Kitabı oxu: «Тайна опозоренной жены»

Глава 1

– Я сделал все, что мог… Сообщите герцогу Ландару, что его бедная жена скончалась родовыми муками, – послышался надо мной старческий голос, полный сожаления.

Следом донесся громкий всхлип: “О, горе! Бедняжка!”.

И кто-то в голос заревел.

Мою руку подняли и положили мне на живот. Следом положили вторую.

Так, какому герцогу и что они собрались сообщать? О чем это они? Я даже не беременна! Мне банально не от кого!

Чьи-то руки прикоснулись к моим векам, оттягивая их вниз.

Какой плохой сон! Ну его нафиг! Брысь! Эля! Просыпайся!

Я попыталась отогнать плохой сон, требуя свой законный, хороший. Где мои знойные брюнеты, шепчущие слова любви? Где роскошные платья и выигрыш в лотерею? Мне спать осталось два часа. И я хочу, чтобы в эти оставшиеся до будильника два часа два знойных брюнета шептали мне о том, как любят меня и как я выиграла в лотерею миллионы.

Воцарилась тишина. Я успокоилась. Сейчас будет хороший…

– Нужно отдать распоряжение о погребении, – наконец произнес старческий голос.

Опять?

Я открыла глаза, видя, как на меня с застывшим на лице ужасом смотрят две женщины. Одна немолодая, вторая примерно моя ровесница. На постели сидит пожилой солидный мужчина в черном бархатном сюртуке. Рукава были закатаны, от чего виднелись белые манжеты.

Старик медленно повернулся, как вдруг подпрыгнул от неожиданности. Золотые очечки съехали так, словно вот-вот упадут и разобьются.

– Мадам?! – дернулся он. В его белесых глазах читался не то ужас, не то удивление.

– Вы кто? – прошептала я, сама пытаясь дернуться.

– Она жива! – радостно закричала старуха, растирая слезы на щеках. – Мадам Эльвина жива! О, боги! Это настоящее чудо!

Мужчина поправил съехавшие очки, щелкнул чемоданчиком и достал оттуда какую-то трубку. Он приложил ее в моей груди, поцокал языком, удивленно приподнимая седые брови. Потом проверил пульс и тут же сложил трубку в чемоданчик, щелкнув замком.

– Герцог хочет увидеть сына! – послышался женский взволнованный голос в открытую дверь.

И тут в дверь вошел мужчина, от которого сердце замерло в груди. Я даже приоткрыла рот от удивления, видя, пожирая глазами этот образ. Темноволосый, слегка растрепанный, глаза с какой-то поволокой, могучий, как Геракл, красавец застыл посреди комнаты. Служанка прятала собой таз, в котором лежали розовые тряпки, и пыталась бочком обойти его, чтобы юркнуть в дверь.

– Ваша супруга чувствует себя намного лучше! – уставшим голосом произнес старик. – Так что с уверенностью могу сказать, что хоть роды и были тяжелые, но прошли, можно сказать, успешно! И мать, и новорожденный живы!

Темноволосый красавец посмотрел на меня, а я поймала себя на мысли, что чувствую какое-то внутреннее волнение. Красивая могучая шея переходила в роскошный торс. Камзол был расстегнут, обнажив белоснежную сорочку, сквозь таинственную полупрозрачность которой угадывались рельефная грудь и пресс.

А этот взгляд темных, почти черных глаз! Он стоил тысячи взглядов! Он очаровывал сразу, как только касался тебя. Словно тысяча тоненьких невидимых иголочек, впивались в твое тело, вызывая какую-то сладкую дрожь, трепет и волнение. Рядом с таким красавцем хотелось казаться беззащитной маленькой девочкой.

– Я благодарен вам, доктор Саммерс, – произнес красавец, а нотки его голоса заставили по телу пробежать толпу мурашек. Низкий, бархатный, чуть с хрипотцой, он способен был соблазнить даже словом: “Здравствуйте!”.

Неужели он идет ко мне?

Сердце притаилось, а я видела, как красавец, подошел к кровати и взял мою руку, чтобы прикоснуться к ней поцелуем. В его опьяняюще – красивых глазах женское сердца способно было прочитать все, что оно хотело!

От волнения я даже не нашлась, что сказать.

– Я от всего сердца благодарю вас, мадам… – прошептал бархатный голос, а я напряглась и даже подалась вперед, видя, как его губы приближаются к моей бледной руке.

“Вот если сейчас зазвонит будильник, я разобью его об стену”, – скрипнула зубами я.

Мягкие губы коснулись моей руки, а я почувствовала, как внутри растекается тепло. Вот что он со мной делает?

– Принесите подарок для моей супруги! – произнес красавец, а я только сейчас заметила слугу, стоящего в дверях. Он бросился по коридору, а потом вернулся с красивым бархатным футляром.

Сильные руки раскрыли футляр, а я увидела сияющее ожерелье. У меня даже голова закружилась от такого подарка. Ничего себе!

– Это подарок за сына. Я заказал его специально для вас, – с нежной улыбкой произнес красавец, снова целуя мою руку.

Я смотрела то на раскрытый футляр, который лежал на одеяле, то на красавца.

Черт возьми! Я готова ради такого сна даже работу проспать!

– Ваш сын, господин! – прошептала молоденькая служанка, склонившись над колыбелью.

Красавец обернулся на голос и отошел от меня.

Меня смутило то, как служанка вымученно улыбнулась, бросив осторожный взгляд на красавца. Слуги переглядывались, бросая тревожные взгляд, то на красавца, то на меня.

Он шагнул к колыбели, склонился над ней и внезапно его лицо изменилось. Он резко повернул голову в мою сторону, а в его глазах читалось удивление, смешанное с брезгливостью.

Глава 2

– Все вон отсюда! – произнес он коротко и глухо. – Оставьте на с моей супругой наедине!

Что-то в его голосе пугало и заставляло подчиниться.

Служанки поспешили уйти. Доктор собрал чемодан, откланялся и тоже направился к двери. На ходу он бормотал прощание и какие-то рекомендации по поводу супружеского долга. Потом дверь закрылась.

– Мадам! – резко и недружелюбно произнес красавец, сверкнув темными глазами. – Как вы это объясните?

Он указал рукой на колыбельку.

– Вы сейчас о чем? – спросила я, удивленно.

Сон уже переставал мне нравиться. Напряжение росло в воздухе.

– Вы прекрасно знаете, о чем я! – резко произнес красавец, отшатнувшись от колыбели так, словно оттуда к нему тянулись щупальца.

– Так, объясните мне, в чем дело? – спросила я, немного не узнавая своего голоса. Интонации узнавала, а вот голос показался чужим.

– Не надо притворяться! – прорычал красавец, брезгливо отходя от колыбели. – Впрочем, не хочу слышать ни слова! Такого позора я вам не прощу!

Все, спасибо, сон посмотрела, пора на работу! У меня с утра планерка, так что не хочу на нее опаздывать. Я закрыла глаза, в надежде проснуться у себя дома.

– Мадам, я вас покидаю! – произнес звенящий холодной ненавистью голос, когда я готовилась услышать злополучный будильник. – На мое содержание можете не рассчитывать! После такого, я вас знать не знаю! Поместье я оставлю вам. Это – единственное. И больше ничего!

Я снова открыла глаза, видя, как разъяренный красавец стоит посреди комнаты. В его почти черных глазах полыхал огонь ненависти.

– Вы могли бы… – начала я, но меня перебили.

– С этого дня я не желаю вас видеть. И ваша дальнейшая судьба меня не интересует! – произнес красавец, а его глаза сверкали яростью. – Живите, как хотите! То, что лежит в колыбели, я отказываюсь признавать своим ребенком! Я не могу предъявить это обществу!

Его глаза злобно сверкнули, а ноздри свирепо раздувались. Мне кажется, он был близок к тому, чтобы что-то сломать! Причем, что-то в его взгляде подсказывало, что первым он готов сломать мою шею!

– Я немедленно уезжаю. Если будете писать письма, знайте, они сразу же полетят в камин! Я даже читать их не стану! – гневно выплюнул красавец, а я видела, как его грудь вздымается под сорочкой. – Так что можете не тратить бумагу! С этого дня вы для меня умерли!

Он развернулся и вышел из комнаты.

Я слышала отдаленный голос: “Собирайте вещи! Готовьте карету!”.

Из коридора доносился топот слуг, сбивающийся с ног.

Я попыталась встать, чувствуя в теле такую мучительную слабость, перерастающую в звенящую мигрень, и ноющую боль внизу живота. Болело все, начиная от солнечного сплетения до пупка, а потом боль сползала вниз.

Грудь была тяжелой и такое чувство, что горячей… Поясницу вообще хотелось отстегнуть.

Каждое движение причиняло неимоверную боль, но я взяла себя в колготки и с усилием поднялась с кровати. Едва не окосев от боли, увидев мушек перед глазами, я тут же присела, чтобы попытаться прийти в себя.

– Давай, ты сможешь! – сглотнула я, чувствуя, как меня качает. Ноги сводило, боль становилась ярче. Опираясь то на на балясину кровати, то на шаткий столик, то на спинку кресла, где кто-то забыл полотенце, я пробиралась к колыбели.

Мне начинало казаться, что оттуда вот-вот покажется щупальце. Или клешня. Я мысленно готовила себя к тому, что там лежит как минимум чужой. Иначе, что могло вызвать у красавца такую реакцию?

До колыбели оставалось всего несколько шагов, а я оперлась о подоконник, чувствуя, как боль заставляет руки дрожать. Оттуда открывался вид на широкую дорогу и красивый сад. Внизу стояла карета, вокруг которой суетились люди, цепляя на нее багаж.

Красавец стоял и отдавал приказы, нервно поправляя манжету.

Я перенесла вес на руки, видя, как приготовления закончены. Красавец уверенными шагами направился в карету, даже не взглянув на дом. Через пару секунд карета тронулась и понеслась по дорожке между аккуратными кустами кремовых роз, отбивая звонкий ритм.

– Но! – крикнул кучер, вставая на козлах, а карета уносилась в тенистую аллею, скрываясь за зеленой листвой.

Вздохнув, я поползла в сторону колыбели. На мгновенье я увидела отблеск на стене. В отражении мелькнула незнакомая мне красивая молодая женщина с растрепанными темными кудрями и карими глазами. Она была бледной, как привидение. И щурилась на меня так же, как я щурилась на нее.

Я едва доползла до нее, цепляясь за нее рукой. Колыбелька качнулась, а я потеряла равновесие, сползая на ковер. Предприняв усилие, за которое нужно срочно давать премию, я встала и склонилась над колыбелью, ожидая увидеть все, что угодно, но увиденное меня заставило обалдеть.

Глава 3

На меня с интересом смотрел очаровательный голубоглазый малыш с золотистыми кудряшками. Глаза у него были необычные. Словно синее небо с первыми проблесками звезд…

Он скуксился, словно косточка персика, покраснел и заплакал. Я осмотрелась, не зная, что делать… А потом поняла, стараясь взять на руки ребенка.

“Только бы не уронить!”, – пронеслось в голове, когда я прижимала к себе теплый хнычущий комочек.

Его нужно покормить.

Тянущая боль заставила меня выдохнуть.

Я опустилась в кресло, ойкая от боли и стала расшнуровывать рубашку. Это был мой первый опыт материнства! Даже во сне!

– Тише, – прошептала я, чувствуя, как мое дыхание колышет золотистый пушок на голове малыша.

Справившись с завязками и кружевом, передо мной встала дилемма. А какой лучше?

Я решила начать с левой. Малыш не понимал, что я от него хочу, а потом ка-а-ак понял и зачмокал.

– Фыф… – втянула я воздух сквозь стиснутые зубы, чувствуя очень странное и немного болезненное ощущение. Потом вроде бы стало терпимо. Я успокоилась, видя, как ребенок самозабвенно ест.

“Это сон!”, – подумала я, глядя на кроху, который высвободил маленькую ручонку и толкал ею грудь. Маленькие пальчики с ямочками ерзали по мне, пока я терпеливо сидела и ждала, когда малыш поест.

Я рассматривала роскошный интерьер. На каминной полке стояли золотые часы. На стенах висели картины в золотых рамах, дорого обставленная комната пестрила всяческими безделушками, красивыми и явно дорогими!

Внезапно дверь открылась, а я увидела старую служанку.

– Мадам! Вы что делаете?! – всплеснула она руками.

– Кормлю, – удивилась я.

– Нельзя! Грудь тогда обвиснет! – захлопотала старушка. – Я нашла хорошую кормилицу!

Я была слишком слаба, чтобы сопротивляться, когда в комнату вошла румяная девушка и тут же забрала у меня ребенка.

– Грудь надо обмотать, чтобы она не обвисла! – хлопотала старушка. – Лучше ложитесь в кровать! Вам еще рано вставать!

Мой взгляд увидел, как девушка кормит ребенка, а меня уже вели в сторону кровати, укладывая на нее. Я ничего не понимала.

Слабость застилала глаза, когда на меня обрушилось одеяло. Сейчас мне казалось, что меня придавила сверху железобетонная плита.

– Отдохните, – послышался голос старушки, а я понимала, что отдохну даже без команды, проваливаясь в густую черноту.

Внезапно, в этой темноте, меня обуял страх. Страх того, что я сейчас проснусь у себя в квартире по звону будильника, а крошечный комочек останется совсем один, без мамы и без папы…

А что если я проснусь у себя дома?

Я попыталась проснуться и увидела знакомый потолок своей квартиры! Не может быть!

Глава 4

Я снова провалилась в темноту, как вдруг почувствовала мягкое прикосновение к своей щеке.

– Бедняжка… Чуть снова не умерла! Тебе надо поесть, деточка,– ласковый, надтреснутый голос заставил меня открыть глаза.

Я увидела перед собой старую служанку с бульонницей и ложкой. Запах куриного бульона заставил меня жадно втянуть его и выдохнуть. Я снова здесь! Неужели это – никакой не сон?

Мне вдруг стало страшно и неуютно. Что я здесь делаю? Я осмотрела свои руки, не замечая маникюра, который делала три дня назад, шрамика от укуса собаки. Руки были белые, красивые, холеные. Только пальцы подрагивали.

Разве такое возможно?

С научной точки зрения, наверное, да… Но я о таком не слышала…

Разве может быть такое, что я очутилась в чужом теле, хрен знает где, посреди огромных неприятностей? Или все-таки это – сон?

Спрятав лицо в руках, я попыталась сосчитать до пяти, чтобы проснуться у себя дома, но ничего не поменялось.

Значит, я и правда тут.

Возле окна стояла бледная, как полотно кормилица, нянча на руках малыша. В комнате царил бардак. Огромный сундук стоял посреди комнаты и не вписывался в интерьер. Рядом ним лежали какие-то платья, сваленные лишь бы как. И книги.

Ложка требовательно коснулась моих губ, а я раздвинула их, чувствуя, как бульон согревает меня изнутри и дразнит желудок. Вторую ложку желудок настойчиво потребовал сам.

– Что случилось? – испуганно и удивленно спросила я, с тревогой глядя на комнату.

Куда-то исчезли золотые часы и несколько красивых статуэток, стоящих на каминной полке.

Глава 5

Бабка и кормилица переглянулись.

– Все, хорошо! – произнесла бабка приторно ласковым – голосом. – Тебе нельзя волноваться. Так что все уже хорошо…

Я снова пробежалась глазами по комнате, пытаясь понять, что в ней случилось.

– Так что случилось? – спросила я, отодвигая рукой ложку.

– Они вынесли все, что было ценным, – произнесла глухим голосом кормилица.

– Цыц! – шикнула на нее бабка.

– Кто? – спросила я, снова отбиваясь от настойчивой ложки.

– Поешь – расскажу, – произнесла старуха. – Давай, еще ложечку…

Я всосала в себя ложку бульона, видя, как бледная кормилица вздыхает.

– Как только ваш муж уехал, – произнесла бабка, а я уже ожидала продолжения, но мне в рот настойчиво полезла ложка. – Съешь – продолжу!

Мне пришлось проглотить еще одну ложку.

– Слуги, как с цепи сорвались… – послышался голос бабки, а она уже готовила следующую ложку, обдувая ее.

Я снова открыла рот и проглотила ее.

– Они -то слышали, что муж вас всяческого содержания лишил… Они к нему с расчетом, а он всех к вам направил, – продолжала бабка, а я быстро съела еще ложку. – Ай, молодец! Ай, умница! А вы вторые сутки в себя не приходите… Давай, девочка, ешь!… Вот и решили, что расчета от вас не получат. И начали потихоньку ценные вещи из поместья тащить. Я пыталась их остановить… И еще одну, давай! … Сначала таскали по мелочи. Я одна, а слуг много…. И вот эту тоже съешь!… А потом обнаглели от безнаказанности! Дракона нет? Нет… А что бы не взять-то? И стали уже мешками воровать!… Я пыталась их устыдить, а они мне сказали, что вы теперь никому не нужны и помрете скоро, так что брать можно все, что влезет! И брали!… Давай-давай, там еще последняя ложечка осталась!… Мы с Милдред и еще тремя девушками – служанками, что могли, то спасли! Сундук с вашим приданым и книги какие-то… Все сюда притащили, а сами заперлись… И вот еще последняя ложечка на донышке осталась!

Я закашлялась последней ложкой, чувствуя, как першит в горле бульон.

– А что не так-то? – спросила я, глядя на ребенка. – Обычный ребенок!

– Не знаю я,– заметила бабка. – Видать, что-то твоего мужа смутило!

Ха! Смутило – это мягко сказано!

– А вы, почему не разбежались? – спросила я, глядя на бабку и кормилицу.

– Я верой и правдой еще твоей матушке служила. Милдред вообще родители выгнали из дома, когда узнали, что она вне брака дите понесла. Так что ей идти некуда.

Я попыталась встать, чувствуя, как слабость тянет меня вниз на подушку.

– Тетушка Мэйбл! – послышался запыхавшийся голосок, а я увидела двух девушек. Одна была в платье, похожем на одежду бабушки, а вторая в каком-то сером, жутком платье с заплатками и фартуке. На фартуке сохранился след от копоти и пятна жира. – В кладовых ничего не осталось! Что делать?

– В смысле не осталось? – сглотнула я, глядя на девушек. К ним подоспела третья в костюме служанки.

– Кухарка с мужем на телегу туши грузили… Они все выгребли.. Даже редьки не оставили! – послышался жалобный голос той из девушек, на которой был костюм золушки.

– А дворецкий вывез драгоценности! – послышался плаксивый голос второй. По лицу было видно, что она недавно плакала. – Он сказал, что спросил у хозяина, а тот разрешил им!

– Ну, уж нет! В такое я точно не поверю! – нахмурилась бабушка, которую звали тетушка Мэйбл. – Пусть он и поступил бесчестно, но до такого опуститься не мог! Так что дворецкий – просто вор! Он стащил ваше ожерелье!

– Мы можем что-то сделать? – встрепенулась я, видя, как к этим девушкам присоединяется третья. – Ну, пожаловаться…

– А куда? Ваша матушка умерла родами, а ваш папенька скончался два месяца назад. Так что возвращаться вам некуда.

– Я не про это, – сглотнула я, глядя в глаза присутствующим женщинам, которые стояли в комнате. Самая младшая присела на сундук, готовая вот-вот расплакаться. Вторая толкнула ее локтем, а та лишь горестно вздохнула.

– А что ты им сделаешь? – спросила упавшим голосом тетушка Мэйбл. – Ну напишешь плохие рекомендации. И… что? Положишь на столик и будешь смотреть на них…

– А если призвать их к ответу по закону? – спросила я, чувствуя, как мне становится зябко.

– Для этого надо еще куда-то уехать, а у нас даже кареты нет. Конюшня пустая! – горько усмехнулась тетушка Мэйбл, сложив сухонькие руки.

В комнате висела тишина, а я смотрела то на кормилицу, губы которой дрожали, то на остальных, поникших и опустивших голову.

– Но у нас есть надежда… – вздохнула тетушка Мэйбл.

Глава 6

Так, а с этого места поподробней!

Будем надеяться, что ваш муж образумится, и вернется. На него вся надежда, – негромко сказала тетушка Мэйбл.

Я закашлялась, сжала кулаки, понимая, что сейчас все зависит от меня. И неважно, сон это или нет, но нужно что-то делать!

Здесь есть поблизости огород? – спросила я, понимая, что воровать с чужих огородов нельзя, но если совсем есть нечего, то почему бы и нет? Да, есть! У нас есть огород! – переглянулись девушки. Золушка вскочила с сундука, бросаясь к двери.

Так, уже спокойней.

Я лежала, чувствуя слабость и головокружение. Бульон лишь раздразнил аппетит. А сейчас, при мысли, что есть нечего, желудок стал петь свои романсы, подпевая кошельку, который тоже оказался пустым.

Не прошло и десяти минут, как в комнату влетели девушки. Одна держала на вытянутых руках живую курицу. Та квохкала, дергала головой, пытаясь куда-то уплыть, загребая лапами.

– Мы поймали курицу! – радовались девушки. – На огороде есть морковка, лук, картошка и еще какие-то травы… Но там немного…

– Курицу не трогать! Это – хозяйке! – строго произнесла тетушка Мэйбл, зыркнув на девушек. Мимолетное разочарование в глазах, заставило меня снова присесть на подушках. – Остальное можете варить и есть.

– Нет, курица для всех! – произнесла я, как вдруг мой взгляд упал на красивое обручальное колечко, сверкнувшее камушком. Как я его раньше не заметила? То, что оно обручальное, я поняла по надписи красивыми буквами. Эльвина и Ландар.

Ну, зато теперь я знаю, как зовут моего мужа! Приличные девушки знакомятся до постели, неприличные после, а я узнала имя мужа только после того, как родила ему ребенка, и супруг ушел от меня! Отлично!

– Вот, – сняла его с пальца. – Попробуйте обменять в какой-нибудь ближайшей деревне на еду…Оно наверняка золотое!

– Что вы делаете, мадам Эльвина! Это же обручальное кольцо! – ужаснулась тетушка Мэйбл. – А ну прекратите! Наденьте обратно!

– Банкет за счет бывшего мужа, – выдохнула я, вручая кольцо одной из служанок. – Прощальный.

– Почему бывшего! – нахохлилась тетушка Мэйбл. – Он может еще вернется! Кто знает, что ему в голову стукнуло!

– Вот если вернется, мы и поговорим, – произнесла я, вручая кольцо девушке. Та бросилась к двери.

Служанки унесли курицу, а я немного успокоилась, глядя на кроху, который спал на чужих руках. Только сейчас я заметила, что кто-то обмотал мою грудь тугим бинтом.

– Зачем вы дали ей свое обручальное кольцо! – кипятилась тетушка Мэйбл. – Она ведь сбежит с ним!

– Сейчас не сбежала, а с кольцом сбежит? – спросила я, понимая, что для меня это кольцо не стоит ничего.

Я лежала, понимая, что мне нужно как можно быстрее набраться сил. Но силы не набирались. Спину ломило так, что даже мягкая перина не спасала.

– Мы сварили суп! – послышались голоса в коридоре. Дверь открылась, а я увидела почти пустой коридор, в котором на обоях виднелись темные квадраты, видимо, оставшиеся от картин.

Суп был теплый, наваристый, в нем плавали травы, морковка и картошка, а так же аппетитные кусочки мяса.

От голода я проглотила целую тарелку, чувствуя, как приятное ощущение сытости накатывает сонливостью.

Время шло, суп был съеден, за окнами была ночь, а тетушка Мэйбл, которую многие уважали и боялись, расхаживала по комнате, скрипя на все лады. Несколько раз я засыпала, а потом просыпалась все там же, чувствуя на душе тревогу.

Я думала над тем, как такое возможно? Оказаться в чужом теле? И сейчас мне казалось, что вся моя прошлая жизнь с отчетами, планерками, постоянными звонками на мобильный, порванными в метро колготками, сериалами – была всего лишь сном.

Потом я пришла к выводу, что сном это не было. А мне, видимо, просто очень не хотелось завтра на работу. Иначе, как объяснить мое внезапное перемещение в тело несчастной Эльвины.

– Вот зря вы Анне кольцо дали! – произнесла тетушка Мэйбл, вздыхая и сокрушаясь. – Теперь ищи – свищи ее!

Честно, я уже сама начинала жалеть о своем опрометчивом поступке. Это была единственная ценность, которую можно было быстро продать.

Внезапно послышался грохот и женский крик!