«Мой театр. По страницам дневника. Книга II» kitabından sitatlar, səhifə 4

шагнул Ратманский, чтобы вручить нечто в виде обелиска то ли из прозрачного пластика, то ли из стекла. Пётр Антонович на какоето мгновение замер. Он – эстет – такие штуковины на дух не переносил. Но

Просто подумал: «Цискаридзе, ты уже взрослый человек, тебе почти сорок лет. Ты реально заслужил не общаться с теми людьми, которые делают тебе больно…»

Никакого особенно волнения в момент выхода на сцену я не испытывал – встал и пошел танцевать.

Смерть Полифема» в кукольном театре, на телевидении

Впоследствии не раз анализируя свою жизнь, я понял, что, отрицая или не принимая что-то, говоря: «С кем

спрашивал: «Неужели Фоменко сам это сделал?» «Да, сам ставил и сам показывал!»  – подтвердили они. Кстати,

Фанни Ардан», – ответил я.

Но мне там досталась самая неинтересная роль. Я не столько танцевал, сколько бесконечно носил балерину.