Kitabı oxu: «У Кошки 9 жизней. Книга 2», səhifə 2

Глава 2
Тихая гавань

Поздним вечером, когда Катя наконец-то осталась наедине с собой, мысли мгновенно вернулись к странным событиям сегодняшнего дня.

Если бы не чудесное вмешательство случайного прохожего, ей не поздоровилось. Тетя Агата точно выгнала бы из дома, а может, того хуже, избила плетьми.

– Кто же этот человек? – гадала девочка. – Говорит, что ему нечего терять, а глаза такие добрые…

Внезапно Катю обдало жаром, и она подскочила на своей подстилке.

– Господи, а ведь я даже не поблагодарила его!!!

Эта мысль настолько поразила ее, что девочка почувствовала, как лицо заливает румянец, и в душе поселилось неведомое доселе беспокойство. Катя долго не могла понять, что же с ней происходит и почему мимолетная встреча так взволновала ее душу, как вдруг…

Гребень! Ну конечно же! Как она могла о нем забыть? Катя осторожно поднесла дрожащую руку к своей шее и ощутила тепло, явственно исходившее от висевшего на цепочке украшения. Ее верный попутчик и помощник неожиданно ожил и настоятельно заявлял о своем существовании.

Девочка непонимающе захлопала глазами. Что бы это значило?! Вне всякого сомнения, бабушкин подарок пытается что-то сообщить, но вот что? И причем тут незнакомец, так неожиданно появившийся в ее жизни?

Мысли лихорадочно перескакивали с одного события на другое, пытаясь связать их воедино, но так или иначе сводились к одному – ей нужно найти этого человека. Их встреча была неслучайна, но для чего все это нужно, она сможет понять, лишь когда отыщет странного юношу. И горящий на груди гребень – лишь очередное тому доказательство.

– Ну что ж, – протянула Катя. – Кажется, пора приниматься за поиски…

Но тут девочка столкнулась с весьма неприятным открытием – ведь она почти ничего не знает о своем спасителе. Где живет, чем занимается… Одно лишь имя… Габриэль.

Катя невольно улыбнулась. Оно как нельзя лучше подходило своему обладателю – такое же возвышенное, нежное, изящное…

Прошло несколько дней. Катя послушно ходила на сбор урожая и в редкие свободные минуты пыталась разузнать хоть что-нибудь о своем спасителе. Но на удивление, никто ничего не знал об этом человеке. Даже самые бойкие соседки, еще те сплетницы, лишь удивленно разводили руками.

– Габриэль? Нет, никогда не слышали такого имени… Может, ты что-то перепутала?

Но Катя лишь отрицательно качала головой и уходила – нет, она ничего не перепутала. И тот факт, что об этом самом Габриэле в поселке никто ничего не знал, лишь разжигал ее любопытство. Конечно, под неусыпным контролем со стороны тетушки наводить справки непросто, но Катя не теряла надежды. Пару раз, ближе к вечеру, когда все дела были переделаны, она тайком выскальзывала из дома, и пускалась на поиски.

Но как найти того, о ком никто ничего не слышал? Девочка бесцельно бродила по узким мощеным камнем улочкам маленького итальянского селенья, в котором волей судьбы ей суждено было оказаться, вглядывалась в лица прохожих, прислушивалась к чужим разговорам, но, увы, все напрасно. Таинственный незнакомец как в воду канул.

Однако в жизни любой, даже незначительный эпизод имеет свой собственный смысл, свое предопределение. Катя не могла объяснить, но чувствовала, что от этих поисков зависит ее дальнейшее существование. И потому не опускала рук.

Вскоре ее старания были вознаграждены. Как-то раз тетя Агата отправилась в соседнее селение, и на целый день Катя оказалась предоставленной самой себе. Грех было не воспользоваться неожиданно свалившимся на голову счастьем. С трудом дождавшись, когда грузная фигура тетки скроется за поворотом, Катя на цыпочках выскользнула из своего жилища и, воровато оглядываясь, бодро затрусила к калитке. В руках она сжимала небольшой узелок – кусок холодной паэльи, оставшийся от вчерашнего ужина, и пару свежих помидоров. По ее подсчетам этой еды должно хватить на целый день. Катя твердо решила во что бы то ни стало разыскать исчезнувшего незнакомца и возвращаться домой ни с чем не собиралась.

Поселок еще спал, на улицах никого. Катя улыбнулась и чуть ли не бегом бросилась вперед – лишние свидетели ей ни к чему. Когда солнце встало, и новый день вступил в свои законные права, наша путешественница была уже далеко. Узкая дорога увлекала все дальше и дальше, за спиной остались одинокие жилые домишки, а впереди, куда не бросишь взгляд, лишь залитые солнцем бескрайние поля.

Несколько часов пешей прогулки не прошли даром для неприученного к длительной ходьбе организма Кати. На ногах тут же вскочили волдыри, припекало, и отчаянно хотелось пить. Несмотря на некоторые запасы провизии и питья, девочка терпела сколько могла – неизвестно, что ждет ее дальше. Тем не менее, геройства хватило ненадолго, вскоре она была вынуждена остановиться и без сил опуститься на зеленую придорожную траву.

– Что я делаю! – пронеслось в голове. – А если заблужусь?

Но несмотря на обуревавшие ее страхи внутренний голос и слегка подрагивающий на груди гребень настаивали на своем.

Катя покосилась на бабушкин подарок и еле слышно вздохнула.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – еле слышно прошептала она.

И гребень действительно знал. Во всяком случае, с каждым шагом его владелица чувствовала, как он становится все теплее и теплее – верный признак, что она на правильном пути. И точно – не прошло и получаса, как на горизонте замаячили каменные стены и острые шпили городских колоколен.

– Верона! – озарило Катю.

Именно здесь, по рассказам тети Агаты, работал ее отец, до того, как его ремесленная лавка разорилась. То были хорошие времена. В семье всегда водились деньги на еду и хорошую одежду, тетя Агата сидела дома и занималась маленькими детьми, а Селеста ходила в церковную школу. Но в одночасье все рухнуло.

Лавка разорилась, а вместе с ней исчез единственный источник дохода. А чем это обернулось – Катя прекрасно знала. Николо запил и мог днями пропадать в кабаках, спуская на выпивку и сомнительных друзей последние оставшиеся у семьи крохи. За что был частенько бит Агатой, но, увы, это мало помогало. От безысходности и отчаяния женщина то и дело срывалась на ни в чем не повинной Селесте, бросалась грозными обвинениями и придиралась к любой мелочи.

Умом Катя понимала, что той сейчас непросто, но сносить ежедневные оскорбления была не намерена. Не для этого же судьба занесла ее в эти края. А вот для чего – в этом еще предстояло разобраться. Но одно путешественница знала точно – вся ее дальнейшая жизнь так или иначе будет связана с этим странным юношей с огромными грустными глазами.

О Габриэль! Только бы найти тебя!

Едва Катя достигла каменных стен города, как ее внимание привлек шум у городских ворот. Место там было бойкое, каждую минуту проезжали груженые экипажи, сновали озабоченные горожане, рабочие, ремесленники. Неудивительно, что некоторые самые ушлые торговцы обосновались в нескольких метрах от дороги и активно зазывали прохожих. Глаза Кати оценивающе скользили по разложенным на земле пилам, топорам, деревянным бочкам с какой-то темной жидкостью внутри, расшитых скатертях и затейливо расписанной домашней утвари.

Чуть поодаль расположилось несколько человек с заключенными в грубые деревянные рамы холстами. С них на прохожих взирали молодые пастухи в окружении тучного стада, весело смеющиеся девушки в пышных платьях и букетами полевых цветов в руках. На резных блюдах покоились сочные плоды неведомых фруктов и порхающие над ними бабочки.

Все это выставлялось для проходящих мимо путников в надежде, что тем что-нибудь приглянется. И надо сказать, расчет был верным. Вот и сейчас у городских ворот стояло несколько карет, рядом с которыми крутились фигуры каких-то людей.

Катя оживилась и двинулась вперед. Стараясь ничем не выдать своей заинтересованности, она замерла в нескольких метрах и уже своими собственными глазами смогла взглянуть на причину разгоревшихся у городских ворот страстей.

Около торговцев неторопливо прогуливалась молодая разряженная особа в пышном шелковом платье. Из-под изящной шляпки выбивались длинные золотистые локоны, а на тонких пальцах поблескивали драгоценные камни. Следом за ней неотступно следовали два господина в черных плащах и внимательно следили за каждым шагом своей подопечной. Вне всякого сомнения, девушка была приезжей, причем весьма состоятельной. Этот факт не укрылся от глаз торговцев, которые, словно коршуны, почуявшие добычу, накинулись на покупательницу.

– О милая сеньорита! Взгляните на этот портрет! Могу поклясться, у вас такие же глаза!

– Зачем такой красавице чужой портрет?! Возьмите лучше вазу! И у вас никогда не будет отбоя от поклонников!

Но на удивление девушка нисколько не реагировала на лестные речи и продолжала придирчиво разглядывать разложенные на земле холсты. Обойдя всех художников, она внезапно развернулась и направилась в сторону. Заинтригованная Катя вытянула голову и тут заметила еще одного человека, стоявшего в некотором отдалении от группы торговцев.

Все это время он не двигался с места и не предпринимал ни малейшей попытки привлечь внимание потенциальной покупательницы. Высокая невероятно худая фигура застыла в некотором поклоне, а лицо было устремлено в землю. Лишь несколько аккуратно разложенных у ног холстов напоминали о причине его нахождения в этом месте.

Катя не выдержала и подалась вперед. И хотя она никогда не была особой ценительницей живописи, совершенно не разбиралась в стилях и направлениях, но отчего-то при виде картин ее сердце учащенно забилось.

Было очевидно – это не просто мазня, не жалкая претензия на высокое искусство, а настоящие шедевры. И девушка с золотыми локонами, очевидно, это тоже понимала. Она быстро пробежалась глазами по представленным работам и резким движением руки ткнула в одну из них.

– Вот эта!

Художник вздрогнул, словно не сразу поняв, что от него хочет разряженная особа.

– Вас заинтересовали мои картины? – несколько удивленно пробормотал он.

При этих словах Катя почувствовала, как кровь приливает к ее лицу. Голос! О, она узнала бы его из тысяч! Голос, принадлежавший одному единственному человеку, которого она уже почти отчаялась найти. Габриэль!

Неожиданное открытие настолько поразило Катю, что несколько мгновений она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Но визгливый голос покупательницы привел ее в чувство.

– Ну разумеется! Или вы думаете, я тут просто так стою?!

– Да, то есть, нет, конечно… Простите, я сейчас…

Молодой человек засуетился, принялся бестолково копаться в своих работах, да так неуклюже, что наблюдавшие за ним торговцы расхохотались.

– Вот чудной! Смотри, не упади!

– Да откуда ж ты такой взялся?!

Наконец, художник справился с охватившим его волнением и дрожащими руками протянул девушке картину.

– Прошу вас, сеньорита.

Но покупательница была явно раздражена. Она обдала юношу пренебрежительным взглядом и гневно топнула ногой.

– Вы смеетесь?! Мне нужна вот эта!

Девушка нетерпеливо ткнула пальцем в лежащий у ног художника холст и, не дожидаясь, пока тот сам подаст ей картину, быстро наклонилась и схватила полотно.

В ту же секунду тело художника дернулось в неожиданной конвульсии, а тонкие руки молитвенно взмыли к груди.

– О нет, сеньорита! – сбивчиво затараторил он. – Прошу, умоляю, только не эту… Любую, забирайте любую…

– Да вы в своем уме? Я хочу именно эту!

– Нет, нет, я не могу…

– Перестаньте нести чепуху! Говорите скорее, сколько она стоит, я тороплюсь!

– Простите, сеньорита, но я не могу назвать цену… Эта картина… Нет, она не продается…

Наблюдающие за этой сценой торговцы покатывались с хохота, а девушка непонимающе хлопала глазами.

– Сумасшедший…, – наконец выдавила она. – Да тебе лечиться надо, а не картинами торговать!

И горделиво вскинув голову, обиженная покупательница поспешила к карете. Кони заржали, коляска дернулась и, подняв за собой клубы пыли, вскоре скрылась из вида.

Недовольный гул прокатился по рядам оставшихся ни с чем торговцев.

– Каков наглец!

– Всех покупателей распугал!

– Нет, вы только послушайте его! Не продается, видите ли! А чего пришел, спрашивается?!

Обвинения посыпались как из рога изобилия, и разозленные торговцы медленно двинулись на виновника всех их бед. Художник принялся затравленно озираться по сторонам, потом быстро схватил свои картины и со всех ног бросился прочь.

Катя вздрогнула и кинулась следом. Однажды она уже потеряла Габриэля, и второго раза ни за что не допустит. К счастью, совсем рядом были городские ворота, и беглец тут же юркнул туда. Его преследователи что-то кричали вслед и грозно размахивали руками, но догонять не стали – как-никак у них без присмотра остался свой собственный товар.

Катя же упорно продиралась сквозь толпу, не отрывая напряженного взгляда от то появляющейся, то исчезающей впереди высокой несуразной фигуры в еле державшихся на плечах лохмотьях. На Катино счастье художник вскоре замедлил шаг и, опустив голову, понуро поплелся куда глаза глядят. Некоторое время девочка молча шла следом, не решаясь окликнуть погруженного в свои думы Габриэля.

Тем не менее, чье-то незримое присутствие не осталось незамеченным, юноша заметно занервничал и принялся оглядываться по сторонам. На его лице отразился неподдельный ужас, а губы предательски дрожали. По всей видимости, молодой человек решил, что его преследует эта та самая девушка с золотыми локонами и сейчас отнимет у него его картины.

– Габриэль! – поспешно воскликнула Катя. – Не бойся, это я, Селеста! Наверно, ты меня не помнишь…

На мгновение их глаза встретились, и в тот же миг взгляд художника потеплел.

– Селеста… Ну конечно же, я помню. У тебя очень красивые глаза… Такие глубокие, словно океан…

Катя зарделась. Непривычно было слышать комплимент от молодого человека, но она ни секунды не сомневалась, что эти слова были сказаны от чистого сердца.

– О Габриэль! Как же долго я тебя искала…

– Меня? – удивленно переспросил юноша. – Но зачем?

Катя замялась.

– Просто… Я ведь даже не поблагодарила тебя. Если бы не ты, мне здорово влетело…

– О! Ну что ты, рад был помочь…

Исподволь Катя разглядывала своего нового знакомого, и не могла не отметить его болезненный вид. Тонкая практически прозрачная кожа отдавала синевой, просторная рубаха не могла скрыть необычайной худобы и изможденности, а большие слегка на выкате глаза лихорадочно блестели.

Катя в сомнении переминалась с ноги на ногу и не знала, с чего начать разговор. Она столько всего хотела ему сказать, о скольком спросить, но, когда они наконец встретились, все мысли как назло выветрились из головы.

– Скажи, – наконец осторожно поинтересовалась она, – а та картина, ну которую у тебя хотели купить… Она тебе очень дорога?

На мгновение лицо художника заволокла легкая дымка, глаза полузакрылись, а на губах мелькнула счастливая улыбка.

– О, это не просто картина, Селеста. Даже не знаю, как объяснить…

Неожиданно глаза Габриэля вспыхнули, и он порывисто схватил девочку за руку.

– А хочешь посмотреть?

Предложение было настолько неожиданным, что Катя даже растерялась. Но Габриэль по-своему истолковал ее молчание, покраснел и опустил глаза.

– Прости… Наверно, тебе это неинтересно…

– Нет, нет, что ты! Очень интересно! Правда!

Габриэль воровато огляделся по сторонам и, убедившись, что рядом нет никаких подозрительных лиц, быстро вытащил из-за пазухи свернутый в трубочку холст. Присев на корточки, юноша бережно разложил свое творение на камне. Катя заглянула за его плечо и чуть не вскрикнула от восторга. Перед ее глазами возникло поистине идиллическое местечко с белоснежной будто воздушной беседкой на фоне кристальных вод небольшой теряющейся за багряным горизонтом речушки.

И хотя Катя понятия не имела, что это за место, волна теплоты и умиротворения захлестнуло ее сознание, а на душе вдруг стало как-то спокойно и радостно.

– Где это?

Художник не сразу ответил на этот вопрос, но Катя молчала и, затаив дыхание, терпеливо ждала. Она догадывалась, что с этой картиной связано что-то глубоко личное. И если ее предположения верны, ничего удивительного, что художник так и не смог расстаться со своей работой. У мечты нет цены.

– Это Тихая гавань, – наконец нарушил он молчание. – Мне кажется, я был там счастлив.

Габриэль сам не заметил, как пустился в воспоминания, а Катя с трепетом внимала каждому ему слову. Судьба юноши оказалась сложной. Ему едва минуло двадцать лет, но на его долю уже выпало столько бед и испытаний, что не каждому взрослому под силу. Родителей он не знал и сколько себя помнил, скитался по разным городишкам и селениям, чужим домам и приютам. Время от времени в его памяти всплывали отголоски прошлого, чьи-то смутные лица, веселый смех и торопливые шаги. Габриэль бережно хранил все эти обрывки, которые нашли отражение в небольшом грубом полотне под названием Тихая гавань.

– Если честно, я даже не знаю, что это за место – неожиданно признался художник. – Но это все, что осталось от моего прошлого.

Габриэль закрыл глаза, и на его лице расплылась счастливая улыбка.

– Ты знаешь, я часто представляю, какой могла быть моя семья. Отец, высокий статный мужчина, неторопливо расхаживает по беседке взад-вперед и курит трубку. Он чем-то озабочен, но его лицо проясняется, едва раздается легкий шелест юбок и стук каблучков – это мама. У нее теплые руки и лучистые глаза, а еще волосы, длинные, густые, пахнущие лавандой… Вокруг нее крутится стайка ребятишек, мои братья и сестры. Они заливисто смеются, и вот мы бежим в сад, а потом к реке…

Неожиданно Габриэль замолк и виновато покосился на сидящую рядом Катю.

– Смешно, да?

– Ничуть. Это… прекрасное воспоминание.

– Скорее, фантазия. Она слишком хороша, чтобы быть правдой. Но так или иначе, Тихая гавань – это все, что у меня есть. И пока я жив, она останется со мной.

Некоторое время Катя молча обдумывала услышанное, а затем повернула к художнику взволнованное лицо.

– Но Габриэль, послушай… Почему ты так уверен, что одинок? Вдруг твои родственники живы и до сих пор ищут тебя?

Юноша вздохнул и еле заметно покачал головой.

– Нет, Селеста. Может, я и странный, но не глупец. Мои родные отказались от меня и даже если живы, то думать забыли о каком-то там Габриэле.

Разговор принимал щекотливый оборот, и по слегка нахмуренному лбу Катя поняла, что новый знакомый не хочет его развивать. Нужно было сменить тему, и девочка не придумала ничего лучше, как спросить:

– Что же ты рисуешь сейчас?

– О, я уже давно не брал в руки кисть…. Ты не подумай, мне очень хочется рисовать, каждую ночь, перед тем, как заснуть, я представляю в голове новую картину, подбираю цвета, оттенки…

– Тогда что мешает?!

– Как бы тебе объяснить… Видишь ли… мои краски. Они засохли, а чтобы купить новые, нужны деньги. Я скопил немного, но, увы, этого недостаточно.

Катя опустила голову – она могла бы и сама догадаться. Все беды художника упираются в одно – отсутствие денег, из-за этих самых бумажек не рождаются новые шедевры, чахнут и увядают прекрасные идеи. Но увы, никому нет до этого дела.

Неожиданно в голове Кати зародилась сумасшедшая идея. Надо помочь Габриэлю продать его картины! А на вырученные средства он купит краски, и продолжит дело всей своей жизни. У юноши очевидный талант, который может погибнуть, так и не раскрывшись! Нет, этого никак нельзя допустить!

– У тебя будут краски, – ободряюще улыбнулась она. – Обещаю.

Оставив Габриэля в некоторой растерянности, Катя решительно двинулась вперед.

Сотни мужчин и женщин, сосредоточенно уставившихся себе под ноги, десятки скрипящих и громыхающих по каменной мостовой телег и повозок наводнили улицы города. То и дело Кате приходилось отскакивать в сторону, уступая дорогу очередному мчащемуся на нее экипажу. Девочка долго бродила по незнакомым улочкам Вероны и с каждой минутой убеждалась – всем попадавшимся на пути людям не было никакого дела не только до каких-то там картин, но и до всего искусства в целом.

Однако Катя не сдавалась.

– Неужели в этом большом городе нет ни одного настоящего ценителя прекрасного? Перед глазами оживали длиннющие очереди в Третьяковку и небывалый ажиотаж на открытии какой-нибудь новой галереи в Москве. А ведь работы Габриэля были достойны того, чтобы оказаться в самых лучших музеях и залах мира. Оставалось дело за малым – найти человека, хоть более-менее смыслящего в живописи и показать ему картины. И тогда перед Габриэлем откроется совсем другая жизнь – яркая, восхитительная, та, которую он действительно заслужил.

Катя бестолково кружила по узким улочкам, время неумолимо близилось к обеду, ноги болели, хотелось есть, но, увы, она ни на йоту не приблизилась к вожделенной цели.

На все ее робкие попытки рассказать о картинах неизвестного, но очень талантливого художника, люди в лучшем случае смеялись, а в худшем взашей выгоняли на улицу.

– Нечего тут шляться, – пробасил один весьма недружелюбно настроенный хозяин лавки, в которую девочка принесла картины Габриэля. – Сама бездельничает, и другим работать не дает.

Катино лицо залила краска. Слышать подобное было неприятно, но с этим фактом нельзя было не согласиться. С того момента, как она ушла от тетки Агаты, девочка действительно ничем не занималась, а жить на что-то было нужно.

День был в самом разгаре, картины мертвым грузом тянули ей руку, а настроение было хуже некуда. Картины Габриэля никому не нужны, а деньги катастрофически подходили к концу. И если юноша привык влачить нищенское существование, то Катю такое положение вещей категорически не устраивало.

– Раз так, значит нужно найти работу! – решила она.

Но одно дело сказать, а совсем другое – эту самую работу найти. Девочка уже было упала духом и стала подумывать о том, что возможно, стоит вернуться к тете Агате и попробовать торговать на рынке, как ноги сами вывели ее к небольшой лавчонке. У входа красовалось несколько платьев замысловатого фасона, обильно украшенные перьями и переливающимися каменьями. Пока Катя гадала, кому же предназначалось подобное великолепие, как на пороге неслышно появился хозяин – невысокий щуплый мужчина с маленькой козлиной бородкой. Некоторое время он молча изучал девочку, а затем сделал несколько шагов вперед.

– Нравится? – тихо поинтересовался он.

Катя резко обернулась, замялась, но утвердительно кивнула головой.

– Любит наш народ праздники, ничего не скажешь! – тем временем продолжал незнакомец. – Помнится, в былые годы столько работы было, все ночи напролет с иглой просиживал!

– Ночи? – удивленно переспросила Катя. – Не может быть!

– Еще как может! Кому ж не хочется на карнавал сходить!!!

Девочка замерла, а ее губы непроизвольно растянулись в улыбке. Карнавал! Ну конечно же! Время масок и невероятных нарядов, время, когда нет ни бедных, ни богатых, и любой бродяга, скрыв свое лицо, мог запросто побеседовать с самим герцогом, а простой белошвейке под силу вскружить голову какому-нибудь вельможе. Время, когда жизнь Габриэля может измениться раз и навсегда! И она будет не она, если не воспользуется этим подарком судьбы.

Катя напряженно обдумывала услышанное, как вдруг ее осенило.

– Послушайте, сеньор, а может, вам помощники нужны? – торопливо поинтересовалась она. – Мы с… э… братом странствуем, родных нет, так что готовы на любую работу!

– Вот как… А что делать умеете?

– Я шить могу. А брат у меня художник, очень талантливый, – взгляд Кати невзначай остановился на сваленных в беспорядке заготовках карнавальных масок. – Он вам такие картины напишет, что люди со всей округи съезжаться будут!

Девочка сама не ожидала от себя такой прыти, но так или иначе ей удалось заинтересовать хозяина лавки.

– Эх, да я бы с радостью, но вот беда – платить мне нечем. Сам с трудом перебиваюсь.

Но Катя была готова цепляться за любую соломинку.

– Ничего страшного, нам много не надо. Крышу над головой да кусок хлеба. А уж когда заказы сдадите, там и рассчитаемся!

Мужчина ухмыльнулся, и обдал девочку долгим изучающим взглядом.

– А ты, я смотрю, девица не промах! Молодец! Ну что ж, решено, добро пожаловать в мастерскую Бартолло!