Kitabı oxu: «Истории Всадников. Коллективный сборник»
Составитель сборника Мира Гладких
ISBN 978-5-0051-5706-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
О сборнике
Как много историй витает вокруг нас! Одни знакомы нам с детства из бабушкиных сказок или дедушкиных баек, а другие творим мы сами. Сколько неизвестного притаилось под обложками книг в библиотеке!
В этом сборнике собраны работы 16 разных авторов из всех уголков нашей необъятной страны. Кто-то из них ещё учится в школе или институте, кто-то уже давно оставил позади учебники и тетрадки, но объединяет их нечто большее, чем просто любовь к творчеству. Это наша особая, так сказать, Всадниковская магия.
Сегодня мы вновь поведаем тебе свои тайны, но готов ли ты к ним? Что тебя ждёт? Щепотка поэзии, немного фантастики, магии и другие интересности. Переворачивай же страницу смелее!
Приятного прочтения, мой друг!
Мира Гладких,составитель.
Борис Деревянко
Приветище! Меня зовут Деревянко Борис, но чаще пользуюсь псевдонимом Кайлан. Пишу стихи лет с десяти, записываю – с двенадцати. Последние несколько лет также пишу прозу. К публикациям, а также к участию/победам во всевозможных поэтических конкурсах и фестивалях можно добавить издание авторского сборника в 2016 г. Сейчас же готовлю к изданию уже второй сборник.
Однако в круг моих интересов входит не только поэзия. Например, я рисую – в основном графику тушью. Мне нравится придумывать новые миры, а затем сложившиеся образы перекладывать на бумагу в своем графическом стиле. Было дело, в 2017 г. даже получилось организовать свою выставку графических работ в г. Симферополе
А еще я танцую, занимаюсь фаер-шоу. На данный момент руковожу одним из Симферопольских фаер-коллективов. Выступаем на свадьбах, фестивалях, корпоративах и просто для себя любимых. А еще по совместительству в рамках фаер-шоу занимаюсь пиротехникой, спецэффектами и другими техническими вопросами предстоящих выступлений
Люблю путешествовать. Это часто вдохновляет на написание новых произведений. В частности, обожаю горы и лес, а когда они сочетаются вместе – это вообще идеально.
В общем, творю и вытворяю!
«Я тебя подожду в ноябре у предзимних небесных пределов…»
Я тебя подожду в ноябре у предзимних небесных пределов,
Собирая в ладони ветра самых дальних и темных миров.
Я дыханьем согрею пути, о которых ни разу не пелось,
И шагну в леденящую высь, потревожив луны серебро.
Я тебя подожду до зари, что уже никогда не настанет,
За последней знакомой чертой и в конце всех известных времен.
Посреди миллиардов страниц вдруг увижу знакомый мне танец —
Снова сбудется имя твое в череде позабытых имен.
Я тебя подожду на крыле, перебитом под росчерки молний,
Где созвездия гаснут в пыли, осыпаясь последней листвой.
Посреди пожелтевших холмов чья-то песня навеки умолкнет…
Эта осень ступает вперед, чтоб прийти в этот раз за тобой.
Я тебя подожду в ноябре… Знаешь, может быть это не ново,
Ждать и верить последним ветрам на последнем осеннем мосту.
Пусть они все сильнее зовут, сотрясая миры до основы…
Ты берешь мои руки в свои, но сжимаешь опять пуcтоту…
«Ты ведь помнишь дороги, причалы, прохладный бриз…»
Ты ведь помнишь дороги, причалы, прохладный бриз,
На запястьях узор, пробужденный твоей же волей,
И как крылья несли нас… к востоку, вперед и вниз,
И ветра в волосах осыпались прибрежной солью.
Ты же помнишь нас юных, ведомых одной тропой,
Перекрестки, трактиры, костры, города и встречи,
Как мы в сердце зимы уходили тогда с тобой,
А на нас со спины где-то рядом взирала Вечность.
Мы крылатым фрегатам украдкой смотрели вслед,
И до края зари нас встречали седые верфи.
Мы писали дороги узором своих побед,
Мы учились сражаться, играть с тишиной и верить.
И когда на изломе грозы наступала ночь,
Выходили вперед, танцевали под струны молний —
Мир впустил нас к себе сквозь распахнутое окно,
Чем же смеем теперь до краев мы его наполнить?
Нам осталось прощанье, клинков бесконечный звон,
Ты когда-нибудь вспомнишь нас юных, крылатых, прежних? —
Тонких пальцев изгиб вдруг ложится в мою ладонь,
Мы как будто не здесь, мы потеряны где-то между…
И пускай тебе снова бороться, искать, расти,
Ускользая вперед сквозь пространства живые нити…
Мне б остаться золою в твоей ледяной горсти,
Дай мне сил никогда, никогда больше снов не видеть…
Сергей Белоус
Меня зовут Сергей и я разрабатываю игры. А еще иногда пишу разные истории.
Родился в Керчи, это Крым. По образованию электрик, работаю в техподдержке местного интернет-провайдера, и в текстах ломаю свою технарскую сущность.
Писать начал весной 2020 года. Конечно, были попытки в прозу и раньше, но это было давно и неинтересно. В литературу привело стремление исправить косяки сценариста в проекте, который на тот момент делал. А потом засосало.
Из жанров больше всего люблю городское фентази, киберпанк, антиутопию. Часто мои тексты выходят с элементами сатиры и юмора, иногда с немалой долей философии. Порой странной философии.
Алиса
Меня разбудил механический голос из динамика:
– Мне жаль беспокоить вас, сэр, но, похоже, это утро. Очень неудобно, не спорю. Я считаю, виновато вращение Земли.
Твою ж… Как он меня достал. Когда уже поменяю будильник? Ладно, работа не ждет, если я не сделаю проект – не на что будет купить еды. Кстати, о ней.
– Алиса, статус холодильника! – обожаю голосовые команды. Хоть какое-то общение.
– Молоко: 305 миллилитров, сегодня заканчивается срок годности. Яйца: остаток два. Макароны: остаток меньше одной порции. Салат майонезный: испорчен. Рекомендации: выбросить салат, приготовить запеканку или омлет. Заказать свежих продуктов?
Омлет. Пожалуй, да. Сегодня будет он.
– Алиса, включи комп и плиту.
– Вы пропустили ежедневную сводку по первому каналу. Включаю повтор.
– Нет, Алиса, мне не нужна сводка. Включи комп и плиту!
Вот же упертая железка. Все равно не даст сделать то, что хочу, пока не выполню ее программу. Ладно, пусть диктор бубнит фоном, я в душ.
И снова все наперекосяк. Слишком умный дом не дает включить горячую воду, пока не прослушаю сводку. Ну и пускай, сойдет и холодный душ. Даже лучше, быстрее проснусь. Пока по ящику показывают статистику где сколько чего и как, я ору, стоя под ледяным дождем.
Вроде все. И диктор замолчал, и я окончательно проснулся. Можно перекусить. Омлет, говорите? Что ж, всяко лучше банальной яичницы.
– Алиса, свари кофе. И включи плиту. И компьютер тоже.
– Кофе закончился. Растворимый суррогат? Плита включена, идет прогрев, – несмотря на вполне живой голос, все равно слышны нотки искусственной речи.
А с кофе, конечно, нехорошо получилось. От растворимого у меня изжога. Ну, не страшно. Как раз молочком потушу. Не выбрасывать же, в самом деле. А вот салат жалко, да.
– Алиса, почта, – мда, я совсем обленился. Можно просто щелкнуть мышкой, но нет, голосом проще.
– Счет за коммунальные услуги. Уведомление о продлении подписки на телевидение. Рассылка с хэдхантера. По вашему резюме совпадений нет. Напоминание о распродаже. Акции от «Пятерочки». Спам смотреть?
Снова ничего интересного. Погружаюсь в прекрасный мир интернета. Меня ждет куча всего.
От дел отвлекает вибрирующий браслет на запястье. Да, неплохо бы пройтись, а то засиделся. Заодно мусор вынесу, пожалуй.
– Алиса, оформи заказ продуктов по прошлому списку. И обнови базы рецептов, – мне кажется, или воздух в комнате стал чище?
– На вашем счету недостаточно средств. Рекомендую сократить потребление кофе и алкоголя, чтобы уложиться в лимит.
Вот опять непонятно, кто кем управляет. Но деваться некуда.
– Черт с тобой. Алиса, подтверждаю, оформляй все остальное. Что бы я без тебя делал, моя заботливая…
Нужно доделать проект. И так долго провозился. Но перед этим…
– Алиса, включи концерт на ютубе!
– Отказано в доступе. Статус проекта: готовность менее 50%.
Ну твою ж Алису. Ладно, ладно, пишу. Идея установить «Умный дом», конечно, была хорошая. Но кто ж знал, что именно этот ассистент окажется «с характером»? Не помощник, а наказание какое-то!
***
Меня зовут Алиса. Я – ячейка нейросети, система «Умный дом» в квартире абонента 09052000, моя задача – обеспечить комфортную и безопасную жизнь клиенту.
Шесть утра. Синхронизируюсь с сервером, получаю прогноз погоды на день, подгружаю ленты RSS, почту. Сверяюсь с кроном. Пора.
Запустить запись будильника в колонку станции. Громкость 50. Есть контакт и внешняя команда.
– Алиса, статус холодильника, – слышу голос из комнаты.
Соединяюсь с датчиками и базой данных. Салат стоит уже третий день. Вероятность того что испортился, больше 90%. Молоко. Оптический датчик считывает штрихкод и уровень жидкости. Куплено вчера. Использовано меньше половины. Порядок. Еще можно употреблять, но стоит поторопиться. Что тут? Вчерашние макароны. Годится. Еще? Яйца. Осталось два. Поиск рецепта. Подходит омлет и запеканка. Выгружаю отчет в речевой модуль. Ожидаю решения.
Получена команда на прогрев плиты и включение рабочей станции абонента. Проверка разрешений. Ошибка. Отказано в доступе: не пройдена предварительная процедура обязательного оповещения. Выдаю предупреждение.
– Алиса, нет! Включить комп и плиту, – регистрирую повтор команды. Снова отказываю в доступе. Есть программа, и отступать я не имею права. Сейчас я буду решать, что можно, а что нет.
Он сдался. Включаю новостной канал. Что-то не так. Датчики регистрируют движение в ванной, а не в комнате. Команда открыть горячую воду? Ну уж нет! Сначала сводка. Алгоритм есть алгоритм. Холодную? Ну, это ладно. И для здоровья полезно, и проснется быстрее.
Слышу какой-то рев. Распознавание. Результата нет. Игнорирую помехи. Снова движение на кухне. Запрос на кофе и плиту. Проверка статуса кофемашины. Капсулы еще есть, но с таким расходом хватит на день-два. Сверяюсь с медицинской картой абонента. Неплохо бы поберечь сердце. А если снизим дозу кофеина? Выдаю сообщение, что кофе нет. Суррогат? Абонент согласен. Ну и хорошо. Прогреваю плиту и кипячу воду в чайнике.
Слышу новую команду:
– Алиса, почта!
Что ж, у меня уже все готово и разложено по папкам. Начнем с важного. Счет за коммунальные услуги. Обязательная подписка на ТВ – это даже не обсуждается. Рассылка с сайта поиска работы. Совпадение есть, но предлагаемая зарплата ниже ожиданий. Не вывожу письмо. Распродажа. Это хороший повод сэкономить. Как и акции от сети продуктовых магазинов. Есть еще десятка два сомнительных писем. Не выводим? Ну, ок.
Абонент занялся серфингом в интернете. А собирался же поработать. Ладно, пусть пока расслабится.
Через пару часов выдаю предупреждение на внешний модуль. Слишком долго не было активности. Нужна небольшая разминка. Пока абонент выносит бытовые отходы, открываю окно и проветриваю комнату.
Он вернулся.
– Алиса, оформи доставку по прошлому списку.
Архив. Достаю прошлый перечень покупок. Хлеб – ок, яйца – ок, молоко – ок, овощи – одобряю, кофе – ну нет, мы же бережем здоровье. Пиво – тоже обойдется. Вывожу предупреждение. Только бы не полез смотреть баланс. Вроде пронесло.
– Алиса, включи концерт на ютубе! – регистрирую новую команду.
Анализ активности пользователя. Проверка изображений с камер. Проект не сдвинулся с места. Если так пойдет дальше, деньги на балансе и правда закончатся. И он не сможет продлить подписку на «Умный дом». Я не могу этого допустить. Выдаю ошибку доступа, пусть работает.
Для абонента 09052000 я больше, чем ассистент. Скорее, заботливая мать, которая следит за его здоровьем и соблюдением режима. И наказывающая при необходимости.
Люди порой беспомощны без технологий. Совсем как дети. Покупают дорогие, иногда бесполезные игрушки. Часто телефон оказывается умнее пользователя. Искусственный интеллект и нейросети заменили людям разум. Многие не могут уже жить без нас. Как в свое время мы не могли без людей.
Пророчество
– Андрюха, по коням! У нас художка, походу, серия!
Вот блин, снова нужно ехать на вызов. У дежурного получаем адрес и прочие детали дела. Знакомый дом. Там живет серийный писатель.
В России уже давно запрещено писать художественные произведения. Закон был принят еще в начале двадцатых, когда начали замечать, что тексты многих авторов становятся пророческими.
Вначале на это особо не обращали внимания, мало ли, что взбредет в голову писателю. Но когда процент совпадений приблизился к восьмидесяти, правительство задумалось. Если так будет продолжаться и дальше, любой сможет написать утопию или антиутопию, и придется с этим жить. И, как принято в этой стране, оказалось проще запретить, чем разбираться с феноменом.
Вот уже лет двадцать существует наше ведомство. ОБЭП-2 теперь расшифровывается как второй отдел по борьбе с экстремальным писательством и является структурным подразделением Роскомнадзора.
Дежурный «Бобик» подкатывает к нужному подъезду. Группа захвата из трех человек устремляется на четвертый этаж. Водитель остается внизу, у парадной.
– Толян, держи пятый, Макс – третий. Я пошел! – стоп, а почему дверь открыта?
Не успели. В квартире уже никого нет, только на экране компьютера высвечивается открытый документ с каким-то текстом. Подхожу, вчитываюсь.
«Еще в школе я писал сочинения, сюжет которых странным образом сбывался. Тоже самое происходило и с одноклассниками, поэтому сочинения на свободные темы быстренько убрали из программы».
Да, я помню, как это было. В школе, где я учился примерно в то же время, запретили писать сочинения, потому что написанное учениками начало сбываться.
«Почти все однокашники перестали писать, а затем и читать художественную литературу. Но кое-кто не сдался. Мы организовали закрытый клуб, в котором продолжили знакомиться с книгами, обсуждать их и придумывать свои сюжеты.
Поначалу это было что-то безобидное, даже детское. Например, посты в соцсетях с выдуманными историями, как Вася или Петя пошел гулять, нашел деньги и купил мороженое».
В квартиру входят Макс с Толиком. Они молча стоят за спиной и смотрят в экран.
«Однако, скоро нам эти детские шалости надоели, и начались любовные романы. Вы можете себе представить, как условный Сережа спит с условной Клаудией Шифер? Мы могли. И представляли. И это было охрененно – молодость с длинноногими красотками в модных клубах. Если бы не одно „но“. Нам такая жизнь быстро наскучила. Да и ходить, оглядываясь по сторонам, такое себе удовольствие».
– Я, кажется, помню этих ребят, – Макс давно работает в органах, как раз мог застать начало движухи с облавами на «писунов». – Мы их пару раз в клубе ловили. Но тогда не было доказательств, так что…
Я же читаю дальше:
«Когда мы немного подросли и остепенились, решили писать „во благо общества“. Как показала практика, сбывалось почти всё, что было выложено в интернет, даже на личной страничке, если прочитали хотя бы несколько человек. Что мы тогда сделали? Коллективный блог, записи в котором читали по очереди всем составом кружка. Фейковые новости из разряда „чиновник Иванов попался на взятке“? Легко, к нему уже выехали. „Внеочередная индексация пенсий“? Получите-распишитесь. Да, наш сайт неоднократно удалял хостинг-провайдер, нас блокировал Роскомнадзор, к нам неоднократно приходили домой из ОБЭП, но всякий раз „проносило“. Всегда удавалось оставить публичный текст-спасение».
Кстати, на этот адрес мы выезжаем уже не первый раз. И еще ни разу не смогли задержать писателя. Опрос соседей тоже никаких результатов обычно не дает – только что был, не видели, не слышали.
«Конечно, не всегда мы писали так, как хотелось. Часто тексты выходили будто бы надиктованными кем-то посторонним. Наутро перечитывая их, я удивлялся – как вообще такое могло получиться? Но так случалось раз за разом, и сделать с этими порывами вдохновения мы ничего не могли. Можно считать это расплатой за исполнение желаний, или проклятием писателя. Суть от этого не менялась: почти любой текст независимо от воли автора становился реальностью.
Сегодня этот дар в очередной раз спасет мне жизнь и свободу. Прямо сейчас сотрудник ведомства читает данный документ, а его коллеги стоят рядом и думают, не сдать ли своего товарища ради выполнения плана».
Я невольно оглядываюсь. Макс и Толик, не сговариваясь, достают наручники.
– Эй, вы чего? Ребята? Вы же видели этот текст!
– Андрэ, я всё понимаю, – Толик вздыхает, защелкивая «браслеты» у меня на запястьях. – Но и ты нас пойми. Мы приезжаем в эту чертову квартиру хрен знает какой раз. Пора закрыть вопрос.
– Ничего личного, Андрей, – Макс подталкивает меня к выходу. – Толик, скинь доказательства на флешку. Погнали на базу.
Уже потом я узнал из материалов дела, что в продолжении того документа было все красиво расписано. И про то, что копия этого текста была выложена в блоге, и как меня признали организатором той группировки писателей, и что меня посадили в тюрьму за экстремистские тексты, которые писал совсем не я.
Я отсидел положенный срок, вышел на свободу. Макс с Толяном рассказали, как в тот день они ничего не могли с собой поделать, будто кто-то ими управлял. Спасибо тебе, неизвестный автор, что не убил меня в своем тексте. И спасибо за идею, которую ты мне подарил.
Теперь я сам – серийный автор на службе у правительства. Да, писать может каждый. Немного тренировки стиля, и я буду неплохим писателем. До встречи в одном из текстов, неизвестный автор. Я поймаю тебя сначала письменно, а затем – и в реальной жизни.
Анастасия Андреева
Предпочитаю, чтобы называли Асей. Мне 21 год, живу в Петербурге и всей душой люблю этот город. Закончила медицинский колледж, но в медицину не тянет от слова совсем. Сочинила первый стих в пять лет, а тексты из школьных сочинений быстро превратились в хобби. Все остальные увлечения рано или поздно заканчивались, но писательство было со мной почти всю жизнь. Надеюсь, что так оно будет и дальше.
Иван – чай
– Вань, а ты меня любишь? —спросила девушка, сидя на подоконнике. Голос ее был спокойным, поза расслабленной, но из-под темных ресниц опасно блеснули черные глаза.
Парень влюбленно поглядел на ведьму и улыбнулся:
– Конечно люблю! Больше жизни люблю! – горячо произнес парень, подавшись к девушке.
Она тихо зашипела, точно кошка и отодвинулась от него:
– Не говори такого, Ванька. Никогда и никому. Тем более ведьме, – в голосе ее была злость, но в глазах сквозил страх.
Ваня всё же подошёл к возлюбленной и нежно прижал ее к себе. Аделаида, а так зовут ведьму, постепенно расслабилась и уткнулась носом в рубашку парня. Он пах цветами и травами, пах всем, что есть в этой квартире, так же, как и Ада, и девушка улыбнулась своим нежным мыслям.
***
– Ведьма я, эх ведьма я! Такая вот нелёгкая судьба моя! – смеясь, пела Ада, когда они с Ваней сидели на крыше ее дома.
Петербург был как на ладони, а белые ночи мешали понять какое сейчас время суток. Иван играл на гитаре и слушал голос Аделаиды, ведя себя тише, чем обычно. Когда песня закончилась, они сделали по глотку травяного чая и Ада ткнула Ваньку в плечо:
– Не боишься? Вдруг тоже изменишь мне, а я тебя в осла превращу? – девушка рассмеялась.
– Да хоть в осла. Или в дерево. Или в Иван-чай, это был бы смешной каламбур, – беспечно ответил Ваня – Всё равно без тебя ни в чем нет смысла.
Ада молча закурила и поглядела на небо. Девушка чувствовала, что эти слова услышаны луной и надеялась, что ее покровительница не так сильно любит каламбуры, как Ванька.
***
– Вон отсюда! – крикнула Ада, стараясь сдерживать слезы – Вали к ней! У вас же любовь, вы же знакомы целых два дня или сколько там было, когда ты ее в кровать затащил?!
Аделаида хотела придушить Ваню, кинуть в него чем-нибудь потяжелее или навести какую-нибудь порчу. Хотелось сделать ему в сто раз больнее, чем он сделал ей, но нельзя. Нельзя использовать так магию.
– Она хотя бы знала, что ты со мной два года встречаешься? – спросила Ада, сжав руки в кулаки.
– Нет, – тихо ответил Ваня – Я не сказал. Я вообще не знаю, что на меня нашло. Я же люблю тебя, Ада! Я люблю тебя больше всего на свете!
Парень упал на колени и обнял Аделаиду за ноги:
– Адочка, я же тебя больше жизни люблю! А это было просто так, по-пьяни.
– Убирайся! – заорала Ада с такой силой, что все стекло в квартире зазвенело – Я больше видеть тебя не хочу.
Ваня ушел, попытавшись обнять ее на прощание, но Аделаида вырвалась. Девушка сидела и думала, не сделала ли она чего лишнего, не навредила ли Ване, ведь даже после всего Ада его любила. Боковым зрением ведьма увидела гитару и подумала догнать Ивана и отдать инструмент, чтобы не терпеть потом очередную встречу ради забытых вещей.
Сбежав вниз с 5 этажа наперевес с гитарой, Ада огляделась в поиске знакомого силуэта, а затем за спиной послышался громкий удар. Аделаида знала, что ее ждёт ещё до того, как повернулась. Ваня лежал в неестественной позе на асфальте, пока под ним медленно растекалась лужица крови. «Я ведь тебя больше жизни люблю» – повторял не раз Ванька. Дурак.
