«Средняя продолжительность жизни» kitabının rəyləri, 4 rəylər

Начало — сумбурное, странное, даже немного шокирующее: ты не успеваешь разобраться, что происходит, но это только сильнее затягивает.

Книга рассказывает о мужчине, который делает очень странный поступок — выкапывает урну на Ваганьковском кладбище. С этого начинается его путешествие по Москве и по собственному прошлому.

Москва в книге — как огромный живой организм: серый, шумный, равнодушный. Иногда кажется, что именно Москва — главный персонаж, а герой просто растворён в толпе.

Главная тема — возвращение в прошлое. Мне это очень понятно: когда в настоящем слишком много вопросов, мы всегда пытаемся копнуть назад, чтобы найти хоть какие-то ответы.

На глубоком уровне книга о одиночестве, взрослении и чувстве, что ты немного «не в своей компании» среди сверстников. Когда внутри пусто, легче повернуть назад, чем идти вперёд.

Больше всего цепляет честность героя. Он не делает из себя супергероя, наоборот — показывает свои слабости так открыто, что ты реально чувствуешь, будто стоишь рядом с ним.

Форма есть -- свежие авторские метафоры. Их много. Язык художественный, льется, повествование движется. Герой какой-то несовременный -- сплошь самоирония, самонаблюдение. Место действия то есть, то нет. Увлеченный такой неожиданно талантливой формой читатель продолжает читать. Где ж содержание? Сюжет? Нет. Не находится. Пустота и разочарование накрывают. Книга пролистана и сдана в библиотеку. А начиналась почти как у Набокова!

Измученная велеречивость автора призвана скрыть тот факт, что рассказывать истории он не умеет, вместо этого подменяя сюжет затяжным актом мастурбации на свой какой-никакой интеллектуальный багаж. Потратить время читателт может куда лучше, чем слеля за никуда не ведущими виражами этой пописы.

Язык беспечных нулевых. Герой — столичный журналист. Место старая советская турбаза переживает новые времена. Воспоминания из позднемоветского летнего детства, об отчужденном отце, об переделе большой исторической собственности. Бесцельная тоска, немного водки и советско-восточные мудрецы-довники.

Язык: сказ, прибоутки, каламбуры, цветастые рассуждения о смерти.