Kitabı oxu: «Затерянные в Урте», səhifə 12
Семён сидел на шкурах на полу в окружение своих кошек и пригревшегося рядом Фоськи, смотря на иконы он творил про себя «Иисусову молитву», неустанно прося Бога о выздоровлении старого друга.
Илья ещё несколько раз выходил из дома, прислушиваясь к звуку вертолёта, а затем вернувшись обратно лёг спать.
– Вот дайте ещё ему эти три таблетки, – сказала Алла, сделав дедушке вечерний укол и намазав раны мазью.
– Спасибо дочка, ложись спать с Богом, если что, я тебя позову, – сонным, замученным голосом произнесла Прасковья Авдотьевна, продолжая сидеть одна за столом.
Глава 12: Рождество
Под самое утро бабушку стало клонить в сон и она, распластав руки уснула на столе: -Прасковья, а где мои ботинки, а то я их что-то никак не найду, – неожиданно за её спиной, раздался голос Егора Тимофеевича, сидящего на краю кровати.
– Ахх, ты что встал-то?! – проснувшись заохала бабушка, вскинув от неожиданности руки.
– Ну как что, в отхожее место надобно мне, – недовольным голосом буркнул Егор Тимофеевич и с босыми ногами пошёл к двери слегка пошатываясь на ходу.
– Давай я провожу, – сказала бабушка, подхватывая мужа под руку.
– Ты что, я сам что ли не дойду, – непонимающим голосом ответил он, отпихивая супругу в сторону.
«Вот тебе и на, злой, значит на поправку пошёл», – в слезах произнесла бабушка и упав на колени стала славить Бога.
Алла, услышав шаги и голоса внизу быстро спустилась вниз: – Можно я ваши раны посмотрю? – спросила она, увидев Егора Тимофеевича ложащегося обратно в кровать.
– Ты что не спишь-то дочка, ну еже ли хочешь посмотри, но они вроде зажили у меня, особо не болят, вот только чесаться сильно, заразы, стали, – ответил дедушка, почёсывая спину.
– Да, действительно заживают, запаха гноя больше нет, да и сами раны стали почти телесного цвета, – с удивлением ответила Алла, осматривая спину.
– Мама, как дедушка?! – испуганным голосом спросил Женя, увидев поднимающуюся по лестнице маму, ожидать получить от неё страшный ответ.
– Всё хорошо, дедушке уже лучше, ложись спать, – улыбаясь ответила она, целуя мальчика.
– Правда?! Тогда давайте готовиться к празднику Рождества! – радостным голосом закричал мальчик, выскакивая из постели. – Лиза вставай, пошли ёлку наряжать! – сказал он, вытягивая сестру за руку.
– Что случилось, какую ёлку? – полусонным голосом спросила Лиза.
– Женя успокойся, только шесть часов утра, – смеясь сказала Алла, смотря на взъерошенного сына, потерявшего над собой контроль из-за радостной новости.
– Ну и где ты ёлку-то наряжать собрался, в лесу что ли? – недовольным голосом пробурчала Лиза, садясь на край кровати.
– Пошли, у меня есть план! – крикнул Женя, сбегая вниз.
– Ты куда собрался-то в такую рань? – спросила с улыбкой бабушка.
– Как куда, к Рождеству готовиться, у нас ведь сегодня будет праздничный стол? – спросил Женя, одевая куртку с шапкой.
– Конечно, вот сейчас тесто замешу, да и пельмени начну потихоньку лепить, а тебе может чего особенного приготовить? – улыбаясь, задорным голосом спросила бабушка.
– Не знаю, я обычную жареную картошку люблю.
– Тогда давай я тебе её с сушёными белыми грибочками поджарю?
– Хорошо, спасибо, – ответил мальчик, снимая засов с двери.
– Подожди, я уже иду, – сбегая вниз крикнула Лиза.
– Лизонька, а тебе что приготовить к празднику?
– Ничего не нужно, спасибо, мне у вас любая еда нравится, – с улыбкой, смущённым голосом ответила Лиза, выходя наружу следом за братом. – Ты что рубить пихту собрался? – спросила она, смотря как Женя берёт в сарае за домом топор.
– Нет ты что, просто срублю немного веток, – улыбаясь ответил Женя, идя в сторону леса. С поздней ночи вновь поднялся сильный ветер, обрушив на Урту обильные потоки снега: – Сегодня точно вертолёт не прилетит, – сказал мальчик, пытаясь спрятать под капюшон лицо от снега.
– Это точно, а ты, если честно, сильно хочешь домой? – спросила Лиза, повернувшись к ветру спиной.
– Нет, совсем не хочу.
– Я тоже. А как же твои игры?
– Здесь гораздо круче, чем в любой игре, – смеясь ответил Женя.
Нарубив веток, дети вернулись обратно и прямо на против окна дома слепили из снега двухметровый остов ёлки, украсив его сверху пихтовыми ветками с шишками.
– Эх, игрушек ещё каких ни будь сюда, да Лиза.
– Пойдём у бабушки спросим, может у ней есть какие-нибудь старые игрушки.
– Были когда-то, сейчас даже, незнамо, где они, – ответила бабушка, осматривая комнату.
– На чердаке есть в деревянном ящике, – вставая с кровати сказал Егор Тимофеевич.
– Да ладно, отдыхай Егор и так смотри коку красивую ёлку-то они справили.
– Ничего, я не устал, а ёлка и правда хороша, но с игрушками ещё краше бы стала, правда Лизонька? – произнёс с улыбкой дедушка, одевая свитер.
– Егор, ты куда?! Тебе уже лучше?! – не веря своим глазам с огромным удивлением спросил Пётр Акимович, только что проснувшийся после бессонной ночи.
– Ну что же вы право заладили, я что хворал что ли так сильно, – с раздражением ответил Егор Тимофеевич, выходя на улицу с детьми.
Изумлённый Пётр Акимович посмотрел на лежащего рядом Семёна, озаряющегося себя крестным знамением, а затем услышав смех за спиной, обернулся и увидев счастливое лицо Прасковьи Авдотьевны рассмеялся сам.
– Ели нашёл, они лежали под старыми тюками какими-то, – сказал Егор Тимофеевич, вылезая с чердака по лестнице с небольшой деревянной коробкой в руке.
– Какие красивые! – с восхищением произнесла Лиза, глядя на глиняные, раскрашенные статуэтки солдатиков, женщин в нарядных платьях и различные деревянные, резные игрушки животных.
– Пользуйтесь на здоровье! – с улыбкой ответил дедушка.
– А это вам к столу, – сказал Илья, выкладывая из рюкзака два больших контейнера, наполненных ещё не растаявшим льдом с море продуктами и мороженным, а также три бутылки шампанского.
– Спасибо сынок, какие-то они дюже страшные, на раков переростков похожи, их варить тоже можно? – спросила Прасковья Авдотьевна, осторожно дотрагиваясь до лобстеров.
– Конечно, я сама их приготовлю, – улыбаясь ответила Алла.
– Вот и хорошо, а то у нас эта диковина не водиться, не знаешь даже с какого боку к ней подойти, – смеясь сказала бабушка.
– Никогда не пробовал такого вина, – с улыбкой сказал Семён, беря в руки одну из бутылок шампанского.
– Это шампанское, у него крышка стреляет, – засмеявшись ответил Женя, кушая на завтрак вместе с Лизой манную кашу с отварными яйцами.
– Да, ты что, тогда отложу-ка эту пушку лучше подальше, – рассмеявшись сказал Семён.
Илья с Аллой о чём-то переговорив тихим голосом друг с другом, стали шёпотом что-то спрашивать у бабушки, а та, сильно засуетившись полезла доставать из старого сундука у кровати, рулон ткани, взяв который Алла поднялась на верх. Вскоре к секретному проекту присоединились Лиза с Женей, уединившись вместе с мамой на втором этаже.
Наконец наступил поздний вечер и после полуночи все сели за стол праздновать Рождество.
– Красиво, Петя, – улыбаясь произнёс Егор Тимофеевич, толкая Петра Акимовича в плечо и показывая кивком головы в окно на снежную ёлку, украшенную игрушками.
Вокруг ёлки с четырёх сторон в углублениях в снегу горели небольшие костры, сделанные Женей с Ильей, освещая ёлку всполохами пламени, в темноте они придавали ей необычный, сказочный вид.
– Диво, как красиво, сразу годы пропадают, когда вижу игрушки нашего детства, – ответил Пётр Акимович, обнимая Семёна с Егором. – Спасибо вам детки дорогие, порадовали стариков.
– Пожалуйста, нам и самим это было в радость, – улыбаясь ответила Лиза.
После сытного ужина Алла, разложила всем в тарелки мороженное.
– Дочка, я его ела всего два раза в жизни, когда в городе была, – сказала Прасковья Авдотьевна, с наслаждением облизывая ложку.
– А мы с Семёном даже и не нюхали, – смеясь ответил Пётр Акимович, осторожно пробуя кусочек.
– Спасибо вам за ужин царский, но мне что-то мочи нет, спать захотелось, – сказал Егор Тимофеевич, напившись чаю с мороженным.
– Подождите, вам ещё нужно выпить таблетки и сделать укол, – ответила Алла, вставая из-за стола.
– Дочка, а может ну её, я себя хорошо чувствую.
– Нет, надо обязательно.
– Ну, будь по-твоему, лечи.
– Бабушка, а мы пойдём сегодня смотреть Вифлеемскую звезду? – спросил Женя, выглядывая в окно.
– Обязательно пойдём, – ответила Прасковья Авдотьевна, убирая посуду со стола.
Вдруг в дверь кто-то громко постучал три раза, от неожиданности бабушка выронила в мойку ложки. Дверь распахнулась и в дом вошёл Илья, улучив до этого момент, он незаметно вышел наружу, вернувшись обратно в образе деда мороза. На нём был одет наспех сделанный Аллой бордовый плащ, с белыми вставками из бумаги на поясе и рукавах. Голову деда мороза украшал длинный, конусообразный колпак с немного скошенным верхом, старательно выкрашенный Лизой красной краской. Борода деда мороза была сделана из нескольких листов бумаги, нарезанных полосками снизу для придания кучерявого вида, и крепилась на обычной нитке.
– Ну здравствуйте, гости дорогие, пришёл я аж с самого северного полюса, чтобы поздравить вас с праздником Рождества, да подарки вам вручить, – произнёс дед мороз нарочито, с сильным басом подходя к столу.
Егор Тимофеевич, вставший с постели, громко рассмеялся вместе с остальными глядя на ряженного Илью.
– Вам почтеннейший Егор Тимофеевич, я дарю инструменты для плотницкого дела, – сказал дед мороз доставая из рюкзака, ножовку, молоток, плоскогубцы и набор отвёрток.
– Ай спасибо, мой дорогой, – прослезившись ответил Егор Тимофеевич, обнимая деда мороза.
– А это вам, хозяюшка, – сказал дед мороз, доставая набор тарелок, ножей, столовых приборов и четырёх кружек, сделанных из нержавеющей стали.
– Спасибо тебе, Илюша! – ответила бабушка и поцеловав деда мороза случайно сорвала с него под общий смех бороду.
– Вам, глубокоуважаемый Пётр Акимович, я дарю предметы для путешествий по лесу, – сказал дед мороз отдавая тент, палатку и фонарь с солнечной батареей.
– Спасибо, теперь смогу далеко уходить в леса, – ответил Пётр Акимович, крепко пожимая руку деда мороза.
– Ну а вам, великодушный Семён, я дарю две телескопических удочки для летней и зимней рыбалки.
Семён, обхватив деда мороза поднял его в вверх и трижды расцеловал: – Вот это дар, так дар, спасибо тебе огромное!
– А тебе моя любимая Алла, я дарю свою любовь и этот маленький подарок, – с улыбкой произнёс Илья, отдавая Алле маленькую, прямоугольную коробочку из чёрного бархата.
– Часы! Спасибо, милый! – бросившись обнимать мужа произнесла Алла, увидев в коробочке красивые часы, инкрустированные золотом.
– Ну а вам, мои любимые любители современный технологий, я дарю два планшета, – улыбнувшись сказал Илья, вручая Жене игровой, а Лизе графический планшеты.
– Это та самая модель, которую я так давно себе хотел, спасибо папа! – ответил Женя, обнимая отца.
– Ты не забыл, спасибо! – растрогавшись произнесла Лиза, целуя папу, несколько месяцев назад она между делом сказала ему, что её старый планшет стал сильно глючить, не давая спокойно рисовать.
– Ну а что же нам тебе подарить, а то так выходит не справедливо? – спросил Егор Тимофеевич, обнимая Илью за плечи.
– Вы мне подарили самое главное, мою семью, – с улыбкой ответил Илья, обнимая Егора Тимофеевича.
– Ну тогда, пойдемте Рождество встречать, – смеясь сказала Прасковья Авдотьевна.
– Где она? – с нетерпением спросил Женя, всматриваясь в ночное небо.
– Погоди, она так сразу не покажется, – ответила бабушка интригующим голосом. – Давай начнём петь рождественскую песню и тогда сам всё увидишь.
Женя с недоверием посмотрев на бабушку, стал повторять за ней слова.
«Рождество Твое, Христе Боже наш, озарило мир светом знания, ибо через него звездам служащие звездою были научаемы Тебе поклоняться, Солнцу правды, и знать Тебя, с высоты Восходящее Светило. Господи, слава Тебе!», – запела бабушка, протяжным красивым голосом.
– Вот она, смотрите! – подпрыгнув на месте вскричал Женя, вдруг от куда не возьмись увидев на небе очень яркую звезду, светящуюся желтоватым светом. – Лиза, мама, вы видите!
– Вижу, я же только что смотрела на этот участок неба и её там не было, – с удивлением произнесла Лиза, показывая маме пальцем на звезду.
– Удивительно! – ответила Алла как заворожённая, смотря на звезду.
– Ну а теперь, последний сюрприз, – сказал Илья, выкладывая на снег, салют на пятьсот выстрелов. – Вам всем лучше от него отойти метров на десять, – произнёс он, поджигая фитиль.
От громких вспышек и взрывов Прасковья Авдотьевна присела в снег, закрыв уши руками.
– Не бойтесь, смотрите как красиво! – с улыбкой произнесла Алла, поднимая бабушку вместе с Женей.
– Вот это да, так Урта поди никогда не сияла! – с восторгом сказал Егор Тимофеевич смотря на салют.
– Диво, настоящее диво! – произнёс Пётр Акимович, потрясённый увиденным.
А Семён молча смотрел на небо прижав ладони рук к груди, славя вслух Бога за увиденную красоту.
Ещё немного погуляв вокруг дома, все отправились дружно спать, не переставая делиться эмоциями от Рождественской ночи, полной неожиданных сюрпризов.
– Вертолёт! – закричал Илья, выбегая ранним утром следующего дня из дома, услышав стрекочущий звук винтов.
Выбежав наружу, он увидел, как вертолёт приземляется около леса и что есть сил побежал туда. Из вертолёта вышли два медика и проследовали за Ильей, чтобы осмотреть Егора Тимофеевича.
– Нет никаких поводов для опасений, раны хорошо зажили и можно больше даже не давать лекарства, – сказал один из медиков, осматривая спину дедушки.
– У кого-то ещё есть проблемы со здоровьем? – произнесла другая женщина медик.
– Семён, а как ваша нога? – спросила Алла.
– Зажила, слава Богу, – смущаясь присутствием чужих людей ответил Семён.
– Ну тогда мы ждём вас в вертолёте, пожалуйста не задерживайтесь, пилоты сказали, что погода может испортить в любой момент, – сказала женщина медик, выходя из дома.
– А нам и собирать нечего, так что можем сразу пойти в вертолёт, – улыбаясь ответил Илья, смотря на свою семью.
– Илья, я решила пока остаться здесь, – произнесла Алла серьёзным голосом.
– Мне тоже очень нравится Урта, но там у нас своя жизнь. Мы сюда ещё обязательно вернёмся, – ответил Илья, пытаясь обнять жену, но она, сделав шаг в сторону посмотрела в глаза мужа.
– Илья, ты знаешь, что я уже давно больна наркозависимостью и только здесь я начала приходить в себя, сейчас мне нельзя возвращаться обратно, иначе меня может снова засосать этот порочный круг, – начиная плакать, произнесла Алла.
– Понимаю, – опустив голову ответил Илья.
– Я тоже хочу остаться! – сказал Женя, обнимая маму.
– Сынок у вас с Лизой школа, вы должны полететь с папой, а я буду пока держать с вами связь через телефон.
– Я тоже не хочу улетать, – расплакавшись сказала Лиза, обняв маму с братом.
– Главное, будьте всегда вместе, заботитесь о папе, а он теперь я думаю всегда будет с вами, – произнесла Алла, смотря на Илью. – И очень скоро, мы обязательно будем опять вместе.
Егор Тимофеевич, обняв расстроенную бабушку, молча смотрел с друзьями на тяжёлое расставание.
– Спасибо, вам за всё, – сказал Илья, обнимая дедушку.
– Тебе спасибо Илья, вы для нас стали одной большой семьей, и мы будем всегда молиться за вас, ожидая очередной встречи, – прослезившись ответил дедушка.
– Берегите себя! – не в силах сказать больше, плача произнесла бабушка, обнимая Илью с детьми.
Пётр Акимович горячо обнял Илью: – Не гонитесь за силой, а учитесь больше прощать и смиряться, – сказал он, посмотрев на Илью с Женей и поцеловал мальчика в лоб.
А Семён, сильно расстроившись и стыдясь своих слёз, отвернулся к печке, гладя одну из своих кошек.
– Не плач дедушка Семён, мы ещё обязательно с тобой встретимся, – произнёс Женя, обнимая его за широкую спину.
– До свидания, – сказала Лиза Семёну, поднимая Фоську с полу.
Обернувшись, Семён всё же встал и обняв детей, осенил их с Ильей крестным знамением.
Провожать семью до вертолёта пошла только Алла, остальные разбитые столь скорым расставанием остались дома.
– Я люблю тебя, – сказал Илья, обнимая и целуя жену.
– Мама, мы обязательно за тобой вернёмся, – произнесла Лиза, влезая в вертолёт.
– Женя, иди мой сладкий, поверь, сейчас так будет лучше для мамы, – вытирая слёзы у сына сказала Алла.
«Какая странная жизнь, вот именно так я представлял себе разлуку с бабушкой, а теперь вместо неё мне машет рукой мама», – размышлял Женя, смотря на удаляющийся внизу силуэт мамы.
Эпилог
Весна в Урту пришла только в самом конце апреля, жгучие лучи солнца согнали снег на полях, оставив лишь в тени деревьев небольшие снеговые кучи. Алла, одетая в голубой бабушкин сарафан и синий платок, сажала картошку вместе с Прасковьей Авдотьевной и Егором Тимофеевичем со своими друзьями. Мужчины выкапывали лунки, а женщины бросали в них семена картофеля, прикапывали землей.
– Смотри-ка, всего за четыре часа управились, – вытирая пот произнёс Егор Тимофеевич.
– Конечно, то мы в вдвоём всегда сажали-то, а теперь у тебя вона помощников скока, – смеясь ответила Прасковья Авдотьевна.
– Это ты права, конечно, на завтра, если Бог даст живы будем, Сеньки огород тогда засадим, а Петька говорит, что сам обойдётся.
– Да что мне там сажать-то, две сотки и то не будет, – ответил Пётр Акимович.
– Может тебе всё-таки вернуться в отчий дом-то, там земли по более будет, да и рядом мы все? – спросил Семён.
– Нет Сеня, без леса не могу ни как, да и так мы чай рядом всегда, а из провизии, я всегда в зиму больше ягод, грибов, да орехов запасал, теперь-то, когда на воле и рыбки тоже подсушивать буду, – улыбаясь ответил Пётр Акимович.
– Смотрите, ни как к нам едет что ли кто? – произнесла Прасковья Авдотьевна, прикрыв ладонью глаза, смотря на поднимающиеся в далеке клубы пыли.
– Это, наверное, Илья! – радостно сказала Алла смотря на дорогу. – Во время последнего телефонного разговора он говорил мне, что планирует приехать с детьми в начале мая.
По дороге ехал пикап чёрного цвета, с грузовым отсеком и прицепом доверху наполненными вещами, накрытыми тентом.
За рулём сидел Илья, почти за четыре месяца он отрастил густую бороду, покрытую проседью. На пассажирских сидениях сидели Женя с Лизой, мальчик, плохо спавший ночью, уснул ещё в самом начале дороги, а девочка постоянно фотографировала на телефон окружающие красоты. Эти месяцы тяжело дались Илье, как он и предполагал ранее, его репутация сильно пострадала после Урты и крупные рекламные контракты оказались сорваны. Он перепрофилировал свой канал переключив внимание на проблемы экологии, урбанизации и вымирания удалённых деревень, однако данный контент пришёлся по вкусу только менее чем тридцати процентам его подписчиков, остальные просто покинули канал. Продав свои три дорогие иномарки, пять коллекционных мотоциклов и другие предметы роскоши он смог расплатиться по кредитам и сдав дом в аренду, купил подержанный пикап. Всё это время он старался всегда быть дома, рядом с детьми, восполняя им нехватку внимания и любви матери.
Женя стал меньше играть, проводя больше времени на велосипедных прогулах с отцом и Лизой, во время которых они часто просто уезжали с палатками в ближайший лес, где с удовольствием проводили выходные дни. По совету Ильи, Женя записался в секцию самбо при школе, где вскоре встретился на татами с одним из своих обидчиков, несмотря на свой небольшой опыт, он смог одержать уверенную победу и с этого времени перестал больше испытывать страх драки и внезапного нападения.
Лиза стала учиться хуже, в одно утро она осознала, что больше не хочет учиться в этой элитной школе и испытывать постоянный стресс, стремясь каждый раз превзойди в учёбе остальных учеников. Теперь она больше сосредоточилась на рисовании, восстановившись в художественной школе, которую она раньше была вынуждена оставить, из-за сильной учебной нагрузки.
– Мама! – закричали дети, выпрыгивая из машины, бросившись обнимать стоявшую у дороги Аллу.
– Привет, мы насовсем, – улыбаясь сказал Илья, целуя жену.
– Как насовсем, а учеба, твой канал? – с удивлением переспросила Алла.
– Учиться теперь мы будем дистанционно, а я смог договориться и устроиться работать на эту метеостанцию, – обняв Аллу, радостным голосом произнёс Илья.
– Это просто здорово! – смеясь ответила Алла, обнимая мужа.
– А канал теперь у меня совсем другой тематики, так что я буду вести съёмки прямо из Урты.
– Ну здравствуй, мой золотой! – улыбаясь сказала бабушка, раскрывая свои объятия перед бегущим ей навстречу Женей.
– Добрый день! Как у вас тут оказывается красиво весной! – с восхищением произнесла девочка, смотря на водную гладь озера, окружённую желтыми цветами вербейника.
– К июню ещё краше станет, – расплывшись в улыбке ответил дедушка, прижимая к себе Лизу.
– Ну вот и ожила Урта, кто бы мог подумать, что здесь снова будут звучать детские голоса, – улыбаясь сказал Пётр Акимович, обнимая Семёна, взявшего в руки приветливо гавкающего Фоську.
Первый год Сорокины прожили у Прасковьи Авдотьевны и Егора Тимофеевича, Илья установил в доме дизельный генератор, спутниковую антенну и даже душ с биотуалетом. Семён с Петром Акимовичем часто приходили с ночёвкой, коротая осенние дождливые вечера за просмотром плазменного телевизора, с восторгом комментируя увиденное. Илья вскоре смог взять в собственность участок земли перед озером, где через два года построил просторный бревенчатый дом, в котором родился их с Аллой третий ребёнок Никита. Постепенно обживая деревню, Илья налаживал её инфраструктуру, в Урту провели электричество и теперь каждую зиму до деревни обязательно чистили дорогу, а почти на самом склоне холма он построил с остальными мужчинами маленькую часовню, в которую на радость Прасковьи Авдотьевны, на каждый крупный церковный праздник приезжал служить батюшка. Через два года в деревню приехали две молодые семьи из числа подписчиков Ильи, а вскоре ещё четыре, так началось настоящее возрождение Урты.
