Следующее утро началось точно так же, как и предыдущее. Я снова взлетела на крыльях счастья и ждала его. И снова ждала до вечера… Но так и не дождалась. Опять.

И следующий день. И тот, который был после. Он так и не приехал.

– Маш, может быть, так нужно? – говорила Ася.

– Я не могу так жить, в ожидании его. Я честно стараюсь наладить свою жизнь, без него, но он появляется с обещаниями приехать и сливается.

– Может, у него правда дела?

– Я не поверю.

Злость на него брала верх и я сходила с ума от того, что он врал, как мне казалось.

– Ты скажи как есть, не хочешь меня видеть? – писала я.

– Хочу, Маш. Просто что-то не выходит.

– Да ты просто врёшь.

– Я не врал тебе ни разу!

– А мне кажется, что ты врешь постоянно.

– Сука, – разозлился он, – если ты мне не веришь, то зачем тебе мой номер?! Удали эти цифры и забудь раз и навсегда!

Он знал, о чем говорит. Удалить цифры, которые знаешь наизусть – не выход из ситуации. Я вообще не знаю, почему я себя так не уважала, чтобы цепляться за последние его слова и надеяться на встречи, которые не принесут ничего хорошего, кроме расшатанной психики. Спустя полчаса он снова написал мне:

– Я не знаю, почему ты кипишь вечно. Я всегда имею искреннее желание с тобой увидеться. Это ты кипишь. А в итоге мы послали друг друга сто раз.

– Ты считаешь, что это моя вина?

– Я вообще никогда не считал тебя виноватой в чем-то, Маш! Это только твои тараканы в голове и твои выдумки.

– Тогда почему ты каждый день говоришь, что мы увидимся завтра, а в итоге мы ругаемся из-за того, что мы так и не увиделись? И это не моя вина.

– Почему-то так получается. Понимаешь, некоторые вещи я не могу контролировать. Есть определенные обстоятельства, требующие внимания.

– Конечно. За неделю не нашлось времени для меня, правда?

– Так всё, хватит. Если ты не хочешь ещё одного скандала, то прекрати! – злился он, – Я еду к тебе поговорить, потому что тебе плохо, мне плохо и это нужно решить. Я еду к тебе поговорить и больше ничего здесь не нужно вставлять! А сейчас помолчи. Понятно? Молчи и не отвечай на это ничего, потому что я на взводе. Нельзя так доводить мужчин, Маш! Не лезь на ножи, не надо.

Я заблокировала и положила телефон на стол. У меня было много слов, которые я хотела ему сказать. Но раз я никак не могу повлиять на обстоятельства, то пусть будет так, как он говорит.

Куда я могла ещё уйти? Я не была проституткой, я была стриптизершей. Я ушла танцевать. Иногда мне казалось, что вся эта атмосфера лечит. Я помню, как шлюхи говорит, что их лечат бабки. Я зарабатывала, как они, но без секса. Кстати говоря, многие девочки так делают. И они умницы. Я уходила туда забываться, общаться с новыми людьми. Все равно приходится общаться. И улыбаться. От этого никуда не деться.

Я начала собираться на работу. Я точно знала, каково это, надеть самое яркое белье, положить в сумку стрипы, накрасить ресницы, чтобы они выделялись и надеть улыбку, забыв о реальной жизни и всех её мелочах. Я знала, каково это, раствориться в мире фантазий и стать самой ужасной стервой, чтобы только другие не поняли, что на душе тяжело. Я переходила порог клуба и улыбалась, здоровалась с девчонками в гримерке, обувалась в каблуки и надевала блестящее платье, которое подчеркивало все мои достоинства. Распускала свои густые волосы и брызгала на них духами, которые обязательно притянули бы внимание мужчин, которые придут сегодня для того, чтобы прекрасно провести время вдали от жён.

Я вот уже полчаса сидела в гримерке и не хотела выходить танцевать. Танцы меня всегда растворяли, но чтобы выйти и станцевать стриптиз, в этот раз я не хотела думать об этом. Мне тяжело.

– Я не могу работать, мне кажется, я делаю не правильно по отношению к тебе, – пишу.

– Делай, как тебе нужно, не думай обо мне, – отвечает.

– То есть тебе без разницы, что я делаю?

– Нет, но как я могу судить тебя?

– Я хочу услышать от тебя, что я делаю не правильно, то то здесь работаю.

– Маш… Я должен сделать выбор? Либо жениться на тебе, либо исчезнуть и больше не напоминать о себе никогда в жизни? А больше никак. Да, ты крутая, Маш, любишь тусоваться, гулять. Но в первую очередь, ты девушка. Маленькая… Ранимая… И очень добрая, не смотря на то, что ты готова всех порвать. Ты умеешь любить, проявлять чувства. Ты не ведомая, ты ведёшь. И находясь рядом с тобой, я чувствую… Не знаю. Какую-то магию.

Я сидела молча, закинув ноги на столик. Наверное, я уже несколько раз пропустила свою очередь танцевать и мне написали штраф.

– Когда ты лежишь рядом с закрытыми глазами, там в комнате, на белой простыни, я вижу, как солнце светит на твои волосы через открытое окно… Вот оно это чувство… оно… Наверное самое подходящее – это вечность. Бесконечность…

– Серёж, ты слышишь себя? Как человек с описанными тобой чувствами может не хотеть отношений? Даже не так, раз ты чувствуешь это ко мне, почему ты отдаляешься? – и спустя две минуты я выдавила из себя: – Знаешь, я всегда думала, что самое главное – это свобода. Я и сейчас её ценю. Но с тобой… Я выбираю тебя.

– Понимаешь, ты очень импульсивная, очень… Ты не спокойная.

– А тебе нужна та, которая будет сидеть дома постоянно?

– Нет. Мне нужна обычная девушка, которая понимает и поддерживает. Чтобы она имела свободу. Но чтобы я чувствовал, что она не захочет пойти заработать денег… Потанцевать… Но это – вся твоя жизнь. Танцы, соблазнения, игры… Я тебя ревную. Я так не смогу.

– Прости, что не соответствую твоему идеалу.

– Маш! Просто мы не сможем! Либо нам двоим тогда на платформу девять и три четверти, чтобы удариться головой о каменные стены!

Я слегка улыбнулась и услышала, как в гримерку зашли. Это была одна из девочек, которая танцует.

– Маш, тебе там выписали штраф за не выход на сцену! Что ты тут делаешь?

– Я не хочу танцевать.

– Что-то случилось?

– Да, нога болит, – соврала я.

– Так ты бы сказала Тане, – так звали нашего менеджера, – она бы тебя не оштрафовала.

– Это пустяки, – ответила я.

– Ладно. Я скажу ей, что тебе не хорошо. Дать обезбол?

– Нет, спасибо.

Она вышла. А я продолжила писать ему, как одержимая. Кажется, я точно одержима.

– Я согласна с тобой на платформу.

– Да хватит уже. Нам двоим это не нужно.

– Это тебе хватит! Ты любишь меня, я точно знаю.

– Ты бешеная. Тебя нельзя любить.

– У других получалась как то.

– Маш! Зачем ты мне говоришь про других? Мне это противно.

– Но ты же делаешь мне больно.

– Я?! – взбесился он, – Я никогда не желал тебе плохого! Ты сама делаешь это всё! Не зли меня!

– Знаешь, я пойду лучше потанцую. Что от вас мужиков ещё можно забрать? Ты попал в тот самый список, где любят грязный секс, больше, чем ценят чувства, – сказала я, поставив телефон на блокировку и ушла.

Я вышла на сцену, когда снова подошла моя очередь.

– Наконец-то, – услышала я голос менеджера Тани.

Заиграла музыка. Я взяла рукой пилон и начала кружиться возле него. Я растворяюсь в танце. Поднимаюсь на верх пилона на своих красных больших стрипах, начинаю кружиться, будто летая там, наверху. Сверху я наблюдаю краем глаза, что на меня смотрит весь зал. Я знаю, на меня всегда смотрят. Я вижу, как у мужчин горят глаза, когда я снимаю с плеч лямки от платья, постепенно обнажаясь до нижнего белья. Вижу, как они хотят меня, когда после танца я спускаюсь к ним, чтобы получить деньги за танец.

– Не ходи туда, Маш, – останавливала меня одна из танцовщиц, когда я шла к определённому столику, – он не даёт чаевых.

Но я не обратила внимание на ее слова и шла ровно к намеченой цели.

– Красиво танцуешь, – сказал мужчина, к которому я все таки подошла.

– Спасибо, – улыбаюсь.

– Хочешь, я угощу тебя коктейлем?

– Нет, спасибо. Я не пью.

– Ого. Может тогда, кофе?

– От кофе не откажусь.

Он заказал мне капучино.

– Как тебя зовут?

– Маша. А тебя?

– Дима. Маша – это придуманное имя? Твой псевдоним?

– Нет.

– Да не ври, – широко улыбнулся мужчина.

– Я и не вру. А зачем?

– У вас же здесь у всех свои псевдонимы, – официант принесла мой кофе и Дима протянул свой бокал пива, чтобы чокнуться: – За знакомство!

– Давай.

– Ты нравишься мне больше других здесь.

– Отличная фраза для этого места.

Дима рассмеялся.

– Нет, серьезно! Ты танцуешь лучше всех. Твой взгляд со сцены, эти движения… Другие просто ходят вокруг шеста…

– Это пилон, – поправила я своего нового собеседника.

– Извиняюсь, не знал. Давно ты здесь трудишься?

– Недавно. Месяц.

– А ты училась танцевать?

– Да. В Питере. В клубе.

– Так ты из Питера?

– Нет, но хотелось бы вернуться туда.

– Откуда же ты?

– Отсюда.

– Коренная москвичка?

– Ага.

– Странно. Обычно, в подобных заведениях работают приезжие девушки.

– Разные работают.

– Да уж, – Дима сделал глоток пива и посмотрел на меня: – Такие, как ты, должны работать в офисе или найти себе богатого мужчину.

– Офис – это не моё. Я не могу быть офисным рабом. А выйти замуж за богатого… Мне не интересно.

Тогда Дима рассмеялся:

– Смешно слышать это в таком месте, я прав?

– Может быть, – спокойно ответила я, – А знаешь, я передумала, давай выпьем. Я буду виски.

– Вот это мне нравится! Виски, пожалуйста, – сказал он официанту. – Не пьёт она!

– Мы все немного врём, – ответила я.

– Это точно. А почему ты работаешь именно в этом клубе?

– Интересный вопрос. А почему ты ходишь именно в этот клуб?

– Молодец, – улыбнулся Дима. – Мне просто нравится, как ты танцуешь.

– 1:1.

– У тебя очень красивые глаза.

– Большие, да?

– Смотришь, будто в душу. Ты не похожа на шлюху. Ты не похожа на всех, кто здесь.

– Иногда мне хотелось бы быть похожей на них. Они, знаешь, умеют отключать свои чувства. Будто их ничего не тревожит.

– Ты сюда пришла не потому что любишь танцевать, верно?

– Верно, – ответила я, слегка расслабившись, потому что уже немного опьянела.

– И кто он? Кого ты хочешь забыть?

– Кольнул прямо в сердце, – заметила я.

– У нас не было отношений. Мы просто не подходим друг другу. Не можем быть вместе.

– Это он так сказал?

– Я тоже так думаю. Мы слишком разные.

– Я тебя понимаю. Но противоположностям хорошо вместе.

– До поры до времени. Мы набираемся опыта, а потом они уходят. Или мы уходим.

– А почему нельзя было остаться вместе?

– Потому что я не хотела бы видеть, как мы воспитываем одного ребёнка. Я не вижу его в роли отца, а себя в роли его жены. Да и вообще в роли чьей то жены.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать один.

– Двадцать один… – повторил он, – тебе ещё многое предстоит.

– Давай без этого. Я устала это слушать.

– Я как все?

– Точно, – рассмеялась я.

– Давай тогда выпьем за то, чтобы не быть, как все!

– Я за! – подняла я свой бокал.

– Эх. Не ценил тебя твой бывший.

– Все вы так говорите! Ты опять?!

– Ну не все такие плохие. Просто иногда люди не подходят друг другу. Но это же не значит, что все мужики козлы.

– Я так и не считаю. Просто КАЖДЫЙ это говорит. «Вот, тебя не ценил бывший, бла бла бла»… А ты что, ценил бы? Откуда ты знаешь, какая я?

– Мне кажется, ты очень милая и добрая.

– Интересный вывод. Я бы тоже так сказала на первой встрече. На твоём месте. В стрип клубе, – засмеялась я.

Дима тоже засмеялся. Я точно была уже пьяна. Мой собеседник попытался положить руку мне на задницу, но как бы глупо это не звучало для этого места, мне стало противно.

– Не трогай меня! – закричала я, на что он очень удивился:

– Ничего себе. Других можно, а тебя нельзя?

– Думаешь, я позволю себя трогать просто так?

Дима достал несколько купюр из кошелька и протянул их мне. Это было так смешно и неумело. Обычно деньги кладут в трусики, но никак не в руки. В душе я сильно смеялась, но еле удержав улыбку, сказала с серьезным взглядом:

– Этого хватит на пять минут. И рука на талии.

– Ах ты! Ну хорошо, – улыбаясь, он достал ещё пару купюр и положил на стол.

Я больше не могла сдерживать улыбку. Хорошо, что я пьяна, иначе мне трудно работать. Хотя на все эти деньги мне, честно слово, положить. Я хотела забыться – я забылась.

Мы с Димой разговаривали всю ночь, до самого утра. Я иногда выходила танцевать и сразу же возвращалась к нему. В семь утра все девочки начали собираться домой. Я встала с диванчика, опираясь на него, ибо столько алкоголя дало о себе знать! Попрощавшись и поблагодарив за вечер, Дима оставил мне ещё денег и удалился.

– Ещё увидимся! – сказал он вслед.

Я переоделась и вышла на улицу, пока ждала Асю и считала деньги. Сегодня я много заработала. Потом я взяла в руки телефон, совершенно забыв о том, что там должно быть сообщение от Серёжи. И оно было. Напомню, я внесла его в чёрных список мужиков, которым нужен только грязный секс, только исполнение своих желаний.

– Тварь, – в голос читаю я и краем глаза вижу, как из дверей выходит Ася, – Тварь! Да как ты можешь, – пьяным голосом передразнивала я, цитируя эсэмэс, – я тебя ненавижу, глупая стерва! Умри!

Ася стояла в ступоре и не говорила ни слова. А я продолжала.

– Бла бла бла! И всё в таком духе. Как тебе? Я стерва, мне желают смерти, всё как всегда…

– Маш, пойдём домой, – взяла меня под руку подруга и я послушна пошла к метро.

– Ну-ну. Козёл. Знаешь, как мне обидно, Ась, – я начала плакать, – он, скоти-и-и-и-на! За что он так, а?

– Маш, успокойся, ты пьяная.

– Сама ты пьяная, – отмахивалась я, – он думает, что мне нужны деньги? Что я не смогу без них, да?!

– Не кричи, Маш! И когда ты успела только…

– Он думает, что я не могу отказаться от этих бумажек! – слёзно орала я, – НЕНАВИЖУ! На! – я подбросила вверх все деньги, которые были у меня в руках и они полетели в разные стороны, – Получай!

– Маша!!! Хватит!

– А ты знаешь, мне не нужны эти деньги. Мне вообще ничего не нужно.

– Мы сейчас быстро доедем и ляжем спать, вечером ты проснёшься и поговорим.

Но не смотря на слова подруги, я начала писать ему:

– Как же ты меня бесишь! Я бы вернула время назад, понял? Чтобы тебя не было в моей жизни. Или выбросила бы тебя с балкона, когда ты был под наркотиками. Видеть тебя и слышать не желаю!

– Не пиши ему! – слышу голос Аси.

Но он не отвечал. Не удивительно, я столько дерьма написала, да и отвечать то когда? Он, скорее, спит ещё.

Мы доехали до дома и я вырубилась прямо в одежде.

Новое утро. Я просыпаюсь в одной футболке. Шорты, видимо с меня сняла Ася. Почти ничего не помню. Помню, ругалась с ним. Смотрю в потолок, зажимаю глаза, сжимаю кулаки, беру телефон. Пять сообщений. Больших.

– Я боюсь даже разговаривать с тобой, ясно? В прямом смысле! Я боюсь на уровне нервозности и шизофрении! Боюсь вообще что либо, что связано с тобой, даже смотреть в твою сторону! Значит слушай сюда, сумасшедшая, возьми за факт то, что я причиняю тебе боль и только. Меня это всё достало. Не надо больше ничего объяснять, писать, какой я плохой и вообще писать больше мне не надо. Этот сценарий уже изжил себя. Всё исчерпалось нахер! Я прошу тебя, в целях сохранности наших нервов и здоровья… И всего остального, психики… Давай прекратим всё это. И всё. Я ни себе, ни тебе не желаю такого. Выход есть, и он один – разойдёмся без оглядки. И это решение… Блюдо, которое нужно съесть холодным. И мы его съедим. Потому что если сейчас ничего не выбрать, завтра будет хуже. И с каждым днём будет только хуже! Тебе это не нужно. Мне это не нужно. Всё. Не отвечай мне ничего.

Я убрала телефон, продолжая молча смотреть в потолок. Из глаз потекли слезы, собственно говоря, что не удивительно для меня в этой ситуации.

Вот я. Сильная, уверенная в себе девушка, умело держащая в руке пилон. Наверное, на этом всё. Я привыкла, что люди видят во мне лидера, я готова вести, я готова быть лидером! Но я опустила руки, когда кто-то другой воспользовался моей энергией и теперь ему хорошо. Я сломалась вот здесь. Я не хочу слышать голоса в своей голове, эти голоса, которые заставляют написать ему, я же знаю, что он не хочет этого. Знаю, что ухудшу ситуацию. Но я пишу.

– Я не хотела тебя обидеть. Я была пьяная. Прости.

И снова ненависть к себе. И я опять без объяснений собираюсь за весом. Ася стоит в дверях, только проснулась, видит меня бешеную, бедняга. Наверное, ей тяжело приходится видеть меня в таком состоянии. Прости меня. Я так устала уже чувствовать себя виноватой, когда на самом деле обстоятельства вынуждают нас поступать должным образом.

И всё. Я снова в наилучшем состоянии, ношусь по квартире с выпученными глазами. Ася нюхает вместе со мной, мы болтаем обо всем, ходим по квартире и смеёмся. Пусть так. Пусть это не настоящее, но на сегодня это всё, что у меня есть из счастья.

– Я люблю тебя.

Последняя смс, которую я увидела на своём дисплее. От него. Я люблю тебя.

Я надела первую попавшуюся майку белого цвета, свои любимые джинсовые шорты и белые кроссовки. Выпрямлять волосы не было времени, поэтому я попросту на них забила, что редко делаю, ведь они становятся пушистыми и непослушными, если их не уложить утюжком. Быстро накрасила ресницы и выбежала на улицу к вокзалу, взяв с собой только телефон, чтобы найти ЕГО среди людей. Я подходила к вокзалу, где столпилась куча народу, ведь там рядом – рынок с разными безделушками и продуктами. Я замедлила шаг. Мне пришла смс:

– Ты где? Я приехал.

Моё сердце забилось чаще, я еле контролировала свои шаги, лишь бы не споткнуться. Хотя упасть в его объятия я была бы не против. Но неужели, он правда приедет? Ну почему сегодня? Почему это происходит только тогда, когда мне так плохо? Да и пусть. А может, он не придёт? Может быть, я вообще его выдумала? И тут я вижу издалека его… Все мимо проходящие люди мне уже казались невидимыми. Я шла ещё медленнее, прямо на него, а в голове крутились разные мысли: «Как я выгляжу?», «Лишь бы не заплакать», «Что с моей прической?», «Может, мне лучше развернуться и уйти, пока он меня не увидел?»

Но вскоре он меня увидел. И тогда я просто широко улыбнулась, я не могла не улыбнуться ему. Вот он. Немного похудевший, отрастил щетину, в своих широких джинсах и майке. Улыбается.

– Маааш! – радостно вскрикнул он, – Я бы тебя не узнал, ты изменилась. А я думаю, кто это мне улыбается навстречу, сначала не понял. Ты чуть чуть поправилась, тебе очень идёт!

– Ну спасибо, Серёж, ты умеешь сделать лучший комплимент! – засмеялась я.

– Ты была… Дистрофиком, – посмеялся он.

Мы улыбались с минуту друг другу, а потом крепко обнялись.

– Я скучала…

– Мы три месяца не виделись, с ума сойти. Я тоже очень рад, белочка.

А потом я провалилась в другой мир. Мы пошли за арбузом. Я смутно помню, как мы его выбирали. Я почти постоянно смотрела на него. А он улыбался. Потом мы пошли ко мне, включили фильм и залезли под одеяло с бокальчиками белого вина. На этот раз белого.

– Как работа? – спросила я.

– Возвращайся, Маш. Там скучно без тебя. Ты украшала собой это место.

– Ты же знаешь, что я не вернусь.

– Знаю. Но я был бы рад. Ты такой человек, который своим присутствием делает место лучше, – мечтательно говорил он, смотря мне в глаза.

– Спасибо, – улыбалась я и через минуту добавила: – У тебя есть сигареты?

– Ты же бросила.

– Я хочу сейчас покурить.

– Не надо, Маш, к чему это начинать.

Действительно, я долго держалась и даже больше, я совсем не хотела начинать. Но тогда мне почему то было очень нужно покурить.

Я взяла у него сигарету и затянулась. Мне воняло. Честно. Но я не потушила до тех пор, пока она не кончилась.

– Да ты не бросала, наверное! – засмеялся Серёжа, укоризненно уставившись на меня, – Ты всё это время курила.

– Не правда, просто сейчас мне правда захотелось, – честно ответила я, покашляв.

– Почему тогда сейчас закурила?

– Я же сказала, мне захотелось.

– Больше не нужно, Маш. Это же хорошо, что ты бросила. Не всем удаётся.

– Пусть сегодня я дам себе слабинку.

И мы вышли с балкона, снова укутавшись в одеяло. Мы не смотрели в потолок или ноутбук, на экране которого шёл какой-то фильм. Я уверена, что и он не помнит даже одной фразы из этого фильма. Мы смотрели друг на друга, как будто заново изучали наши лица. Я заметила, что он по-дурацки отрастил волосы, эта прическа совершенно не подходила ему. А ещё мне совсем не нравилось, как он одет. Как будто передо мной подросток. Честное слово. В некоторые минуты мне даже казалось, что это совсем не мой Серёжа. Но мне было наплевать на всё это. Я любила чувствовать себя хорошо рядом с ним. Мне было важно то, как я чувствую себя, когда он здесь, со мной. Когда он смотрит на меня вот так, прямо в глаза и будто гипнотизирует, гладит своей ладонью по моей щеке и делает вид, что он очень серьезный человек. А потом я подкрадываюсь к нему ближе и берусь за шею руками, притягивая его к себе, чтобы поцеловать. Тогда наши губы соединяются, и я падаю, словно в космос. Я отбираю бокал из его руки и ставлю его на подоконник. Он обнимает меня за талию, я перекидываю на него одну ногу и сажусь на него. Мои пальцы уже гладят его голую спину, я целую его в шею и не пытаюсь больше что-то сделать сама. Я терплю. Меня переполняют все приятные чувства и особенно это необычное, захватывающее чувство в животе, когда он снимает с меня шорты и закусывает мою нижнюю губу. Я в космосе. Я точно там. Я помогаю ему раздеться до конца и чувствую, как он уже во мне… Стоны. Кайф. Я здесь. Но я всё так же не в себе. Мы плюхаемся на кровать под утро, еле дыша, но все ещё с большим желанием. Мы решили перекурить и съесть шоколадку между делом. А после всего мы засыпаем, обнявшись.

Утро.

– Сереж, вставай, – говорю я, потягиваясь в кроватке под утренние солнечные лучи, – Доброе утро.

Но ответа нет. Он спит.

– Вставай, Серёж, я сделаю тебе кофе, – повторяюсь я, но снова не слышу ответа и начинаю трясти его, – вставай, вставай! Проснись!

Я немного злюсь, потому что он не отвечает мне, хотя я кричу так громко, либо делает вид, что не слышит. Но… Через секунду он поворачивается. Его лицо уставлено на меня, но глаза закрыты. Я неровно дышу. Давно не ровно дышу. Я смотрю в его глаза, а они открываются и… Они сверкают! Лучи из его глаз проникают в мою душу и пронзают меня насквозь.

– Серёжа! – кричу я.

А он молчит. Молчит и сверлит меня глазами.

– Но почему твои глаза такие странные? – испуганно спрашиваю я.

И тогда из блеска его глаз исходит огонь. Самый настоящий огонь. Но… Белого цвета! Он пронзает меня и, будто, в тишине висит фраза: «Ты сейчас умрешь», я верю, стараясь не бояться, но почему-то боюсь. Сергей молчит, а я в диком страхе. Мне правда страшно. Я еле дышу, думая о том, как не задохнуться в эту секунду. Нет, только не в эту! Только не сейчас, не с ним. Я готова к смерти завтра, но не сейчас, пожалуйста! Я чувствую, как загорается моё тело, как болит сердце, как от его рук горячо, словно от огня и как я вот-вот прощусь с жизнью. И с ним… Я сгораю. А он растворяется.

– НЕТ! Не уходи, – кричу я, – Пожалуйста!

И чувствую, как мужские руки меня дёргают за плечи, пытаясь разбудить.

– Доброе утро, белочка, – слышу я, слово этот голос где-то далеко-далеко…

– Мне приснилось? – спрашиваю я.

– Плохой сон?

– Это был… Мне было так не хорошо.

– Плохие сны – это не значит, что в жизни будет так же.

– Я думала, что живу сейчас, думала, что… – и тут я запнулась, – мне казалось, что это не сон. Там был ты.

Он погладил меня по шеке и добавил:

– Давай позавтракаем, родная.

– Ну давай, – немного отойдя от сна согласилась я.

Мы с Сережей пошли на кухню. Он достал из холодильника ягоды и круассаны. Я наблюдала за его движениями, за тем, как он мелко и быстро режет клубнику, в перерывах убирая волосы со лба, иногда поглядывая на меня с улыбкой; как он красиво обходится с круассанами, намазывает ножичком сливочный сыр, потом кладёт клубнику, голубику, миндальные орешки и поливает это всё шоколадным соусом. Он знает, как я люблю сладкое. Я сажусь на кухоннную стойку, рядом с плитой, он подходит ко мне и протягивает круассан, а я не беру, только откусываю из его рук и улыбаюсь. Он тоже улыбается и делает тоже самое, запивает своё искусство капучино и целует меня. Я не знаю, что вкуснее, круассан или его губы, на вкус и то и другое довольно сладкое. Я берусь руками за его шею и провожу вниз по спине, легкими дрожащими движениями. Он смотрит мне в глаза. Так пронзительно в них ещё никто не смотрел, я сходила с ума, теряла голову в прямом смысле этого слова и чувствовала его в себе. Мы снова падали в неведомую пропасть, чтобы насладиться животным желанием, не смотря ни на что. Это были крики на всю квартиру и стук соседей по стенам, мол «Прекратите». Это был сломанный подоконник и земля на полу от цветов, которые стояли на нем. Это о моих волосах в его руках и горячих поцелуях по всему телу. Это о страсти.

Потом мы валялись в постели и смотрели в потолок, переплетая пальцы друг друга, о чем то мечтая. Наверное, каждый мечтал о своём. Я не знала его мыслей, возможно так была даже не я, но в моей голове точно был его образ, как и всегда. Но вот он рядом. Я не верю. Это как сон.

– Мы не спим? – спрашиваю я.

– Нет, это точно не сон.

– Ты думаешь?

– Хотя… – задумался он, уставившись снова в потолок, – может быть, мы проснемся и поймём, что нас нет рядом друг с другом. Может быть, ты не существуешь. Для тебя я не существую. И всё это… Космос?

– Тогда я не хочу на землю.

Я не буду закрывать глаза. Нет, только не спать. Мне страшно проснуться и понять, что ты мне приснился.

– Давай что-то покурим, – предложил Серёжа и взял с подоконника свёрток.

Я открыла окно в комнате, не вставая с кровати и подала ему сигарету и бутылку.

Вот мы. Снова под воздействием наркотиков. И я не понимаю, что так действует на меня – он или его волшебный свёрток. Вокруг меня будто ничего больше не было. Только он. Его глаза. Его руки. Его тело.

«Это последний раз», – подумала я.

Наступил вечер.

– Давай поедим, – предложил он.

– Давай. Что ты хочешь?

– Я сам всё приготовлю.

Мы снова пошли на кухню. Он принялся варить макароны. Ммм, моя любимая паста в исполнении Сережи. Это нечто.

Потом я услышала, как открывается дверь. Это была Ася. Я поздоровалась с ней и познакомила Асю и Сережу.

– Очень приятно, – улыбнулась она.

– Будешь пасту? – спросил Серёжа.

– Не откажусь. Я голодная.

– Тогда я быстро в магазин за сливками.

Он собрался и вышел, а я осталась на кухне. Ася смотрела на меня в упор и молчала. Тогда я заговорила:

– Это последний раз. Я чувствую.

– Маш, не говори так. Откуда ты знаешь?

– Я чувствую, – повторилась я.

– Вы поговорили?

– Нет. Второй день вместе и не поговорили, Ась. Я не знаю, с чего начать. Он зашёл и мир перевернулся.

– Да я вижу, какая ты, – заметила подруга.

– Никакая?

– Ты в своём мире. Но счастливая. Давно я тебя такой не видела.

– Я хочу насладиться последними минутами с ним. Прости, если не уделю тебе время.

– Я всё понимаю, Маш.

– Спасибо, – обняла я подругу и тут зашёл Серёжа.

Он приготовил вкуснейшую пасту, которую я когда-либо ела, а пока мы обедали или ужинали, не знаю, как было бы правильнее, судя по тому, что мы не ели ничего со вчерашнего дня, но время было уже пол восьмого вечера. Назовём это ужином. Так вот после ужина Ася начала собираться на работу, а мы с Серёжей в комнату снова провалиться сквозь весь мир и не знать, кто мы. На следующий день мы гуляли в парке, ели булочки и не замечали ничего вокруг. Мне было хорошо. Я готова была отдать многое, лишь бы он ещё хоть немного побыл со мной. Но пришло время прощаться. Он оделся, обулся, обнял меня. Я обхватила руками его спину, как будто это последнее, что я трогаю, будто я прошу о помощи, о том, чтобы не уходил, но молчу. И он уходит.

– Ещё увидимся, – сказал он.

– Больше нет, – тихо ответила я ему вслед, когда он уже заходил в лифт.

Я закрыла входную дверь и опустилась на пол. Около часа я просто сидела и смотрела в одну точку. Я чувствовала всей душой, что у нас всё ещё остались порхать в воздухе недосказанные слова, которые мы уже никогда не скажем друг другу.

– Супер поговорили, – написала я ему смс.

– Да, это успех, – съязвил он.

Я пошла на кухню и налила себе сухого вина в бокал. Я легла на кровать, положив ноги на подоконник и поставила рядом с собой пепельницу. Мне больше ничего не нужно. Больше ничего. Это был наш последний раз, я чувствую, я знаю. Теперь нужно научиться жить без космических эмоций. Мне трудно ответить себе, действительно ли я его люблю. Но я точно знаю, что люблю это состояние рядом с ним. Чувствовать себя на высоте, отдаваться полностью эмоциям. Отдаваться ему.

Двенадцатое сентября. Шесть вечера. Для кого-то это правда вечер. Но для меня – утро. Я только проснулась и начала собираться на работу. Мне казалось это такой бессмысленной идеей, но всё же Ася из соседней комнаты вернула меня на землю, зайдя ко мне в комнату:

– Доброе утро. Как ты себя чувствуешь? – спросила она.

– Никак. А ты?

– И я тоже. Будешь кофе?

– Конечно. – И добавила немного погодя: – Я не хочу ехать на работу. Мне хочется спать.

– Я понимаю тебя. Да, выглядишь ты не очень, честно сказать, – заметила подруга.

Через пять минут Ася принесла мне кофе, а я всё ещё сидела у зеркала с тушью в руках, пытаясь накраситься.

– Спасибо, – поблагодарила я за кофе. – Ась, давай последний раз съездим.

– Маша…

– Я не могу работать в таком состоянии.

– Я правда тебя понимаю. Ты точно этого хочешь?

– Да.

Мы с подругой быстро собрались и поехали за весом. По дороге на работу я почувствовала ужасную усталость и остановила Асю посреди парка:

– Давай сейчас.

– Здесь?!

Öncə.1 ...5 678 9 Növ.

Пустой

Bu kitabla oxuyurlar