Kitabı oxu: «Доморощенные юмористические рассказы»

© Николай Иванович Анголенко, 2018

ISBN 978-5-4490-3893-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

 
Нам шутка строить и жить помогает
Она нам бодрость и сил придаёт,
А тот, кто с шуткой по жизни шагает,
Тот никогда и нигде не пропадёт!
Тра-та-та!¹
 

О себе

Родился на Украине, аж в 1935 году! В 1956 г. окончил Киевское училище самоходной артиллерии им. М. В. Фрунзе и лейтенантом поехал служить в Закарпатье. За отличные показатели в боевой подготовке взвода командование досрочно разрешило мне поступать в академию.

В 1958 г. я поступил на инженерный факультет Военной академии бронетанковых войск (ВАБТВ). В 1963 г., окончив академию, поехал служить в Керчь, откуда в 1966 г. – на Камчатку, где в тяжелейших условиях прослужил 3 года. В 1969 г. был переведён в ВАБТВ, где на различных должностях прослужил 19 лет до увольнения из армии в 1989 г. За период службы в ВАБТВ, где я отвечал за сложное направление по развитию и совершенствованию учебно-материальной базы, «наследил» много. По моим предложениям, проектам и при непосредственном участии были оборудованы учебные командные пункты, аудиторные тактические тренажёры, стенды, специализированные классы, музей бронетанковых войск, научно-танковый кабинет (НТК), актовый зал, летний палаточный городок и культурно-развлекательный комплекс в полевом учебном центре «Сенеж». При оборудовании НТК мною были написаны шесть картин на танковую тематику. Из них 2 картины размером примерно два метра на восемь, две – два метра на шесть и две – два на три метра. До сих пор висят свежие, как будто написаны только вчера. За всю службу в армии имею более 150 поощрений и 12 медалей.

После увольнения из армии три года проработал в КБ ведущим конструктором-дизайнером на заводе «Прожектор». До 1998 г. был главным конструктором в коммерческой организации.

В 1998 г. был принят на должность заместителя заведующего кафедрой «Финансы» факультета «Инженерный бизнес и менеджмент» МГТУ им. Н.Э.Баумана где работаю и в настоящее время.

В моём воспитании основную роль сыграли бабушка, приучившая меня к трудолюбию и честности, мама, привившая целеустремлённость, оперативность и сконцентрированность, дядя, помогавший в вопросах этики и взаимоотношений. Исполнительность, ответственность и принципиальность были привиты за время службы в Вооружённых силах.

На мне сошлись две родственные ветви: со стороны одного деда – гусарская и другого – казацкая.

Являюсь художником-самоучкой, оформителем. Написано несколько десятков картин, большинство из которых раздарил. Недавно начал увлекаться поэзией.

В 2017 году издал самиздатом сборник стихов «Смотрю я не тебя и млею». Многим нравится. Какой из меня получился поэт и писатель – судить тебе, уважаемый читатель.

С искренним уважением и любовью –

ваш Н.И.Анголенко

Пожелания читателю

Уважаемый читатель!

Благодарю, что решил почитать мои рассказы.

Я писатель начинающий. Кроме того, сам писал, сам верстал и оформлял. Поэтому, если где-то что-то не так – заранее прошу прощения.

Рассказы читай не торопясь. Постарайся созерцательно представлять и быть сопричастным к происходящему.

Учитывая, что каждый прочитанный рассказ продлевает жизнь на один год, перечитывайте рассказы по несколько раз! И Вам, в соответствии с Гарантийным талоном, жизнь будет гарантирована до ста лет! Причём с отличным здоровьем, в изобильном достатке, в окружении настоящих друзей, родных, близких и коллег по работе.

И вообще по жизни старайтесь больше улыбаться! Встретите знакомых, коллег или родственников – обязательно улыбнитесь, даже если у Вас плохое настроение! Улыбка придаст хорошее настроение не только другим, оно появится и у Вас тоже! И появится желание радоваться жизни!

Утром, если у Вас неприятности, плохое настроение или, не дай Бог, приболели, – станьте перед зеркалом и улыбнитесь! Даже в пасмурный день Вам покажется, что на улице солнышко, и Вы будете заряжены на позитив на целый день!

Стишок на титульном листе выучите наизусть и почаще читайте про себя как заклинание! Сами убедитесь – помогает!

Прочитав очередной рассказ – искренне посмейтесь. Или над содержанием рассказа или над автором! В любом случае звоните! Если понравится, то по тел. 8-916-626-3006, если не понравится – по зашифрованному 17-13-16-12-16 и смело выскажете мне своё возмущение и негодование!

С искренним уважением, Н.И.Анголенко

Библиотечный день

Как и всегда, в четверг вечером, закончив работу, я собрал все бумаги на столе, разложил их по папкам, ненужные выбросил, навел полный порядок. Красота! Вот так бы днем. Во время работы. А то вечно, то одно надо сделать срочно, то другое! Далеко прятать недоделанное нет смысла. Снова потом искать придется. Поэтому на столе и получается такой «творческий беспорядок».

Я подошел к начальнику попрощаться. Я торопился, потому что по пятницам у меня был «библиотечный день», т.е. я на работу не выходил, а работал с научной литературой, посещал читальные залы, писал рецензии, научные статьи и т. п. Но дома, к сожалению, никакой научной работы никак не получается. Думаешь и планируешь одно, а жена, как назло, всегда думает и планирует другое. И её аргументы почему-то всегда берут верх.

«Я и так целыми днями одна. Жду не дождусь, когда ты будешь свободен – говорит она, – и мы что-нибудь полезное сделаем для дома. У меня тоже есть дела, которые я без тебя сделать не могу. А у тебя только одно в голове – работа, работа и работа! Жене – никакого внимания!»

Приходилось отобранные на работе на дом материалы отрабатывать украдкой, пока жена уже или ещё спит. Но, как только она просыпалась, материалы надо было срочно откладывать в сторону и заниматься «срочными» домашними делами. А дела были простые и в каждый «библиотечный день» до противности повторялись. Сразу с утра мы поехали на полчасика заглянуть в поликлинику. Только узнать… Но, как назло, именно в это же время на такие же полчасика заглянуло еще много других. И полчасика увеличиваются на 2—3 часа. Я сначала сижу в коридоре поликлиники, затем, не выдержав таких мук, ухожу к машине. Сижу в машине – читаю газету, слушаю радио, выхожу из машины, прогуливаюсь и, глядя на часы, думаю: «Когда же перестану ей уступать и начну заниматься своей интересной научно творческой работой. Как много бы уже сделал!»

Наконец, жена, проклиная всю систему здравоохранения, очень медлительных врачей, вредных старушек и ветеранов, откуда-то прущихся именно в это же самое время, когда ей надо, буквально падает в машину и говорит:

– Ну, слава Богу, еле вырвалась! Надо-то было всего минут 10—15, так врачиха, такая бестолковая, уже тогда, когда я зашла в кабинет, сколько меня продержала! То пришёл к ней какой-то мужчина с коробкой конфет выписать рецепт, такой прямо из себя, в галстуке, без стука, то прибегали посоветоваться молодые «докторята», то звонил телефон, и она разговаривала минут пять, кого-то консультировала из знакомых, то вызвали к заведующей отделением на какое-то маленькое совещание… Представляешь, сколько просидела у нее, а мне она уделила всего минут пять, не больше. А те, кто под дверью, наверняка думали, что она занималась мной. Какая-то женщина, когда я вышла из кабинета, даже высказала неудовольствие: «Сколько там можно было сидеть? Болтали, наверное, просто! А мы тут сиди!» Да и врачиха – такое впечатление, что больные мешают ей работать! Ну ладно об этом. Ты-то, сам как? Небось, утомился тут, пока меня ждал, бедненький. Ладно, поехали уже, что мы все стоим и стоим! Уже давно бы ехал! Нам еще дел – невпроворот! Поехали, заглянем в аптеку, я быстренько куплю лекарство и все! Домой надо, я-то утром только «чайкью» попила и всё! Скоро ноги не будут носить!»

Резко трогаюсь с места и еду в направлении аптеки.

– Стой, ты это куда?

– Как куда, в аптеку.

– Так нам надо не в эту аптеку. Где мы все время берем лекарства? Мне надо о-о-он в ту дальнюю, где каждое лекарство примерно на 20—30 рублей дешевле, чем в нашей.

– А я-то, откуда знаю, что надо туда?

– Мог бы и догадаться!

– Да не учился пока ещё мысли отгадывать!

– Ты у меня умный, учёный, научишься!

Повернули и поехали в обратном направлении. Она заглянула в аптеку и тут же выскочила:

– Там народу, видимо-невидимо! Стоять придется часа полтора из-за одной упаковки… Приедем вечером.

– Так какого хрена мы сюда ехали из-за одной упаковки, из-за каких-то 20 рублей?

– А 20 рублей что, не деньги?

– Я одного бензина уже сжег рублей на 50, пока мы сюда доехали, а еще назад…

– Да? Да чтоб ты знал – ты такой транжира! Ты деньгами разбрасываешься как бумажками, а тут на тебе! Я просто удивляюсь тебе!

Сели в машину и поехали назад. Впереди образовалась автомобильная пробка. Едем еле-еле. Время уже 2 часа дня. Наконец-то, вырываемся из пробки и на полном газу домой. А по дороге заглядываем в нашу, «дорогую» аптеку.

– На тебе деньги, – сую ей свой кошелёк, – купи то, что надо и ни в какую другую аптеку я больше не поеду.

– Как же так, 20 рублей-то – жаль. В одном месте двадцать, во втором… Так если посчитать, то лет за двадцать на машину можно накопить!

– Ага! Посчитай мне ещё за сто лет! Ого-го сколько получится! Давай-давай, быстренько. Время идет к обеду.

– А у тебя всегда так, сделал, не сделал, а обед тебе подавай, а после обеда – на боковую…

– Ну, извини, в выходной – это святое дело! Это здоровье!

– Вот я и вижу твоё здоровье, когда живот ремнём обжимаешь пузень свою!

Жена побежала в аптеку, через минут десять радостная выскочила с нужной упаковкой.

– Теперь куда? – спрашиваю.

– Куда, куда?.. Надо подумать. Да у нас-то на обед ничего и нет… Я хотела сварить суп, наделать котлет, салатику сделать… А сколько времени, кстати?

– Уже три часа.

– Я хотела сегодня заглянуть в ателье, в химчистку, в галантерейный магазин, в парикмахерскую записаться. Ну, ладно. Давай поедем быстренько домой, пообедаем, а уже потом съездим.

Домой вернулись уже усталые. Уже четвертый час, а я ничего «научного» еще и не сделал.

– Почисти, пожалуйста, немного картошечки на супчик. И одну морковку. Да, поставь бульон на газ, он на балконе, пусть греется, а я пока сейчас быстренько переоденусь.

Кастрюлю с бульоном я поставил, картошку и морковку почистил. Бульон уже закипел, бросил в него картошку, натер и бросил туда же морковку, перец, луковицу, посолил. Будущий суп бурно закипел, «сбежал», как говорят, т.е. пролился на плиту. Я уменьшил газ. Достал из холодильника и помыл помидоры, зелень. Минут через тридцать вбегает жена и говорит:

– Ну, как тут у нас дела? Ты все уже бросил? Зачем? Я сама бы все это сделала! Ой, торопишься ты, как всегда. Ну ладно. Все равно молодец, дай я тебя за это поцелую.

Еще через полчаса стол был накрыт. Стрелка часов уже стала падать к цифре 5. Мы «быстренько-быстренько» поели закуску с холодильника, супчик.

– Ну, а котлетки я поджарю вечером. Ты только мясо сейчас достань из морозилки, пусть оно размораживается. Потом прокрути его через мясорубку, а я уже потом займусь котлетами. А сейчас позвоню кое-кому. Мне надо переговорить…

Еще минут через десять я уже лежал на диване, думал о «творческой» работе, что не удалось её и сегодня доделать, и уже сквозь сон слышу разговор жены с подругой, с которой она делилась сегодняшними впечатлениями. И уже совсем в полудреме слышу:

– Мы приехали такие усталые и голодные, так я на обед быстренько нарезала салатик, приготовила суп, котлетки… Что-что? А мой… Спит, как всегда после обеда. У него это самое первое дело! Как он говорит: «Послеобеденный сон – это святое дело! Это лекарство номер один! Так, значит, лечится!» А я… Мне лечиться некогда, работы – невпроворот! И когда я только всё это успеваю делать?

Бутылка водки

Как-то вечером, в понедельник, я пошёл поужинать в нашу студенческую столовую. Мои однокомнатники остались в «кают-компании», как мы называли свою крохотную комнатушку: в столовке они уже успели побывать. Ужинал я в обществе друзей по аспирантуре. Настроение было прекрасное. Дела с диссертацией шли хорошо – на прошлой неделе я успешно прошёл предзащиту на кафедре. «Погоняли» хорошее-е-енечко! Вопросы иногда были настолько каверзными, что приходилось напрягать всё своё воображение и, как мы иногда шутили, вспоминать то, чего даже и не знал! Выхожу из столовой и вижу: в углу стоит пустая бутылка из-под водки «Столичная». Соображаю: «Мне как раз такая и нужна». Недолго думая, в неё я налил кипячёной воды из титана (сырую я не очень любил), завинтил пробку и понёс с собой. Захожу в комнату, держа бутылку в руке, я увидел, что Валентин обратил внимание на бутылку. Идея созрела в одно-о-о мгновенье! Я сразу же сделал вид, что я якобы не хочу, чтобы он заметил бутылку «Столичной», и быстрым шагом демонстративно пошёл к платяному шкафу, но так, чтобы он видел, и стал «тщательно» её прятать за одеждой на полке. Когда я спрятал бутылку, повернулся к столу и, как ни в чём не бывало, сел за стол и стал раскладывать бумаги. А сам боковым зрением наблюдаю за Валентином. Тот подпёр кулаком подбородок и, прищурившись, с недоумением и откровенной обидой смотрит не меня. А я продолжаю подчёркнуто внимательно листать и рассматривать записи.

Валентин с неким презрением, даже с железом в голосе тихо говорит:

– Ну и дру-у-у-г называется!

Я вопрошающе и непонимающе:

– Это ты о ком?

– О тебе, о тебе… О ком же ещё!

– Не понял, в чём дело, Валь?

– Не ожидал такого от тебя, так называемый друг! Всегда всё делили пополам, всем делились и угощали друг друга, а теперь на… Оппане! Спрятал! Думаешь, я не заметил! – с откровенным возмущением пробормотал Валентин. – Не ожидал я от тебя, не ожидал! Лучший друг, называется…

– Ты о чём, Валь? – и смотрю ему, не мигая, прямо в глаза, как собака хозяину.

– Серёга, а подойди-ка сюда, – проворчал Валентин, – я тебе сейчас скажу тако-о-ое, что ты просто обалдеешь! Это ж просто дикий ужас, что творится!

Сергей нехотя отложил журнал, выключил настольную лампу на тумбочке, поднялся с кровати и вопрошающе уставился на Валентина.

Валентин, покачивая головой и смотря куда-то в пол, говорит:

– Серёж, я даже никогда и поду-у-умать не мог, что Игорь такой. Я всегда считал его нашим лучшим другом, а он, представляешь, купил пузырь и спрятал его от нас в шкафу. Он думал, что я не замечу!

– Ребята, дорогие мои друзья, я сейчас всё объясню, – извиняющимся тоном пробормотал я. – Дело в том…

– Валь, да он сейчас наговорит, – с ухмылкой проговорил Сергей, – он умеет зубы заговаривать. Наплетёт сейчас семь вёрст до небёс, да все лесом!

– Да не только лесом, – засмеялся Валентин, ещё и по лесным дебрям-зарослям, болотам и топям… Значит так, сейчас будет так, как я скажу! И баста! Обижайся – не обижайся – твоё дело! – приказным тоном продолжил Валентин. – Ты достаёшь свою драгоценную, я сейчас достану из тумбочки жареную курочку – сестра вчера привезла – и посидим, расслабимся… И без возражений, я сказал! Это как приказ старшего по комнате! Доставай, не жмотничай!

Я «сконфуженно» пошёл к шкафу и «нехотя» достал бутылку. С деланным сожалением и со стуком по столешнице поставил её на стол. Валентин достал зажаренную домашнюю курочку и положил её на чистый листок бумаги. От курочки по комнате пошёл аромат, как от французских духов.

– Серёж, – обратился Валентин к Сергею. – У тебя ничего там не найдётся к внеплановому праздничному столу?

– Да особо нет ничего, – ответил Сергей. – Так, там несколько мандаринчиков и подсохший апельсинчик.

– Всё на стол! Пировать, так пировать! А ты, Игорёк, не обижайся! Это не грабёж, а дружеская экспроприация. Мы тоже кладём на стол, что у нас есть. Не обижайся, друг ты мой лепший, – похлопав меня по плечу, дружески сказал Валентин.

Сели за стол. Стол, конечно, получился не роскошным, не такой конечно, как в ресторане! Но, возможно, и лучше чем в ресторане, в данной обстановке. Не-е-ет! Точно лучше, чем в ресторане! Я разложил на столе чистые листы бумаги, достал гранёные стаканы, разрезал апельсин на шесть долек, три мандарина и положил их по две штучки на каждый индивидуальный лист. Валентин разорвал курочку на кусочки и положил всё это горкой на тарелочку. По центру красовалась «Столичная», пробку которой я «деланно и с трудом» отвинтил. Рядом с бутылкой графин с водой. Как только уселись за стол, я сразу же взял аппетитную ножку с корочкой и стал с удовольствием её уплётывать за обе щёки. Валентин стал разливать по стаканам «водку». А я уже доедаю ножку и посматриваю на тарелку с остальными кусочками.

Валентин:

– Срамота, ты, городская! У нас в деревне, пока не выпьют, в рот ни чуть-чуть ничего! Сначала выпивают, а уж затем закусывают. А у вас, городских, всё не так, как у людей. Сразу со стола хвать и в рот! Не хватит, что ли, думают.

На столе полный гастрономический парад! Всё готово к торжеству. Валентин степенно разлил «водку» по стаканам. Всё по справедливости – каждому ровно по полстакана. Я тоже взял свой стакан. Чокнулись и Валентин на правах старшего по комнате этак торжественно:

– Ну, что, друзья мои закадычные! За дружбу! За настоящую мужскую, верную и многолетнюю дружбу! – И с залихватским замахом – р-р-р-аз! Я, держа в руке свой стакан, смотрю на Валентина. У того глаза от удивления сначала округлились, сам он оторопел от удивления, неожиданности и содержимого стакана. Сначала посмотрел на Сергея, затем уставился на меня суровым взглядом… Я мгновенно соображаю, что сейчас мне от моих верных друзей перепадёт не только на орехи, и мгновенно стрелой из комнаты как шандарахнусь! Только вылетаю в коридор, как мимо меня в противоположную от двери стенку коридора грохнулся стакан. Вдребезги! Я на всякий случай по коридору подальше… Валентин с Сергеем выбегают из комнаты и совершенно не дружественными взглядами смотрят на меня, на такого беззащитного, как я подумал и почувствовал себя в этот момент.

Валентин очень требовательно:

– Значит, так! Магазин ещё открыт – мигом одна нога там, другая через пять минут здесь! С бутылкой хорошего коньяка! Понял? И без бутылки в комнату даже не заходи! Ты понял меня?

– Так у меня и денег с собой нет, – виновато пробормотал я.

– За деньгами вернись, ладно!

Я вернулся, взял деньги и с ухмылкой вышел из комнаты.

Валентин откровенно хохоча вдогонку:

– Давай-давай, шуруй, да побыстрее! А то от разгоревшегося аппетита можно и сандалии отбросить! – И дружески поддаёт мне ногой под мягкое место.

Минут через двадцать в комнате наступил мир, а застолье продолжилось со смехом, анекдотами и планами на будущее. А будущее всеми нами ожидалось и рисовалось безмятежным и радужным! Ещё бы! Коньяк очень хорошо подействовал на размышления о будущем!

Гадалка

Лежу в больничной палате после операции. Бок болит невыносимо, но деваться некуда. Скукота – несносная! И угораздил же этот аппендицит! То ли дело на работе… Работать интересно, коллеги изумительные. А тут бах тебе, ни с того ни с сего! И со скорой сразу на операционный стол!

Заходит медсестричка Катя. Как и все медсёстры, в белом халатике, так и она – как ангелочек. Уколы одному, другому, третьему… Шлёп в деликатное место, и как метеор улетает. Как на ангелочкиных крылышках!

Убегая, посмотрела на меня и спрашивает:

– Ну, что, скучно?

– Да не то дело! Сказать скучно – ничего не сказать!

– Ну, через пару минут приду перевязку сделаю, легче будет. Да и укол должен сработать быстренько.

Пришла, перевязывает, я пытаюсь побалагурить. А о чём? Просто для порядка спрашиваю:

– А вот сестричка Юля, что за человек? Молоденькая, а такая всегда грустная, невесёлая.

– Будешь грустной. У неё такая жизнь – не позавидуешь.

И стала мне рассказывать про неё, сначала чуть-чуть, а затем, увлекшись, рассказала про неё практически всё! Действительно, не позавидуешь. Потом рассказала и про другую медсестру Галю. Катя ушла, а стал размышлять о судьбе и судьбах вообще. Делать-то нечего. Книжки читать уже надоело, приёмник включить – другим мешать.

На следующий день поиграли с соседями по несчастью в карты и, снова – скукота! Лежу в кровати и от нечего делать перетасовываю колоду карт.

Перед обедом с уколами заходит та самая медсестра Юля, про которую мне вчера рассказала Катя. Я на неё посмотрел так внимательно, что она не могла этого не заметить. Увидев в моих руках колоду карт, шутя, спрашивает:

– Ну, что, погадаешь?

– Давай!

– А умеешь?

– Умею.

– Ну, тогда сейчас зайду.

Как гадать – не знаю. И не знаю и не умею, естественно, но я же уже сказал, что умею, надо выкручиваться каким-то образом. И тут входит Юля.

– Ну, давай, предскажи судьбу! Гадальщик или гадалка, всё равно кто ты там.

Я потасовал у неё на глазах колоду и стал раскладывать карты так, как видел, когда карты раскладывали гадалки. Глядя на неё, говорю:

– Только учти, если нагадаю не то или не так, как тебе нравится, не обессудь. Карты ложатся так, как должно быть. Карты точно говорят, что было, и точно предсказывают то, что будет.

Юля насторожилась, собралась, прищурила глазки и говорит:

– Ладно, гадальщик, говори, что было, и особенно скажи, что будет. Только постарайся!

– Так и будет, сестричка. Так и будет! Только – правда, и ничего другого окромя правды. Карты, дорогая, не врут! Они знают всё! Они всё скажут и предскажут!

Раскладывая карты, я соображаю, что погадать-то я как-нибудь сумею. Я-то про неё вчера узнал многое. Даже больше, чем надо! И начинаю ей «гадать – что было».

– Ты приехала в город из деревни. Там, как и все мужики в деревнях, отец то ли пил, то ли наркоманом был, не пойму. Да это и не столь важно в данный момент.

– Да, отец пил, страшное дело как.

– Карты показывают, что у тебя ещё есть брат. Это так?

– Есть, пусть он, неладный, будет!

– Так вот, он долго не работал, видимо, был в казённом доме, т.е. «сидел», как говорится. За что, пока карты не говорят. Это они, надо сказать, и не показывают никогда, к сожалению. А сейчас он сидит на шее у родителей. Ты решила поехать в город, поискать счастья. По дороге в город тебе встретилась бубновая дама, которая посоветовала тебе пойти учиться в медучилище, так как она увидела у тебя большие способности к врачеванию. Да ты и сама это чувствовала и мечтала стать врачом. Так?

– Та-а-ак, – протянула Юля.

– В училище за тобой стал ухаживать бубновый король.

Юля про себя: «А действительно всё так, надо же!»

Я продолжаю «гадать» и внимательно наблюдаю за ней. Вдруг зь чабегает другая медсестра и зовёт её что-то там ей помочь.

– Отстань, Маш! Подожди немного. Сейчас приду! Ну, уходи же, сказала. Сказала, что приду сейчас.

Маша, пожав плечами, уходит, из-под бровей укоризненно посмотрев на меня. Я продолжаю «гадать» дальше:

– Через некоторое время вы с «бубновым королём» хотели пожениться. Подожди немного, рассмотрю, как легли и что говорят карты… Вот теперь почти ясно. Если карты не врут, а этого не должно быть, то брак был бы неудачен. Ты решила поступать в медицинский вуз, а он был против. Но всё равно жить вам негде было бы и вы расстались. Да ты его и не любила по-настоящему. Скоро король заболел, видимо, попал в автоаварию. Что с ним дальше было, карты не говорят. Но после расставания вы уже больше и не встречались.

Юля то бледнеет, то краснеет, то в холодный, то в горячий пот её бросает, то губки прикусывает, то вздыхает.

А я продолжаю:

– Но это и к лучшему, что вы не успели пожениться. Ты встречаешь другого короля… Выпал «туз», а это значит, что у него был дом, но он был связан с какими-то то ли цыганами, то ли с какой-то шайкой, и ему скоро предстояла далёкая и длинная дорога. Та-а-ак… Действительно так! В казённый дом. Куда, карты не говорят. Поэтому и к лучшему, что ты от него ушла.

Юлю окончательно заступорило. Смотрит на меня такими глазами, что я решил, что пора уже переходить и на предсказания – «что будет». Я вспомнил, как Катя говорила, что у Юли какая-то пожилая родственница в Австралии, что в Америке живёт двоюродный брат, что появился новый ухажёр из хорошей семьи, что благодаря какому-то там конкурсу на лучшую медсестру её принимают в этом году в медицинскую академию вне конкурса. И начинаю «предсказывать»:

– Посмотри сюда, Юля, вот на эти выпавшие три десятки. Это значит, что тебя ожидают неожиданные изменения в твоей судьбе. Предстоит да-а-альняя дорога. Очень дальняя. Причём вот эти две шестёрки говорят, именно две дальние дороги. И что интересно – в разные концы света. Карты говорят, что очень-очень дальние. Одна за другой. Обе где-то там далеко, где, не понятно…

Юля насторожилась. Чуть ли не умоляюще и с надежной смотрит на меня такими глазами!

Я, сделав сосредоточенный вид, продолжаю:

– Перед этими дорогами тебе предстоят встречи в казённых домах. Вот эти буби говорят, что тебя ожидают – я, правда, не очень уверен – но я бы сказал, что наследства… причём в первом случае очень большое. Да, действительно большое. Скажу больше – оба большие! Такие большие, что тебе трудно даже будет с ними справиться! Надо быть готовой к тому, чтобы суметь сохранить эти наследства, а то растеряешь по неопытности. Тут же появятся родственники, особенно появятся дальние, о существовании которых ты сейчас и не знаешь! А ещё друзья и «доброжелатели». Тебе надо быть готовой к тому, что вокруг тебя начнут вертеться всякие нехорошие люди. После получения этих наследств за тобой станут ухаживать сразу два короля. Один их них, тот, что постарше, с тобой будет не очень искренен и уйдёт вот к этой червовой даме. Останется только молодой трефовый король. Тебе надо будет сразу соглашаться на брак с ним. Его ожидает высокая казённая должность. У тебя будет два сына от него и дочь…

Я остановился. Ну и наплёл… Аж сам стал верить в то, что всё это будет у неё! Мне вдруг захотелось, чтобы всё это у неё случилось на самом деле и мои «предсказания» сбылись! Чтобы жизнь у неё наладилась, и чтобы у неё всё стало хорошо.

Юля сидела в прострации. Глаза горели, она нервно теребила подол халата и мысленно, как мне показалось, витала далеко-далеко, высоко-высоко за облаками.

Я, вздохнув, сказал:

– Всё, Юля! Я выдохся. Больше не могу! У меня в голове всё затуманилось. Слишком много энергии ушло на это гадание. Зачем я стал гадать тебе? Я ведь болею. Мне нельзя в таком состоянии гадать. Так и не выздоровею! Всё, уходи! Мне надо отдохнуть. И так не буду теперь спать, наверное, всю ночь. Вот балда! Никак не поумнею. В моём положении нельзя же гадать! Я нарушил сразу несколько непреложных условий гадания. Всё, Юля, уходи, пожалуйста, уходи.

Я сгрёб карты, потасовал их, откинулся на подушку, вздохнул и закрыл глаза.

Юля молча ушла, тихо закрыв за собой дверь. Я же расстроился. Нагадал, балдюк! Она-то, наверняка, поверила в мою белеберду. Мне стало совестно за всё, что я наговорил ей. Но подняться и пойти сказать обо всём я не смог. Очень болел бок.

На следующий день я как-то и позабыл про своё гадание. Ну, пошутил и пошутил! Но тут приходит медсестра Галя укол делать и говорит мне так тихо-тихо:

– А мне погадаешь?

Я сразу понял, что и откуда. Сразу вспоминаю Катю и соображаю, что и ей «погадать-предсказать» смогу. Во дела!

– А с чего это ты решила, что я умею гадать?

– А вот знаю, но не скажу.

– Не смогу. Слишком много сил для этого надо и настроение соответствующее. А я болею. Здесь нужен внутренний настрой. Иначе карты такое наговорят, так наврут! А мне, да и тебе, зачем это надо? А какой тут настрой, когда и бок, и всё тело ломит со всех сторон! Нет, Галь, не смогу сегодня. Не-е-е смо-о-о-гу!

– Но я буду теперь только через три дня. А мне так хочется увидеть свою жизненную перспективку.

Я снова вспоминаю Катю и подробности, что она сказала про неё. Я прищурился, сделал лицо каменным, а взгляд сосредоточенным и напряжённым и тихим твёрдым голосом говорю ей:

– Ну, ладно. Уговорила. Я тебе и без карт кое-что могу сказать.

– Ну, скажи, скажи, ясновидец!

Галя присела на краешек койки и, слегка ухмыляясь, говорит:

– Очень интересно, очень!

Я начинаю плести канитель:

– Подсядь сюда поближе. Ещё, ещё. Чтобы я мог смотреть в твои глаза.

Галя подсела и стала на меня смотреть, слегка прищурившись.

– Да нет же, так дело не пойдёт, – сказал я. – Ты смотри прямо на меня и глаза раскрой пошире. Иначе я не смогу ничего увидеть то, что мне надо и, соответственно ничего не смогу и предсказать.

Два соседа внимательно наблюдают и шепчутся о чём-то. А я, долго посмотрев в её голубые глаза, подумал про себя: «Боже ж ты мой! Какие глаза, какие голубые-голубые! Какая же она красивая! Мне бы такую! До чего же она совершенна! Какие светлые и, наверное, душистые локоны. А реснички!» На моих глазах даже появились лёгкие слезинки от восторга и умиления. Но продолжаю дальше вести «свою игру»:

– Галя, ты в своей жизни ничего хорошего не получишь, если будешь спать так долго, как ты это делаешь сейчас. Тебе надо себя побороть и вставать пораньше. Ты своим длительным сном сдерживаешь свою деятельность. Долгий сон развивает лень. Гасишь свою неукротимую энергию! У тебя очень большой интеллектуальный потенциал, но длительный сон всё губит.

Галя стала посерьёзнее и сосредоточеннее. Слегка приоткрыв свои пунцовые губки и, слегка повернув головку набок, стала слушать. А я продолжаю:

– У тебя сейчас работа не по твоим возможностям и способностям. Ты способна на куда большее. В тебе заложена огромная сила руководителя, но тебя кроме бесконечного сна губит ещё и курение. Сон и курение сгубят тебя. Бросай немедленно и то и другое! А посмотри-ка снова на меня. Расслабься, открой глаза пошире, говорю тебе!

Я внимательно и проникновенно стал смотреть в этот голубой омут. Горло запершило, сердце затрепетало, в груди стало горячо, и снова подумал про себя: «Да-а-а! Мне бы такую! А почему бы и нет! А?»

Снова очень проникновенно посмотрел в глаза, но не смог долго смотреть от вдруг нахлынувших чувств. Но, переборов себя, продолжаю:

– В твоих глазах вижу то, о чём я уже говорил: у тебя необыкновенные организаторские способности. Ты властна и настойчива.

И тут я вспоминаю, что давно-давно, я читал одну статейку про гадание по руке. Смутно, но вспоминаю. «А ну-ка, дай-ка мне сейчас свою ладонь», – сказал я Гале.

Я «понимающим» взглядом смотрел на нежную ладошку и размышлял про себя: «Какая нежность, какая ухоженность, какой маникюр! Прижаться бы к этой пунцовой лапке!»

Но продолжаю:

– Вот эта линия и подтверждает твои необыкновенные способности. Эта, что долго и счастлива будешь в браке при правильно и обдуманном выборе жениха. Но это только в том случае, если ты женишься…

Галя прерывает меня: