Kitabı oxu: «Ты будешь мой»

Аннотация:

Узнав, что любимый человек женится на другой, я совершила дерзкий поступок. И он бы сошел мне с рук, если бы родители обо всем не узнали…

– Ника, как ты могла додуматься до такого? – чеканит отец. – Где был твой мозг? Он вообще существует?

Если мама отпустит его руку, он меня придушит.

– Пап, я…

– Рот свой закрой! – он впервые в жизни повышает на меня голос. – Я… – разводит руками и пораженно качает головой. – Ты хотя бы осознаешь, что натворила? Тебе деньги были нужны? Или что… Я не понимаю…

– Серёж, успокойся, – мама пытается привести его в чувства, но это бессмысленно.

Он разочарован. Во мне.

– Я могу все объяснить… – начинаю оправдываться, но отец прерывает меня взмахом руки.

– Не стоит. Всё, что могла – ты уже сделала. Ваша свадьба состоится в следующую субботу.

– Как? – я не верю ушам. – Быть такого не может. У Юры другая невеста, он женится на Алме…

Папа усмехается.

– Ну раз залезть к нему в койку тебе Алма не помешала, то и препятствием выйти замуж не станет.

Пролог

Если бы вам выпал шанс осуществить самую заветную мечту, вы бы рискнули?

Я рискнула и ни о чем не жалею, хотя все пошло не по плану…

Размеренный цокот моих километровых каблуков стихает, когда я останавливаюсь перед дверью президентского люкса одного из самых дорогих московских отелей.

Шумный выдох. Кончики пальцев покалывает от скопившегося внутри грудной клетки волнения, но я точно знаю, что не сбегу.

До заветной мечты остался всего один крошечный шаг, и проявлять малодушие глупо.

Тем более я никогда не была трусихой. Не буду и начинать!

Действуя на адреналине, я до сих пор до конца не осознаю, насколько мои действия отчаянны, да и, чего греха таить – глупы и рискованны.

Папа убьет меня, если узнает, что ради любимого человека я решила прикинуться эскортницей.

Не просто убьет – заставит мучиться и сожалеть обо всех своих прегрешениях.

Буду надеяться, что моя маленькая шалость останется секретом от всех, в том числе и от того мужчины, который тремя часами ранее заселился в этот номер.

Если он узнает меня – я сгорю от стыда.

Вот бы мои братья сейчас посмеялись. По мнению всех, кто знаком со мной хотя бы немного – стыда, как и тормозов, у меня нет и отродясь не было.

Впрочем, мое пребывание здесь лишнее тому подтверждение.

Дружи я с головой, ни за что бы не решилась заменить на вызове девицу, заказанную на вечер для развлечения Граура.

Фу, это даже звучит нереально ужасно…

В свое оправдание могу лишь сказать: когда речь заходит о любви всей моей жизни – мои мозги работать отказываются.

С минуту я стою перед закрытой дверью с занесенной для стука рукой. Затаиваю дыхание и боюсь шелохнуться.

Где-то на задворках сознания маячит мысль, что я совершаю огромную – самую гигантскую в своей жизни – ошибку, но я гоню её прочь.

Решилась ведь, собралась и настроилась, что теперь начинается, Вероника? Не дрейфь и не рефлексируй! Второго такого шанса не будет!

Сделав глубокий вдох, я лишаю себя возможности проявить благоразумие и стучу в дверь.

Количество адреналина зашкаливает. Меня потряхивает, словно я голая стою на морозе.

Хотя…

Опустив взгляд, с грустью рассматриваю свой блядский (как сказал бы мой папа и подтвердили братья) наряд.

На мне ультракороткое красное платье и километровые шпильки, на которых ни одна приличная девушка даже устоять не смогла бы. Я же тащилась через половину Москвы.

А учитывая, что за дверьми находится мой Юра – и из другой страны бы притопала, и не подумав пожаловаться.

Дверь перед моим носом распахивается, и я теряю дар речи.

Так всегда происходит, когда рядом находится он.

Такой красивый, что у меня спирает дыхание и сердце бросается в дикий галоп.

Представляю, как глупо выгляжу со стороны, но ничего не могу с собой поделать. Волнение парализует.

Мы не виделись три года, и сейчас я жадно вглядываюсь в его лицо, желая отметить все изменения.

Наша разница в росте больше двадцати сантиметров, поэтому голову приходится запрокинуть.

Он ни капельки не изменился. Всё такой же серьезный, притягательный и до невозможности уверенный в себе мужчина. Граур из тех, кому не нужно доказывать свою состоятельность, кичиться статусом и набивать себе цену.

Достаточно просто взглянуть на него, чтобы всё стало понятно и очевидно.

– Ты кто такая? – его низкий голос звучит холодно и отстраненно, будто он на пороге своего номера не шлюшку застал, а девушку из рум-сервиса.

Юра остается внешне невозмутим, в то время как по моему телу табуном несутся миллионы мурашек, а сердце колотится на разрыв где-то в горле.

Надо что-то ответить, я это осознаю, но никак не выходит взять эмоции под контроль.

Меня по-детски душит обида.

Не узнал…

Слезы подступают к глазам, но я гоню их прочь, не желая выглядеть жалкой.

Вероника! Очнись! Ты в маске и в парике! Тебя родная мать не узнает…

И слава богу…

– Повторить вопрос? – напоминает о себе, устав ждать, когда я отомру.

Как и все успешные люди, Юрий Вячеславович очень ценит свое время и не хочет тратить его на малолетнюю дурочку, коей я сейчас и являюсь.

– Я твой подарок! – фраза до боли пошлая, зато правдивая.

Именно так я и попала сегодня сюда. Для Юры друзья заказали эскортницу. Так сказать, развлечься… перед свадьбой.

Да-да, этот гад женится на следующей неделе.

Как вы, наверное, уже поняли – не на мне.

Не буду падать ещё ниже в ваших глазах и озвучивать сумму, которую пришлось заплатить наемной девице, чтобы она согласилась провести этот вечер дома, а не в номере Граура.

Я плавно кручусь вокруг своей оси, чтобы он мог рассмотреть, как красиво платье подчеркивает соблазнительные изгибы моего тела.

– От кого? – по-прежнему бесстрастно уточняет, опираясь предплечьем о дверь.

Замерев на месте, прилипаю взглядом к его чувственным пухлым губам.

Боже, кто бы знал, как долго я мечтала к ним прикоснуться…

Его шумный вздох заставляет меня взять себя в руки.

Совсем уж умственно отсталой в глазах любимого человека выглядеть не хочется.

– От друзей. Ты отказался проводить мальчишник, поэтому я здесь, – широко и приветливо улыбаюсь.

Ни одна живая душа ещё не видела меня столько любезной и располагающей к себе.

– Ещё и девственница наверняка? – вскидывает бровь, явно потешаясь надо мной.

Чувствую себя унизительно. Мысль, что его дружки фактически мою девственность не покупали, более того – я сама заплатила, чтобы потерять её именно с ним, в этот момент роли никакой не играет.

Сейчас представительницей элитного эскортного агентства являюсь именно я.

Папочка, прости… Ты будешь удивлен, но мне действительно стыдно сейчас…

– Так вышло, – игриво жму плечиком. – Ваши друзья не поскупились и оплатили всю ночь.

…По цене просторной двушки на черноморском побережье Краснодарского края…

– Ах, ну раз оплатили… – насмешливо приподнимает уголок губ. – Давай тогда оценим товар, – делает паузу. – Раздевайся.

Пульс взлетает с реактивной скоростью.

– Прямо здесь? – шок скрыть не выходит.

Я стою посреди коридора, и здесь камер полно!

– Скромные проститутки нынче не в цене, тебя об этом не предупреждали? – его тон становится жестким, взгляд – более цепким. – Раздевайся или проваливай.

Глава 1

– Что? – стыд захлестывает, и на мгновение моя выдержка и природное упрямство сбоят. Я позволяю себе замешательство, о чем тут же жалею. – Я не могу здесь…

Какие-то рамки, пусть и самые зыбкие, всегда должны оставаться.

– Почему? – уточняет он равнодушно.

Вглядываясь в его притягательно-мужественное лицо, стараюсь понять: узнал или нет? Если да, то наверняка решил проучить или прощупать, как далеко я готова зайти…

Только вот сейчас черты его лица обездвижены и больше походят на маску.

Что не так? Не могу я понять.

Неужели Юре настолько противны эскортницы? Тогда почему его друзья не знают об этом?

– Унижения в мой прайс не входят, – произношу уверенно, вздергивая подбородок повыше.

Тон выходит высокомерным, и я едва заметно щипаю себя за бедро.

Вероника, возьми себя в руки! Проститутки так себя не ведут!

– Серьезно? А что так? – входя во вкус, начинает едва уловимо глумиться. – Хорошо, что предупредила. Но, походу, мои друзья переплатили. Кроме девственности ещё что-то ценное в тебе есть или нет?

Какой же ты, Юрочка, однако, гад!

С раннего детства я доставляла родителям массу проблем. Была взбалмошной, заносчивой и регулярно находила приключения не только на свою мелкую задницу, но и втягивала в них как минимум своих братьев. Каждый раз папа ругал меня и наказывал, а после отходил настолько быстро, что я не успевала прочувствовать всю силу его строгости и своей ответственности.

Со временем в подсознании сложилась устойчивая вера в то, что запретных вещей, по сути, не существует. Просто иногда приходится немного потерпеть и отхватить каплю последствий.

Вы не подумайте, я его не виню. Мне не за что обижаться на родителей, они сделали для меня всё, и даже больше.

Я сама виновата, что не вижу, не чувствую ту грань, за которой начинаются опасные неприятности.

Одна часть меня считает, что можно всё, если для начала осторожно почву прощупать. А вторая мечется и сожалеет о совершенных грехах, но первую никогда не одергивает.

Чтобы хоть как-то меня обуздать, лет с пяти родители лишили меня возможности самостоятельно определять свой досуг, да и, собственно, свободного времени тоже лишили.

И теперь в свои – надцать лет я умею отлично петь, танцевать, играть на скрипке, знаю несколько иностранных языков и великолепно разбираюсь в современном искусстве. Но при этом, как вы сами видите, остаюсь шумоголовой.

Выбора как такового не было. Мне пришлось себя принять. Будем считать: чертики, живущие в моей голове и то и дело подначивающие на всякие глупости – мое наказание.

– Не переплатили. Я бы даже сказала – наоборот, – решительно заявляю.

Он усмехается.

– Даже интересно, где сутенеры тебя такую откопали.

Ох, лучше тебе, милый, не знать, офигеешь.

Впрочем, я не совсем понимаю, комплимент это или очередной выплеск пренебрежения.

Я, возможно, и не образец морали и порядочного поведения, зато ко всем людям отношусь с человечностью. Сейчас меня немного коробит, как он общается с девушкой, пусть и готовой продавать себя за большие деньги.

Я не одобряю такого поведения, но осуждать не могу. Откуда мне знать, что сподвигло ту или иную особу решиться продать себя. Когда растешь в сверхобеспеченной семье, о существовании многих трудностей в принципе не знаешь.

Жгучий голод, звериная жестокость, безысходная бедность – ничего из этого мне не знакомо.

– Ты так и будешь держать меня здесь или впустишь в номер, и мы приступим? – вспыхиваю от своих же слов.

Какая же дура!

На глазах тает последний шанс всё исправить – сбежать!

Избавиться от этого жуткого вида наряда и вернуться к своей привычной размеренной жизни.

Ну подумаешь, через неделю, когда Граур женится на своей девушке, я потеряю последнюю надежду на счастье. Разве я одна такая?

Кроме Юры мне в жизни ни один мужчина не нравился.

Я была ещё ребенком, когда впервые увидела его на семейном торжестве. Ему потребовалось всего секунд пять, чтобы завладеть моими мыслями и моим сердцем.

С того самого дня я мечтала когда-либо выйти за него замуж. Воображала, какие красивые у нас будут дети. Придумала для себя красивую роспись под его фамилию. И каждый год на день рождения и Новый год загадывала одно и то же желание.

Чтобы Юра обратил на меня внимание. Чтобы он был мой.

Мечты рассыпались тлеющим безжизненным пеплом, когда я узнала о том, что у него есть девушка и у них все серьезно.

Это случилось чуть меньше пяти лет назад. Я отлично помню тот день и свое отчаяние. Вы будете смеяться, но я в самом деле считала, что моя жизнь потеряла всякий смысл.

Спустя три недели моих рыданий папа всё-таки согласился отпустить меня на учебу в Канаду. Побоялся последствий отказа, ведь я в тот момент выглядела действительно скверно. Да и закрытая школа для девочек, которую я впоследствии с блеском окончила, считается одной из лучших в мире. Тем более я была под негласным присмотром своего дяди и его жены, ведь как минимум половину года они всегда проводят в Торонто или Оттаве.

Прозвучит смешно, но, возвращаясь в Россию, я была уверена, что излечилась от своей юношеской зависимости. Переболела Грауром. Смогла абстрагироваться и подавить нездоровую зависимость.

Однако это наверняка злая насмешка судьбы. Или даже глумление, потому что в первую же неделю пребывания в Москве, на одном из приемов, где я находилась в качестве переводчика, я увидела Юру.

И ладно бы с ним, если бы просто увидела.

Одна из моих подруг (собственно, та, благодаря жениху которой нас и пригласили на вечер) сообщила, что Граур женится на следующей неделе, и друзья, в число которых входит её возлюбленный, решили преподнести ему в качестве подарка эскортницу, чистенькую как слеза ребенка.

Кстати, это очень смешно.

Познакомившись с ней, я сразу поняла: девушка не так уж невинна, как прикидывается. На бабки она развела меня знатно.

– Проходи, – сжалившись, Юра отступает в сторону, позволяя мне в номер войти.

Шагая внутрь, я ловлю на себе его взгляд. Отчужденный. Равнодушный. Я бы даже сказала – брезгливый.

Хочется верить, что это не так, и я просто накрутила себя.

Думала ли я когда-нибудь, что окажусь в таком положении? Нет, ни за что! Но жизнь решила взахлеб надо мной посмеяться и показать, куда именно приводят мечты.

– Ну и чем же меня будет развлекать стеснительная девочка… – он делает паузу. – Как тебя, кстати, зовут?

Мое сердце останавливается. Сжавшаяся диафрагма безжалостно рвет дыхание.

Простой вопрос ставит в тупик.

Заранее ответа я не придумала, а сейчас мысли бегут врассыпную с бешеной скоростью.

Ожидая ответа, он будто в самую душу мне заглядывает.

Собраться с мыслями в такой момент – за гранью фантастики.

– Альбина, – давлю из себя хрипло, чем вызываю его сдавленный смешок.

– И почему я не удивлен? – его тон настолько пренебрежительный, что у меня перед глазами начинает рябить от неконтролируемой досады.

Умом я понимаю: эта ночь ничего не изменит. Через неделю он женится на своей милой Алме, но мне хочется, чтобы он меня запомнил! Хочется значить для него хотя бы что-то!

Обида душит, лишая последних капелек здравого смысла.

Не оставляя себе времени на раздумья, я скидываю с плеч тонкие лямочки платья. Легко струясь по телу, оно мгновенно спадает к ногам, оставляя меня в откровенном белье, которое ничего не скрывает, только подчеркивает.

– А так? – медленно облизываю губы и тут же их прикусываю в предвкушении.

Глава 2

В попытке усмирить свое неистово бьющееся сердце, я делаю глубокий вдох. Ненароком оно и разорваться может.

Мне трудно поверить в реальность происходящего. До сегодняшнего дня подобных чудес со мной не случалось. Может быть, я всё же сплю, а не лежу распластанная в постели своего любимого… чужого мужчины?

Кажется, увидев меня в этом развратном белье, он сорвался. Потому что я даже осознать ничего не успела, когда он, шумно выдохнув, закинул меня к себе на плечо и потащил в спальню.

Как-то не так я себе представляла сегодняшний вечер…

Хотя что там представляла, я действовала на адреналине, ничего толком не соображая.

И всё же мне что-то подсказывает, что обычно мужчины не так ведут себя с проститутками. Пусть и элитными.

От одной мысли о том, какой я предстаю в его глазах, по моему телу прокатывается неприятная волна дрожи. Понятно, что я уже не сбегу. Столько лет мечтать о любимом и в самый последний момент стушеваться… Так вообще кто-нибудь делает?

Разве что адекватные девушки.

Немного укротив приступ волнения, я вскидываю взгляд и тут же замираю.

Уже долгое время Юра стоит у изножья кровати и молчаливо наблюдает за мной. Судя по его напряженным плечам и сжатым в кулаки ладоням, он зол.

А ещё борется с собой и со своими желаниями.

Та самая – шизанутая – часть меня воспринимает его поведение как вызов.

Я всегда умела добиваться поставленных целей, вот и сейчас очень рискую, заходя дальше позволенного.

Рваный вдох, и я изгибаюсь, призывно разводя ноги и открывая ему лучший обзор.

На секунду Юра закрывает глаза. Вена на его шее, которую я всегда считала и продолжаю считать невероятно сексуальной, начинает пульсировать учащенно. Одному богу известно, как в приглушенном свете ночников я умудряюсь так хорошо его рассмотреть. Впитываю в себя каждую черточку его идеального лица. Запоминаю, чтобы позже – в минуты слабости, воспроизводить их в памяти, как на репите.

Я точно знаю, что после сегодняшней ночи мне легче не станет. Напротив, зависимость лишь увеличится.

Когда он открывает глаза, в его взгляде отображается столь фееричная смесь эмоций, что какую-то конкретную я даже считать не могу.

Злость, раздражение, нежелание поддаваться искушению? Что?

Он внезапно наклоняется и, обхватив ладонями мои лодыжки, грубым движением притягивает меня к себе. Успеваю лишь сдавленно охнуть. Забыв сделать вдох, я задерживаю дыхание.

Догадываюсь, что сейчас будет, но не могу поверить своему счастью.

Прикрыв глаза, я чувствую, как сухие и горячие ладони скользят по моим ногам, не особо рассчитывая силы, оглаживают мою покрытую мурашками кожу.

Впиваюсь пальцами в простыни, чтобы хоть как-то удержать себя на краю безумной пропасти.

В какой-то момент его руки подцепляют край моих трусиков. Я затаиваюсь в предвкушении, но почему-то Юра останавливается.

Открываю глаза и вижу, как дергается его челюсть и залом между бровями усиливается. Мышцы на его плечах пульсируют от напряжения, когда он одним резким рывком срывает с меня тонкое кружево.

Он раздражен. Это бросается в глаза при каждом его движении и по тому, как плотно он сжимает свои челюсти.

И хочется, и колется. Боится, что Алма его не простит, если узнает об измене?

Гоню прочь от себя всяческие угрызения совести. Бред всё это. Мне должно быть плевать. Я любила его ещё до того, как они познакомились. Он был мой. Я так долго мечтала о нем и ждала этого момента, что просто не могу думать сейчас о ком-то ещё.

Больше мне такого счастья не выпадет, поэтому я хочу насладиться каждой секундой, проведенной вместе.

В конце концов, если между ними было всё хорошо, меня бы здесь – в его постели – не было. Захлопнул бы дверь перед моим носом, и дело с концом.

– Боже…

Прерывистый шепот срывается с губ, дыхание перехватывает, когда он опускается на колени и закидывает мои дрожащие ноги себе на плечи. Он зарывается лицом мне между ног и, перед тем как прикоснуться, затягивается воздухом.

Подвисаю. Вижу его слегка взъерошенную макушку и поверить не могу. Закрываю лицо ладонью и тру его, чуть ли не сдирая маску. Резко руку отдергиваю.

Этого делать никак нельзя.

Внутри рождается вибрация, растекается по телу мощными потоками, когда он прикасается губами к влажным пульсирующим складкам. Я выгибаю спину и издаю тихий стон, готовая кончить только от ощущения теплого дыхания.

Он с силой, кажется, до синяков, сжимает мои бедра. Мышцы на его руках снова напрягаются, когда он заставляет меня развести ноги шире.

Мгновение, и я чувствую его язык.

Первое движение медленное. Подразнивающее. Но и этого достаточно, чтобы мой мозг отключился, а сердце пустилось в галоп. Вакханалия. Я перестаю контролировать собственное тело.

Одна за одной волны дрожи атакуют меня, заставляя сильнее вцепиться ладонями в простыни.

Я плавлюсь, превращаясь в податливую субстанцию. Приятнее явно ничего быть не может… Думаю так всего несколько секунд, а затем он лижет меня и, сделав толчок языком, проникает внутрь.

Это что-то невероятное…

Я не дышу, тупо забыв, как это делается.

Кажется, что я уже никогда не соберу себя воедино, не смогу привести себя в чувства, и всё же, когда он вводит в меня палец и начинает посасывать клитор, мир снова рушится.

Второй палец входит в меня, усиливая давление и заставляя громко стонать. Он водит языком вокруг клитора, посасывает его и начинает двигать пальцами внутри. Толчки вызывают легкий дискомфорт, но он ничтожен по сравнению с тем, что я ощущаю в этот момент.

Падая в невесомость, начинаю дрожать и, сама того не осознавая, запускаю руки в его волосы.

Когда он, продолжая ласкать меня языком, обхватывает клитор подушечками пальцев и слегка сдавливает, наступает разрядка.

Слабость невероятная, я не могу пошевелиться.

Дождавшись, когда я перестану содрогаться от сильных спазмов, Юра поднимается и, подхватив меня, перекладывает на середину постели.

В следующую секунду он наклоняется ко мне и собирается стянуть маску.

Едва успеваю накрыть его руку своей и, покачав головой в знак протеста, тянусь к нему с поцелуем.