Kitabı oxu: «Отель желаний. Бывшие исчезают ближе к полудню»

Отель желаний. Бывшие исчезают ближе к полудню.

Настойчивый стук в дверь и терпкий запах чужой подмышки добрались до сознания одновременно. Фабер скинул чью-то руку со своего лица и в темноте нащупал телефон. Еще только одиннадцать. Четыре пропущенных и сообщение.

Яркий экран подсветил спавшую рядом вчерашнюю свидетельницу из стрип бара. Заглянул под простынь. Голые. Неплохо.

В голове шумело. Вот и безобидный вермут уже не так безобиден. Хорошо, что возле кровати чудом сохранилось полбутылки минералки.

Через дверь прозвучало настойчивое: «Уборка» и стук повторился. Значит, не приснилось. Жаль, придется встать и послать всех к чертям, чтобы потом обратно завалиться еще на часок. А он-то надеялся как следует отоспаться в этой дыре. Накинув на плечи гостиничный халат, инспектор полиции Фабер Занос решительно открыл дверь.

Как ни надейся, но однажды ты оказываешься совершенно не готов к некоторым сюрпризам. Дальнейшие события тому подтверждением.

Итак, едва Занос успел распахнуть дверь, как из его груди вырвался сдавленный возглас, а сердце оборвалось и кубарем полетело куда-то вниз.

Стучавшаяся горничная отшатнулась, но падающий на колени Фабер успел схватить ее за край юбки. А еще успел заметить на бейджике имя “Люси”.

По совершенной случайности никто из всей гостиницы не застал этой сцены: женщина в строгой униформе у входа в номер и на пороге стоящий перед ней на коленях голый мужчина. Здесь бы это имело большой общественный резонанс.

Занос дернул Люси на себя. Та, рухнув, немедленно оказалась на полу рядом с ним. Ну вот и все.

А теперь не дать ей уйти. Покрепче прижать к себе, одной ногой оттолкнуться от проема, а второй пнуть дверь, отделив их от коридора. Так и сделал. Только непростительно забыл ее ведро со шваброй.

Оставшись с женщиной в глухой темноте, Фабер мысленно поблагодарил утренний похмельный стояк. После минутного ослабления в дверях он к нему вернулся еще более требовательным.

Не успела горничная и рта раскрыть, как вмиг оказалась перевернутой на четвереньки, с задранной юбкой и спущенными трусами. Времени не было, и Занос без раздумий вогнал в нее тяжелый, зудящий от напряжения член. Требовалась жертва после стольких мучительных лет. Почти целиком проникнув в тугую неподготовленную вагину, он взялся резко и жестко насиловать женщину. Та пыталась сдерживать рукой мощные удары сзади, но этим лишь усиливала напор постояльца. Крепкий, он умело двигался вперед-назад и совсем скоро, обливаясь потом, взорвался в ней тугими струями…

Далее спешить уже не хотелось. Занос продолжал, с удовольствием отмечая хлюпающие звуки. То замедляясь и аккуратно входя наполовину в беззащитное лоно, то рывком вонзаясь максимально глубоко, он срывал с губ Люси тихие стоны.

Темнота обострила не только его ощущения и слух, но и фантазии.

Охваченный экстазом, в какой-то момент он смутно ощутил позади себя чье-то присутствие. Приостановился, прислушался. Нет, тихо. В кромешном мраке он один на один со своими страхами и этой сучкой. Хотя нет! Вроде опять послышалось… Кажется. Здесь только они и спящая стриптизерша. А после вчерашнего ту не разбудит даже сирена.

Неожиданно горничная прогнула поясницу, аппетитно подняв вверх круглую попку, и повела ей из стороны в сторону. Это движение ободрило Заноса, и он невольно начал ускоряться. И вот второй, не менее оглушительный, чем первый, оргазм отправил его в нокаут, уткнув обессиленного лицом в спину женщины. М-м-м… этот сладкий аромат сандала.

Так вот что затрудняло поиски Изабель. Имя. Почему она выбрала именно Люси? Это больше подходит для клички четвероногому лохматику… Что ж, разговор у них будет долгий. Слишком много накопилось.

Щелчок выключателя и комнату озарил яркий свет. Занос поднял голову, зажмурив глаза. Звуки фотокамеры дали понять, что шуток не будет. Нужно привыкнуть к освещению. Слишком уж резко оно ворвалось. Прикрыв лицо козырьком ладони, он наконец-то рассмотрел голую стриптизершу. Довольная, в предчувствии жирного куша, она снимала на телефон горячее. Изабелла прижалась грудью к полу, накрыв голову руками, а Фабер одернул ей юбку.