Kitabı oxu: «Боженька для советского народа. Житие Владимира Ульянова-Ленина, том 2», səhifə 5

Только Юлий Мартов, поднял голос протеста в меньшевистской печати против большевиков, палачей-людоедов. В своей статье-выступлении он писал, «братство людей в труде провозглашено марксизмом высшей целью человечества… и от имени этого братства совершается кровавый разврат террора в современной России.» Далее он заканчивал, «Нельзя молчать. Во имя чести рабочего класса, во имя чести социализма и революции, во имя долга перед родной страной, во имя долга перед Рабочим Интернационалом, во имя заветов человечности, во имя ненависти к виселицам самодержавия, во имя любви к теням замученных борцов за свободу, пусть по всей России прокатится могучий клик рабочего класса: Долой смертную казнь! На суд народа палачей-людоедов!».

Но не прозвучало клича, даже слабого, рабочий класс России потерял право клича, после Октябрьского переворота, рабочий класс России стал рабом своего пролетарского государства, а рабы имеют только право молиться своим богам. Вера Засулич, в эти годы, выступая на митингах в Петрограде, всегда в своих речах клеймила ленинский режим большевиков как зеркальное отражение царского самодержавия, но никакого эффекта на окружающих такие её высказывания не оказывали. Единственное последствие, скончалась она неожиданно в 1919 году, в её квартире устроили поджог, похоронили её безо всякой революционной помпы.

Террор советской властью против граждан начал применяться до его формального объявления Феликсом Дзержинским в сентябре и приобретал разнообразные формы, осуществлялся он и в форме «революционного суда», но чаще случались «несчастные случаи» различного рода. Были ещё формы террора «заложничество», «приказы, объявления, воззвания, манифесты о смертной казни». Объектами смертной казни становились, «неприятельские агенты, спекулянты, громилы, хулиганы, германские шпионы, контрреволюционные агитаторы, враги народа, их жёны и дети, вплоть до грудных, родители врагов народа, подозреваемые», каждый житель «Р.С.Ф.С.Р» оказался заложником социалистической республики. Кроме красного террора, быстрого и кровавого, в советской республике нарастал постепенно и «террор голода», который убивал медленно, но тихо.

Вожди Октябрьского переворота Ленин и Лев Троцкий сделали террор основой государственной политики, обосновав массовые убийства в своих выступлениях и брошюрах. Ленин утверждал, «осуществить социальную революцию весьма просто, стоит лишь уничтожить 200—300 буржуев», забыв добавить слово «тысяч». Вторил ему и Лев Троцкий, «враг должен быть обезврежен… это значит уничтожен», а врагами стали все, кроме мифического международного пролетариата.

29 мая, был принят Декрет ВЦИК, «О принудительном наборе в РККА». Началась проводиться всеобщая мобилизация рабочих и беднейших крестьян в 51 уезде Приволжского, Уральского и Западно-Сибирского регионов, а также среди рабочих Петрограда и Москвы.

Воинские роты и батальоны и у белых, и у красных, а также и у немцев требовали значительных денежных затрат на своё содержание. Требовались средства на обеспечение продуктами для питания, оружием, боеприпасами и обмундированием, и для выплаты денежного содержания солдатам и командирам. В начале 1918 года в красной армии денежное содержание составляло 10 рублей в месяц для красноармейца, в белой армии солдаты получали 30 рублей в месяц, а офицеры, 100 рублей, в красной армии офицеров не было, но красным командирам полагалось дополнительное обеспечение. И у красных, и у белых денежное жалованье выдавалось царскими ассигнациями, как обладавшие максимальной покупательной способностью.

Летом и осенью 1918 года, казаки Дона и Кубани, ещё с охотой шли служить в красные отряды, даже после кровавого разгрома казачьих отрядов под Ейском, потому что красные стали платить военнослужащим жалованье большее, чем в «Добровольческой армии» у Деникина, у большевиков был для этого солидный финансовый ресурс. При эвакуации из Петрограда в Москву большевиками было вывезено и оборудование «Печатного двора», которое позволяло печатать царские деньги.

Суточное жалованье немецких солдат, из числа оккупационных войск составляло в пересчёте с марок, 200 рублей в месяц, офицеры получали 750 рублей в месяц. Лев Троцкий постоянно требовал и добивался увеличения выплат красноармейцам. Дивизия неполного состава у красных, численностью в 4500 человек, требовала месячных расходов в 150—200 тысяч царских рублей.

В первых числах июня из столицы в Новороссийск прибыл с пакетом секретных документов заместитель наркома по морским делам Иван Вахрамеев. В документах морской штаб описывал перспективы захвата немцами кораблей флота, а заканчивались они резолюцией Льва Троцкого немедленно потопить корабли. Резолюция произвела гнетущее впечатление на командующего флотом. Адмирал Саблин выехал в Москву с намерениями добиться отмены приказа Льва Троцкого «о затоплении» и восстановления снабжения флота, оставив за себя командовать, командира линкора «Воля» капитана 1-го ранга Тихменева.

Михаил Саблин по прибытии в Москву, был арестован. Ему удалось бежать из-под ареста с помощью левых эсеров и он был переправлен в Великобританию, откуда возвратился в январе 1919 года в Таганрог, где в это время уже расположилась ставка генерала Деникина. Саблин был назначен генералом Деникиным командующим кораблями «Вооружённых Сил Юга России», ВСЮР.

Назначенный Совнаркомом исполнять обязанности командующего Черноморским флотом, капитан 1-го ранга Тихменев, получил от Ленина и Чичерина официальный приказ, «привести корабли флота из Новороссийска в Севастополь, где передать их немецкому командованию».

8 июня, Тихменев и другие старшие офицеры отправили Совнаркому телеграмму с просьбой, «отозвать резолюцию и подождать дальнейшего развития событий».

В этот же день 8 июня, в Самаре, после того, как её заняли войска «белочехов», 5 депутатов эсеров, разогнанного Лениным «Учредительного Собрания», образовали «Комитет членов Учредительного собрания», КОМУЧ, куда вошли эсеры и социал-демократы, члены РСДРП, под председательством эсера Владимира Вольского. Собравшиеся делегаты, объявили КОМУЧ, «Всероссийским Временным органом власти» и пригласили депутатов «Учредительного Собрания», кроме большевиков и левых эсеров, съезжаться в Самару. В сентябре, численность делегатов КОМУЧ в Самаре достигла 93 человек.

9 июня, 1918 года, генерал Людендорф составил развёрнутый меморандум о силовом отстранении большевиков от власти, а 12 июня статс-секретарь фон Кюльман представил Адольфу Иоффе, ставшему с конца апреля советским послом в Берлине, ультиматум, согласно которому, если советские войска не прекратят нападения на германские части, дислоцированные в районе Таганрога, а Черноморский флот не вернётся в Севастополь к 15 июня, то «германское командование будет вынуждено предпринять дальнейшие меры для выполнения условий Брестского соглашения».

Ленин принял к исполнению условия ультиматума, что помогло ему избежать катастрофических последствий и лично для себя. Многие экипажи Черноморского флота, которые должны были вернуть свои корабли из Новороссийска, в занятый германской армией Севастополь, затопили их в Новороссийске, не допустив передачи своих кораблей Германской империи.

10 июня, в Новороссийске получили ряд телеграмм от Совнаркома, в том числе одной шифрованной. В них говорилось, что в ходе киевских переговоров немцы поставили ультиматум вернуть корабли в Севастополь до 19 июня, иначе они продолжат наступление вглубь России. Открытая телеграмма приказывала отвести флот в Севастополь и сдать немцам, а шифрованная, требовала потопить корабли. Тихменев раскрыл экипажам содержание телеграмм и противоположных приказов, и в следующие дни прошли собрания в экипажах для обсуждения дальнейшей судьбы кораблей. Слух, что немцы высаживают в Тамани двадцатитысячный корпус, деморализовал флот, начались дезертирство и непрерывное митингование экипажей. Прибыла делегация «Кубано-Черноморской республики», которая просила объединиться с республикой и не выполнять большевистские приказы. Вопрос о выделении сухопутных частей для обороны города делегация обещала обсудить в столице республики, Екатеринодаре, куда делегаты вернулись и больше не появлялись.

Капитан Тихменев надеялся, что команды, как в конце апреля с Саблиным, придут просить его взять на себя полное командование эскадрой, а потому выжидал и не появлялся на многочисленных заседаниях экипажей.

11 июня, в сельской местности на всей территории «Р.С.Ф.С.Р» начались образовываться «Комитеты бедноты», Комбеды, перед которыми была поставлена задача вести борьбу с кулаками, а фактически обеспечивать информацией продотряды где крестьяне прячут зерно, лошадей, скотину и прочие запасы фуража и продовольствия.

К ноябрю 1918 года уже насчитывалось более 100 тысяч Комбедов, но вскоре они были распущены ввиду их малой эффективности, из-за стремления комбедовцев обеспечить продовольствием сначала лично себя, а не пролетариат и РККА.

13 июня 1918 года, был «ликвидирован», расстрелян в Перми, младший брат императора, Михаил Александрович, который отказался принимать «трон» от Николая II до решения «Учредительного собрания», расстреляли его вместе с его секретарём-камердинером Николаем Джонсоном. Николай Джонсон, рождённый в семье английских эмигрантов и выросший в России, имел английское гражданство. Он стал личным камердинером Михаила Александровича с декабря 1912 года, после Октябрьского переворота добровольно сопровождал Михаила по всем местам его заключения, несмотря на попытки революционеров не допускать этого. Контролируя непрерывно таким образом брата российского императора, Джонсон и сам попал под ликвидацию.

14 июня, постановлением ВЦИК исключили из Советов всех уровней правых эсеров и меньшевиков, «за контрреволюционную деятельность, за образование КОМУЧ».

В этот же день 14 июня, в Новороссийске, исполняющий обязанности командующего флотом, капитан 1 ранга Тихменев выпустил приказ командам проголосовать за один из двух вариантов, идти в Севастополь или затопить корабли. Вариант, остаться ожидать дальнейшего развития события или сражаться, Тихменев не предлагал, но именно так проголосовали около 1000 моряков. 900 проголосовали за Севастополь, 450 – за затопление.

15 июня, командующий Тихменев объявил, что референдум выступил за Севастополь, отбросив голоса выбравших, «ожидать или сражаться» как уклонившихся. Хотя большая часть офицеров его поддержала, меньшая, во главе с командиром эсминца «Керчь», старшим лейтенантом Кукель, посчитала сдачу кораблей немцам высшим позором, и стала агитировать за затопление. Результаты голосования они оценивали, как «большинство против сдачи».

В этот же день 15 июня, команды, ввиду грядущего уничтожения флота получили из корабельных касс жалование за 5 месяцев вперёд и пенсии, а вечером Тихменев приказал начать подготовку к отплытию. Команды некоторых миноносцев, в частности Ушаковского дивизиона, проигнорировали приказ, другие начали готовиться, но продолжали сомневаться в решении. Многие противники похода в Севастополь, ночью покинули корабли и уехали по домам железной дорогой, благо деньги были получены.

16 июня утром, было приказано развести пары, чего не выполнили многие миноносцы. Узнавшие о решении идти в Севастополь, горожане заполнили порт и молы, призывая команды остаться. Одновременно с манифестациями начались попытки мародёрства на кораблях, где численность экипажей, после дезертирства, сократилась во много раз. С целью оборвать контакты с манифестантами, несколько миноносцев отчалили на внутренний рейд к линкору «Воля». Акваторию заполнили малые суда, на которых манифестанты подходили к кораблям и уговаривали команды изменить решение. На «Волю» такие делегации не допускались, но машинная команда линкора «Свободной России» поддалась агитации и отказалась готовиться к отплытию, что парализовало корабль. Линкор получил это имя в мае 1917 года от Александра Керенского, перед этим он именовался «Императрица Екатерина Великая» и был самым мощным дредноутом флота Российской империи.

В час дня Тихменев приказал всем кораблям выйти на внешний рейд, за «Волей» последовали миноносцы «Поспешный», «Беспокойный», «Дерзкий», «Живой», на буксире у которого был «Жаркий», команда которого разбежалась, вспомогательный крейсер «Троян», а позже и «Пылкий».

Вскоре главные представители Совнаркома, Глебов-Авилов и Вахрамеев, прибыли на «Волю», но не смогли убедить Тихменева затопить корабли. Тот назначил уход на 10 вечера, пытаясь увести также «Свободную Россию». Попытки заменить её машинную команду офицерами и гражданскими мастерами потерпела неудачу. Вышедший вечером на рейд миноносец «Громкий» не собирался присоединяться к уходящим, а был вскоре затоплен своей малочисленной командой. Ночью, соединение Тихменева, «Воля», миноносцы «Дерзкий», «Поспешный», «Беспокойный», «Пылкий», «Живой», «Жаркий» на буксире у вспомогательного крейсера «Троян» и плавучая база быстроходных катеров «Креста», ушло в Севастополь.

К утру 18 июня на «Керчи» оставалась полная команда, около 130 человек, на «Лейтенанте Шестакове» были собраны до полусотни моряков с разных судов, на остальных миноносцах, менее 10 человек на каждом. «Фидониси» был полностью покинут командой, офицеры миноносца ушли на катере в Керчь. Также сбежали все команды катеров, буксиров порта и флотских транспортов, которые тоже собирались затопить, транспорты Черноморского флота представляли собой в основном иностранные пароходы, оказавшиеся в российских портах Черного моря в начале Первой мировой войны. При затоплении использовали «Лейтенанта Шестакова» как буксир, а «Керчь», как торпедоносец.

Утром, руководить затоплением, в порт прибыл заместитель по морским делам, наркома Льва Троцкого, Фёдор Раскольников (Ильин). Он оперативно ускорил принятие мер по затоплению судов в тот же день.

Новый капитан линкора «Свободная Россия», чья команда разбежалась, Терентьев так же покинул корабль, отказавшись руководить затоплением судна. Раскольников сумел набрать команду для парохода, который взял линкор на буксир. К 4 часам дня все суда для затопления, подняв сигнал «Погибаю, но не сдаюсь!», были выведены на внешний рейд. Эсминец «Керчь» торпедой потопил «Фидониси», после чего в течение 35 минут все остальные суда были потоплены открытием кингстонов и подрывом ключевых механизмов. Затопление всех судов в краткий срок было вызвано не желанием не передавать их немцам, а необходимостью выполнить Лениным германские условия капитуляции по Черноморскому флоту. Подойдя к «Свободной России», «Керчь» выпустил несколько торпед для потопления линкора, линкор долго оставался на плаву. Быстроходные катера не были затоплены, их переправили по железной дороге в Царицын, на Волгу. В самом Новороссийске, капитан эсминца Кукель затопить «Керчь» отказался, а приказал идти в Туапсе. Утром, 19 июня, матросы экипажа затопили своё судно в Туапсе, а сами загрузились в поезд и разъехались кто куда.

Затопление части кораблей Черноморского флота в Цемесской бухте произошло 18 июня 1918 года.

Произошла катастрофа, Россия стала сухопутной державой. Такие же передачи морского флота Германии были произведены Совнаркомом и на Балтике. Большевики не были зачинателями уничтожения российского военно-морского флота, начало этому было положено ещё Временным Правительством Александра Керенского. В политике Временного правительства и свергнувших их большевиков наблюдались и некоторые совпадения.

Ушедший в Севастополь флот был передан под контроль германского командования. Большинство кораблей оставалось в Севастополе до поражения Германии в Первой мировой войне, после чего корабли перешли под контроль союзников. Союзники передали их генералу Деникину, и многие корабли вернулись в Новороссийск, и стали частью Русской эскадры «Вооружённых Сил Юга России» под командованием адмирала Саблина, вернувшегося из Англии и вновь вступившего в командование флотом.

24 июня в Ейск прибыл член Кубанской Рады, священник Алексей Кулабухов, ставший её министром внутренних дел. Кубанская Рада была представителем казацкой независимости от большевиков. Ейск в этот период входил в территорию Кубанской республики. Под предлогом того, что Ейск могут занять немцы, он склонили комиссара ссудной кассы Бориса Скворцова, к срочной эвакуации кассы в Екатеринодар. Правительству Кубанской народной республики также требовались денежные средства для борьбы с Советами. Во время перемещения эшелона с ценностями кассы из Ейска в Екатеринодар, все ценности, а в кассе были в закладе уникальные изделия из драгоценных металлов и драгоценных камней, принадлежавшие семейству Романовых и других высших лиц империи, оборудование для изготовления монет, пластины из меди, серебра и золота для изготовления монет, были разграблены по дороге, из железнодорожного состава, их перевозившего. Большая часть ценностей была изъята атаманом войска Донского, Африканом Богоевским, который затем вывез их в Константинополь. Остатки ценностей и средств Петроградской ссудно-сберегательной кассы достались Добровольческой армии генерала Деникина. Оборудование, прессы и формы, для изготовления монет, всё было разбросано вдоль железной дороги, кое-что попало и в руки местным жителям.

26 июня 1918 года, нарком «военмор» Лев Троцкий направил в Совнарком представление, «о привлечении соответствующих возрастов буржуазных классов в тыловое ополчение», для включения дополнения готовящегося Декрета «об установлении всеобщей воинской повинности».

Постановлением Совнаркома от 1 июля 1918 года, председатель Мурманского Совдепа Юрьев, перешедший на сторону англо-французских империалистов и участвующий во враждебных действиях против Советской Республики, объявляется врагом народа и становится вне закона. Тяжела была судьба у тайных агентов любой из сторон.

С 4 по 10 июля, в Москве проходил «V Всероссийский съезд Советов». В повестку съезда входило, «Отчёты ЦИК и Совнаркома, докладчики Яков Свердлов и Ленин, Продовольственный вопрос, докладчик Цюрупа, Организация РККА, докладчик Лев Троцкий, принимается Конституция «Р.С.Ф.С.Р», докладчик Михаил Стеклов (Нахамкес), выборы «Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета», ВЦИК.

По конституции местные Советы избираются всеобщим голосованием, но в выборах могут участвовать только граждане, не эксплуатирующие чужой труд. Советская Конституция стала законом, который окончательно уничтожил демократию в России, сделав население страны заложником партии большевиков, созданной и возглавляемой Лениным.

Местные Советы избирают делегатов на «Всероссийский съезд Советов», который делегирует свои полномочия ВЦИК. Председатель ВЦИК Яков Свердлов исполняет обязанности главы государства. Члены Совнаркома избираются ВЦИК. Весь этот якобы демократический процесс управляется и направляется «партией диктатуры пролетариата» во главе с Лениным, который номинально был председателем Совнаркома, а фактически диктатором «всея Руси». Все «не трудящиеся» лица законодательно стали лишенцами, лишёнными всяких гражданских прав, пополняя контингент класса «врагов народа».

Во время проведения Съезда, якобы по заданию левых эсеров, эсер Яков Блюмкин убил германского посла барона фон Мирбаха прямо в посольстве и их обвинили в попытке мятежа в Москве и захвате власти. Этот инцидент был использован Лениным для ареста руководителей партии левых эсеров, которые присутствовали на съезде и водворения всех их в революционные концентрационные лагеря.

Это убийство посла фон Мирбаха, создало новый кризис в отношениях между «Р.С.Ф.С.Р» и Германией. В результате власти Германской империи предприняли последнюю попытку, поставить свои отношения с Советской Россией на более прочную основу, заключив 27 августа дополнительный, секретный двусторонний договор с большевиками. Согласно финансовой части данного соглашения «Р.С.Ф.С.Р» обязывалась выплатить, в качестве компенсации «за ущерб, нанесённый в результате российских действий» и расходов на содержание русских военнопленных, контрибуцию в 6 миллиардов марок или 2,75 миллиарда рублей, в том числе 1,5 миллиарда рублей золотом, что составляло 245,5 тонны золота, 545,44 миллиона, кредитными обязательствами, а ещё один миллиард, поставками сырья и товаров.

В ночь на 17 июля, была проведена ликвидация, расстрел и уничтожение тел членов семьи и членов свиты императора Николая II, которую произвели в Екатеринбурге, в подвале дома Ипатьева, где их содержали последнее время.

История дома Романовых началась в Костроме, в Ипатьевском монастыре и закончилась в Екатеринбурге, в доме Ипатьева. Перед ликвидацией, расстрелом, Ю не было суда, не зачитывалось обвинение и приговор, тела убитых не предавались земле, они уничтожались. Вся ликвидация походила на некий мистический ритуал уничтожения былой власти. При расстреле присутствовали прибывшие в качестве свидетелей, неустановленные лица, они засвидетельствовали факт смерти каждого лица, с составлением акта, ритуал строго соблюдался. Всё походило на коммерческую сделку, по результатом которой составлялся подтверждающий документ о договорном результате, который направлялся заказчику.

Руководил расстрелом в подвале, Юровский (Янкель Хаимович). Юровский был замом у Голощёкина (Шае Ицхакович) со времён революционной работы в «Военно-Революционном Комитете» Екатеринбурга.

Великая княгиня Елизавета Фёдоровна, сестра императрицы, была ликвидирована, застрелена в ночь на 18 июля, 1918 года.

19 июля 1918 года вступила в силу «Конституция „Р.С.Ф.С.Р“», которая закрепила официальное название нового социалистического государства, «Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика», «Р.С.Ф.С.Р».

25 июля 1918 года, через 7 суток после расстрела «императора и его семьи» в подвале Ипатьевского дома, «белочехи» вошли в Екатеринбург со стороны Челябинска. Большевики владели информацией о приближении воинских сил, и выполнили условия «договора», заблаговременно.

Операция по «ликвидации» других членов императорской фамилии, началась раньше.

Великие князья Сергей Михайлович, Владимир Павлович, Иван, Константин и Игорь Константиновичи были зверски убиты в Алапаевске. Их оглушили ударами по голове и ещё живыми сбросили в глубокие шахты, причём попытки завалить шахты взрывами гранат и пироксилиновых шашек не удались. Когда осенью того же года, по приходе в Алапаевск колчаковских войск, тела мучеников были обнаружены, экспертиза установила, что все они умерли не сразу, а некоторые были живы ещё несколько суток после «казни».

В руках большевиков оставались ещё четверо членов Романовской династии, посаженные в Петропавловскую крепость.

9 января 1919 года коллегия ВЧК в составе Лациса, Петерса и Ксенофонтова постановила «расстрелять всех лиц императорской своры». В ночь на 24 или на 30 января 1919 года были ликвидированы, застрелены Великие князья Павел Александрович, младший сын Александра II, Дмитрий Константинович, Николай и Георгий Михайловичи.

В течении полугода были уничтожены практически все прямые наследники имущества и денежных вкладов императорской династии Романовых в банках, включая и заграничные банки, эти вклады членов семьи перешли в разряд «невостребованных», пополнив балансы этих банков и став собственностью банкиров. Кроме этого ликвидировалась и всякая возможность возрождения престолонаследия Российской империи.

«Ликвидаторы» у большевиков работали быстро, «Заказчик» установил сроки, Ленин эти сроки строго контролировал, смерть каждого «ликвидированного» оформлялась актом в присутствии прибывавших на место «свидетелей», график «ликвидаций» выполнялся своевременно и актировался для предъявления заказчику соответствующего свидетельства.

Вклады, золото и драгоценности представителей императорской фамилии семьи Романовых в иностранных банках на сотни миллиардов долларов «осиротели», перешли в категорию «невостребованных». Под лозунгом «не дать флаг белому движению», которое фактически было социал-демократическим, антибольшевистским и не было монархическим, был выполнен коммерческий «заказ», мы вам, а вы нам.

Мария Фёдоровна, мать Николая II, эвакуировалась весной 1919 года из Крыма в Европу, когда туда пришли английские и французские войска. До последнего своего дня она не верила в смерть сына. На телеграмму с соболезнованиями, полученную от своего племянника, датского короля Христиана X, она ответила, что всё это не более чем слухи. Она пережила сына на 10 лет и всё время ждала, что вот сейчас её «Ники» приедет. 13 октября 1928 года Марии Фёдоровны не стало.

Сестры Ксения Александровна и Ольга Александровна, были с матерью вместе в Крыму. Эвакуировались все вместе Мария Фёдоровна, Ксения и дядя императора, Великий Князь Николай Николаевич. Ольгу они с собой не взяли, поскольку она развелась с принцем Петром Ольденбургским, вышла из императорской фамилии, и сошлась с простым ротмистром Куликовским. Мать-императрицу, её дочерей и Николая Николаевича спас от Севастопольского «Совета матросских депутатов», приговорившего их к смерти, их телохранитель, казак Тимофей Ящик. Опасность расправы миновала, когда в Крым вошли германские войска, потом в Крыму появились войска Союзников по «Антанте». Ольга с мужем тоже выбрались из России, помог им в этом тот же «ангел-хранитель», казак Тимофей Ящик. Ольга с мужем до 1945 года жили в Дании, но после того, как Иосиф Сталин стал требовать их выдачи правительству СССР, на основании чего, неизвестно, они переехали на жительство в Канаду.

Казак Тимофей Ящик тоже эвакуировался из Крыма в Европу и продолжал там исполнять обязанности телохранителя матери-императрицы.

«Случайно» остался в живых камердинер императора Николая II, Терентий Чемодуров. Незадолго до «ликвидации», расстрела «семьи», он из-за болезни был заменён другим камердинером, который и был расстрелян вместе с «семьёй». Терентий Чемодуров оказался в больнице, куда его с разрешения «комиссара» батальона охраны Яковлева перевёл доктор Деревянко, лечивший «семью» и солдат батальона охраны, поэтому расстрела Чемодуров избежал. По другой версии, Чемодуров был агентом-информатором большевиков о «разговорах в семье», благодаря чему и избежал расстрела, что более правдоподобно.

29 июля 1918 года, «Декретом» всё военно-обязанное население «Республики», в возрасте от 18 до 40 лет было взято на учёт и была установлена военно-конская повинность, для владельцев лошадей. Крестьяне-хлеборобы остались не только без посевного зерна, но и без конской тяги, сеять стало нечего и нечем. Призывной возраст при социализме «подмолодили» на 4 года, по сравнению с призывом в императорскую армию, снизив его до 18 лет.

Введение обязательной военной службы и снижение призывного возраста позволило быстро увеличить численность вооружённых сил РККА. По данным на 15 сентября 1918 года, в «Красной» армии числилось уже свыше 450 тысяч человек, не считая тыловых войск и вспомогательных войск, составлявших около 95 тысяч человек.

В этот период нарастал и революционный, социальный кризис в Европе, вызванный, лишениями для трудовых масс, обусловленными мировой войной и спровоцированный действиями членов «Коммунистического Интернационала», Коминтерна, созданного Лениным 4 марта 1919 года. В его создание были вложены немалые деньги, работа в Коминтерне хорошо оплачивалась, несмотря на голод и разруху в «Российской Социалистической Республике». Как результат, несмотря на отсутствие «мировой пролетарской революции» были обрушены монархии и в Германии, и в Австро-Венгрии, и в Турции, были созданы коммунистические партии и советские республики в Восточноазиатских странах.

По требованиям Компьенского соглашения, между странами Антанты, от правительства Германии, в ноябре 1918 года, потребовали аннулировать Брестский договор с «Р.С.Ф.С.Р». Военные действия, против оккупационных германских войск, не покинувших территорию России, продолжались и войсками РККА.

В Сибири и Поволжье образовались эсеровские и меньшевистские правительства для борьбы с Советами, и гражданская война от локальных стычек 1918 года, в последовавшие годы перешла к широкомасштабным военным сражениям, с участием многотысячных масс и со стороны «белых» и со стороны «красных».

В июне 1918 года, была проведена военная операция «Красной армии», по овладению городом Таганрогом, оккупированному германской армией. Операцию, в последствии, партийные историки назвали «Красный десант».

Германские войска, действовали совместно с воинскими частями «Украинской Народной Республики». Выполняя обязательства, по договору с УНР, в обмен на поставки продовольствия в голодающую Германию, немцы очищали территории Юга от большевистских войск, которые «независимая» Украина включила в состав своих территорий. Эти территории были насыщены и сельскими поселениями немецких колонистов.

Операция «Десант» в Таганроге потерпела неудачу, в плен к германцам и «УНР-овцам» попало более двух тысяч красноармейцев., все пленные были казнены.

Десант состоял в основном из рабочих, крестьян и казаков Таганрога, Ахтарского и Ейского отделов кубанских станиц. Планом предусматривалось, что в момент высадки десанта, командующий войсками «Доно-Кубанского» фронта Иван Сорокин, поведет наступление на Ростов и тем самым отвлечет немецкие войска от обороны Таганрога на себя.

Руководство десантом возложили на командира «1-ой внеочередной дивизии», Сигизмунда Клово, выходца из немецких колонистов-поселенцев. Двадцати пятилетний Клово, бывший офицер, принимал активное участие в создании красноармейского отряда в Таганроге. В Ейск он эвакуировался со своим отрядом, вот ему и поручили возглавить десант.

Высадка десанта для немцев не была неожиданностью, для разведки с воздуха, у немцев активно применялась авиация. Делегаты от «красных», неоднократно приглашались в Таганрог «депутатами от рабочих», которые приезжали из Таганрога и обещали при высадке начать вооружённое восстание в Таганроге. Приезжавшие были провокаторами-разведчиками «УНР-овцев».

«Красные» высадились под Таганрогом в сёлах Весёлое, Новозолотое, Басманово, Поляковка, высадка десанта продолжалась долго, трое суток и была зафиксирована с аэропланов немцами. За дни высадки, немцы подтянули артиллерию и начали наступление. Корабли Азовской флотилии, высадив десант, ушли в Ейск, за новой группой десанта, вместе с ними, ушёл и командир десанта Сигизмунд Клово. Высадившиеся красные дрались с немцами на свой страх и риск. Управление группами красных отсутствовало, отсутствовала и связь между ними. Бои велись на удалении от побережья Азовского моря. Кроме погибших и попавших в плен двух тысяч бойцов, в плен попали 76 женщин. Это были врачи, медсестры, санитарки. Над женщинами немцы и «унровцы» глумились, а затем расстреляли.