Kitabı oxu: «Олимпийские страсти. Тайны лабиринта»

Şrift:

ISBN 978-5-4498-2626-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Тайны лабиринта

Олимпийские страсти

(Сны и тайны порой становятся явью, и тогда мы приходим в мире иллюзий и фантазий)

Олимпийские боги и олимпийские страсти бушевали в этом странном и прекрасном мире. В них было начало начал для древних греков. Они обрывались в тот момент, когда исчезали титаны, а потом и боги, но что удивительно – там не было того самого Апокалипсиса с кораблями мертвецов и последней битвой, как у народов севера. Они ушли в небытие как-то незаметно и мирно, когда страсти потухли, словно догоревший костер, от них больше ничего не осталось. Трагедия вершилась до конца света. Но уходя, они остались с нами, остались навсегда.

Автору хотелось написать Поэму начала, творения того мира и всего, что тогда происходило.

Затея казалась напрасной, пока мой друг Владимир не собрал главы, появившиеся в сети, в одну книжку и не напечатал ее для себя. Книжка получалась симпатичная. Если честно, я была потрясена в тот момент до глубины души и поняла, что должна сделать эту книгу. Она не для всех, но как говорил мой любимый португальский писатель Ж. Сарамаго – есть роскошь нравиться не всем

Вступление

И я отправляюсь в безбрежность творений,

Там страсть и разлука – лишь острова.

Живу я в пылу своих грез, и забвенья,

Мои Одиссеи, земля такой дивной была.

Но нас уносило забытое море.

Мы жили, в тумане искали пути.

Нам было порой одиноко – не спорю.

Но надо по морю, до суши дойти.

Нам светят какие-то мутные луны,

Чудовища ждут, забывая о мести.

Но мы влюблены и веселые думы.

Мы все одолеем, останемся вместе.

В простор эта музыка снова взлетает.

Над миром иллюзии громы и грозы.

Меня в этот миг мой Тезей провожает

И там Посейдон, то веселый, то грозный.

И снова Елена о парне вздыхает,

И снова в тумане горит ее Троя,

И я отправляюсь туда, где растают

Печальные грезы, цари и герои,

И боги – какая внезапная встреча,

В бессилье обмана мы сказки слагали.

И снова горят там забытые свечи.

И снова в тот мир от себя убегали.

Там было печально, задорно, красиво,

Там сходятся к пиру и люди и боги,

И странные тени по небу носились,

И ждали нас страсти в пути и тревоги

Нам ведомы были, но мы устояли,

Мы с вами писали пиры те и схватки,

И снова отхлынут в тумане печали,

Там страсти Олимпа, все будет в порядке

Лирическое отступление перед отплытием

Каждый однажды отправляется в свое путешествие.

Данте вошел в темный лес, чтобы спуститься в ад и пройти его вместе с Вергилием. Но стоит ли о грустном, почему бы нам не отправится в путешествие в мир древних мифов и сказаний и не узнать тайну Лабиринта, сотворенного когда-то Дедалом для Минотавра.

У каждого из нас свой лабиринт – свой таинственный путь и в реальном мире, и в том Зазеркалье, которое отражается в душе. И мы двигаемся по этому лабиринту к свету, который обязательно мелькнет в конце, может быть на прощание.

Каким удивительным может оказаться это путешествие вместе с Персеем, Тезеем и Одиссеем, как безмерно это пространство, сколько историй нам предстоит услышать на этом пути

И вот уже верный слуга царя Миноса Дедал сооружает и конструирует этот лабиринт для каждого из нас, по индивидуальному заказу, и мы отправляемся в самое увлекательное путешествие, чтобы потом рассказать миру о тайнах своего лабиринта, об олимпийских страстях, о жизни богов и героев

И вот тогда герои древних саг,
Вернутся к нам и будут с нами рядом,
И если ты изверился, устал,
Тезей поддержит удивленным взглядом.
Потом тебе расскажет Одиссей,
Как с чудищами грозными сражался,
В плену Медеи ты о жизни всей
Забудешь, и пробудишься внезапно.

Волшебницы пируют и грустят,
И ждут тебя, и знают – ты вернешься,
Приди назад, мой друг, ведь так хотят
Тебе оставить этот мир и солнце.
Тебя, смеясь, приветствует Персей,
И Андромеда тайной вечной манит.
Среди попсы остался ты ничей,
Но вот они возникли там, в тумане.

И ты уже не слеп, не глух, не нем,
Они тебя в тревоге не оставят.
– Зачем нам сказки? – Мой герой, за тем,
Что этим миром вечно мифы правят.
Они для нас тот незабвенный клад,
Который жизнь подарит в час унынья.
И снова те, кто жили здесь до нас,
Поведают о том, как это было,

И вот уже за Гелиосом мы
Стремимся вдаль, и к острову Цирцеи
Причалим, одолев коварство тьмы,
Да мы дошли, и мы на пир успели.
А чтоб она любила и ждала,
Да и в свиней легко не обратила,
Забудь попсу, ведь эта жизнь была
До нас с тобой таинственной красивой.

И там, где снова воевал Тезей,
И находил он путь из лабиринта,
Нам дерзко улыбнется Одиссей,
А Агамемнон смотрит вдаль сердито.
Реальность – это деревянный конь,
Он нам с тобой кошмар еще подарит,
Но чтоб спастись от бед и от погонь,
К героям обратимся и нежданно,

Они еще покажут верный путь.
Они до звезд позволят дотянуться,
И с острова Цирцеи не забудь.
Другим в реальность бытия вернуться.
И если ты изверился, устал,
Тезей поддержит удивленным взглядом.
И вот тогда герои древних саг,
Вернутся к нам и будут с нами рядом.

Часть 1 Уран-Кронос-Зевс Начало начал

Там Хаоса беспечное начало
Немую Гею в тишине качало.
И вдруг душа, как призрачная птица,
Взлетела к небу, чтобы пробудиться.
– Проснись, Уран, твое ночное небо —
Пустыня, но сейчас проснуться мне бы.
Ворочался и прогонял беспечно,
О, звездный принц, о, царь в стихии млечной.

И все-таки хотелось стать собою,
С землей объединиться, и любовью
Заняться вновь. Чудовищ нарожаем.
Всех вместит в чрево Гея молодая.
И он проснулся, к ней тогда спустился,
И обнял стан, и в Гее растворился.
И дюжина детей его строптивых
Ворвались в мир ночной, как там красиво!!!

2.
А Гея все рожала и рожала,
И истощилась, и давно устала.
Смотреть, как он, за звездами в погоне,
Своей любимой даже и не вспомнил.
– Уран, Уран, – зовет она напрасно.
И ярость так была ее ужасна,
Что звездный бог, в пучине исчезая,
Не знал, какой бывала Гея злая…

Когда к ней Кронос, сын ее, явился,
Он возмужал, он очень изменился.
– Убей отца, лиши его ты жезла.
И мир померк, все стало бесполезно.
– Ты трон займешь, ты будешь править миром,
Когда бессильным станет он и сирым.
И Кронос серп луны схватил устало,
И все свершилось, как Земля сказала.

3.
А в небе звезды гасли в это время,
Когда смешались кровь его и семя.
Но сын отца истерзанного снова
Все бил и бил до часа рокового.
– Безумная, – взревел Уран, – я знаю,
Кто ревностью, как ядом истекая,
Послал тебя ко мне, что с нами будет….
– Я властелин, она тебя не любит.

– Ты все узнаешь сам, близка расплата,
Мир так жесток, Фемида виновата.
Из моря в этот час Любовь выходит,
И Афродита брег родной находит.
Любовь и нежность в этот час печальный
От мира скроет тягостные тайны.
И где-то в пустоте иного мира.
Рыдала Рея – пусто ей и сиро.

4.
Он пожирал детей и пил с друзьями.
Но ей-то с кем остаться в этой драме?
И снова Гея выход подсказала.
– Ты камень завернула б в одеяло,
Мой сын не лучше мужа, это видно,
Похоронить всех внуков мне обидно.
Зевс будет лучше, и спасенный нами,
Он не предаст, ни делом, ни словами,

Он не изменит нам, чего бояться.
Пусть Кроносу придется с ним сражаться.
И где-то в тишине пустого зала
Для мужа сверток Рея припасала.
Он проглотил, не глядя, вот беспечность!
И стала мигом власть его и вечность.
Но пировал, не ведая о Зевсе,
Оторопел, когда явились вместе.

5.
– Отец, верни детей твоих обратно.
– Но кто ты? Самозванец, вероятно.
– Я сын спасенный, знаешь суть пророчеств,
О, этот пир спесивых одиночеств.
Ведь камень обнаружил ты в утробе,
– Проклятье, Рея!!! Берегитесь, боги!
Я буду с вами до конца сражаться.
И он рванулся, воины теснятся.

И где-то там, вдали Олимп сияет,
Они в сраженье устали не знают.
– Сдавайся, Кронос, нет тебя пощады,
Сыны отцов спесивых не прощают.
– Горит Олимп – гора в ночном тумане.
К нам Океан пришел, титаны с нами.
Мы победим, нам нет пути обратно,
И Кронос это понял, вероятно.

6.
Стояла снова Гея перед ними.
– Ты будешь править, Кронос нас покинет,
И небо и земля сегодня с вами,
Но страсть владеет сильными телами.
Хохочет среди звезд Уран усталый,
Наказан сын, и злиться не пристало.
Он одинок и сир в бескрайнем небе,
А внуки делят мир легко и немо.

Уходят Посейдон в бескрайность моря,
Аид во тьму шагает и не спорит.
И правят на Олимпе Зевсом страсти —
Богини, жены все в жестокой власти.
К нему идет напрасно Афродита,
Сынами он заселит мир сердито,
И только Прометей в пылу печали,
Спасал людей, и верил им в начале.

7.
Прикованный, несчастный, одинокий
Он проклинает Зевса, мир жестокий.
И вторит Гера, ревностью убита,
Но правит миром страстный Зевс сердитый.
Стремится за любой звездой в тумане,
Уговорит, заманит и обманет,
И стонет Гея от такого груза.
Как ей бывает горестно и грустно.

Везде страстей накал, везде измена,
О как ворует дев он вдохновенно.
Страсть этим миром правит и удача,
Война и путешествие, и значит
Никто не волен Зевсу там перечить.
– Ну что, тебе и радостней и легче? —
Опять Уран с небес над ней смеется,
Нет, не простит ее и не вернется.

8.
А в мире все всегда идет по кругу,
Там Зевс нашел на ночь себе подругу,
Пусть Леда или Лето с ним сегодня,
А Гера Гее говорит: – Ты сводня,
Мой муж подлец, Земля, верни мне мужа.
А Гея знает злость ее и муки,
Но только улыбается устало:
– Не ты ль сама его не удержала?

Упреки, и страдания, и грезы…
Фемида говорит им: – Слишком поздно,
Лишь Прометей о тайне Зевса знает.
– Спаси его, – и Гера умоляет
Соперницу, спасти его готова.
Молчит Фемида и смеется снова.
– Мой сын в плену, и не изжить страданья,
Пусть гибнет мир и Зевс, о страсть преданья…

9.
Предавший будет предан тьме, я знаю.
Уран смеется, Кронос замирает-
Их сын и внук почти повержен ныне
Он будет с ними, этот мир покинет.
Но нет, Гефест кольцо для Прометея
Уже сковал, и тот летит, немея,
Туда к горам, где в ярости сгорает
Любимец всех людей, он тайну знает.

Что было между ними, нам не ясно,
Уран торжествовал тогда напрасно.
На свадьбе у Фетиды и Пелея,
Там пировали Гера вместе с Реей.
Зевс избежал паденья и позора,
И этот мир покинет он не скоро.
Впервые страсть пред светом отступила,
И лишь Эрида яблоко спесиво

10
Богиням все же бросила устало,
«Прекраснейшей» с усмешкой начертала.
И всем война обещана Парисом,
Но мир не рухнул, Зевс еще парил там,
И раздраженья больше не скрывая,
Уран средь звезд ярился, угасая.
А Кронос где-то плакал за чертою.
Страсть одолел мой сын, и ногатою.

Своей она над ним уже не властна,
Была надежда темная напрасна.
И в Трою устремились греки ныне,
Но Зевс свой трон сегодня не покинет.
Любовь с войной смешались в миг заката —
Во всем была Елена виновата.

Олимпийский лабиринт Посейдон

Могуч и славен Посейдон,
В морских просторах каждый час,
Навечно с морем обручен,
Встречает корабли и нас.
Он то беспечен, то горяч,
И грозен голос в реве бурь.
И что там снова? Бури плач,
– О боге, путник, не забудь.

Ему ветра служили вновь.
Все остается в дивный час,
И ненависть там и любовь,
Когда закат уже угас,
И где-то тают корабли,
И тихо бури умолкают,
На самом кончике земли
Трезубец грозный возникает.

2.
А тот, кто Реей был рожден,
В утробе Кроноса, во тьме
Он помнит этот дивный сон,
Он улыбается во сне,
Или ярится в грозный час,
Но кто же слышит бури шум?
– Освободи от плена нас.
Отец беспечен и угрюм,

И вдалеке рыдает мать.
И все тогда она решит.
– О, сколько можно Зевса звать,
Тому, в ком нет давно души,
Подбросит камень – пусть сожрет,
А ты немного потерпи.
– А Зевс? Он скоро подрастет.
И сможет брат тебя спасти.

3.
Ты будешь волен, мой сынок,
Где небо сходится с землей,
И мир морской бурлит у ног,
Там будет край тебе родной.
Богинь прекрасных голоса,
И нимфы сладостная песнь,
Не сможет грозный гнев отца
Тебя убить, и ты воскреснешь, —

Так пела мать, тогда, во мгле,
Едва ворочался Аид.
– Не будет места на земле,
Но мир подземный приютит.
Там пусто, только можно жить
С красивой гнжною женой.
Как голос милый задрожит.
И только снится нам покой.

4.
Они не верили в тот свет,
Укрытый за глухой стеной.
Текут века, а Зевса нет,
И только голос тот родной,
Он помогал им ждать во тьме,
Он освещал их долгий путь,
Мечтать о море и земле.
И вдруг, о, что же там за шум?

Как сотрясается утроба,
Свет от усталых горьких дум,
Останется лишь тихий ропот,
А мир жесток и так угрюм.
И снова выброшены в мир,
Они пойдут за ним сражаться,
И пусть отец угрюм и сир,
Ему в Италии скитаться
Богами видно суждено,
И крови не прольет хмельной

5
Наш юный Зевс, велела мать:
Пусть Кронос мечется вдали.
Его в Италию прогнать,
Лишенный света и любви.
А им в сраженьях дух крепить.
И дотянуться до небес,
И мир бескрайний покорить
Велел в немом порыве Зевс.

Победа стала им наградой.
Три сына Реи в этот час
Пируют в свете звездопада,
И мир затих, делить им власть
Богами жребий брошен был,
– Тебе я море отдаю,
Чтобы в просторах ты парил,
Я, Посейдон, тебя люблю.
6
Аид, ты мрачен, вот и мир
Твой темен, одинок и сир.
Хитер и яростен наш Зевс,
И так мила ему земля.
Сам дотянулся до небес.
– Да, буду править миром я.
Пусть правит морем Посейдон,
Нереиды в танце перед ним,

Но что же там? Там бури стон.
Да, грозный Посейдон любим,
И весел, – это видит Зевс,
Его дворец в пучине вод.
Достигший власти и небес,
На чудном острове встает.

7.
И там, для всех недостижим,
– Не обойтись мне без жены,
Предастся думам он своим.
И в том нереиды не нужны.
К Нерею грозный бог спешит,
Он видит Амфитриты тень,
Повеселившись от души,
И он пленен созданием тем,

Но скрылась средь морей она,
И так испугана в тот миг,
Царевна Лебедь влюблена,
И вдруг дельфин ее настиг.
И к Посейдону шел Атлант:
– Пусть будет счастлива жена.
Ты только забавляться рад,
А Амфитрита влюблена.

8.
Пусть нимфы вас не разлучат.
Ты в вечной верности клянись,
И от нее не отлучат.
Где б ни был ты, но к ней вернись.
И Посейдон им слово дал,
Хозяйкой вечною морей,
Дворец прекрасен среди скал,
Предстала дева, вместе с ней

То ироничен, то пленен,
Веселый бог семи морей,
Морями вечно правит он.
И жить он и любить умеет.
К ним Гера гордая пришла:
– Я видела среди нереид,
Ну, как, сестра, твои дела?
Твой верный муж опять царит.

9.
– Но он придет опять ко мне,
Мне ль обижаться на нереид?
Вернется в дивной тишине,
А Зевс пред ними устоит?
– Ты не пойдешь теперь за ним?
Ты не вернешь его назад?
– Нет, не пойду, ты за своим
За Зевсом носишься и рада?

И что? Опомнись, о, очнись.
Она наивна иль мудра.
Спокойна, и не удивилась,
Но вдруг закончится игра?
Ну что ж, придет сюда Тезей.
Он не ее, ведь знает, сын,
А Гере снится вновь Алкей,
И что же будет делать с ним.
10.

Рожденный в бешенстве страстей.
И вот теперь в тиши ночной
Чужих встречаешь ты детей
Наивная, а что с тобой?
С подругой Гера в эту ночь
Решила к Миносу сходить,
И море плещется у ног,
Владыка грозный говорит:

– Не ты ли Посейдона сын,
Проверим это мы сейчас,
И перстень в пустоту глубин
Швыряет: – Пусть он мне отдаст.
И Гера вздрогнула от грез,
И от обид она молчит.
А Амфитрита? Кто принес
Герою перстень. Странный вид.
11

Швырнула, улыбнулась вдруг,
И улыбнулся ей герой,
И взял его из дивных рук.
– Иди, пусть Посейдон с тобой
И в лабиринте будет там,
Спасен от чудища герой,
Где смерть несется по пятам,
Он выдержит смертельный бой

– Как можешь ты, – шумела Гера, —
Зачем ему так потакать.
Не скрыть богине грозной гнева,
Поступков этих не понять.
– Не удержу его скандалом,
И гневом прочь лишь прогоню,
Всегда я людям помогала,
И Ариадну погоню,

12.
Чтобы не погиб Тезей прекрасный
От рук чудовища сейчас.
– Но это ты творишь напрасно.
– Не будет смерти тут у нас,
Да и тебе с Алкидом тоже,
Как погляжу, не так везет.
– Но я героя уничтожу.
– Нет, имя он твое возьмет.

– О чем ты? – Говорили пряхи —
Его Гераклом назовут.
И Гера гневная отпрянет,
Забывшись лишь на миг, и тут
На корабли бегут герои,
Богиня стражу усыпит.
– Плыви, мой ангел, мы с тобою.
Лети, в Афины же лети.
13.

Так все тогда в тумане было.
И Посейдон так счастлив с ней,
А Гера гордая забыла
Сюда дорогу и не смеет
О повелительнице моря
Вести спокойно разговор.
И с нею больше не поспорит
И знает – проиграет спор.
.
Так Посейдон живет счастливый,
Свободен, волен в этот час,
Он слышит музыки разливы,
И вдруг мелькает среди нас.
И всем бродягам и скитальцам
Он добрый друг иль злобный враг,
Он с Амфитритою останется,
Переживать весь ужас драм.

14.
И там, на море- океане,
Я вижу снова острова.
И солнце дивное в тумане
Ложится в море, и молва,
О грозном боге до Олимпа
Порой доходит в этот час.
Он снова где-то веселится,
И появляется средь нас.

То корабли беспечно топит,
То пыл свой бурный усмиряет,
Он так порой устало стонет-
Надежду с ужасом вселяет
И веселится на закате,
И ждет русалок до утра.
Ну что ж, о Посейдоне хватит
И к Зевсу нам идти пора…

Небесный лабиринт. Миф о Зевсе

Рожденный Кроносом спесивым,
Спасенный Реей в грозный час,
Малыш скитался сиротливо,
И заглушал лишь бури глас
Рыдания его в тумане,
Но где-то креп он и мужал,
И мать его отца обманет,
Хранивши сына среди скал.

– Ты должен в грозный час явиться.
И братьев от беды спасти,
Пусть он беснуется, ярится.
Но пожалей и отпусти.
И небо будет там с тобою,
И покорятся нам титаны, —
То с ненавистью, то с любовью
Твердила Рея неустанно.

2.
И Зевс пришел к отцу однажды.
– Жена, он говорит, что сын?
Но сын в утробе, что ты скажешь?
– Скажу, что спасся он один.
И камень выплюнул устало
Прозревший в это время бог.
– Тебе же спорить не пристало,
Беды ты отвратить не мог.

И Кронос в ярости трясется,
– О, ты, неверная жена,
Дитя обмана, воздается
Нам за доверие сполна.
– Детей губитель, мне упреки
Твои ли слушать в этот час?
За все заплатит муж жестокий,
Отец злодей, верни сейчас
3
Своих детей назад из плена,
Ведь ты потешился сполна.
И Кронос закричал: – Измена,
Сын, вероломная жена.
Но вот Аид уже выходит,
И вылетает Посейдон,
Богини снова на свободе.
Отец спешит покинуть дом.

Скитальцем станет одиноким,
Кровь не прольется в этот раз,
И Зевс бывал не раз жестоким,
Но Кроносу свободу даст.
– Тебя он устрашить не может, —
Любимцу Рея говорит,
– Иди, сражайся, там тревожно,
Там пламя бунта так горит.
4.
Титанов боги одолели,
И в Тартар сброшены в тиши,
Они о Кроносе жалели,
Но на Олимп наш Зевс спешил.
Он Посейдону дарит море,
В подземный мир пойдет Аид.
И кто со жребием поспорит?
Достанется ему Олимп.

Там гром и молнии сверкают,
И с ними он несокрушим,
Уже титаны точно знают,
Что нынче Зевс непобедим.
Но бабка грозная Тифона
Им на погибель породит,
И только молния со звоном
Чудовищ этих усмирит.

5.
И после бунтов будет много,
Но высится в тумане он.
А мир жесток, и жизнь убога,
И снится Зевсу бури стон.
Любви хотел властитель мира,
И добивался ото всех,
Кого-то вел легко и мирно,
Кого – то силой для утех.

Терпеть отказа не намерен,
Он был всегда на все готов,
Одной любви беспечно верен,
Он женщин покорял без слов.
И покидал их в одночасье,
Взглянув угрюмо на детей.
Сердца отчаянно стучатся
От бури яростной страстей.

6.
И что ему бедняжка Гера,
И что пленительная власть?
Любовь легко и неумело
Он обращал в немую страсть.
Лишь только ночь крылом коснется,
Завидев деву с высоты,
То лебедем над нею вьется,
То юношей прекрасным, ты

Покорена, то муж твой снова
К тебе в покои снизошел,
Но почему он так взволнован?
Как будто в первый раз пришел?
За что тебе упреки сыпет
Богиня в полночи опять?
Ребенка в тишине похитит,
По морю снова будет гнать…

7.
И в этом пламени пожара
Тебе уже не уцелеть,
И Афродита лишь лукаво
Махнет рукой: – Ну что ж ты, Зевс?
К чему такие страсти снова,
Ведь Геру ты сведешь с ума.
Как одинок он и взволнован,
Его всегда пугает тьма.

– И словно бы в горах заброшен,
Он матушку напрасно ждет.
Вот потому угрюм, не прошен,
Он ночью к женщине идет.
И только у ее порога,
И только у ее колен
Он успокоится немного
И в страсти он поймет, зачем,

8.
Забыв о небе и о власти,
Он снова к той земле спешит.
Любви лишенный, только страсти
Как страх, хотел он заглушить.
В утробе и тумане Гера,
Ты не осталась там одна.
Ты с братьями о свете пела,
И с сестрами, лишившись сна,

Ты о свободе говорила,
А он в горах под небом вновь
Взирал на звезды сиротливо,
И ждал лишь женщины любовь.
Он страсти пил, не мог напиться,
И убеждался каждый раз,
Что в деве можно раствориться,
Что женщина спасает нас, —

9.
Так говорила Афродита
Там Амфитрите в тихий час.
– Он эти ночи ждет сердито,
Он вспоминает каждый раз.
И где-то, где бушует буря,
На радость или в наказанье,
Спешить наш Зевс сегодня будет,
Опять на новое свиданье

А страсть костер к рассвету гасит,
И плачет дева о герое,
И ждет властителя напрасно,
Всегда один, всегда с другою.
Не в силах больше верить в это,
Он хочет снова убедиться,
Что кто-то будет до рассвета,
Что в ком-то снова воплотится.

10
И дети не дают покоя,
Алкида Гера не оставит.
И Артемида беспокоит,
Ей жертвы б сниться перестали.
А Аполлон напрасно ищет
Любви, и ждет ее ночами.
И в ярости Арес там рыщет,
И никого не замечает.

Что делать с ними, и откуда
Пыл Прометею этот дан.
Все ждут и страсти здесь и чуда,
Но лишь раздор подарят нам.
И вроде Посейдон спокоен,
И с Персефоною Аид,
И только он в безумье воя,
В объятьях женщин снова спит.

11.
Когда на пир собрались гости,
Лишь улыбается Гермес,
И Гера в ярости и злости
Про все обиды наконец
Им скажет, и уйдет достойно,
Он должен всех мирить потом.
Фетида бедная спокойна,
Фемида просит, но о чем?

Афина снова ждет ответа,
А он забыл ее вопрос.
Деметра, что же там Деметра
Вся высохла от горьких слез.
И это все его владенья,
И только Рея усмехнется,
– О, сын мой, тяжко, но забвенье
Тебя вовеки не коснется.

12.
А он молчит один, прикован,
И снова свергнут в грозный час,
Ну что ж пусть ищут все другого.
И снова этой бури глас,
И снова он ребенком где-то
До них пытался дотянуться.
И Люцифер, лишивший света,
С Аидом, больше не вернулся.

Пусть только звезды ярче светят,
Пусть грозы смирят свой порыв.
А Зевс всегда один на свете,
Он страстен, яростен, красив.
Опять гостит у Посейдона,
Аид обходит стороной,
И не любимый, но влюбленный.
Олимп всегда хранит родной.

13.
Мы с ним спешим туда, к Аиду,
В тот мрак, туман и пустоту,
И грозен старший брат для виду,
Но Персефоны он красу
Погубит, лишь на миг пуская,
Ее в тот обреченный мир,
И снова женщина другая,
У Зевса и богиня с ним.

Как не похож он там на брата,
Которому подарит тьму,
И все летит, летит куда-то,
И все сочувствую ему.
И усмехается, немая,
В тумане яростный Аид,
И Зевс сказать ему не смеет,
Что страсть в душе его горит.