«В людях (отрывок из повести)» kitabından sitatlar, səhifə 3

Я всегда слушал эти разговоры с жадностью, они меня волновали, мне нравилось, что почти все люди говорят одинаково: жизнь – плоха, надо жить лучше! Но в то же время я видел, что желание жить лучше ни к чему не обязывает, ничего не изменяет в жизни мастерской, в отношениях мастеров друг ко другу.

Я понимал, что они делают это не со зла, а со скуки, но мне от этого было не легче. Сотворив грязь, они рылись в ней, как свиньи, и хрюкали от наслаждения мять и пачкать красивое – чужое, непонятное и смешное им.

Ужиная, они все четверо пилили меня своими языками, вспоминая вольные и невольные проступки мои, угрожая мне погибелью, но я уже знал, что всё это они говорят не со зла и не из добрых чувств, а только от скуки.

Хозяева жили в заколдованном кругу еды, болезней, сна, суетливых приготовлений к еде, ко сну; они говорили о грехах, о смерти, очень боялись её, они толклись, как зёрна вокруг жернова, всегда ожидая, что вот он раздавит их.

И много было такого, что, горячо волнуя, не позволяло понять люей, злые они или добрые? Смирные или озорники? И почему именно так жестоко, жадно злы, так постыдно смирны?

Я не стряпаю, а готовлю, стряпают – бабы.

Он был очень прожорлив, всегда голодал.

Но чем дальше, тем более назойливо думалось мне, что душе этих людей печаль ближе радости.

Начитавшись романов я смотрел на женщину как на что-то прекрасное

И собака любит когда ее гладят. Того дело человек. Баба живет лаской, как гриб сыростью