Kitabı oxu: «Лето со вкусом смородины»

Пролог

– Отвези меня домой…

Худенькая девчонка в ярком жёлтом сарафане обняла себя за плечи, будто ей было холодно. Она опустила светлую голову, пряча глаза, и отвернулась. Переступив с ноги на ногу, сделала неуверенный шаг, словно её держало что-то невидимое.

Он ещё мог протянуть к ней руку, остановить и попробовать всё вернуть, как было. Наверное, мог. Если был бы смелее и безответственнее. Если б только она его простила…

Но не прощают такое.

Тёплый августовский ветер кружился, играя с колючими лапами сосен. Тяжёлые кучевые облака повисли так низко над лесополосой, что зелёные макушки, казалось, вот-вот зацепят их и опустят вниз, а небо снова станет синим и летним.

Под её босоножками зашуршали сухие опавшие иглы. Жёлтый сарафан красиво закачался в такт ходьбе, и, словно освободившись от невидимых сдерживающих её нитей, она прибавила шаг.

У кромки леса на просёлочной дороге стоял с открытыми дверьми маленький красный автомобиль. Она прошла к нему и села на пассажирское кресло, а он, волнуясь, занял место за рулём.

– Домой? – только и смог вымолвить, глядя на ту, что когда-то была самой близкой. А теперь между ними пропасть без дна и без дальнего края, как будто они с ней на разных концах света и им друг до друга не докричаться.

Она кивнула и, старательно сдерживая внутри бунтующую бурю, бросила прощальный взгляд в окно на зелёные сосны.

1 глава

– Ну, что, готова? – высокая стройная женщина с короткой стрижкой, позвякивая бусами и браслетами, закрыла окно и опустила жалюзи, чтобы преградить дорогу в комнату жгучим солнечным лучам. – Или ты передумала и всё-таки решила пойти на выпускной?

Возле шкафа со встроенным в дверцу зеркалом крутилась смущённая девчонка. Она прижимала к себе короткое голубое платье, которое так непринуждённо подчёркивало цвет её глаз и светлых волос, что, наверное, могло бы сделать свою хозяйку самой красивой на этом выпускном. Но девочка решила по-другому…

– Не передумала, мам, – вздохнула она и неохотно вернула платье в шкаф.

– Лерка-Лерка, – мама упёрла руки в бока и покачала головой. – Школьный выпускной бывает один раз в жизни! Не будешь потом жалеть, что упустила такую возможность?

На секунду Лера засомневалась. А потом напомнила себе, что сейчас не время, и проговорила медленно и угрюмо:

– Не могу я веселиться! Да и настроения вообще никакого нет…

– Но платье-то жалко, – мама понимающим взглядом указала на шкаф, в котором исчезло голубое одеяние.

– Мне просто пришла в голову сумасшедшая мысль: не взять ли его с собой? – Лера неохотно прикрыла дверцу и сделала шаг назад к аккуратно заправленной постели, чтобы посидеть на дорожку, а заодно ещё раз проверить толстенькую спортивную сумку и удобный городской рюкзак.

Она хотела взять в дорогу только самое необходимое – несколько комплектов одежды для дома и на выход, чистое бельё, кое-что из косметики и свой почти профессиональный парикмахерский набор. Но всё это едва-едва уместилось в небольшую кладь, а сумка и рюкзак теперь трещали по швам и грозились лопнуть.

– В колхоз??? – женщина скривилась от напускного ужаса. – Кому его там показывать? Курам, петухам и поросятам?

Лера бросила на неё недовольный и почти осуждающий взгляд, нащупала в кармашке паспорт и распечатанный на обычной белой бумаге электронный билет, а потом застегнула рюкзак и закинула его на плечо:

– Вообще-то, бабушка любит устраивать семейные праздники, если помнишь. И я бы могла его надеть как-нибудь вечером. Ей было бы приятно. Правда… Ей тоже сейчас тяжело, и праздники неуместны!

Мама скрестила руки на груди и побарабанила пальцами по локтю:

– Ты едешь всего на пару недель, а вещей набрала, как будто зимовать собираешься в Смородинках!

– Так лето, жара же! Я собираюсь часто переодеваться. И взяла с собой ножницы и машинку для стрижки. Хочу подстричь двух баранов, – ухмыльнулась она, указывая подбородком на стену, где висело их старое семейное фото.

На нём они все ещё были вместе – Лера, два её брата – старший и младший, и не то, чтобы счастливые, но вполне довольные жизнью мама и отец.

– Троих, – хмыкнула мама, закатывая глаза.

– И папу тоже – да! – фыркнула дочь.

Они выдержали паузу, молча глядя друг на друга в ожидании, кто рискнёт продолжить разговор. И мама, наконец, взмахнула рукой:

– Ладно, поехали на вокзал! – а потом продефилировала на выход, шурша по полу широкими льняными брюками.

Лера проводила взглядом её статную фигуру и, состроив рожицу у мамы за спиной, взялась за сумку. В последний раз осмотрелась в комнате, подумав, что будет немного по ней скучать, и вышла в коридор, прикрывая за собой дверь.

Она не уверена, что в этот раз в Смородинках её ждут веселье и шум. Не отдыхать она туда едет, а спасать бабулю от тоски.

Несколько недель назад дед «устроил им сюрприз», как выражается мама, и, никого не спросив, взял да и помер.

Несчастье случилось в пору окончания школы и сдачи экзаменов, так что мама буквально запретила Лере расстраиваться и волноваться. И девочке пришлось держать себя в руках, максимально подавляя эмоции и слёзы.

Плакать больно, когда человек уходит. Но не плакать и всё держать в себе – ещё сложнее и больнее.

Казалось, бабушка, отец и братья видят в ней теперь только скукоженный чёрствый сухарь, неспособный на переживания. Да и сама она себя чувствовала непривлекательным высушенным куском хлеба. Какой уж тут выпускной?..

Мама выпустила дочь из квартиры и заперла дверь на ключ:

– И всё-таки я беспокоюсь, как ты будешь подавать документы в университет?!

– Мам, документы можно отправить в университет с помощью интернета. Сейчас технологии позволяют не толкаться в приёмной комиссии на жаре и в духоте, – Лера прицокнула языком и нажала на кнопку лифта.

– Если бы ты отнесла их лично, это было бы надёжнее! – мама подняла вверх указательный палец. – Надо сказать твоему отцу, чтобы он тебя проконтролировал!

Лера вновь посмотрела на неё так, будто мама сморозила глупость.

– Конечно-конечно! Ты взрослая и ответственная девочка! Молчу! – она провела по губам пальцами, сложенными щепоткой, словно закрывая рот на замок. – Делай, что хочешь! Но платить ещё и за твоё образование у нас нечем!..

Лера набрала побольше воздуха в лёгкие и надула щёки.

Как же она от этого устала! Денег нет-нет-нет…

Мама твердит об этом постоянно уже пять лет – с тех пор, как папа сбежал – а по-другому и не скажешь! – от неё к родителям в Смородинки, а Колька поступил в университет и тоже свалил в общагу, готовый спать хоть на голой панцирной сетке без матраца, лишь бы подальше от дома. Но этим летом он окончил вуз и тоже удрал из города. А мама теперь планирует отправить младшего Мишку в платный летний лагерь и, когда там закончится смена, собрать всех своих детей и поехать на море большой компанией.

Действительно! Это же сейчас самая большая необходимость! И денег на обучение дочери у неё естественно не найдётся!

– Значит, я устроюсь на работу! И сама заработаю себе на учёбу, – поставила Лера точку в этом разговоре и шагнула в открывшиеся двери лифта.

Мама хмыкнула и ничего не ответила.

Они молча доехали вниз и вышли из подъезда в жаркий городской июнь. Горячий воздух лениво колыхался и обволакивал удушьем, а солнце неприятно пощипывало кожу. Машина даже под деревьями в тени сильно нагрелась, и в салоне было нечем дышать.

Лера нырнула на заднее сиденье, а мама устроилась за рулём. До вокзала ехать было недалеко, но, кроме как через центр города, к нему не проедешь, а это всегда большой риск застрять в пробке – особенно в час пик, когда все спешат на работу или наоборот вернуться домой. Поэтому они выехали немного раньше, чем нужно.

Кондиционер не спасал, и Лера вытерла вспотевший лоб рукавом футболки. Но подумав о том, что уже сегодня вечером сможет окунуться в прохладную речку, слегка приободрилась.

Всё её раннее детство прошло в Смородинках. Даже в школу она пошла в селе. Правда, проучилась там только пару месяцев, а потом их семья переехала в город. Здесь она быстро нашла себе новых подружек, но дом, в котором росла, всегда вспоминала с нежностью и приятной тоской. Когда-то отец построил его вместе с дедом и очень не хотел из него уезжать. А сейчас от этого дома остались только разрушенные огнём и временем стены – его уничтожил степной пожар.

– Кто тебя встретит? – мама остановила машину на светофоре и посмотрела на дочь сквозь тёмные солнечные очки в зеркало заднего вида.

– Наверно, мальчишки, – пожала плечами Лера. – Папа вечером будет в поле, когда спадёт жара…

Мама понятливо потянула подбородок вверх и отвернулась к окну. Её всё ещё задевало, что муж, теперь уже бывший, оставил семью и престижную работу и предпочёл вернуться из города в родные края. Она его не понимала и даже спустя годы всё ещё злилась на него, не забывая напоминать об этом детям и себе самой.

– Надеюсь, они догадаются приехать за тобой на приличной машине, а не на задрипанном вонючем «запорожце»!

Лера прикрыла глаза и, надувая щёки, мысленно досчитала до десяти. Наверное, в другой раз она пришла бы в ужас, если бы братья подали к поезду не карету и не такси, а старый дедовский «запорожец». Его он специально оставил внукам как тренажёр, на котором они учились премудростям вождения и с радостью скакали по полям и степям. Только вот у Леры в нём коленки доставали почти до ушей и начиналась клаустрофобия.

Но сейчас ей уже без разницы, кто и на чём приедет её встречать. Хоть на скрипучей телеге – ей всё равно!

Да даже если Колян про неё забудет, – а этот балбес иногда страдает провалами в памяти! – она не расстроится и побредёт от станции пешком. Любая такая мелкая неприятность или неудобство были бы сейчас кстати, потому что придётся решать проблемы и думать о чём-то, что не связано с их семейным несчастьем.

Лера достала из рюкзака маленькие белые наушники и, присоединив их к телефону, почиркала пальцем по экрану.

– Музыка? – мама изящно выгнула бровь.

Удивляясь, насколько плохо она знает свою дочь, Лера отрицательно качнула головой. Конечно, нет!

Это недослушанная аудиокнига с романтичным названием «Когда я назвал тебя Ангелом», она нашла её сегодня утром на одном из книжных цифровых порталов. Довольно забавная, правда, и не соответствует её настроению. Но зато отвлекает от унылых мыслей, так что это даже лучше музыки. И Лера, отключаясь от всех звуков мира, нажала на «play».

2 глава

Ну, вот и всё!

Прощай, школа!

И нет никакого сожаления, что пришло время с ней расставаться. Наоборот – лишь лёгкое чувство свободного полёта в неизвестность и пустоту. Потому что кто его знает, что теперь ждёт его впереди…

– Влад!

Высокий парень в белой футболке и джинсовых шортах только что выкатил с велопарковки старенький оранжевый велосипед и уже успел закинуть на него ногу. Оглянувшись на возглас и зачёсывая назад выгоревшие на солнце золотисто-каштановые волосы, он вопросительно кивнул молодому и крепкому мужчине. Тот спустился по ступенькам с крыльца и приблизился к нему.

– Уверен, что не хочешь получить аттестат вместе со всеми? Всё-таки праздник…

– Уверен, – твёрдо ответил Влад, глядя ему в глаза. – И не уговаривайте!

Мужчина натянуто улыбнулся и выдохнул:

– Скажи мне, в чём настоящая причина? Как директору, мне важно знать… И, если дело только в… финансовом вопросе, – казалось, он аккуратно подбирает слова, – то вместе мы бы нашли способ его решить.

– Не беспокойтесь, – невесело улыбнулся Влад, поставив на педаль правую ногу в потрёпанной жизнью кроссовке. – Дело не в деньгах… Хотя – и в них тоже, конечно… Всё, что касается школы… оно – в порядке! Просто я решил, что выпускной мне не нужен! Сами знаете, друзей у меня в школе нет…

Собеседник сунул руки в карманы, надул щёки и прерывисто выдохнул, не находя слов для достойного ответа. И тогда Влад фамильярно похлопал его по плечу:

– Да не парьтесь вы! Всё, правда, в порядке! Просто я не вижу в нём смысла… Деньги на ветер – ваш выпускной, а мне ещё учиться… наверное…

– Это как-то связано с Колосковыми? – вдруг прямо спросил директор.

Влад непроизвольно дёрнулся так, будто его внезапно что-то укололо, отвёл свой жёлто-коричневый взгляд, а потом полез за телефоном в рюкзак, болтавшийся на руле, чтобы проверить время.

– Угадал, да? – директор понял, что задел ученика за живое.

Но Влад не ответил на этот вопрос. Он нетерпеливо постучал по экрану кнопочной модели пальцем и выдавил:

– Ладно, мне пора! Я погнал, а то ещё маме обещал помочь в пекарне…

– Давай, – одобрительно кивнул мужчина и отшагнул назад.

Парень закинул рюкзак за плечи, оттолкнулся опорной ногой от земли и, не прощаясь, тронулся с места. Минуя газоны и яркие клумбы с одичавшим лилейником, он докатил до калитки и, выскользнув на дорогу, помчал по пустой обочине подальше от школы.

Раскалённое солнце обжигало лучами, кусая за руки и шею. А в ушах свистел сухой и горячий ветер. В пять минут преодолев расстояние до конца улицы, Влад круто завернул на просёлочную дорогу. Но, не справившись с управлением, выпустил руль из рук и кубарем полетел в некошеные заросли лебеды с пыльными лопухами и гигантскими одуванчиками.

Трава смягчила удар, и, отплёвываясь от пушистых одуванчиковых семян, он стащил с себя рюкзак и перевернулся на спину. Глядя в бледное, словно выцветшее, голубое небо, вдруг зажмурился и крепко до скрежета стиснул зубы. Чувство горькой утраты снова как будто скрутило желудок и вытолкнуло из лёгких остатки воздуха так, что пришлось ловить его ртом, чтобы не задохнуться.

Вдох – как рывок. И ещё один. И ещё глубже. И, наконец-то, выдох.

Влад открыл влажные глаза и, утирая жалкие слёзы, размазал по щекам пыль и пот, мгновенно превратив их в грязную кашу. Задрал футболку, проводя по лицу куском трикотажного полотна и оставляя на нём серые разводы.

Правая нога ниже колена нещадно саднила, и ныл ушибленный локоть. Но он этой отвлекающей боли равнодушно не замечал. Потому что та, что сидела внутри и делила его сердце пополам с обидой, была сильнее и злее.

С дороги послышался шорох колёс, и Владу пришлось пошевелиться. Кто-то тревожно посигналил, и спустя секунду рядом с местом происшествия затормозил маленький ярко-красный «запорожец».

Парень поморщился и неохотно принял сидячую позу. Захлопали старые скрипучие двери, и через минуту перед ним материализовались двое знакомых ребят – один постарше и второй помладше.

Младший – плотный, почти пухлый, мальчишка лет двенадцати – удивлённо присвистнул, сдвинув на затылок большую оранжевую панаму, и поморщил загорелый нос, с которого мелкими ошмётками слазила обгоревшая на солнце кожа.

– А я-то думаю, чьи это ноги из кустов торчат! – попытался пошутить пацан. – Как тебя угораздило?

– В поворот не вошёл, – отозвался Влад, хватая старшего за протянутую ладонь и поднимаясь на ноги. – Спасибо!

– Ты в Смородинки? Или в посёлок? – русоволосый помощник выглядел чуть старше Влада, но ростом оказался немного ниже. – Тебя подбросить?

– Я сам, – отмахнулся он, оглядывая велосипед. – Блин, колесо погнул…

– Пробил, – прицокнул языком шустрый мальчишка. Он уже успел проверить шину, которая мгновенно сдулась и превратилась в бесформенную резиновую тряпочку.

Не было печали!

Влад взъерошил волосы и, снова повесив рюкзак на плечи, поднял велосипед и посмотрел вдаль. Это был его единственный транспорт, на котором он мог успешно добираться в школу и обратно до дома последние пару лет в тёплое время года. Без него будет туго – общественный транспорт тут не ходит, а школьный автобус забирает учеников из Смородинок только во время учебного года, да и тот без конца ломается.

– Ну, и как ты его на себе потащишь?! – задал риторический вопрос старший из парней и, не дожидаясь ответа, тут же снова предложил: – Давай довезём тебя!

– Да не надо, – Владу было неудобно отвечать согласием на эту заботу.

Но тот и не думал принимать возражения. Он буквально выдернул велик у него из рук, ловко сложил его пополам и закинул в маленький передний багажник, крышку которого уже придерживал младший пацан. Владу оставалось только подивиться, как слаженно у них это всё получилось, а он и глазом не успел моргнуть.

– Можно было бы сгонять до магазина за новой шиной, но мы едем Лерку встречать на станцию. Все вместе просто в салон не влезем, – парень задумчиво потёр бровь.

– Ага, – поддакнул мелкий, – с её чемоданами…

– Давай завтра? – предложил собеседник, заглядывая Владу в глаза участливым и таким знакомым светло-серым взглядом.

Влад кивнул и сквозь стиснутые зубы выдавил:

– Спасибо, Колян…

– Мишель, запрыгивай назад! – скомандовал старший брат, открывая единственную пассажирскую дверь, и мальчишка, недовольно ворча, забрался в салон «запорожца».

Помедлив немного, Влад нырнул вслед за ним.

Этой маленькой игрушечной машинке было в три, а то и в четыре раза больше лет, чем Владу, и он хорошо был знаком с ней с самого детства. С тех пор, как семья мальчишек когда-то уехала в город, их дед Николай Николаевич Колосков, скучающий по внукам, с удовольствием возился с любопытным Владиком. И уже к десяти годам мальчик прекрасно знал, как устроен двигатель этого «запорожца», и мог разобрать его и собрать обратно даже на ощупь в темноте.

А потом дед доверил ему повозиться с трактором. И ещё чуть-чуть погодя разрешил заглянуть внутрь комбайна.

Он вообще его многому научил, и последней весной Влад, как заправский механизатор, уже готовил к посевной всю сельскохозяйственную технику фермы Колоскова, имея в распоряжении нескольких взрослых помощников.

Те не любили его и называли мелким выскочкой. Влада это смущало, и он считал, что ему ещё рано и не по возрасту руководить матёрыми мужиками. Но дед был иного мнения и не давал юнцу отступить назад. Он в него верил, подбадривал и относился к нему как к родному внуку.

Николай Николаевич стал ему поддержкой и опорой несколько лет назад – в момент, когда Влад потерял отца. С тех пор дед всегда был с ним рядом и снова помог ему почувствовать под ногами твёрдую почву.

Он не давал лениться, без конца шевелил его и не уставал повторять, что надо учиться и читать книги. Ведь только так, получая новые знания, ты можешь развиваться и расти. И Влад читал и учился, стараясь получать отличные оценки и в конце концов порадовать своего наставника прекрасным аттестатом.

И вот аттестат у него в рюкзаке. Только дед его уже не увидит…

Колян повернул ключ в замке, и «запорожец» страшно затарахтел. А потом крошечный красный автомобильчик набрал скорость, лихо развернулся на сто восемьдесят градусов и, поднимая пыль, резво помчался обратно в Смородинки.

Влад поморгал ресницами часто-часто, прогоняя вновь подступившие к глазам слёзы.

Дед был его штурманом. Он прокладывал курс на карте его юношеской жизни, помогал ориентироваться и избегать больших ошибок, мягко направлял. Вёл туда, где будет интересно и безопасно. И вот его крепкой руки рядом больше нет.

И Влад на него обижался и злился.

Потому что это случилось внезапно.

Влад рассчитывал на его советы и подсказки. А теперь пришла пора самостоятельно принимать решения. Жизнь как будто потеряла цель и заблудилась в дороге. Он не знает, что делать дальше. И самое главное – для чего?

Вот только человек имеет право умереть в любой момент. И никому он в этот момент ничего не должен.

И поэтому Владу за свои обиду и злость было стыдно…

На горизонте показались Смородинки. Небольшое живописное село раскинулось вдоль широкой извилистой речки. На высоком дальнем берегу его жались друг к другу старенькие домишки с узкими оконцами и резными ставнями, а на ближнем стояли большие новые дома, которые стало модно здесь строить в конце 90-х прошлого века. Просто места́ тут красивые и много земли. А это простор для фермеров…

Берега соединял основательный железобетонный мост, по которому спокойно проезжали автомобили. Иногда по весне река поднималась так высоко, что скрывала его под водой, и дальний берег оказывался отрезанным от большой земли. Это время его жители старались переждать где-нибудь в гостях у родных. А те, кому деваться было некуда, приглядывали за соседской живностью, да молились, чтоб вода не подошла слишком близко к их домам.

«Запорожец» внезапно запрыгал, нервно задёргался и зафырчал.

– Ооо, нет!!! – опасливо протянул Мишка, бросая взгляд через плечо.

– Приехали? – ухмыльнулся водитель, выжимая из маленькой машинки всю скорость, на которую она только была способна, чтобы дотянуть её хотя бы до края села и до самых первых домов.

– Горим!!! – выпучил голубые глаза и заорал пацан так громко, что у Влада заложило уши, а потом бросился вперёд, как будто на ходу собирался выпрыгнуть из машины.

– Мотор перегрелся! – успел заметить парень, уворачиваясь от пухлой Мишкиной тушки, прежде чем автомобиль вильнул влево и заехал мордой в густой лохматый куст на обочине.

Колян едва успел нажать на тормоза и, прийдя в себя, отвесил брату подзатыльник:

– Мих! Ты придурок?! Как в первый раз! Ну, дымит! Ну, и чё такого?!

Двери с дружным скрипом открылись, и парни выкатились наружу. Колька откинул крышку, из-под которой валил густой белый дым, и отступил назад, разгоняя его руками.

– Всё! Такси дальше не поедет! – констатировал он.

– Я тебе говорил, что он сдохнет по дороге! – Мишка уже оправился от испуга и деловито встал рядом, упирая руки в бока.

– Жаль… Такое шоу пропало! Леркины эмоции – это бесценно!

– Что будем делать? – фыркнул брат.

– Твои варианты?

Мальчишка пожал плечами.

– Надо его дотолкать до дома, и там я посмотрю, в чём дело, – вздохнул Влад, оглядываясь по сторонам и пытаясь рассмотреть, не едет ли кто-нибудь в Смородинки или наоборот оттуда, чтобы попытаться прицепить это чудо советской техники на трос. А потом, утирая пот с лица рукавом футболки, обратился к ребятам: – Сейчас остынет немного, и двинем. Мих, ты давай со мной… А ты пока думай, Колян, как забрать со станции Леру…

Колька взъерошил волосы и приложил ладонь козырьком к глазам, прищурился, вглядываясь вдаль – туда, где на краю желтеющего хлебного поля виднелось несколько маленьких точек – трактора и другие сельхозмашины, и с досадой протянул:

– М-дааа… Так и придётся звонить отцу…