«Тропами вереска» kitabından sitatlar

он злился все сильнее от моей непокорности. Шелка были изодраны его когтями, травы засохли, и звезды исчезли с ночного неба. – Своенравная ведьма! – рычал он, яростно колотя хвостом по постели, нависая надо мной зверем. – Согласись! Стань моей! Шаисса… – и облик его менялся на человеческий, а поцелуи дурманили лаской. – Зачем

Не люблю срезанные цветы, словно последний вздох умирающего…

Ворона старая, ощиплешь – одни кости да кожа пергаментная. Крыло сломано, летать почти не умеет, вот и сидит на моей голове, как на болотной кочке. Звери не лютовали, отъелись за летние месяцы. К утру лишь пара подранков появилась, но их волки утащили, одни следы и остались. И то лишь мне видные. Я дошла до опушки,

, и все ждала, когда же пришлый спросит, где ему спать. Лежанка-то в лачуге одна, второй сроду не водилось. Но так и не дождавшись, заснула. *** Проснулась от мерного стука топора и поначалу даже не поняла, откуда он. Вскочила, так что хлесса на пол упала, рявкнула спросонья, прихватила меня зубами за бок.

– Луна-красавица, освети дорожку, – прошептала я, и светлее в лесу стало. Скинула мне Небесная Дева свою ленту бледного серебра, разложила да звездами украсила. Я шагнула на первую кочку, придерживая подол, шикнула на вылезших жаб, чтобы под ногами не путались. И побежала, уже не глядя под ноги, перескакивая торопливо. Спрыгнула на другой стороне, чуть провалившись в сабельник и мягкий болотный

слышал от дядек, что такое с одним… пастухом

подушку. – Ты спи, спи, – велел он. – А я тут в углу, на тюфяке… вдруг ночью хуже станет? Пригляжу…

дух, села на пень. Саяна привычно опустилась мне на голову, сбила пегие волосы, чтобы удобнее было. Бороться с вороной я давно бросила, на редкость упрямая птица досталась. Каждый раз на моей макушке гнездо устраивает, хорошо хоть яйца не откладывает – видимо, все же опасается в суп попасть. Сил не было даже встать, все же тяжело стихию так долго держать. Руки тряслись, как лихо

раньше срока, сам, по своей воле договор расторгнешь, не будет у клятвы силы. И дорогу ко мне навсегда забудешь. И меня. Повтори, служитель

– Что это? – прошамкал он. – Отрава! – рявкнула я. – Надоел, угробить тебя