Только живые ищут выход

Настя тихо плакала, слёзы стекали на волосы Лизы, которая тряслась от страха и шептала: «Мама! Мамочка!».

– Живый в помощи вышнего… – голос отца Алексея прерывался и дрожал.

Впереди пули разорвали землю. Вертолёт начал стрелять. Отец Алексей крутанул руль, «минивэн» слетел с дороги, выскочил в поле и запрыгал на буграх. Грудь сдавило холодом. Священник кусал губы и продолжал молится: «… яко ангелом твоим заповесть о тебе…» От боли и напряжения горло сдавливало и вместо слов выходило шипение. Но он не сдавался, и постепенно голос его креп, становился громче, боль отпускала, уступая место теплоте, и радость входила в душу, убирая сомнения и страх. «Наверно, вот так первые христиане принимали мученическую смерть!» – подумал священник. Он повернул голову и встретился взглядом с Вовкой. Мальчик широко открыл глаза, страх и душевная боль мучали его, взгляд искал поддержки. Отец Алексей широко улыбнулся, подмигнул мальчишке и продолжил петь:

– …на аспида и василиска наступиши и попереши льва и змия!

Вовка попытался подпевать, но не знал слов и только ритмично мычал, пытаясь попасть в тон. Настя положила Лизу на сиденье, встала на колени и накрыла девочку своим телом, как бы защищая.

«Минивэн» вернулся на дорогу, тряска стала меньше, грозовой фронт приблизился. Казалось, что через несколько секунд спасительная туча, сильный дождь и молнии оградят, спрячут беззащитный автомобиль от свирепого воздушного хищника, раскатисто хлопающего злыми винтами… Но нет – вертолёт неумолимо, как лавина, как извержение вулкана, приближался, сыпя горячими пулями, пробивая крышу. Треснуло и осыпалось множеством осколков стекло задней двери, разлетелось боковое зеркало. Надсадно предсмертной мольбой выл двигатель. Лиза кричала. Тяжёлая обречённость сковала Настю. Священник давил газ, громко пел с торжеством в голосе.

Вертолёт сделал большой круг, зашёл спереди и издевательски завис, направив жало пулемётов на автомобиль. Он висел и ждал, а микроавтобус ехал, приближаясь, словно кролик в пасть удава. Уже можно было разглядеть лицо победно улыбающегося пилота. Вовка зажмурился. Отец Алексей дёрнул руль влево, и микроавтобус снова слетел в поле. «Дук-дук-дук-дук!» – прогремел вертолёт, и пули взрыхлили дорогу. Вертолёт неспешно поворачивался, наводя пулемёты, играя с «минивэном», показывая своё превосходство. Беглецы были обречены. Священник крутанул рулём, и вдруг… сильный боковой удар чуть не опрокинул машину. Отец Алексей, пытаясь выровнять микроавтобус, опять выскочил на дорогу, краем глаза заметив, что вертолёт встряхнуло, отбросило влево, и он куда-то исчез. Громыхнуло, ударяя в уши, чёрная мгла охватила со всех сторон, снова что-то взорвалось, сильно толкнув автомобиль, «минивэн» подпрыгнул, ткнулся бампером в землю и остановился, уткнувшись в стену большой воронки.

Сверху забарабанил дождь, быстро усиливаясь. Через дырки в крыше и разбитые стёкла, вода потекла внутрь, холодные капли мочили одежду.

Белая вспышка озарила всё вокруг, следом ударил гром, заставляя вибрировать внутренности.

Отец Алексей повернулся к Вовке:

– Как ты, сынок?

– Жив, вроде… – неуверенно ответил мальчик, вылез на сиденье, оглянулся в салон и вдруг засмеялся весело и заливисто.

– Ну, а ты как, дочка?

– Нормально, слава Богу!

– Вот, вот, – улыбнулся священник, – именно – Слава Богу! – он потёр грудь, – Теперь всё позади! Теперь, всё будет хорошо! – завёл автомобиль, и потихоньку, словно на ощупь, в темноте грозы сквозь стену воды «минивэн» пополз вперёд.

Гроза закончилась внезапно, как и началась. Яркое солнце, вырвавшись из чёрных туч, ударило в глаза с голубого неба. Под колёсами зашипел мокрый асфальт. Дорога выпрямилась и блестела, как река.

Проехали немного, и впереди справа над деревьями показался золотой крест на синем куполе церкви. Дорога вильнула, микроавтобус выехал из поворота, отец Алексей нажал на тормоз. «Минивэн» скрипнул и плавно остановился.

– Что там? – беспокойно спросила Настя, выглядывая из-за спины священника.

На обочине возле малозаметного съезда на примыкающую земляную дорогу стоял седой священник в белом подряснике, с большим деревянным крестом на груди и в монашеском клобуке. Он опирался на посох и ласково улыбался.

Отец Алексей вылез из машины, следом Вовка и Настя. Аркадий с Лизой смотрели через окно.

– С прибытием, дорогие мои, – радостно сказал монах, – жалко, что не все добрались, но на всё воля Божия! – он перекрестился.

– Так вы, отче, и есть, тот самый, отец …

– Александр, батюшка, Александр, – снова улыбается монах, – давно стою тут – вас жду, чтобы не заблудились.

– Ну вот, – отец Алексей развел руками, – мы и приехали.

– Хорошо, – отец Александр подошёл, обнял каждого, – ну что ж, поехали, там подождём, в монастыре.

– Кого?

– Есть ещё путники… – отец Александр посмотрел вдаль, – ладно, я к ним на встречу брата Антония пошлю, – повернулся к отцу Алексею, – подвезёте старика? – и засмеялся весело по-детски.

**** **** **** ****

– Операция завершена успешно! – сказал Стрыков Керимову. – Правда один вертолёт мы потеряли, но, – приподнял указательный палец, – все террористы и агент уничтожены! Теперь, наконец-то сможем заняться другими делами! – Керимов удовлетворённо кивнул, – Кстати, – Стрыков взял его под руку, – есть одно дельце, связанное с …

**** **** **** ****

Монастырь располагался за лесом, через речку, метров триста от дороги. Два храма с синими куполами, трапезная из белого кирпича, несколько больших деревянных домов, где жили монахи и насельники, и вокруг вдоль реки разбросаны домики из потемневшего дерева, – в них останавливались беглецы из агломераций.

Отец Александр повёл гостей в трапезную:

– Сначала покушаете, отдохнёте с дороги, а всё остальное потом.

Он говорил мягко, улыбаясь, но был настойчив. Возле трапезной стоял крепкий бородатый мужик в старом, затёртом камуфляже и резиновых сапогах.

– Брат Антоний, – позвал отец Александр. Мужик подошёл. – Надо съездить на развилку и встретить гостей.

Отец Александр взял мужика под руку и повёл к старому УАЗу «буханке», стоящему невдалеке. Там благословил, мужик залез в кабину и уехал. Отец Александр вернулся к беглецам, провёл в трапезную, где они просидели почти два часа, разговаривая с батюшкой. Дети задремали, Настя подпёрла рукой голову и слушала священников, осоловело глядя и удивляясь внезапной тишине и спокойствию, охвативших её душу. Было тепло и уютно. Неспешный разговор тихими голосами убаюкивал, настрадавшееся сердце мирно стучало, и не было ни вертолётов, ни гвардейцев, ни дронов. Правда, Сергея тоже не было! Она шевельнулась от сердечного укола. Как не было и тех детей, и женщин, которые не смогли добраться сюда, в этот тихий уголок без QR-кодов и вакцин, без интернета, без социальных рейтингов и ненависти, без соблазнов погибающего мира.

Настя задремала и проснулась от странного гула, идущего от дороги. Женщина вскочила, рефлекторно оглядываясь, ища источник опасности, Вовка тоже.

– Спокойно, – улыбнулся отец Александр, – не волнуйся, радость моя, всё хорошо! Это брат Антоний возвращается с гостями. Пойдём, встретим их.

Все вышли из трапезной.

Из леса выполз УАЗ «буханка». Он кряхтел, дымил и гремел железом. Казалось, целую вечность он плёлся к ожидающим. Наконец подъехал, остановился, и из кабины выпрыгнул Антоний.

– Привёз? – спросил отец Александр.

– Привёз. Помогите выгрузить.

Антоний пошёл открывать задние двери. Все подошли. Двери, скрипя раскрылись.

Внутри, прислонившись к стене, сидел Михаил. Напротив, у другой стены с испачканным землёю бледным лицом, полулежал Сергей. Левое плечо было бурое от крови, камуфляж изорван, лоб рассечён, но он улыбался, сверкая глазами, и качал головой в знак приветствия.

– Дядя Серёжа! – прошептал Вовка. – Живой…

Мальчик застыл, растерянно озираясь, не зная, что ему делать – плакать или смеяться, кричать или молчать, он стоял, глотая предательские слёзы, которые так не по-мужски лились по щекам, оставляя светлые полосы на грязной коже.

Сергей выбрался из «буханки», придерживая раненную руку.

Вовка не выдержал и бросился к нему, обхватил, крепко прижался, пряча слёзы. Теплота и радость переполнили сердце мальчика, вырвались наружу, и он тихо шептал:

– Папа… папочка…

Настя, увидев Сергея, качнулась, земля поплыла, всё закружилось, ноги ослабли, она охнула и стала приседать на землю. Кто-то сильный сжал её сердце так, что оно остановилось и стало невозможно дышать, только губы, еле шевелясь, произнесли:

– Серёжа…

– Вовка, маме плохо!

Они подбежали, Сергей подхватил падающую Настю, и тот сильный, что сжимал её сердце, отпустил, облегчая, и из груди её рванулся вздох, и Настя крикнула:

– Не уходи больше! Слышишь? Не уходи!

Она обняла Сергея за шею и прижала к себе. Он стоял смущённый и не понимал, как нужно поступить. Только что-то бормотал, смотрел в Настины глаза и тонул в них… голова слегка кружилась, было хорошо, тихо, грудь наполнялась радостью и хотелось, чтобы это никогда не кончалось.

– Слава Богу за всё! – тихо сказал отец Александр сквозь слёзы, перекрестился и поклонился в сторону белого храма с голубыми куполами.

Москва – Городец. Октябрь 2021.