Kitabı oxu: «Тридесятое царство. Ошибки прошлого»
Глава 1
Голова гудела так, будто кто-то с особым энтузиазмом использовал её как колокольный набат. Причём не один раз. Возможно, меня сначала приложили обухом, потом об углы, а в финале обо что-то особо злое. Явно с душой. Последнее, что помнилось – тёмный коридор храма и мой весьма недостойный бег героини через этот кошмарный лабиринт.
Мда… Меня похитили. Прямо как ценную вазу, только без вазы и без ценности. Ну кому я вообще понадобилась? Хотя… учитывая мою недавнюю вспышку магии – вариантов масса. Но гадать было поздно. Пора бы уже и глаза открыть, раз уж жизнь решила не щадить.
С усилием, достойным олимпийского золота, я разлепила веки. Первое, что предстало – полог. Зелёный, как жаба в зависти. Руками я нащупала мягкое ложе, под тонким, но на удивление уютным одеялом.
Интересно… Кто, в здравом уме, кладёт похищенную девушку на кровать, а не в подвал с пауками?
Надеюсь, это не какой-нибудь местный Черномор с фетишем на шелка. У меня, на минуточку, нет Руслана в списке контактов, так что вызывать спасателя придётся телепатически.
Судорожный вдох вырвался сам собой. Ну что ж… Жизнь моя – сплошной анекдот без хеппи-энда.
Я приподнялась на локтях, осторожно осматриваясь. За полупрозрачным пологом ничего, кроме тусклого света и подозрительной тишины. Радовало одно: одежда на мне была прежняя. Пусть и с лёгким налётом «бежала от судьбы через кусты», но, увы, не из разряда «платье в клочья, ищем романтику».
Вдруг скрипнули дверные петли, и раздался хрипловатый, явно мужской голос:
– Госпожа, вы пришли в себя! Какая радость! Хозяин будет весьма доволен…
Фигура в тени прошла в комнату. Смутный силуэт. Вставать мне, конечно, расхотелось. Особенно когда инстинкт выживания начал вопить в голове: «Полежи. Притворись подушкой. Или трупом».
– Вы, должно быть, голодны. Я принёс завтрак. Поешьте. Через полчаса вернусь с одеждой.
Дверь за ним закрылась. Вежливо. Почти ласково. Аж подозрительно.
Стоило ей щёлкнуть, я вскочила, как заведённая. Свет ударил в глаза, и мне потребовалась пара секунд, чтобы не заорать. Комната оказалась просторной, пугающе пустой и… бесконечно зелёной. По масштабу – как моя квартира, но с дизайном в духе «люблю жаб и изумруды».
Мебель: кровать, кругленький столик с подносом, пара стульев с сидушками, явно украденными у фрейлин из сказки. Потолки под три метра. Окно – почти во всю стену. Панорама в комплекте. Я подошла к нему, как в кошмарном сне. За окном горы. С белыми шапками и… зелёным поблёскиванием?!
У меня глюки? Или это реально изумрудные Альпы? Комната, к слову, вся в оттенках зелени – от цвета весеннего огурца до болотного зла. Я даже не знала, что их столько бывает.
Ноги ватные, а на душе тревожная симфония. Одежда вроде целая, только подол подустал от беготни. Обуви не было. Пол холодный. Но кого это волнует, когда надо делать ноги?
Где мой бабушкин кулон, когда он так нужен?!
Ах да. Я же на свадьбу бежала. Без амулета, без здравого смысла, без сценария на случай похищения.
Я метнулась к двери. Тишина. Дёрнула за ручку. Не заперта.
Кто вообще не закрывает пленниц? Что это за похищение такое – с постелью, едой и свободой передвижения? Санаторий имени безумца?
Высунула нос в коридор. И снова зелёное всё до тошноты. У хозяина явно либо травма, либо фанатизм. Возможно, родился в чащобе, воспитывался мхом и воспитывает теперь всех вокруг в духе «зелень – это счастье».
План? Был. Спонтанный, глупый, и совершенно необходимый. Побег без карты, но с интуицией. Мама, скорее всего, думает, что я на свадьбе отрываюсь. Бабушка вообще в танке. А Кощеев? Пф. Я сильная, независимая, и за мной не надо бегать с мечом наперевес. Сама выкарабкаюсь.
Петляя по коридору направо, потом налево я чудом наткнулась на лестницу. Каменная, холодная и крутая, как жизнь. Спускалась быстро, без оглядки, подпрыгивая на босых ногах, пытаясь не загреметь вниз, как мешок с картошкой.
В холле меня встретила очередная порция зелени: стены, ковры, шторы и даже чёртова люстра вся в зелёных камешках. Мистер Хозяин, вы точно в порядке?
Собрав остатки решимости и подол платья, я рванула к двери. Деревянной, огромной и, к счастью, податливой. За ней горы. Белоснежные. Бесконечные. Пугающе прекрасные.
Куда меня, простите, унесло?! Передо мной был мир, в котором босиком не походишь. Снег, колючий и холодный, лез между пальцами ног. Зубы застучали в ритме тревоги.
И тут – голос:
– Госпожа?!
Ну вот, началось.
Не раздумывая, свернула вправо, вдоль здания. Спуск был слишком крутым, потому шагала вдоль стены, цепляясь за неё, как за здравый смысл. Через двадцать шагов снега стало в два раза больше. И голосов за спиной тоже. Не оборачивалась. Не в моём стиле так просто сдаваться.
Кощееву не сдалась и тут не прогнусь. Филфаковские студентки либо спорят до посинения, либо бегут – и я выбрала второе.
Спустя ещё пару десятков шагов передо мной возникла зелёная ограда. Цветущая. Живая. Прямо в снегу. Сюр.
– Ну здравствуй, менингит… – прошептала я, и, задрав подол, полезла через кусты. В стиле «аккуратной пантеры», конечно, не вышло. Больше напоминало бульдозер с романтическими замашками.
За оградой открылся сад. Настоящий. Цветущий. Пахнущий всеми ароматами мира. Розы, гортензии, сирень, словно кто-то решил заодно устроить здесь выставку «Цветочное безумие».
Протирая ноги о траву, я рванула вглубь сада, пока не наткнулась на беседку. Из мрамора. С колоннами. С пафосом. Прислонившись к одной из них, пыталась восстановить дыхание и хоть какие-то остатки логики.
План? Да хоть какой-нибудь! И тут меня озарило. Сомнительная идея – это тоже идея. Главное намерение, а дальше пойдет, как по нотам. Я вышла на полянку, выставила руки вперёд и пробормотала:
– Волшебный путь, откройся скорее, отведи от меня беду…
Слова текли, как мелодия, а с пальцев слетали голубые искры, превращаясь в вихрь. Портал начинал формироваться.
– Дорогу мне проложи к моей двери. Я так домой хоч…
Удар. Прямо в спину. Острый, сильный, как пощёчина реальности. Портал вздрогнул, сжался… и исчез. Сознание поплыло, я потеряла равновесие, мир пошёл кувырком. Последнее, что я ощутила чьи-то крепкие руки, ловящие меня в падении. Кто бы ты ни был ты опоздал, милый. Я уже ушла в астрал.
Глава 2
Боль сковывала каждую клетку, будто кто-то решил, что я роскошный музыкальный инструмент, и теперь проверял звучание каждой струны, заодно ломая пару костей «для чистоты эксперимента». Хотелось бы закричать, но тело взяло тайм-аут без моего согласия, не слушалось, не двигалось, не реагировало. Только пульсирующий жар, пронизывающий до самой души, и дикая, всепоглощающая жажда.
Сколько я провалялась в этом аду сказать сложно. Возможно, час, возможно, год. А по ощущениям я успела морально разложиться и воскреснуть пару раз. Иногда мне удавалось приоткрыть глаза, и тогда в поле зрения выплывал тот самый зелёный полог. Прекрасный, как плесень на забытом бутерброде. Но тут же мне на глаза опускали влажную тряпку (хотя, могла бы и потеплее быть), и я снова тонула в боли и темноте.
А потом резкий холод на запястьях. И словно кто-то выдернул из меня иглы, боль стихла. Или, точнее, отошла в сторону, чтобы закурить.
Я бы с удовольствием поднялась и поаплодировала, но тело до сих пор было словно налитым свинцом. На каждую попытку пошевелиться оно отвечало простым и универсальным "иди ты".
– Не шевелись, – раздался рядом мужской голос. Не тот, что приносил мне вчера завтрак (и который я мысленно прокляла до седьмого колена), а другой, чуть знакомый, раздражающе спокойный. – Магическая блокировка прошла не лучшим образом. Ещё пару часов и станет легче. Пока поспишь. Я постараюсь вернуться к твоему пробуждению.
О, как мило! Может, ещё колыбельную споёшь, герой хренов? Так и захотелось обложить его всеми словами, что я успела выучить за годы отчаянной борьбы с окружающим идиотизмом. Блокировка магии, говоришь? Вот только я, между прочим, наконец-то приняла себя как Ягу! Только начала понимать, куда там жечь и что взрывать, а меня, оп, и перекрыли. Боги, они реально совсем охренели?
Но что там сарказм и ярость, когда ты только вылез из ада и перед тобой впервые за вечность маячит шанс поспать? Вот я и вырубилась. С наслаждением, с благодарностью, почти с любовью ко всему миру.
Сон был странным, как будто я была не собой, но при этом ощущение, родное, успокаивающее. Я парила над Снежным дворцом, видела, как он отблескивает луной, искрится, будто кто-то насыпал на него звёзд. Кукольный, волшебный, пугающе-прекрасный. И мне хотелось не просто смотреть – хотелось быть там с НИМ.
С тем, кто бы прижал меня к себе, спрятал в объятиях от холода, целовал в макушку, бубня под нос, что я дурёха: выскочила в мороз в одной сорочке. Хотелось чувствовать его дыхание на пальцах, слышать, как он ругается, завязывая свой шарф мне на шее. Хотелось быть с ним. С моим Кощеевым.
Кощеев. Мой личный злодей. Мой… кхм… антагонист с титулом в придачу. Эти слова почему-то согревали изнутри. Да, у нас там было чего поперемалывать, но сейчас только желание быть рядом. Даже обиды вдруг исчезли, испарились, как пар над кипятком.
– Варя… – раздалось рядом, будто в ответ на мои мысли. – Глазастик мой… Где ты, душа моя?
Я хотела закричать, взмахнуть руками, подать хоть какой-нибудь знак. Но в ответ только молчание. Мир сна медленно отпускал, тащил обратно туда, где всё не так красиво и совсем не так тепло.
Когда я очнулась, меня встретил холод. И, о, сюрприз!, всё тот же проклятый зелёный полог. Кто вообще придумал этот цвет?! Его бы на дыбу, честное слово.
Поднявшись на локтях, я оглядела себя: сорочка белая, шелковая, почти кремовая (спасибо, хоть не зелёная), на запястьях тонкие металлические браслеты. Красивые такие, но с характером. Отчего-то была уверена: не снимутся, сколько ни пили их зубами.
– Хочешь пить? – раздался голос за пологом.
Я, конечно, хотела. Но больше хотелось знать, кто там. На всякий случай подтянула одеяло и схватила подушку, универсальное оружие в женской битве за границы личного пространства. Если окажется, что это он…
Плеск воды и приближающиеся шаги не сулили ничего хорошего. И когда полог открылся, и я увидела знакомые рыжие кудри, подушка полетела. Без предупреждения, но с точным прицелом.
Стакан разбился, Артём выругался, а я почувствовала настоящее удовлетворение. Победа!
Не дожидаясь ответа, я соскочила с кровати, с другой стороны и в бегство. План? О, дорогуша, какой план – спасайся кто может!
И всё было бы ничего, если бы не… призрак. С подносом. С зелёной полупрозрачной улыбкой. И пустыми глазницами. Прекрасное утро, просто чудесное!
Ноги сами понесли меня обратно, где я только что почти героически вылетела. Захлопнув за собой дверь, я вжалась в неё спиной, глядя на свои ноги, как на последнее, что связывает с нормальностью.
– И я рад нашей встрече, – лениво протянул Артём.
Он валялся на полу, обнимая мокрую подушку, как любимую игрушку. Будто бы ничего и не произошло. Как будто мы всё ещё там, два года назад, и он ждёт, что я сейчас подойду, чмокну его в щёку и скажу, что чайник вскипел.
– Ты совсем в край охренел?!
Даже призрак был менее пугающим, чем его спокойствие. Он, судя по всему, здесь по собственной воле. А это уже диагноз.
– Что ты такая злая, малышка? – с невозмутимым видом он встал, отряхивая одежду. – Если голодна, то Каис сейчас принесёт завтрак.
Каис? Ах да, призрак. С подносом. Нет, спасибо, я как-то на диете.
– Может, напомнить, что ты меня похитил? – зарычала я, вжавшись в полку у стены. Желание прикопать его прямо тут и сейчас было почти священным.
– Не похитил, а спас, – лениво поправил он. – Насколько я понял, ты немного повздорила с наследником Кощеевой крови. Сама подумай, дал бы он тебе просто так уйти? Это же Кощей. У них всё просто: "Взял и властвуй". А если не берётся по-хорошему, берётся по-плохому.
Каждое его слово резонировало в голове. Да, Дима был властным. Да, его семейка не из простых. Да, я жила в красивой клетке и только притворялась, что это не так.
Артём подошёл ближе и легко намотал прядь моих волос на палец.
– Я тебя спас. Как бы это со стороны ни выглядело.
Он заглянул в глаза мягко, тепло. Как два года назад. Тогда он тоже был рядом, случайно толкнули, случайно оказался близко, случайно уронил мне в душу свой взгляд. Тогда я чихнула ему в лицо. Романтика, чёрт побери.
– Всё такая же милашка, как и раньше, – прошептал он почти у уха.
– А ты всё такой же козёл, – резко отстранилась я, подойдя к окну.
Воспоминания воспоминаниями, но факты никто не отменял. Этот рыжий лгун меня выкрал. И, как теперь понимаю, врал с первого дня. В автосервисе он не работал, зато умел красиво рассказывать. Сначала идеальный парень, потом ещё один представитель семейства "кобелиус обыкновенный". Да что ж мне так везёт на этих экземпляров?..
– Не вижу причин для такого грубого отношения, – Артём изобразил обиду настолько правдоподобно, что, будь я чуть менее вымотанной, дала бы ему «Оскар за невиноватую рожу».
– Ты мне изменил, – коротко, чётко, без эмоций. Хотя эмоции, если быть честной, зашкаливали, но уже не злости, а разочарования и горькой усталости.
– Ой, да когда это было-то! – Он фыркнул, будто я вспомнила, как он уронил чашку, а не чужую девицу в свою кровать. – Прошло уже два года, могла бы и забыть.
– Могла бы, – кивнула я. – Но ты мне потом предложил свободные отношения. Серьёзно?
– Ну… да, – Артём поморщился. – Признаю, предложение тогда было, мягко скажем, не самым удачным. Но я за него уже поплатился, разве нет?
Он как бы невзначай ткнул пальцем в свой нос, на котором, судя по всему, до сих пор красовалась памятная горбинка.
– Удар у тебя знатный, особенно правой, – попытался он пошутить. Но шутка была неуместной, как свадебный марш на похоронах.
Смотря на этого идиота, мне вдруг стало безумно лень злиться. Это как ругаться с подушкой, вроде и побьёшься, а смысла никакого. Я подошла к окну, села на подоконник и устало прислонилась к прохладной стене. Мне хотелось только одного – спать. И желательно дома, в родной постели, где не пахнет магией, предательством и… этим изумрудным кошмаром.
– Варя… – голос Артёма стал мягким, как плед, в который ты всё равно не хочешь заворачиваться. – Я понимаю, тебе сейчас тяжело… Но я тебя не обижу. Обещаю. Я здесь, чтобы тебя защитить.
– Вот знаешь, – я откинула волосы с лица, – после таких фраз обычно начинается самая жирная подстава в истории.
Я смотрела на него пристально, как в детстве на сломанный музыкальный шарик, вроде и блестит, и играет, а внутри что-то трещит.
– Кто ты вообще такой, Артём?
– Я твой друг, – сказал он и выдал такую беззубую улыбку, что хотелось тут же её выбить окончательно.
– Ты мой бывший, – поправила я. – Причём, не в лучшем смысле. Я про другое. Какого дьявола ты забыл в Сказочном? Что это за место, и какого, прости Велеса, хрена я здесь?!
– Я здесь живу, – не моргнув, сообщил он. – Мы в моём доме – Изумрудном замке, который стоит на вершине Изумрудных гор. А ты здесь, потому что иначе могла бы быть мертва.
– О-о-о… – протянула я, – как красочно. Но по факту ты ничего не ответил, лис ты проклятый.
– Ладно, хочешь правду? – выпрямился он, расправив плечи, будто собирался читать пафосную речь с балкона. – Я – Артём Изрудов. Самый сильный изумрудный маг за всю историю Сказочного. Хозяин гор и замка, лорд волшебного рода и, внезапно, твой спаситель.
– А меня уже тошнит от всего изумрудного, – пробурчала я. – Ты, честное слово, как ходячий салат. Прям тоска водяного, а не стиль.
– Это можно исправить, – и с щелчком пальцев зелёное безумие в комнате сменилось на тёплые бежевые тона.
Выглядело уютнее, признаю. Но лучше не стало. Ни на грамм.
– Так ты там бубнил что-то про смертельную угрозу? – я прищурилась. – Прости, но я чего-то не припомню, чтобы мне кто-то в затылок дышал с косой.
На самом деле бесило всё. Особенно то, что его мотивы были мне непонятны. Если у Кощеева в голове был чёткий сценарий "злодей любит, злодей мучает", то у этого рыжего было… не пойми что. И это пугало больше.
– Ты разозлила Диму Кощеева, – выдал он с выражением, будто только что поставил точку в сочинении.
– Да я его злю с момента, как научилась говорить. И как-то живу. Конкретнее можно, рыжий ты мираж?
Я вскинула запястья, демонстрируя тонкие, плотно сидящие браслеты.
– И что за хрень у меня на руках? Это что магический намордник?
Артём открыл рот, видимо, уже приготовив какой-то вразумительный (или не очень) ответ, но его перебил глухой стук в дверь.
– Господин, я принёс завтрак для госпожи! – раздался голос из-за двери. Голос, который уже снился мне в кошмарах. Тот самый. Призрачный.
– Только не говори, что у тебя в прислуге призраки, – прошептала я, глядя на дверь с выражением глубокой экзистенциальной тревоги.
– Не призрак, а дух. И зовут его Каис, – Артём покосился на меня. – Он добрый.
Добрый? Да у него улыбка, как у кассира на двадцатой смене подряд. Даже Хард с его вечно хмурой рожей и тот сейчас показался бы родным, уютным медвежонком.
Хард… Мама… Бабушка… Чёрт, если бабушка узнает, что я опять ввязалась в волшебный бардак, мне конец. Настоящий, с похоронами, отпеванием и выносом тела. Возможно, в буквальном смысле.
Артём тем временем вынырнул из-за двери с подносом. Показывая, как заботливый он маг.
– Я заказал твои любимые сырники, – с гордостью сказал он, как будто в них был секрет бессмертия. – Думаю, еда и чай поднимут тебе настроение.
– Сомневаюсь, – буркнула я.
– Не будь такой враждебной.
– Я пока ещё не враждебна. Но если хочешь, чтоб я заулыбалась, как твой Каис, сними браслеты и отпусти домой.
– Ты не можешь сейчас пользоваться магией. И домой тем более. Это опасно.
Вот тут меня и прорвало.
– УЙДИ! – выкрикнула я, вставая с подоконника.
– Варя…
– Уйди, пока я не схватила осколок и не перерезала тебе горло!
Угроз больше не понадобилось. Артём исчез с неожиданной скоростью. И только тогда стало хуже.
В голове всплыли слова Димы Кощеева, сказанные почти между делом, когда я сдавала его как похитителя Прекрасной:
"Если я узнаю, кто это был – я убью его."
И почему-то сейчас они звучали особенно приятно. Почти как обещание.
Потому что как бы я ни злилась… я люблю эту злодеюку. И сейчас мне хочется только одного – чтобы он меня нашёл.
Глава 3
Неля и Снежа сидели на кухне в доме семи гномов и, формально, пили чай. Чашки стояли перед ними в том же первозданном виде, в каком были поданы полчаса назад: нетронутые, остывшие, позабытые. А сами девушки барабанили по столу пальцами, излучая тревогу. В воздухе висело предчувствие беды, пахло липовой мелиссой и грядущим апокалипсисом.
– Сколько, простите, ещё можно тянуть?! – Снежа сорвалась первой, вцепившись в чашку с такой яростью, будто собиралась выдавить из неё хоть каплю смысла.
– И не говори, – буркнула Неля, отодвигая свою посудину подальше, спасая от судьбы быть разбитой в приступе раздражения. – И ведь как назло, Сказочник исчез. Эта ушастая зараза как в воду канула. Найду урою. Причём в сказочном стиле: с эпитафией в рифму.
– Варю украли. Дима пропал. Следов ноль, – Снежа уставилась на свою чашку, и та моментально покрылась тонкой ледяной плёнкой. Даже чай испугался происходящего.
– А вдруг прав оказался Серый? – Неля элегантным движением закинула волосы назад и оперлась подбородком на сцепленные в замок пальцы. – Может, они вдвоём куда-то подались? Ну… туда, где вместо завтрака поцелуи, а вместо расписания романтические глупости?
– Ты на Варю в последний раз смотрела? – сарказм у Снежи был настолько плотным, что им можно было заклеивать окна. – Она моего братца такими словами укутала, что я в орнаменте до сих пор разбираюсь. Примирением там и не пахло. Скорее, дымилось.
– Ну… примирения бывают разными, – мечтательно протянула Неля, закатывая глаза в эстетическом экстазе.
– Разными, да. Но те, что заканчиваются пробуждением родовой магии, штука редкая. – Снежа тяжело вздохнула и резко отступила к окну. – У нас в семье только дед Кощеев и теперь Дима отмечены тьмой. Теперь он тоже. Радоваться бы, конечно, но… Что такого он пережил, если силы проснулись? Я за него, как ни странно, волнуюсь. А за Варю вообще не знаю, где взять столько тревоги, чтобы выразить хоть половину.
Неля молча кивала, глядя на Снежу, словно надеялась, что взглядом можно погладить по плечу. На её лице появилась легкая, горькая улыбка. Свадьба, конечно, удалась, если под "удалась" понимать «после неё остались живы». Дальше события слились в воронку паники: Варю ищут, Диму ищут, а Неля со Снежей… сидят. Ждут. Пережёвывают страх и бездействие, запивая всё это завалявшимся в шкафу мелиссиновым чаем.
Размышления прервались резким налётом, в кухню влетел Изя, взъерошенный, потный, с глазами, как у бурундука на кофеине. Он шмякнулся на стул Снежи, схватил её чашку, попытался сделать глоток и тут же поморщился: лёд. Лёд во рту. Добро пожаловать в ледниковый период имени Снежаны.
Неля молча подменила чашку на свою. Изя благодарно фыркнул и опрокинул её содержимое в себя, словно пил не чай, а эликсир от ужаса.
– Новости, – начал он и замялся. – Прям… по уши в дрянь.
– Их не нашли? – Снежа вжалась в спинку стула.
– Варя в молоке. Как испарилась. А вот Диму… нашли. Условно.
– Говори нормально! Где он?! – девушки обступили его, будто сейчас на нём соберутся проводить обряд изгнания глупости.
– Он несётся в Агробу. К Харду. Джин, знакомый и с ним, и с Васей. Дарий с ним. А меня… меня к вам. Закинули на передовую паники.
– И где тут апокалипсис, простите? – Неля не скрывала раздражения. – Хоть кто-то начал шевелиться, слава фейской матери!
– А вот и апокалипсис! – Изя торжественно поднял указательный палец. – Варя с Димой поговорили. Диалог длился недолго. Закончился тем, что Варя его послала. Громко. С выражением. Потом ушла. А потом закричала. Он побежал. Успел к венку. Без неё. И тут бдыщ! – родовая магия проснулась, как вулкан после столетнего сна. Всё. Финиш. Хардкор включён.
– Да уж… – Снежа медленно села обратно. – Но что дальше?
– А дальше детективная лавочка. Он обшарил её квартиру, вуз, друзей, маму обзвонил, соврал ей, что Варя с вами двумя на "девичьем отходнике". Бабке… тоже соврал. Сказал, что ей вещи Варины нужны, потому что она "облевала всё подряд".
– Гениально, – скривилась Неля. – И что, прокатило?
– Ну… бабушка сама Яга Властислава. Не поверила бы, мы бы тут уже жабками квакали. Пожизненно. А мама… Мама боится Сказочного. Ей чем меньше знать, тем лучше. Он прикрыл похищение. Чисто. Без следа. Всё идеально. Слишком идеально.
– Но ты говорил, есть плохая новость, – Снежа вперилась в него, как прожектор.
– Да. Дима нашёл в Тридевятом одну маву. Сказала, мол, знает кое-что про Варю. Что-то, связанное с её бабкой. Дима сейчас летит к Харду за подтверждением. Но! – он сделал паузу. – Сказочник. Его тоже… нет. Исчез. Дверь открыта. Следы есть. Следы борьбы. Как будто его просто… стёрли.
Тишина накрыла кухню, как плита из бетона.
Снежа молча опустила голову на плечо Изи. Тот даже не шелохнулся, только лёгким движением обнял её за плечи.
– Мне срочно нужно вино, – процедила Неля и исчезла в подвале.
Вернулась почти сразу, с бутылкой, на которой пыль была толще, чем сюжетная логика некоторых сериалов.
– Без этикетки, – сообщила она. – Зато крепкое. И идеально подходит для тоста: "За Варю. И чтоб никто не умер раньше времени."
– Это, прости, не то ли самое вино, что Дар притащил из Камилота? – Изя уставился на Нелю, как на ведьму, которую застукали за шаманским ритуалом над детскими игрушками.
– Оно самое! – с удовлетворением отозвалась Неля, и по дому прокатился торжественный хлопок пробки, будто сейчас открывали не бутылку, а портал в бездну.
– Но он же хотел открыть его… когда у вас первенец родится! – в голосе Изи прозвучала смесь ужаса и священного трепета. Видимо, он придавал бутылке больше значимости, чем собственной репутации.
– Друг мой, – Неля чуть не рассмеялась, – по ощущениям, я уже троих родила. Без эпидуральной анестезии. Снеж, бокалы над мойкой, верхняя полка. Будь золотцем.
Снежа бросила на подругу сомнительный взгляд, в котором смешались мораль, усталость и здравый смысл, но всё же пошла за бокалами. Трезвым этот вечер точно не должен был быть, иначе он рисковал стать безвозвратно трагическим.
Бокалы появились на столе быстро, а вино ещё быстрее. Белоснела разлила тёмно-рубиновую жидкость с таким изяществом, как будто каждый её жест обучался у сомелье-волшебника.
Они придвинулись ближе к Изе, сели по бокам, окружили как обвиняемого в суде, перед каждым по бокалу, перед бокалами кромешная неопределённость.
– Девчат… может, не будем? – Изя посмотрел на них, как котёнок, заблудившийся в лесу ведьм.
– Ну, ты и не пей, – фыркнула Неля и звонко чокнулась со Снежей. Бокалы, похоже, радостно поддержали этот такт.
Они отпили чуть-чуть, с выражением обречённого удовольствия. А вот Изя залпом. Без слов. С лица считывалось одно: «Дар меня проклянёт. Серёга добьёт. А Дима воскресит и снова добьёт».
– Дар меня убьёт… – простонал он.
– А Серёга с Димой доведут до стадии "мертв, но пригоден для экспериментов", – добавила Снежа, чуть не улыбнувшись. – Но если они Варю не вернут, мы их всех закопаем. В огороде. Глубоко. С табличкой: «Покойтесь с миром, кретины».
– Надо что-то делать, – мрачно проронила Неля, постукивая пальцем по бокалу. – Была бы у меня её вещь, что-нибудь личное, энергетически заюзанное. Ну, серьги, кольцо, дневник, грязные носки, хоть что-нибудь.
– Может, к ней в квартиру наведаемся?
Поворот голов был синхронным, как у статуй в храме ужаса.
– А чё? – развела руками Снежа. – Если надо личную вещь, логично идти туда, где их целый гардероб.
– Это уже уголовка, – заметил Изя, брезгливо отодвигая бокал. – Проникновение, кража, возможный арест и полный пакет приключений.
– Мы это делаем не из корыстных побуждений, а ради спасения владельца имущества, – подмигнула Неля, как настоящий адвокат дьявола.
И тут, как по сценарию третьего акта, окно отворилось само по себе.
– Смелое заявление, – в проёме появилась мрачная, но внушительная фигура Димы. Его лицо могло бы служить рекламой бессонницы: синяки под глазами, щетина, нервы на пределе. Но держался он, как герой на последнем издыхании.
– Вам никуда не надо лезть, – спокойно сказал он и положил на подоконник два кольца. Простые, золотые, с невидимым для мира грузом.
– Обручальные, – пояснил он, глядя на кольца, как будто там всё ещё была она. – Варя своё носила долго. Энергетики должно хватить.
Неля не заставила себя ждать: кольца мигом оказались у неё в ладони. Она зажала их между пальцами, словно пытаясь выжать из них остатки Вариной души. В комнате звякнуло – не металл, а магия.
– Есть контакт! – воскликнула она, не скрывая восторга.
Снежа тут же вцепилась в неё, обняв с такой силой, будто сама Варя уже стояла рядом. Дима наконец позволил себе выдохнуть.
– Нель, ты чудо, – мягко сказал он. Почти с нежностью. Почти с верой.
– Я-то да, – прищурилась она, а взгляд её метнулся к мужчине, стоящему за спиной Димы. – А вот… это кто?
Дима даже не обернулся, просто ухмыльнулся. Но весельем там не пахло.
– Как оказалось… дедуля нашей блудной девы. Захватил с собой, если вдруг понадобится кровь родственника. Надёжность, так сказать, семейная.
Снежа побледнела. Узнала. И сразу замолчала. А вот Изя…
– Едрёна Санта Барбара! – выдал он от души.
