Лес Варога

Глава 6

Едва войдя в комнату, Абель сразу же пришёл в восторг при виде датчика дневного света^[3] и распределителя^[4]. Он вертел их в руках, разглядывал со всех сторон, чтобы понять принципы функционирования механизмов. Что касается Алисы, то она сделала вид, будто решила провести инвентаризацию сокровищ, но Фрижель успел заметить, что она тайком сунула несколько изумрудов себе в мешок, как только все отвернулись. Ронни стирал пыль с кукол, ласково что-то приговаривая, – и это приводило в ярость Эрмелину. Сарматки взяли свои мечи и большие кожаные пояса, которые они носили, перекинув через правое плечо. Нельв, в отличие от других найяти, носила две скрещённых на груди портупеи. Алиса подошла к ней. Широкие перевязи портупей были украшены голубыми жемчужинами, и ей показалось, что она уже их видела.

– Это жемчужины Эндера?

Алиса вспомнила, как одну из таких жемчужин Фрижель использовал во время схватки с Нергалем в большом зале Реверсо. Нельв, не говоря ни слова, кивком подтвердила её догадку. А Хима ответила вместо неё:

– Да, мы используем их, когда исполняем Танец жемчужин – это часть боевого искусства, зародившегося у нашего народа в давние времена.

А в голове Фрижеля промелькнула фраза, которую он слышал из уст сарматок: «Пусть жемчуга укажут тебе путь». Только сейчас он понял, почему их называют «истребительницами эндерменов». Наверное, каждая из этих воительниц уничтожила столько этих отвратительных существ^[5], сколько жемчужин было у них на поясе.

Ему вспомнилось, с какой лёгкостью Хима расправилась с Хуггином и его охранником. Фрижель даже не осмеливался вообразить, что может представлять собой Танец жемчужин. Сарматки были самыми бесстрашными и умелыми воинами, каких он когда-либо видел в жизни, и поэтому имело смысл привлечь их на свою сторону.

– Фрижель? – прошептал Эрнальд, приблизившись к нему.

Юноша увидел, что дед не спускал глаз с гоблина, скривив в раздражении губы. Его поведение беспокоило Эрнальда. Стекс обнюхивал каждый предмет c обескураживающей суетливостью: он повсюду прыгал, выбрасывал вперёд руки и качал головой вперёд-назад. Вдруг он схватил мешок Абеля и потянул за тесёмки. Таранкоец попытался было образумить маленького хулигана, но, видя непреклонное упрямство гоблина, сделал вид, что сейчас пнёт его ногой и отшвырнёт в глубину комнаты.

– Принеси маленькую клетку, – прошептал Эрнальд Фрижелю, – и посади в неё Стекса. Он беспокоит меня.

И действительно, Фрижель заметил несколько клеток вроде той, в которой сидел Флуффи. Они стояли одна на другой за широкой стеклянной витриной, где тюремщик расположил целую коллекцию наручников и пыточных инструментов. На каждом предмете было выгравировано имя человека, который имел несчастье познакомиться с ними.

– Нет, – орал Хуггин, – только не моя коллекция!

Фрижель даже не посмотрел на него. А внимание Стекса по-прежнему привлекал мешок Абеля. Почувствовал прилив сил в связи с появлением хозяина, Флуффи решил, что настала пора вмешаться, и схватил гоблина за рубаху. Псу удалось немного протащить его назад, но гоблин тем не менее крепко держался за мешок. Тогда Фрижель схватил его, как расшалившегося ребёнка, за остроконечное ухо. Вне себя от удивления, Стекс выронил добычу и дал посадить себя в клетку.

– Выпусти меня отсюда! – взывал он к Фрижелю. – Ты ничем не лучше этих белокожих уродов!

Двенадцать сарматок обернулись как по команде, и их враждебные взгляды в то же мгновение заткнули рот гоблину. Но тут внимание Фрижеля привлекло какое-то шевеление в центре комнаты. Его дед тоже заметил это. Он встал и направился в потайную комнату, скривившись от боли. Фрижель видел, что тот не сводит глаз с какого-то предмета, но он не мог определить, что или, может быть, кто вызвал интерес деда. Эрмелина подошла к Эрнальду, предложив ему помощь, но старик знаком дал ей понять, что справится сам. Он вошёл в комнату, набитую сокровищами, не обращая внимания на Стекса, который бился о решётку клетки, и остановился перед пятью парами обычных сапог – на первый взгляд ничем не примечательных. Взяв в руку одну пару, он внимательно осмотрел её и повернулся к Хуггину:

– Они ведь волшебные, я прав?

Хуггин пожал плечами. Эрнальд незаметно подал знак Химе. Жемчужина Эндера пролетела по комнате, и когда она коснулась пола, Хима телепортировалась и приземлилась точно в том месте, куда упала жемчужина, оказавшись за спиной начальника тюрьмы. Золотое лезвие её меча коснулось шеи Хуггина.

– В чём заключается их волшебное действие?

Хима ещё плотнее прижала меч к почти прозрачной коже тюремщика. А Фрижель в это мгновение поймал на себе недоумённые взгляды Алисы и Абеля. Всё произошло в течение нескольких секунд, и Хима на деле подтвердила, что точность её движений не имеет себе равных. Фрижель представил себе, как могло бы выглядеть сражение, если бы Хима бросила ещё одну жемчужину, сразу же следом за первой. Она бы летала по воздуху, словно эндермен. То есть техника боя была один в один скопирована с техники, применяемой в ходе столкновений с противником самыми опасными существами в королевстве.

Хуггин ответил с явной неохотой:

– Да. Они волшебные, у них замораживающая подошва.

Эрнальд, хромая, приблизился к нему.

– То есть?

– Они замораживают кубы воды, находящиеся под ногами, так что в них можно ходить по морю.

– Каким образом ты их заколдовал?

– Мне ничего об этом не известно. Я вообще не имею к этому никакого отношения.

Эрнальд выразительно посмотрел на Химу, которая, намотав на кулак волосы Хуггина, потянула его голову назад.

– Это правда! Честное слово, я не вру! – проговорил тюремщик умоляющим тоном. – Это Люд Лоу вручил их мне. А у его охраны имеется также колдовское оружие. Но никто не знает, где он его держит.

Эрнальд в задумчивости склонил голову. Казалось, он задавал себе те же вопросы, что и Фрижель: как Люду Лоу удалось заколдовать шлемы, в которых его инженеры построили подводную лестницу до самого Суратана? Было ли это чародейством? Или всё это не имело никакого отношения к колдовству?

Эрнальд коснулся его плеча:

– Фрижель, возьми остальные пары сапог. Абель, свяжи этого подлеца Хуггина и закрой его в сокровищнице. А нам пора выбираться из этого жуткого места.

Абель выполнил распоряжения Эрнальда. Поршни опять издали тяжёлый вздох, и дверь из призмарина закрылась за Хуггином. Но в последнюю секунду он широко улыбнулся, не сводя глаз с таранкойца.

– Желаю удачи, – прошептал он тоном, не предвещавшим ничего хорошего.

Глава 7

Вода бухты плескалась перед поражённым Фрижелем, как будто сдерживаемая стеклянной перегородкой^[6]. А ведь он уже открыл железную дверь тюрьмы, не понимая, почему вода не устремилась в приёмную, куда его привели, казалось, недавно. Улыбка осветила лицо юноши: водяные кубы, судя по всему, обладали специфическими свойствами! Он положил руку на один из них. Волшебство пробежало по руке, вновь вызвав головную боль. Было удивительно, но молодой маг постепенно привыкал к этой боли. И это ощущение вызывало у него недоумение. Это хорошо или плохо? Уже знакомое щекотание стало доставлять удовольствие. Но чем больше Фрижель к нему привыкал, тем сложнее было понять, является ли это обязательной частью чародейства. Фрижель боялся, что в один прекрасный момент вообще перестанет реагировать на боль. И будет ли в таком случае это признаком того, что он достиг определённой степени безумия, в котором обвиняли некоторых магов?

– Что ты делаешь?

Эрнальд не сводил с него подозрительного взгляда. Фрижель убрал руку с водяного куба. А в голове вдруг всплыли слова Вальмара: «Я дал два обещания твоему деду. Первое – не подпускать тебя на пушечный выстрел к магии. И второе – сделать всё, что в моих силах, чтобы защитить тебя». Вспомнив тот разговор, Фрижель ощутил чувство вины. Люд Лоу отобрал у него пояс с эссенциями, прежде чем бросить в темницу в Суратане. Следовательно, Эрнальд не мог знать, что его внук стал магом. Но как он должен себя вести в таком случае? Если он скажет деду, что Вальмар не сдержал обещания, не предаст ли Фрижель того, кто погиб, защищая его? Но если скрыть истину, не будет ли это означать, что он не оценил жертвы, принесённой Вальмаром ради него?

– Ничего, – ответил Фрижель, пересилив себя. Произнеся эти слова, он чётко осознал, что только откладывает решение проблемы и в любом случае когда-то придётся всё рассказать.

Абель с Алисой подошли к ним. Таранкоец держал в руках пару волшебных сапог.

– Повтори им то, что ты мне только что сказал, – попросила юная воровка.

Абель очень внимательно посмотрел на Эрнальда, потом перевёл взгляд на Фрижеля.

– Итак, – медленно произнёс он, – когда я закрывал комнату с сокровищами, Хуггин очень тихо сказал: «Желаю удачи». Я думаю, что он что-то скрывает.

– О чём ты? – спросил Фрижель.

– Мы знаем только одно об этой паре сапог. Поставленные на куб воды, они замораживают его поверхность и дают возможность пройти по нему, как по земле.

Гоблин в нервном возбуждении продолжал возиться в клетке и вопил:

– Стражи! Стражи!

Флуффи, не выдержав, подобрался к клетке и залаял на существо, как бы приказывая ему замолчать. А что касается Эрнальда, он знаком попросил Абеля продолжать. Напрасно гоблин пытался привлечь их внимание, им больше некого было опасаться: они лишили Хуггина и приспешников возможности навредить им.

Фрижель перевёл взгляд на своего друга. Тень рыбы показалась в проёме двери.

– Я так рассуждаю, – продолжил таранкойский инженер, – если мы наденем сапоги, находясь под водой, боюсь, ни к чему хорошему это не приведёт. В этом, по-моему, и заключается смысл угрозы Хуггина. Вполне вероятно, что если сапоги заморозят все кубы, расположенные вокруг них, мы окажемся зажатыми в ледяные тиски на самом дне бухты.

Эрнальд в задумчивости кивнул.

– В любом случае их не хватит на всех. Нужно найти другой способ подняться на поверхность.

Алиса повернулась к Химе:

– Может быть, жемчужины Эндера?..

Огромная воительница, согнувшись чуть ли не вдвое, чтобы не коснуться головой потолка, подошла к девушке.

– Жемчужины должны столкнуться с твёрдой поверхностью, чтобы телепортация активизировалась. Всё это работает только на поверхности. И даже если мы забросим их с достаточным усилием и под хорошим углом на поверхность воды, мы всего лишь телепортируемся из одной точки морского дна в другую.

Нельв, не говоря ни слова, согласно кивнула. Перед глазами Фрижеля вновь проплыла тень, заполнив собой проём двери.

И вдруг что-то похожее на фиолетовый луч пронзило водяную пелену и коснулось Эрнальда. И в то же мгновение он потерял сознание.

– Отойдите от двери! – приказала Хима.

– Я вас предупреждал! – вопил Стекс, не в силах скрыть своей радости. – Это стражи!^[7]

Воительница легко, как былинку, подняла деда Фрижеля и отнесла в глубину комнаты.

– Как он? – с беспокойством спросил Фрижель.

– Это просто обморок, – ответила воительница.

Фрижель коснулся рукой лба Эрнальда. Он пылал, как в огне.

– Что это было?

– Стражи. Вид рыб, обитающих вокруг Суратана. Они могут послать в людей, пытающихся сбежать отсюда, обессиливающий луч. Как правило, его действие проявляется в том, что движения человека замедляются. Но Эрнальд и без того был вымотан физически, поэтому он не выдержал.

Фрижель повернулся к Алисе:

– У тебя есть микстуры?

Она отрицательно покачала головой:

– Нет. Во всяком случае, тех, которые нам нужны, у меня нет.

Большая и тяжёлая рука Химы легла на плечо Фрижеля.

– Наш шаман в два счёта поставит его на ноги. Но нам нужно как можно скорее выбираться отсюда.

И тут юноша, выпрямившись во весь рост, произнёс:

– У меня есть идея!

Глава 8

Алиса с Химой не сводили с Фрижеля удивлённых глаз. Абель помог своему другу набрать ведро воды, и они сконструировали бесконечный источник, чтобы Фрижель мог, не опасаясь нападения рыб-стражей, изготовить необходимое количество эссенций. В противоположном углу комнаты таранкоец смастерил печь, на которой сушились пропитанные влагой губки.

– Неужели ледяная лестница? – высказала предположение Алиса, которая всё ещё не верила в возможность её сооружения.

– Не только лестница, – поправил её Фрижель, – но и коридор с лестницей внутри.

– Ты окончательно крипернулся, – прошептала девушка.

Юный маг посмотрел на Эрнальда, лежащего возле стены из призмарина. Он всё ещё не пришёл в себя. Эрмелина и Ронни сидели возле него и осторожно дотрагивались носовым платком до его лба, промокая пот. Фрижель устремил пристальный взгляд голубых глаз на Алису.

– Я не собираюсь терять его во второй раз, – сказал он. – И кроме того, у меня нет идеи получше.

– Как бы то ни было, мы тут все умрём, – прохрипел гоблин из клетки.

Флуффи, который разлёгся поблизости, приподнял голову и глухим рычанием будто упрекал его в распространении паники. Фрижеля не переставали удивлять отношения, связавшие этих существ. Флуффи относился к Стексу как старший брат. Его ворчливый рык был начисто лишён агрессии. Это было, скорее, раздражение, смешанное с нежностью, которое подчас испытывают к тем, кого очень хорошо и давно знают.

– Но только что в коридоре, – заметила Алиса, которая не могла побороть своего любопытства, – тебе удалось выполнить колдовской приём без магических эссенций.

– Да, я изъял энергию воды непосредственно из мокрых губок.

– Может быть, проще и быстрее обойтись без эссенций при строительстве коридора?

– Но это было бы гораздо утомительнее для меня. К тому же каждый раз появлялся бы блок из бедрока, который мешал бы нашему проходу.

Алиса кивнула:

– Да, теперь я поняла.

Десять эссенций. Фрижель решил остановиться. Этого было более чем достаточно. Четыре эссенции он держал в руке. Можно было взять и больше, но они не умещались в ладони. К сожалению, у него отняли пояс, и это вызывало неудобства. И даже если бы Фрижель сложил эссенции в мешок, у него просто не было бы времени доставать их оттуда при необходимости.

Он встал и поймал на себе взгляд Абеля. Таранкоец тоже был во всеоружии. Друзья подошли к двери.

Фрижель сосредоточился. Эссенция испарялась в его руке. Магия начала действовать, знакомые ощущения охватили предплечье. Он чувствовал её чистую и очень мощную энергию. К горлу, как всегда, будто подступила вода. Но теперь он знал, что ощущения тонущего человека были всего-навсего иллюзией. Фрижель представил себе длинный ледяной куб с выемками и ступенями. Когда образ окончательно сформировался в голове, он силой мысли перенёс его наружу.

Блоки воды заледенели и сильно трещали. А перед ним возвышалась лестница, сверкающая и прекрасная.

– Но здесь же полным-полно воды, – заметила Алиса.

Действительно, Фрижель заморозил только блоки воды, которые составляли часть сооружения, необходимую для побега, а остальные, находившиеся внутри, остались нетронутыми. И тут появился Абель с губками под мышкой.

– Вот именно для этого я их и сушил на печке, – объяснил он, широко улыбаясь. Он поместил одну из губок внутрь ледяного куба, и та тут же впитала в себя лишнюю влагу.

Фрижель прошёл по коридору. Голова раскалывалась от боли, а от тревожного предчувствия, охватившего юного мага, судорогой сводило желудок. А вдруг Алиса права и его лестница не поднимется выше десяти ступенек? Он окончательно спятил, думая, что сможет продлить лестницу до самого верха. Но разве у него был выбор?

– Алиса, – попросил он, – собери всех, нужно действовать быстро. Вода в бухте теплее льда, и я боюсь, как бы наше сооружение не растаяло.

Алиса кивнула и бросилась исполнять его просьбу. Абель шёл первым, рядом с Фрижелем. Положив руку на сверкающие стены, он произнёс:

– Это действительно прекрасно, я даже немного завидую.

Фрижель улыбнулся в ответ. Поддержка друзей всегда очень много значит. Позади них шли Эрмелина с Ронни. Кукольник нёс клетку с гоблином, а старуха взвалила на спину мешок с волшебными сапогами. За ними следовала Алиса в компании сарматских воительниц. Хима несла Эрнальда.

Фрижель опять сосредоточился. Предстояло повторить операцию.

– Стражи! Стражи! – вдруг воскликнул Стекс. – Рыбы-стражи!

Фрижель на мгновение прервал выполнение колдовского ритуала. Тени двух рыб-стражей промелькнули вдоль ледяного коридора, но опасные лучи, которые они испускали, никак не повредили лёд.

– Думаю, их луч не может пробить ледяную стену, – заметила Алиса.

Юный маг с облегчением вздохнул. Но передышка продлилась всего лишь несколько мгновений: в коридоре раздался треск.

– Трещина! – воскликнула сарматка, замыкавшая цепочку.

Под воздействием давления воды и разницы температур лёд треснул в нескольких блоках. Фрижель поймал на себе взволнованный взгляд Абеля и взял следующую эссенцию. Нужно было во что бы то ни стало скорее достичь поверхности воды.

Фрижель сосредоточился и продлил конструкцию ещё на пятнадцать блоков. Абель вложил в кубы губки, и операция по спасению продолжилась. Но на шестой секции блоков вся конструкция завибрировала. Внизу, в самом основании только что произошло обрушение. Если образовался пролом лишь в нескольких блоках, то это ещё полбеды: вода их не затопит. Но, скорее всего, дело обстояло по-другому. Абель сломя голову, перемахивая через несколько ступеней, помчался вниз. Добежав до подножия лестницы, он заделал пролом несколькими кубами, чтобы вода не поднялась выше.

Фрижель поднял глаза. Даже сквозь ледяные стены было понятно, насколько светлее стало вокруг. Судя по всему, они скоро достигнут поверхности. Но сколько блоков для этого ещё потребуется? Фрижель не знал, тем более что лёд был недостаточно прозрачен, чтобы сказать наверняка. Юноша развязал мешок, достал четыре следующих эссенции. Дрожь в то же мгновение пробежала по руке. Фрижель провёл рукой по лбу, стиснув зубы. Головная боль достигла такой силы, что ему едва удавалось держаться на ногах. Когда он приподнялся, голова закружилась, и от поднявшейся к горлу тошноты сердце чуть не выскочило из груди.

– У тебя всё в порядке? – поинтересовалась Алиса.

– Всё хорошо, – ответил Фрижель с вымученной улыбкой.

Он лгал, держась из последних сил. Но зачем Алисе знать это? У неё не было ни микстуры здоровья, ни возможности помочь. Жизнь всей группы зависела от него, и он нёс ответственность за каждого из них. И только благодаря силе духа все они смогут подняться на поверхность.

Фрижель снова сосредоточился. Лишь одна мысль не давала ему покоя: какую стратегию избрать? Должен ли он экономить энергию и возводить короткие секции лестницы? Или наоборот, ему следует попытаться сооружать как можно более длинные лестничные пролёты, затрачивая на строительство последние силы?

Чувство, что он сейчас утонет, стиснуло горло. Во рту появился привкус крови. Такое с Фрижелем было в первый раз. Его тело посылало тревожный сигнал: видимо, он дошёл до последней черты. И тогда Фрижель принял решение в пользу второй стратегии. Когда эссенция испарилась, он сжал кулак, глубоко вздохнул и принялся «ковать» коридор, не щадя сил. Ледяной туннель образовался перед ним и протянулся так далеко, что вся группа застыла в немом восхищении.

Треск превращавшихся в лёд водяных кубов прекратился через несколько томительных секунд. Фрижель облокотился о ледяной куб. Ему показалось, что голова сейчас расколется от боли. Абель тем временем вкладывал губки. Когда третья губка вобрала в себя всю воду, лёд заискрился. Фрижель увидел, как Абель повернулся к нему, улыбаясь во весь рот. В конце туннеля юный маг заметил квадрат голубого неба. Он с облегчением вздохнул и упал на белые ступеньки.

Глава 9

Йодистый запах моря был восхитителен. Фрижель ритмично покачивался на волнах. Ему снилось, что он дремлет на палубе корабля, которую обдувал ласковый прохладный вечерний бриз.

– Голем тебя задери! – произнёс голос так близко, что Фрижелю показалось, будто он прозвучал прямо в голове. – Он тяжелее целой сотни наковален!

Фрижель очнулся. Он был не на палубе корабля, а покачивался на спине Абеля.

Верный друг нёс Фрижеля на спине, истекая крупными каплями пота и едва дыша от напряжения. Он шёл по морю, как по суше, в волшебных сапогах, и при каждом шаге вода замерзала, издавая скрип. Слева от них шла Алиса с клеткой Стекса под мышкой. Гоблин ворочался в крошечной тюрьме и без конца требовал жгучий порошок, хотя Фрижель никогда не слышал о таком и даже не знал, что он собой представляет. Иногда гоблин просовывал худенькую зелёную ручку сквозь решётки клетки и протягивал её Абелю. Чуть поодаль шли Эрмелина и Ронни, который держал на руках Флуффи. Как всегда, они о чём-то спорили!

А вокруг них сарматки разбрасывали жемчужины Эндера по водной глади моря. Жемчужины исчезали, а воительницы, телепортируясь, материализовывались то тут, то там. Их прыжки напоминали боевой танец над Лазурной бухтой.

Хима, нёсшая на спине Эрнальда, приблизилась к Абелю. Она перемещалась в пространстве с такой скоростью, что её ноги скользили над морской поверхностью, и, когда бросала следующую жемчужину, в три прыжка преодолевала огромное расстояние и даже не погружалась в воду ногами.

– Дельта Спрутов, – сказала она перед тем, как телепортироваться ещё на несколько кубов, – находится в устье огромной реки, усеянной островами с тропической растительностью.

Охватывая пламенной каймой вершины деревьев густых джунглей, солнечный куб окрашивал пейзаж золотисто-красноватым светом. Слышалось пение птиц, возившихся в ветвях зарослей акаций.

– Айянна впереди, справа от нас! – крикнула Хима. – Следуйте за мной!

– Айянна впереди, справа… – прошептал Абель в раздражении. – Легко сказать, когда бросаешь перед собой жемчужины Эндера.

– Айянна – это название города сарматов? – спросил Фрижель.

Таранкоец остановился как вкопанный.

– Эй, неужели ты наконец проснулся? – язвительным тоном произнёс он, бросив подозрительный взгляд поверх плеча.

Алиса, Ронни и Эрмелина замедлили шаг, чтобы насладиться разворачивающейся перед ними сценой. Казалось, они были рады видеть, что Фрижелю стало лучше, он пришёл в себя и им больше не придётся выслушивать недовольное нытьё Абеля. Настроение у последнего было хуже некуда.

– Что я вижу? Месье проснулся и, не говоря ни слова, наслаждается жизнью, как сильверфиш в своём коконе, лежа без зазрения совести на спине друга!

– Да нет же, Абель…

– «Да нет же, Абель»… Если бы ты был в состоянии шевелить кубами, то мог сказать что-то вроде этого: «Абель, спасибо тебе большое за то, что ты нёс меня так долго, но теперь, так как я могу ходить сам, предоставь мне возможность освободить твою изнемогающую от усталости спину от столь драгоценной ноши, коей я являюсь».

– Но ведь ты даже не оставил мне времени для того…

– Неужели? Но у тебя хватило времени пополнить свои географические познания! «Айянна – это город сарматов?»

Таранкоец снял Фрижеля со спины, и, когда его ноги коснулись воды, раздался характерный треск. Юноша понял, что его тоже обули в волшебные сапоги. Было всего пять пар волшебных сапог. Сарматкам сапоги не нужны, Стексу тем более. Хима несла на себе Эрнальда, и, таким образом, волшебных сапог как раз хватило для Абеля, Алисы, Эрмелины, Ронни и для него.

– Ты… – пробормотал Фрижель, – ты подумал о том, чтобы надеть на меня сапоги…

Абель не дал ему закончить фразу. Уперев руки в боки, он заявил:

– Разумеется, все только и делали, что думали о тебе, пока ты валялся в обмороке!

Чувствуя себя оскорблённым до глубины души, таранкоец повернулся к Алисе и Эрмелине с Ронни, которые держались из последних сил, чтобы не расхохотаться ему в лицо.

– Нет, вы слышали?! Можно подумать, что солнечный куб вращается вокруг него! Сожалею, Фрижель, но отныне он будет вращаться вокруг моей больной спины! Или, может быть, я брежу: он очнулся и ни словом, ни знаком не дал мне этого понять.

И Абель решительным шагом направился к дельте.

Фрижель бросил полный недоумения взгляд на Алису, которая в ответ послала ему ободряющую улыбку. Юный маг сделал несколько шагов в волшебных сапогах. И хотя он пока ещё был слаб, но уже мог самостоятельно идти. Головная боль сосредоточилась в маленькой точке над правым глазом. Она всё ещё чувствовалась, но была терпимой.

Прогулка по воде подарила непередаваемые ощущения. При каждом шаге Фрижеля всё ещё охватывал страх, от которого сводило живот, что он сейчас уйдёт под воду. И каждый раз, когда этого не происходило, радостная дрожь пробегала вдоль спины и до кончиков волос. Мало-помалу он успокоился, перестал смотреть только себе под ноги и поднял голову.

Бурный поток реки вливался в бирюзовую воду бухты, их цвета смешивались, образуя удивительные по красоте завитки, похожие на облака.

– Вы только посмотрите!

Абель остановился в верховьях реки возле острова, заросшего акациями, указывая на что-то в том направлении. Судя по его возбуждению, Фрижель догадался, что перед ними возвышался город сарматов. И Фрижель ускорил шаг.

На повороте к острову под небом, позолоченным последними лучами солнца, действительно показалась Айянна. Её деревянные строения покоились на множестве лодок, и весь город плавал на воде. В его основании располагалась платформа из древесины акаций, на которой возвышалось квадратное трёхэтажное здание, расширявшееся кверху. Из него вырастало что-то вроде колоссального ствола с проёмами окон. От центральной колонны отходили, подобно ветвям, удивительные лестницы, ведшие к зданиям в виде перевёрнутых пирамид, от них, в свою очередь, тянулись другие лестницы, поддерживающие жилища. Айянна была похожа на воздушного гимнаста, бросившего вызов законам притяжения. Фрижель спрашивал себя, какие же новые архитектурные решения нашли сарматские инженеры, чтобы подобная структура могла сохранять равновесие и прочно стоять на столь узких и шатких основаниях, не потонув в водах дельты.

– Интересно, чем они укрепляют лестницы? – пробормотал Абель, обращаясь к самому себе. – Они не более двух кубов шириной, никакие тросы не связывают их с центральной башней, а лестницы держат на себе целые дома. Это невероятно!

Алису не меньше Абеля потрясло увиденное. Она нахмурилась, скрестила руки, придя в состояние глубокой сосредоточенности.

– Эта архитектура, несомненно, мне что-то напоминает, – сказала она. – Кажется, одну гравюру, которую я видела в книге из библиотеки в Реверсо.

Ронни кивнул.

– Похожие города встречаются на внешних островах^[8] Эндера, – сказал он. – Но не плавучие – их возводят прямо на скалах.

Фрижель, бросив беглый взгляд на Эрмелину, удивился, что при этих словах она украдкой вытерла слезу. А Ронни протянул незаметно руку той, которая когда-то была его женой, и их ладони соприкоснулись. Эти жесты были такими быстрыми, что никто ничего не заметил. Кроме Фрижеля. И он почувствовал, что за этим скрывается совместно пережитая драма. Он смотрел на кукольника так, как будто увидел впервые. Что он знал о городах Эндера? Принимал ли участие в кампании против Дракона Эндера вместе с Вальмаром и Эрнальдом? Ронни никогда об этом не говорил. Хотя, кроме как в своих спектаклях, Ронни вообще мало говорил. Была ли эта немногословность чертой характера или Эндер до такой степени повлиял на него, что он стал молчаливым? Фрижель вспомнил все слухи и сплетни, ходившие об их совместной с Эрмелиной жизни, об их расставании, постоянных спорах, об их неумении быть нежными друг к другу, об их явном желании помириться и нежелании идти на уступки… Было ли всё это результатом той проклятой кампании? Может быть, именно в этом и заключался весь ужас и кошмар войны?

– Ты тоже задаёшь себе неудобные вопросы? – спросила Алиса.

Фрижель, недоумевая, посмотрел на девушку. Вряд ли она имела в виду Ронни с Эрмелиной, ведь она ничего о них не знала.

– Я хочу сказать, что вся эта история с городами Эндера… – уточнила она, видя удивлённое выражение лица друга. – Жемчужины, а теперь вот ещё и города внешних островов… Как ты думаешь, есть ли какая-нибудь связь у сарматов с этим измерением? А ты заметил, что нигде не говорится о том, как Люд Лоу и Аскар Рог нашли вход в Эндер?

Фрижель покачал головой, почему-то чувствуя себя виноватым.

– А ты обратил внимание, с каким почтением Хима и Нельв относятся к твоему деду?

– В довершение ко всему, именно он вручил мне этот сундук, – сказал Фрижель. – Сундук Эндера.

Алиса права, все эти совпадения не могли не удивлять. Вновь обрести деда, встретиться с Ронни и Эрмелиной… Последние события увлекли Фрижеля в прошлое. Окружённый теми, кто его воспитывал в Ланньеле, Фрижель опять стал ребёнком, забыв о своих заботах. Было так просто и приятно сбросить с себя груз ответственности. Он чувствовал, что его ничто больше не тревожит.

Продолжив путь к сарматскому городу, он опять задумался о своей миссии, о сундуке, который оставил в руках Аскара, о жертве, принесённой Вальмаром, о бегстве из Джакара, об осаде ордами зомби, об Истар, Халле, Ольвире, Саргоне и многих других магах, которые объединились ради защиты Джакара. Последние маги королевства и, может быть, всей планеты. Фрижель надеялся, что им удалось избежать гибели и что он встретится с ними, чтобы сразиться с Людом Лоу, – ведь так они обещали друг другу.