Kitabı oxu: «Измена. Бедная Настя больше не твоя»

1. Ася

Ася

Придерживаю ногой дверь нашего старенького подъезда, тем самым помогаю соседке, которая выталкивает громоздкую детскую коляску на улицу.

– Спасибо, – кивает мне девушка, и я захожу внутрь.

Лифт, как обычно, не работает, поэтому приходится подниматься пешком на пятый этаж. В руках у меня два пакета с продуктами. Завтра мой День рождения. Хочу сделать небольшой праздник для нас с мужем. За те несколько лет, что мы живем в столице, я друзьями так и не обзавелась. А когда? Дом – работа. Работа – дом. В субботу стирка, уборка. А в воскресенье носишься как угорелая по магазинам, чтобы забить холодильник на всю неделю. Тем более, что Женька любит хорошо покушать.

Пока я поднимаюсь по ступенькам, в голове прокручиваю мысли о том, как сделать завтрашний день особенным для нас. За несколько лет брака наши отношения уже успели превратиться в обыденные. Мы так давно перешли в режим: «муж и жена – одна сатана», что потеряли ту страсть, которая когда-то плавила асфальт под нашими ногами. Я уже и не вспомню, когда в последний раз мы позволяли себе отдохнуть, расслабиться и насладиться моментом. Поэтому в этот раз я решила сделать все по-особенному. И даже купила свечи, клубнику и шампанское для завтрашнего романтического вечера. Для того, чтобы успеть сбегать в магазин, мне пришлось соврать начальнику, что срочно надо к врачу. Это единственный аргумент, перед которым он всегда уступает. Мне и правда надо к гинекологу. Вчера звонили с клиники и сообщили, что мои анализы готовы и врач ждет меня на прием. Я уже сбилась со счета, в какой раз сдаю кровь и делаю УЗД. А все потому, что с детьми у нас никак не получается. Женя говорит, что он здоров, как бык, а значит проблема во мне. Моя гинеколог руками разводит, потому что все мои анализы в норме и патологий никаких нет.

Дохожу до квартиры. Нахожу в кармане ключ. Вставляю его в замочную скважину и открываю дверь. Ставлю пакеты на пол и снимаю сапоги. Взгляд падает на лаковые ботфорты на высоченном каблуке. Медленно поднимаю глаза и вижу на вешалке женское пальто молочного цвета. Сразу видно, что вещь дорогая. Такого у меня сроду не было.

Мое сердце сначала замирает от неожиданности, затем начинает биться в сумасшедшем ритме. Мгновение стою, словно окаменевшая, не веря своим ушам. Но звуки стонов и шороха, доносящиеся из спальни, не оставляют сомнений. Все внутри меня переворачивается и становиться жутко больно. Я не могу поверить, что это происходит именно со мной.

– Жень… Ах… Еще… Да! Ах…

Руки опускаются. К горлу подкатывает тошнота. Забываю, как дышать. Словно статуя застываю на пороге.

– Аааа… Оооо…

Я стою в ступоре и боюсь сдвинуться с места. Мне страшно увидеть измену своими глазами. Страшно зайти в спальню, хотя до нее пол шага. Страшно осознать, что это конец.

– Я, кажется, что-то услышала, – сбивчиво произносит тонкий женский голос. И на секунду звуки, доносившиеся со спальни, затихают.

– Показалось, – запыхавшись отвечает мой пока еще муж.

Мысли в моей голове начинают дикие скачки из крайности в крайность. Мне хочется убежать из квартиры и в то же время ворваться к ним в спальню. Чтобы увидеть все своими собственными глазами. Слезы безмолвно начинают течь из глаз, а в груди жжет от обиды.

Как он мог? Как? Так больно и противно мне в жизни еще никогда не было. Это как неожиданный удар под дых. Раз и все. Ты больше не можешь дышать. Пытаешься, но не можешь.

Вновь слышу пошлый, протяжный женский стон. Внутри все сжимается в тугой узел, когда слышу: – Да! В меня. Обожаю, когда ты так делаешь.

Словно под действием сильнодействующих препаратов, тяжело дыша, я медленно отступаю от двери. До крови закусываю губы, чтобы не закричать от боли, которая сковывает мое тело. И боль эта отнюдь не физическая. Время словно замерло. Для меня больше не существует сегодня. Или завтра. Есть только сейчас. И это «сейчас» больше похоже на страшный сон, от которого хочется поскорее проснуться, а затем убежать и спрятаться к маме, под одеяло.

Тихо подхожу к спальне и резко толкаю дверь вперед.

– Да… Еще… – хрипит мой муж, находясь в позе миссионера. Он не видит меня. Зато меня прекрасно лицезрит стройная блондинка, которая сильнее обвивает ногами его поясницу.

Я чувствую себя зрителем дешёвого порнофильма. В спальне стоит запах секса и чужих женских духов. Мой муж тяжело дышит, вколачиваясь в эту девицу: – Да, Лиза! Ооо…

– Глубже милый, – задыхается она от восторга.

– Так? – утробно рычит Евгений.

– Еще глубже, – отмираю я и наконец-то подаю голос.

– Что? –Женя резко выгибает свою мускулистую спину и оборачивается на мой голос. Буквально на минуту он застывает, а его взгляд цепенеет от ужаса. Но спустя мгновение муж приходит в себя и выдает: – Может это и к лучшему, что сама увидела. Меньше будет ненужного трепа и объяснений.

С днем Рождения, Ася! В один момент ты потеряла мужа, семью и мечты о прекрасном будущем. Мои глаза застилает пеленой рвущихся наружу слез.

– Господи, Жень, как ты мог? За что? – каркаю я, давясь слезами.

– Сама виновата, – абсолютно голый он медленно поднимается с постели, демонстрируя мне свое достоинство. Хотя, в его случае это теперь изъян. – Ты ведь давно уже не женщина, а так… офисная стахановка с ежемесячным окладом и премией раз в квартал. Пустоцвет, – нагло усмехается он, приближаясь ко мне и останавливаясь на расстоянии вытянутой руки.

– Да, я из-за тебя превратилась в эту самую «стахановку»! Если бы ты больше зарабатывал, мне бы не приходилось до ночи сидеть в офисе и тянуть полторы ставки, чтобы оплатить эту квартиру и забить холодильник на месяц! – выкрикиваю я в полном отчаянии.

Боль перемешивается с гневом и создаёт некий смертоносный коктейль, который сейчас разбегается по моим венам. Женя – мой муж, человек, которого я любила, и с которым я планировала строить будущее – стоит передо мной обнаженный и совершенно безразличный к моим чувствам. Его слова режут меня насквозь, доставляя ему извращенное, больное удовольствие.

– Так, Ася, хватит этой драмы. Ты ведь всегда знала, что у меня есть потребности, которые ты не можешь удовлетворить. Я не могу продолжать играть роль порядочного семьянина, когда на самом деле моя жизнь с тобой ограничена и скучна. Ты же дерево. Сухое и непробиваемое дерево.

Каждое его слово бьет меня, словно молотком. Я никогда не думала, что он способен с таким наслаждением раз за разом всаживать мне в спину нож.

– Жень, это же измена! Ты обманул меня, ты предал меня! – кричу я и слезы текут по моим щекам, но он лишь фыркает и шагает ближе ко мне.

– И что ты собираешься делать? Плакать? Жаловаться? Обвинять? – холодно спрашивает он. – Ты понимаешь, что у меня теперь другая жизнь. Другая женщина, которую я люблю. А ты больше никто и звать тебя никак. Ах, да! Забыл. Еще у меня скоро будет ребенок. И он не от тебя, – зло усмехается, сволочь.

Этими словами он снова режет меня по живому. Я раньше никогда не испытывала такого унижения. Моя жизнь рушиться перед моими глазами, а я ничего не могу с этим поделать. Мой пока все еще муж стоит с таким выражением лица, будто бы ничего необычного не произошло.

У него другая жизнь и ребенок! А я? Как же, я? Что теперь делать мне?

– Ненавижу тебя! – ломается мой голос.

Отворачиваюсь от него, не в силах больше смотреть на этого человека, которого я когда-то так сильно любила.

– Забирай свои вещи и вали от сюда, – цедит сквозь сжатые зубы.

– Куда же я пойду? На улицу? – дрожит мой голос. – Если ты забыл, то я тебе напомню, что эту квартиру снимаю именно я. И плачу за нее тоже, я! – вскрикиваю я и бью кулаком ему в грудь.

– Пошла от сюда, – брезгливо произносит он и жестко схватив меня за руки, без труда выталкивает за дверь.

– Ты не имеешь права! – кричу, пытаюсь сопротивляться, но это также бесполезно, как переть на носорога с голыми руками.

– Я подаю на развод. За вещами придешь завтра, – он выталкивает меня из квартиры с такой же легкостью, будто я мешок мусора. Перед тем, как закрыть дверь он выбрасывает мне сумочку и старенькие растоптанные сапоги, в которых я хожу вот уж третью зиму.

Дверь громко хлопает, и я остаюсь одна на пороге нашей съёмной квартиры, растрепанная, зарёванная, прижимая к груди старые сапоги. Горькие слезы текут по моим щекам, а сердце разрывается от горя и унижения. Я смотрю на эту дверь, за которой осталась часть моей жизни, часть моего прошлого и не могу поверить в то, что это все правда.

Время идет медленно, и я с трудом осознаю, что я больше не могу оставаться здесь. Обуваюсь и иду к лифту, но он уже уехал наверх. Я не хочу возвращаться в эту квартиру, даже если бы могла. Вместо лифта я иду к лестнице и начинаю спускаться, этаж за этажом, словно пытаюсь спуститься от этой кошмарной реальности.

Выходя из подъезда, я осознаю, что у меня нет ни денег, ни ключей. Наличка почти закончилась, осталась какая-то мелочь, а банковская карточка осталась в серванте, в папке вместе с моими документами.

Господи, я потеряла все! Семью. Мужа. И даже своё самоуважение. Сердце разрывается от боли, но я понимаю, что теперь мне придется начинать все сначала. Мои мечты о прекрасном будущем рухнули в одно мгновение.

На улице воздух кажется свежим и холодным, словно отражая состояние моей души. Весь мир вокруг будто замирает, а я остаюсь одна, сама с собой и своими эмоциями, с которыми теперь нужно разобраться. А еще найти себе хоть какое-нибудь пристанище.

2. Ася

Ася

Глядя на себя в зеркальную витрину магазина, на ходу поправляю на голове берет. Вид у меня скажем так себе – побитая жизнью женщина. А мне всего то двадцать восемь. Куда я дела свою молодость? Почему я не слушала маму, когда она говорила, что он мне не пара? Ну вот, Анастасия Петровна, теперь бродишь по улицам как бездомная дворняга.

Второй час я нарезаю круги по району, меся снежную жижу под ногами. В левой ноге начинаю ощущать неприятную, холодную влагу. Только этого мне еще не хватало.

Дура я набитая! Праздника мне захотелось. Лучше бы обувь себе новую купила, идиотка, вместо того, чтобы кормить этого неблагодарного мерзавца.

А ведь когда-то все было иначе. Женька любил меня. Он заботился обо мне. Не всегда ведь было плохо. В нашей жизни были и хорошие моменты. Особенно в начале отношений. Это уж потом нас быт заел.

Продолжая шагать вперед, я пытаюсь осознать и принять свою новую реальность. В которой не будет больше НАС. Только он и я. Вытираю перчаткой одиноко скатившуюся слезу. Мама говорила, что на улице плакать нельзя, иначе конъюнктивит будет. Мама мне вообще много чего говорила, вот только я никогда ее не слушала. Дважды дура! Куда мне теперь? Обратно домой ехать? Каяться и посыпать голову пеплом перед родителями? Очень они будут рады видеть меня, особенно после того, как мой брат женился и привел в дом невестку. Точнее не в дом, а в двухкомнатную квартиру. Они и так там живут, как в коммуналке. А скоро у них пополнение планируется. И я тут такая: добрый вечер!

Мама… Мама была права, конечно же. Она всегда говорила мне, что Евгений не тот, кем кажется. Что он бабник и ловелас. Что я еще не раз заплачу от него. Но влюбленность и наивность слепили мои глаза. Я променяла свою молодость и свободу на Женины обещания лучшей жизни и любви: «Зайка, вот увидишь, у нас все будет классно. Обустроимся в столице. Потом квартиру купим. Детей заведем…». Зайка уши развесила и побежала навстречу прекрасному. И теперь вот я здесь: брожу по улицам с мокрыми ногами.

Ближе к ночи мороз начинает набирать обороты, а пальцы ног потихоньку подмерзать. Я сгибаю и разгибаю их, чтобы хоть как-то разогреть. За ночь вся эта слякоть замерзнет, а с утра будет снова гололед.

Поворачиваю голову и вижу через дорогу атмосферный ресторанчик. Его окна светятся желтым светом, а вокруг летней террасы, горят уличные фонарики. Оттуда веет теплом. Я решаю зайти туда ненадолго, чтобы хоть немного согреться и немного подумать о своем будущем. Ведь даже побитые жизнью женщины могут найти в себе силы начать все сначала.

На входе в ресторан меня встречает официант и провожает к свободному столику у окна. Затем он подает мне меню, а сам спешит в сторону кухни, выносить очередной заказ. От цен в этом заведении, меня слегка бросает в жар. Тех денег, что у меня есть мне хватит здесь, разве что на чай, и то, без сахара.

Пока я жду официанта, мое внимание привлекают люди в ресторане. Счастливые пары, друзья, семьи, все вокруг смеются, общаются и наслаждаются временем в уютной атмосфере. И у меня могло бы быть так же, если бы я была в этой жизни хоть немного умнее.

Официант возвращается и принимает у меня заказ. Он слегка изумляется, когда я прошу у него чашку обычного зеленого чая. Но я тут же ссылаюсь на то, что жду подругу. И когда она придет, мы сразу выберем что-нибудь посерьёзней.

Поздравляю, Анастасия Петровна, мало того, что вы непроходимая дурында, так теперь еще и лгунья! – просыпается моя совесть.

Я едва бормочу: "спасибо" И беру в руки теплую, пузатую, белоснежную чашку.

Так проходит час. Затем второй. Официанты начинают бросать косые взгляды в мою сторону. Время от времени они подходят, и спрашивают не готова ли я сделать заказ. В свою очередь я продолжаю врать, ссылаясь на то, что подруга опаздывает. Ну, не выгонят же они меня силой. Тем более, что за чай я заплатила. Ну и что, что чашка уже почти пустая. Разве, я не могу посидеть здесь?

Проходит еще какое-то время и ко мне уверенной походкой, подходит мужчина. Ему слегка за тридцать. Он почти вдвое выше меня. Широкоплечий, ухоженный с модной стрижкой. Черный, деловой костюм сидит на нем безупречно, подчёркивая его мужественность. А его темные глаза завораживают своим магнетизмом, заставляя пристально смотреть в них.

– Добрый вечер! – улыбнувшись, спокойно произносит он. – Прошу прощения за дерзость, но все столики в этом заведении заняты. А мне хотелось бы поужинать. Как вы смотрите на то, если я предложу Вам составить компанию?

– Пожалуйста, – тихонько отвечаю, глядя на него с изумлением.

Мне сейчас, конечно, не до общения. Однако его взгляд настолько искренен, что я не могла ему ответить – нет.

– Меня зовут Максим, – отвечает он и делает знак официанту, чтобы тот принес нам меню. – В знак благодарности, я хочу угостить Вас ужином. Позволите?

– Спасибо, но не нужно, – быстро проговариваю я, вспоминая цены в этом ресторане и пододвигаю чашку ближе к себе.

– И все же, – настаивает Максим, продолжая улыбаться.

– Пожалуйста, не нужно. Я буду чувствовать себя неловко, – смущенно, но честно отвечаю я. – Тем более, что здесь все ужасно дорого, – перехожу практически на шепот.

– И то правда, – усмехается он, пробегаясь взглядом по меню. –Дерут в три шкуры! – и произносит так громко, что нас слышат люди за соседним столиком. – Ну ничего. Я думаю, что как-нибудь осилю сегодняшний ужин.

Не могу понять: он сейчас смеется надо мной, или серьёзно говорит?

– Мясо или рыбу? – спрашивает меня Максим, перелистывая очередную страницу толстого меню.

– Без разницы, – отвечаю, понимая, что с этим мужчиной просто бесполезно спорить.

– Тогда рыбу. Здесь очень вкусно запекают горную форель с чесноком и укропом внутри.

– Рыбу с чесноком? – поднимаю на него глаза.

– Никогда не пробовали? Это очень вкусно, уж поверьте мне на слово.

– Судя по стоимости этого блюда, эта рыба сама спустилась к нам с Эвереста, – проговариваю свою мысль и тут же поднимаю глаза на мужчину, который сидит напротив и смеется. – Я сказала это в голос?

– Вам говорили, что у Вас тонкое чувствую юмора… Простите, как Вас зовут?

– Анастасия Петровна, – зачем-то добавляю еще и отчество.

Смиренно кладу руки на колени и бросаю по сторонам осторожные взгляды. Чувствую себя немного неуютно на фоне этого импозантного красавца, который с интересом смотрит сейчас прямо на меня. Его глаза постепенно темнеют, окрашиваясь золотыми отблесками света. Я чувствую себя немного растерянной, под этим внимательным взглядом.

– Пока нам будут готовить напитки, предлагаю познакомиться поближе, Анастасия Петровна, – его обаятельная улыбка становиться еще шире.

– Извините Максим, но я сейчас совершенно не в том настроении, чтобы с кем-то знакомиться и вести светские разговоры.

Я понимаю, что ради внимания такого мужчины, женщины не только в койку ложатся, но и перед его ногами. Но я не такая – это раз. И пусть это знает. Меня пару часов назад бросил муж – это два. А три – я просто чувствую, что поступаю правильно, очерчивая границы на берегу.

– Понял, – понимающе кивает он. – Ни на чем не настаиваю. Просто… – вздыхает, – хотел немного разрядить обстановку, а то такое впечатление, что мы не в ресторане, а где-то на партсобрании.

– Спасибо за понимание, – говорю с облегчением, чувствую, как напряжение постепенно уходит.

Несмотря на его обаяние и внимание, я не хочу открывать душу первому встречному, да и в такой уязвимый момент, как сейчас.

– Раз уж задушевной беседы у нас не получилось, давайте помолчим.

– Вы обиделись? – совесть дергает меня изнутри.

– Ну что вы. Разве я могу обижаться, на такую красивую девушку, – улыбается он.

Время от времени я ловлю взгляд Максима на себе, но больше он не пытается со мной поговорить. Вместо этого, он что-то задумчиво просматривает в своем телефоне.

Возможно, первое впечатление о нем было несколько искажено моими собственными переживаниями. Ведь он наверняка просто пытался быть обходительным и добрым, предлагая мне знакомство.

Официант приносит нам напитки. Передо мной ставит бокал белого вина, а Максиму подает лимонад.

– Я за рулем, – опережает он, видя мое удивленное выражение лица, которое больше смахивает на гримасу. – А белое полусухое отлично подходит к рыбе. Или вы не пьете алкоголь? – отключает телефон и откладывает его в сторону.

– Ну отчего же, пью. Иногда. Некрепкий алкоголь. И то, только когда есть повод, – улыбаюсь я, правда, улыбка моя тут же меркнет. Я снова вспоминаю истинный повод моего пребывания в этом безумно дорогом заведении.

– Анастасия, скажите, я снова Вас огорчил? – мужчина подаётся слегка вперед.

– Нет, – мотаю головой. – Вы здесь совершенно не причем. Это личное.

– А хотите, я Вам что-нибудь интересное расскажу, какую-нибудь смешную историю из своей жизни? – ставит локоть на стол, подпирая рукой подбородок.

–Хочу, – отодвигаю в сторону бокал и делаю так же, как он.

С каждой минутой мое настроение улучшается, потому что Максим начинает рассказывать мне о своих студенческих приключениях. Его истории о смешных моментах, забавных случаях и друзьях смягчают обстановку и заставляют меня улыбаться. С нескрываемым интересом я слушаю его рассказы, постепенно расслабляясь и ненадолго забывая о своих собственных проблемах. Такой серьезный на первый взгляд мужчина оказывается очень хорошим рассказчиком. Его истории вызывают у меня смех и симпатию.

– Ой… – громко хохотнув, я прикрываю ладошкой рот. – Извините, – киваю женщине за соседним столиком, которая недовольно щелкает языком и мажет по мне презрительным взглядом.

– Настя, почему вы извиняетесь? Вы ведь не сделали ничего плохого? – удивляется он и делает глоток из своего стакана.

– Не всем людям нравиться слушать чужой смех, – беру бокал и отпиваю немного вина.

– Вы необыкновенная девушка, – продолжает он, глядя на меня с какой-то теплотой в глазах. – У Вас есть такой свет внутри. Это трудно передать словами.

Я улыбаюсь в ответ, но внутри меня все еще горят остатки боли и разочарования после разрыва с мужем.

– Спасибо, Максим. Вы сделали этот вечер намного приятнее, чем я ожидала, – говорю, поднимая бокал и приподнимая его в сторону.

Максим улыбается и тоже поднимает свой стакан: – За приятное общество и за то, чтобы ваши дни стали ярче, Анастасия Петровна…

Ужин подходит к концу и наступает момент, когда пора расплачиваться. Официант приносит в деревянной коробочке счет, кладет его на стол и уходит в сторону кухни.

Максим открывает коробочку, смотрит на сумму и выдает: – Ого! У меня нет столько налички с собой, – возмущенно мотает он головой. – Анастасия, это, конечно жутко звучит, но мне нечем расплатиться.

– О, господи! – ахаю я. Я так и знала. Я чувствовала, что будет какой-то подвох и мне нельзя было соглашаться на этот ужин. Лучше бы я спокойно посидела, погрелась и ушла бы ночевать на вокзал. – Что же нам делать? – оглядываюсь по сторонам, чувствуя себя соучастником страшного преступления.

– Ничего не делать, – заговорщицки произносит он. – Предлагаю просто уйти.

– Но так нельзя! – возмущенно выкрикиваю я и тут же понижаю свой голос. – Мы не можем уйти не расплатившись. Надо что-нибудь придумать.

– Что тут придумать, если денег нет. Идемте, – он поднимается на ноги и тянет меня на себя.

– Нет, – сопротивляюсь я. – Надо договориться и объяснить, что мы можем принести деньги завтра.

– Они сейчас на нас полицию вызовут. Идемте, – шепчет он и настойчиво тянет в сторону выхода.

– Погодите, – прошу его и начинаю снимать с пальца обручальное, золотое кольцо. Не без труда стаскиваю его с пальца и кладу на счет. Этого наверняка не хватит, но хоть что-то.

– Что вы делаете? – вскидывает брови.

– Меня все равно муж бросил. Мне оно ни к чему. А для сотрудников, хоть какая-то денежная компенсация. Ведь, эту недостачу в любом случае на кого-то повесят.

– Я бы на вашем месте волновался сейчас не за сотрудников, а за себя. Идемте, – мужчина подает мне пальто и подталкивает к выходу.