Огнев на линии любви

взглядом зарываясь лицом в розы. Теперь уже на правах полноправной хозяйки. – Как ты узнал, что это мои любимые? – Они тебе подходят, – он подмигивает. – Красивые, строгие и царапаются, заразы. Стараясь не задеть шипы, обнимаю покрепче букет

ность странной «семейки», выдает: – Мы еще прошлого не зачмырили.

ведь особо не работал нигде, кроме пожарки своей. В торговом центре штаны просиживал, и то недолго. Ты привыкла мужику сопли подтирать и лямки подтягивать. Сашенька

хихикает. – В смысле? – нагибаюсь к Ленке. – Типа я шлюха, когда выпью? Это, конечно, многое объясняет. Я

Понуро плетусь на кухню и слежу за тем, как Антон заполняет стол коробками. – Так. Пицца… Роллы… С угрем для истеричек, между прочим, – обвиняюще и чуть агрессивно смотрит на меня. – И семечки… – А семечки-то зачем? – удивляюсь, забирая ярко-красный пакетик. – Ты так переживала, что нам нечем будет заняться. А семечки как секс, пока не кончишь – не успокоишься.