Kitabı oxu: «Она и зверь. Том 2»

Şrift:

Серия «Она и зверь»

На русском языке публикуется впервые

Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

Original title: The Lady and the Beast

First published in Korea in 2018 by D&C MEDIA Co., Ltd.

This edition published by arrangement with D&C MEDIA Co., Ltd.

* * *

Часть 1. Проклятие превратило его в зверя

Глава седьмая. Юный незваный гость

После того как Териод пришел в себя, эрцгерцогство Аталлента заметно оживилось. Трагедии влиятельных особ и так всегда были излюбленной темой для сплетен, но несчастье Териода затронуло судьбы и его подданных, а потому перестало быть исключительно личной драмой. Когда он превратился в чудовище, его алчные приближенные стали тянуть руки во все уголки эрцгерцогства, отравляя жизнь даже простым людям.

Семьи обирались до последней нитки, торговцы лишались честно заработанного, погрязнув в долгах. Астина положила конец коррупции, дав народу возможность наконец-то вдохнуть полной грудью. А помимо этого, она навела порядок в землях и помогла эрцгерцогу излечиться. Неудивительно, что люди – кто в шутку, кто всерьез – прозвали ее богиней удачи. Ее имя звучало в трактирах и на базарах, о подвигах ее рассказывали с жаром в тавернах, где горячительные напитки развязывали языки даже самым молчаливым посетителям.

Среди них особенно выделялся солдат Гонт – когда-то его несправедливо уволили. Однако позже коррумпированного унтер-офицера, его начальника, выгнали, а Гонта восстановили в должности. Тогда он со злобным ликованием бросился к бывшему командиру и от души врезал ему кулаком, приговаривая: «Вот тебе! Есть все-таки справедливость!»

– Поистине, она благословение Аталленты! – сидя в таверне, воскликнул Гонт так звучно, что гость, только собиравшийся переступить порог заведения, замер от неожиданности.

Это был невысокий, на первый взгляд ничем не примечательный мужчина в темном плаще. Капюшон скрывал его лицо, но тонкая линия подбородка и гладкая кожа выдавали молодость незнакомца. Он едва заметно поморщился, недовольный шумом, но никто в зале не обратил на это внимания.

Гонт же, наслаждаясь направленными на него взглядами, продолжал:

– Говорят, она даже простила служанку, которая пыталась ее убить!

– Какое милосердие! – воскликнул сосед, которому Гонт щедро наливал.

Поводов восхищаться эрцгерцогиней было много: ее добрые дела коснулись едва ли не каждой семьи Аталленты. Тут Гонт не лгал.

– Его высочество воистину удачно женился! Будто сама судьба улыбнулась ему! – Солдат поднял кружку, и сидящие рядом нехотя повторили жест.

Стоило посуде звякнуть, как незнакомец без колебаний направился прямиком к Гонту, будто к давнему знакомому.

– Что ты сейчас сказал? – холодно спросил он.

Гонт обернулся, испугавшись, что увидит сейчас того самого начальника, которого пару мгновений назад вспоминал недобрым словом. И хотя совесть его была чиста, железная хватка на плече заставила Гонта подпрыгнуть.

– Ч… чего? – пробормотал он.

Незнакомец скинул капюшон. Серебристо-белые волосы упали на плечи. Гонт облегченно выдохнул: перед ним стоял отнюдь не бородатый офицер, а юноша – на вид лет двадцати, не больше. Вот только взгляд новоприбывшего был острым, как лезвие.

Он навис над Гонтом и тихо, но отчетливо спросил:

– Кто, говоришь, женился?

Лишь в выходные Териод мог позволить себе отдохнуть. Развалившись с книгой на диване, он ощущал, как теплые солнечные лучи скользят по его коже, а легкий ветерок, проникающий в комнату, приятно обдувает лицо.

Но сколько бы ни старался Териод сосредоточиться на чтении, ничего не выходило. Перечитав одно и то же предложение в пятый раз, он сдался и устало прикрыл глаза. Издалека доносилось церковное пение – колокола звонили после утренней службы.

Эрцгерцоги Аталленты поколениями сторонились веры: про́клятые, они считали себя забытыми Богом. Териод же не держал обиды на равнодушные к его участи высшие силы, но и не тратил времени на поклонение им. Лишь священные песнопения ласкали его слух.

Под эти звуки он неожиданно для себя задремал. Вдруг кто-то легко коснулся его плеча:

– Может, лучше пройти в спальню, ваше высочество?

Он медленно открыл глаза. Солнце светило все так же ярко: видимо, прошло совсем немного времени.

Солнечные лучи превращали волосы стоящей спиной к окну Астины в пылающую медь.

– Здесь удобно, – пробормотал он.

– На жестком диване?

– Не хочу спать в постели.

– Среди всех знакомых мне людей вы единственный, кто не желает отправляться в спальню, ваше высочество.

Териод горько усмехнулся:

– Не люблю места, которые напоминают о том, что я монстр.

Официально было объявлено, что он избавился от проклятия. И потому все, кроме нескольких доверенных слуг, считали именно так. Он же скрывал правду, опасаясь, что его не до конца излеченный недуг могут принять за слабость.

Ведь на деле Териод с рассветом просыпался в человеческом обличии, но терял его с заходом солнца. Поэтому, как бы свободен он ни был днем, вечером ему раз за разом приходилось возвращаться в спальню. Именно там он неизменно превращался в чудовище. Именно из-за этого и перестал нежиться по утрам в своей постели.

Астина, до того равнодушно наблюдавшая за ним, перевела взгляд в окно:

– В саду сегодня солнечно.

– Тогда буду спать там.

– Можно повесить гамак, – в ее голосе прозвучала искренняя забота.

Астина была добра со всеми, кто не переходил установленных ею границ. И потому, стоило Териоду однажды обратиться к ней с просьбой, как она тут же пришла ему на помощь.

У них сложились на удивление хорошие отношения. Взамен на погашение отцовского долга Астина предложила помочь Териоду навсегда вернуть человеческий облик, он же пообещал отпустить ее, когда проклятие окончательно спадет. Это была исключительно выгодная сделка для них обоих.

Вспоминая прошлый год, Териод задумчиво произнес:

– Можно повесить гамак в розовом саду, летом там невероятно красиво. У нас прекрасный парк – вам он точно понравится.

– Я предложила повесить гамак для вас.

– Будем пользоваться вместе. Я же не собираюсь дремать там каждый день.

– Видимо, вы очень гордитесь этим местом.

– Матушка собрала там редчайшие растения со всего света – такой красоты нет больше нигде. Даже если проклятие спадет в ближайшее время, вам все же стоит увидеть это своими глазами.

Астина не ответила, и Териод вдруг понял, что его слова могут показаться попыткой удержать ее, поэтому спешно добавил:

– Когда посетите нас в следующий раз, в качестве гостьи.

Астина просветлела: она полагала, что, однажды покинув эрцгерцогство, больше не сможет сюда вернуться, а потому обрадовалась, узнав обратное. После того как он избавится от проклятия, они смогут мирно разойтись и остаться друзьями.

– Хорошо, так и поступим, – охотно согласилась она.

Териод посмотрел на нее: на изящном лице Астины лежала легкая тень. В последнее время эрцгерцогиня много времени проводила на тренировочном плаце, и юбка была бы явно неподходящей одеждой для подобных занятий. Поэтому сегодня ее загорелую кожу выгодно подчеркивали брюки цвета слоновой кости для верховой езды и свободная белая рубашка. Закатанные рукава открывали изящные руки, но ладони Астины, покрытые мозолями, были жесткими, как у бывалого солдата. Териод находил такой контраст на удивление привлекательным.

– Похоже, вы носите только светлое, – заметил он.

Астина лишь тихонько рассмеялась, не став уточнять, что причина этого крылась в нем самом. Териод растерянно улыбнулся в ответ. Сонливость как рукой сняло. Когда он приподнялся, склонившаяся было над ним Астина выпрямилась.

– Вы уже обедали? – спросил Териод.

– Нет, а вы?

– Я тоже. Предлагаю пообедать вместе.

Териод велел слуге подавать, и они с эрцгерцогиней неторопливо направились в столовую.

– Проверим завтра, способны ли вы превращаться по ночам? – предложила Астина.

– Хорошая идея.

В их положении стоило опробовать все варианты. Если они не смогут контролировать время обращения, то Териод, находясь в человеческом обличии лишь днем, и впредь не сможет появляться на официальных мероприятиях и светских приемах. Идею Астины они обсуждали и раньше. Однако для ее воплощения пришлось бы пропустить один дневной цикл, но в будни дел скапливалось слишком много, и потому сделать это было почти невозможно. Теперь же, с наступлением выходных, у них появился шанс проверить свои догадки.

– Учитывая промежуток в двенадцать часов, думаю, завтра нам стоит перенести дневной поцелуй на вечер.

Териод кивнул:

– Так и поступим. Чем дольше я смогу находиться на людях, тем лучше это будет для эрцгерцогства.

– Но вы не выглядите особо воодушевленным, – заметила Астина.

– Несмотря ни на что, я всегда просыпаюсь с восходом, – отозвался Териод. – Кажется, в первый раз вы поцеловали меня перед сном? И даже в этом случае я пришел в себя лишь на рассвете.

– Возможно, для первого превращения потребовалось больше времени, – предположила Астина.

– Или суть кроется в самом времени суток?.. – начал было Териод, но, смутившись под пристальным взглядом Астины, вдруг замолчал и невольно провел рукой по щеке. – Я испачкался?

Астина медленно отвела глаза.

– Нет, – ответила она, слегка покачав головой. – Просто это так удивительно. Сколько бы раз я ни наблюдала за вашим преображением, никак не могу привыкнуть.

Астина не впервые смотрела на него таким странным, почти изучающим взглядом. Впрочем, Териод и сам не был уверен, что привык к происходящему. Однажды он признался Оливеру, что всегда боялся момента превращения в чудовище. Страхи и переживания, которые, не желая показаться уязвимым, он подавлял в человеческом обличии, – все они в тот момент накрывали его с головой.

Посмотрев на Териода, Астина тихо спросила:

– Каково это – возвращаться в свое тело?

Сказанное застало Териода врасплох: неужели он чем-то выдал свой страх? Он никогда не отвечал на этот вопрос даже самому себе и потому не мог так быстро облечь ощущение в слова. Погрузившись в размышления, Териод нахмурился.

– Кажется, что сердце замирает, – наконец произнес он. – Сперва оно словно останавливается, а после начинает биться так сильно, что закладывает уши. Как будто я долго тонул, а затем сделал резкий вдох.

Он ничего не чувствовал, когда превращался во сне, но если был в сознании, то его словно выворачивало наизнанку. Погрузившись в неприятные воспоминания, Териод заметно помрачнел.

Астина, заметив это, поспешила сгладить ситуацию:

– Простите, я задала неуместный вопрос.

– Ничего. Он был вполне ожидаем.

Они вошли в столовую. Огромный, слишком просторный для двоих стол был уже накрыт. Устроившись на своем месте, Астина принялась разреза́ть поданную в качестве закуски выпечку с устрицами в сливочном соусе и с удовольствием вдохнула морской аромат. Морепродукты были в столице редкостью – найти свежие было трудно, да и стоили они дорого. Она наслаждалась вкусом, размышляя о том, что, когда все закончится, будет скучать по такой роскоши.

– У вас нет других родственников? – спросила она.

Териод задумался:

– Наша семья не такая уж и большая. Все мои родственники – в основном по материнской линии. Раньше я был довольно близок с двоюродным братом, сыном моей тетушки. Его зовут Артур Эстебан.

– Сейчас он, вероятно, покинул эрцгерцогство?

– Тетушка отправила его в Аталленту, чтобы он получил рыцарское звание, но Артур… свободолюбивый разгильдяй. Несколько лет отслужив оруженосцем, он сбежал.

Астина отметила, что, рассказывая о брате, эрцгерцог был непривычно фамильярен. Обычно Териод не говорил о людях с пренебрежением, и потому его непривычное поведение могло означать одно из двух: либо его брат был и правда слишком избалован, либо их связывала настолько близкая дружба, что подобные высказывания были в порядке вещей.

– И вы не ищете его?

– В последний раз я видел Артура около двух лет назад, – тепло улыбнулся Териод, вспоминая этого строптивого мальчишку с горящими глазами. – Он сбежал, пообещав вернуться, когда станет сильнее.

Астина едва заметно улыбнулась:

– Он, наверное, еще молод?

– Совсем юнец, – ответил Териод. – Тогда ему было семнадцать, сейчас, должно быть, примерно девятнадцать.

Ностальгическая улыбка Териода вдруг угасла, и он пристально посмотрел на Астину. Не понимая, из-за чего так резко сменилось его настроение, она в ответ лишь удивленно приподняла бровь.

«Девятнадцать лет», – подумал он, внезапно осознав возраст жены. Брат, на семь лет моложе его, виделся Териоду ребенком, так почему же Астина, ровесница Артура, казалась ему такой взрослой? Не ощущая в жизни эту разницу, Териод частенько забывал об истинном возрасте Астины.

Чувство вины затопило его изнутри, заставив подавленно замолчать. Если бы Астина, порой обращавшаяся с ним как с ребенком, прочитала его мысли, то, вероятно, сочла бы их забавными. Но Териод искренне страдал. Он вдруг осознал, что своим существованием разрушает светлое будущее этой яркой молодой леди. Он прекрасно понимал, что разведенная женщина, даже столь достойная, как Астина, определенно станет мишенью для сплетен в высшем обществе. Эрцгерцогиня, не прожившая еще и половины жизни, рисковала провести остаток дней под осуждающими взглядами.

Погрузившись в мучительные мысли, Териод принялся бездумно ковырять еду. Его вилка с ужасным скрежетом скользила по тарелке.

Астина уже собиралась остановить это безобразие, когда раздавшийся у входа грохот сам прервал его. Массивная дверь с такой силой врезалась в стену, что Астине было померещился звук взрыва. И это определенно была «бомба», только в человеческом обличии.

– Артур?.. – подняв голову, с удивлением произнес Териод.

Астина устремила взгляд на внезапно появившегося юношу. Веснушки на щеках и озорной взгляд делали его совсем мальчишкой. Серебряные волосы, хоть и не такие яркие, как у Териода, привлекали внимание. Этот оттенок эрцгерцог, похоже, унаследовал от матери.

«Видимо, тот самый кузен», – подумала она.

Делая вид, что не замечает спокойно изучающую его внешность Астину, юноша с кривой усмешкой обратился к Териоду:

– Не знал, что за время нашей разлуки ты успел обзавестись женой, братец.

Блудный кузен вернулся.

– Ну и как так вышло? – Артур развалился в кресле, но в его голосе отчетливо слышалось раздражение.

Териод же к этому времени даже не успел присесть. Заметив при встрече опасный блеск в глазах брата, он немедленно увел его из столовой. В обычной ситуации при виде незнакомой женщины рядом с ним Артур тут же спросил бы, кто она такая. Поэтому отсутствие вопроса означало лишь одно: он уже знал о ней. И его демонстративное пренебрежение этикетом было очевидно неслучайным.

– Об этом следует спрашивать мне. – Териод нахмурился. – Что на тебя нашло?

Артур лениво качнул ногой, будто пытаясь стряхнуть напряжение.

– И это все, что ты скажешь двоюродному брату после двух лет разлуки? – Его голос дрожал от едва сдерживаемых эмоций.

– За это время многое изменилось, Артур. – Териод подбирал слова осторожно, словно ступая по тонкому льду.

Артур покинул Аталленту два года назад и не мог знать о превращении Териода. Даже если обрывки слухов и доходили до него, то были не способны передать всю правду. Териод обдумывал, с чего же начать свой рассказ, но Артур, презрительно фыркнув, прервал его размышления:

– Знаю. Мы давно не виделись, но я приезжал в Аталленту полгода назад. Только ты был уже не в себе, так что это не считается.

– Приезжал? – Териод не смог скрыть удивления.

– Да. – Артур скривился, словно от боли. – Увидел чудовище в нашем доме и тут же сбежал.

Тон его был развязным, почти хамским, но Териод не стал его одергивать. Несмотря на грубость, голос брата подрагивал, выдавая его истинные чувства.

– До этого я был на самом юге континента и ничего о тебе не слышал. Объелся там рыбой до тошноты и вернулся, а тут болтают, что великий герцог Териод превратился в монстра. Я примчался, потребовал от дворецкого объяснений, но было уже поздно. Я подумал тогда, что это конец и наш род обречен.

Артур замолчал. Он яростно вперился в Териода покрасневшими глазами, словно это могло помочь ему сдержать слезы. Казалось, он отчаянно боролся с собой, чтобы не опустить голову и не разрыдаться как ребенок.

– Прости, что заставил волноваться. – Териод говорил мягко, пытаясь утешить его.

Пусть за время отсутствия Артур и возмужал, однако для Териода он все еще оставался младшим братом – дерзким, но отзывчивым мальчишкой. Словно угадав его мысли, Артур грубо вытер глаза рукавом, злясь на собственную слабость.

– Какого черта ты не оставил завещание, дурак? – выпалил он, явно задетый за живое. – Мог бы хоть написать, что имущество переходит в мои руки!

Териод невольно усмехнулся. Артур всегда говорил, что взбредет ему в голову – и в этом он не изменился.

– С чего мне доверять состояние тому, кто сбежал, не выдержав даже элементарной должности оруженосца? – Голос Териода прозвучал спокойно, но твердо, возвращая брата к реальности.

– Черт… даже сейчас ты остаешься таким хладнокровным, – буркнул Артур и внезапно разрыдался.

Его переполняли противоречивые чувства: облегчение, радость встречи и одновременно ярость. Все в их семье были одинаково невыносимыми. Даже когда Артур был его оруженосцем, Териод не делал ему поблажек как родственнику. Артур до сих пор помнил тот день, когда, понадеявшись на снисходительность двоюродного брата, прогулял тренировку. Тогда он впервые ощутил, как смерть дышит ему в затылок. Териод заставил его пробежать сто кругов по тренировочной площадке и следил за ним до самого заката. Артур, пыхтя и задыхаясь, не посмел сбежать и выполнил наказание до конца. Когда, обессиленный, он рухнул на землю, Териод молча протянул ему воды. А потом, будто не обращая внимания на измученный вид потного брата, совершенно спокойно произнес:

– В следующий раз так не делай.

А он и не планировал. Кто в здравом уме захочет повторить подобное? Вот только вместо того, чтобы вести себя покорно, Артур каждый раз находил новые способы взбунтоваться. Если бы существовал титул главной занозы столетия, тот, без сомнения, достался бы ему. Не в силах совладать с неуемным нравом сына, родители выпроводили его в Аталленту. Артур не мог забыть лицо матери, которая напоследок пнула его под зад, приговаривая: «Возвращайся, когда станешь человеком!» И он готов был поклясться, что в этот момент на ее лице была улыбка облегчения.

Так в тринадцать лет он оказался в Аталленте и провел здесь следующие четыре года, самые спокойные в своей жизни. Выгнанный из Академии Беллаче всего за полгода, он поставил этим своего рода рекорд. И лишь Териод проявлял терпение к его несносному поведению.

Когда Артур узнал, что брат пал жертвой проклятия и превратился в чудовище, он был потрясен до глубины души.

«Разве, когда исполняется двадцать, проклятие не теряет свою силу?» – бился он в истерике, пока Оливер мягко похлопывал его по спине, словно призывая смириться. Но Артур не мог принять этого. Он покинул имение и отправился скитаться по свету в поисках способа снять проклятие.

Вернувшись ненадолго проведать Териода, уже на въезде в город он услышал новость: великий эрцгерцог пришел в себя. Шептались люди и о некой женщине, чье имя он слышал впервые.

О новой эрцгерцогине, чье мудрое правление восхваляли все кому не лень. Та, чья роль в этой истории была, похоже, слишком существенной, чтобы пропустить эти слухи мимо ушей. Узнав, что двоюродный брат вернул себе человеческий облик, Артур обрадовался, но в душе его зародилось подозрение. Кто эта незнакомка, так внезапно появившаяся в жизни Териода?

За время скитаний по континенту Артур познал горькую истину: проклятие рода Аталлента неизлечимо. Ни богатство, ни власть, ни знания не могли разорвать его цепи. Теперь, стоя перед Териодом, он с недоверием спросил:

– И что это за особа?

Териод нахмурился.

– «Леди», – поправил он строго. – Вовремя я увел тебя, а то ты бы точно наговорил глупостей.

– Леди, особа – какая разница? – огрызнулся Артур. – Не мужчина же.

– За два года странствий ты растерял всё понятие о приличиях, – со вздохом произнес Териод.

Артур в ответ лишь презрительно скривил губы.

– Значит, поцелуй любви, предначертанной судьбой, вернул тебя к жизни? – язвительно бросил он.

Немногие знали правду о наследственной болезни Аталлента, терзавшей их род веками. И потому слухи, гулявшие среди простолюдинов, были незатейливы и романтичны: эрцгерцога, ставшего монстром по неведомой причине, спасла любовь девушки из скромной семьи. Чтобы стереть образ монстра из умов подданных, история должна была выглядеть красивой сказкой. Поэтому Териод и Астина не опровергали услышанное, позволяя людям верить в чудо любви.

Однако Артур знал правду. Знал, что это не печальная случайность, а проклятие, поразившее уже многие поколения их семьи. Даже богатство и могущество Аталленты не смогли сокрушить его. Возвращение Териода в человеческий облик, несомненно, радовало Артура, но его все равно не покидало чувство, что что-то здесь было не так. Заметив это, эрцгерцог попытался успокоить брата.

– Это правда, – сказал он мягко. – Можно опустить часть о предначертанной судьбой любви, но суть останется той же.

Артур недоверчиво прищурился:

– Хочешь сказать, что тебя действительно вернул к жизни поцелуй?

– Именно так, – кивнул Териод, и голос его прозвучал настолько уверенно, что Артур на мгновение даже растерялся.

Во взгляде Териода не было и намека на ложь. Сперва Артур скептически хмыкнул, но быстро осознал: брат не стал бы намеренно врать. И все равно с сомнением продолжил:

– Я не поведусь на эту чушь, – отрезал он. – Эта женщина определенно что-то задумала.

Териод вздохнул, не зная, как объяснить Артуру произошедшее. Возвращение в собственное тело после поцелуя не было выдумкой – они с Астиной проходили это раз за разом. За это время Териод понял: Астина не причинит ему вреда. По крайней мере специально. Но как объяснить это другим, он не понимал, поэтому лишь коротко сказал:

– Артур, она не та, за кого ты ее принимаешь.

– Да ладно? – усмехнулся тот, кривя губы. – Хочешь сказать, что женщина, пробравшаяся в наш дом, может быть нормальной?

– Ты только что оскорбил всех великих эрцгерцогинь, что были до нее. – Териод нахмурился.

– Они не знали о проклятии, – парировал Артур. – Их браки были обманом, а злодеем выступал эрцгерцог. Этот дом веками приносил женщин в жертву, пока все не рухнуло.

Женщины, входившие в дом Аталлента, и вправду не подозревали о безумии, ожидающем их детей. Свадебная церемония становилась началом заточения. Даже узнав, что сыновья обречены на проклятие, эрцгерцогини уже не могли сбежать – разрыв аристократического брака, союза родов, привел бы к таким последствиям, которые не могла допустить ни одна леди. Слушая едкие слова брата, Териод помрачнел.

– И все же ты обвиняешь ее?

– Именно поэтому и обвиняю, – огрызнулся Артур. – Она единственная, кто вошел в этот дом, зная о монстре. Женщина, готовая быть растерзанной хищником, определенно не так проста. Еще и каким-то колдовством сумела вернуть тебя!

– Господин Артур! – не выдержал Оливер, до этого сохранявший молчание. – Это дерзость по отношению к ее светлости! Она благодетельница этого дома!

Верный дворецкий, всегда державшийся в стороне от разговоров господ, был вне себя от гнева. Артур бросил на него тяжелый взгляд, а затем, повернувшись к Териоду, небрежно ткнул в Оливера пальцем.

– Если ей удалось очаровать даже этого твердолобого, то здесь одно из двух. – Артур с вызовом смотрел на Териода. – Либо бредни про поцелуй – это правда, либо ты попался на крючок одной из лучших аферисток империи.

Териод сцепил пальцы в замок и откинулся на спинку кресла. Его спокойный, почти мягкий взгляд встретился со взглядом Артура, и тот невольно замолчал. Под пристальным вниманием брата он вдруг осознал, что, возможно, перегнул палку, язвительно рассуждая о женщине, которую тот считал своей спасительницей.

Териод едва заметно улыбнулся.

– За время нашей разлуки, Артур, твои манеры стали еще хуже, – сказал он с легкой укоризной, но не в силах скрыть в голосе теплоту, будто обращался к непослушному ребенку.

Несмотря на мягкий тон эрцгерцога, Артур непроизвольно отодвинулся, словно предчувствуя неладное. Слегка заплетающимся языком он спросил:

– Ты же не заставишь меня, как в старые времена, бегать сто кругов по тренировочному полю?

– С телом у тебя все в порядке, а вот с головой – не уверен. – Териод чуть прищурился. – Принеси мне книгу «99 способов быть вежливым с гостями» и перепиши каждую строчку. Наказание начнется с того, что ты сам найдешь эту книгу в библиотеке.

– С чего бы?! – Артур вскочил с места. – Не буду! Я ничего плохого не сказал!

– Ты сделаешь это, – невозмутимо ответил Териод.

– Мне уже девятнадцать, я почти взрослый! – Артур повысил голос. – Ты не можешь мне приказывать!

– Взрослый – это тот, кто отвечает за свои слова, – мягко перебил его Териод. – А тебе до этого еще далеко.

Артур уже понимал: его положение безнадежно. Брат был тверд как скала и никогда не менял своих решений. Артур мог упрямиться, отказываться мириться с наказанием, но рано или поздно оно все равно настигло бы его. Поэтому, кипя от возмущения, он вскочил с места и вылетел из гостиной.

Териод проводил его взглядом и неспешно отпил чая. Он знал: через час, максимум два, Артур, устав от собственного упрямства, понуро направится в библиотеку.

Оливер, не скрывая удивления, поинтересовался:

– Неужели такое издание действительно существует?

– Понятия не имею, – пожал плечами Териод, отчего дворецкий еще больше растерялся.

Оливеру с самого начала показалось странным, что господин помнит название подобной книги. Но если даже сам эрцгерцог не знает о ее существовании, то как же Артуру выполнить его задание? Сбитый с толку, запинаясь, старый слуга переспросил:

– Но… тогда?..

Аккуратно поставив чашку на стол, Териод поднялся с кресла и сказал:

– Если до полуночи будет скулить, что не может ее найти, подбери что-нибудь с похожим названием.

Узнай Артур об этом, он, несомненно, разнес бы комнату. Поэтому Оливер обеспокоенно заметил:

– Но он же взбесится!

– Ну да. Разве это не мило? – усмехнулся Териод.

Этот маленький чертенок был его дорогим младшим братом. И Териод относился к нему соответственно.

– Черт, черт, черт! – не унимался Артур, яростно шагая из угла в угол.

Библиотека превратилась в поле битвы. Книги валялись на полу, полки зияли пустотой. Он перевернул все вокруг – и ничего. «99 способов быть вежливым с гостями» словно растворилась. Лоб покрылся испариной. Может, стоило сразу взяться за поиски, а не бездельничать в саду? Если не переписать книгу, как велено, кто знает, что брат придумает в следующий раз? С тяжелым вздохом он развернулся к груде сваленных томов, чтобы продолжить поиски.

– Вот, – Оливер, неслышно появившийся рядом, протянул Артуру тонкую книжицу.

– Что еще за «Руководство по приему гостей»? Это же не та книга, о которой говорил брат!

– Вам достаточно переписать эту, – спокойно ответил Оливер.

– Если я самовольно поменяю книгу, брат мне голову оторвет! – огрызнулся Артур.

– Нет, эта подойдет, – возразил дворецкий.

Уверенность в его голосе насторожила Артура. Он впился взглядом в невозмутимое лицо слуги и начал допрос. Через пять минут правда вышла наружу. Все его мучения – перерытые полки, потраченные часы – оказались напрасными! Охваченный гневом, Артур выхватил том из рук Оливера и помчался к спальне Териода. Ему было уже все равно, какими будут последствия – он хотел швырнуть эту книгу брату прямо в лицо.

– Если пойдете сейчас, все равно его не застанете! – попытался Оливер остановить его, но Артур уже скрылся из виду.

С той же нескрываемой злостью он распахнул дверь спальни и рявкнул:

– БРАТ!..

Но вместо Териода перед ним стояла Астина и холодно смотрела на незваного гостя. Вторая их встреча почти ничем не отличалась от первой. Вот только сейчас Астина не удивилась его внезапному появлению – топот шагов был слышен даже из дальнего конца коридора.

– У вас совсем нет манер.

Днем Териод поспешил увести Артура из столовой, а вернулся туда уже один. На вопрос Астины о брате эрцгерцог, слегка замявшись, ответил:

– Не обращайте внимания. Он еще молод и не научился вести себя как подобает.

А после добавил, что в следующий раз найдет время, чтобы представить Артура по всем правилам. Астина догадывалась, что Териод откладывал их встречу, желая укротить вспыльчивый нрав кузена. Но что-то пошло не так.

– Ах да. Он же женился, – едко выплюнул Артур.

Пусть их ссора с Териодом и началась именно из-за нее, Артур лишь сейчас по-настоящему осознал, что у брата появилась женщина, с которой он делит спальню. А значит, врываться сюда по поводу и без, как раньше, он больше не мог. Однако Артур и не думал раскаиваться. Все, кто пытался привить ему манеры, давно сдались, а единственный, кто мог его обуздать, – Териод – сейчас отсутствовал.

– Я Астина ван Аталлента, вторая дочь графа Лете, – представилась Астина, сохраняя достоинство и не позволяя себе опуститься до его уровня. – Могу я называть вас сэр Артур?

– Я не рыцарь, и тебе ни к чему знать мое имя, – отрезал он. Брата в комнате не было, поэтому сдерживаться он не собирался.

Но Астину его грубость не задела. Это было почти забавно. Подчиненных эрцгерцога она уже приручила, но разобраться с кузеном мужа оказалось сложнее.

– Тебе же всего девятнадцать? – Артур прищурился. – Как в таком возрасте ты умудрилась охмурить этого простофилю?

– О чем вы говорите?

– Какими бы трюками ты ни пользовалась, меня не проведешь. – Его голос стал жестче. – Если у тебя есть темные мыслишки, то выкладывай сейчас же. Да, брат вернул свой облик, и я заплачу любую цену за это…

– О чем вы…

– Если решила прибрать к рукам наши богатства, учти: они тебе не по зубам!

Вот оно что.

Астина наконец-то поняла, почему Артур смотрит на нее таким взглядом. Он явно принял ее за мошенницу, которая хитростью выманивает деньги Аталленты. Впрочем, ситуация и вправду выглядела подозрительно. Проклятие, державшее род в страхе сотни лет, снято поцелуем. Звучит как сюжет старой сказки. Неправдоподобно.

– Видимо, вы не слышали всей истории от его высочества, – спокойно сказала Астина.

– Что это значит?

– Если хотите поговорить, приходите днем, – решительно пресекла Астина их спор.

Если бы Артур знал об их договоренностях с Териодом, о том, что позже она покинет Аталленту, этого недоразумения можно было бы избежать. Но объяснить это брату должен был сам эрцгерцог. Тратить же драгоценное время своего сна на упрямого мальчишку Астина не собиралась.

Pulsuz fraqment bitdi.