Kitabı oxu: «Стольщик Саританде Варагаскус – скопировано Марке Кэмпит»

© Николай Наковаль, 2018

ISBN 978-5-4490-6309-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Город с подходящим названием – Смертный. В нем мы провели долгий месяц и оставили после себя тысячи трупов. Последних живых мы нашли на чердаке белого здания с колоннами и флагами. Они не сопротивлялись. Тела положили рядом и укрыли их пыльными шторами из зеленого бархата, что лежали тут же. Последних убитых мы всегда накрываем.

Мой друг крепко сложенный старик с дряхлой, обвисшей кожей, с мясистым носом и тяжеленными огрубевшими, как засохшие лепешки, «мешками» под глазами. Он вытирал лезвие своего тесака о шторную кисть.

– В этот раз много пришло сюда умереть, – начал я, не ожидая, что старик меня перебьет.

– Хех! Подохнуть – это слово лучше подходит, – прохрипел старик, помолчал и добавил: – Ничего, скоро опять набегут. Этот город смертью пропитан уже тысячи лет. Тушки сюда, как магнитом, тянет.

– А тут мы! – язвительно сказал я, и стряхнул кровь с пальцев.

– Мы-ы! – прохрипел старик. – Мы… не мы, а кто-то обязательно придет. Исполнить волю тушек. Хех! Все хотят выполнять нашу работу.

Я знал старика уже пятьсот тысяч лет и привык к нему. Он называл «бессмертных», которые решили оборвать жизнь – тушки. Обычно он молчалив, обычно спрашивал в начале вахты: «Ну что, тушки сдохнуть заселились?», а в конце вахты спрашивал меня: «Сколько тушек подохло?»

Мы прошли по пустым улицам, в городе Смертный они сквозные: заканчиваются пейзажем красной пустыни, которая окружила город. Завывающий ветер носил обрывки газетных страниц. Над черно-белыми колонками, жирными буквами напечатаны наши имена. Напечатано: «Смертные, в этом году вашу волю исполнят Марке Кэмпит и Саританде Варагаскус». Под заголовком наши лица. Мне моё фото не нравилось. Помню, накануне я сильно напился и на следующий день, когда снимали это фото, выглядел, как слепленный из пластилина черт с рогами. Волосы на голове не хотели укладываться. Приглаживал их, приглаживал, а все равно, вставали антеннами. Глаза пустые, нос заложило, рот открыт, а губы опухли и покрылись белым налетом. Даже сейчас, через пятьсот тысяч лет я вспомнил, как сильно хотел пить и невольно сглотнул.