Kitabı oxu: «Белая верблюдица», səhifə 6
– Да как же мне не печалиться? Я тебя от всего сердца расколдовывал-расколдовывал. Что таиться, душой к тебе прикипел. Думал и мечтал: «Вот станешь девушкой, и уж тогда я, честь по чести, посватаюсь к тебе. Повезу с мамонькой своей знакомить». Пусть ты и Верблюдица с виду, а чувствую, нрава ты доброго, сердечного. А это ж дороже всех кладов потаенных! – попытался объяснить свое чувство Ваня. Девушка опечалилась и задумалась над услышанным, потом спросила:
– Не понимаю я тебя, Ваня. Что же, я тебе верблюдицей милее была, что ли? Или передумал, не нравлюсь тебе?
– Да нет же! Просто не ровня я теперь тебе, девушке богатой! У тебя вон
какие богатства под ногами. Ты теперь завидная невеста. А я гол как сокол! Так что, чувствую, пора мне откланяться. Вот только помогу тебе собрать все это роскошество, – ответил Ваня, собирая с земли запылённые драгоценности.
– Брось. Зачем мне все это? Чужое оно, – раздосадовано остановила его девушка.
– Как чужое?!! А за все твои мытарства, пока в верблюдицах маялась, когда тяжести с базара на базар перетаскивала, кто заплатит? А слёзы горькие твои были? Аль чужие? – возразил ей Ваня. К счастью, тут в их спор вмешалась верная подруга Жужжалка и не дала ни Ване, ни красавице спор продолжить. И громко зажужжала: «Ж-ж-ж-ж!»
Так что вскоре отправились они обратно, в Ванину деревню. Ваня с большущим тюком несметного богатства на плечах шёл впереди. А следом за ним избранница его, смотрящая на спасителя своего, Ванюшу, такими глазами – ох! Нежными, влюбленными. Летящая над ними муха Жужжалка песенки и сказки всё жужжала. Так скоро ли, долго ли, но вернулись они в родную Ванину деревню. Мамоньке невеста Ванюшина сразу по сердцу пришлась. А свадьба была!!! Весёлая! Сколько народу гуляло-веселилось! Многие годы потом вспоминали и внукам рассказывали. И муха Жужжалка при них неотлучно! Бывало, всей деревней заслушивались мы ее сказками. Полюбились сказки Жужжалкины, прижились. Их и теперь у нас детям малым сказывают. Но давно это было, теперь разве вспомнишь, какие сказки – её, а какие – нет!
