– Ты просто с Демьяном не работала. Рабство на законных основаниях. Никакой комар и носа не подточит. Кстати, о комарах. Я же приехала не просто так, – она тыкает пальчиком в документы, и я понимаю, что продолжать откровения она не будет. – Дома ещё посмотрю, что можно сделать. Обнадёживать не стану, но побороться можно.

– Да я уже готова их подписать, лишь бы всё это закончилось, – отчаянно выпаливаю.

– Дурочка ты. Что только он в тебе нашёл? – Опять вздыхает она. – Тут есть очень обтекаемые фразы, которые можно трактовать в нужном ему направлении. Ты знаешь, что значит «иное имущество и денежные средства»? – Я мотаю головой. Какое ещё «иное имущество»? – Это значит, что у твоего муженька есть заначка, – хищно блестят её глаза, меня передёргивает всем телом, и мурашки проносятся по спине. Страшная женщина. Хитрая и жестокая, несмотря на милую кукольную внешность.

– Да у нас восемь ресторанов и кафе, здание офиса, несколько помещений сдаются в аренду, эта квартира, и у каждого по машине. Вот и всё имущество. А деньги… У меня нет счетов, всё оформлено на Андрея, и я не могу сказать точно, сколько там. Он даже продуктовую карточку заблокировал, – от её давящего взгляда мне хочется оправдываться, и я совсем сникаю, понимая, что муж действительно может от меня скрывать многое.

– Пиздец. Ой, прости. Точно дура. Нет, идиотка, – ставит она мне диагноз.

– Знаю, – я закрываю лицо ладонями и быстро смахиваю накатившие слёзы. В этот самый момент, я точно понимаю, осознаю и признаю своё полное бессилие и поражение. – И на условия Демьяна я тоже согласиться не могу. Какая разница между тем, что я останусь с половиной квартиры и половиной квартиры, но только подписав эти бумаги? Мне ни там, ни там ничего не светит.

– Вот что я тебе скажу. У твоего будущего бывшего муженька есть деньги, и он их прячет. Ну, не может быть, чтобы вы так жили при таком развёрнутом бизнесе, – она обводит квартиру рукой.

– Мы копили на дом.

– Где копили? – Уточняет уже хваткий юрист, а не просто красивая девушка.

– Не знаю, – я ещё раз всхлипываю.

– Не время раскисать. Я помогу с «иным имуществом и денежными средствами», тут и на твоего Риверса надавить можно. Согласишься на парочку свиданий, поноешь, пожалуешься и он уже не будет сильно сопротивляться, и не так яростно будет представлять интересы твоего мужа. А вот с квартирой… Что он хочет за неё?

– Чтобы я с ним переспала, – подвывая на одной ноте, рассказываю о бредовом условии, которое мне поставил Алекс.

– Тю-ю-ю… Оль ты слышишь? – Ехидно улыбаясь, обращается к своей компаньонке Милана.

– Слышу, слышу. Я бы уже голая в кровати лежала, а Ясмина выпендривается, – они переглядываются, кивают друг другу и дружно смотрят на меня.

– Да как? Вы сдурели? Привести его сюда? Тут же девочки, – возмущаюсь я.

– Если тебя останавливает только это, то я готова посидеть с твоими дамочками. Привози их ко мне, может, Артёма заодно уговорю на малышку, – Оля тоже становится грустной.

– Да не могу я вот так, – как они не понимают? Это же бред!

– Как? – Даже говорят одновременно. Вот же прицепились!

– Это же как проститутка, – шепчу я глядя в пол. Мила закатывается смехом.

– Проститутка спит со всеми подряд, а тебе предлагают красивого мужика. И по-хорошему он не отцепится. Тут проще дать, чем объяснить, почему нет.

– Откуда вы такие умные на мою голову? Ты тоже с Молотом спишь? – Хочется уколоть её побольнее.

– Не-а, – девушка отпивает из бокала шампанское, довольно морщится и ставит его обратно на стол.

– Вот. Сама не спит, а мне предлагает, – продолжаю возмущаться.

– Демьян – дело совсем другое. У него уже было три жены. Все остались на бобах. Последнюю сама отправляла в долгий путь и карту ей рисовала, чтобы не заблудилась. А всё почему? Потому что они ему на-до-е-да-ют, – произносит она нравоучительно. – Он слишком большой бабник и останавливаться не собирается. Мне работать с ним комфортно, в остальном пусть держится от меня подальше. А твой Риверс с завидной постоянностью вокруг тебя вертится.

– Но и монахом не живёт, – перебиваю её.

– А тебе это так уж важно? – Загоняет она меня в угол.

– А тебе? – Ей, значит, важно, чтобы мужчина был только с ней, а мне нет?

– Что ты хочешь услышать? Что мне нравится мой начальник? Да. Нравится. НО! Работу и личное смешивать не собираюсь. Плюс не собираюсь быть дурочкой, которую бросят и оставят ни с чем. Одно дело, когда тебе предлагают всего себя и верность в придачу, а другое – когда старый прожжённый кобель с тобой развлечётся и выбросит, – со злостью проговаривает она.

– Но и ты не уходишь, – сама такая же, а меня ещё и учит.

– А я тоже дура. По глупости подписала контракт с драконовскими условиями. Думала, назло Алексу, а получилось, что сама – идиотка. Год отработала, ночами выла в подушку, а потом привыкла. Сейчас уже третий год на него работаю. На квартиру накоплю и уйду на вольные хлеба, – мечтательно закатывает глаза.

– Если отпустит, – вклинивается Оля. Она всё это время сидела тихо и медитировала на рисунки девочек. И сейчас в её глазах я вижу, что она приняла какое-то важное для неё решение.

– Куда ж ему деваться? Сейчас мой договор почти стандартный, он уверен, что я никуда от него не денусь, – довольно потирает руки Милана.

– А почему не взять и уйти? – Спрашиваю с наивностью я. – Боишься, что сама, без него, не заработаешь?

– Ну почему же? Заработаю, – её уверенностью можно прошибать стены. – Это психология. Я, можно сказать, поставила себе точку дедлайна. Готовлюсь морально сама. Думаешь, так просто отпустит? Ну, и ищу варианты, как привлечь к себе побольше народа. Это к тому, что помогу тебе так просто, без Демьяна и без денег. Если я выиграю суд у Риверса, то клиенты попрут сами.

– Тебя и так, многие знают, – стоит признать её заслуги. Мало кто может с ней побороться. Язва та ещё, к тому же расчётливая стерва, а таких боятся.

– Многие, но эти же многие боятся довериться слишком молодому специалисту. Так что всё. Я дома разберу твои проблемы по полочкам, наведу кое-какие справки, и пойдём воевать, – настрой у неё, в отличие от меня, боевой.

Мила встаёт, собирает документы в сумку, кладёт к ним рисунки и направляется на выход. Копается в телефоне, вызывает такси и зовёт Ольгу с собой.

– Оль, с тобой всё в порядке? – Спрашиваю я, потому что вижу, что ей совсем грустно.

– Да. Я заберу? – Показывает она рисунки.

– Конечно, тебе же подарили, – девчонки только рады будут, что их работы настолько оценили, что забрали с собой.

– Ты подумай, – продолжает Ольга. – Одна ночь и квартира полностью твоя. Я серьёзно предлагаю забрать девочек к себе. Позову Вадика, он поможет их развлечь. Он очень хороший мальчишка. И обещаю быть всегда на связи.

Нас прерывает звонок в дверь.

– Ты кого-то ждёшь? – Спрашивает Мила.

– Нет. Может, соседка? – Растерянно смотрю на девушек.

Ольга ближе всех находится к двери, поэтому разворачивается и открывает её.

– О. Как вас много. Девичник? – Алекс проходит в квартиру. – Оля, привет. Мила, здравствуй. Яся, я соскучился, – Риверс наклоняется ко мне и целует в щеку. Я настолько удивлена его прекрасным настроением, что так и остаюсь стоять на месте и не уворачиваюсь от поцелуя. Он ставит большую спортивную сумку на пол, снимает ботинки и уже расстёгивает пальто, а мы всё стоим и глазеем на него. Он ведёт себя так, словно пришёл к себе домой.

– А… Ты чего? – Я вдруг забываю нормальные слова.

– А я теперь тут живу, – объявляет он.

Глава 14

– Ну, нет. Ты не можешь… – сникаю я под его тяжёлым взглядом. Это невероятно! Он улыбается, но в то же время продавливает меня. – Так же нельзя, – делаю ещё одну попытку возразить.

– Тебе документы показать? Половина квартиры моя, и я имею право тут жить. Мила, ты же её юрист, так расскажи и об этом своей клиентке, а я пока руки помою, и мне нужна комната. Ясмина, где я могу разместиться? – Наглость его второе имя.

Этот упрямый баран с грациозностью носорога в магазине хрусталя сносит напрочь всё моё хорошее настроение. Милана только виновато смотрит на меня. Такого поворота событий мы не предусмотрели. Боже, дай мне терпения!

Я зову девочек, чтобы они попрощались с красивыми тётями, и мы уходим в зал. От шока не могу найти слов. Как я должна объяснить детям, что совершенно посторонний мужчина будет жить с нами? Он издевается?

– Ты там провалился, Алекс? – Кричу на всю квартиру.

– Уже иду, – слышны шорохи в прихожей и, наконец, он заходит в комнату.

– Лучше бы ты в ванной утонул, – я недовольна, но и выгнать его не могу, понимаю, что упрётся. Ещё один скандал. Мои нервы этого не выдержат. Пусть спит тут, в зале на диване. – Шкаф там, – показываю на прихожую. – Я уложу девочек и освобожу тебе несколько полок и плечиков. Спишь на диване, – хлопаю по старенькому угловому дивану рукой. Он не совсем старый, ему лет пять, мы покупали его, когда только переехали в эту квартиру, а это было перед рождением Насти.

– Мама, а почему дядя Саша у нас ночует? У него нет своего дома? – Озадачивает меня вопросом старшая.

– Не знаю, милая, – хочется закатить истерику, но держусь. Не хочу пугать детей ещё больше. – Пусть сам расскажет, почему он решил с нами пожить, – теперь и я смотрю на Алекса, и злорадствую над тем, что ему надо как-то выкручиваться из ситуации.

– Девочки, вы же не оставите меня на улице? У меня дома отключили отопление и теперь там холодно, – присаживается он перед нами на корточки так, чтобы быть одного роста с детьми, смотрит им в глаза. Вот же змей! – О-о-о-очень холодно, – повторяет он и потирает плечи так, будто действительно замёрз. – И я привёз вам сказки, могу читать перед сном. Сейчас достану книжки.

Он встаёт и идёт к сумке. Девчонки моментально срываются за ним. Нет. Они его не боятся. Даже не стесняются. По странному стечению обстоятельств считают его «своим». Никак иначе я не могу объяснить то, что они не ревут в его присутствии, хотя обычно на мужчин реагируют слезами.

От многих «папиных друзей» они прячутся чуть ли не под кроватью или за мной. Ещё могут дуться и молчать. В целом, могут и спокойно отреагировать, как на Демьяна, но и там чувствовалось напряжение, они не смотрели в его сторону и говорили только со мной. Чем Алекс их привлекает, я не понимаю. Последний скандал с куклой не в счёт. Тут он, действительно, не смог бы предугадать детскую реакцию.

Вот и сейчас он достаёт толстые книжки и отдаёт их детям. Ох уж эти сборники. Яркие, красочные и такие желанные мной. Сколько же там сказок? И на сколько он собрался поселиться у нас? Шехерезада, блин!

Я отправляю девочек переодеваться в пижамки и умываться. Мы с Алексом остаёмся одни в комнате. Я смотрю на него, он на меня.

– Чего ты хочешь? – Нарушаю тишину поднадоевшим вопросом.

– Тебя, – я только тяжело вздыхаю, опять эта чёртова пластинка.

– Готовить на тебя не буду, могу выделить полку в холодильнике и подушку с одеялом, на этом всё, – встаю и иду проверять своих умывальщиц. Выдавливаю им зубную пасту на щетки и контролирую то, как они чистят зубки. Потом укладываю в постельки, укрываю, целую каждую. Сажусь на стул, чтобы почитать им сказку на ночь.

– Дядя Саша обещал пхочитать новую сказку, – напоминает Настя, а я поворачиваюсь к Нике. Может, хоть она захочет сказочку от мамы?

– Тойко из касной ниги, – убивает мои надежды младшая. Вздыхаю и иду в зал. Алекс сидит на диване и что-то усердно пишет в телефоне.

– Иди, раз обещал. Красная книга, – озвучиваю ему детский выбор. Он тут же блокирует телефон, берёт книгу и идёт к девочкам, а я на кухню.

Ставлю чайник и прислушиваюсь к голосам в детской комнате. Он там по ролям читает? Девочки попискивают на разных репликах. В голове сразу рисуется картинка, как мои шкодницы прячутся под одеяла и хохочут. Они всегда так делают. Настя может ещё выдать после сказки своё умозаключение, что сейчас и делает. Алекс слушает её и поправляет ее рассуждения. И моё сердечко тает. Может, чай ему все-таки налить?

Глава 15

Алекс

Кровь бурлит и сердце выдаёт автоматную очередь. Я не помню, как оказываюсь на месте аварии. Отпускает только тогда, когда вижу её большие испуганные глаза. С мужиком разобраться не составляет труда. Продавливать и подлавливать на мелочах – это моя работа.

Самое паршивое начинается после того, как я привожу на эвакуаторе машину в ремонт. Через два часа мастер звонит и рассказывает, что передняя правая колодка повреждена специально, это не износ. Тормозные шланги подрезаны – вот главный диагноз неисправности. Сделано всё так, что можно было бы подумать, что они просто некондиционные. И никто бы не стал их рассматривать, но в колодке покопались неаккуратно, и мастер решил внимательно осмотреть всю тормозную систему.

Рассчитано было на то, что Яся могла проездить и день, и даже неделю. И выглядело бы всё как простой несчастный случай.

Я слишком завёлся за этот день и просто еду к Андрею на работу. Ни слова не говоря, вхожу в кабинет и со всей силы впечатываю кулак в его довольную рожу. Он отвечает. Цепляет меня по лицу, но я успеваю сориентироваться и валю его на пол. Ублюдок! Как он может так относиться к своей семье? Пусть и бывшей.

Я бью. Сильно. Выплескиваю всю злость и страх. Страх того, что сегодня мог потерять свою девочку. Трех девочек. Внутренности сворачивает судорогой, как только представляю, что всё могло произойти по-другому.

Именно в этот момент я окончательно понимаю и решаю для себя, что это мои девочки и больше ничьи. Мои родные, прекрасные и, главное, живые девочки.

Я ору. Усаживаю его в сраное директорское кресло и ору. Как бешеный, срываю все тормоза и не могу остановиться. Хожу из угла в угол по кабинету и высказываю всё, что накипело в моей душе за последние несколько лет. Андрей делает вид, что не понимает, а потом я вижу, как он сам пугается моих слов о том, что засажу его так надолго, что все позабудут, кто такой Комаров.

– Я, конечно, не хочу с ними общаться, и вообще начал думать в последнее время, что дети не мои, но, чтобы убивать… Ты ебанулся, в общем, – Андрей проводит рукой по разбитой губе, шипит себе что-то под нос и просит помощницу принести льда. – Ты совсем на ней чеканулся. Вот зачем мне это? Это же просто дети, – он растерян, но старается не показывать мне свой страх. – И запиши там себе где-нибудь, я не полный ублюдок, женщин и детей не трогаю, – он сжимает руки в кулаки и на выдохе произносит то, что уносит меня в ещё большее бешенство. – И ещё запиши. Мне нужен тест ДНК перед тем, как назначат алименты. Ксюша говорит, что дети совсем на меня не похожи. Пусть бывшая сначала докажет, что они от меня, а я потом подумаю, платить или нет.

Я сажусь на диван и придерживаю на щеке лёд, который любезно занесла секретарша. Она была невозмутима, словно драки тут происходят каждый день и ничего нового, и интересного она в этом не видит. С каждым словом всё больше охреневаю от логики Комарова, и не могу понять, почему Яся выбрала его?

– Я хочу разорвать наш договор. Можешь считать это официальным уведомлением. Последнее, что я для тебя делаю, это перевожу всю твою собственность на Ксюшу. Придешь дня через три-четыре вместе с ней. Я позвоню, когда все документы подготовят. Подпишете и на этом всё.

– Ты охуел? Кто будет вести мой развод? – Гаркает он, глядя на меня с возмущением.

– Меня это не касается, – встаю и выхожу из его кабинета.

Мне хочется бежать к Ясе, но в зеркале у выхода вижу свою физиономию и еду в бар. Пью. Много пью. Если сейчас поеду к ней, то сорвусь. Безумно хочу чувствовать её в своих руках, слышать, как бьётся маленькое трепетное сердечко и целовать. Без стеснения, со страстью смаковать её эмоции. Заливаю все чувства, чтобы не пугать Ясмину и себя. Кажется, что взорвусь от пережитого за день. Не помню, как оказываюсь дома. Огромный особняк. Пустой и гулкий. Зачем он мне? В Лондонской квартире скоро будет жить Лора. Ей близко к университету, а я там практически не появляюсь.

Зачем мне всё это, если я один? Лора ни ногой в Россию, а я редко появляюсь в Англии. Какой чёрт меня дёрнул купить дом? Огромный, больше похожий на замок, но такой одинокий. Наверное, поэтому часто ночую прямо на работе. Чёртов трудоголизм сжирает всё свободное время.

В этот вечер так и засыпаю на первом этаже, сидя на полу возле дивана. А на следующий день снова работаю, как не в себя. Очухаться заставляет звонок из мастерской. Мне говорят, что машину можно забрать. Опять прошу своего помощника сесть за руль. Сам еду следом. Яси дома нет.

Припарковываем её машинку во дворе. Отпускаю Рому, а сам сижу и жду, когда девочки вернутся домой. Долго сижу. Мне это надоедает, и я еду в магазин. Надо купить что-нибудь на ужин и вино. Мне хочется найти повод остаться со своей малышкой. Чем отремонтированная машина не повод?

У кассы замечаю её, и, как верный пёс, тащусь за своей хозяйкой, разве что хвостом не виляю. Такая прекрасная, естественная, без жуткого слоя косметики, которым грешат многие женщины, она разговаривает с другим мужчиной и на её щечках проступает румянец. Она смущается.

И это было бы довольно мило, если бы она смущалась в разговоре со мной, а не с каким-то непонятным индюком. Ревность моментально ударяет по газам, и я уже не могу остановиться. Меня отрезвляет только тишина, когда иду с пакетами к её дому, а Ясмина молчит. Что я снова делаю не так?

Неужели ей серьёзно нравится этот павлин с мускулами? Нет, нет и нет. Никто не заберёт у меня мою девочку. Я только начинаю дышать свободнее и тут же получаю под дых – она снова указывает на дверь. Хочется упасть на колени и просить. Нет. Умолять, чтобы она прекратила отталкивать меня. В грудной клетке всё сжимается и мне трудно дышать оттого, что теряю её, что она не сдаётся, а всё больше отдаляется.

Что мне нужно сделать, чтобы она хоть немного сбавила обороты и посмотрела меня? А утром мой мобильный оживает с её именем. И несмотря на то, что в это время у меня идёт серьёзный разговор с отцом по видео, я беру трубку. Просто не могу не взять.

А потом, как ужаленный под хвост дракон, несусь через весь город, чтобы увидеть, как она плачет, сидя в детском автокресле. Кричит на меня, возмущается и сверкает глазами в бездонной ярости. Её машина разбита. Я снова ничего не понимаю, но мне становится обидно, что и в этом она винит меня. И я, не сдерживаясь, высказываю ей всё, что думаю.

К Молоту она собралась. Я тебе и там всё перекрою. Уж он-то мне не откажет. Я же не отказал ему в маленькой просьбе, и он заполучил свою Милану. Правда, эта девчонка тоже не из робких и портит ему нервишки ежедневно. Он ради нее развелся. И сидит, как и я, который год пытается обратить внимание на себя.

Удивительно как меняются мужчины, когда дело касается настоящих чувств. Из робкого зайца мы можем превратиться в акулу, а из грозного и непобедимого медведя – в ласкового котёнка. Я бы многое отдал, чтобы лежать рядом со своей желанной и такой манящей Ясей, мурлыкать ей непристойности на ушко и целовать каждый дюйм прекрасного тела.

Впервые в жизни в отчаянии звоню своей матери, чтобы не просто спросить, как у них дела и как успехи у Лоры, не соврала ли она мне, рассказывая о поступлении в школу экономики, а посоветоваться. Хорошо, не впервые. Впервые в точно таком же отчаянии был на свой девятнадцатый день рождения. Тогда родители мне сильно помогли, и сейчас я тоже хочу услышать дельный совет.

После разговора, вдохновлённый мамиными наставлениями, собираю вещи на первое время и еду обживаться на новом месте. Теперь я точно знаю, что не останусь один.

Моя мама тонкий психолог. Она смогла донести до меня, что это не я должен забрать девушку и её детей, это они должны принять меня. Я советовался, спорил и в конце концов согласился, что мне пора менять тактику. Если она увидит во мне опору, то подпустит к себе ближе.

Надо признаться, что мне нравится её целовать. Нравится видеть её растерянность и нравится её ненавязчивая забота. Она бурчит, что не будет на меня готовить, тут же наливает чай и, смущаясь, уходит из кухни. Оставляет на диване плед, подушку и постельное бельё. Робко прошмыгивает в ванну, а потом обратно к себе в комнату, чем вызывает волну удовлетворения и мои мышцы гудят от желания ухватиться за краешек пижамных шорт и усадить к себе на колени, но торопиться не стоит.

Она не скандалит, не выгоняет, и это уже хорошо. Засыпаю с улыбкой. Мне нравится ощущать её запах. Он везде. И я дышу полной грудью, чтобы насытиться им. Просыпаюсь от взгляда. Кто-то стоит и смотрит на меня в упор. Вздрагиваю всем телом, а затем вспоминаю, где нахожусь.

– Адицки! – Шёпотом, но командным голосом приказывает мне маленький силуэт, в котором я с трудом узнаю Веронику.

– А? – Спросонья не могу понять, что от меня требуется.

– Адицки хоцю, – повторяет она и я снова не понимаю.

– Ты что-то хочешь? – Переспрашиваю маленького командира.

Она трагически вздыхает, делает пару шагов ко мне, берет за руку и старается тащить меня за собой. Если бы я был полегче, то уже бы волоком тащился за ней следом, а тут мне приходится вставать и плестись самому.

– Адицки! – Снова приказывает маленькая принцесса и тычет пальцем в графин с водой.

– А-а-а. Ты хочешь воды? – Малышка важно кивает, и я наливаю в кружку воды, ставлю перед ней, Ника кривится.

– С даконами нада, – капризничает маленькая женщина.

– А где эти даконы? – переспрашиваю я.

– Там, – показывает на шкаф.

Кое-как нахожу на полке кружку с драконами, переливаю туда воду. Принцесса пьёт и убегает к себе в комнату, а я плетусь обратно на диван.

Тяжело спать в пижамных штанах и футболке, поэтому снимаю её. Штаны оставляю, чтобы не смущать никого: ни девочек, ни себя. Долго верчусь и у меня появляется огромное желание купить сюда новый диван. Этот, конечно, чистый, приятный и, вероятно, когда-то был дорогой, но явно это было давно. И пружинка, которая упирается чуть пониже спины, говорит об этом слишком очевидно.

Утро. Тишина. Открываю глаза, смотрю на часы и понимаю, что проспал. Через полчаса должен приехать Андрей с Ксюшей на подписание документов, а я еще в пижаме. Не обращая внимание ни на что, несусь в ванную, с одним желанием умыться и собраться побыстрее, натыкаюсь на Ясю.

Она только вышла из душа и вытирается полотенцем. Голая, притягательная и такая красивая, что я не могу сдержаться и, даже не притормаживая, на автомате защелкиваю дверь на внутренний замок. В один небольшой шаг оказываюсь рядом с ней и сжимаю в руках свою нежную и сладкую вредину, которая даже не думает сопротивляться, а только смотрит прямо в глаза. Хватается за мои плечи, приоткрывает пухлые губки и я, не сдерживая себя, впиваюсь в них, выпуская на волю свою одержимость.

Глава 16

Не разрывая поцелуй, она немного отстраняется и полотенце мягким облаком падает к ногам. Между нашими телами больше нет преграды, кроме моих пижамных штанов. Я чувствую её горячую кожу своим торсом, ладонью провожу по груди, пальцами обводя острый сосок. Углубляю поцелуй.

Пробую её на вкус. Сладкая, мягкая и податливая, она со стоном выгибается в моих руках, и я, больше не в силах сдерживать себя, вдавливаю её в стену. Наваливаюсь всем телом и прижимаюсь пахом к её животу. Да, моя горячая, почувствуй его.

Обнимает руками за шею и привстаёт на цыпочки. Закидывает одну ногу мне на бедро, прижимает к себе ещё сильнее, целую её и рефлекторно делаю поступательные движения. Ясмина прижимается к паху своим лобком, трётся и повторяет движения за мной.

Мою крышу уносит бесповоротно, и я перехожу на шею, немного прикусываю и снова целую, задыхаясь от сладкого аромата её кожи. Спускаюсь к груди. Рассматриваю её всю, глажу и оставляю губами розовые метки. Хватаю свою страстную девочку под ягодицы, приподнимаю и буквально вклиниваюсь ей между ног, вновь прижимая её к стене. Снова слышу стон и никакого сопротивления. Она открыта. Для меня. Полностью.

Хочу провести пальцами по клитору, но моя врединка подтягивается к моему уху и протяжно стонет. От возбуждения я начинаю впиваться пальцами в её бёдра. Чувствую, как ноготками ведет по шее к груди, отстраняется, смотрит затуманенными глазами на меня, поджимает нижнюю губку, как будто раздумывает над чем-то и томно нежно шепчет:

– Алекс, ты – засранец. Тебя стучаться совсем не учили?

И вот уже пелена страсти слетает с неё. Яся аккуратно опускает ноги на пол, отталкивает меня, заворачивается в полотенце и уходит. Твою мать! Кому я сделал хуже? Ей или себе? Но я, наверное, действительно полный идиот, потому что тяжесть в паху кажется мне приятной истомой, и я улыбаюсь, как последний идиот.

Мокрое пятно на моих штанах говорит о том, что не только я безумно хочу её, но и она хочет меня не меньше. В ошеломлении от этого провожу рукой по мокрой материи и во второй раз растекаюсь в довольной улыбке.

Быстро собираюсь. Ясмина даже носика своего не показывает из комнаты. Не в силах сдержаться заглядываю в её комнату. Она уже одета, что-то смотрит в телефоне.

– Я на работу. Вечером можем вместе съездить за продуктами, если надо, – мой голос подрагивает и получается, что говорю с хрипотцой.

– Я же сказала, что не буду на тебя готовить, – возмущается моя соблазнительница.

– Не прошу, – сразу же сдаюсь я. – Просто говорю, чтобы ты не таскала на себе тяжелые пакеты. Можешь написать список, я куплю, – она на это лишь фыркает. – До вечера, – прощаюсь с ней и в прихожей из ключницы захватываю один комплект ключей.

Еду на работу. Я готов обнять каждого встречного и кричать от счастья. Такого не испытывал давно. Эйфория накрывает мою в прошлом рациональную голову и мне хочется перевернуть мир. Надо купить ей вечером цветы. Да. И что-нибудь сладкое. Решено. Перед тем, как ехать домой заеду в магазин. И закажу ужин на всех. Готовить она не соглашалась, но условий про заказ из ресторана не было.

Домой… Как приятно это слово. Оказывается, не важно, где этот самый дом. Важно то, что тебя там ждут. И особенно важно, когда в этом доме есть кого баловать. Как же мне мало надо для счастья. Улыбка упорно наползает на моё лицо. И мне сейчас даже плевать, что выгляжу счастливым идиотом. Я и есть этот самый счастливый идиот.

На крыльях счастья влетаю в кабинет. Там меня уже ждут Ксюша с Андреем. Ксюша выглядит на мой вкус вульгарно, слишком открытый наряд, слишком яркий макияж, всё слишком. Но кто я такой, чтобы указывать ей на это. Она чувствует себя королевой и ведёт себя по-хамски. Дерзит, хихикает, а после того, как я заканчиваю консультацию по переводам денег со счёта на счёт, и они подписывают дарственную на небольшой домик в Италии, подбадривает Андрея:

– Давай, скажи ему. Мы договаривались с тобой.

– Да, сейчас, моё солнышко, – семенит он перед своей королевой и покрывается испариной. Возится пока ищет платок, чтобы вытереть лоб, но Ксюша поторапливает.

– Если ты не скажешь, то скажу я.

– Я всё-всё решу, – тут же спохватывается он.

– Быстрее! – Капризничает и кривит губы дама сердца. Хорошо, что не моего.

– Я не готов расторгать с тобой договор, только после развода. Сейчас на мне почти не осталось имущества, только то, о чём знает Яся. Мне нужно переписать бизнес на Ксюшу, чтобы основная часть осталась у меня, раз бывшая упёрлась и не хочет подписывать развод на моих условиях.

– Это уже не мои проблемы, – резко отвечаю я.

Сегодня он подарил Ксюше домик на берегу моря. Потом они должны обнулить все его счета, включая счета в заграничных банках – перевести все деньги на неё же. Об этом и была консультация. Ещё и бизнес он хочет перевести на эту мадам. Всё для того, чтобы ни гроша не оставить своей бывшей жене и детям.

– Зато будут твои проблемы, когда Яська узнает про Лору. Думаешь останешься для неё героем? Нет. Ты для неё станешь таким же ублюдком, как и я. Поверь я смогу выставить всё в нужном мне свете, – переговоров с шантажистами умные люди не ведут, но тут… Тут мне становится интересно. – И два ресторана ты мне вернёшь.

– Нет, – чётко произношу я.

– Я тебя предупредил, – цедит он. В это время Ксюша встаёт за его спиной и складывает руки на груди. Она недовольна.

– Рестораны я тебе не верну. Они мне нравятся и напоминаю: ты их проиграл, – расплываюсь в хищной улыбке и откидываюсь на спинку кресла. Осматриваю парочку и понимаю, что за дерзость надо наказывать. – А вот с разводом… Хорошо. Помогу, но после этого мы разрываем контракт. Сейчас приду, – встаю и выхожу в приёмную.

Прошу Романа подготовить стандартное соглашение о разрыве договорных обязательств, объясняю, что нужно добавить и особенно акцентирую внимание на том, что я с момента подписания данного соглашения не должен нести ответственность за сохранность доверенной мне информации.

Да. Может пострадать моя репутация, но я готов на такие потери ради большей цели. И мне не страшно, что Ясмина узнает про Лору. Зря Андрей рассчитывает на мою лояльность после такого заявления. Никто не отменял диалог. Им всё равно придётся познакомиться. Возможно, они не подружатся с первых минут, но думаю, что обе девушки умные, достаточно взрослые и сами смогут разобраться, учитывая все обстоятельства.

Лора совершенно не горит желанием ехать в Россию и можно не опасаться за то, что они проредят друг другу причёски. А уж когда Ясмина окажется в Лондоне, то мои родители не дадут ей время на переживания, и я тоже постараюсь подготовить почву.

Переключаюсь мыслями на Романа. Он очень быстро стучит пальцами по клавиатуре. Помощника своего выбирал очень долго. До него у меня работали девушки и, в основном, их целью было залезть ко мне в постель. Роман таким недугом не страдает. Зато исполнительный, ответственный и, вот как сейчас, ещё и предусмотрительный.

– Александр Бенедиктович, готово, – шлёпает он печать на готовые документы. Я смотрю на него внимательно. – Ну, я подготовил черновые варианты на разные случаи, чтобы можно было не тратить время на текст, вставляю только реквизиты второй стороны и необходимое условие, если вы даёте распоряжение – немного смущается парень. Он ещё студент, но очень перспективный парень. Обещал, что за полдня сможет справляться с объёмами – выполняет и не жалуется.

Просматриваю текст. Основа стандартная, новое условие прописано прекрасной формулировкой. Не подкопаешься. Надо подумать над тем, чтобы дать ему самостоятельные задания – какие-то мелкие дела и посмотреть, как будет справляться. Жалко терять такого помощника, но ещё больше жаль потерять хорошего юриста. Пусть учится.