Кремниевые чипы и люди из кремня

Глава 2

– И какого черта вы по автосалонам весь день шлялись? Опять развлекались вместо работы?

В голосе Дмитрия Николаевича сквозило явственное недовольство. То ли восьмичасовый перелёт в бизнес-классе ему не понравился, то ли просто наш старикан не выспался, но после того как я встретил его прилётной зоне гонконгского аэропорта (ну подумаешь, опоздал я на полтора часа, пробки же), он почти всю дорогу до города изводил меня своими ворчливыми придирками. И это руководитель крупной компании, обязанный быть примером для всех остальных!

Хорошо, что я хоть Жулика отправил обратно в Пекин, и он теперь не видит, как бранят его шефа. Поработали-то мы с ним вчера, действительно, славно. Сначала заехали в нужную контору по делам, а уже только потом отправились осматривать местные достопримечательности, все эти пики Виктории и тому подобное. Ну и закончили вечер в каком-то стриптиз-баре вместе, как это не удивительно, с русскими морскими офицерами. Да, такое вот случилось поразительное совпадение, оказывается, в это время на гонконгский портовый рейд зашёл наш отечественный барк "Крузенштерн" с целыми четырьмя мачтами. У ребят было кругосветное плавание, а вот позвонить по телефону домой карточек не было.

Как не подсобить родным соотечественникам? И я явился к ним прямо как русский негоциант, который гуляя по Гонконгу в 1904 году, вдруг встретил моряков с крейсера "Варяг", только-только вышедших из госпиталя после той заварушки в Чемульпо. Ну, помните, "врагу не сдаётся наш гордый Варяг, пощады никто не желает". И как же было не отпраздновать такую встречу и не вспомнить геройское прошлое? Правда, морду английским и японским морякам мы по дороге не били, все-таки в цивилизованное время живём. Но претензии англичанке, "которая гадит" и япошкам наехавшим на "Варяг" одновременно четырнадцатью кораблями, помнится, были высказаны. Во всех, кажется, заведениях, которые мы успели посетить.

Конечно, Пыжикову всё эти подробности знать не обязательно, иначе он с лёгкостью отравит мне жизнь на следующие несколько дней. Но и обычное его сварливое бормотание слушать мне уже надоело. Пора было заняться укрощением шефа.

Прежде всего, я принял слегка мученический вид человека облыжно обнесённого своими врагами. Потом посмотрел в окно, в сторону от Алексеича. И выбрав необходимую паузу, сообщил проносящимся мимо рекламным щитам CHINA AGRICULTURAL BANK:

– Вообще, ради тебя старались. Вместо того чтобы достопримечательности осматривать. Как идиоты, по этим салонам бегали. Чтобы кое-кому приятное сделать.

– И в чём это приятное заключалось? – подозрительно спросил пока ещё не укрощённый Пыжиков.

– Это длинная история, – сообщил я уже рекламе банка HSBC, – не знаю, будет ли это кому-нибудь интересно.

– Ну, времени у нас много, рассказывай, – недовольно запыхтел Дмитрий Алексеевич, – я тебя три часа в аэропорту ждал, мне не привыкать.

– Меня задержали всего на час.

– Ты шлялся, черти где, три часа!

– Максимум, полтора. Предлагаю остановиться на этой цифре, – я повернулся к шефу и многозначительно добавил, – подводный тоннель в город был перекрыт. Говорят, вода просочилась.

В сущности, я ничем не рисковал. Установить истину Алексеич все равно был не в состоянии, как я уже говорил, по причине полного не владения английским. В этом городе он был в моих руках. А в автомобильный туннель под гаванью имени королевы Виктории (тут почему-то всё, её имени) соединяющий город со здешним аэропортом вода вполне могла попасть. Вода – она такая, имеет свойство просачиваться. Правда, здесь вроде целая куча тоннелей?

– Так здесь этих тоннелей, как кротовых нор у меня на участке, – удивил меня шеф своими познаниями (тоже видимо, что-то своё вспомнил), – ты что, другого найти не мог?

– Я и нашёл, только понимаешь, – мне пришлось пошевелить пальцами в неопределённом жесте, – это же всё времени требует. Тем более, я в этом городе сам второй раз. Мы вообще с Жуликом в Пекине сидели, никого не трогали. Там, кстати, работы – вал.

Пыжиков понемногу начал укрощаться. Работа для него – это святое. Сам пашет и другим жить не даёт. Тут главное, – сделать вид, что выкладываешься по полной и даже больше, но (а это очень важный момент), денег тебе дополнительных, как будто бы и не требуется. Особенно же ценна работа, благодаря которой ты облегчаешь нагрузку на плечи самого Николая Алексеевича (кроме, естественно, денежной, эту тяготу он предпочитает взваливать на себя целиком).

– Машину мы вчера тебе приличную искали, – окончательно добил я его, – чтобы по встречам разъезжать. Не на такси же такому человеку кататься. Такому солидному человеку!

Дело было сделано, шеф подобрел.

– И чем же вы хотели меня удивить? – уже благожелательно спросил он

– Шестисотым лексусом!

– Чем? Может мерседесом? Шестисотым-то?– в его голосе слышалось снисхождение к человеку, который путает такие известные марки.

– Вот тебе крест, Алексеич, крест во всё пузо, – пылко сказал я, – самый натуральный шестисотый лексус! Я когда его увидел, сначала подумал, что у меня глюки с боду… гм, с бодрствования днями и ночами. Кто это, думаю, ужа с ежом скрестил? А оказывается, это новинка сезона, флагман можно сказать всей японской индустрии. Представляешь?

Шеф нетерпеливо заёрзал на своём сиденье. Лексусы-то он любит, я знаю. Что с него взять? Тоже человек родом из Сибири.

– Глянуть бы на него, какой из себя, – мечтательно сообщил он. – Седан или внедорожник?

– Пятиметровый седан. Я уже тест драйв заказал на завтрашний вечер, – с готовностью сказал я, – хотел даже здесь его найти в аренду, чтобы тебя, патрон, на нём с аэропорта встретить. Вот только…

– Только что?

– Э-э-э…я....

Если честно, я этот автомобиль даже и не думал для него искать. Делать мне больше нечего, как этого злобного лилипута ублажать, да ещё за счёт своего драгоценного времени. Я уж лучше по Гонконгу погуляю с пьяными русскими матросами. Другое дело, что я действительно обалдел, когда, вылезая с Жуликом из очередного ресторанчика около местной "Аллеи Звёзд", вдруг увидел проплывающий мимо меня по парковке мираж с шильдиком лексуса и циферками "600". А пока я несколько секунд стоял, пытаясь совместить в своём мозгу несовместимое, мираж спокойно выехал на дорогу и исчез в потоке остальных праворульных автомобилей. Жулик даже забеспокоился, глядя на моё потрясённое лицо. Но объяснять ему, какая это мозговая контузия для российского человека, было бесполезно. Поэтому он просто получил задание найти ближайший автосалон этой марки, чтобы я мог убедиться в своём психическом здоровье. Только и всего.

– Да, я фактически его и заказал, – нашёлся я (естественно даже и не думал заказывать), – но только приличные люди мне посоветовали, что лексус лексусом, а солидных людей здесь возят в роллс-ройсах!

Пыжиков наконец-то расплылся в доброй улыбке, а я не стал говорить, что эти роллс-ройсы стадами пасутся у каждого приличного отеля. Но я и так тогда опаздывал к нему в аэропорт (не рассчитал со временем часок-другой), ну и пришлось потратиться на такси классом повыше, чтобы этот Наполеон не доставал своего лучшего маршала.

Тем временем, наш шофёр тощий и неказистый представитель своего кантонского племени вдруг оживился и что-то залопотал по своему, размахивая во все стороны руками. Мы уже въехали в самый центр, светящийся вывесками магазинов и уходящими ввысь огнями небоскрёбов и осторожно двигались в толчее легковых машин и двухэтажных автобусов.

– Чего ему надо? – встревожился Дмитрий Алексеевич.

Я вслушался в бормотание нашего извозчика. Одно слово он повторял настойчивее и чаще всего. Матрас? Майдрэс? Мадрас?

– Мадрас это город в Индии, – наставительно заметил шеф с заднего сиденья.

–А! MY ADRESS! Адрес ему нужен твоего отеля! – догадался я, – тебе же вроде, твои местные ребята сами отель забронировали?

– Естественно, – снисходительно бросил Пыжиков, – у них же полный пакет услуг. Солидные люди, приятно с такими работать. Сказали, что всё в счёт их сервиса.

Шеф покопался в своём портмоне и протянул мне маленький бумажный прямоугольник с адресом.

– Это, наверное, где-то рядом, – он с удовлетворением посмотрел в окно, за которым светилась вывеска пятизвёздочного "Хилтона".

– Ну, хорошо, значит, рядом будем, я здесь тоже недалеко скромный номерок снял, – кивнул я и передал квадратик с адресом нашему водителю, проявлявшему всё большие признаки нетерпения.

Увидев то, что ему было нужно, водитель удовлетворённо чирикнул что-то в ответ на своём наречии, и прилепив бумажку к лобовому стеклу, успокоился и снова приник к рулю. Однако, против ожиданий шефа здание "Хилтона" осталось позади, как впрочем, и "Шератон" и "Ритц" и "Виктория Плаза" (везде эта королева!) и многие, многие другие приличные ночлежки. Скоро мы оказались в каких-то многоэтажных закоулках. Я с интересом разглядывал трущобы Гонконга, где ещё ни разу не был, а Пыжиков всё это время молчал и гневно сопел на своём месте.

В итоге мы всё-таки нашли отведённый ему отель с претенциозным длинным названием, в котором было даже слово "дворец", но находившийся почему-то на десятом этаже мрачной многоэтажной офисной коробки. Там я сдал шефа, уже принявшего лицом какой-то фиолетовый цвет, местному портье, по виду явному наследнику знаменитых гонконгских триад, а сам, вздохнув с облегчением, быстро вернулся на том же роллс-ройсе обратно в свой милый и уютный отельчик со скромным названием "Bentley Suite".

Где-то примерно через пару часов, когда я уже наслаждался жизнью и симпатичной местной массажисткой, возлежа на кровати у себя в номере, неожиданно зазвонил мой сотовый. Немного поразмышляв и глядя на свою массажистку, которая старательно разминала меня, начиная с моей нижней части и теперь явно собиралась перейти повыше, я сбросил звонок и отключил телефон. Узкоглазая дева признательно улыбнулась и осторожно потянула с меня трусы. Похоже, сейчас должна была наступить кульминация "оздоровительного" как было написано в рекламном буклетике массажа.

Когда телефон затрезвонил снова, я уже, к счастью для звонившего, был в весьма добросердечном настроении. Тем более что звонок был не на мобильный, который я отключил и закинул подальше, а на местный телефонный аппарат, до которого можно было легко дотянуться рукой. Что я и сделал. И сразу же об этом пожалел. Потому что аппарат случайно оказался в режиме громкой связи.

Звонили из "дворца" и на проводе был похоже, как раз тот самый неразговорчивый портье, потомок кантонской мафии. Голос теперь у него был очень испуганный, а где-то рядом с ним вопила целая дивизия самураев, по всей видимости, повторно захватившая Гонконг и в настоящее время вырезающая несчастных китайских жителей. Массажистку, которая только что своими прикосновениями очень убедительно предлагала мне второй сеанс массажа (очень дёшево, сэр), как ветром сдуло с меня и с кровати. А у меня зачесалось в ближнем к телефону ухе.

– Сэр, у нас к вам очень большая просьба, – голос портье прерывался и дрожал, – заберите пожалуйста вашего друга. Мы очень уважаем друзей вашего президента, но от нас уже начинают съезжать постояльцы.

Конец его фразы снова потонул в самурайских воплях. Интересно, чем они на этот раз Пыжикову не угодили? Я быстро переключил телефон с громкой связи на нормальную, чтобы постояльцы не начали съезжать и с моего отеля.

Затем я быстро продиктовал портье адрес своей гостиницы, но не успел бросить трубку. Её перехватил "друг президента", причём, судя по глухому звуку удара, ещё и огрел ею китайскую мафию по голове.

– Я их завтра поубиваю всех! – заорала трубка, – нашли бл… мне гостиницу! Я нах.. за такие шутки, ёб… эту контору спалю! К еб.. разнесу матери!!!

С шефом в таком состоянии дело иметь весьма сложно. Но всё-таки возможно.

– Я тебе нормальный отель уже забронировал, сейчас такси подадут, – заорал я в ответ, но уже потише и тоном пониже, – что там у тебя случилось?!

– Это не отель, а дыра для гастарбайтеров! – неистовствовала трубка, – ладно, х… с этим, но я ведь костюм им свой отдал, чтобы они его выгладили назавтра для встречи с нашими уродами!

Кто такие, "наши уроды" – было понятно. Это компания, с которой у нас завтра весьма важные переговоры. Я почувствовал, что по некоторым причинам эти переговоры теперь будут ещё и сложными. Понятно было также, что отель дыра (а что он собственно хотел на халяву?). Но при чём здесь его костюм?

– А причём здесь твой костюм? Плохо отгладили?

– Отгладили?! – голос Пыжикова забулькал и захрипел,– отгладили бл… Они мне утюг принесли и гладильную доску! Мне!!

Я упал лицом в подушку, чтобы не выдать себя хохотом.

Вот в чём дело! Никогда, слышите никогда, не приносите шефу утюг и гладильную доску. Последствия, оказывается, могут быть самыми печальными. Ладно, запомним.

Короче, кое-как я этот вопрос урегулировал. Забронировал Алексеичу приличный номер в своём "Bentley Suite", договорился с ним, что завтра в одиннадцать утра мы пойдём с ним в "эту контору", чтобы "поджечь им офис", "сдать местной мафии ", "насыпать им в чай полония-210" (нужное подчеркнуть), и уже только потом вспомнил про свою массажистку и второй сеанс массажа. Но от гонконгской ундины, выдутой из номера Пыжиковскими воплями, мне остались только её красные трусики и еле слышный запах восточного парфюма.

Нет, так-то Алексеич человек неплохой, орёт только очень громко. Но с другой стороны, как можно вести бизнес в России и не орать? Это же тебе не цивилизованный Евросоюз или Америка, а страна, шагнувшая одним махом из развитого социализма в эпоху недоразвитого сырьевого империализма. Когда всё в момент вдруг рассыпалось и по развалинам полумёртвых заводов, газет, пароходов ползали только мелкие паразиты типа Стёпы Маслова и его "Планара". Правда, касалось это только наших провинций, в Москве в это время подрастали свои монстры, которые в один прекрасный день заявились к нам и сожрали Степу вместе c остальной ползающей мелочью. Но меня в этот момент в его конторе уже не было. Во-первых, у меня контора стала своя, а во-вторых она в это время уже ехала пассажиром на здоровой и жирной туше Пыжиковского "Астеха". Название, соглашусь, тоже не фонтан, но суть была не в нём. Это уже был не мелкий паразит, как какой-то "Планар", это был хищник с серьёзными намерениями.

Но познакомился я с Алексеичем именно у Степы, хотя даже и не мог представить в тот момент, что мы когда-либо будем работать вместе. Нет, я, конечно, предполагал, что меня ожидает великое будущее, но пока оно немного запаздывало. Работал я в "Планаре" обычным менеджером продаж, имел (как в сказке Салтыкова-Щедрина, про мужика и двух генералов), сразу двух начальников и крохотную зарплату. Никогда не платите крохотную зарплату молодым людям с живым умом и отсутствием совести. Потом сами пожалеете!

Первым делом, я начал таскать деньги из кассы. Шли времена чёрного нала и отсутствия программ по учёту и движению товара. Распродав за день кучу радиодеталей, я подавал Степе листок с накарябанным на нём списком проданного и кучку грязных банкнот (среди них попадались даже доллары!). Тот с умным видом просматривал список, пересчитывал деньги и клал их себе в карман. Все деньги клал (и даже доллары)! То есть, я весь день должен был пахать, якшаться с разными отбросами рода человеческого, выманивая у них денежки, а потом, значит, марш к директорскому креслу и отдавай всё человеку, который на работе появляется только к вечеру. И только потому, что он твой начальник. Но ведь это же несправедливо!

Поэтому всё чаще циферки на листочке начинали не совпадать с суммой денежных знаков копившихся у меня в импровизированной кассе в верхнем ящике стола. Я называл это "взять НДС" (поскольку ограничивался, как правило, двадцатью процентами от проданного) и считал своей законной добычей. Самым трудным было переложить разницу себе в карман, поскольку рядом сидел Ушастый, но, в конце концов, я нашёл идеальный выход. Делая вид, что пересчитываю что-то в ящике, я просто пропихивал сколько мне нужно было купюр между самим ящиком и боковой стенкой стола. Они мирно планировали согласно законам аэродинамики и всемирного тяготения, и застревали где-то внизу за задней стенкой самого нижнего ящика. Потом мне оставалось только выковырять их оттуда в удобное для меня время. Этакий банкомат девяностых, только для своих клиентов. А в случае выявления недостачи, можно было всегда с возгласом: "Ой, а они за ящик завалились", быстро оправдаться (этого, правда, ни разу не произошло). И так я это дело хорошо поставил на поток и таким Степа был невнимательным идиотом, что вся система прекрасно функционировала до моего увольнения, обеспечивая меня второй, а то и третьей зарплатой. Погорел-то я потом в итоге совсем на другом.

И вот, как-то одним зимним вечером, уже в конце рабочего дня, когда я сидел за своим компьютером и не спеша рассматривал на мониторе скачанные порнографические картинки (нам только что провели безлимитный интернет), в нашем крохотном офисе, состоящим из одной комнатушки, где мы сидели втроём, я, Стёпа и Ушастый, появился вдруг человек очень небольшого роста, в потёртой норковой шапке, кожаной зимней куртке и с необычайно суровым выражением на лице. Это и был Пыжиков. И он хотел у нас что-то купить.

Надо сказать, что к этому времени залежи отечественных электронных деталек уже порядком поистощились, но благодаря распахнувшимся границам уже были открыты неисчерпаемые иностранные месторождения. Как-то быстро выяснилось, что капиталистическая электронная промышленность обогнала социалистическую конкурентку примерно лет на пятнадцать-двадцать. Поэтому промышленный народ начал массово переходить на импортную элементную базу. И умным людям грех было этим не воспользоваться.

Пыжиков был представителем промышленности, я же стал представителем умных людей. Первая сделка была на астрономическую сумму – целых четыре тысячи долларов! Какие-то микропроцессоры и какая-то память. Да-да, на манер того, что стоят сейчас в каждом ноутбуке, но с какими-то своими особенностями (не будем вдаваться в лишние подробности). Деньги, как и следовало ожидать, прикарманил Степа, а я побежал по его команде искать место, где эту иностранную фигню можно было приобрести. Собственно таких мест было два – Москва и заграница. Вариант с Москвой не слишком мне нравился. Во-первых, они там накручивали на исходную цену свои сто процентов, (а "Планару" на что жить?), во-вторых, не было в этом никакой романтики, (я же не Стёпа с его поездками на московскую барахолку), а в-третьих, сделка могла оказаться в этом случае одноразовой (Пыжиков-то и сам мог в следующий раз выйти на москалей).

Работа напрямую с иностранными фирмами хоть и обещала хорошую прибыль, но отпугивала необходимостью разбираться в валютных счетах, контрактах и паспортах сделок, таможнях и таможенных декларациях, а также знать английский язык. Из всего вышеперечисленного я более-менее понимал только в британском наречии. А вы думали, чтобы стать богатым надо просто украсть нефтяную скважину? Может быть, конечно, и так. Но если у вас нет скважины, то лучше всего просто раздать задачи тем, кто их уже умеет решать, чем пытаться объять необъятное самому. Степа не хочет открывать валютный счёт и получать весь геморрой участника внешнеэкономической деятельности? Не беда, находим фирму, которая только этим и занимается (обычно такие конторы обитают недалеко от таможенных терминалов). Правда, как оказалось впоследствии, эта компания, которую я отыскал недалеко от таможни, тоже не парила себя всякими таможенными оформлениями, а тупо гоняла товар контрабандой через челноков. Но я тогда про это, к счастью, не знал, и начало прямым поставкам из-за рубежа всё-таки было положено. Через месяц Пыжиков получил свои процессоры, Степа заработал свои две тысячи долларов прибыли, а меня даже немного похвалили. В благодарность за это, следующую, такую же сделку с моим будущим партнёром по бизнесу я провернул уже без Стёпы. Я заработал полторы тысячи, а Пыжиков соответственно сэкономил пятьсот.

На самом деле, Алексеич сэкономил, а вернее заработал гораздо больше. Когда он поставил все эти процессоры и прочую импортную хрень вместо отечественной лабуды в электронику, которую он клепал на коленке в своём кооперативе, (какие-то телефонные коммутаторы), то эти штуки (коммутаторы) заработали с такой бешеной скоростью и невообразимым качеством, что вмиг прославили его продукцию по всей российской земле. На его контору обрушился вал заказов. А всё благодаря мне. Нет, конечно, я понимаю, что была какая-то заслуга и его инженеров-разработчиков, которые там каким-то образом приладили заграничные микросхемки в отечественное оборудование. Но что бы они делали, если бы я всё это им не притащил? Так бы и любовались этими процессорами в распространившихся уже повсюду интернетах.

Пыжиков, надо отдать ему должное, оценил качество моих услуг и скоро мимо Степы Маслова и Ушастого начали тихо и незаметно проплывать сначала тысячи, а потом и десятки тысяч долларов. Я же продолжал совершенствовать свой опыт и умение в протаскивании товара через границу (не забывая при этом брать свой "НДС" на официальной работе) и на этом пути за какой-то год подцепил ещё пару заказчиков. Один из них занимался всякой автомобильной электроникой: сигнализациями, тюнерами, автомобильными телевизорами, короче всем тем, чем нас начали баловать первые европейские и японские подержанные авто. Фамилия у него была тоже интересная – Пазиков. И вот на этом поле цветущих пазиков и пыжиков я собирал свои первые богатые урожаи. Но третий заказчик, наплевав на пословицу, что Бог любит троицу, в итоге меня Стёпе и сдал. Я так и не узнал, по какой причине он это сделал. Может быть из директорской солидарности, а может его таким же образом кинул собственный сотрудник. Это так и осталось тайной. Но до этого дня ознаменовавшего собой моё бизнес-совершеннолетие, я успел получить главный скилл, без овладения которым ни один нормальный бизнесмен в России не может считаться таковым. Я открыл для себя обналичку.

Согласитесь, всё-таки это непередаваемое ощущение, когда виртуальные цифры на счёту (вы нам деньги перечислили?) вдруг волшебным образом превращаются, другого слова и не подберёшь, в сумку плотно набитую настоящими реальными купюрами.

Я когда только ещё устроился на работу к Стёпе, с удивлением и интересом наблюдал за этими загадочными превращениями, которые творили Маслов и Ушастый с безналичными суммами, прибывавшими от наших заказчиков. Сначала примерно раз в месяц из ниоткуда приходил факс с банковскими реквизитами некоей фирмы с загадочным названием, типа, "Вектор" или "Мясторг". В этом случае Стёпа бывало раздражённо восклицал: "да, они задолбали уже! Мы что тут мясом торгуем?". Затем Ушастый с возбуждённым видом садился за свой компьютер и стряпал бумажки – платёжные поручения, согласно которым деньги со счёта нашей фирмы должны были перечисляться по этим подозрительным реквизитам. Затем он уезжал с распечатанными платёжками в банк. Наступало примерно двух-трёхдневное томительное ожидание, во время которого Маслов и Ушастый нервно слонялись по нашей комнате, мешая мне работать. Наконец, бледный Стёпа отбывал куда-то на своём зелёном крокодильем мерседесе и через несколько часов возвращался уже радостный и с набитой деньгами спортивной сумкой, которую они с Ушастым тут же потрошили, распределяя полученный нал на нужные им цели.

Один раз, когда оба этих прохиндея отсутствовали, а я работал, из того же ниоткуда пришёл факс, с грозным рукописным предупреждением "На Мясторг не перечислять! Накрыли!", а ниже приводились реквизиты какой-то новой фирмы. День у меня был нервный, клиенты шли толпой, но покупали по мелочи, поэтому мой "НДС" никак не брался и я, приняв факс, в раздражении запихал эту бумажку непонятно куда, потом совсем про неё забыв. В итоге Ушастый приехав на работу, так и отправил очередные двадцать неденоминированных миллионов на бедный "Мясторг", даже не подозревая о такой подставе.

Приехавший позже Стёпа чуть не убил его, а Ушастый долго не мог понять за что. Потом когда выяснилось, что его партнёр не причём, они вдвоём принялись за меня, но я к этому времени уже догадался из бессвязных и истеричных воплей Маслова, куда ветер дует и быстренько уничтожил все улики. В итоге они поругались ещё и с обналичником, который, получается: "отправил этот ёб… факс непонятно кому, а теперь сука и деньги жмёт!!!". В офисе запахло разорением и дымом сигарет "Парламент", которые оба моих начальника впавшие в кому, курили, не переставая одну за другой.

Наконец, Стёпа убитый горем поехал на встречу с обналичником, чтобы попробовать всё-таки получить деньги обратно. Ушастый сел за свой компьютер и мрачно начал расстреливать монстров в "Думе", видимо, представляя на их месте, так и не найденного преступника, который поставил их бизнес на грань банкротства. А сам преступник в это время уже высматривал свободные вакансии на местном городском сайте.

К счастью, для "Планара" роковой час ещё не наступил, хотя Стёпа так и никогда не рассказал, чем ему пришлось пожертвовать, чтобы вымолить у обналичника обратно свои деньги. Официальная версия была: "я его нагнул как лоха за такие постановы!", но бегающие глаза Маслова и некая неуверенность в голосе, позволяли предположить, что нагибаться пришлось отнюдь не подлому обналичнику. Наш кладовщик Гога, выбравшийся по такому случаю со склада и совершенный христианин по духу, предположил, что успех этого предприятия был обеспечен обетом Стёпы поставить всем пива, который он дал Богу перед отъездом. И что не исполнить теперь этот обет было бы актом чёрной неблагодарности по отношению к Господу. Стёпе пришлось покориться духовному предостережению, и наш рабочий день закончился под хлопанье пивных крышек. Так что, я получил вместо увольнения (а то и чего похуже) дармовую выпивку и бонусом рассказ подвыпившего и поэтому очень словоохотливого Ушастого, зачем, кому и почему нужна эта самая обналичка. Сам Стёпа к моему счастью пить не стал, поскольку был за рулём. Смотреть на наши пьяные и радостные физиономии ему тоже не хотелось, поэтому он довольно быстро отбыл домой и таким образом оказался не в силах помешать Ушастому, выдать мне главную их военную тайну.

Всё оказалось довольно несложно. Если вы покупаете товар за рубль, а продаёте за десять (а кто в девяностые работал с меньшей прибылью?), то с этой разницы в девять рублей бессердечное государство заберёт у вас как минимум пять рубликов в виде налога на добавленную стоимость и на прибыль. А ещё посчитайте налоги с зарплаты себе и сотрудникам, если проводить её целиком по бухгалтерии, да к этому ещё и пенсионные взносы! И в итоге, останется директор со всего лишь рублём в кармане, на который вожделенный коттедж за городом построить ему будет весьма затруднительно.

Поэтому грамотный человек поступает по-другому, говорил Ушастый, прихлёбывая пиво, а я, забыв обо всём, жадно его слушал.

Получив от заказчика в качестве предоплаты в безналичном виде его десять рублей, допустим, за один транзистор, вы отправляете девять с половиной рублей, но не настоящему продавцу (который тогда обалдел бы от радости, поскольку продаёт этот транзистор всего за рупь), а совсем в другую сторону – в направлении того самого мясторга. Эта организация выписывает вам документы с печатями, по которым она якобы продала вам этот транзистор, причём именно за девять с половиной рублей. Соответственно вы платите официальные налоги, с разницы между покупкой и перепродажей уже не в девять рублей, а всего лишь в пятьдесят копеек. Но и это ещё не всё! Девять с половиной рублей в наличном виде (за минусом скромного процента бонуса обналичника) вам выдают обратно в неприметном месте неразговорчивые люди по предварительному телефонному звонку. Затем вы отделяете от этой суммы рубль и несёте его продавцу транзистора, который ещё радуется, что получил этот рубль живой наличкой. Всё остальное ваше! Тоже самое и с начислением заработной платы. Вы проводите по бухгалтерии копеечные зарплаты сотрудникам, создавая у налоговой инспекции стойкое впечатление, что эти ребята у вас в рабстве, а основную сумму отстёгиваете им "в чёрную", вот как раз из этих девяти с половиной обналиченных рубликов.

Я спросил Ушастого, а что если перечислять в эти мясторги, не девять с половиной рублей, а девять девяносто? Ведь тогда надо будет платить в бюджет налоги всего с десяти копеек. В ответ Ушастый поперхнулся пивом и сказал, что вообще-то и совесть надо иногда иметь. А на следующий мой вопрос, зачем вообще проводить сотрудников даже за копеечные "белые" зарплаты, если можно официально держать в штате организации только одного директора, а всем остальным платить также в "чёрную", мой собеседник сначала надолго задумался, а потом понизил голос и сообщил что для таких умников, как раз и создали налоговую полицию. После чего он пересел от меня за другой стол к Гоге, которого такие вопросы не увлекали, а интересовало то, где бы и как ещё догнаться пивком.

В общем, в этот вечер, тоже, кстати, зимний (что поделать, в Сибири вечная зима), я вдруг понял, что птенец готов встать на крыло. Правда, как я уже упоминал, полетел я не сам, пинок из родительского гнезда мне выписал лично Стёпа. Это произошло примерно через следующие полгода, сразу же после того, как он узнал о моей попытке охмурить третьего по счёту заказчика.

Но зла за это я на него не держал. Всё, что мне требовалось для самостоятельного выживания в джунглях бизнеса, у меня уже было. Почесав ушибленное место и оглядевшись вокруг, я вдруг увидел вокруг себя новый дивный мир российской экономики, которая расцветала на почве, политой непрестанно дорожающей нефтью. Такой вот биологический парадокс, да. И всем вокруг постоянно требовалось притащить что-нибудь нужное из-за границы: Америки, Европы, Японии. Засучив рукава, я принялся за дело – на свет появилась "Сибирская Электро Компания", которая только этим и занималась: таскала заказчикам всё то, что они хотели со всего мира. Попутно я сделал важное открытие, оказалось, что весь этот мир, оказывается, давно уже всё либо производит, либо покупает в одном и том же месте – в Китае. У меня начал наклёвываться Великий Транссибирский Торговый Путь. Где-то впереди замаячило знакомство с Жуликом и со всей Поднебесной. Но как раз до этого, в мой небольшой офис снова приехал Пыжиков.

Теперь он был на подержанном "Лексусе", но в новой норковой шапке и дублёнке достававшей почти до пола. Выражение на лице было прежнее – суровое, но сам фасад уже несколько округлился, что вместе с шубой до пят, придавало Пыжикову вид разъевшегося столбового боярина, только без бороды. Я несколько удивился визиту, поскольку Алексеич резко пошедший в гору после нашей первой встречи, обычно отправлял ко мне за заказами своих холопов, то есть сотрудников. Не меняя выражения лица, он поздоровался и сообщил, что хотел мол, кое о чём со мной побеседовать.