Kitabı oxu: «Судьба бьет вслепую»

Şrift:

Глава 1

План выходного дня, наставшего после долгой череды непрерывных расследований, выполнялся по пунктам. Прежде всего я выспалась. Даже если бы я ничего, кроме этого, не сделала, то полноценного сна было бы достаточно для того, чтобы не испытывать угрызений совести из-за последующего безделья. Но я и не бездельничала. Я активно нажимала на кнопки – посудомоечной и стиральной машин, робота-пылесоса и, конечно же, смартфона. Пока бытовая техника наводила порядок в моей квартире, я записывалась по телефону в СПА-салон и в нейл-студию. Сделав нужные звонки, я отключила смартфон, чтобы никто, абсолютно никто не мог до меня дозвониться. Прошли те времена, когда я боялась упустить клиента. Теперь, когда я создала себе репутацию лучшего детектива Тарасова, а на моей банковской карте лежала согревающая душу сумма, я могла позволить себе просто отдыхать. Столько, сколько захочу. Так, как захочу. Пока я не знала, сколько и как, но то, что в ближайшее время я не была намерена заключать новые контракты, это точно.

Когда зазвонил домофон, я подумала: «Это наверняка разносчик квитанций или рекламы. Они почему-то всегда выбирают именно мою квартиру. Может, круглое число их привлекает?»

– Кто там? – спросила я, выйдя в прихожую и сняв трубку домофона.

– Я приехал, Света, – обратился мужчина без всякого приветствия и совершенно не по адресу.

– Вы ошиблись. – Не успела я сделать и двух шагов от двери, как снова раздался звонок. Я вернулась обратно и отключила домофон.

Следующим пунктом моего плана было приготовление кофе по новому рецепту. Только я достала из подвесного шкафчика подозрительно легкую упаковку «Арабики», раздался звонок, теперь уже непосредственно в дверь. Посмотрев в глазок, я увидела невысокого полноватого мужчину с саквояжем в одной руке и букетом цветов в другой.

Едва я открыла дверь, как визитер сразу же пошел напролом.

– Минуточку, – я преградила ему путь. – Мужчина, это вы спрашивали Свету?

– Да, я ее отец. Разрешите пройти! – визитер занес ногу над порогом, уверенный в том, что я просто обязана его впустить. Столкнувшись с отсутствием гостеприимства, он крикнул: – Света, ты дома?

– Мужчина, здесь нет никакой Светы. Вы ошиблись адресом.

– Это исключено! Меня пригласила сюда моя дочь. У нее сегодня день рождения.

– Сожалею, но вы все-таки ошиблись.

– Так, сейчас я вам докажу, что никакой ошибки нет. – Мужчина поставил саквояж на пол, засунул букет под мышку, достал из внутреннего кармана твидового пиджака смартфон и, удерживая его на своей широкой ладони, стал водить большим пальцем по дисплею. – Вот, смотрите! Эту эсэмэску мне прислала Света.

Я прочитала текст сообщения, все совпадало – улица, номер и корпус дома, номер квартиры.

– А город какой? – уточнила я.

– Тарасов, конечно! – повысил голос визитер, явно оскорбленный моим вопросом. – Света учится в Тарасовском университете и снимает квартиру по этому адресу. Моя дочь, наверное, отправилась в магазин, но она скоро вернется. Разрешите мне пройти и подождать ее.

– Сожалею, но вы все-таки пришли не по адресу. Это моя собственная квартира, – говорила я, чеканя каждое слово, чтобы до моего визави лучше дошло, – она не сдается и никогда не сдавалась, так что ваша дочь не может ее снимать.

– Но где же тогда она живет? – спросил незнакомец, будто я была сотрудницей справочного бюро.

– Без понятия.

– И что же мне теперь делать? – растерялся визитер.

– Позвоните Свете и уточните ее адрес, – предложила я.

– Позвонить? Да, конечно, надо позвонить, – мужчина обрадовался моей подсказке, поднял с пола светло-коричневый кожаный саквояж и, развернувшись, направился к лестнице.

Я закрыла дверь и на всякий случай вынула из звонка батарейку. Мне не хотелось больше общаться с этим человеком, да и с кем-то другим тоже. Пакет с зернами «Арабики» был почти пуст, если их перемолоть, то едва хватит на чашку. Надо было идти в магазин. Взглянув в окно, я увидела, что мужчина с букетом и саквояжем мечется по нашему двору от одного прохожего к другому. Похоже, ему так и не удалось дозвониться до дочери, и теперь он пытался выяснить у местных жителей, не видели ли они его дочь. Он так и совал всем под нос свой смартфон. Кто-то пожимал плечами и шел дальше, кто-то указывал рукой на подъезд, в котором я проживала. Да, адрес в эсэмэске был мой, но там вполне могла закрасться случайная описка. Или это и вовсе был розыгрыш.

Когда я вышла из дома, то мужчины, разыскивавшего свою дочь, во дворе уже не было. Наверное, он все-таки смог до нее дозвониться и выяснить, где именно та снимает квартиру. Я села в машину и поехала в гипермаркет, чтобы пополнить свои продуктовые запасы. Часа через полтора я вернулась обратно и увидела на скамейке все того же человека. Он сидел с закрытыми глазами, обняв свой саквояж, а букет с сиреневыми альстромериями торчал из ближайшей урны.

Выгрузив из багажника сумки с продуктами, я прошла мимо отца некой Светы, открыла дверь в подъезд и поднялась к себе. Как я ни старалась отогнать мысли о том, что этот человек, возможно, неспроста свалился мне на голову, они никуда не исчезали. Рассовав продукты по полкам холодильника, я подошла к окну и убедилась, что мужчина все еще сидит на скамейке. Минут через пять я спустилась вниз и подсела к нему. Он встрепенулся, открыл глаза и, как бы извиняясь, сказал:

– Ночью в поезде не удалось толком поспать. Попутчики попались такие громогласные!

– Бывает, – не без сочувствия произнесла я.

– Не стоило мне сюда приезжать. Пожалуй, надо возвращаться обратно… Я еще успеваю на сегодняшний рейс, если, конечно, в поезде останутся свободные места.

– Когда у вас обратный поезд? – спросила я для поддержания разговора.

– В ночь, но это не важно. Обменяю билет и посижу на вокзале, – мужчина поднялся, встряхнул примятый саквояж и добавил: – Здесь мне делать больше нечего.

– Мне кажется, вам сейчас не помешает чашечка крепкого кофе, – заметила я, проникнувшись сочувствием к этому человеку, так и не нашедшему свою дочь в чужом городе.

– Да, вы правы. Не подскажете, где ближайшее кафе?

– За углом, – ответила я, удивляясь, что мой достаточно прозрачный намек не был понят, – но я хотела пригласить вас к себе.

– Нет-нет, я не хочу вас больше беспокоить. Моя дочь решила сыграть со мной злую шутку, а вы тут совсем ни при чем. Скорее всего, она написала случайный адрес, так уж вышло, что он совпал с вашим. Простите, если я был слишком настойчив, пытаясь зайти к вам. Ваши соседи сказали, что вы действительно не сдаете свою квартиру и Свету никто здесь не видел. Я показывал людям ее фотографию. Если бы она здесь жила, хоть кто-то должен был ее запомнить. Но нет! Дочь меня обманула, не понимаю только зачем, – мужчина обескураженно пожал плечами. Передо мной стоял уже не тот человек, который два часа назад ломился ко мне, как к себе домой, и не хотел верить, что ошибся адресом. Этот был настолько угнетен ситуацией, в которую втянула его собственная дочь, что из чувства щепетильности отказывался от весьма привлекательного приглашения на чашечку кофе. Перемена в его поведении была очень разительна. Мне захотелось его как-то приободрить.

– Возможно, ваша дочь неспроста пригласила вас именно сюда, – забросила я пробный шар.

– Так вы знаете мою Свету? – уточнил незнакомец.

– Как ее фамилия?

– Речкалова.

– Нет, я впервые слышу эту фамилию.

– Я так и думал. Это все глупый розыгрыш с ее стороны. Я полагал, моя дочь повзрослела, но, похоже, я ошибся.

– И все же я считаю, что Света могла прислать вас именно ко мне не случайно. Быть может, вы нуждаетесь в моих услугах.

– Не понимаю, о чем вы. – Речкалов искоса взглянул на меня. Еще не зная, о каких именно услугах идет речь, он воспринял мои слова с неприкрытой настороженностью.

«Еще есть шанс остановиться, – подумала я. – Выходные так выходные! Может, не стоит взваливать на себя решение чужих проблем, особенно если никто об этом не просит? А вдруг как раз таки просят? В эсэмэске ведь был именно мой адрес». Немного поколебавшись, я все-таки решила обозначить свою профессию:

– Дело в том, что я частный детектив. Возможно, у вас есть какие-то проблемы и вашей дочери об этом известно.

– Именно Света и есть моя единственная нерешенная проблема! – патетично заявил гость нашего города. – Я не смог воспитать ее так, как надо!

К нам подошла женщина с коляской, кивнула мне в знак приветствия и села на скамейку. Разговор с Речкаловым и прежде плохо клеился, а при спящем ребенке он вовсе заглох. Я дала ему знак, что мое предложение насчет чашечки кофе все еще в силе, и направилась к своему подъезду. Чуть помедлив, Речкалов последовал за мной и догнал уже у двери.

– Как мне к вам обращаться? – поинтересовался мой спутник в лифте.

– Татьяна Александровна, – ответила я, подчеркнув деловой характер предстоящих взаимоотношений. – А мне к вам?

– Дмитрий Васильевич, – Речкалов чуть склонил голову, представляясь.

– Будем знакомы, – ответила я, уже выходя из лифта. Открыв дверь своей квартиры, я жестом пригласила гостя зайти. Если несколько часов назад Речкалов рвался ко мне напролом, то сейчас почему-то затормозил. Пришлось подбодрить его: – Проходите, не стесняйтесь!

Он зашел и стал топтаться в прихожей, приговаривая:

– Я не уверен, что Света могла сознательно прислать меня к вам, точнее, я уверен – не могла. С какой стати ей направлять меня к частному детективу? Думаю, она написала адрес наобум, и он оказался вашим. Понимаете, моя дочь… она в большой обиде на меня.

– Дмитрий Васильевич, не у порога же мы будем с вами разговаривать! Проходите в гостиную! Я сейчас сварю кофе, за ним мы все и обсудим. Лично я не очень-то верю в случайности.

– Хорошо. – Речкалов пристроил свой саквояж на тумбочку для обуви, а затем спросил: – Вы позволите вымыть руки?

– Да, конечно. Вам туда, – я указала рукой на нужную дверь.

Я не стала ставить эксперименты с новым способом приготовления кофе, сварила его так, как привыкла, разве что в большем объеме, и вскоре зашла в гостиную с подносом. Купленные мною сладости пришлись кстати.

– Это как раз то, чего мне не хватало, – заметил мой гость, пригубив горячий напиток. – Знаете, сегодняшняя поездка была самой неудачной в моей жизни. Пьяные говорливые попутчики, грубая проводница, несносный кофе из пакетика.

– Расскажите про дочь, – попросила я.

– Света была у нас единственным ребенком. Конечно, мы ее баловали, ни в чем ей не отказывали, и вот теперь приходится пожинать плоды неправильного воспитания. Она училась в девятом классе, когда ее мама умерла. Таисию разбил инсульт, она три месяца пролежала в больнице в коме, но врачи так и не смогли спасти жизнь моей жены и Светиной мамы. Ее смерть стала для нас большим ударом, но ведь как-то жить дальше надо было! Света или не хотела, или в силу своего возраста была еще не в состоянии понять, что наша жизнь на этом не остановилась… Мы же не могли похоронить себя заживо, правильно? – Речкалов уставился на меня, пытаясь найти в моих глазах поддержку, но я посмотрела на эту ситуацию непредвзято.

– Берусь предположить, что вы решили снова жениться, а дочь не поняла вас.

– Но как вы догадались? – изумился Дмитрий Васильевич. – Или вы все-таки знакомы с моей дочерью?

– Нет, не знакома, – уже в который раз повторила я. – Все слишком очевидно – вы носите обручальное кольцо. Конфликт с отцом на почве неприятия мачехи – не такое уж редкое явление.

– Да, вы правы, конфликт имел место. Света категорически не приняла Тамару. Моя вторая супруга, как могла, старалась наладить отношения со Светой, но та упорно не шла с ней на контакт, да и от меня отдалилась. Я перестал узнавать дочь, она любое мое слово и решение стала принимать в штыки. У нас дня не проходило без разговоров на повышенных тонах и хлопаний дверьми. Потом Света окончила школу и, ничего нам не сказав, подала по Интернету документы в Тарасовский университет. Я не знаю, почему ее выбор пал именно на вуз в вашем городе. У нас в Тарасове нет никакой родни, факультет информационных технологий, который она выбрала, не так уж эксклюзивен.

– То есть ваша дочь учится на…

– Программиста, – закончил мою фразу Дмитрий Васильевич. – Знаете, отсюда я взял такси и поехал в университет, чтобы попытаться там узнать Светин адрес, но никого, кроме охраны, не застал. Конечно, длинные выходные по случаю майских праздников! Все отдыхают.

– Дмитрий Васильевич, а когда вы в последний раз видели свою дочь?

– Света приезжала на зимние каникулы, но пробыла всего два дня, а по правде говоря, и того меньше. Вечером она приехала, поссорилась с Тамарой из-за какой-то ерунды и утром уехала обратно в Тарасов.

– Вы сами при том конфликте присутствовали или это ваша супруга охарактеризовала свои разногласия с падчерицей, как «ерунда»?

– Мне крайне неприятно об этом говорить, но моя дочь с порога повела себя очень некорректно. Увидев в прихожей обувь Тамары, она спросила: «Ты с ней еще не развелся?» Моя супруга слышала этот вопрос, но промолчала, чтобы не обострять отношения. Но Свете, кажется, нужен был конфликт, она так и пыталась задеть Тамару. Дочь даже не притронулась к тому, что моя супруга приготовила на ужин. Она делала вид, что не слышит, когда Тамара к ней обращается. Но последней каплей стал буфет. Таисия очень любила его, он ей достался в наследство от бабушки. Но эта винтажная мебель совершенно не вписывалась в наш интерьер, и мы ее продали. Света восприняла исчезновение старой мебели не просто как личное оскорбление, а как преступление. Она стала обвинять меня в том, что я предал ее мать… Тамара встала на мою защиту, в итоге Света собрала свой чемодан и уехала.

– Скажите, а на какие средства живет здесь ваша дочь? Стипендии явно не хватит на то, чтобы снимать квартиру, – заметила я.

– Я сам в недоумении, – признался Речкалов, уставившись на кофейник.

Я налила ему еще кофе и спросила:

– А вы вообще уверены, что она учится в нашем университете?

– Да, я видел на сайте этого вуза приказ о зачислении моей дочери на первый курс. В конце августа я собирался отвезти Свету в Тарасов на машине, ей ведь предстояло взять с собой много вещей, но она отказалась от моей помощи. Так что я только проводил ее на вокзал и посадил в поезд. А зимой даже не провожал. Света хлопнула дверью передо мной и ушла. Я вам больше скажу, Татьяна Александровна, моя дочь перестала снимать деньги с карточки, которую я открыл на ее имя и каждый месяц пополнял. Если в первом семестре Света оплачивала с карточки какие-то покупки, снимала наличные, то после ее зимнего демарша она не сняла ни копейки.

– Вы с ней созванивались в последние месяцы?

– Да, в основном звонил я. Сами понимаете, я не мог не интересоваться, как дела у моей единственной дочери. Света каждый раз коротко говорила, что у нее все хорошо, и отключала связь. Сама она меня набрала дважды – в марте поздравила с днем рождения, коротко, сухо, буквально в двух словах, и два дня назад. Я сильно удивился, увидев позавчера на дисплее своего смартфона номер ее телефона. Первое, о чем я подумал, так это о том, что у Светы что-то случилось. Но мои опасения не подтвердились. Дочь начала разговор с извинений. Она сказала, что вела себя как глупая эгоистичная девчонка, но теперь повзрослела, поняла, что была не права, что хочет наладить отношения и приглашает в гости на свой день рождения, причем нас вдвоем – и меня, и Тамару Михайловну.

– Однако ваша супруга не захотела поехать с вами в Тарасов, – предположила я, ожидая комментариев Речкалова по этому поводу.

– Это не так, – возразил Дмитрий Васильевич. – Томочка даже прослезилась, когда я пересказывал ей свой разговор с дочерью. Моя жена так хотела наладить со Светой отношения! Она надеялась, что это обязательно произойдет, и меня подбадривала, что обязательно так и будет, когда Светлана повзрослеет. И это наконец произошло, во всяком случае, мы так подумали. Но Тамара не смогла со мной поехать в Тарасов, потому что сегодня утром она заступила на суточное дежурство в больнице. Моя супруга даже позвонила своей сотруднице, чтобы поменяться с ней, но та ей отказала, у нее там какие-то домашние проблемы. Я особо не вдавался в подробности. Но это даже хорошо, что не получилось поменяться. Иначе мы вдвоем оказались бы обманутыми. Даже не знаю, как прокомментировать произошедшее. Вот вы, Татьяна Александровна, предположили, что Света с какой-то определенной целью направила меня именно к вам. Вы просто не знаете мою дочь. Как выяснилось, я тоже не знал, до какой степени она может быть жестокой. Прогонять меня в другой город, чтобы посмеяться надо мной! Что это, если не жестокосердие по отношение к родному отцу?

– Я думаю, здесь что-то другое…

– Нет, все так и есть. Понимаете, Татьяна Александровна, после похорон Таисии дочь спросила меня: «Папа, ты обещаешь мне, что никогда-никогда не забудешь маму?» Я пообещал. Тогда она продолжила: «Пообещай мне, что никогда не женишься». Я снова пообещал. Вот дочка теперь мстит мне за то, что я не выполнил свои обещания. Но ведь это был запрещенный прием – требовать каких-то зароков на свежей могиле! Я не мог знать, как дальше сложится моя жизнь. Я не забыл Таисию и не перестал ее любить, но Тамару я тоже люблю, по-другому, иначе, но люблю. Нет, Света еще не повзрослела. Она еще ничего не знает о любви. Вот когда полюбит, тогда поймет меня и простит. Надеюсь, что это обязательно произойдет. Сегодня я получил от дочери эту незаслуженную пощечину. Признаюсь, Свете удалось ударить по моему самолюбию, но когда-нибудь она поймет, что была не права. Надеюсь, что это произойдет не очень поздно… Татьяна Александровна, я очень признателен вам за то, что вы меня выслушали. За кофе особая благодарность. Вы прекрасно его готовите. Пора и честь знать. – Речкалов поднялся из-за стола.

– И все же я допускаю, что мой адрес оказался в вашем смартфоне не случайно. – Увидев в глазах своего собеседника, что он как не разделял с самого начала, так и не разделяет до сих пор эту точку зрения, я не стала на ней больше настаивать. Уже в прихожей, прощаясь с Дмитрием Васильевичем, я протянула ему свою визитку: – Возьмите на всякий случай. Вдруг вам все же понадобятся мои услуги.

– Не думаю, – возразил Речкалов, но тем не менее убрал ее во внутренний карман пиджака с замшевыми заплатками на локтях. Затем, немного потоптавшись у порога, он протянул мне свою визитку. – Я понимаю, что лично вам, Татьяна Александровна, вряд ли понадобятся услуги моей компании, но может быть, кто-то из ваших знакомых заинтересуется. Что ж, еще раз благодарю вас за кофе. Прощайте!

– Удачной дороги! – бросив вслед Речкалову это напутствие, я закрыла за ним дверь.

Взглянув на визитку, я узнала, что мой новый знакомый является директором расположенного в соседнем областном центре филиала одной сетевой транспортной компании. Человек, занимающий подобную должность, вполне мог позволить себе услуги частного детектива, но Дмитрий Васильевич почему-то не захотел нанять меня для того, чтобы я разыскала его дочь. По существу, он ничего толком не знал о том, как она устроилась в чужом городе, на какие средства живет, не бросила ли учебу. Зачем она, в конце концов, позвала его в гости, дав неправильный адрес? Если Светлана допустила случайную ошибку, то почему она не перезвонила отцу, не дождавшись его? Более того, она сама не выходит на связь. Может быть, Речкалов прав и этот поступок не что иное, как месть строптивой дочери за то, что отец вопреки своему обещанию вторично женился? Лично мне это казалось глупым и неэффективным. Вот если бы Светлана вышла замуж за мужчину, который со стопроцентной вероятностью не понравился бы родителю, это хоть как-то можно было бы принять за месть. Желание же прогонять отца понапрасну в другой город свидетельствовало либо об узости мышления Светы, либо, наоборот, о каком-то хитром расчете, цель которого известна пока только ей одной.

Лично я склонялась ко второму варианту. Эта студентка смогла меня заинтриговать, и я, возможно, стала бы и дальше напрягать свой мыслительный аппарат, пытаясь отгадать, что же задумала Светлана, но мой взгляд наткнулся на часы. У меня было не больше получаса, чтобы добраться до SPA-салона.

Если по дороге туда я еще пыталась анализировать, случайно ли Речкалов пришел именно ко мне или это одно из тех совпадений, которые по теории вероятности все же должны иногда происходить, то, зайдя в салон, я окунулась в атмосферу безмятежного комфорта и полной расслабленности. Все мои мысли о визитере с саквояжем и его не выходящей на связь дочери отключились. Они не включились даже после того, как я вышла на улицу, села в машину и поехала в нейл-студию. И только вернувшись домой, я подумала: все-таки хорошо, что Речкалов меня не нанял! Буду отдыхать по полной программе, пока не устану от безделья!

На завтрашний день у меня был запланирован шопинг с моей подружкой Ленкой, вечером – ужин в ресторане с Данилой, братом недавней клиентки. Я обещала встретиться с ним, как только у меня появится свободный вечер. Наша встреча несколько раз переносилась, но в этот раз нам ничто не должно было помешать провести вечер в уютной атмосфере одного модного ресторана и «попытаться лучше узнать друг друга». Именно такими словами Данила сопроводил свое приглашение. Я ничего не имела против ни того, чтобы поужинать, ни того, чтобы узнать друг друга получше.

* * *

Утром следующего дня, хотя если быть точной, то уже ближе к обеду, я включила свой смартфон, чтобы созвониться с Ленкой и Данилой и подтвердить свои намерения. Но я не успела набрать первый номер, потому что кто-то меня опередил. Я смотрела на неизвестный номер и думала, отвечать или не отвечать. С большой долей вероятности это был потенциальный клиент, и стоит только сказать ему «алло», как новое расследование затянет меня в свою круговерть.

Несмотря на то что номер звонившего мне абонента не был записан в телефонной книжке моего смартфона, он показался мне знакомым. Я где-то уже видела эту интересную последовательность чисел. Речкалов, догадалась я и после некоторых колебаний все же ответила:

– Алло!

– Татьяна Александровна, как хорошо, что я до вас наконец дозвонился! Пригодилась ваша визитка, хотя я вчера был абсолютно уверен в обратном. Татьяна Александровна, я хочу, чтобы вы нашли и остановили мою дочь. Она совершенно распоясалась, и, если не пресечь то, что она стала вытворять, это может для нее очень плохо закончиться. По определенным причинам я не могу обратиться в полицию. Прошу вас, найдите Свету! – взмолился Речкалов.

– Что она еще натворила? – спросила я, заинтригованная звонком моего вчерашнего знакомого.

– Я не хотел бы говорить об этом по телефону.

Могло статься, что Дмитрий Васильевич позвонил мне от отчаяния, просто потому, что нашел в кармане своего пиджака мою визитку, в то время как ему нужен был номер телефона семейного психотерапевта.

– Чтобы дать согласие работать на вас, я должна хотя бы приблизительно знать, что мне предстоит расследовать, – пояснила я свою позицию.

– Хорошо, если коротко, то Света… ограбила нас, – сдавленно произнес Речкалов.

– Ограбила? – переспросила я, ожидая хоть каких-то подробностей.

– Да, пока я бегал по Тарасову, разыскивая ее, а Тамара дежурила в больнице, она пришла домой и вынесла все самое ценное. Неужели я отказал бы Свете, если бы она сказала, что нуждается в деньгах? Хотя такую сумму, которую она забрала, я ей, скорее всего, не дал бы. Я просто не понимаю, зачем студентке нужен без малого миллион. Боюсь, что Света связалась в Тарасове с плохой компанией. А что если она пристрастилась к наркотикам? Татьяна Александровна, найдите мою дочь! Я должен остановить ее дальнейшее падение.

– Дмитрий Васильевич, а вы уверены, что это именно Света вас ограбила?

– Вне всяких сомнений! Ее видела наша соседка. И потом, кто-то посторонний не стал бы показательно портить шубу Тамары. Это Светина работа, она в очередной раз выразила свое негативное отношение к моей жене. Она все рассчитала – время, когда никого не будет дома, мою реакцию. Дочь знала, что я буду вне себя от ярости, но все равно не стану заявлять в полицию. Только вот вариант с частным детективом она не предусмотрела. Так что, Татьяна Александровна, вы согласны взяться за поиски моей непутевой дочери?

«Извините, но я сейчас в отпуске», – сказать что-то подобное я не могла, поскольку сама же вчера подошла к Речкалову, пригласила его к себе на чашечку кофе, выслушала его и всучила ему на прощание свою визитку.

– Да, конечно, я берусь за это, – подтвердила я, догадываясь, какой будет реакция Ленки и Данилы, когда я им поочередно сообщу, что наши планы на сегодняшний день меняются. Моя лучшая подруга наверняка обидится, а мой потенциальный бойфренд уже в который раз скажет: «Я понимаю, твоя работа очень важна, поэтому буду ждать, когда у тебя появится свободный вечер».

Уточнив у Речкалова кое-какие детали, я отключилась и набрала Ленку. Не успела я и рта открыть, как моя подруга стала осипшим голосом извиняться:

– Таня, я понимаю, ты, наверное, уже ждешь меня в торговом центре, но я даже не опаздываю, я лежу в постели. Заболела.

– Сочувствую. Лекарства нужны?

– Нет, у меня все есть. Таня, прости, что я тебя подвела, – Ленка закашлялась.

– Не извиняйся! Лечись, потом все наверстаем.

Поговорив со своей подружкой, я набрала Данилу. «Привет! В данный момент я не могу вам ответить. Если у вас имеется сообщение для меня, оставьте его после сигнала», – произнес голос Данилы в записи.

Я подумала, что это к лучшему. Мне было проще говорить, обращаясь к бездушному автоответчику, нежели лично к Даниле. Ведь я уже в четвертый раз переносила нашу встречу. И что бы он ни думал по этому поводу, я на самом деле каждый раз включалась в новое расследование. Если бы я не хотела с ним встречаться, то не стала бы ставить для него заезженную пластинку, а сразу же сказала, что не намерена поддерживать наше знакомство.

Сказав «пока», я почувствовала себя свободной от обязательств и стала собираться в командировку. В соседнюю область я решила отправиться на своей машине. Если не медлить, то к вечеру можно добраться до места, а по железной дороге – только к завтрашнему утру. Время и так было упущено. Кража была совершена сутки назад. Вполне возможно, что Светлана, если это, конечно, она обокрала собственного отца, уже вернулась обратно в Тарасов. Но что-то мне подсказывало, что она вряд ли после праздников появится в университете, ведь там ее будет легко найти. Скорее всего, девушка ударится в бега. А след лучше брать от места преступления.