Kitabı oxu: «Двое. Одна. Навсегда»

Глава 1

Пыль танцевала в луче солнца, пробивавшемся сквозь треснувшее окно на чердаке старого маяка. Чихнула, вытерла нос рукавом и оставила на щеке грязный след. Прекрасно. Теперь я была похожа не на реставратора, а на шахтера после смены.

– Эвелин, ты там еще жива? – крикнула снизу миссис Коллинз, владелица маяка, который давно превратился в музей, но в глубине души все еще оставался ее домом.

– Живее всех живых! – отозвалась, перебирая очередную коробку с пожелтевшими фотографиями и письмами.

Городской совет нанял меня для восстановления фресок в главном зале маяка, но миссис Коллинз попросила меня «заодно разобрать хлам на чердаке». Хлам оказался настоящей сокровищницей: морские карты, старые компасы, выцветшие открытки с признаниями в любви, написанными чернилами.

Я обожала эту работу. В чужих воспоминаниях можно было затеряться так, что собственные не казались такими уж болезненными.

Именно поэтому два месяца назад я переехала в этот крошечный приморский городок. Подальше от шумного города, от нашей с Майклом квартиры, от свадебного платья, которое так и не понадобилось. От фотографий в его телефоне, где он был с ней – своей коллегой, с которой он «просто дружил».

Посмотрела на свое отражение в старом пыльном зеркале, взгляд задержался на губах с красной помадой. Красная, стойкая, как моя броня. Майкл ее ненавидел. «Слишком вызывающе», – говорил он. Теперь я ношу ее каждый день.

В углу чердака, за старым сундуком, я заметила деревянную рамку, наполовину скрытую брезентом, вытащила ее, смахнула пыль.

И замерла.

На фотографии точно 1950-х годов, судя по одежде и зернистости снимка, были изображены трое: женщина в белом платье с волнистыми светлыми волосами, уложенной по моде того времени и красной – красной! – помадой.

Слева от нее – высокий мужчина с широкими плечами и серьезным взглядом. Справа – темноволосый, с дерзкой улыбкой и рукой, обнимающей ее за талию. Первый мужчина держал ее за руку.

Все трое смотрели в камеру так, словно бросали вызов всему миру. Перевернула рамку. На обратной стороне выцветшими чернилами было написано:

«Мы выбрали любовь, а не правила. Маяк помнит. 1953».

Сердце екнуло. провела пальцем по стеклу, словно могла прикоснуться к их тайне.

– Эвелин! – Миссис Коллинз поднималась по лестнице,  шаги эхом отдавались в тишине. – Ты нашла что-то интересное?

Инстинктивно спрятала фотографию за спину.

– Ничего особенного, – солгала, сама не зная почему. – Просто старые бумаги.

Когда она ушла, я сунула рамку в сумку. Не знаю, что на меня нашло. Может, дело было в женщине на фотографии – такой же светловолосой как я, с такой же помадой. Или в уверенности в ее глазах. Или в том, как двое мужчин смотрели на нее, словно она была их вселенной.

«Мы выбрали любовь, а не правила».

Что, черт возьми, это вообще значило?

***

Вечером я сидела в «Якоре» – единственном баре в городе, где подавали приличное вино и не задавали лишних вопросов. Фотография лежала передо мной на столике, я пила «Мерло» и пыталась не думать о том, что мне тридцать, а я уже боюсь даже флиртовать.

– Красивая помада, – раздался низкий голос справа.

Вздрогнула. Рядом стоял мужчина лет тридцати, в поношенной куртке, с темными волосами и щетиной, которая делала его похожим на рыбака из старых романов. Глаза – серые, как море перед штормом. Он смотрел на меня так, словно видел насквозь.

– Спасибо, – буркнула, пряча фотографию в сумку.

– Лиам, – представился он, протягивая руку. Ладонь была теплой, с шрамами. – Владею дайвинг-центром неподалеку. Ты новенькая, верно? Эвелин, если не ошибаюсь. Город маленький – все друг друга знают.

– К сожалению, – пробормотала, но все же пожала ему руку. Его пальцы задержались на моей руке чуть дольше, чем следовало.

– Могу составить компанию? – кивнул он в сторону барной стойки, где какой-то пьяный тип уже минут десять пялился на меня. – Или помочь избавиться от поклонника.

– Я справлюсь, – начала, но пьяница уже направлялся к нам.

– Эй, красотка, – от него несло дешевым виски, – как насчет того, чтобы…

Лиам встал между нами. Просто встал – без угроз, без слов. Но что-то в его спокойствии заставило того типа замолчать и отступить.

– Извини, – бросил он через плечо и исчез в толпе.

– Спасибо, – выдохнула, чувствуя, как напряжение покидает мои плечи. – Но я правда могла бы…

– Знаю, – Лиам улыбнулся, и уголки его глаз сморщились. – Но я не мог просто стоять и смотреть.

Я открыла рот, чтобы ответить, но чей-то голос слева перебил меня:

– Ого. Лиам играет в рыцаря? Это что-то новенькое.

Обернулась. За соседним столиком сидел парень лет двадцати восьми не больше, с короткими черными волосами, пирсингом в брови и руками, сплошь покрытыми татуировками. Он что-то рисовал на салфетке, не отрываясь от работы, но я чувствовала на себе его взгляд.

– Рэйф, – представился он, наконец подняв голову. Глаза – почти черные, насмешливые. – Тату-мастер. Новичок, как и ты. Переехал сюда месяц назад, чтобы сбежать от дерьма.

– Как тактично, – фыркнул Лиам.

– Честно, – парировал Рэйф и протянул мне салфетку.

На ней был мой портрет. Быстрый, небрежный, но… точный. Волнистые волосы, глаза, губы, которая казалась ярче, чем в реальности.

– Как… – начала я.

– Талант, – пожал он плечами. – Или одержимость красивыми женщинами. Выбирай версию.

Почувствовала, как краснею. Лиам напрягся рядом со мной.

– Рэйф, не начинай, – тихо предупредил он.

– Что? – Рэйф усмехнулся, но в его голосе прозвучала сталь. – Ты первым ее заметил, Лиам. Но это не значит, что я не могу восхищаться.

Воздух между ними накалился. Я поняла, что оказалась в центре чего-то, чего не понимаю.

– Мне пора, – пробормотала, хватая сумку.

– Эвелин, подожди… – начал Лиам, но я уже выскользнула из-за столика.

На улице было темно и пахло солью. Я шла быстро, сердце бешено колотилось. Что это было? Лиам с его спокойствием, к которому хотелось прислониться и выдохнуть. Рэйф с его дерзостью, от которой по коже бежали мурашки.

Слишком много знакомств и эмоций в один вечер. Сжала салфетку в кулаке, чувствуя, как ее края впиваются в ладонь.

«Мы выбрали любовь, а не правила».

Проклятая фотография. Проклятый город. Я достала телефон, включила фонарик и снова посмотрела на снимок. Женщина улыбалась. Двое мужчин тоже.

И вдруг я поняла: я боюсь не их. Я боюсь себя. Того, как мое тело отреагировало на двух совершенно незнакомых мужчин. Того, как часть меня хотела остаться.

Когда я вернулась домой – в крошечную квартирку над художественной лавкой, – на пороге меня ждала записка.

«Приходи в студию, если захочешь настоящую татуировку. Или просто поговорить. Рэйф».

Как он узнал адрес? Как он так быстро здесь оказался? Скомкала ее и выбросила в мусорное ведро. Потом достала обратно.

Что сегодня со мной такое?

Глава 2

Три дня я избегала «Якоря». Три дня пыталась убедить себя, что напряжение в баре было плодом моего воображения, что я преувеличиваю. Что Лиам просто помог мне, а Рэйф просто флиртовал, как флиртуют все художники – легко, ни к чему не обязывающе.

Но по ночам я видела их. Серые глаза Лиама, при взгляде на которые хотелось выдохнуть и довериться. Усмешку Рэйфа, от которой что-то сжималось внизу живота. Его руки с татуировками, которые рисовали меня на салфетке.

Я просыпалась в холодном поту, с рукой между ног, ненавидя себя.

Майкл изменил тебе полгода назад, Эвелин. Ты что, уже готова снова обжечься?

Но это было не то. С Майклом все было… предсказуемо. Безопасно. Он целовал меня по вечерам, мы занимались сексом по субботам, он говорил правильные слова. А потом трахал свою коллегу в нашей постели, пока я была на выставке.

Лиам и Рэйф не были безопасными. Они были как шторм – и я боялась, что если сделаю хоть шаг в их сторону, то утону.

В четверг утром миссис Коллинз позвонила мне и сделала предложение, от которого я не смогла отказаться.

– Эвелин, дорогая, – в ее голосе слышалась вина, – помнишь фреску с морским дном в главном зале? Там есть фрагмент, который находится под водой – в затопленной части старого фундамента маяка. Городской совет хочет, чтобы ты осмотрела его перед реставрацией. Но для этого нужен дайвер. Я уже договорилась с Лиамом Кортезом – он лучший в округе.

Мое сердце ухнуло вниз.

– Миссис Коллинз, я не… я не умею нырять.

– Он научит, милая. Лиам очень терпеливый. Он ждет тебя в его центре в два часа дня. Не опаздывай!

Она повесила трубку, прежде чем я успела возразить.

***

Дайвинг-центр Лиама располагался на краю пристани – деревянное здание, пахнущее солью, неопреном и чем-то еще… морем, свободой. Внутри было прохладно, стены украшали фотографии подводных пещер, коралловых рифов и затонувших кораблей.

Лиам стоял у стойки и разбирал оборудование. На нем была черная футболка, которая подчеркивала широкие плечи и загорелые руки. Когда я вошла, он поднял голову и улыбнулся. Медленно, тепло, так, что у меня перехватило дыхание.

– Эвелин, – его голос звучал ниже, чем я помнила. – Рад, что ты пришла. Миссис Коллинз сказала, что ты нервничаешь.

– Я не нервничаю, – соврала, сжимая ремень сумки. – Просто… я никогда не ныряла.

– Тогда начнем с основ, – он обошел стойку, и я почувствовала его запах – морская соль, что-то древесное, мужское. – Пойдем на пирс. Сначала я покажу тебе, как дышать.

Как дышать. Боже, я забыла, как это делается, когда он был так близко. На пирсе было солнечно, над головой кричали чайки. Лиам достал маску, трубку и ласты.

– Сначала попробуем здесь, на мелководье, – объяснил он, опускаясь на колени рядом со мной. Он коснулся моего подбородка и повернул мое лицо к себе. – Смотри на меня, Эвелин. Главное правило – не паникуй. Твое дыхание – твой якорь. Медленный вдох через рот, медленный выдох. Попробуй.

Я вдохнула. Его большой палец скользнул по моей нижней губе – случайно или нет?

– Хорошо, – прошептал он. – Еще раз.

Сглотнула, пытаясь сосредоточиться на дыхании, а не на том, как его серые глаза смотрят на мои губы.

– Теперь надень маску, – он аккуратно поправил резинку на моих волосах, задержав пальцы на затылке. – Если что-то пойдет не так – подними руку. Я буду рядом. Всегда.

Всегда. Это слово эхом отозвалось в моей груди.

Мы спустились в воду. Она была холодной и соленой, и я инстинктивно вцепилась в руку Лиама. Он в ответ сжал мои пальцы.

– Я здесь, – повторил он. – Дыши.

Опустила лицо в воду. Сначала меня охватила паника – вода вокруг, невесомость, глухота. Но потом я услышала свое дыхание в трубке – размеренное, успокаивающее. И почувствовала руку Лиама на своей талии, которая помогала мне погружаться.

Передо мной открылся подводный мир. Изумрудные водоросли колыхались в такт волнам, мимо проплывали серебристые рыбки, солнце пробивалось сквозь толщу воды золотыми лучами.

Лиам показал жестом: плыви за мной.

Мы проплывали вдоль старого фундамента маяка, и я увидела фреску. Выцветшую, покрытую ракушками, но все еще прекрасную. Русалка с распущенными волосами тянулась к поверхности, а вокруг нее кружили дельфины.

Я забыла обо всем. О Майкле, о страхах, о том, что не умею доверять. Здесь, под водой, в этой тишине, я чувствовала себя… свободной.

Лиам коснулся моего плеча, указывая на пещеру в скалах. Я кивнула, и мы поплыли туда.

Внутри было темно, но стены светились – это были биолюминесцентные водоросли, о которых я читала, но никогда не видела. Они мерцали голубым и зеленым, превращая пещеру в сказку.

Я обернулась к Лиаму – и замерла.

Он смотрел на меня. Не на водоросли, не на пещеру. На меня. И в его глазах было что-то такое голодное, что я почувствовала, как по телу разливается тепло, несмотря на холодную воду.

Он снял свою маску. Потом мою.

– Лиам, что… – начала, но он уже притянул меня к себе.

Поцелуй был медленным, глубоким. Его губы были солеными, твердыми, требовательными. Он положил руку мне на затылок и зарылся пальцами в мокрые волосы. Я застонала ему в рот, обвила руками шею, прижалась ближе.

Вода вокруг нас светилась. Мы парили в невесомости, и это было похоже на сон: его язык скользил по моему, зубы прикусывали нижнюю губу, и я чувствовала, как под гидрокостюмом начинает гореть кожа.

Когда мы всплыли, я дышала так, словно пробежала марафон.

– Прости, – выдохнул Лиам, не отпуская меня. – Я не должен был… Черт. Но ты была так прекрасна там, внизу, и я… я не смог сдержаться.

– Не извиняйся, – прошептала я хриплым голосом. – Просто… не делай этого снова. Или делай. Я не знаю.

Он усмехнулся, и этот звук отозвался у меня между ног.

– Честность. Мне нравится.

Мы молча вернулись на пирс. Я стягивала гидрокостюм, чувствуя его взгляд на своей спине, на изгибе бедер. Под костюмом был слитный купальник, но из-за того, как смотрел Лиам, мне казалось, что я голая.

– Эвелин, – он шагнул ближе, и я почувствовала тепло его тела у себя за спиной. – Я хочу увидеть тебя снова. Не для дайвинга. Для… просто для нас.

Обернулась. Его лицо было серьезным, челюсть напряженной.

– Лиам, я не ищу отношений. Я переехала сюда, чтобы сбежать от них.

– Тогда не будем называть это отношениями, – он провел пальцем по моей щеке, и я прикрыла глаза. – Назовем это… узнаванием. Ты хочешь меня. Я хочу тебя. Давай не будем усложнять.

Хочу. Да, черт возьми, я хотела его.

Хотела чувствовать его руки на своем теле, слышать его голос, шепчущий непристойности, ощущать его уверенность, от которой я таяла.

Но прежде чем я успела ответить, с пристани нас окликнул чей-то голос:

– Лиам! Ты занят или можешь помочь?

Обернулась – и сердце у меня упало.

Рэйф стоял на краю пирса в рваных джинсах и черной майке, открывающей татуировки на руках. В его пирсинге отражалось солнце, а волосы были растрепаны ветром. Он выглядел как грех в человеческом обличье.

И его взгляд метнулся от Лиама ко мне. Потемнел.

– Эвелин, – его голос звучал ровно, но в нем слышалось раздражение. – Не ожидал увидеть тебя здесь.

– Она работает с миссис Коллинз, – ответил Лиам, и его рука собственнически и покровительственно легла мне на поясницу. – Осматривала подводную фреску.

– Понятно, – Рэйф усмехнулся, но улыбка не коснулась его глаз. – Тебе повезло, Лиам. Индивидуальные уроки дайвинга.

– Рэйф… – предостерегающе начал Лиам.

– Что? – Рэйф поднял руки в притворном жесте капитуляции. – Я ничего не говорю. Просто констатирую факт.

Напряжение между ними было ощутимым. Я почувствовала себя канатом в перетягивании.

– Мне пора. Спасибо за урок, Лиам.

– Эвелин, подожди…

Но я уже шла прочь, чувствуя, как два взгляда сверлят мне спину.

***

Вечером, когда я пыталась сосредоточиться на эскизах фрески, в дверь постучали. Открыла дверь – на пороге стоял Рэйф с бутылкой вина и виноватой улыбкой.

– Мир? – протянул он бутылку. – Я сегодня вел себя как мудак.

– Да, – согласилась, но посторонилась, пропуская его внутрь.

Он огляделся: крошечная квартирка, заваленная холстами, кистями и тюбиками с краской. Остановился у мольберта, на котором стоял незаконченный портрет женщины с фотографии с маяка.