Kitabı oxu: «Любовь по НЕрасчёту», səhifə 4

Глава 11. Прогулка

София

Больше шеф не поднимал тему дел сердечных, пока мы с ним были на семинаре и ужинали в прекрасной уютной столовой неподалёку. Никита Андреевич, кажется, смирился с тем, что ему не удастся затащить меня в роскошный ресторан, чему я была безмерно рада. Нет, в этот раз на мне была вполне приличная одежда, но отнюдь не дорогих брендов, и я всё равно чувствовала бы себя неловко среди состоятельной публики.

Но вот после ужина начальник опять меня удивил – предложил прогуляться по городу, прежде чем отправиться в обратный путь.

– Погода прекрасная, – аргументировал он свою инициативу, – завтра выходной. Ты же никуда не торопишься?

– Нет, – пискнула я. – До пятницы я совершенно свободен! – И добавила уже нормальным тоном: – Ты же знаешь, на ближайшие пару лет в моих планах только работа.

– А потом?

Я пожала плечами:

– Там видно будет. Дашка подрастёт, школу закончит, поступит на заочное – и пусть идёт работать. Не могу я ей всю свою жизнь посвятить.

– Это верно, – кивнул шеф, предлагая мне локоть для опоры. – Мне кажется, ты и сейчас не должна игнорировать прочие стороны жизни. Ты молода, молодость никогда не повторится.

Я чуть поколебалась, но опору приняла. Очень уж я привыкла к шефу за эти две недели и уже доверяла ему безгранично. Предлагает – значит можно.

Должна отметить, помимо прочих его достоинств, прозорливость моего начальника не оставляет сомнений. Он настолько точен в прогнозах, насколько это возможно в условиях постоянно растущей энтропии вселенной. Ума – палата, знаний – на десять начальников хватит, а логическое мышление отточено, как бритва. Неудивительно, что он директор. Без преувеличений, мой босс имеет самый развитый интеллект из всех, кого я знаю. И на чувство юмора не жалуется. Я заметила, что все без исключения женщины, работающие в нашей компании, смотрят на него влюблённым взглядом, но Никита Андреевич никому не отвечает взаимностью. Он строг и холоден на работе, и только мне удаётся иногда видеть другую его сторону – тёплую и внимательную. Это приятно, конечно, но я стараюсь не забываться.

– Ты так говоришь, будто у тебя она уже прошла, – с укором заметила я.

Шеф улыбнулся:

– Ну… в каком-то смысле да – я уже почти взрослый.

Я рассмеялась в ответ и даже осмелилась слегка погладить его предплечье свободной рукой:

– Люблю твои шутки. Иногда ты что-нибудь такое выдаёшь, что я думаю: мой начальник мог бы в стендапе участвовать.

– Спасибо, – польщённо пробормотал Никита Андреевич и вдруг, остановившись, перехватил мою кисть, лежавшую на его локте, и слегка пожал. Тёплые мужские пальцы еле заметно подрагивали, внимательный взгляд умных карих глаз хаотично курсировал по моему лицу, словно пытаясь что-то отыскать на нём или… прочитать мысли?

Слишком интимно всё это было, сердце сделало кульбит в моей груди, и я, не выдержав напряжения, отняла свою руку у шефа и двинулась вперёд:

– Так мы идём?

Начальник вздохнул – как мне показалось, разочарованно – и спросил нарочито бодрым тоном:

– А куда бы ты хотела пойти?

Я пожала плечами:

– Говорят, в М-ске есть очень красивый парк. Сейчас я посмотрю по карте, далеко ли здесь до него…

Оказалось – чуть меньше трёх километров. Никита Андреевич предложил доехать на машине, но было так тепло и в то же время не жарко. Солнце висело низко, золотило своими лучами густую листву деревьев, здания и шевелюру моего спутника. Звонко и весело пели птицы.

– Давай пройдёмся! – попросила я. – Сидели сегодня весь день и ещё насидимся в машине.

Шеф развёл руками:

– Любой каприз прекрасной дамы!

Я примерно прикинула направление по карте в телефоне и решительно двинулась вперёд.

Шлось легко. Мы без конца болтали, то обсуждая сегодняшнюю лекцию по ODC*, то углубляясь в специфику IT-бизнеса, то сбиваясь на общечеловеческие и личные темы. Даже не припомню, когда мне в последний раз было так легко и приятно с кем-нибудь разговаривать. Разве что с Пашей – и то, в самом начале наших отношений. Сам он по природе не болтлив, и со временем мы стали уделять беседам всё меньше времени.

Никита Андреевич – не такой. Он намного эрудированнее и начитаннее, чем мой бывший парень и при этом не замкнут в себе.

– Тебе не кажется, что мы довольно давно идём, а признаков парка всё не наблюдается? – заметил он вдруг.

Я растерянно огляделась. Оказывается, за разговором мы незаметно забрели в какой-то промышленный район с большими ангарами и гаражами – и даже не обратили на это внимания. Ну, по крайней мере, я. Главный штурман, ёжки-поварёшки!

Я опять достала телефон из сумочки и попыталась посмотреть маршрут. Но приложение уже закрылось, а осуществить поиск по новой не давал низкий уровень сигнала. В этом странном районе просто отсутствовал нормальный интернет!

Солнце уже зашло за горизонт, на улице потемнело и стало заметно прохладнее. А я, разумеется, была только в тонкой рубашке с коротким рукавом.

– Кошмар! – сокрушённо пробормотала я. – Вот ты хвалишь меня почём зря, Никита! А я, смотри, однажды до беды тебя доведу.

– Брось, всё не так страшно. Сейчас узнаем дорогу старым добрым способом…

Но, видно, район этот не пользуется популярностью у горожан в это время и день недели. Мы прошли три квартала и не встретили ни одной живой души.

– Ладно, – не стал унывать шеф. – Тогда идём просто назад. Возвращаемся.

– А ты помнишь дорогу? – всхлипнула я.

– Примерно.

И мы пошли. Но если на пути туда я не слишком обращала внимание на окружающие объекты, то теперь каждый из них будто выжигали огнём на сетчатке глаз. И когда мы во второй раз увидели жуткую красную табличку с жёлтой надписью "БЕТОН", начала впадать в отчаяние. И призналась:

– Никита, я… замёрзла!

Думал он недолго – почти сразу начал расстёгивать пуговки на своей роскошной белой рубашке.

– С ума сошёл? Будешь расхаживать по городу с голым торсом? Ты тогда замёрзнешь ещё сильнее, чем я! Простынешь и заболеешь.

– Во-первых, я не замёрзну. Во-вторых, даже если замёрзну – ну и пусть. Для меня намного важнее, чтобы ты хорошо себя чувствовала. Ну а в-третьих, тут всё равно смотреть некому. Людей-то нет.

В общем, этот бронепоезд было не остановить. Он в пару секунд избавился от верхнего предмета одежды и предстал передо мной во всей красоте атлетически сложенного тела. Ну, по крайней мере, торса. Не качок, конечно, как какой-нибудь мистер фитнес, который из тренажёрного зала вылезает только на фотосессии, но весьма привлекательный и рельефный. От этого зрелища у меня невольно покраснели щёки, а ещё через мгновение я оказалась в плену мягкой хлопчатобумажной материи с умопомрачительным запахом дорогого мужского парфюма. Шеф надел свою рубашку прямо поверх моей собственной блузки и раскатал рукава, которые у него обычно были подвёрнуты.

– Так лучше? – участливо поинтересовался он, застёгивая пуговки.

– Намного теплее, – признала я, – но теперь меня мучает совесть.

Судьба, однако, смилостивилась и над моим начальником, и над моей совестью: как только Никита Андреевич обнажился, у него почти сразу появился зритель – немолодой мужик в испачканной машинным маслом и ещё бог знает чем одежде. Он вышел из неприметной калитки в высоком металлическом заборе – мы помахали ему и быстро выяснили всё необходимое. Он даже дал нам пару номеров такси, которое незамедлительно было вызвано, и оставалось только ждать. Ну… не совсем так. Мы ведь находились в промзоне – с адресами здесь было туго. Наш спаситель подсказал нам ближайший нормальный дом с номером, куда мог бы подъехать таксист, но туда ещё нужно было дойти. И тут выяснилась новая проблема: я безобразно стёрла ноги. Давно не ходила в этих босоножках на такие длинные расстояния… И пока шла в поисках парка, это ещё не так сильно ощущалось, а вот теперь, после небольшого отдыха, проявилось во всю мощь.

– Ничего страшного, – заявила я. – Сниму обувь и пойду босиком.

Шеф с сомнением посмотрел на дорожное покрытие, состоявшее из разбитого асфальта в ямах и трещинах, острых камней и пыли. А потом подошёл ко мне и в одно резкое движение подхватил на руки – я только ахнуть успела. И только когда меня бережно понесли вперёд, принялась протестовать:

– Никита, ну это уже совсем ни в какие рамки не лезет! Я… же помогать тебе должна, а не ездить на тебе, как… – хотела сказать – обуза, но начальник меня опередил:

– Невеста.

– Что?!..

– Представь, что ты моя девушка, и успокойся.

Нет-нет-нет, нельзя мне такое представлять! А то на подобных фантазиях можно далеко улететь… туда, откуда не возвращаются с целым и невредимым сердцем.

– Не переживай, ты очень лёгкая, – продолжал успокаивать меня Никита Андреевич, но лёгкости этой хватило, разумеется, ненадолго. Попробуйте прогуляться пару километров с пятидесятикилограммовой штангой в руках.

Шеф поставил меня на землю, встряхнул руки, коварно ухмыляясь.

– Что ты задумал? – нервным тоном поинтересовалась я.

Но он не ответил – неуловимо быстро наклонился, "поднырнул" и, распрямившись, взвалил меня на плечо. Как убитую на охоте косулю. Я взвизгнула пуще прежнего:

– А теперь мне надо представить, будто я твоя добыча?

– А что? Тоже неплохо.

Дело пошло бодрее. Минут через пять моих увещеваний и упорного ответного молчания начальника мы вырулили в нужный двор, где нас уже поджидала жёлтая машина с шашечками.

В такси я вернула шефу его рубашку, а минут через пятнадцать нас уже высадили в центре аккурат возле начальственного "БМВ". Но сразу ехать домой Никита Андреевич наотрез отказался:

– Сначала нам нужны горячие напитки и что-нибудь сладкое, чтобы снять стресс.

И повёл меня в кофейню. К слову, сам он никогда не ел ничего сладкого, кроме кое-какой моей стряпни навроде пирожков с фруктами.

– Ты будешь угощаться пирожными! – удивилась я, но шеф отрицательно покачал головой:

– Ты.

– Я?! То есть, после всех моих бесчисленных косяков ты ещё и стресс станешь мне снимать? Никита, ты начинаешь терять в моих глазах авторитет как руководитель.

– Я берегу ценные кадры. Твоё умение ориентироваться на местности, не мёрзнуть и не чувствовать кровавые мозоли на ногах не так уж важны для моего дела. А вот спокойный ум – весьма.

– Ну да, – вздохнула я. – Куда уж нам… Вообще не знаю, способен ли кто-нибудь тебя переспорить, пользуясь логикой…

Пока мы ждали свой имбирный чай, Никита Андреевич как ни в чём не бывало предложил:

– Если хочешь, можем всё-таки съездить в парк. На машине. У меня в багажнике есть ветровка и, кажется, даже запасные кеды.

– Какого размера? – хихикнула я.

– Вроде… сорок третьего. Как раз не будут давить тебе на мозоли. Хотя, возможно, в парке можно и босиком погулять.

Я покачала головой:

– Всё-таки ты слишком добр со мной. Чересчур.

– Может, я просто сам туда хочу. Сто лет на природе не был. Всё город да город. Это, конечно, не лес, но хоть какое-то подобие…

– Хорошо. Если ты хочешь, я согласна.

– А я согласен, только если ты хочешь.

Странно блестели его глаза, когда он смотрел на меня, и, кажется, на щеках проступил лёгкий румянец. Мы оба молчали, пытаясь прочитать ответ в глазах друг друга. Первым тишину нарушил Никита Андреевич, прокашлявшись:

– А у тебя… какие планы на завтра?

Я задумалась. Было непросто выплывать из плена его проникновенных глаз.

– Эмм… завтра у Даши дружеский матч по волейболу с другой школой. Я обещала прийти, а потом сводить её в кафе.

– Это прекрасно… Она занимается волейболом?

– Так… немножко. А ты что-то хотел предложить?

– Да… то есть, нет. Неважно. В другой раз.

Вот так и оставил интригу.

Мы допили кофе и выдвинулись домой. Удивительно, но прощаясь с шефом, я чувствовала лёгкую грусть, будто расстаюсь с близким другом, а не с начальником, и уже начинаю скучать.

*ODC (от англ. Offer-deadline-call to action – Предложение-дедлайн-призыв к действию) – в маркетинге, модель рекламного обращения. Суть в том, чтобы предложить потенциальному клиенту выгодную покупку, в ограниченные сроки и обязательно с глаголом в повелительном наклонении: звоните, напишите, закажите и т. д.

Глава 12. Себе на уме

Дарья

Я видела, конечно, что всё идёт по намеченному мной пути – сестра проводит практически всё своё время на работе и даже по выходным ездит куда-то с шефом. И всё-таки, зная упрямый характер Сони, уверенности не хватало. С неё станется убедить себя, что он из соображений пользы для бизнеса её везде с собой таскает. Я-то понимаю, что у этого Никиты Савельевича (или как его там?) с самой первой встречи от моей сестры крышу снесло – это было видно невооружённым глазом, когда я ей обед из дома притащила… да и кто перед Сонькой устоит? Она же умница и красавица. Ага, и динамо ещё то. Давным-давно могла найти себе хахаля, так нет же – живёт затворницей: раньше в школе на полторы ставки пахала, плюс дома без конца домашку у этих оболтусов проверяла, теперь – от компа не отлипает целыми днями. Я ещё до маминой болезни к ней приставала: мол, сколько можно холостячкой жить? А она: я по Паше страдаю. Ну конечно, чем же ещё красивой девушке в 25 лет заниматься?

Так вот, и теперь отгородилась от всего своим любимым футляром и дальше собственного носа не видит. Я ей тысячу раз повторила: не надо ко мне на волейбол приходить в воскресенье. Я в болельщиках не нуждаюсь (уже скоро отбиваться от них придётся рваным сапогом!) Лучше с начальником своим съезди куда-нибудь, займитесь каким-то своим скучным взрослым делом, которые вы с ним так любите… Но нет! Припрётся позорить и жизнь мою личную наблюдать…

Продули мы вчистую, а всё потому, что к команде соперников присоединился этот невыносимый хам Аверин. Вот ни ума, ни фантазии у человека, а в волейбол играет, как сам чёрт. Спортивный жутко – вот и все его достоинства. Хотя нет, ещё моцик. Блин, ну не могу я ничего с собой поделать: вижу парня на мотоцикле – и млею, как дурочка. Это для меня что-то вроде принца на белом коне для романтичных барышень. Обожаю. Никто мне, конечно, не разрешает кататься с парнями, но – несколько раз получилось тайком. О, это такой кайф – ни с чем не сравнить!

И конечно, как и следовало ожидать, Аверин припёрся позлорадствовать. Отдельной раздевалки в этом зале для девчонок не предусмотрено: обычно же раздельно команды тренируются. В одно время – девочки, в другое – мальчики. Одного помещения с вешалками вполне хватает. А у нас дружеский матч, вот и приходится ютиться в какой-то крохотной проходной каморке, в которой даже двери на шпингалеты не закрываются. Ну да, всё для дам. Да нет, я не сексистка – скорее, даже феминистка, и разумно подхожу к вопросу. Понимаю: мальчишек больше, поэтому им отдали нормальную раздевалку… Но ведь им всё равно, где телесами своими тощими да портками сверкать! Они и в зале могли бы – не стесняются, особенно Аверин. Он бы даже с удовольствием покрасовался – зря, что ли, в тренажёрку ходит чаще, чем на уроки?

А я как раз футболку и шорты стянула, а сарафан надеть не успела – распахнулась дверь, и на пороге возник Сева собственной персоной и, не обращая никакого внимания на полураздетых девчонок, воскликнул, глядя на меня в упор:

– Ну что, Даха, круто мы вас сделали?

Девчонки стали прикрываться одеждой, какая попалась под руку, и вопить в его адрес:

– Пошёл вон! Ты что, совсем?! А ну закрой дверь!

Я знаю, Аверин ждал, что я тоже стану так делать, смущаться и злиться на него, поэтому я бросила уже взятый в руки сарафан на лавку, выпрямилась и, уперев руки в боки, надменно ответила:

– Да ты просто герой, Севочка! Пришёл перед девчонками хвалиться! Браво-браво! – и саркастично похлопала в ладоши.

Он смерил оценивающим взглядом мою почти обнажённую фигуру и простенькое хлопчатобумажное бельё (хорошо, что я сегодня верх надела, не хватало ещё этому подлецу сиськи показывать!) и буркнул:

– О! Принцесса сегодня не в настроении! Ладно, после поговорим, – он уже отвернулся и почти закрыл дверь, но я крикнула вдогонку:

– С отражением своим поговори! Ты же его так любишь, оторваться не можешь!

Аверин замер, как лев перед прыжком, очень медленно развернулся, шагнул внутрь, вызвав новый шквал девчачьего писка. Подхватил мой любимый сарафанчик – и дал дёру, на ходу крича:

– У меня побудет! Пока ты не извинишься!

– Ах ты…

Вот козёл!

Пришлось натягивать обратно мокрую насквозь футболку и шорты под хихиканье и переглядывания девчонок.

– Смотри, Калинина, как бы тебе за все эти игры не поплатиться! – сказала мне Таня Ткачук из параллельного класса, поймав за руку в коридоре.

– Какие ещё игры! – возмущённо воскликнула я искренне.

– Ну ты заигрываешь с Севой, разгуливаешь перед ним в нижнем белье, кто-нибудь настучит Янке Киселёвой – они тебе живо волосы повыдёргивает.

– Я?! Заигрываю?! Да я его терпеть не могу!

– Ну-ну… – и больше ничего не сказала. Ойй…

Сестра ждала меня у входа – я неожиданно обрадовалась ей. Нет, вообще-то мне хотелось погулять со своими школьными друзьями, но после инцидента в раздевалке стало как-то не по себе.

– Куда идём? – жизнерадостно осведомилась Соня.

– Так это же ты меня ведёшь…

– Ну может, ты куда-то хочешь? Скажи, а я приму к сведению.

– Ты мои предпочтения знаешь.

Сестра закатила глаза:

– Фастфуд – это яд. Смерть сразу и для желудка, и для кишечника, и для печени…

Вообще-то, у всего этого есть общее название – пищеварительная система! Обязательно в анатомические подробности вдаваться?!

– Так, всё! – замахала я руками. – Не продолжай! Не хочу это слушать. Нет так нет, пошли домой. Только не лекция о вредной еде, пожалуйста, всё, что угодно, только не она!

– Давай сходим в кофейню, куплю тебе пироженку. Хочешь?

– Я не люблю сладкое.

– Как ты можешь не любить сладкое? Ты же девушка.

– Вот такая я дурацкая девушка. Всё у меня наперекосяк. – Я подумала немножко. – Впрочем, от мороженого не откажусь.

– Хорошо… – сестра оглядела меня, нахмурившись. Только сейчас заметила: – А где твой сарафан? Почему ты в спортивной форме? Она пахнет, вообще-то…

– Да так, один придурок утащил.

– Что за придурок?

– Ну, парень из команды соперников.

– Зачем?

– Затем, что он придурок.

Насупленые брови на Сонином лице сменились хитрой улыбкой:

– Ухаживает, что ли? – со смешком уточнила она.

– Ну вот, и ты туда же! Да не ухаживает, просто любит бесить людей и насмехаться потом.

– Да? И много он сарафанов сегодня собрал?

– Да откуда мне знать?!

– Ох, Дашка! – И она погрозила мне пальцем.

Очень бы я хотела, чтоб на этом тема и закрылась. Очень-очень сильно хотела. Могла бы даже на это одно новогоднее желание пожертвовать. Но увы. Когда мы с сестрой вернулись домой, весьма довольные: я – выклянченными новыми джинсовыми шортами, в которых, собственно, и дефилировала, Соня – своим вкладом в воспитание младшей сестры – у подъезда нас ждал… кто б вы думали? Правильно, Аверин! Чёрт бы его порвал. С моим сарафаном в руках, сияющим, как флаг с надписью: "I love to hate you, Kalinina!" (англ. "Я люблю ненавидеть тебя, Калинина!").

– Привет! – буркнул он, сумрачно глянув на Соню.

– Здрассте! – ответила она с долей сарказма. – А я тебя знаю. В вашей школе не преподавала, но о тебе, Всеволод, и за её пределами легенды ходят.

Аверин скривился, изобразив что-то среднее между улыбкой и миной "да пошла ты!" А я сестру оскорблять не позволю! Поинтересовалась угрожающим тоном:

– Чего надо?

– Поговорить.

– Говори!

– Наедине! – он опять стрельнул взглядом в Соню.

– Вот ещё! Много чести!

Он поджал красиво изогнутые губы, сдавленно выругался:

– Дура! – бросил мой сарафан на лавку, так, будто это был баскетбольный мяч – придав ему ускорения – и пошёл прочь. Быстрым шагом, не прощаясь, не оглядываясь.

Соня нервно вздохнула:

– Ох, не нравится мне это всё, Даш!

– Что тебе не нравится?

– То, как ты ему нравишься. Он же… мягко говоря, неподходящая для тебя пара.

– Ну и что? Он мне безразличен.

– Надолго ли? Говорят, у него даже мотоцикл есть…

Я фыркнула:

– А я, типа, за мотоцикл готова сердце продать?

Вообще-то да, но она откуда знает?!

– Да нет, но это всё так… архетипично. Боюсь я за тебя, Дашка.

– Архи…чего?

– Архетипично. Плохой парень, бесстрашный гонщик и спортсмен. И хорошая домашняя девочка…

Вот ещё, нашла хорошую! Может, я и не пью и не курю, но оторва ещё та. Себе на уме, за словом в карман не лезу, нагрубить могу кому угодно. Люблю мальчишеские развлечения и всякий адреналин. Так что…

– Мне вообще совсем другой мальчик нравится!

– Это какой же?

– Миша Тополев! – ляпнула первого пришедшего на ум ботана из нашего класса.

– Что-то не замечала между вами дружбы.

– А он мне на расстоянии нравится.

Соня качнула головой:

– Так не пойдёт. Пригласи его в кино или в парк аттракционов.

– Я?! Разве это не мальчики на свидания должны приглашать?!

– Да какие у вас свидания? Так, поболтаться в общественном месте вдвоём. Чтоб Всеволод про вас узнал и отстал.

– Стратег восьмидесятого левела! – покачала я головой.

– Давай-давай, не увиливай!

– Ладно. Приглашу. Если ты тоже шефа своего куда-нибудь позовёшь!

– Вот ещё!

– Ну тогда поеду кататься с Севой на мотоцикле.

– Ну тогда будешь всё лето сидеть с мамой на домашнем аресте. Или ещё лучше: в деревню тебя отправим, к бабе Зине.

Я стиснула зубы и топнула ногой:

– Какая ты противная, Сонька!

Ну ничего, моя ещё возьмёт! Что-нибудь придумаем…