Kitabı oxu: «Школа Токобаяши»
Глава 1. Сообщение
В тени бетонных зданий в душном офисе Токио было непривычно тихо. Все ушли на обед, и лишь Араи Рэн продолжал сидеть за компьютером, окруженный невысокими стенами. Он практически всегда не укладывался в установленные сроки с выполнением своих обязанностей. С самого выпуска жизнь Рэна пошла не так, как хотелось бы. Сбежав из небольшой деревушки на острове Хоккайдо, он думал, что заживет полной интересной жизнью. Сможет сам решать, что ему делать и как поступать, без вечных нравоучений матери и косых взглядов со стороны. Но, увы, большой город с самого первого дня был к нему враждебен. Рэн стремился одновременно учиться в колледже и подрабатывать, но чуть не потерпел крах и в учебе, и в работе. Даже закончив колледж, он едва смог найти место получше. Денег катастрофически не хватало, как и навыков в полученной им должности. Внешне Рэн так же все еще походил на подростка, из‑за чего окружающие относились к нему пренебрежительно.
Отодвинувшись от стола, Рэн тяжело вздохнул и откинулся на спинку стула. Обед давно закончился, но он этого даже не заметил. Живот предательски заурчал, заставляя Рэна недовольно поморщиться. Он и так плохо питался. Офис вновь был полон работников, которые стучали по клавиатурам, шуршали бумагами или без умолку болтали. Это еще сильнее раздражало Рэна. Теперь он окончательно не мог сосредоточиться на этом чертовом отчете.
– Эй, Араи, – произнес Одзаки Масару, высунув свою довольную физиономию из-за соседнего стола. – Ты еще не закончил? Если не поторопишься, то опять полночи в офисе просидишь.
– Мне нужно еще немного времени, – процедил в ответ Рэн, вновь пододвигаясь к компьютеру. Постоянные насмешки со стороны коллег его только злили. Он и так старался из последних сил.
– Такими темпами тебя точно уволят, – усмехнулся Масару, как на зло вставая и подходя ближе. – Мы хотели пойти сегодня поесть после работы, ты как?
– Может быть… – неуверенно сказал Рэн. Раньше коллеги по работе никогда не приглашали его с собой. Большую часть времени помимо офиса, он проводил в своей крошечной квартире и почти не общался с другими людьми.
– Тогда поторопись! – хлопнув по плечу Араи, произнес Масару, прежде чем пошел назад к своему столу.
Рэн проводил его взглядом, а после вновь вернулся к ненавистному отчету…
Когда день уже начал клониться к вечеру, Рэн все еще работал. Графики не сходились, и он в очередной раз пересмотрел все от и до, стараясь найти ошибку. Однако так и не смог ее обнаружить. Это было каким-то проклятием.
Пытаясь отгородиться от навязчивых звуков вокруг, Рэн и не заметил, как остался в офисе совсем один. За окнами давно стемнело, и опять стало непривычно тихо… Ему никогда не нравилась такая ощутимая тишина.
Оторвавшись от экрана, Рэн огляделся по сторонам. Что-то сильно выделялось на фоне этой странной тишины. В длинном коридоре, который вел к туалетам, раздался громкий звук. Словно кто-то со всей силы хлопнул дверцей кабинки, хотя в офисе уже никого не оставалось, за исключением начальника, чей кабинет находился в другой стороне. Тот, как и Араи, частенько задерживался допоздна.
Темный коридор был плохо виден с места Рэна, и он, чуть привстав, выглянул из-за невысокой перегородки. Свет давно выключили, наверняка не заметив оставшегося Араи, и теперь тьма растекалась по серому полу, не давая ему достаточно хорошо разглядеть помещение.
Рэн прислушался, но в офисе больше не прозвучало ни единого подозрительного звука. Только где-то тихо капал кран, который все никак не могли починить. Не заметив ничего необычного, он решил вновь вернуться к работе, но внезапно телефон, лежащий на столе, громко завибрировал, вынуждая Рэна резко дернуться.
– Черт… – выругался он, мысленно проклиная себя за такую трусость. Потянувшись за мобильным, Рэн пододвинулся назад к столу и прочитал оповещение на треснувшем экране. Денег на новый или хотя бы на починку старого, у него так и не было. Брови Рэна невольно поползли вверх, когда он еще раз пробежал глазами по пришедшему сообщению.
– Встреча выпускников, значит… – прошептал он, все еще хмурясь. Рэн попытался вспомнить последний год учебы, но что-то упорно мешало ему это сделать. Он же явно был популярен и имел много друзей, тогда почему воспоминания будто путались и сливались воедино. Рэн все никак не мог этого понять, возможно, дело было в усталости и затянувшемся рабочем дне, или же он окончательно выкинул Хасоябу из головы.
– Почему я не помню? – прошептал он, продолжая копаться в своей памяти.
– Араи? – суровый голос, раздавшийся за спиной, заставил его обернуться. – Ты что, все еще не доделал отчет?
Игараси Иошито стоял прямо за ним, сверля Рэна злобным взглядом. Начальник в вечно накрахмаленной рубашке и чуть ослабленном галстуком на шее всегда казался ему слишком вспыльчивым и придирчивым…
– Да еще и хватает наглости ковыряться в телефоне! – добавил мужчина, делая шаг в сторону Араи.
– Я не… – попытался оправдаться Рэн, но Игараси Иошито даже не желал его слушать. Он приблизился к столу и громко хлопнул по нему ладонью.
– Знаешь что, Араи… С меня хватит. Я много раз закрывал глаза на твою нерасторопность, но это последняя капля.
– Господин Игараси, я правда почти закончил… – продолжил Рэн, хотя и так понимал, что это бесполезно. Он и впрямь слишком часто совершал ошибки…
– Ничего не хочу слышать! Ты уволен. Собирай вещи и проваливай! – прокричал Игараси Иошито, еще раз ударив по столу. Он быстро развернулся, поспешил к своему кабинету и со всей силы захлопнул за собой дверь.
Араи Рэн поморщился от столь громкого звука, но все же не направился вслед за Игараси. Он не собирался больше унижаться перед начальником. Эта работа его окончательно достала. Рэн молча встал из-за стола и пошел прямо к выходу. Он не любил захламлять рабочее место вещами, так что ему не пришлось задерживаться, чтобы собраться. Хлопнув с такой же силой, как и Игараси Иошито, дверью офиса, Рэн направился в сторону лестницы.
На улице уже порядком стемнело, когда Араи вышел со стороны парковки и побрел к неприглядным многоквартирным домам, что стояли неподалеку. Не успел он и шагу сделать, как на зло начался дождь. Его мелкие капли тихо стучали по асфальту, заставляя Рэна задуматься. Поиски работы займут какое-то время, а сбережений у него практически не осталось. Возможно, он погорячился. Обернувшись в сторону офиса, Рэн сжал кулаки. Возвращаться назад к Игараси Иошито тоже не было хорошей идеей, и он это понимал.
– Нужно будет хотя бы устроиться на подработку, а уже попутно искать что-то посерьезнее, – прошептал Рэн, массируя пальцами переносицу. Он свернул за угол темного переулка, направляясь к обшарпанному дому. Тот стоял недалеко от офисного района, скрываясь за маленьким забором. Автомат с напитками, как всегда, не работал, и Рэн лишь устало прикрыл глаза, проходя мимо. Детская площадка, стоявшая справа от него, была абсолютно пуста, как в принципе и всегда. Лишь расшатавшиеся качели противно скрипели от усилившегося ветра. Двор был таким же убогим, как и сам дом.
Поднявшись на третий этаж, Араи Рэн попытался открыть дверь, но та ни в какую не поддавалась. Будто бы ключ, что он держал, совершенно не подходил к замку.
– Да в чем дело… – прошептал Рэн, не оставляя своих попыток, но вдруг заметил небольшую записку на полу. Она, по-видимому, упала с двери, кем-то недостаточно хорошо закрепленная на ее поверхности.
Опустившись на корточки, Рэн с ужасом уставился на неровные надписи…
– Просрочил оплату… Не первый раз… Выселение… – прочитал он вслух отдельные фразы. – Да какого черта!
Рэн просто не мог в это поверить. Он со всей силы ударил в дверь кулаком, а после прислонился лбом к прохладному металлу.
– Почему я. Почему сегодня! – прокричал он в пустоту и тут же обернулся. На улице все еще было темно, и Рэн сильно занервничал. Работы у него нет. Жилья тоже… Как и денег, чтобы снять новое. Он оказался на улице без средств к существованию, и все за каких-то несколько часов. Жизнь стала казаться настолько убогой, что, погрузившись в свои мысли, Рэн не сразу услышал звук открывающейся двери.
– Эй, Араи? Чего шумишь?
Из соседней квартиры вышел пожилой мужчина, в дрожащей руке он держал старую жестяную банку. Рэн знал его с самого переезда, и он казался ему единственным нормальным человеком во всем этом доме.
– Извините, Исаму-сан… – отозвался Араи, поворачиваясь в сторону соседа. Он не хотел его беспокоить.
– Ох, Насияма все же выгнал тебя? Бедный паренек… Ты проходи! Проходи! Пережди у меня до утра, – произнес старик чуть отступая.
Рэн в начале хотел отказаться, не собираясь взваливать на старика свои проблемы, но передумал. Ночевать на улице в таком неблагоприятном районе было сродни самоубийству. Ну или стопроцентной гарантией потери оставшихся денег.
Молча кивнув, Рэн отошел от двери и направился в квартиру Исаму-сана. Та напоминала пыльный чердак, заставленный всяким хламом. Старик хранил буквально все. Переступив порог, Рэн невольно наткнулся на несколько поломанных шкафов, стоявших у стены, и старенький стол без одной ножки. Над ним висели фотографии в деревянных рамочках, на которых Рэн успел заметить еще молодого Исаму-сана в компании каких-то людей и дом, находящийся возле моря. Наверное, когда-то старик жил далеко отсюда, но также как и Рэн, бросил все ради неизвестности и большого города. Интересно, понял ли он, что это была ошибка…
Исаму-сан кивнул вперед, провожая Рэна дальше. Они пошли по узенькому коридору, где едва хватало места для одного. Добравшись до кухни, старик поставил на плиту чайник.
– Ты пока садись, садись. Обогрейся, – сказал он, доставая две маленькие чашки. Рэн сел за стол, попутно смотря на моросящий за окном дождь. Голова гудела от навязчивых мыслей и от этого отвратительного дня. Он совершенно не знал, что ему теперь делать.
Вода в чайнике быстро закипела, и Исаму-сан поставил перед Рэном чашку горячего чая.
– Куда же ты теперь пойдешь, Араи? – спросил он, усаживаясь на соседний от Рэна дзабутон. – Может быть, к друзьям? Хотя бы на время…
– К друзьям? – печально усмехнулся Рэн, делая приличный глоток из своей маленькой чашки. Кипяток приятно согревал, но не мог прогнать беспокойные мысли и решить все проблемы. – У меня нет друзей.
– Тогда, может, вернешься к семье? Откуда ты родом? – почесав подбородок, спросил Исаму-сан.
– Из Хасоябы. Это, считай, деревня… На острове Хоккайдо, – ответил Рэн, делая еще один глоток.
– Далековато… – старик нахмурился, повернувшись к маленькому окну за своей спиной. – Семья осталась?
– Только мать… Она до сих пор живет там, – ответил Рэн. Он понимал, к чему клонит старик, но старался даже не думать об этом.
– Так это же хорошо! Вернись домой, приведи мысли в порядок, давно ты там не был?
– С самого выпуска… – прошептал Рэн, хмурясь. Араи Кио являлась весьма странной женщиной, и Рэн помнил, какую радость испытал, когда наконец‑то вырвался из дома, избавившись от ее вечного надзора. Признаться, до этого дня он даже не думал о том, чтобы съездить к матери. Нет, конечно, он старался звонить домой, спрашивать о ее здоровье… Но вернуться…
– Тогда не раздумывай, Араи! Поезжай домой! – радостно воскликнул старик, поджимая свои уставшие ноги. Он хлопнул Рэна по плечу и улыбнулся еще шире.
– Может, и стоит… – прикидывая свои шансы на существование в Токио без работы и денег, отозвался Рэн. Пусть ему и не хотелось возвращаться, однако это действительно было единственным выходом.
Он вновь уставился в окно, надеясь, что все происходящее просто дурной сон. Нужно только открыть глаза и проснуться. Рэн зажмурился, но ничего не произошло. Дождь продолжал моросить за окном и громко стучать по крыше, ничуть не скрашивая печальные мысли об предстоящей поездке в Хасоябу…
Дождавшись рассвета и попрощавшись с Исаму-саном, Рэн отправился на станцию. Поезд до Хоккайдо был самым оптимальным вариантом. Путь занял бы около восьми часов, что почти в два раза меньше, чем на автобусе.
Потратив практически все оставшиеся деньги на билет, Рэн понял – пути назад уже нет. У него осталась лишь мелочь на еду и автобус до родной деревни. Да и то, если он ограничится одним приемом пищи.
Сев подальше от остальных, Рэн и не заметил, как погрузился в беспокойный сон. Он видел свой родной дом, что стоял в самом конце дороги, ведущей к пляжу. Свою вечно хмурящуюся мать, которая никогда не говорила ему ничего хорошего. Школьных друзей. И… Рэн замер. Он попытался разглядеть их лица, но те расплывались, как и воспоминания о школе. Рэн видел лишь размытые пятна и тянущиеся от них черные искаженные тени. Они менялись, извивались и не были похожи на человеческие. Этот сон стал весьма странным.
Араи Рэн хотел приблизиться к одноклассникам, но вдруг что-то странное промелькнуло за спинами друзей, которых он так тщательно пытался рассмотреть. Темное, бесформенное, оно лишь мельком пронеслось рядом, заставляя Рэна почувствовать странную дрожь. От этого неприятного чувства он тут же проснулся и огляделся по сторонам. Вокруг стояла кромешная тьма. Поезд словно не двигался. Даже все привычные звуки исчезли.
Араи принялся крутиться по сторонам, ничего не понимая. Почему так темно?
– Я не должен был приехать так поздно, – прошептал Рэн, рассматривая полностью пустой вагон. Он сделал шаг в сторону окна, и за ним было еще темнее, чем внутри. Рэн прижался к холодному стеклу, стремясь разглядеть хоть что‑то. Ему стало не по себе… Он ничего не видел в этой бесконечной черноте.
Вдруг недалеко от него раздался странный звук. Словно кто-то тихо всхлипывал, едва сдерживая слезы. Рэн обернулся. Весь вагон до этого момента совершенно точно был пустым. Он не мог ошибиться. Однако на этот раз взгляд Рэна зацепился за фигуру, сидящую у окна. Это была женщина. Рэн не мог разглядеть лица незнакомки, но, невзирая на неприятное чувство, пошел прямо к ней.
– Эй, извините, – произнес Рэн, подходя ближе.
– Что-то случилось? Мы уже приехали? – спросил он и только сейчас понял, в чем было дело. В вагоне стало заметно холоднее. Будто температура упала на несколько градусов. Такое не могло не озадачить Араи, ведь даже ночью в это время года было довольно-таки тепло. Тогда почему…
Женщина чуть дернулась и подняла голову. Она взглянула прямо на Рэна. В тусклом свете ее лицо казалось неестественно бледным. Да и сама она выглядела слишком странно.
– С вами все хорошо? – нервно сглотнув, спросил Рэн. Он уже успел пожалеть о том, что приблизился.
Незнакомка улыбнулась, обнажив черные гнилые зубы. Из ее рта пахло тиной и еще чем-то мерзким. Она была похожа на труп. В волосах что-то закопошилось, заставляя Рэна оторвать взгляд от ее лица. Волосы будто шевелились только в одном месте, то приподнимаясь, то опускаясь.
В ужасе уставившись на ее макушку, Рэн наконец-то смог разглядеть, что это было. Толстые черви торчали из головы женщины, жутко извиваясь. Один из них упал прямо на пол недалеко от ног Рэна, заставляя его отшатнуться.
Араи хотел бежать, звать на помощь, но не смог даже пошевелиться. Черви все так же продолжали падать на пол с отвратительным звуком. Их становилось только больше и больше.
Женщина встала, и ее улыбка стала еще шире. Тонкая кожа рвалась на щеках, а темные струйки бардовой крови уже проступили в уголках ее огромного рта. Она дернулась, вытягивая перед собой руки, которые практически коснулись стоящего неподалеку Рэна. Рот неестественно широко раскрылся, и тишину заполнил душераздирающий крик.
Рэн вздрогнул, открывая глаза. Свет пробивался сквозь окна, заставляя его прищуриться. Какой-то парень посмотрел на него с недоверием и чуть отодвинулся. Поезд все так же двигался вперед, а за окном мелькали вполне обычные пейзажи…
Глава 2. Хасояба
Стараясь отгонять от себя странные сны и пытаясь бодрствовать весь остаток пути, Рэн без происшествий добрался до острова Хоккайдо.
Прохладный ветер приятно обдувал его лицо, когда он, наконец, выбрался из душного поезда. Деревья уже сменили свой окрас, и взглянув на них, Рэн сразу же вспомнил о живописности тех мест, в которых рос. Остров Хоккайдо действительно был прекрасен. Находясь на самом севере Японии, он был знаменит своей нетронутой красотой. Яркие краски осени, не сильно знойное лето и сказочная зима, благодаря обильному пышному снегу, все это невольно всплывало в памяти Рэна. Живя в Токио, он будто не обращал внимания на такие мелочи.
Уйдя со станции, где было полно народу, Рэн неспешно пошел в сторону старенькой автобусной остановки, попутно рассматривая открывающиеся виды. Красочные деревья стояли у самой дороги и тихо шуршали разноцветными листьями. Их было так много, что он невольно представил парк недалеко от любимой кофейне. Рэн видел несколько троп, уводящих куда-то в сторону ручья, и заметил длиннохвостую синицу, скрывшуюся за кустами брусники. Здесь дышалось намного легче, чем в Токио. Людей на отдаленной дороге практически не было, и Рэн опустился на небольшую скамейку, прикрывая веки. Он не знал, когда прибудет его автобус, но раньше он ходил каждые двадцать минут в нужную ему сторону. Рэн хорошо это помнил.
Хасояба больше напоминала огромную деревушку, чем город. Жителей в ней было достаточно много, и в классах всегда находилось приличное количество учеников. Не так много, как в больших городах Японии, но и не такое ничтожное количество, как в отдаленных деревнях.
Покосившись на едва заметную тропу, идущую меж густых деревьев, Рэн невольно вспомнил место, куда она вела. Как только ему и его другу Сакураи Рю стукнуло десять, они стали часто кататься на автобусе в сторону Мацумаэ. Этот живописный поселок не сильно отличался от их родной деревни, но Рэну в нем было намного спокойнее, чем в Хасоябе. Да и места там казались поинтереснее. Они часто ходили именно по этой извилистой тропе, выходя к замку Мацумаэ. Рэну нравилось бродить по его территории. Он будто проживал другую жизнь, представлял себя в ином времени. Даже внешне все казалось не таким, как сейчас.
Погрузившись в давние воспоминания, которые продолжали всплывать в голове, Рэн и не заметил приближающийся автобус. Тот громко притормозил у края дороги, заставляя его скорее подняться со скамьи. Забравшись на самое дальнее сиденье, Рэн уставился в окно. Он не мог вспомнить свою школьную жизнь, но отчетливо помнил события давно минувших дней. Это немного пугало его и заставляло задуматься. Возможно, он действительно слишком устал.
Хасояба была в нескольких минутах езды, но когда Рэн добрался до нее, на улице все равно успело стемнеть. Выбравшись наружу из совершенно пустого автобуса, он нервно сглотнул. Сон, посетивший его ранее, вновь всплыл в голове, заставляя Рэна внимательнее осмотреть окрестности. К счастью, вокруг было спокойно. Автобус высадил его на ничем не отличающейся от предыдущей остановке возле рисовых полей семьи Танака. Он помнил их, как и путь до пляжа. Маленькие дома уже виднелись прямо за ними и шли вверх по холму до самого храма. Вся деревня была как на ладони, и Рэн даже смог разглядеть здание школы, что находилось чуть правее старого храма.
– Они всегда возвращаются… – раздался хриплый голос слева от Рэна. Хрупкий старик задумчиво смотрел в его сторону, скрестив руки за спиной. Рэн не знал, кем он был, но все же приветственно поклонился, стараясь быть вежливым, и пошел вперед. Ему не хотелось задерживаться на улице в темноте.
– Зачем… – все так же шептал незнакомец, следуя прямо за Араи Рэном. Он шел за ним попятам и не свернул у тропы в город.
– Я могу вам чем-то помочь? – не выдержав, спросил Рэн, останавливаясь и поворачиваясь к странному старику. Тот вдруг вздрогнул, а его глаза расширились от удивления, словно он только сейчас заметил Рэна.
– Нет… Нет, – зашептал старик, пятясь назад к полю. Он все еще смотрел в сторону Рэна и продолжал причитать. Теперь он выглядел напуганным.
– Вы уверены? – решил уточнить Рэн. Старик быстро закивал и тут же рванул к проселочной дороге, скрываясь за высокими деревьями.
– Сумасшедший, что ли… – прошептал Рэн, разворачиваясь назад к холму. Он не стал подниматься на главную улицу, а свернул чуть южнее и неторопливо пошел вперед прямо к пляжу. Ему не хотелось сразу идти домой и так скоро встречаться с матерью. Он еще думал, что ей сказать. Хотя любые его слова ничего бы не изменили… Рэн был в этом уверен. Араи Кио никогда его не поймет. Вместо этого он решил освежить воспоминания и немного прогуляться по любимым местам.
Темнота стала еще гуще, однако Рэн знал каждую тропинку, каждую дорогу, ведущую из Хасоябы. Сейчас он не испытывал страха. Добравшись до пляжа, Рэн опустился на прохладный песок и прислушался. Было ветрено и тихо. Где-то вдали едва виднелись рыбацкие лодки, а чуть правее небольшой островок. В детстве он часто рассказывал о нем страшные истории и на спор плавал к его берегу.
– Только вот с кем…
Рэн попытался напрячь память, но лица некоторых ребят, как и его бывших одноклассников, все еще казались размытыми и неузнаваемыми. Это уже порядком раздражало. Не став больше себя мучать, Рэн мотнул головой. Поняв, что подмерзает, он встал с прохладного песка и посмотрел в сторону тропы. Та шла прямиком к его дому и улице, на которой он жил.
Отряхнув штаны от песка и не став больше откладывать разговор с матерью, Рэн направился к ней.
Небольшой дом семьи Араи стоял в самом конце улицы. Он был невзрачным и серым. Даже деревья, торчащие за ним, сильно отличались от остальных. Иссохшие и старые, они портили вид и без того мрачного строения. Их костлявые ветки тянулись к дому, цепляясь за крышу, и царапали северную стену. Здесь всегда было так тоскливо, даже несмотря на живописные пейзажи вокруг. Дом Араи казался заброшенным и пустым, особенно в темноте.
– Я дома, – неуверенно произнес Рэн, заходя внутрь. Он давно привык молча возвращаться в свою квартирку в Токио, где его никто не встречал. Сейчас же, произнося вслух такие обычные слова, Рэн почувствовал себя неуютно.
– Рэн? – немного измотанная и растрепанная Араи Кио появилась в дверном проеме, ведущем в маленькую кухню. – Почему ты приехал?
– Я… – Рэн так и не придумал, как начать разговор, а встретившись с серьезным взглядом матери, и вовсе растерял все свои мысли. – Я бы хотел немного пожить дома…
– Что? Тебя уволили? – произнесла Араи Кио. Женщина выглядела явно недовольной и разочарованной. Она медленно прошла вглубь кухни, принявшись громыхать какой-то посудой, словно и так знала ответ.
– Да, уволили… – стараясь как можно тише ответить на поставленный вопрос, сказал Рэн. Но все же был услышан.
– Я так и знала. Ты всегда все портил! – прокричала мать, продолжая стучать тарелками.
– Это временно…
– Конечно… – перебила его Кио. Она была в ярости. Вернувшись назад к сыну, женщина сильнее сжала потрепанное полотенце, что держала в руках. – Ты никогда…
– Я пойду к себе, – произнес Рэн, не став дожидаться очередных обвинений от матери. Он и так знал, чем все это кончится. Ему было нужно просто переждать… Накопить денег и вернуться в Токио.
– С ужина осталось немного риса и овощей, – кинула ему напоследок Араи Кио, прежде чем вновь скрылась в полумраке узкого коридора. Она тоже не стала продолжать их бессмысленную перепалку.
Рэн, давно привыкший к такому отношению, молча пошел в свою комнату, находящуюся в самом конце. Есть на кухне в компании матери он явно не собирался. Достав из шкафа футон, Рэн сразу же лег и уставился в потолок.
За окном было непривычно тихо даже для такого отдаленного места. Араи Рэн прекрасно помнил, как каждое лето он подолгу не мог уснуть от пения цикад. Они не затихали ни на минуту… Но с наступлением осени все погружалось в тишину, прерываемую лишь шелестом листьев и стуком дождей. Такую же приятную, как и сейчас.
Вспоминая спокойные осенние дни, Рэн вдруг вскочил с места. Он совсем забыл про завтрашнюю встречу. Потянувшись к небольшой тумбе, что стояла у окна, Рэн выудил оттуда старый фотоальбом. Быстро пролистав несколько листов, он остановился на общей фотографии класса и замер.
Лица всех запечатленных на ней ребят оказались безнадежно испорчены. Их будто расцарапали тонкой булавкой. Рэн попытался узнать хоть кого-то из череды этих зияющих дыр, но не нашел даже себя. Идти назад к матери ему не хотелось, и он просто убрал альбом назад, переворачиваясь на правый бок. Все становилось еще более странным.
– Я должен пойти, – задумчиво произнес Рэн в пустоту. Он совершенно не понимал этих провалов в памяти. Они вызывали странные ощущения и заставляли беспокоиться о здоровье. Что-то было не так.
Проворочавшись практически до самого утра и едва перестав думать о предстоящем дне, Рэн наконец-то уснул…
Рэн видел старый храм, что стоял на холме. Он сильно отличался от того, который находился в Хасоябе. Стены его были украшены живыми цветами, что тянулись до самого входа. Рэн протянул к ним руку и тут же одернул. Он узнал эти алые цветы… Цветы хиганбана были ядовиты. Тогда почему они здесь?
Рэн огляделся. Храм действительно казался слишком странным. Ветхий и запущенный, он в полном одиночестве стоял посреди леса. Не было даже тропы, ведущей к его входу. Алые цветы захватили практически половину здания и будто росли из самих стен. Но такого просто не может быть…
Вдруг что-то изменилось. Цветы подобрались еще ближе к Рэну, заключая его в кольцо. Они расползались все дальше и дальше, исчезая за высокими деревьями. Все вокруг стало алым. Странный красный туман вырвался из леса, доставая до самой крыши. Тишина исчезла, и из храма послышался громкий стук, будто кто-то ударил в небольшой барабан.
Рэн резко обернулся и заметил фигуру, стоящую в проеме. Он не видел лица незнакомца, но отчетливо разглядел цветы смерти, прорастающие из его кожи. Они будто были с ним одним целым…
– Вспомни… – прошептала незнакомец у входа, и от этого жуткого голоса по спине Араи Рэна побежали мурашки. Темная фигура сделала шаг вперед, заставляя его отшатнуться. Цветы появились прямо под ботинками и, поднявшись, обвили ногу Рэна…
Фигура вновь сделала шаг вперед.
– Рэн… Рэн! – голос Араи Кио сразу же вырвал Рэна из кошмарного сна. Она трясла сына за плечо, стараясь разбудить. Рэн скривился, но все же открыл глаза. Все до сих пор казалось ему нереальным.
– Ничего не меняется, – устало произнесла женщина, наконец-то отпуская плечо Рэна. – Ты так и спишь до полудня! Не удивительно, что тебя уволили…
– Я уже встаю… Сколько сейчас времени? – едва осознавая, где он, спросил Араи Рэн. Сон практически отпустил его, но перед глазами все еще стояли алые цветы.
– Половина второго! Да что за ребенок… – женщина встала с колен и направилась к двери. – Иди поешь.
– Нет, я уже опаздываю, – тут же вскочив, ответил Рэн. Он уже жалел о том, что не поставил будильник.
– И куда же? – усмехнувшись, спросила Кио, рассматривая небольшую комнату.
– На встречу выпускников. Ты, кстати, не знаешь, что случилось с фото? – произнес Рэн, кивая на тумбу у окна.
– С каким фото? – нахмурившись, переспросила Араи Кио. Она вернулась назад к Рэну и, пошарив в ящиках, достала старенький фотоальбом.
– С фотографией моего класса. Там все лица расцарапаны…
– Не было у нас такого фото, – ответила Кио, внимательно перелистывая страницы. Она продемонстрировала Рэну фотоальбом, где не было ни одной школьной фотографии.
– Иди умойся, несешь какую-то чушь, – пробурчала Кио, бросая альбом назад в ящик.
Рэн посмотрел на него, но промолчал. Спрашивать было бесполезно. Он неспешно встал и направился в коридор. После странного сна ему действительно хотелось поскорее умыться.
Ванная находилась между кухней и комнатой матери, и Рэн уверенно пошел вперед. Двери внутри их старого дома были раздвижные и тонкие, а изношенный деревянный пол неприятно скрипел под ногами. Так было всегда. Рэн не помнил, чтобы здесь хоть когда-то было иначе.
Быстро умывшись прохладной водой, он взглянул на свое отражение. Волосы торчали дыбом, хотя когда-то Рэн носил вполне себе длинную прическу. В школьные годы его даже можно было назвать бунтарем. Он часто хулиганил и прогуливал уроки, а после выпуска планировал сделать заметную татуировку. Только вот все изменилось после того самого дня…
– Какого дня…
Поймав себя на странной мысли, Рэн уставился на свое отражение. Голова гудела от каждой попытки что-либо вспомнить, и он еще раз поднес руки к крану, плеснув себе в лицо прохладной водой.
– Когда я стал таким? – с раздражением спросил Рэн, рассматривая себя в зеркале. – Таким же никчемным, как и моя жизнь…
– Рэн! Иди поешь! – услышал он крик матери с кухни. – Ты все равно уже опоздал!
Злость вновь обуяла Рэна, и он сжал кулаки. Ему хотелось разбить стекло, ударить по нему кулаком… Однако он лишь вновь опустил руки под прохладную воду. Пройдясь мокрыми пальцами по непослушным волосам, Араи молча вышел из ванны и направился к выходу.
Не говоря ни слова и не удосужившись даже попрощаться, Рэн вышел на улицу и пошел вверх по дороге мимо таких же стареньких домов. Храм уже виднелся за деревьями, и Рэн невольно вспомнил девушку, жившую в нем.
Акияма Мизуки была единственной, кто хоть как-то смог заинтересовать Рэна. Ее семья не первое поколение присматривала за храмом, и Рэн часто бывал там, хотя и стараясь не попадаться на глаза ее отцу. Мизуки основала клуб ужасов в их школе Токобаяши, куда смогла затащить даже Рэна. Было странно, что он так хорошо помнил эту девушку, когда забыл практически весь последний учебный год. Но их долгие посиделки до темноты и вылазки в старое здание школы, что все еще стояло скрытое за основным корпусом, вызывали в нем теплые чувства.
Свернув на узкою тропу, Рэн побрел рядом с высокими деревьями, что тянулись до самого храма. До встречи выпускников было еще примерно полчаса, и он надеялся, что Мизуки все еще здесь. В школьные годы она уверенно заявляла, что никогда не покинет Хасоябу. Это место многое для нее значило.
Поднявшись по широким ступеням, Рэн остановился возле ворот, сложа ладони вместе. Он не очень любил все эти вещи, но Мизуки всегда настаивала на соблюдении всех правил.
Пройдя дальше, Рэн приблизился к каменному сосуду, находящемуся у стены. Заполнив один из ковшей прохладной водой, он омыл свою левую руку. Потом, заполнив его еще немного, повторил тоже самое с правой. На территории храма было пусто и тихо. Старый алтарь стоял чуть в стороне, но свечи на нем практически догорели. В Хасоябе мало кто посещал этот храм, да и Рэн приходил сюда только повидаться с Мизуки.
Закончив со всем формальностями, Рэн направился прямо ко входу, но тут же остановился. Высоки и статный мужчина преградил ему путь и рассматривал с недоверием.
