чтобы найти мобильник и набрать 911 уже сейчас, как кто-то хватает меня за локоть.

– Киска, так никто не поступает со своими приятелями, игнорируя их.

Один из них выхватывает телефон у меня из рук, а другой стаскивает сумку, копошась в ней, как в своей.

– Да, будь хорошей девочкой, – вслед за первым невнятно бубнит другой мужчина, начиная распускать руки.

Я дёргаюсь, но бесполезно. Он только крепче сжимает моё предплечье.

– Что вам нужно? Вы забрали сумку и телефон, у меня больше ничего нет! Отпустите!

Оглядываюсь по сторонам в поиске хоть кого-то из людей, но в сквере возле дома сейчас удивительно безлюдно и тихо.

Третий парень, который стянул сумку, швыряет её подальше и подходит ближе к нам, стягивая с плеча теперь пальто, когда я отшвыриваю его грязные руки.

– Знакомая форма, детка. Она тебе так идёт. – Он втягивает воздух возле моей шеи, когда желчь подкатывает к горлу.

Поднимается гул от усмешек этой пьяной компании, и когда они вновь подходят ближе, я предупреждаю:

– Я вызвала полицию! Вам лучше бежать куда глаза глядят, пока не посадили на сухпаёк!

Они ещё громче гогочут, толкая меня друг к другу, как какую-то игрушку, всякий раз сдёргивая пальто. Пока я не наступаю каблуком одному из них на ногу, а другого не толкаю в сторону и не бегу со всех ног. На мою удачу, это срабатывает, и один валится на землю, а другой обрушивает ругательства в мой адрес. Я молюсь успеть добежать до поворота и найти там хоть кого-то, кто сможет мне помочь, но кто-то быстро наваливается на меня сзади, и я падаю, ударяясь лицом об асфальт.

– Ах ты сука!

Один из них заряжает пощёчину, от которой тут же звенит в ушах. Он начинает бить по лицу, пока в глазах не двоится и я не перестаю даже сопротивляться. Руки падают с лица, больше не прикрывая его от ударов, а тот начинает стягивать пальто. Я слышу, как рядом находятся ещё двое или даже больше придурков, которые уже очухались и ухмыляются. Кто-то пинает меня в бок, от боли чего я скорчиваюсь и катятся слёзы.

– Это тебе за мои новые ботинки, стерва. Она их проткнула, прикинь? – Они вновь перекидываются парочкой едких фраз в мою сторону.

Чувствуя на своих бёдрах мерзкие потные ладони, я сглатываю и молюсь всем богам, чтобы они убили меня, когда закончат начатое. Его рот приближается к моему уху и шепчет:

– Ты не забудешь эту ночь, я тебе клянусь. – И спускается к шее.

Я дёргаю ногой и всхлипываю, пытаясь вновь сбросить его с себя, как слышатся крики других его собутыльников. Едва повернув голову в их сторону, чтобы посмотреть, в чём дело, только там больше никого не осталось. Мгновение, и чья-то рука с большим чёрным кольцом отбрасывает от меня этого маньяка.

После этого я отключаюсь и прихожу в себя только в больничной палате на койке, возле которой дежурит Молли уже которые сутки напролёт.

❥๑━━ Глава 31 ━๑❥

Проезжая сейчас этот сквер, слёзы вновь льются по моим щекам от осознания, что эти уроды на свободе и им ничего не было. Как смешно бы это ни звучало, но эти ублюдки написали на меня заявление за избиение.

И вот лежу я в больнице с переломом двух правых рёбер, отбитыми почками и вывихнутой челюстью, с разбитой бровью и сломанным носом, с сотрясением и многочисленными гематомами, и слушаю, как мне зачитывают обвинение в мой же адрес. Молли с криками выгнала офицеров из палаты и велела ждать этим мерзавцам, накатавшим на меня заявление, в суде.

Она больше трёх месяцев выхаживала меня, чуть ли не кормя с ложки силком, потому что ни аппетита, ни сил, ни уж тем более стимула к жизни после этого не было. Но она светила, светила ярче любого полуденного летнего солнца, поддерживая меня и ставя на ноги вновь и вновь, когда я опускала руки.

Она мой свет в конце туннеля.

Была им…

И я вновь всхлипываю, когда Кристофер паркуется возле знакомого дома.

– Ты не передумала? Можем вернуться…

– Нет. – Вытирая слёзы, я открываю дверь и спускаюсь, когда нога вновь подкашивается.

Парень тут же оказывается рядом, чтобы поддержать меня. И, поблагодарив, отпускаю его, говоря, что всё в порядке. Но он не отходит и идёт рядом, лишь убрав руки за спину.

Зайдя через ворота и идя по тропинке, выложенной каменной плиткой к дому, я ощущаю её рядом с собой.

Я отчётливо слышу, как Молли фыркает и произносит: «Если девушка ухожена и красиво одета, это ещё не значит то, что она проститутка», и сердце вновь начинает щемить с большей силой. Проходя чуть дальше и уже перешагивая порог дома, снова слышится её мелодичный звонкий голосок: «Дакс, мы здесь!», а после она смеётся, ехидно интересуясь: «У этих девиц ты, видимо, про нас спрашивал, я права?».

Всё происходит будто наяву, что я впадаю в ступор, находясь в холле дома и вращая головой из одного угла в другой.

Только она тащит мне бокалы с алкоголем, прекрасно зная, что пить я не умею и не люблю, как уже танцует в центре гостиной среди огромного количества людей. А вот Моллс уже бежит за мной к выходу с другого конца, через всю эту же толпу, и вымаливает прощение за её недомолвки.

Я провожу взглядом весь первый этаж и вижу её.

Слёзы бесшумно текут, капая на рваную, заляпанную кровью рубашку, но Кристофер не влезает. Он прекрасно понимает, что сейчас происходит, и лишь ждёт, когда я буду снова готова пройти за ним. В горле образуется ком, мешающий дышать, но я не ухожу.

Я не хочу уходить отсюда, потому что здесь живут последние яркие воспоминания о ней.

Воспоминания о моей Моллс.

Машинально я иду в сторону бассейна, проводя мимо рукой по барной стойке, за которой мы сидели с Лефу, вспоминая смешные случаи с экзаменов.

Толкая дверь и вновь выходя на прохладный воздух, паника сбавляет обороты, и ком больше не кажется таким пугающим, как было пару минут назад. Огромный, многоуровневый, подсвеченный бассейн с джакузи был плодом её фантазий и пределом мечтаний, думаю я, глядя на него и вспоминая, как она любила плавать. Моллс могла часами отлёживаться в ванной или плавать в бассейне от института. И я с радостью наблюдала за её грацией в воде. Она была словно водной нимфой, плавно пересекая центр бассейна снова и снова.

Наконец я сглатываю этот ком и понимаю, что Молли бы не хотела, чтобы я столько плакала.

Но не могу, не могу просто выкинуть это из головы, и думаю, что если она меня сейчас вдруг видит оттуда, сверху, а она именно там и никак иначе, то с вероятностью миллион процентов злобно ругает меня по всем фронтам за то, чем я сейчас занимаюсь.

Я усмехаюсь этой мысли и шепчу себе под нос, как сильно я люблю её и уже скучаю, мельком подняв голову к затянутому облаками небу и повернувшись обратно к входу в гостиную, направляюсь туда. Из двери выходит Кристофер и неспешно направляется ко мне.

– Пойдём, я покажу свободные комнаты, – мягко произносит он.

В ответ лишь киваю и иду вслед за ним, проходя вновь на первый этаж, но уже с другого входа, со стороны бассейна.

Я и не знала, что дом настолько огромен. Предполагала, но не ожидала.

И потому, когда мы сейчас зашли в другой холл, он выглядит более уютным благодаря тёплым оттенкам стен и полов. Справа в нём располагается потухший камин вместе с огромным плазменным телевизором, висящим над ним. Прямо напротив, а заодно и по центру огромной сферообразной комнаты, стоит шикарный длинный диван глубокого цвета красного тёмного вина, который усыпан небольшими декоративными подушками в стиле ретро. По другой стороне комнаты расположились во всю длину книжные шкафы в потолок, что я не до конца понимаю, как они достают книги с верхних полок. Даже если они и вампиры, но не феи и не ведьмы же, чтобы подлетать на метле и брать нужную?

На потолке так же висит огромная хрустальная люстра прошлых веков, какие были только во дворцах знатных королей, не меньше. Но от этого она не лишена своего шарма, и её витиеватая форма, суживающаяся книзу, придаёт только большей раритетности и шика ушедших лет.

Надеюсь, крепления в потолке у них прочные, думаю я, обходя эту люстру боком. Кристофер стоит в арке уже с чашкой, от которой исходит пар.

– Когда ты успел? – удивляюсь я.

– Пока ты думала про то, как мы достаём книги с верхних полок, – Кристофер посмеивается, мельком глядя на шкаф.

Мои щёки краснеют, и я выдаю:

– А ты точно не читаешь мысли? – сузив глаза, ожидаю ответа.

Но он повторяет, что нет, и предлагает присесть, ставя чашку с горячим содержимым на журнальный столик возле дивана. Я собираюсь сесть, как вспоминаю о своей грязной одежде и боюсь испачкать ничем не застеленный диван. Он не кажется кожаным, скорее бархатным, поэтому вряд ли отмоется от моих следов грязи и крови.

Становится неудобно перед Кристофером, как парень говорит:

– Брось, садись. Я принесу тебе что-нибудь, когда надумаешь отправиться в спальню. – Только сказав, тот понимает, как это прозвучало, и спешит добавить:

– Спать. Я имел в виду… – И краснеет, если это вообще возможно для вампиров. Но теряется уж точно.

– Брось, Кристофер, – улыбаюсь я, – ты прям как божий одуванчик. Я поняла тебя, ни о чём другом не подумала. Правда…

Он сглатывает, пока ждёт моего продолжения.

– Как вы всё-таки достаёте от туда книги? – Я устремляю взгляд на шкафы. – Если у вас не вырастает лишняя пара крыльев или вы не дотягиваетесь до них в суперпрыжке, то я не понимаю.

Вновь посмеиваясь от моих предположений и вставая, парень отходит к шкафам. Что-то сделав со стеной – или шкафом, – из неё выдвигается лестница ростом с Кристофера. В одно нажатие она удлиняется на пару метров, ещё нажатие – становится ещё длиннее, и так, пока она не достаёт до верхних полок.

Кристофер залезает по деревянной прочной лестнице и, хватая книгу, спрыгивает с самого верха, мягко и бесшумно приземляясь на ореховый паркет.

– Это одна из моих любимых. – И протягивает ветхую книгу с выцветшей обложкой.

– Бронте? – я удивляюсь. – Не думала, что вампирам нравится такое.

– Такое – это какое? – одна из его бровей взмывает вверх.

– Ну… Свободолюбивая Кэтрин и импульсивный Хитклифф в ранневикторианском романе – не самая популярная парочка из книг для свободного чтения.

Теперь уже от его нескрываемого удивления они обе подняты до предела.

– Так ты читала?

Я посмеиваюсь, осторожно открывая книгу и поднося её к лицу, вдыхаю аромат старых страниц.

– Конечно же, читала, это ведь классика. – Я запинаюсь. – Молли любила такие романы… Мне же больше по душе Дэвид Герберт Лоуренс…

– Только не говори, что это «Любовник леди Чаттерли»? – теперь он уже не скрывает своего любопытства и удивления. На что у меня краснеют щёки.

– Д-да, она самая. Ты тоже её читал?

Он усмехается, мотая головой.

– Нет, зато братец в сотый раз перечитывает.

Я всё же плюхаюсь на диван, открыв рот от ошеломления.

– Кейдан? – И парень кивает мне в ответ. – Тот самый Кейдан, который только одним взглядом нагоняет нехилый ужас, пронзающий до костей? – Я фыркаю: – Как говорил Станиславский – не верю. Я быстрее смирюсь с мыслью, что у вас живёт трёхглавый дракон вместо собачки, а пыль убирает пыльная фея.

Его внезапный приятный хохот заполняет всю гостиную, тепло отзываясь у меня где-то глубоко внутри.

– Пыльная фея? – переспрашивает он, вытирая уже мнимые слёзы от смеха.

– Ну… Зубная же как бы есть, так почему бы и не… – мямлю я, ощущая, как щёки разгораются ещё сильнее, и уже прикусываю губу.

Он вновь смеётся, пока его взгляд не попадает на мою руку, и улыбка медленно сходит с лица. И вот, возвращается старый Кристофер, в лице которого читается не радость, а сожаление. И я вздыхаю, что этот момент улетучился так же быстро, как и начался.

– Я могу помочь с перевязкой.

– Всё в порядке, я справлюсь. – Начинаю вставать с дивана, взяв с собой бокал, который уже поостыл.

– Мне не сложно, – пробует он ещё раз.

– Я не хочу тебя смущать или…

– Мне не сложно, Агнесс, – вставая следом за мной, повторяет Кристофер.

Я вынужденно киваю в знак согласия, и он говорит, что лишь сходит за аптечкой и потом проводит на второй этаж в комнаты. Парень уходит, а я решаю осмотреться ещё, пока представляется такой момент.

Подходя вновь к шкафам с книгами, провожу по ним рукой, разглядывая авторов. Дюма, Ремарк, Бронте, Диккенс, Грин и даже Шекспир, вся классика. Но к этим книгам никто не прикасался, поскольку образовался небольшой слой пыли на полке. Все они нетронутые, думаю я, когда, пройдя до конца комнаты, не обнаруживаю ни одной книги, возле которой не было бы пылинок.

– Можем идти? – За спиной слышится мужской голос, и сразу вздрагиваю от его внезапного появления.

– Ваша пыльная фея, кем бы она ни была, халтурщица. – Я провожу по полке и показываю пыльный палец Кристоферу, на что он усмехается.

– Я ей передам. Плюшек к чаю ей теперь не видать.

На этой ноте мы заканчиваем, и он направляется туда, откуда пришёл.

– Ты ещё не всё? Я могу подож… – мешкаю я всё ещё в гостиной.

– Там проход на второй этаж.

Проходя через арку гостиной, мы попадаем в… кухню?

Это правда кухня или муляж?

Я провожу рукой по мраморной столешнице угольного цвета, и она настоящая. Это реальный камень и ни разу не подделка. Но для чего, если они не едят?

В голову залетают разные мысли, одна из которых – их возможные смертные девушки, и от этого мне становится не по себе. Не от мысли, что они могут встречаться с людьми, а от мысли, что я, возможно, могла помешать кому-то из братьев обустраивать свою личную жизнь, и мне становится стыдно. Он ведь мне не предлагал поехать к нему после случившегося в холдинге, это я, грубо говоря, напросилась.

Боже, как неловко.

Щёки опять предательски розовеют, и я торможу возле крутой винтовой лестницы, у которой молча дожидается Кристофер. Мысль, что я навязалась к нему домой, скребёт по моей совести, словно дикая пума точит когти об дерево, и я говорю:

– Мне… Мне, наверное, лучше вернуться домой.

Он щурится от недоумения.

– Что-то не так? Ты можешь подняться одна и выбрать люб…

– Не в этом дело, – перебив его, переминаюсь с ноги на ногу. – Просто… Я напросилась, а ты не смог отказ…

– Стой. Чушь. – Он отходит от стены, на которую облокачивался секунду назад, и идёт в мою сторону. – Ты можешь быть здесь столько, сколько пожелаешь, этот дом в полном твоем распоряжении. – Кристофер кладёт руки мне на плечи и слегка сжимает их, когда заглядывает в глаза. – Тебе всё понятно?

В ответ я опять только отделываюсь кивком, но эта пума никуда не делась, а лишь затаилась за этим же деревом, чтобы потом сточить об него все громадные когти под самый ноль или же превратить толстое вековое дерево в зубочистку для великанов.

Он понимает, что я чувствую, и на большем не настаивает, а потому начинает подталкивать меня в сторону лестницы, беря со столешницы аптечку, когда вдруг останавливается.

– Если тебе некомфортно, я могу обработать рану здесь и отдать вещи тоже…

– Кристофер? – Я разворачиваюсь к нему, а когда тот полностью сосредотачивается на мне, закатываю глаза. – Шагай, пожалуйста.

Обойдя парня со спины, уже я подталкиваю его к лестнице.

Никогда бы не подумала, что существуют такие… правильные парни, а уж тем более правильные парни-вампиры.

Где же у него произошёл сбой в системе? А точнее, когда?