Пристань надежды

Глава 9

Она припарковала свою машину за углом женской консультации, где была небольшая площадка. Машина скорой помощи остановилась рядом, но из нее никто не выходил. « Видимо приехали по вызову, – подумала она. – Хотя она ехала за мной от самого офиса, не отставая и не обгоняя». Достав из сумки телефон, она позвонила Юрию. Абонент был не доступен. Что-то было не так, но что она понять не могла. Она вновь достала телефон, набрала Ромашина, и услышала:

– Ты Ромашка почти опаздываешь. У тебя пять минут.

– Я уже подъехала, ворчун, сейчас поднимусь.

Отключив телефон, она положила его в сумку, глянула на себя в зеркало и подумала о телефоне, который всегда стоял на стойке панели. Это был ее рабочий телефон, который всегда был под рукой и который имел единственный номер в памяти. Она машинально вынула его из стойки и положила в глубокий карман блузки. «Перестраховщица» – подумала она, выходя с сумкой из машины и нажимая кнопку сигнализации. Надя обошла свою машину и, поравнявшись с неотложкой, столкнулась нос к носу с человеком в белом халате, шапочке и марлевой повязке.

– Простите, Вы меня напугали, – сказала она, пытаясь обойти незнакомца.

– Будешь кричать, получишь удар в живот. Садись в машину прокатимся, – сказал «санитар».

– Вы не ошиблись? Вам нужна именно я? – спросила Надя.

– Не бойся у нас как в аптеке, все точно. Сумку сюда давай. Садись удобно, прокатимся, завяжи глаза платком. Нормально завязывай. Ключи от машины, от квартиры нам не нужны, пусть пользуются другие, – сказал он и выбросил ключи в окно. – Дальше разберемся.

« Куда Юра опять попал? Они знают, что я беременная и это они ехали за мной хвостом. Что это похищение с целью выкупа? Зачем им нужна бывшая жена? Похищение дочери было бы лучшей гарантией. У меня есть телефон Стаса, и я могу попытаться передать разговор, правда, не знаю, сколько зарядки в телефоне. Стас получит звонок и если его нет на месте, то появившись, сразу прослушает автоответчик, он мужчина деловой. Надо попробовать» – нажимая кнопку вызова, подумала она.

– Зачем я вам? Я с мужем в разводе, вряд ли он будет платить за меня выкуп, – спросила она.

–А твой муж нам, красавица, не нужен, – сказал первый « санитар», так окрестила их Надя. – От кого же тогда живот нагуляла?

– От Святого Духа. Тогда я совсем не понимаю, зачем я вам понадобилась и куда вы меня везете?

– Ты, говорят, английский хорошо знаешь, вот и почитаешь нам сказки на ночь, – явно издеваясь, ответил первый.

– А вы понимаете по-английски? – спросила Надя, пытаясь понять хоть что-то.

– Мы нет, но у нас есть друг, которому нужен такой собеседник как ты, мы к нему тебя и доставим. Он прилетит, а птичка уже в клетке.

– Хватит языком чесать. Разговорился он, – оборвал его второй.

– Всю дорогу молчать? Целый час? Я что такого сказал? Ладно, мы поговорим на английском. Вот, скажи, как тебя зовут?

– Романова Надежда, – ответила она.

– Ну, это понятно и звучит обычно. А подлиней фразу о погоде или о природе. Минуты на две. Будем наслаждаться звучанием иностранного языка.

– Как я буду рассказывать о природе с завязанными глазами.

– Не умничай, мозги напряги и расскажи о вчерашнем дне, что делала, где была.

– Хорошо, ответила Надя и перешла на английский. – Куда везут на 03, не знаю. Им нужен переводчик, а скорее всего «печатник». Думаю дело в последнем контракте. Думай.

– И чего ты там сказала?

– Сказала, что работаю переводчиком. Занимаюсь переговорами и договорами с иностранными фирмами. Зарплата не большая, но и работа не пыльная, – ответила Надя.

– Вот, это то, что нам нужно, контракт на 25 миллионов, – весело сказал первый.

– Рот закрой, – грозно оборвал его второй.

Наступило молчание, и Надя прервала вызов. «Если Стас это слышал, он поймет, о чем речь. А вот, что будет со мной, даже страшно представить» – думала Надя. Через сорок минут машина остановилась.

– Приехали. Выходи я помогу, – сказал первый. – Теперь поедешь с комфортом. Голову пригни, повязку не снимай.

– Мне бы в туалет, – робко попросила Надя.

– Минут двадцать потерпишь, будет тебе туалет.

Машина тронулась. Ехали действительно недолго и въехали, скорее всего, во двор. Один выходил из машины и слышался шум отъезжающей створки ворот. Ее повели под руку, предупреждая о наличии ступенек. В доме с нее сняли повязку, но сами уже были в балаклавах. Надя заметила только большую комнату, жилую, не заброшенную, напоминающую кухню– столовую с лестницей наверх. Туда ее и повели. На площадке второго этажа комната была всего одна. Перед ней открыли дверь.

– Входи. Окно выходит в поле, соседей рядом нет. Не надрывайся и не кричи, для своего же здоровья. Сумку свою можешь забрать, без телефона, – сказал второй, протягивая ей сумку. – Поесть тебе сейчас принесут, и давай договоримся с тобою по-хорошему. Ничего личного, ты кому-то нужна, он платит деньги, мы делаем свою работу. В наших интересах получить их без нервов. Сколько времени будет в тебе необходимость, мне без разницы, но два дня сиди как мышь. Гардероб свой побереги для важного гостя. Я принесу тебе вещи из коллекции Версачи, сама выберешь, и будешь в них ходить. И еще, чтобы ты выбрала свет и камеры или отсутствие света, темноту? Окно можешь открывать, пусть проветривается.

– Пусть будет темно, – ответила Надя.

Он ушел и вернулся минут через пять вдвоем с напарником. Один принес обед, поставив его на подоконник, а второй вещи. Вещей было немного, и покупали их лет 10-15назад, но они были чистыми и не мятыми. Надя выбрала однотонные свободные шаровары, скорее всего это была часть пижамы, длинную футболку, явно с мужского плеча и фланелевую мужскую сорочку.

– Все, что не выбрала, сложи в шкаф, соблюдай порядок и чистоту. Душа нет, извини, а туалет, раковина, полотенце и мыло в наличии.

Они вышли оба, закрыв дверь на ключ. Надя оглядела комнату. На окне без штор, стояли выпуклые наружу металлические решетки. Она открыла окно, и в комнате сразу запахло свежей зеленью. Из окна было видно поле, а дальше либо лес, либо роща. Прошла в санузел, вымыла руки и переоделась. Свой костюм повесила на дверцу шкафа, туда же на полку сложила оставшиеся вещи. На диване лежала подушка, одеяло и новый комплект постельного белья. «Щедро!» – подумала она, вспоминая содержимое шкафа. Ее обед состоял из двух вареных яиц, двух сосисок, четырех кусочков хлеба и литровой банки чая. Стакан, ложка и сахар были поданы отдельно. Надя поела, застелила диван, надев наволочку и пододеяльник, легла и уснула. Она проспала до того времени, как принесли ужин. Он был более разнообразным. Два бутерброда с колбасой, стакан кефира, два пряника и банан. С наступлением сумерек, в комнате становилось темно, и ей ничего не оставалось делать, как сидеть, или лежать на диване. Снизу доносился звук работающего телевизора.

Первым тревогу забил Роман. Не дождавшись Надю на прием, он вышел на улицу и увидел ее машину. Нади не было ни в машине, ни возле нее. У водителя припаркованной, чуть дальше машины, он узнал, что девушка добровольно села в машину скорой помощи, которая стояла рядом с красной «Маздой». Ни номера машины, ни номерного знака он не запомнил, но был уверен, что из скорой, что-то выбросили, звон был похож на звон связки ключей. Роман заглянул под машину и обнаружил ключи с брелком сигнализации, и видимо ключи от квартиры. Подождав, еще пять минут, Роман набрал номер Смирнова, который был записан в карточке Нади.

– Извините. Я доктор Надежды Николаевны. У нее сегодня консультация. Она звонила мне, что подъехала на прием, но так и не пришла. Ее машина стоит, а ее нигде нет. Телефон не отвечает. Мужчина говорит, что она садилась в неотложку. Она плохо себя чувствовала? Но ведь у нее под боком была консультация и больница. Я ничего не понимаю.

– Подождите, у меня вторая линия.

– Да, Стас. Что? Еду! – отвечал он односложно.

– Простите доктор, кажется, ее похитили. Я перезвоню вам, узнав подробности, – сказал он, отключая телефон.

– В офис к Стасу, – торопил он водителя.

– Что случилось Юрий Владимирович?

– Надежду похитили прямо у женской консультации. Врач звонил, что не явилась на прием, машина ее стоит, а увезли на машине скорой. Потом Стас сказал про похищение. Прошло минут двадцать. За это время ее можно куда угодно увезти или спрятать.

– На вас опять наезжают? – спросил, не стесняясь, водитель.

– Нет. Поэтому я и не могу понять зачем. Кому придет в голову похищать бывшую жену? Свои отношения с ней мы держали в тайне.

– Может это ни Вас, а Станислава Сергеевича хотят развести? Надежда Николаевна много знает про сделки с иностранцами. Тогда куда смотрела служба его безопасности? Вы не переживайте раньше времени. Будет нужна моя помощь, я готов помочь.

Юрий почти бегом поднимался по лестнице в кабинет Стаса, предъявив пропуск.

– Ты мне можешь объяснить, что произошло? Надя беременна.

– Сядь, успокойся. В том, что Надю похитили, мы теперь уверены, я получил от нее сообщение через телефон. В разговоре упомянули контракт на 25 миллионов, это не совпадение. Ее, скорее всего, заставят его переделать, изменив реквизиты получателя. А это значит, была сделана копия с настоящего кем– то из своих и подменит его тот же человек. Вопрос кто?

– Как это возможно? Ты не подписываешь договора заранее, не понимал друга Юрий.

– Тут другое, и дело не в моей подписи. Все продумано. Кто будет повторно проверять договор составленный специалистом на английском языке и лежащий в сейфе. Я его достану, подпишу и передам тому, кто поставит печать. Я передаю его из рук в руки. Какие сомнения? – объяснил Стас. – Надя нужна им не только как исполнитель. На каждом листе стоит ее подпись – это гарантия подлинности.

– Значит, Надя два дня в безопасности, пока приедет иностранец? Сколько нужно времени на липовый контракт день, два? Что мне делать? – спросил Юрий. – Кто это такой? – спросил он у Стаса, кивая на Алексея.

– Пишите заявление в милицию о похищении жены и начинаем ее поиски. Меня зовут Алексей, я из СК, и я ваш, скажем, частный детектив. Для начала поедем в город Солнечный, проверим квартиру на наличие прослушки. Как-то же они узнали ее сегодняшний маршрут. Не караулили же ее у офиса полдня.

– Ты Стас, обмолвись, что Надежда Николаевна пропала, пусть знают. Вспомни, чья инициатива была получить деньги полностью, а не траншем? Кто знал о крупной сделке? Ведь это может оказаться третье лицо, знающее не меньше вашего. Это из разговора понятно, что он говорит по-английски, а если он говорит и на русском. Как он нашел этих «санитаров», как с ними он общается? А если вообще он наш? Мы ничего не знаем ни кто прилетит, ни откуда, может он давно здесь. Встречаться нам здесь больше не надо. Самый оптимальный вариант у Смирнова. Он сторона потерпевшая, рядом детектив и друг.

– На тебе Андрей камера и постоянное наблюдение с вечера пятницы, особенно в вечерние часы. Он или она нам нужны, как гарантия того, что мы идем правильным путем. Тебя учить не надо, что это очень важно, – сказал он начальнику безопасности. – После этого, прослушку сразу и плотную коробочку, но меняя транспорт.

– Как мне быть с партнерами? – спросил Стас. – Звонить через два дня?

– Это будет правильно. Вот и узнаешь, кто из них в отъезде. Это тогда будет совсем развод по-русски. Сейчас начинай с самого начала. Кому ты мог перейти дорогу? Крупные компании отметай сразу, они действовали бы иначе и не стали устраивать клоунаду. Это больше похоже на «одиночку», с минимальным числом исполнителей.

Два дня прошли в ожидании и неизвестности. Ей приносили еду три раза в день, меню не менялось. Стараясь не думать ни о чем кроме ребенка, она разговаривала с ним, пела ему песни, не спеша «гуляя» от стены до окна. Утром третьего дня, она не слышала, как подъехала машина, но услышала радостный голос первого и поняла, что «резидент» прибыл. Минут через тридцать за ней пришли, велев переодеться и привести себя в порядок. Надя надела свой костюм, подобрала волосы резинкой и вышла в сопровождении второго. Оба санитара были в балаклавах. Они спустились на первый этаж, и она смогла рассмотреть дом изнутри. Это, скорее всего, была дача. Большая комната, из которых вели три двери, причем одна была чуть уже двух других. В центре комнаты стоял круглый стол и пять стульев. На окнах плотные шторы, но чуть раздвинуты, для дневного освещения. За столом сидел человек в темных очках, которые закрывали не только глаза, но и пол лица.

– Присаживайтесь. Разговор будет нелегким, – сказал он на английском.

Надя поняла, что он такой же англичанин, как и она сама, из средней полосы России. Она, молча, присела на стул.

– Поговорим за чашкой чая. Вы сегодня еще не завтракали, я знаю.

Им принесли две чашки чая и рядом поставили чайник, небольшая тарелка с круасанами, печеньем и бутербродами.

– Вы можете мне объяснить, что происходит? Зачем меня привезли сюда? Это похищение? Зачем я Вам? Я нахожусь здесь третий день, и мне никто ничего не объясняет, – сказала Надя, помешивая чай.

– Я понимаю вашу тревогу и могу на все ваши вопросы сказать только одно. Чем быстрее Вы сделаете свою работу, тем быстрее закончатся ваши неудобства пребывания здесь. В вашем положении, лучше поторопиться.

Он повернулся, отдернул штору, за которой оказался небольшой сейф, набрал комбинацию цифр, открыл дверцу и достал папку.

– Откройте папку и скажите вам это знакомо? – сказал он, протягивая ей папку.

– Это копия контракта. Я составляла и печатала его сама, – ответила Надя.

– Вам надо сделать эту работу еще раз, изменив фирму, владельца и реквизиты на те, которые я Вам укажу. Согласно гарантии, перевод должен быть произведен не позднее 10 дней, я Вам даю три дня. К вечеру восемнадцатого, все должно быть готово. Если я во вторник получу подтверждение о поступлении денег на счет, Вы свободны. Если нет, тогда извините.

– Я Вас не понимаю. Я не касаюсь финансов, от меня это не зависит.

– От вас зависит правильность оформления. Кто будет проверять документы вторично, если их составил специалист, и они находятся в сейфе начальника? Их достанут из сейфа, подпишут и отдадут на исполнение. А вот если при переводе денег возникнут неточности, их вернут, так понятнее? В конце контракта все исходные материалы для нового.

Надя посмотрела вложенный лист бумаги, исписанный наименованиями фирмы и банка, целым столбиком его реквизитов, имя и фамилия владельца фирмы. Фирма называлась «Вест–строй», а владелец Алекс Макрон. Это все, что ей удалось отметить взглядом.

– Так понятнее, – сказала она. – Где я буду работать? В моей комнате нет света. А Вы не думали о том, что документы уже могли за три дня подписать и перечислить деньги? – спросила она, не особо надеясь на ответ.

– В данный момент у компании нет средств, которые необходимо перечислить. Давайте документы. Через пару часов вам привезут рабочий инструмент. Постарайтесь сделать так, чтобы все выглядело точно так, как здесь, – говорил он, похлопав по папке и набирая комбинацию цифр на сейфе. – И не дай Бог, сорвете мне мероприятие. Света у Вас не будет, а работать будете здесь.

Он не особо обращал внимание на Надю, открывая при ней сейф дважды, а она машинально запомнила эту комбинацию и она показалась ей знакомой. Кроме этого, она увидела в сейфе деньги, их было немного, корешков десять тысячных купюр и три-четыре корешка долларов стянутых резинками.

– Пейте чай с круасанами. Как вас здесь кормят? – спросил он.

– Как арестанта. Если не возражаете, я выпью чай наверху, а круасаны возьму с собой.

– Идите. С сегодняшнего дня Ваше меню расширят.

Сидя на кровати и жуя выпечку с барского плеча, Надя мысленно повторяла разговор и делала выводы. Они были неутешительными. И вдруг в голове пронеслась мысль – « Код сейфа этого «иностранца», полностью совпадает с кодом сейф Стаса. Код знали в компании только я и Стас. Он дает мне три дня. Значит, подмена произойдет с вечера пятницы, до вечера воскресенья. Название компании и имя я знаю. Надо рисковать, если аккумулятор телефона в силах мне помочь. Дождусь, вечера и попробую». Она подошла к окну и, прижавшись лбом к решетке, пыталась разглядеть, что находится внизу, справа, слева. Осмотр привел к небольшому открытию. Ее заточили в «башню». Справа и слева просматривались углы, внизу, под окном, была глухая стена. « Эта комната– пристройка, – мелькнула мысль. – Другой лестницы наверх нет, а эта ведет только в мою комнату». Ближе к обеду, привезли ноутбук, принтер и бумагу, и водрузили все это прямо на стол. Сегодняшний обед состоял из пиццы, салата, взятого там же, бутылки кефира и двух апельсинов. Работать ей разрешили в одежде с чужого плеча, делая каждый час, перерыв на десять минут. До вечера она ничего нового не узнала, кроме того, что на ночь «иностранец» уезжает, убрав все бумаги и ноутбук в сейф. После ужина, она ждала наступление сумерек. Ей было, что сообщить и была маленькая надежда, что ее услышат. Внизу работал телевизор, а в ее комнате было уже темно. Достав телефон из старого кеда, первым делом проверила зарядку аккумулятора, она показывала ровно половину. Она нажала кнопку, вызов пошел. Ей ответили, и она начала говорить:

– После неотложки ехали минут двадцать–двадцать пять. Это что-то в виде дачи с пристройкой двухэтажной башенки. Окно выходит в поле, за ним вроде лес. Их двое. Третий уезжает на ночь. Он не иностранец, он наш. Компания «Вест–строй», зовут Алекс Макрон. У меня три дня, чтобы закончить работу. Самое главное, Стас, код его сейфа совпадает с твоим кодом, и он знает о недостатке средств на счете в данный момент. Я включу на секунду звук, чтобы убедиться, что ты меня слышал. – Она нажала кнопку и услышала: – « Я люблю тебя», выключила звук и сказала: – « Я тоже тебя люблю». Это был голос Юрия. «Они вместе, может, все и обойдется» – подумала она, выключая телефон и пряча его в старый кед.

Сигнал от Нади поступил на телефон Стаса, когда они обсуждали свои дальнейшие действия в кабинете Смирного у него дома. Друг Стаса рассказал, что машину скорой помощи нашли, но ничего нового не узнали. Теперь получив сообщение от Нади, они имели приблизительные данные ее нахождения и подтверждение своих догадок. Главным сейчас было найти ее. Еще два дня работы, плюс два выходных, плюс день на подтверждение – итого 5. Если они не найдут ее за это время, трудно представить, что будет и об этом догадывались все.

– Юра, мы с тобой и твоим водителем разделим местность на квадраты и будем отрабатывать все поселки и дачи, искать похожие постройки. Они могли пересадить ее где угодно и перегнать машину. Расспрашивайте местных жителей: кто снимал или сдавал дачу на короткий срок?

– Стас, у тебя теперь много информации, разложи ее по полочкам, а потом собери.

Стаса, как будто осенило. Он на минуту задумался, вспоминая последнюю встречу в Лондоне

– Есть, есть человек, который предложил провести платеж разовой операцией. Это Вице – Президент компании. Мало того, он настаивал на этом. И еще, я не знаю, имеет ли это отношение к делу, мы тогда с отцом только начинали и он привел сына своего давнего друга Сошенко Александра. Денег тогда особых не было, договоров тоже, сейф один и мы придумали комбинацию вместе. Когда дела пошли в гору, он потребовал свою долю. Фирма после этого года два поднималась. Доходили слухи, что он опрокинул дольщиков и уехал за границу. Это было лет шесть назад. Расстались мы мирно, больше не встречались, я про шифр и не вспомнил, так и оставил прежний, не меняя его. Из старых сотрудников остался только юрист.

– Можешь, когда хочешь. Пробей Андрей и Сошенко, и Макрона. А ты, милый друг, осторожно поинтересуйся у партнера, кто такой Алекс Макрон, что у них на него есть и ждите пятницы с Андреем.

Трехдневные разъезды никому из троих не дали, ни каких результатов.

Рано утром во вторник, «иностранец» уехал, и Надя слышала, как он разговаривал с «санитарами» на русском, о чем – то предупреждая. Слов она не разобрала, но поняла, если он не вернется к оговоренному сроку ей не на что надеяться. Было без четверти одиннадцать, когда за ней пришли.

– Собирай вещи, прогуляемся. Не нравится мне все это, – сказал второй. – Ты нас таких денег лишила, а теперь, если этот иностранец доморощенный заговорит, и срок получить можно.

– Сколько вы хотите денег, – спросила Надя, собирая свою одежду в сумку. – Ваш друг уехал с сумкой?

– Он уехал с папкой для документов.

– Я могу рассчитаться с вами вместо него, прямо сейчас. Только пообещайте отпустить меня, где – нибудь по дороге. Лиц ваших я не знаю, историю эту забуду, как страшный сон, – попросила она, не надеясь на положительный ответ и поступок.

– Есть у тебя миллион, иди с Богом, – засмеялся второй.

Надя набрала комбинацию цифр на сейфе, открыла его и сказала:

– Вот ваш расчет, на самом видном месте лежит, под рукой, – показывая на пистолет, сказала она. – Где вы ребята видели, чтобы свидетелей оставляли живыми. Денег достаточно? – спросила она, и забрала свой паспорт.

– Иди в машину, до дома тебе километров 40, держи на билет и давай быстрее, – он протянул ей несколько тысячных купюр. – Возьми бутылку с водой в холодильнике, а в шкафу найди перекусить. Положи все в сумку, глаза завяжешь в машине, мне эти маски уже надоели.

«Санитары» поставили свою сумку на сидение рядом с Надей, и машина выехала со двора. Прибывший через сорок минут отряд ОМОНа обнаружил дом пустым. Ехали минут 30, прежде чем машина остановилась.

– Дальше нам с тобой не по пути. Как ты понимаешь, нам нельзя ехать по трассе ни с тобой, ни с деньгами. Впереди, метрах в ста, домик лесника. Можешь попросить помощи у него. Эта дорога ведет к болотам. Дойдешь до просеки, поверни налево. Через пару километров, выйдешь на трассу. Попытай счастья там. Выходи.

– Зачем ты ей соврал? – спросил первый, когда Надя вышла и машина тронулась. – Она тебе денег в три раза больше отвалила, чем ты просил. Она будет бродить по этому лесу, пока не родит.

– Можешь догнать и пристрелить, чтобы не мучилась. У тебя теперь и оружие есть. Давай! Думай, как лучше посты объехать, нас уже ищут и ее тоже.

Надя сняла платок с глаз и села под дерево у самой дороги. « Спасибо ребята за то, что оставили в живых, надеясь на то, что в этом лесу я пропаду сама. Какой лесник живет у самой дороги? Зачем такая укатанная дорога ведет к болоту? Врете вы все. Мы пойдем своим путем», – думала она. Посидев минут пятнадцать и немного успокоившись, не слыша шума мотора, возвращающейся машины, она поднялась. Шла она, не спеша часа три, надеясь на то, что куда-нибудь эта дорога ее выведет. Она слышала одиночный шум, больше похожий на звук трактора, чем машины и это придало ей сил. Пройдя еще метров 300, уже изрядно устав, она увидела сквозь деревья насыпь, а потом разглядела и дорогу.

Дорога, по которой она шла, уходила влево и шла вдоль леса, а впереди, прямо перед ней было поле, за ним дорога, а за ней лента посадок. Она присела под дерево и заплакала. На ней были шаровары и рубашка, выданные в доме. В сумке лежал ее паспорт, деньги, в размере десяти тысяч, от «санитаров» на дорогу, расческа, упаковка бумажных носовых платков, ее новый костюм и сухой паек, прихваченный в доме, вместе с бутылочкой воды. Грызя пряники и запивая их водой, она думала. Думала о том, что деньги надо разделить, а паспорт – спрятать. « Я не знаю где я, сколько еще придется мне скитаться, продолжаются ли мои поиски, но зато знаю одно точно, доверять людям можно, но очень осторожно. Вид у меня, как у бомжа с улицы, а вот вещи и сумка приметные. Могут и в воровстве обвинить, а то и в краже у самой себя», – думала Надя. Она аккуратно достала свой наряд. Вытряхнула все из сумки. Материал был с добавление синтетики и практически не помялся. Расстелив на траве платок, которым завязывали ей глаза, она положила на него наряд, и упаковала его. Покрутила пустую сумку, « В нее ничего не спрячешь. Первый, кто поднимет ее вверх дном, высыпит все содержимое наружу. Стоп! Дно!» – пронеслось в голове. Надя вывернула сумку подкладкой наружу, открыв при этом кармашек, где она держала приколотой булавку и иголку с короткой ниткой. Это была давняя привычка, держать под рукой, на всякий случай. Здесь же она нашла свой церковный крестик, который подарила ей Никитична на 25 лет вместе с цепочкой. Цепочку она отдала накануне ювелиру в ремонт. Аккуратно поддев строчку подкладки, она разорвала один шажок, потом второй. Шов поддавался нехотя, нитки были прочными. Когда четыре пальца смогли проникнуть в прореху, она остановилась. Между подкладкой и материалом сумки было два слоя картона, или похожего материала, ширина которого совпадала с длиной паспорта. Надя вынула паспорт из обложки, вложила в него пять купюр, завернула его в несколько бумажных носовых платков, и чуть согнув паспорт, засунула его между слоями картона, который принял его, как родного. Взяв в руки иголку, она начала зашивать то, что раньше распарывала. Получилось не очень заметно, и паспорт не прощупывался ни снаружи, ни изнутри. Положив костюм в сумку, бросила туда же телефон, аккумулятор которого сел, расческу, остатки носовых платков. «Ладно, забрали вы мой телефон, кошелек, но зачем вам понадобилась моя косметичка?» – спрашивала она вслух «санитаров». Оставалось решить вопрос с деньгами. Свернув две купюры пополам, она положила их в сумку. Еще по одной в карманы рубашки и шаровар. Умнее она ничего не придумала, но и показывать всю сумму денег тоже не хотелось. Доев паек и почти допив между делами воду, она тихонько поднялась и почувствовала тихий толчок в живот. Замерла и толчок повторился. « Егорушка, родной, все в порядке. Не подводи маму. Скоро мы будем дома» – сказала она улыбаясь. Сделав глоток воды, причесала волосы, собрав их резинкой, повесила сумку через плечо и пошла прямо через поле к дороге, внимательно смотря под ноги. Одолев небольшую насыпь, ступила на ее край. В какую сторону ей идти, она не знала и присела прямо на обочину. Надя просидела больше часа, прежде чем на дороге появился мотоцикл с люлькой. Мотоциклист сам остановился, увидав Надю.

– Ты чего здесь делаешь, дочка? – спросил он. – Украли, а ты сбежала? Здесь на десятки километров живой души нет. Дорога эта раньше оживленной была, когда деревни были живы, а сейчас по ней автобус раз в неделю едет, да такие как я. В уборочную страду зерно везут в район. Откуда же ты взялась, горемыка?

– Из леса, через поле. Сразу похитили, потом отпустили, высадив в лесу. Добрые люди доброе дело сделали.

– Сама откуда будешь? – спросил он.

– Город Солнечный, – ответила Надя. – Как мне домой добраться? Я с 14 числа там не была, а сегодня уже 22. Может меня ищут?

– Далеко тебя завезли. Это же на той стороне реки, километров сорок, не меньше. Ты никак тяжелая?

– Есть немного, – смущенно ответила Надя.

– Значит, есть два пути. Едешь до райцентра, – он показал рукой в сторону, откуда приехал, через мост и ты на своей стороне. Там тебе и автобус и теплоход. Могу подвезти, если надо. В другую сторону ближе. Едешь через мост в Гуково оттуда в Солнечный, но только автобус и только в субботу. Что выбираешь? Ты не особо думай. Не езжай в райцентр, в таком виде тебя и на вокзал не пустят, а то и арестуют. Может, милиция и ищет, да они пока разберутся, ты и родишь. У нас участковый в соседней деревне уже лет пять живет, а толку от него никакого. Да, что я разболтался. Ты садись назад, я тихонечко поеду. Поживешь у нас с матерью до субботы, а в субботу я тебя сам к автобусу и провожу на коне. Садись, не обидим. Апартаментов у нас нет, а вот кровать и помыться организуем, – предложил ей пожилой мужчина.

– Автобус точно будет в субботу? Могу прождать, потеряю время, – сомневаясь в правильности выбора, спросила Надя.

– Не переживай, сейчас лето, ни зима. Будет тебе автобус.

Надя прожила в доме Назаровых не три дня, как планировали, а десять. После приезда, Потап Петрович, так звали ее « спасителя», протопил нежарко баню, наносив воды из колодца, чтобы Надя могла помыться и постирать дорожную одежду и белье. Надев вещи, выданные ей Натальей Ивановной, за поздним обедом или ранним ужином, она коротко рассказала то, что с ней произошло. Хозяевам было за шестьдесят. Место, где жили Назаровы, раньше было небольшим селом с сельпо и начальной школой. Был газ и свет. Потом совхозы ушли в «небытие», население начало переселяться на центральную усадьбу бывшего совхоза, продав свои земли и дома в довесок. Пока домов оставалось десятка два, жизнь была еще нормальной. К ним приезжала автолавка, был газ и свет. Старики, которым было за 80 уходили в мир иной, остались Назаровы, да соседка на соседней улице. Дома ветшали и рушились, газ, и свет на два дома посчитали роскошью и обрезали.

–Давно бы съехали в соседнюю деревню Крутой яр, дома там есть недорогие, да наш фермер за землю гроши дает. Ему дешевле нас похоронить, чем купить наши дома с землей» – жаловался Потап Петрович. – Вот так и живем. Два раза в неделю езжу в райцентр на рынок с простоквашей да молоком. Подпол не холодильник, а так бензин хоть покупаю. Ты, милая, ешь, да собирайся ко сну, скоро стемнеет, тогда только свечка, вместо люстры.

Утром проснувшись, Надя нежилась в постели, и все было как всегда, пока она не собралась вставать. Голова вдруг закружилась и она неловко, держась за спинку кровати, опустилась на пол, ноги не держали. Она заплакала. Наталья Ивановна утешала ее вместе с мужем, который собрался в соседнее село, где был фельдшер и жил участковый.

– Не расстраивайся дочка. Живот не болит? Я быстро обернусь. Подумай о малыше, это все нервы,– сказал он, собираясь в дорогу.

Он уехал с запиской для участкового и за фельдшером. Вернулся через час и один.

– Ни участкового, ни фельдшера нет, одни замки. Записку участковому я оставил и к Антонине заехал. Сейчас придет. Это даже лучше, не будем малого травить таблетками. Антонина у нас знатная травница, не грусти, справимся.

Антонина Степановна пришла через пять минут. Присев рядом с Надей подробно расспрашивала, как болит, что болит, а главное, как ведет себя ребенок. Только после этого начала колдовать с отварами, после которых Надя большую часть суток спала. Через четыре дня она разрешила Наде недолго сидеть на кровати, опустив ноги, еще через два стоять. Травки и молоко Зорьки приводили организм в порядок. С помощью Потапа Петровича, Надя выходила во двор и подолгу сидела в тени деревьев. «Жизнь в этой деревне, как на необитаемом острове. Вода из колодца, света и газа нет. Обеды готовятся летом на печке, сложенной хозяином, которая топится сухими ветками. Зимой топят печь для обогрева буреломом и сушняком из леса. Сейчас лето, можно пользоваться мотоциклом, а зимой они и за двор не выходят. Прошлый век какой-то. Вместо холодильника – погреб, вместо света – свеча», – рассуждала она. И Степановна, и Назаровы готовы были жить одной семьей, в одном доме, но его– то, как раз и не было.